Текст книги "Алмазное сердце"

Автор книги: Ирина Шевченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

ГЛАВА 6

Лисанна

Поспала я от силы часа два за всю ночь. Мешали голоса в саду, незнакомые люди, заполонившие дом, и собственные мысли.

С утра дэй Рудольф не стрелял, как обычно, дэй Стефан не ходил на конюшню, а дэй Герберт был непривычно трезв и оттого казался больным. Все такой же оставалась только дэйна Агата: она с аппетитом позавтракала, а после занялась обычным разбором почты, вскользь предупредив:

– Не расходитесь. Должен прийти дознаватель, чтобы со всеми поговорить.

Со следователем, полным пожилым мужчиной с блестящей от испарины лысиной и сосудистой сеткой на дряблых щеках, я общалась еще ночью: он спрашивал, не видела ли я чего-нибудь, а я плакала и мотала головой.

Но ближе к полудню в доме появился совсем другой человек, и начались совсем другие расспросы.

Новый дознаватель расположился в кабинете баронессы и по одному вызывал к себе обитателей дома. Делал он это в только ему понятном порядке: сначала поговорил с хозяйкой, потом взялся за прислугу. Я не знала, когда придет моя очередь, и ожидание стало настоящей пыткой. Шкатулка Виктории лежала в шкафу, завернутая в рубашку, и мне казалось, что вот-вот ко мне вломятся дюжие стражники, перероют тут все, как накануне в комнате убитой, найдут украденное, скрутят мне руки и на глазах у всех погрузят в черную карету с решетками на окнах.

Неудивительно, что при таких мыслях я вздрагивала от каждого шороха, а стук в дверь пугал чуть ли не до потери сознания. Но в первый раз стучала баронесса, велела зайти к ней после разговора со следователем, а во второй – зареванная Лита, горничная, которая обнаружила труп, спросила каких-нибудь капель от нервов.

– Мы фейерверк глядели, – рассказывала она, держась за сердце. – Потом все в дом вернулись, а я с Питом в саду задержалась… погулять…

Лита была миловидной молодой девушкой и «погулять», как я слыхала, любила.

– Вдруг слышим – разговор. Дэйна Виктория с мужчиной каким-то. Он ей: «Они у вас здесь?», а она: «Да, все у меня в комнате». Непонятно так. И дальше пошли. Потом: бах! бах! Мне бы, дуре, бежать оттуда, а я возьми и вперед кинься. Не разглядела ее сразу, впотьмах-то… Чуть не споткнулась о нее, горемычную…

Я накапала ей пустырника, и девушка ушла.

А следующий постучавший в мою дверь известил о желании дэя дознавателя побеседовать.

В отличие от того, ночного, новый следователь производил впечатление. Это был высокий, уже немолодой, но еще довольно привлекательный мужчина, с густыми темными волосами, едва тронутыми сединой. Одет он был в гражданское: черный, расшитый серебром камзол, шел к статной фигуре и к пытливым антрацитовым глазам. Изящные пальцы, не обремененные перстнями, отстукивали по столешнице простенький ритм…

Постойте-ка! Откуда это? «Привлекательный», «изящные»? И отчего вдруг захотелось взглянуть в зеркало и убедиться, что прическа и платье в порядке? Так-так…

Поняв, что его раскрыли, маг рассмеялся.

– Просите, дэйни, привычка. Легкое воздействие облегчает работу. Симпатия, доверие – вы же понимаете? Не учел, что имею дело с коллегой.

Волна обаяния схлынула.

– Присаживайтесь. – Он указал на стоявшее у стола кресло. – Итак, вы – Милисента Элмони, выпускница заведения дэйны Алаиссы Муэ в Райнэ? Достойная школа. Как давно вы служите у баронессы Солсети?

– Не очень давно. Сегодня… девятнадцатый день как я приехала.

– В чем состоят ваши обязанности?

– Я должна следить за здоровьем дэйны баронессы и ее домочадцев. Но пока в моих услугах не нуждались. Пару раз я заваривала дэйне Агате чай и давала готовые настои, несколько раз ко мне обращались слуги.

– А покойная когда-либо к вам обращалась?

– Нет. Дэйна Виктория говорила, что не пользуется целительскими снадобьями.

– Вам не показалось это странным?

– Честно? Поначалу показалось, а потом…

– Ну-ну, – подбодрил меня мужчина, – договаривайте.

– Женщины не выдают своих секретов. Наверное, Виктория хотела, чтобы все считали, что красота и молодость кожи у нее от природы, а сама пользовалась услугами какого-либо аптекаря или мага.

– Вы так считаете? – Следователь резко поднялся из-за стола. – Идемте со мной.

– К-куда? – Перед глазами вновь встала карета с решетками на окнах.

– В подвал. Тело еще не увезли, хочу, чтобы вы взглянули. Интересно будет услышать ваше мнение как целительницы.

Он подхватил со стола большую кожаную папку и распахнул передо мной дверь.

– Идемте.

Дверь в подвал располагалась рядом с кухней. У входа дежурил молодой гвардеец, видимо уже успевший познакомиться с нашей радушной Грасиньей, так как рот его был чем-то набит, а одна рука, явно не пустая, пряталась за спиной. Следователь укоризненно покачал головой, но делать юноше замечания не стал. Снял со стены масляный фонарь, зажег фитиль и первым начал спускаться в прохладный мрак. Я шла следом.

Было жутковато. Не то чтобы я боялась мертвецов – мне достаточно приходилось видеть их за время учебы, – но то были трупы чужих, незнакомых людей. Сейчас же мне предстояло увидеть тело женщины, с которой еще вчера мы пили чай на террасе и болтали о модных новинках.

– Зрелище будет не из приятных, – предупредил, читая мои мысли, дознаватель.

Тело, накрытое простыней, лежало на длинной лавке у стены. Мужчина поднял над ним фонарь и с помощью магии усилил свет. Сдернул с трупа ткань.

– Кто это? – вырвалось у меня.

– Смотрите внимательнее.

Черные волосы, острые скулы, кожа, похожая на ссохшийся пергамент, заострившийся нос, приоткрытый рот с лиловыми губами. Если это Виктория, то смерть изуродовала ее и состарила лет на двадцать, а то и больше.

– Как это возможно? – поразилась я. – Некоторые яды дают подобный эффект, но ее же застрелили. Или нет?

– Застрелили. – Маг указал пальцем на темное пятно на груди убитой. – Две пули, одна прямо в сердце, другая – рядом. Их еще не извлекли, но я и так вижу, что они совершенно обычные.

– Тогда как?..

– Думайте, дэйни Милисента, думайте. Вас должны были обучать этому. По документам Виктории Солсети тридцать четыре года. Выглядела она на двадцать с небольшим. А сколько ей было на самом деле, мы установим, лишь проведя ряд трудоемких исследований. Если бы она пользовалась целительскими снадобьями, результат их воздействия не исчез бы со смертью. И что это значит?

– Есть несколько магических уловок, – начала я неуверенно. – Например, иллюзия. Она не держится на мертвой материи и спала бы после смерти.

– Вы бы почувствовали иллюзию, – покачал головой следователь. – Разве нет?

– Нектар королевской лилии?

– Нектар действует лишь несколько дней, это разовое средство, и принимать его постоянно – опасно для жизни.

– Тогда…

– Тогда остается последнее, – решительно закончил мужчина. – Обряд, запрещенный сводом правил Сообщества магов и законами королевства Вестолия. Человеческое жертвоприношение с целью изъятия жизненной энергии жертвы. Карается смертью. Проведение данного ритуала крайне тяжело доказать, и он не требует от организатора наличия дара – только соблюдение условий и подходящую жертву. Обычно в этом качестве используют молодую невинную девушку… Простите за бестактность, дэйни Милисента, но вы еще девица?

– Что? – зарделась я. – Какое это имеет отношение?

– Дэйна Виктория ведь интересовалась подобными вопросами? – не слушая меня, продолжал дознаватель. – Хотя могла и не спрашивать. Есть много способов проверить это: «верный камень», амулеты, горошина у вас под матрасом… Четыре года назад у дэйны Агаты уже служила молоденькая лекарка. Ходят слухи, что девушка сбежала с возлюбленным. Не получив расчета и оставив на вилле большую часть гардероба. А лет семь тому назад при невыясненных обстоятельствах пропала помощница кухарки. Баронесса вспомнила эти случаи, когда я рассказал ей о… И дэйна Виктория оба раза гостила у свекрови.

Мне сделалось нехорошо. Голова закружилась, и стоило больших усилий сдержать подкатившую к горлу тошноту.

– Вы не можете знать наверняка, – прошептала я.

– Насчет ожидавшей вас участи, дэйни, – да, – согласился маг. – Это только мои предположения. И, к счастью, их уже не проверить. А насчет того, каким образом покойная… хм… следила за своей внешностью, у меня сомнений нет.

Хотелось присесть, но единственную лавку здесь занимал уродливый труп.

– Зачем вы мне все это рассказываете? – спросила я, с трудом собравшись с мыслями.

– Затем, чтобы у вас было правильное представление о случившемся. Чтобы вы не жалели несчастную женщину и не вздумали покрывать ее, если вам что-то известно.

«Виктория в этой истории не жертва, Сана», – прозвучал в моей голове другой голос.

– Сейчас мы вернемся в кабинет, и вы обстоятельно мне все расскажете, дэйни Милисента. Каждый день знакомства с убитой, каждую поездку в город, каждый разговор. Я помогу вам вспомнить все имена, что она называла, адресатов ее писем.

– Но зачем? – переспросила я. – Хотите найти того, кто ее убил? А если она заслуживала смерти? Если это сделал отец или брат одной из ее жертв? Если справедливость уже восторжествовала?

– Справедливость и закон – не всегда одно и то же, дэйни Милисента, – сурово произнес мужчина. – Пойдемте наверх, нам предстоит долгий разговор.

После беседы со следователем я чувствовала себя опустошенной.

Он был талантливым магом, и я практически не ощущала чар, заставивших вспомнить десятки когда-то услышанных имен, мельком увиденных адресов на конвертах и еще сотни мельчайших подробностей моего общения с Викторией. Дознаватель записывал услышанное, задавая все новые и новые вопросы. Несколько раз, словно забывая, что уже спрашивал, интересовался, не передавала ли покойная мне на хранение каких-либо вещей. Это был удобный случай избавиться от шкатулки. Но, во-первых, сложно было бы объяснить, зачем ведьма отдала нечто важное в руки будущей жертвы. А во-вторых (и это главное), мне не хотелось бы, чтобы с моей помощью убийца был найден. Да, справедливость и закон – не одно и то же, но в данном случае я была всецело на стороне справедливости и не испытывала ничего, кроме благодарности, к тому, кто, пусть и невольно, спас меня от страшной участи.

Подстегнутая магией память выдала все, что я когда-то читала или слышала о запретном обряде переливания жизненной силы. Жертву связывали и оставляли в центре ритуального рисунка – магического круга, исчерченного символами, которые законы не позволяли воспроизводить даже для примера. Убийца делал на теле несчастной несколько надрезов-выходов: на запястьях, голенях, шее. Затем занимал нужное место в обрядовом круге, читал заклинание. И все. Дальше он лишь стоял, не выходя из круга, впитывая чужую высвобожденную энергию, в то время как жертва умирала в муках: кровь и сила покидали тело медленно, заживо иссушая несчастную в прах…

Только от мыслей об этом меня пробил озноб.

По возвращении в комнату хотелось забраться под одеяло с головой и свернуться в клубок, спрятавшись от всего мира. И, возможно, уснуть. Но спать я боялась, опасаясь кошмаров. Однако прилегла, не раздеваясь и не расстилая постели. Думала, перебирая в памяти события сегодняшнего утра, минувшей ночи и предшествующих ей дней. Теперь многое виделось иначе.

От размышлений оторвал стук в дверь. В комнату заглянула дэйна Агата:

– Забыли о моей просьбе, дорогуша?

Да, она же просила зайти.

– Простите, я неважно себя чувствую.

– Понимаю. – Баронесса присела на краешек постели. – Видели ее?

Я кивнула.

– Он рассказал, да?

Я кивнула снова.

– Не принимайте близко к сердцу. Это всего лишь домыслы мэтра Людвига.

– Кого?

– Наш следователь вам не представился? – усмехнулась женщина. – На него похоже: полагает, каждый встречный должен узнавать его в лицо. Людвиг Менно – старший маг-дознаватель королевского сыска. А во времена короля Эдуарда был одним из его придворных магов. Я помню его еще с тех пор, как жила в столице.

– Его вызвали из-за Виктории?

– Вызвали? Нет. Если бы так, то он прибыл бы лишь через день или два. Дэй Людвиг был в свите герцога. Узнал о нашем происшествии случайно, но обстоятельства, сами понимаете, не могли его не заинтересовать.

Похоже, баронессу внимание столичного следователя не радовало.

– А вы… вы знали? – спросила я, поборов страх.

– О Виктории? Нет, этогоне знала. А то, что знала… То, что знала, уже никому не поможет и не навредит. А вы заметили, – оживилась она вдруг, – что сегодня он еще не ходил на конюшню? И вообще, выглядит расстроенным, но как будто более живым? Может, потрясение его отрезвило, а может, это она что-то такое сделала, что мальчик совершенно перестал интересоваться жизнью. Но теперь все будет хорошо. Стефан еще молод, ему многому нужно учиться, многое наверстать, но он не совсем пропащий. И мне кажется, вы ему действительно нравитесь, Лисанна.

– Какие глупости, – отмахнулась я. И лишь потом, поняв, что именно меня смутило в последней фразе, ошалело уставилась на баронессу.

Дэйна Агата смотрела на меня с улыбкой.

– Я ведь угадала, вас так зовут, дорогуша?

Отпираться я не решилась, только потупилась, предоставив баронессе право продолжить самой.

– Мне всегда было интересно, как к нам так быстро доходит почта, – произнесла она задумчиво. – Вроде бы везут ее так же, на лошадях, на кораблях, а письма прибывают на место намного раньше людей. Вы, должно быть, были на полпути сюда, когда я получила послание от старой знакомой – вашей наставницы, дэйны Алаиссы. Она извинялась, что не сможет, как обещала, прислать ко мне одну из выпускниц. Писала, что девушка взяла рекомендации, а потом вдруг отправилась в морское путешествие в качестве судового лекаря. Алаисса случайно об этом узнала. Сокрушалась, насколько безответственна сейчас молодежь. А еще жаловалась в письме, что ее заведению грозил крупный скандал: вторая выпускница, как раз подруга той, что отправилась в моря, исчезла накануне бала. Вроде бы с экзаменами у нее не сложилось, степень получить не удалось, да еще и отец, по слухам, решил выдать девицу замуж за человека, которого она в глаза не видела. Вот и сбежала. Хорошо, что ее родитель согласился не давать делу огласки. Репутации пансиона это могло бы навредить.

Я нервно ерзала на кровати, но и слова не вставила.

– Я отписала Алаиссе, чтобы она не переживала по поводу того, что я осталась без домашнего лекаря. На здоровье-то, хвала Создателю, не жалуюсь. А через день приехали вы. Много ли ума нужно, чтобы догадаться, что к чему?

– Вы сообщили дэйне Алаиссе? – спросила я, не поднимая глаз.

– Зачем? Вы мне совсем не мешали, дорогуша. К тому же, помните, я как-то спросила, для чего вам эта работа? Мне понравился ваш ответ. «Чтобы ни от кого не зависеть», – сказали вы. Похвальное и понятное для меня решение. Но сейчас… Я, собственно, для того и просила вас зайти. Письма идут очень быстро, Лисанна. Особенно – письма, отправленные магами. Мэтр Людвиг отправил запрос в пансион, где вы учились. Хочет побольше разузнать о Милисенте Элмони. Это обычная процедура при проведении следствия – проверяют всех и вся, не только вас. Но, когда он получит ответ, могут возникнуть дополнительные вопросы.

– Но… Все законно, вы не подумайте, – пролепетала я. – Мы с Милисентой все учли, оформили доверенность…

– Все учли? – хмыкнула дэйна Агата. – А то, что отец объявил вас в розыск? Мэтр Людвиг, как лицо официальное, обязан будет сообщить о вашем местонахождении. А может быть, задержать до прибытия кого-нибудь из вашей семьи.

Баронесса встала и пошла к двери.

– Вот и все, что я хотела вам сказать, дорогуша. Решайте, что теперь делать.

– А что делать? – вздохнула я. – Я попробовала – не получилось. Думала, здесь будет спокойно. Мне ведь всего полгода нужно было переждать. А тут… Убийства, темные обряды…

– Считали, будет легко? – резко обернулась женщина.

– Да, – призналась я.

– Запомните, милая моя: в жизни ничего просто так не дается. Всегда находятся проблемы и препятствия. Сдадитесь, наткнувшись на первое же?

– А что мне еще остается? – Я была близка к тому, чтобы разрыдаться. – Я одна. Мне больше некуда ехать, негде спрятаться. Мне… Мне страшно, понимаете? Страшно после всего этого! И лучше уж домой – там меня, по крайней мере, защитят.

Дэйна Агата смерила меня ледяным взглядом.

– Жаль. Я была о вас лучшего мнения.

Она ушла, а я… Нет, не думала больше ни о чем. Я уснула.

Меня не тревожили, а потому проснулась я уже поздно ночью. Встала, зажгла свечу. Отдых пошел на пользу: я смогла все обдумать и принять решение. Возможно, неверное, но самостоятельное.

Как быстро идет почта магов? Вряд ли меньше суток. Но даже если в Райнэ запрос получили уже к вечеру, то ответ на него отправят не раньше утра. А утром…

Ранним утром, когда прочие обитатели виллы еще спали, я уже стояла перед баронессой.

– Вы чего-то хотели? – поинтересовалась она сухо.

– Попрощаться. И, если это возможно, попросить о небольшом одолжении.

– Да? – заинтересовалась дэйна Агата.

– Не знаю, собирались ли вы отправлять Питера в город. Может быть, за продуктами или еще за чем-нибудь…

– Собиралась-собиралась, – заулыбалась женщина. – Скажу ему, чтобы готовил лошадей. Но в доме еще дежурят гвардейцы, их могут заинтересовать сборы.

– У меня только саквояж и сумка. Там самое необходимое.

– Замечательно. Значит, я не зря приготовила это. – Хозяйка вынула из ящика стола пухлый конверт и протянула мне.

– Что это?

Внутри лежала пачка хрустящих банкнот.

– Как – что? Ваше жалованье за отработанное время и компенсация за то, что я вынуждена отказаться от ваших услуг.

Компенсация была незаслуженно велика, но я не стала отказываться.

– Скажите, дэйна Агата, почему вы помогаете мне?

– Есть множество поступков, о которых я сожалею, – с улыбкой ответила женщина. – Но ни о чем я не жалею так горько, как о том, чего не сделала. Мне бы не хотелось, чтобы вы однажды почувствовали то же.

– Спасибо.

– Не за что. И, Лисанна, знаете лавку парфюмера недалеко от почты? Загляните туда. Ваши волосы – они ведь от природы светлые? Это уже немного заметно.

Снова рыжая краска? Впрочем, сейчас это меньшая из моих проблем.

Пит высадил меня на площади. Не откладывая, я зашла к парфюмеру, а затем спустилась по извилистой улочке к небольшой гостинице на побережье.

– Дэйни изволит комнату? – широко улыбнулся дежуривший за стойкой мужчина, заметив меня с тяжелым саквояжем в руке.

– Дэйни изволит видеть одного из ваших постояльцев. Дэй Джед Селан еще живет здесь?

– Да. Как ему о вас доложить?

Называть имя, под которым оборотень меня знал, не хотелось. Это имя было известно и дэю Людвигу. Вдруг после будут выяснять, где я бывала и с кем встречалась? Назвать другое?

И тут меня словно нечистая сила дернула.

– Скажите, что приехала его невеста.

Джед

Мало того что всю ночь снился какой-то бред, так с утра в номер ввалился гостиничный служка и заявил, что меня желает видеть невеста.

– Чья? – не понял я.

– Ваша, – радостно отрапортовал парень.

У меня возникли сомнения в том, что я уже проснулся, но после болезненного щипка они улетучились.

– Унго! – позвал я, не желая вставать с постели. – Пойди глянь, кому там неймется затащить меня под венец.

Тайлубийца в комнате не оказалось. Пришлось подниматься, одеваться и идти в холл. Но стоило мне увидеть «невесту» – и остатки сна испарились в один момент.

– Сана? Вы?

– Доброе утро, Джед. – Девушка была непривычно серьезна и, что странно, кажется, совсем на меня не злилась. – Вы уже слышали, что случилось с Викторией?

– Да.

– Та ее вещь, что вы оставили у меня, вас еще интересует?

– Конечно! – Я не верил своей удаче.

– Только не думайте, что я отдам вам ее просто так. Мне нужны деньги, нужна новая работа, а самое главное – уехать отсюда как можно скорее.

– Однако у вас и запросы, – поразился я.

– Так вам нужна шкатулка?

Только сейчас я заметил, как она бледна и взволнованна.

– Да.

– А мне нужно оказаться подальше отсюда.

– Хорошо. Я планировал вернуться в Велсинг – это достаточно далеко для вас?

Девушка кивнула.

– Экипаж уже заказан, можем выехать завтра… сегодня, – поправил я, увидев, как она разочарованно поморщилась.

– Замечательно. Собирайтесь, я подожду тут.

– Сегодня, но не сейчас же, – сказал я мягко. – Я еще не завтракал. Составите мне компанию? Здесь прекрасная кухня.

Я велел отнести ее саквояж в свою комнату. Сумку, в которой, очевидно, была шкатулка, девушка держала мертвой хваткой.

– Скажите, Сана, что за блажь взбрела вам в голову назваться моей невестой? – спросил я с улыбкой, пытаясь снять возникшее между нами напряжение.

Но задумка не удалась: Милисента сердито сверкнула глазами.

– Вы же были у меня той ночью? И, как собирались заявить страже, между нами что-то происходило. Разве теперь, как порядочный человек, вы не обязаны на мне жениться?

Похоже, общение со мной пагубно сказывается на характере и манерах некоторых девиц.