Текст книги "«Если бы можно было рассказать себя...»: дневники Л.Н. Толстого"

Автор книги: Ирина Паперно

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

В 1851 году в “Истории вчерашнего дня” Толстой, еще не подозревавший о пределах человеческого сознания, попытался создать текст, в котором категории времени и пространства демонтировались, а различие между субъектом и объектом стиралось; в своих поздних дневниках он готов был признать неосуществимость этого проекта. Эпистемологический скепсис поздних лет, вероятно, был подкреплен чтением Канта и Шопенгауэра [34]. Став старше (и образованнее), Толстой стал мудрее: он все еще пытался решить мучившие его с юности вопросы, но он также знал, что ответа на них нет. (Если и оставалась надежда найти такое решение в этой жизни, путь к нему лежал через религиозный опыт – такой, например, как молчаливый акт Иисусовой молитвы.)

И все же Толстой до конца своих дней не прекращал писать. Как и в молодости, он вел учет своей жизни в нескольких параллельных формах. Помимо основного дневника (который был доступен членам семьи), имелись “тайный дневник” (“Дневник для одного себя”), записные книжки (которые он всегда носил с собой и в которых записывал свои мысли), а также предназначенные для публикации собрания, или альманахи, мыслей и афоризмов. Эти альманахи, упорядоченные по принципу календаря, содержали своего рода правила духовной жизни на каждый день года – как собственные мысли Толстого, некоторые из которых были ранее занесены в дневник или в записную книжку, так и заимствованные из произведений разных авторов афоризмы (многие из них Толстой существенно переиначил). Идея такого альманаха для ежедневного чтения возникла у Толстого в 1902 году, когда, будучи тяжело болен и прикован к постели, он отрывал листки висевшего у него над кроватью стенного календаря и прочитывал помещенные в нем изречения разных мыслителей [35]. После того как с этого древа жизни все листы были сорваны, Толстой решил посадить свое собственное. Начиная с 1902 года составление альманахов стало главной задачей каждого его дня. Работа шла безостановочно: едва доведя до конца первое такое собрание (Мысли мудрых людей на каждый день, 1903), он приступил к работе над новой редакцией (Круг чтения, 1906–1907), которую он затем еще раз переработал (Новый круг чтения, или На каждый день, 1909–1910) [36]. В этих книгах, написанных Толстым в соавторстве с другими мудрыми людьми (от Сократа, Будды, Конфуция, Христа и Магомета до Августина, Монтеня, Паскаля, Руссо, Канта и Шопенгауэра), “сознание Льва Т[олстого]” воссоединилось с “сознанием всего человечества” [37]. Толстовские альманахи, напечатанные многотиражными дешевыми изданиями, предлагались читателю как своего рода матрицы его собственных дневников: любой мог приобрести себе дневник духовной жизни Льва Толстого и жить согласно этой схеме. Сам Толстой занимался именно этим, ежедневно пересматривая свои альманахи: он был одновременно и автором духовных дневников, и их усердным читателем. Альманахи представляли собой вид дневника, не зависящего от условия “если буду жив”, поскольку каждый из них всегда проделывал полный годовой круг. Они преображали окружавшую Толстого действительность в уютный и предсказуемый мир, в котором жизнь множества людей, наряду с его собственной, текла день за днем согласно предписанному в дневнике. В этом мире можно было прожить жизнь, которая уже была описана.

После своего последнего ухода из дома, в монастырском приюте своей сестры Марии, Толстой нашел экземпляр “Круга чтения” и перечел его; как ему показалось, запись за 28 октября дала ему ответ на мучивший его в этот день вопрос [38]. Так в один из последних дней его жизни, вдали от дома, его альманах – заблаговременно написанный дневник духовной жизни, разделяемой с другими, – сослужил ему хорошую службу. Когда Толстой умер 7 ноября 1910 года, в сообщениях о его смерти журналисты указывали на то, как точно подходит ко дню смерти Толстого запись за этот день в “Круге чтения”: “Можно смотреть на жизнь как на сон, а на смерть как на пробуждение”. И далее: “Мы можем только гадать о том, что будет после смерти, будущее скрыто от нас. Оно не только скрыто, но оно не существует, так как будущее говорит о времени, а умирая, мы уходим из времени” [39]. С помощью своего альманаха Толстому как будто удалось дописать книгу своей жизни до конца и в день своей смерти подтвердить, что возможности репрезентации исчерпаны.

Толстой с юных лет догадывался о том, что его утопия – превратить всего себя в открытую книгу – недостижима. Тома его дневников – его “критика чистого разума” и его “суждение о мире как о представлении” – оставлены им как памятник неудаче – неизбежной неудаче любого писателя (или читателя), нацеленного на полную текстуализацию себя. Толстой надеялся, что в смерти он сможет наконец испытать чувство подлинного бытия – вневременное, внеличностное бытие в настоящем, которое невозможно описать словами. На протяжении многих лет он готовил себя к этому опыту, следя в своем старческом дневнике за разрушением тела, забвением прошлого и даже уничтожением самого сознания. Иногда он признавал, что оставить описание подобного опыта так же невозможно, как записать свой сон синхронно с самим сновидением. Однако время от времени Толстой, который в молодости (в “Истории вчерашнего дня”) предпринял-таки такую попытку, пытался подготовить отчет о собственной смерти. В смерти Толстой надеялся наконец оставить писательское поприще – он готовился прекратить писать книгу своей жизни (или перечитывать ее в уже отпечатанной версии) и на мгновение увидеть свет, падающий на то, что не подлежит представлению. Как если бы автор мог разделить опыт своей героини:

…И свеча, при которой она читала исполненную тревог, обманов, горя и зла книгу, вспыхнула более ярким, чем когда-нибудь, светом, осветила ей все то, что прежде было во мраке, затрещала, стала меркнуть и навсегда потухла (19: 349).

Авторизованный пер. с англ. Бориса Маслова

* * *

* Статья – переработанный вариант публикации: Paperno I. Tolstoy’s Diaries: The Inaccessible Self // Self and Story in Russian History / Eds. Engelstein L. and Sandler S. Ithaca: Cornell University Press, 2000. ADD: Copyright © 2000 by Cornell University. Used by permission of the publisher, Cornell University Press.

1) “История вчерашнего дня” (1851). Все тексты произведений Толстого приводятся по юбилейному изданию: Толстой Л.Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. М.: Худож. лит., 1928–1958. Ссылки на это издание даны после цитат в круглых скобках с указанием последовательно тома, а затем страницы. Орфография модернизирована, пунктуация оригинала сохранена.

2) О проекте Руссо см.: Starobinski J. Jean-Jacques Rousseau: Transparency and Obstruction. Translated from French. Chicago: University of Chicago Press, 1988. P. 182 и passim. Стратегии Толстого отличаются от тех, которые использовал Руссо, но вероятно, что Толстой отталкивался именно от “Исповеди” Руссо. Об этом периоде своей жизни Толстой позже говорил: “Я прочел всего Руссо, все двадцать томов, включая “Словарь музыки”. <…> Многие страницы его так близки мне, что мне кажется, я их написал сам” (46: 317–318). Б. Эйхенбаум приводит несколько параллелей между ранними дневниками Толстого и “Исповедью” Руссо в книге “Молодой Толстой” (Пг.: Изд-во З.И. Гржебина, 1922. С. 33–35) – первом исследовании ранних дневников Толстого.

3) Толстой начал дневник в 1847 году и регулярно вел его в 1850–1857 годах. Начиная с 1858 года (когда он всерьез занялся литературой) он обращался к нему все реже; имеются отдельные записи за 1858–1865 годы, а также в 1873 и 1878 годах. Вернулся он к дневнику в 1881 году, когда принял решение прекратить занятия литературой, и делал регулярные записи вплоть до смерти в 1910 году. Соотношение между литературной работой и ведением дневника прослежено в: Gurley R.E. The Diaries of Leo Tolstoy: Their Literariness and Their Relation to His Literature. Ph. D. Dissertation, University of Pennsylvania, 1979; Gustafson R.E. Leo Tolstoy, Resident and Stranger: A Study in Fiction and Theology. Princeton: Princeton University Press, 1986. P. 6–7, 88–89; Orwin D.T. Tolstoy’s Art and Thought, 1847–1880. Princeton: Princeton University Press, 1993. P. 218.

4) О Франклине и его влиянии на Толстого см.: Эйхенбаум Б. Молодой Толстой. С. 26; Шкловский В. Лев Толстой [1963]. 2-е изд. М.: Молодая гвардия, 1967. С. 73.

5) Некоторые историки связывают практику ведения дневника со страхом смерти. Так, по мнению Алена Корбена (Alain Corbin), дневник представляет собой способ предотвращения растраты времени. См.: Corbin A. Backstage // A History of Private Life / Ed. Michelle Perrot. Translated from French. Vol. 4. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1990. P. 498–502.

6) Понятие “вчерашнего завтра” инспирировано понятием “vergangene Zukunft” Рейнхарда Козелека, см.: Koselleck R.Vergangene Zukunft: zur Semantik geschichtlicher Zeiten. Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1979.

7) В изложении взглядов Августина я опираюсь на анализ “Исповеди”, предложенный Полем Рикёром, см.: Ricoeur P.Temps et rОcit. Paris: Seuil, 1983–1985. T. I. P. 27–29.

8) Вступления, предисловия и варианты начал “Войны и мира” (не датировано) (13: 53–55). Об этих и других аспектах истории создания “Войны и мира” см.: Эйхенбаум Б. Лев Толстой: шестидесятые годы. М.: Худож. лит., 1931. С. 208–209.

9) См.: Кант И. Критика чистого разума. II. 3. B (“Вторая аналогия”) (Kritik der reinen Vernunft. II. 3. B [Zweite Analogie]).

10) Шкловский В. Лев Толстой. С. 78.

11) Знакомство Толстого со Стерном (он перевел “Сентиментальное путешествие” в качестве стилистического упражнения в 1851 году) и использование приемов Стерна в “Истории вчерашнего дня” отмечаются в комментариях к юбилейному изданию (1: 301 и 343). См. также: Эйхенбаум Б. Лев Толстой: пятидесятые годы. Л.: Прибой, 1928. С. 54; а также: Rudy P. Lev Tolstoj’s Apprenticeship to Laurence Stern // The Slavic and East European Review. 1971. № 15, 2. P. 1—21.

12) Здесь перефразируется “Опыт о человеческом разуме” Джона Локка (кн. II, гл. 14, § 2–3).

13) О Стерне в связи с Локком см.: Watt I. The Rise of the Novel. Berkeley: University of California Press, 1957. (Мною используются формулировки Локка из кн. II, гл. 14, § 2–3, и Иана Ватта на с. 290–295.) Джон Трауготт в книге “Tristam Shandy’s World” подверг сомнению эти представления о философских источниках и смысле риторики Стерна (Traugott J.Tristam Shandy’s World. Berkeley: University of California Press, 1954).

14) См.: Шкловский В. Лев Толстой. С. 79. Хотя Толстой и не указывает на это в тексте, фигура Saint Thomas – это эмоциональный узел, в котором сплетаются нити этого сновидения: он был французским гувернером Толстого (мечтой которого было жениться на русской даме с состоянием) и оскорбил мальчика угрозами телесного наказания. В течение всей жизни Толстой не раз возвращался к воспоминанию об этом эпизоде. О появлениях Saint Thomas’а в произведениях Толстого см. комментарии к юбилейному изданию (53: 453, примеч. 385).

15) См. следующие книги: Maury L.-F. Alfred. Le sommeil et les rРves. Paris, 1861 (изданию книги предшествовали публикации отрывков в медицинском журнале “Annales mОdico-psychologiques” в 1848 и 1853 годах); Garnier A. TraitО des facultОs de l’Йme, contenant l’histoire des principales thОories psychologiques. Paris, 1852; Anonyme [Marquis d’Hervey de Saint-Denis]. Les rРves et les moyens de les diriger. Paris, 1867. P. 110–111, 266–267, 386–403; Hildebrandt F.W. Der Traum und seine Verwertung fЯr’s Leben. Leipzig, 1871. [С. 37–39 второго издания (Leipzig, 1881)]; Volkelt J. Die Traumphantasie. Stuttgart, 1875. S. 108. Карл Дюпрель (Carl Du Prel) предложил метафизическое истолкование ретроспективных сновидений (как выхода в трасцендентное) в книге “Die Philosophie der Mystik”. Leipzig, 1885. На рубеже столетий сообщения о подобных снах были подвергнуты сомнению учеными, см. дискуссию 1894–1895 годов в “Revue philosophique” (Le Lorrain J. De la durОe du temps dans les rРves // 1894. Vol. 38. Egger V. La durОe apparente des rРves // 1895. Vol. 40), а также диссертацию: Tobowolska J. Etude sur les illusions de temps dans les rРves du sommeil normal. 1900. В “Толковании сновидений” (1900) Фрейд объясняет подобные сны как специфические нарушения мыслительного процесса и приводит библиографии по этому вопросу (см.: The Standard Edition of the Complete Psychological Works of Sigmund Freud. Vol. 4. L.: Hogarth Press, 1953. P. 26–29 и passim). Среди философов времени о ретроспективных сновидениях писал Анри Бергсон в книге “Le rРve” (1901) и, в России, Павел Флоренский в “Иконостасе” (1922). Для Флоренского время сновидения представляло собой иллюстрацию принципа относительности времени и свидетельствовало о присутствии трансцендентного в человеческой жизни (см.: Флоренский П. Собр. соч. Т. 1. Париж, 1985. С. 194–202). (Флоренский упоминает Дюпреля, но не тот факт, что между положениями Дюпреля и его собственной концепцией имеется большое сходство.) Как пример современного исследования времени в сновидениях см.: Успенский Б.А. История и семиотика (восприятие времени как семиотическая проблема) // Труды по знаковым системам. Вып. 22. Тарту, 1988.

16) “Несколько слов по поводу книги “Война и мир”” (1867–1868) (16: 7—16).

17) О разных типах ложных исторических повествований в “Войне и мире” см.: Morson G.S. Hidden in Plain View: Narrative and Creative Potentials in “War and Peace”. Stanford: Stanford University Press, 1987.

18) Как писал Шкловский, в “Войне и мире” Толстой возвратился к “психологии сна, подделывающего причины”, см.:Шкловский В. Лев Толстой. С. 292.

19) См.: Эйхенбаум Б. Молодой Толстой. С. 13; Эйхенбаум Б. Лев Толстой: пятидесятые годы. С. 34–35; Шкловский В.Лев Толстой. С. 77–78; Шкловский В. “История вчерашнего дня” в общем ходе трудовых дней писателя Толстого // Художественная проза: размышления и разборы. М.: Советский писатель, 1959. С. 421–425.

20) Среди (не очень многочисленных) работ о дневниках Толстого следует особо упомянуть неопубликованную диссертацию Р.Е. Гурлея (Robert E. Gurley) “The Diaries of Leo Tolstoy”, в которой акцент делается на их “литературности”. (Благодарю Гэри Сола Морсона за возможность ознакомиться с этой малоизвестной работой.) Морсон в книге “Hidden in Plain View” рассматривает поздние дневники Толстого как своеобразный коммуникативный акт (р. 29–32).

21) Ср. наблюдения Поля Рикёра о повествовательной структуре психоаналитических интервью: “…a history that would remain inconsistent, incoherent, or incomplete would clearly resemble what we know of the course of life in ordinary experience” (Ricoeur P. The Question of Proof in Freud’s Psychoanalytic Writings // Journal of the American Psychoanalytic Association. 1977. № 25, 4. Р. 862).

22) Принципиальное значение молитвы для Толстого подчеркивает Ричард Густафсон в книге “Leo Tolstoy: Resident and Stranger”. Густафсон настаивает на том, что Толстой в течение всей жизни в значительной мере руководствовался религиозными принципами православия, включая практику Иисусовой молитвы (р. 10–11, 326–327, 416–417).

23) Об этой метафоре у Достоевского см.: Бем А.Л. Перед лицом смерти [1936] // O DostojevskОm. SbornЗk statЗ a materiЗlu. Prague, 1972. C. 168–169; Knapp L. The Annihilation of Inertia: Dostoevsky and Metaphysics. Evanston, Illinois: Northwestern University Press, 1996. P. 67–75, 84–96; Paperno I. Suicide as a Cultural Institution in Dostoevsky’s Russia. Ithaca: Cornell University Press, 1997. P. 128–131. (Пер.: Паперно И. Самоубийство как культурный институт. М.: НЛО, 1999.)

24) Эти принципы изложены Фихте в книге “Versuch einer neuen Darstellung der Wissenschaftslehre” (1797). Эйхенбаум отметил, что философские размышления Толстого времен студенчества в Казани (1: 226) явно свидетельствуют о его знакомстве с понятием “я” у Фихте; см.: Эйхенбаум Б. Лев Толстой: семидесятые годы. Л.: Худож. лит., 1974. С. 214–215.

25) См., например, записи за 18 июня 1903 года (54: 179–180) и 29 апреля 1910 года (58: 42).

26) Этот обморок описан в дневнике секретаря Толстого Н.Н. Гусева (см. 56: 482–483, примеч. 259).

27) Об этих событиях идет речь в дневнике друга семьи А.Б. Гольденвейзера, см.: Гольденвейзер А.Б. Вблизи Толстого. М.: Худож. лит., 1959. Т. 1. С. 207.

28) Нечто подобное описано в “Исповеди” Руссо. По словам Жана Старобинского, Жан-Жак воспринимал такие пробуждения как новое рождение: он выходил из состояния не-существования, на мгновение оставаясь за пределами времени, см.: Starobinski J. Jean-Jacques Rousseau… P. 79.

29) Толстой (56: 91); дневник за 13 января 1908 года. Ср. “PensОes” Паскаля, no. 386.

30) “Антропология” Канта, § 31.

31) Шопенгауэр A. Мир как воля и представление / Пер. А. Фета. 2-е изд. М., 1888. С. 21–22 (§ 5).

32) См., например, записи за 15 и 17 сентября 1909 года (57: 139–142).

33) Немецкий философ Карл Дюпрель в своей “Die Phylosophie der Mystik” (1885) привел сходное с толстовским истолкование того типа снов, о котором писал Мори. В таких сновидениях, как отмечает Дюпрель, следствие предупреждает причину, а начало совпадает с концом. По мнению Дюпреля, эта “кажущаяся длительность” времени не только служит эмпирическим доказательством кантовского тезиса о чисто субъективной природе времени, но также дает доступ к тому аспекту человеческого сознания, в пределах которого законы причины и следствия и “физиологический принцип деления” времени уступают “трансцендентному принципу деления времени” (р. 44–94). В связи с этим Дюпрель приводит слова Лютера: “Бог познает время не в длительности, но в ширине”.

34) См., например, “Parerga und Paralipomena” Шопенгауэра (nos. 5–6), которые могли послужить прямым источником записи 17 сентября 1909 года. Толстой прочел Шопенгауэра и затем Канта летом 1869 года (см. письмо Фету от 30 августа 1869 года; 61: 217). По его словам, в Шопенгауэре он нашел подтверждение собственным мыслям. О Толстом в связи с Шопенгауэром и Кантом см.: Эйхенбаум Б. Толстой и Шопенгауэр (к вопросу о создании “Анны Карениной”) // Литературный современник. 1935. № 11; Он же. Лев Толстой: семидесятые годы. Passim; McLaughlin S. Some Aspects of Tolstoy’s Intellectual Development: Tolstoy and Sсhopenhauer // California Slavic Studies. 1970. № 5; Jahn G.R. Tolstoj and Kant // New Perspectives on Nineteenth-Century Russian Prose / Eds. George J. Gutsche and Lauren G. Leighton. Columbus, Ohio: Slavica Publishing, 1982; Orwin D.T. Tolstoy’s Art and Thought. Passim.

35) Согласно комментариям к “Мыслям мудрых людей на каждый день” (40: 479).

36) Все эти произведения напечатаны в 40—45-м томах юбилейного издания.

37) Из дневниковой записи Толстого за 21 апреля 1908 года (56: 123), где эти фразы используются в ином контексте.

38) См. дневниковую запись за 29 октября 1910 года (58: 125).

39) Замечательное совпадение // Речь. 1910. 8 ноября. См. также “Газету-копейку” (7 ноября в “Круге чтения” // 1910. 8 ноября). (Благодарю за это сообщение Вильяма Никкелла/William Nickell.) В Полном собрании сочинений приводится другой вариант текста из “Круга чтения” за 7 ноября (42: 234).