Текст книги "Записки блудного юриста (СИ)"

Автор книги: Ирина Пчела

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц)

Глава 11

Каттисы всегда считались везучим народцем, которые даже при падении, как кошки, приземляются на ноги, а бутерброд у них падает если не маслом вверх, то хотя бы на язык.

Один из представителей этого славного племени опроверг все стереотипы и приземлился мордой в сугроб, да так, что на поверхности остались торчать в основном только ноги. Однако данный факт его не огорчал. Клесс был рад сразу по трем причинам: ему удалось сбежать от похитителей, напавших в ту ночь, узнать, о том, что Марго жива и не сломать шею при падении с приличной высоты: зловредная рыжая женщина открыла точку выхода высоко в воздухе.

Стерев снег с лица, он отряхнулся. Из одежды на каттисе наблюдалось не особое разнообразие: он был в одних штанах, в которых и выбежал встречать нежданных «гостей».

Клесс выпрямился, втянул носом воздух и уверенной рысцой, иногда проваливаясь в сугробы, побежал. Для зимы было относительно тепло и пасмурно. Через некоторое время он выбежал к постройкам, часть из которых была жилая.

Он обошел по периметру чистый двор и нажал кнопку вызова на панели двери. Через несколько минут к нему вышла заспанная девушка в темно-сером комбинезоне.

– Что вы хотели? – спросила она, все еще потирая глаза.

– Настройки моего телепорта сбились и меня выкинуло рядом с вашим домом.

– Ага, – девушка зевнула, – и далеко вы телепортом собирались в таком виде?

Каттис раздраженно фыркнул.

– По своим личным делам, это вас не касается. Так впустите? Я оплачу.

– Проходите, – девушка открыла дверь. – Только без глупостей, у нас трейзы в охране, будете чудить – порвут на ленточки.

Клесса обдало теплом. Тело начало оттаивать и приобретать чувствительность. Девушка принесла теплый комбинезон такого же темно-серого цвета. Каттис оделся и окончательно пришел в себя.

– Идемте обедать, раз уж пришли, – предложила она.

Они прошли в помещение, где девушка извлекла две миски с серой субстанцией и поставила их на стол.

– Чем богаты, так сказать, – скривилась она, – на этой ферме ничего особо другого и не найдешь. Весь эксклюзив идет на продажу, для работников только эта биомасса – пищевая ценность соответствует нормативам и ладно. А то, что вкус не очень – это никого не волнует.

– Да ничего, ел и похуже, – хмыкнул Клесс.

После обеда он щедро расплатился и воспользовался местным стационарным телепортом, который привел его прямо на Привокзальную площадь столицы. Клесс смешался с толпой и мелкими перебежками уже через полчаса был возле квартиры, которую в свое время снял, но обжить так и не успел.

Периметр дома был в техномагических лентах, сканирующих всех заходящих за оцепленный участок. Клесс быстро поднялся наверх. В квартире его ожидали последствия того ночного нападения: тела убитых органы правопорядка уже прибрали, но кровь и гарь оставались. Хозяину квартиры придется выплачивать приличную компенсацию. Он оглядел квартиру еще раз. Заметил следы проведенного вампирам ритуала. Кто ж еще станет сцеживать кровь в емкость, а потом разрисовывать ею стены?

Но он искал совсем не последствия нападения или отхода вампира с его магией. Каттис плавно водил руками по воздуху, будто протирал незримую поверхность.

– Видимо все сместил общий фон от примененных тут боевых заклинаний, – прошептал он себе под нос.

– И что же мы тут ищем? – раздался хрипловатый голос от окна.

– Тоже, что и вы, полагаю, – хмыкнул Клесс, – вчерашний день, не так ли, адмирал?

Лаиентр влез в окно. Бледный отсвет из коридора упал на его опухшее лицо, пересеченное двумя багровыми полосами.

– Ого, вот это я понимаю, бодиарт, – хохотнул каттис, – И кто этот чудесный художник?

– Наша общая знакомая, – снова прохрипел вампир, – Ты ее еще не встречал?

– Она растет в моих глазах. Молодец девочка. Вы разве не вместе ушли в тот чудный вечер? – бывший кот навострил уши.

– Вместе – Лаиентр поморщился, будто от болезненного воспоминания, – Только она сбежала.

– Ну и правильно сделала. Тебе-то что от нее нужно? – перешел на «ты» каттис.

– Вообще у нас общее дело, если не забыл. А вы, парочка засранцев, должны мне десятилетний запас биоэнергии. И я выкупил заказ на убийство четверых личностей, среди которых, я подозреваю, были и вы. Мне через два дня нужно быть при дворе, а я отравлен этой рыжей стервой, которая к тому же сбежала, – нервы у вампира, видимо, сдали.

– Ну а причем тут мы с Марго? Сам разбирайся со своей рыжей стервой, – не проявил мужской солидарности каттис.

– Ах да, ты не знаешь, но рыжая стерва – это и есть твоя Марго. Она продолжает изменяться, – прошипел Лаиентр.

– О-о-о, значит это она не только располосовала, но и отравила, уважаемый адмирал? – с подчеркнутой вежливостью смаковал Клесс, – Ай молодец девочка, растет. Тала-а-а…

Договорить ему помешала железная хватка вампира, пережавшая шею.

– Значит так, кончай поясничать и ищи ее. Ты же не хочешь, чтобы я подключил к этому свои масштабные возможности адмирала флота? Если ты ее не найдешь, я уйду за грань, но не один, а в твоей кошачьей компании. И поверь у меня есть все навыки, богатая фантазия и опыт, дабы сделать этот переход красочным и незабываемым. Моя просьба ясна? – Лаиентр сверкнул темно-синими глазами и ослабил хватку. – Все понятно?

– Понятно, – оскалился каттис. – Только я сам не знаю где она.

– Она придет, больше идти ей некуда. Мы вернемся сюда позже.

Клесс хотел что-то еще уточнить, но успел увернуться только от первого удара вампира, второй отправил его в небытие. Лаиентр стер с его разбитого лица немного крови и дорисовал пару линий к старому символу на стене, активируя переход.

* * *

Я проснулась от яркой вспышки в лицо и шума голосов. Нас нашли. Среди толпы «встречающих» был все тот же клятый «Рыбоглазик» и компания. Я оскалилась. Но банальная инъекция какой-то дряни меня свалила в горизонтальное положение без возможности двигаться. Сейазы не было видно, но краем уха я слышала что-то о большой белой змее.

Потом все стихло и нас, помещенных в отдельные клетки, оставили в каком-то помещении, пахнувшем затхлостью и мышами.

– То есть вы считаете их разумными? – раздался приглушенный голос.

– Очевидно, оно так и есть, иначе бы как они удрали из охраняемого парка? – ответил Рыбоглазик, – кроме того, одна из них обладает магическими способностями, судя по всему это лиса, точнее рыжий зверек, похожий на лису – именно в ее клетке магическая часть замка выжжена дотла вместе с частью самой клетки.

– Да с нас шкуру снимут, если кто-нибудь узнает, что вы содержали в питомнике разумных существ. Лису вот вы вообще планировали пустить на охоту? – взвизгнул первый голос.

– Поэтому никто ничего и не узнает, – спокойно выдал Рыбоглазик.

– Вы что, собираетесь их убить? – совсем зашептал первый.

– Нет, я собираюсь их продать там, где это разрешено, – хмыкнул мой «знакомец». – А там уж и сам черт их не найдет.

– Хорошо.

У меня от таких слов даже как-то на душе полегчало. Меня признали за разумное существо и не собираются убивать. Хвала лисьим богам.

– Чего радуешься, – прошипела где-то рядом Сейаза, – там, где нас продадут, ни у кого не будет шансов сбежать, а те, кто не брезгует участием в таких торгах, не обладают нужной нам толикой змее– и лисье-любием.

Нынешние клетки были сработаны на совесть, да и доверчивых помощников тут не наблюдалось.

Через полдня нас покормили и куда-то погрузили. Так начался недолгий путь. На следующий день Рыбоглазик во всю расхваливал нас какому-то не менее упитанному мужику на не очень понятном языке.

После долгих споров тот, все же согласился и, сбагрив нас, Рыбоглазик, окрыленный столь перспективной сделкой, удалился.

Затем, предварительно обездвиженные, мы были подвергнуты детальному осмотру. Осмотр нового владельца оставил его довольным, а у меня почти получилось тяпнуть его за руку, но зубы увязли в перчатках, которыми в дальнейшем я весьма ощутимо отхватила по носу.

В следующий день, нас потащили на торги. Напоминало все это действо что-то среднее между восточным базаром и выставкой. От базара был шум, гам, толпы разношерстного народа и нагромождение, лепившихся друг к другу продавцов с прилавками, а ощущение выставки довершали похожие на стеклянные однообразные купола над живым товаром. От обилия продаваемого рябило в глазах. Чуть присмотревшись, я все же поняла, что все поделено на незримые секции: нас разместили между продажей животных и рабов, видимо, в надежде продать в одной из категорий. Купол, ограждающий меня, приглушал звуки, и, судя по всему, очищал воздух (рядом дымил подобием трубки продавец) и не давал сбежать или ощутимо повредить себя о стенки.

На огромных экранах в каждом конце помещения, отведенного для торгов, транслировалась реклама товаров с указанием номера и секции.

Временами подходили потенциальные покупатели. Давно я не видела таких разбойничьих рож. Спустя некоторое время я, насколько смогла, смочила мех водой из миски и вывалялась в пыли (пол под куполом не блистал чистотой) и при каждом удобном случае за спиной у продавца свешивала язык, таращила глаза в одну точку и пускала пену изо рта – словом вспоминала все известные болезни лис. Правда, на ум ничего помимо бешенства не приходило.

Судя по странным судорогам по телу Сейазы, она либо во всю развлекалась за мой счет и это был хохот, либо тоже включилась в игру и тоже изображала предсмертные конвульсии.

В любом случае спектакль удался, и к вечеру продавец распродал весь товар, кроме нас.

Этим фактом он был опечален и не слишком аккуратно нас зашвырнул в клетках в погрузочную машину.

Через некоторое время нас выгрузили на пыльном складе, где продавец подошел к клеткам, долго и внимательно изучал нас.

– Вы думаете, что если я вас не продам, то вы сможете сбежать? – рыкнул он. – Как бы ни так, если не продам, пойдете на корм трейзам.

Видимо, моя морда отобразила недоумение.

– А не знакомы? Вот сейчас вы и познакомитесь со своей охраной, – расхохотался он.

В помещение, судя по движению воздуха и звукам вошло, около трех существ. Данные существа не имели собственного запаха, по крайней мере, доступного моему носу. Совсем рядом с клеткой послышалось дыхание одного из них, при этом к своему ужасу я никого не видела. Раздался звук трения о металл прутьев, видимо, существо просунуло часть морды в клетку и шумно втянуло воздух. Моя шерсть против воли встала перпендикулярно поверхности кожи. Сама от себя не ожидая, я зарычала и сомкнула челюсти на морде невидимой твари. Она взвизгнула и потянула нос на себя вместе со мной, висящей на нем мертвым грузом. Меня хорошо приложило о прутья клетки, но мозг отказывался посылать команду о разжиме челюстей. Вдобавок от ужаса и неожиданности, я уперлась лапами в прутья и в перерывах между тем, как тварь колошматила мной о стенку клетки, не переставая рычать, тянула ее нос на себя.

В конце концов, существо решило, что нос дороже и замерло. Я, повисев еще немного для приличия, разжала зубы и отпрыгнула на середину клетки. Раздался снова шорох шерсть о прутья и легкое поскуливание.

Наш уважаемый продавец являл собой памятник такой эмоции как изумление в степени ужасное. Некоторое время он все еще приходил в себя.

– В любом случае, замки полная механика, так что сбежать вам не удастся, – гавкнул он и хлопнул дверью.

Мы остались в тишине, нарушаемой поскуливанием покусанной мной невидимки и дыханием ее собратьев.

– Брешет, – раздалось насмешливое хихиканье Сейазы. – Не пустит он нас на корм этим тварям, слишком много он за нас заплатил.

– Думаешь? – вздохнула я. – И что нам тогда делать? Сбежать со склада я так понимаю не вариант.

– Я даже не знаю, можно попробовать выбрать нормального хозяина потратить годы на маскировку под зверушек и, выбрав момент, сбежать, но как показывает мой печальный опыт это не вариант, – признала Сейаза.

Так мы и сидели и молчали, каждая о своем. Наш покусанный сторож все еще продолжал скулить. Первой не выдержала змея.

– Кажется, подруга, ты ядовитая, – выдала она после значительной паузы.

– Чего? – очнулась я от своих мыслей. – В смысле?

– Трейз, которого ты укусила за нос, подыхает, – порадовала змея.

– С чего взяла? – я просунула нос между прутьями клетки.

– А ты сама посмотри. Они редко становятся видимыми, в основном, когда при смерти.

На полу лежала и полупрозрачная лохматая псина огромных размеров. Шерсть ее отливала в синеву. Огромные грустные глаза с желтыми зрачками и красной радужкой смотрели на меня. На носу уже не было никаких следов моего укуса.

– Даже следа от укуса-то нет. Чего это он? – повела вопросительно хвостом я.

– У них бешенная регенерация, как и у всех химероидов, – вздохнула змея, – А яд уже попал в кровь и, судя по специфичному запаху, скоро убьет его. И все это при том, что они устойчивы к большинству органических ядов.

Мне почему-то стало очень жаль эту большую псину с желто-красными глазами. Я посмотрела в глаза ей и начала говорить.

– Идем сюда, хороший песик, – начала я.

Пес с трудом повернул ко мне голову.

– Ну, давай, хороший мой, ползи сюда – зачем-то звала я его.

Псина заскулила, но поползла. Еще несколько томительных минут и пес был возле моей клетки.

– Идем сюда, – позвала снова я.

Он прикрыл глаза цвета пламени и просунул нос между прутьев клетки. Меня обдало потоком горячего воздуха. Рыжие мои шерстинки начали подниматься дыбом. Я глубоко вдохнула и максимально успокоившись, тоже прикрыла глаза и потянулась, пока мой мокрый нос не соприкоснулся с горячим и сухим носом трейза. Он замер и перестал дышать. Я почувствовала легкий сладковатый запах. В следующую секунду я действовала по наитию и лизнула в нос это странное существо как раз в место, где раньше был оттиск моих зубов. Мне было искренне жаль эту большую, измененную собаку, которая по большому счету ничего дурного мне не сделала. Я отстранилась от него и отошла на середину клетки. Меня обдало еще раз волной горячего дыхания и трейз отошел от клетки.

Некоторое время он лежал рядом, не шевелясь, а чуть позже начал ровно дышать и исчез. Я завалилась посреди клетки и уснула. Снились бестолковые и голодные сны – мстительный продавец решил на ночь нас не кормить.

На следующее утро, все повторилось вновь: нас потащили на рынок. Сегодня мы с Сейазой больше не разыгрывали умалишенных зверей. Я тихо лежала посреди клетки, изредка подходя к миске попить воды. Змея свернулась клубком и спала.

Мимо нас часто проходил разный народ, но никто долго не задерживался. Время тоскливо тянулось.

По началу я приспособилась вслушиваться в приглушенные куполом звуки, но спустя час плюнула на это бесполезное дело и не обращала внимание на всеобщий бубнеж и дремала в полглаза. Внезапно меня что-то заставило встрепенуться. Я подняла голову. Наш продавец расшаркивался перед какой-то дамой, обернутой в кучу материи и черным маревом над прорезью для глаз.

Она указала на мою клетку и щелкнула пальцами. Один из сопровождающих подал ей полуметровый серебристый прут. Дама подошла к моему куполу. Прут легко прошел сквозь стенку и ткнулся в мой бок. Секунду ничего не происходило. Она цокнула языком и начала перебирать пальцами по пруту. Внезапно по телу пробежал разряд и меня свернуло в судороге. Все мышцы сократились и я ощутимо прикусила себе язык. Когда живодерка убрала прут от моего меха повалил едкий дым. Нос защипало и я начала чихать.

Этот рулон ткани кивнул продавцу и удалилась в расступившейся толпе. В глазах потемнело.

* * *

Вторые условные сутки были на исходе. Лицо Лаиентра Шеос все также украшали два багровых воспаленных рубца. Воспаление на руке было частично снято препаратами, выданными Сейр. Вампир нервничал: Марго так и не появилась, а ее каттис вел себя ехидно и подозрительно. Вампир тайно поставил на него свою метку повторно – предыдущая приказала долго жить по непонятным причинам. О похитителях не удалось узнать ничего нового, кроме, того что они выращивают древа воспоминаний в приониктовых пещерах.

Лаиентр потер рубцы на щеке.

– И чего ей в голову вступило, – пробубнил он больше себе под нос.

– Чего вступило, чего вступило, тебе бы самому понравилось сидеть на поводке? Она не животное, там откуда она родом, мужчины и женщины имеют равные права, а женщины даже больше преимуществ, – прошипел Клесс.

– Дикий край, – усмехнулся вампир.

Каттис ничего не ответил, после подробных расспросов, он понял, что Марго все же сменила ипостась. И теперь было не понятно кого искать. Слепок ауры также был бесполезен. Искать было некого.

Но все равно весь вечер каттис провел в новостных каналах и даже обошел систему защиты на запрещенные ресурсы, чтобы посмотреть последние поступления на крупнейший невольничий рынок на Клецтероне. Но, Клесс даже не знал на какой рубрике поиска заострить более пристальное внимание: Марго в любой момент могла сменить ипостась обратно. Тем не менее, он просматривал «новинки» за двое суток, пока так и не уснул в кресле.

Вампир заглянул в комнату и хмыкнул. Через несколько часов ему предстояло возвращение в Клеос. Для приведения в порядок внешнего вида пришлось прибегнуть к употреблению косметических средств. Нанесенная на рубцы эмульсия растеклась по коже лица, скрывая покраснение и выравнивая поверхность.

Лаиентр некоторое время постоял перед зеркалом и, бросив под язык пару красных горошин витаминно-пищевого концентрата, вышел из квартиры.

Телепорт доставил адмирала прямо к трапу пассажирского крейсера.

* * *

Было утро субботы. Самое прекрасное время в выходных, кроме, конечно, вечера пятницы. Я сидела на своей кухне с кружкой кофе с коньяком и бутербродами. Передо мной была открыта книжка с каким-то фантастическим бредом. У ног сидел мой кот – Барсик, красивая холеная черно-белая мордочка покоилась на левом тапке. Приятное тепло и уют окутывали все мое существо. Внезапно кот потянулся, встал на задние лапы и, заглянув мне в глаза, сказал женским сварливым голосом: «Ну, Марго, просыпайся или я вырву всю твою рыжую растительность на голове!».

Сон с меня как рукой сняло. Я распахнула глаза. Надо мной склонилась полуголая худощавая девица со змеиными глазами. Судя по ее удовлетворенной улыбке, голос принадлежал ей. Я подскочила, мышцы и суставы устроили перекличку в скрипах и нытье.

– Очнулась, – хмыкнула нахалка.

Осмотрела свое тело. Кажется, я стала снова человекоподобной, это не могло не радовать. Только на голове снова наблюдался на ощупь тот ужасный рыжий пух. Ну, да и фиг с ней, с этой лисьей папахой.

– Сейаза? – вдруг осенило меня.

– Ого! – расплылась в ехидной ухмылочке девица, – признала, наконец. Спешу тебя теперь обрадовать: мы без пяти минут трупы.

– Ппочему? – меня такие перспективы ну уже просто утомили, – Где мы?

– Мы теперь в личном питомнике главной живодерки и жены правителя этой планетки. Как я успела выведать у обитателей, данная госпожа, после того, как ее муженек наставил ей роскошные рога с двуипостасной особой, просто обожает испытывать новые виды пыток на таких же существах. Скупает рабов на невольничьем рынке и изощренно убивает.

– Никто не хочет разбираться не со следствием, а с причиной, – вздохнула я. – Нет бы мужу по рогам настучать, а она проецирует свою злость на совершенно непричастных.

– Ну, муж все-таки кормилец, поилец, но по рогам, конечно, не мешало бы, – себе под нос добавила змея, – Так чего делать-то будем?

– А почему с вопросом «что делать?» так сразу ко мне? Я что рыж… – тут я запнулась, вспомнив о новом цвете волос.

Сейаза хихикнула.

Через некоторое время посреди комнаты материализовалась корзина с едой и одеждой. Я принюхивалась, но определить ничего так и не смогла. Меня подвинула бывшая змея, которая тоже обнюхала всю еду и кивнула. Мы накинулись на выпечку с удвоенным энтузиазмом. Справились мы достаточно быстро.

Еще некоторое время мы ощупали все стены в поисках лазейки – ее нигде не было. Способность принять свой прежний облик мы потеряли обе, но, если я, собственно говоря, и не имела представление, как превратиться в лису, то Сейаза была морфом со стажем. Как она сказала, это было связано с тем прутом, которым она тыкала в нас еще при выборе «покупки».

Разметили нас в двуместной камере: не смотря на обстановку двух комнат с комфортом на дверях и окнах, выходящих во двор, стояли решетки. Периметр комнаты был замкнут магическим контуром, который должен был срабатывать при попытках взлома, как магического, так и механического свойства. С остальными «счастливчиками» вроде нас соединяли небольшие слуховые окна над потолком. К этому окну могла подползти только Сейаза: она обладала достаточной цепкостью кистей рук, чтобы по небольшим декоративным выступам в стене подобраться к слуховому окну и сравнительно небольшой массой, чтобы удержать тело на покоренной высоте.

Собственно говоря, оттуда любопытная бывшая змея и прознала все новости: нашу соседку недавно привели после второго этапа пыток. Видимо, весь процесс был строго размерен и «новенькие» в полной мере оценили фантазию и предвкушали предстоящие пытки.

Перспектива бессмысленной жестокости, направленной на удовлетворение садистских потребностей вздорной дамочки делала предстоящее времяпрепровождение еще более мерзким.

Так нас продержали около двух дней в полном покое, подпитывая впечатлениями соседки. На третий день, судя по звукам, соседку принесли, но на все наши призывы она молчала, а через пару часов слуги забрали ее мертвое тело. Как мне показалось, с излишней демонстративностью, медленно тащили окровавленное тело в прозрачном контейнере. Только кровь была синяя, поэтому в отношении меня часть ужасающей психологической нагрузки была утеряна. Но это не отменяло общего ужаса и ощущение начавшегося отсчета часов до конца наших жизней. Сейаззу, как непосредственного слушателя всей истории нашей соседки, проняло до мозга и костей. Она забилась в угол и дрожала как осиновый лист. Меня тоже потряхивало, но временами находило состояние, когда кажется, что это все не со мной и лишь какой-то ужасный навязчивый сон. В состоянии липкого страха мы провели полдня. Вечером, когда мы уже были изъедены собственным страхом, как шуба молью, за нами пришли два субъекта в темных балахонах. Лиц под накидками видно не было, вместо них лишь густая тень. Сказать, что мы не сопротивлялись изъятию из уютной камеры с трехразовым питанием в подземную пыточную – это ничего не сказать. Но с таким же успехом можно было грызть, пинать и царапать гранитную скалу. Стальной хваткой балахононосцы, под аккомпанемент визгов и воплей, протащили нас по коридору до темного марева телепорта, куда с легкостью, достойной лучшего применения, и зашвырнули.

Пропахав носом каменный пол, я притормозила возле изящных белых туфелек, искусно расшитых сверкающими мелкими камнями. В следующую секунду меня подхватили за шиворот и швырнули на каменную платформу. Раздался лязг и на ногах и руках защелкнулись кандалы. Ко мне приблизилась женщина в белом. Лицо ее было, наверное, когда-то красивым, но не сейчас – в данный момент там отображалась ничем не замутненная ярость.

– Надо же, рыжая, прямо как та тварь, – прошипела она, выдернув из моей «папахи» рыжий приличный клок.

– Одурела совсем?! – от неожиданности охнула я, – шла бы лечилась, или у вас тут лечение душевных болезней в страховку жены повелителя не входит?

За это я огребла по физиономии когтистую пощечину.

– Так я могу проспонсировать, – ухмыльнулась я, слизывая кровь с разбитой губы, – и я бы на твоем месте переоделась. Белое не практично для пыток.

– Думаешь заработать себе быструю смерть, лиса? – женщина совсем нехорошо усмехнулась. – Но не выйдет, у меня тут столько всего придумано.

Она одарила меня счастливейшей улыбкой и прикрыла глаза, демонстративно вытирая кровь о белое платье. Пятна тут же исчезали!

– Все еще кипятите? Тогда мы идем к вам, – совсем идиотски хохотнула я.

Женщина нахмурилась и положила мне ладонь на солнечное сплетение. В следующую секунду все тело, каждый мускул, связку, клеточку пронзила адская боль. Некоторое время она то нарастала, то, стихая, изменяла характер, словно пробуя тело на вкус: режущая, колющая, тянущая, ноющая, сменялась острой, поглощающей все тело и разум. Я бесполезно барахталась на этом куске камня, разбивая себе голову и конечности в кровь, раздирая горло криками.

Вдруг все стихло. Когда я немного пришла в себя надо мной склонилась все та же женщина в белом. Она улыбалась.

– Твое тело помнит много боли. Я могу воскресить ее всю и усиливать по своему усмотрению. И это еще не прибегая к механическим способам пыток. Твой мозг сам выдаст ту боль, которая была наиболее нестерпимой, но не настолько сильной, чтобы ты потеряла сознание или умерла. Я буду сводить тебя с ума долго и мучительно, а на теле как видишь – никаких следов, – она провела надо мной рукой и я почувствовала, что разбитая губа не саднит.

Облизнув пересохшие губы, я поняла, что все зажило.

– На первый раз бы тебе бы уже и хватило, но памятуя о твоем не в меру длинном языке, я решила немного больше времени посвятить тебе, – прошептала маньячка.

Тело было все в испарине. Сил что-либо ответить или пошевелиться не было. Из глаз медленно стекали слезы. Она снова положила руку на солнечное сплетение и меня опять скрутило новым приступом боли.

Прошла вечность, прежде, чем спасительная тьма скрыла мое сознание от этой действительности.

Следующее, что я увидела, повергло меня в ступор. Я стояла в полумраке по колено в чем-то сыпучем, но легком, по сравнению с песком. Кругом была оглушающая тишина. И только шорох того, что было на полу, когда я переступила с ноги на ногу. По бокам с обеих сторон непонятно откуда свисали два больших темных листа неизвестного материала. Я сдула с носа что-то похожее на черную мелкую пыль и обнаружила, что обнимаю кого-то обеими руками. Это оказалась Сейаза. Она закрывала лицо руками. Пришлось ее дернуть за руки и похлопать по щекам.

– Что тут произошло? – прокаркала я. – Что за пыль? Где мы, где все?

– Пепел, все просто пепел – просипела бывшая змея и захохотала.

– Эй! Приди в себя, не время для истерик, – я встряхнула ее за плечи.

Голова Сейазы дернулась как у китайского болванчика и она перестала хохотать.

– Ты их… – начала она… – выпила, – выдохнула змея и зажмурилась.

Я подавилась и зашлась надсадным кашлем.

– То есть это – я пошевелила ногой в шуршащем пепле, – все, что от них осталось?

Ответом мне был кивок.

– Это все что осталось от всех живых на этом уровне. Я не ощущаю здесь никого, кроме нас, до самых капитальных стен из кретония, – прошептала она.

Я потерла лицо ладонями. По коже скользнули увеличившиеся когти.

– Нам нужно выбираться, – откашлявшись, сказала я, вытаскивая ногу из пепла, – и почему пепла так много-то?

– Это не только останки живых существ, но и вещей, – шмыгнула носом Сейаза и зашуршала вперед. Двинулась за ней следом, странная тяжесть немного потянула меня назад. Я оглянулась, и два темных листа, свисавших сверху, взметнулись вместе со мной. От неожиданности подпрыгнула на месте. Я продолжала вертеться в полумраке, пока не услышала легкий смех.

– Марго, это же твои собственные крылья! – выдохнула наконец змея.