Текст книги "Разыскивается миллионер без вредных привычек (СИ)"
Автор книги: Ирина Шайлина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 16. Егор
– Останься, – попросила мама. – Ты же устал. Столько часов за рулём…
Я и правда устал. По стариковски ныла ушибленная при роковом падении коленка, при каждом движении болели мышцы, все же, столько тонн груза… За сегодняшний день я где только не был, чем только не занимался. Я устал настолько, что даже волнение за Никитку было каким-то неярким, пришибленным. Я то злился на Настю, то думал, слава богу она рядом была, то хватался за ремень с целью выпороть Никиту, который сидел в своих девчачьих шортах и сердито сопел всю дорогу, порой жалел, что не свернул няне шею. И спать хотелось невыносимо, я не помнил, когда последний раз спал хотя бы шесть часов. У меня то пожары, то наводнения, то Настя…
– Нет мам, – возразил я. – Не хочу утром в дорогу, а в офисе надо быть к девяти, край.
Втихаря полез в аптечку и выпил таблетку, надеясь, что боль в мышцах уймется. Домой я и правда хотел, тащиться с утра то ещё удовольствие. Но это была не единственная причина, только, не говорить же маме, что Настя залезет, а меня дома нет. В том, что она залезет, я даже не сомневался. Измученный организм шептал – упади и проспи минимум восемь часов! То, что к моему организму крепилось, и отвечало за половую принадлежность отвечало – сон после секса крепче…
– И сними свои девчачьи шорты, – велел я сыну.
– Очень даже милые, – с сомнением возразила мама. Никитка вспыхнул и унёсся наверх, переодеваться.
В общем, я вернулся. Принял душ, наконец. Пил кофе, пытаясь разодрать закрывающие я глаза, не помогало. Сдался, отпер дверь все равно же проберется, а так ноги ещё переломает. Да и котов местных жалко. Однако Настя лёгких путей не искала. Уже сквозь сон я слышал, как нечто грохочет за моими окнами. Лягушонка в коробчонке едет, спросонья вспомнил я строчку из сказки. Моя лягушонка присела на край кровати, уйти я ей не дал, правда, уснул позорно.
Утром проснулся от того, что она ерзает, однозначно пытаясь меня покинуть. Как так, уйти и без секса? Этого я позволить не мог, пусть и хотелось спать адски. Она была такой мягкой, тёплой, податливой… А внутри – горячей. Поймал себя на мысли, что отпускать её вообще не хочется и испугался. К счастью, оставаться она не планировала. Её ждали собаки. Я даже не удивился. Где коты, там собаки. Может, она дрессирует их? Учит по команде запрыгивать в нужные окна и всячески способствовать внедрению хозяйки на чужую территорию.
Я слушал, как она ходит внизу. Шумела вода, она муркала даже что-то под нос. Я, адски хотевший спать уснуть так и не смог, лежал и позорно притворялся. Хлопнула дверь – ушла.
– Точно в последний раз было, – сказал сам себе я.
Я начал привыкать к ней, но этого я отказался произносить вслух даже себе. Какая привычка? Я одинокий волк. Я, да Никитка. Всё, больше нам никого не надо, а привязываться к бабам вообще дурная затея. С этой мыслью я в офис и поехал, зарулив сначала на склад. Фура стояла на месте, осталось только документы оформить и аллилуйя – родная страна не останется без майонеза!
– Ну что там? – нетерпеливо спросила Наташа, чьи звонки я игнорировал, а потом и вовсе телефон выключил.
Я не был наивным, и прекрасно понимал, что творится неладное. В то, что меня топят конкуренты я не верил – не было равных мне в моей нише. Изначально я начинал, как программист, половина моих ребят именно этим и занималась. Но в один прекрасный момент понял, что если не совершу супер рывка, то просто не выбьюсь из тысяч таких же молодых и амбициозных. Но зато открыл в себе талант сводить людей. Я чётко знал, что кому нужно и где это достать. Может, брачную контору открыть? А вдруг и на этом поприще повезёт…
Рассматривал свой кактус и напряжённо думал – что ей сказать? Правду не хотелось.
– Перепились там все, Наташ. Абсолютно все, представляешь? Лыка не вяжут. Хрен знает, что у них там в головах было. Я потряс договором, и сам все загрузил.
– Все десять тонн? – хмыкнул она.
– Ага, – с готовностью подтвердил я и картинно напряг мышцы.
– Ты мой супермен!
И потрогала бицепс. Бицепс болел. В обеденный перерыв я отловил Вовку. Тот, как всегда спешил куда-то.
– Пошли в пиццерию, – кивнул я.
И обернулся – не паранойя ли? Следить за мной точно не должны, однако оглядеться так и подмывало. На первом этаже нашего здания неплохое кафе, обычно мы ели там. Пиццерия находилась в стороне, идти туда наши ленились.
– Зачем? – недоуменно моргнул Вовка.
– Начальство приказало.
– Ну… если начальство…
Я был чертовски голоден, поэтому сначала съел два куска пиццы, запил крепким кофе, а потом уже начал, осторожно подбирая слова. В Вовке я был уверен, пусть это наивно. Если честно, я всем доверял, до недавних событий.
– Кто-то пытался сорвать майонезную сделку, – наконец сказал я.
– Кто? Зачем?
Пришлось рассказывать с самого начала. После пожара и наводнения подстава с майонезом выглядела донельзя явной. И дело даже не в майонезе самом, хотя с этой сделки мне ежемесячно капал неплохой доход. Дело в моей репутации. Без неё я никто.
– Рассказала мне Наташа. Она же отговаривала от поездки. Зачем ей это нужно я не понимаю… надеюсь, её просто используют вслепую. Если я буду расспрашивать всех, это ничего не даст – просто располошу офис. Давай там, поработай… Потом будем решать.
На том и разошлись. Рабочий день закончился до обидного быстро, хотя совсем ещё недавно казалось, что тянется бесконечно. У меня слипались глаза. Черт, подумал я. Как я буду ловить злодеев, если только и мечтаю о том, чтобы завалиться спать? По дороге домой едва не уснул за рулём. А дома уже решил воспользоваться дедовским методом – горячий душ, потом горячее молоко с мёдом, которого у меня, благодаря родителям было завались. Торжественно лёг спать уже в восемь вечера, с удовлетворением высчитав, сколько ещё впереди часов безмятежного сна. Пролежал полчаса, старательно зажмурив глаза. Не помогло. Вышел на балкон, там девицы соседская гуляет с соседским же дитем. Насти нет.
Понял, что действовать надо более решительно. Выпил стопку коньяка, снова лёг, снова пролежал полчаса. Снова не помогло, я уже звереть начал. Жаль, что снотворного нет дома и отродясь не было.
– Волнуюсь за эту чокнутую, – решил я.
Отпер входную дверь, три окна на первом этаже, дверь на балконе. Теперь точно заберется. Снова лёг. На полчаса терпения уже не хватило. На улице начало темнеть. Я мечтал о долбанной постели целый день, а теперь бесился из-за того, что не мог уснуть. Оставался последний метод, в данный условиях очень болезненный – пробежка. Мне было больно от одной лишь мысли, что надо шевелить ногами, но я решительно обулся в кроссовки. Тем временем совсем темно стало. Кроссовки мерно шелестели по асфальту, оставляя позади метр за метром, которые складывалось в сотни, а затем и километры. Добежал до реки. Плещется в темноте, ветерок холодит, несёт сырую свежесть, ни одной козы, даже Глафиры, в зоне видимости. Все по домам сидят, один я, как дурак, круги в темноте нарезаю.
Сел на камень. Когда-то, в детстве, я до ужаса темноты боялся, даже маму мой страх настораживал. Теперь темнота скорее успокаивала. Жаль только, не несла с собой сна. На небе одна за другой зажглись звезды, холодно стало уже не на шутку. Я поднялся, сдержав стон, и побежал обратно. Остановился у развилки, той, что вела в малую Покровку. Постоял несколько минут. Выругался. И побежал дальше… но не домой.
У Насти светились все окошки. Сидит себе, в ус не дует, а я уснуть не могу! И думать не думает, что пытка бессонницей, между прочим, самая жестокая в мире! Я вспомнил, где калитка, нашарил рукой щеколду и проник во двор, благополучно миновав крапиву. Дверь на веранду была отперта. Я разулся, поставив свои дорогущие кроссовки в рядочек с резиновыми тапками. И вошёл в дом.
Тесный коридорчик освещает тусклая лампочка. Шагнул на кухню, так и есть – сидит, чай пьёт. Шаги мои услышала, голову подняла. Удивилась, видимо, даже рот приоткрыла.
– Егор?
– Ничего не говори, – предупредил я. – Что бы ты не сказала, мне будет чертовски стыдно, а я стыдиться не люблю.
– Хорошо, – покладисто согласилась она. – Чай будешь?
Не хотел я чаю, во мне и так плескался и коньяк, и кофе, и молоко с мёдом. Я хотел Настю. Протянул ей руку. Она помедлила мгновение, я даже дыхание затаил. Скажет сейчас, чтобы проваливал из её дома, а этого в моем сценарии не было! Но Настя встала. И руку мне дала.
Никогда ещё секс не приносил мне столько боли! Болела каждая долбанная мышца в моем теле. Но, я похоже был мазохистом, ибо останавливаться был не намерен. Настька вывернулась из под меня – я успел её завалить на диван, и залезла сверху. Я застонал от боли.
– Тебе больно? – испугалась Настя.
– Да снимай ты уже свою футболку! – рассердился я.
А потом, когда все закончилось, и Настя, голенькая вся, с головы до ног – мне нравилось, когда она нагишом, – сопела, уткнувшись мне лицом в грудь, пожаловался, неожиданно для самого себя:
– Очень больно… все болит. Я вчера целую фуру загрузил.
– Бедненький, – с удовольствием пожалела она. – Дай подую.
И в лоб поцеловала, как маленького. А потом сама меня прижала, к своей груди. Конечно, близость соска, который хотелось лизнуть языком, несмотря на то, что все болело, да и секс был вот только что, мешала сосредоточиться. Но Настя обняла, по-хозяйски закинула на меня свою ногу, накрыла нас обоих одеялом, и строго велела – Спи! И самое странное в том, что и правда, взял и уснул.
Настя проснулась очень рано. Сквозь сон я слышал, как она ходит по комнате, стараясь не шуметь, но её выдавал скрип старых половиц. Я пытался проснуться, но не сумел, сон был слишком вязким и выпускать меня не хотел. Проснулся я, когда Настя вернулась из своего таинственного утреннего похода по собакам. Загремела на кухне. Понял, что притворяться спящим сегодня не выйдет – было бы странно, учитывая, что территория не моя. Если честно, я чувствовал себя проигравшим. Почему Настя не пришла первой? Все же, стоило подождать, может, явилась бы? Я даже на окошко покосился, ища пути для бегства, но в старых рамках открывалась только форточка. В неё мне не пролезть даже с великого страху. Пришлось подниматься.
– Проснулся? – спросила Настя.
Футболку я так и не нашёл, теперь светил голым торсом. Его Настя успела изучить вдоль и поперёк, но сейчас я чувствовал себя не в своей тарелке.
– Нет, во сне хожу, – буркнул я, и тотчас об этом пожалел.
Настя отвернулась, словно закаменела. Ну, что теперь делать? Идти, обниматься? Я с Настей только трахаться умею. Как с ней общаться ума не приложу.
– Яичницу или кашу?
– Яичницу, – ответил я, как можно дружелюбнее. И добавил: – Пожалуйста.
Сел за стол. Такой у моих родителей был, много лет назад, когда я в школу ещё ходил. Круглый столик и уголок мягкий вокруг него. Этому было много лет, и мягким он был явно не в этой жизни. Настя бахнула передо мной яичницу. Выглядела она аппетитно, идеальная прожарка, когда желток только-только начал заниматься, а белок прожарился. В яичнице кружки сосиски. Пока я ел, Настя сделала мне кофе. Кофе был растворимый, из банки с надписью двадцать процентов в подарок.
– Спасибо, – поблагодарил я, и кофе выпил, хотя гадость редкая. – А ты не видела мою футболку?
Настя покраснела. Не сильно, как обычно, а просто порозовела самую малость. Отправилась в комнату, я следом за ней. Полюбовался на попку, торчащую кверху – Настя пыталась залезть под диван. Футболку нашла, правда, изрядно запыленную. Отряхивала её, а я любовался её задницей и думал, интересно, когда мне надоест секс с ней? Со двора раздался звук подъезжающей машины, вмешался в ровный строй моих мыслей, в которых я как раз решал, станет ли худо, если мы ещё… один раз.
Настька метнулась к окну, выглянула из-за полупрозрачной шторки и ойкнула. Потом повела себя вовсе странно – плюхнулась на попу и понеслась в прихожую на четвереньках, я даже рот от удивления приоткрыл. Заскрежетал ключ в замке. Настя вернулась, так же на четвереньках. Меня дернула за штанину шорт, едва их не сняв.
– Спускайся вниз, – прошипела она. – Немедленно.
– Нет, спасибо, – как можно вежливее отозвался я. – Я, пожалуй, домой пойду.
Настя вскочила и буквально повалила меня на пол. Сама сверху устроилась, не давая мне встать. Выглядела она весьма решительно, несмотря на свои миниатюрные размеры.
– Там человек, которого я бы очень не хотела видеть. Мы делаем вид, что нас дома нет.
– Пять минут, – разрешил я. – И слезь с меня.
– Нет, мне так спокойнее, – отрезала Настька.
Я только диву давался. И ещё сердился, время уже девятый час, мне на работу нужно. Демонстративно сдвинул Настю в сторону, достал телефон из кармана шорт.
– Пять минут, – напомнил я. – Время пошло.
Настя лежала на мне сверху, уткнувшись подбородком в ямку под ключицей, крепко сжав в кулаке мои шорты, видимо, для подстраховки. Тут она права, без шорт я далеко не убегу – трусы я тоже не нашёл, но заморачиваться этим не стал, решив, что все равно не видно, до дома добегу. Я разглядывал её светлую макушку и размышлял на тему, как я докатился до такой жизни. По крыльцу кто-то ходил, стучал в дверь. Потом постучали в окно, что прям над нами. Настя вздрогнула, чуть привстала на локтях и палец к моим губам прижала.
– Тсссс!
Я устало вздохнул. Пять минут прошло. Потом семь. Потом десять. Я начинал выходить из себя.
– Да кто там?
– Не скажу, – выпалила Настя и снова собралась краснеть.
– Если не скажешь, я сейчас встану и уйду.
– Там мой муж.
Я понял что это такое – терять дар речи. Настю чуть от себя отодвинул, принялся разглядывать её с удвоенным вниманием. Настька, как Настька. Глаза круглые голубые, подбородок чуть подрагивает, словно разревется собралась, светлый хвостик, и тело, с которого я сутками бы не слазил. Она была чокнутой, это я давно не понял. Вместе с тем, она казалась искренней. Честной. И наличие мужа меня просто шокировало. Господи, я уже несколько раз трахнул замужнюю Настю! И что самое удивительное – мне обидно. Хотя по сути дел то – разошлись в разные стороны и все.
– Блядь, – сказал я, когда голос ко мне вернулся. – У тебя что, муж есть???
– Бывший, – решила уточнить она.
Стало легче, но самую капельку. Во-первых меня вообще бесило, что какой-то непонятный мне мужик может быть её мужем, хоть и бывшим. Во-вторых, если он бывший, какого хрена она прячется и меня заставляет? Эту мысль я и озвучил.
– Какого хрена мы тогда прячемся?
– Он очень прилипчивый. Ему не объяснишь…
Я ощутил желание немедленно идти и объяснять. Что не хрен тут притеснять свободных в праве секса и выбора Насть. Что пусть валит. И плевать, что у меня все болит, я на бокс в школе ходил, и по морде настучать могу… Я начал подыматься. Настька, конечно, решительная, но мелкая – стряхнуть её с себя пять минут. Но она вцепилась в меня буквально умоляя не вставать.
– Пожалуйста! Пожалуйста! Он уедет сейчас! А я тебе… что хочешь!
Где-то на кухне вибрировал Настин телефон, видимо, муженек дозвониться не может. Сам муж сидел на лавке под нашим окном, я слышал, как он ключами звенит, поигрывая. Нервничает, козёл? У второго окна, что выходит в огород, приоткрыта форточка, скажи я хоть слово громче – услышит. Мне даже хочется это сделать, спровоцировать этого незнакомого мне мужика, и все же начистить ему морду. Но Настя прижимает свой пальчик к моим губам, и мы продолжаем спорить яростным шёпотом.
– У тебя есть муж! – обвинил я.
– Бывший! – напомнила Настя.
– Да какая, нахер, разница! – я и правда был зол. – Значит, все, что захочу?
Я перевернулся, подмял Настю под себя. Стянул с неё шорты.
– Эй! – зашептала она в самое моё ухо. – Он за окном! Я так не могу!
– Сможешь, – грозно пообещал я.
Смотрю на неё сверху вниз. Глазищи испуганные, за приоткрытыми губами блестит полоска зубов. Я целую её, так, как всегда хочется и вечно некогда. Торопливо избавляюсь от своих шорт, она вроде, как меня отталкивает, а сама уже ноги мне за спину закинула. Толкаюсь в неё, внутрь.
– Тиише, – просит она на выдохе.
Вот же проклятье! Мне хочется выбить из неё все мысли о мужике, что сидит под окном, и, судя по звукам, рубится в стрелялку на телефоне. Если бы резвились на кровати, он точно бы услышал. А пословицы если и поскрипывали, то едва слышно. В какой-то момент я сам забыл о её муже. Настя кончила вскрикнув, а потом в испуге прижала ладонь ко рту, чем снова меня выбесила. Так и кончил, безумно яростным и взбешенным.
И встал сразу, оглядываясь в поисках шорт. И куда вечно исчезает моя одежда? Всё, не буду прятаться! Настя тоже подпрыгнула, сразу к окошку, даже одеться забыла. Я изо всех сил надеялся, что муженек её увидит.
– Слава богу! – вскрикнула Настя. – Уехал!
– Тебя только это беспокоило? Да ты замужем!
– Была, – в который раз поправила она. – Ты сам Никиту путем непорочного зачатия родил?
Оглянулась по сторонам. Завернулась в штору, прикрываясь. Мартышкин труд, учитывая, её прозрачность. Как было все видно, так и осталось, разве только в сеточку и мелкий цветочек.
– Мне дорога моя репутация!
– Репутация? – немедленно охренел я. – Ты трахалась со мной в кустах и побила мою няню!
– Она сама на меня набросилась!
Сказать, что я чувствовал себя глупо – ничего не сказать. Стою голый, кулаки сжимаю, Настя в своей шторке… Но моей ярости это не уменьшало. Я даже сам не понимал, отчего так злюсь. Подумаешь, замужем побывала? И сам не без греха… Умом понимал, а на практике применить не получалось.
– Я ухожу, – я и правда вознамерился уйти вышел в прихожую, хлопнув дверью. Потом вернулся. – Где, блядь, мои шорты?
– Сам ищи, – пожала плечами Настя, и отбросив штору ушла на кухню.
Шорты я нашёл под сервантом с сервизами, футболку на кресле. Трусы исчезли без следа, и черт с ними. Вышел в прихожую – Настя сидит и снова чай пьёт, нагишом. Словно и не случилось ничего. И правда, подумаешь – муж. С кем не случается. Прощаться я не стал. Отпер дверь ключом, что лежал на тумбочке, нашёл свои кроссовки, которая эта обманщица спрятала в шкафчик, и побежал домой. Бежал и злился.
На работу, естественно опоздал. Хорошо, что начальство, задерживаться начальству позволено. Вовка на складах, Наташка с меня глаз не сводит, провожает взглядом каждый мой шаг. Тут поневоле станешь параноиком. И в голову, как назло лезет Настя. После обеда мне позвонил Вовка и предложил встретиться на складе. До него было ехать минимум полчаса, по-моему Вова увлёкся конспирацией. Но мне за каждым углом мерещились заговоры, подозревать всех и каждого я устал, поэтому с удовольствием уехал из шумного офиса. В промзоне пахло древесным дымом, видимо, у кого-то на территории запоздалый субботник. Я с грустью подумал, что наши с Никитой деревья, высаженные на заднем дворе ещё не вошли в силу. Но как вырастут, тоже непременно будем сгребать листву по весне и осени, собирать сухие сучья и палить костёр. И никакой Насти в этой воображаемой идиллии!
– Раз мокрую рухлядь можно уже вытаскивать, – начал Вовка. – То я, как следует, при свете солнечного дня рассмотрел склад. Смотри, вот с этой стороны ты трубу крушил. Вроде все нормально выглядит, но мы то знаем… Теперь смотри, с противоположной стороны.
Я подошёл, склонился. Здесь все равно не было в полной мере светло, несмотря на узкие окошки у потолка, распахнутые ворота. Сыростью пахло. Надо будет велеть тут как следует все просушить – скоро новая партия техники придёт… Я всматривался и ничего не видел, здесь порядком напачкали с двумя подряд потопами. А потом понял. В глубине стены, в отверстии, в которое уходила труба, светлеют свежие царапины. Именно, свежие, на старом бетоне их хорошо заметно. Словно кто-то неумело, подобно мне, пытался трубу повредить.
– Блядь, – озвучил я свои мысли.
– Повезло, что страховку через знакомых выбили, – протянул Вовка. – Копать не стали. А так хрен нам с горчицей, а не выплаты.
– Повезло, – подтвердил я. – Слушай, есть у меня одна мысль. Как бы её… Округлить. Завтра же выходной, тебя жена на вынул выпустит?
– Наверное… Хотя не факт.
– Ничего, замолвлю словечко. У меня Никиты дома нет, встретимся на нейтралке и все обмозгуем.
На этом и порешили. В офис ехали друг за другом, я, следом Вовка. Домой сегодня можно было не спешить, Никитки нет, да и Настя… вряд-ли придёт. Просидел я до победного, ушёл самым последним, хотя последние полчаса откровенно ничего не делал, просто время тянул. Телефон зазвонил, когда я уже домой подъезжал. Мама. Я поневоле заволновался, сразу подумав, что могло с трястись с моим сыном. Матери я всецело доверял, но настолько привык, что Никитка всегда рядом, что одному было странно.
– Сын, – начала мама, и тон её мне не понравился, сразу понятно, что ничего хорошего не скажет. – Тут такое дело… Смирновы позвонили. Они из Германии приезжают, на две недели всего. Мы ещё в прошлом году обещали встретиться. Никитку я с собой взять не смогу…
– Когда едете? – сухо спросил я.
Смирновы, которые уехали в Германию ещё пятнадцать лет назад, приезжали в Россию раз в два три года. Отдыхали они в домике на озере несколько дней, традиция из студенчества. Как бы не связывал в данный момент мои руки Никита, я понимал, там, с двумя пожилыми супружескими парами он будет лишним. Да и что ему там делать, там даже интернета нет… Придётся забрать.
– В понедельник утром.
– В воскресенье заберу.
– Ты же не обиделся?
Ещё пять минут я убеждал маму, что не обиделся. Что все нормально. Что у пожилых родителей тоже должна быть личная жизнь. Сбросил звонок уже паркуясь на подъездной дорожке. Скосил взгляд в зеркало заднего вида – Настя щеголяет у соседнего дома. Без шланга, без ребёнка, но с деловитым видом. Зато в юбке короткой.
– Замужем, – злобно сказал я её отражению.
И даже не стал добавлять, что была.
