Текст книги "Сюрприз из прошлого"

Автор книги: Ирина Невская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

– Как ты думаешь, – спросила я, отдышавшись,– он нас вспомнил?

– Меня не знаю, тебя точно вспомнил, – ответила Людка. – Видала, как сильно поразила его ваша встреча?

Я засуетилась:

– Срочно уходим, некогда рассиживаться, давай, поднимайся.

Людка скривилась:

– Ты что? Обалдела? Ночь на дворе, куда мы пойдем?

– Все равно куда, только здесь я тоже не останусь, Валька раненая, Толик меня узнал, а еще этот разговор…

– Какой разговор? – спросила Людка.

Я ответить не успела, в дверь кто-то громко постучал:

– Откройте, милиция!

Мы переглянулись: этого только не хватало. Естественно, две незнакомые личности тут же попали под подозрение.

– Куда? Куда мы пойдем? – простонала Людка.

– В окно!

Я первая ринулась к окну и распахнула его. Потом резво вскочила на подоконник и обернулась к подружке:

– Ну! – приказала я.

Людка затравленно смотрела то на меня, то на дверь, которую разносила милиция.

– Давай же!

В этот момент дверь с треском распахнулась, и я, зажмурившись, прыгнула вниз со второго этажа…

Приземлилась, кажется, удачно – на клумбу. Правда, пятки отбила, да так, что даже взвизгнула от боли.

– Чего расселась, бежим! – Людка уже стояла рядом, подпрыгивая от нетерпения.

Мы понеслись по ночному городу, не разбирая дороги.

– Вот они! – вдруг услышали крик, который несся нам вслед.

Не сговариваясь, мы помчались еще быстрей.

– Ксанка! – на бегу крикнула Людка. – Давай в парк!

«Успеем ли?» – мелькнула мысль. Вой милицейской сирены раздался рядом, оглушив нас.

Городской парк приветливо светил иллюминацией. Но нам было не до созерцания красот. Главное – унести ноги от милиции. Лично у меня не было особого желания встречаться с ней как в прошлом, так и в будущем.

– Сюда! – Людка резко свернула в какие-то густые кусты. Ломая ветки, я кинулась за ней. И как она, почти слепая, чудесным образом ориентировалась в незнакомом месте? Лично я что-то не припомню в нашем парке столь буйной растительности. Ах, да, мы же в будущем. В будущем, которое встретило нас не очень-то приветливо.

– Стой, Людка! – крикнула я подруге, задыхаясь от бега.

Мы присели под березкой, еле переводя дух.

– Сто лет не бегала, – сказала, все еще глубоко дыша, Людка.

– Сто не сто, а двадцать точно, а я так вообще в последний раз на третьем курсе, когда по физре зачет по бегу сдавала.

– Ксанка, – чуть не плача проговорила Людка, – и что за невезуха? Мало того, что не в свое время нос сунули, так еще и вляпались в историю. Чуяло мое сердце, что не к добру все это, ох, не к добру. Теперь, вместо того чтобы мирно спать в своей родной общаге, мы носимся по будущему как угорелые. Самое печальное, что выхода я не вижу.

Я тоже не видела этого самого выхода. Вообще все казалось каким-то глупым и нелепым сном. И так хотелось поскорей проснуться!

– Может, мы спим? – будто прочла мои мысли Людка.

И тут в ответ раздался хруст веток под чьими-то тяжелыми ногами и мужские голоса. Мы уползли в траву и, распластавшись по земле, затаились. Мужики как назло остановились под нашей березой отдохнуть.

– Где же эти чертовы девки? – спросил один прямо у меня над ухом.

– Не знаю, – ответил Толик знакомым баском. – Валька сказала, что меня ждет сюрприз, – он громко заржал, – вот тебе и сюрприз. Я будто приведение увидел. Неужели она и в самом деле не изменилась или это какие-нибудь женские уловки? Нет, этого не может быть, похожа, конечно, на Ксанку, только это не она, ей сейчас лет сорок, не меньше.

– Ты все по той своей училке сохнешь? Моего мальца которая учила? Какая разница теперь, она или не она, – раздраженно отозвался его спутник. – Чемодан пусть вернут.

– А разве он у них? – спросил Толик.

– Ты дурак или прикидываешься? Тебе что Валька сказала? Они что-то знают.

– Знают, знают, – проворчал Толик. – Не надо было Вальку убирать, говорил же, не торопись.

– Умолкни, ты! – прикрикнул на него незнакомец. – Валька слишком много знала, и весь город в курсе держала. Я давно ей собирался язык подрезать. Никто не знает, что это наших с тобой рук дело, менты думают, что её эти девки укокошили. А ты? Я тебя для чего в городе смотрящим оставил? Ты только тем и занимался, что с бабами кувыркался, профукал чемодан, мать твою…Нам бы до него раньше Горелого добраться, а то, сам знаешь. Как хочешь, а чемодан, чтоб у меня завтра утром был.

– Степан знает, где чемодан, – оправдывался Толик. – Зря ты, Малюта, на меня наехал.

– Твой Степан, когда ему язык развязали, сам признался, что девкам каким-то чемодан отдал. Все совпадает, это их Валька в больнице встретила.

– Только где их теперь искать? – заскулил Толик.

– Найдем, девки они приметные, – отозвался Малюта. – Найдем, а заодно и мужа-миллионера пощиплем.

– Так ты их не собираешься того? – спросил мой бывший коллега.

– А на хрена нам с иностранцами связываться? Стрясем бабки, и пусть проваливают за свой кордон…

Голоса стали потихоньку удаляться, мы полежали еще немного, потом выползли из травы. Все же не очень-то приятно лежать по уши в росе, да еще ночью в городском парке. Мы с Людкой и в лучшие времена не жаловали наш парк, разве что иногда днем, в выходной.

– Ну, и как все это понимать? – спросила Людка.

Я пожала плечами:

– Одно совершенно ясно, это то, что мы с тобой, действительно, во что-то влипли.

– Да, положеньице у нас незавидное. На дворе ночь, куда идти, неизвестно.

И тут меня осенило:

– В больницу! Нам нужно идти в больницу. Там мы найдем то, что ищем.

Людка с удивлением посмотрела на меня и спросила:

– А что мы ищем?

– Дорогу домой, – ответила я и пояснила: – Степан точно знает, куда нам дальше идти. Он, так сказать, один из наших, из тех, кто может пройти через эту дырку. Оказывается, что не всем дано.

Людка согласно кивнула:

– Я тоже почему-то подумала про Степана. Но одно мне все-таки неясно, мы-то с тобой каким боком в этой истории?

– Думаю, что неспроста мы через тот просвет вошли, – сказала я задумчиво.

Мы окольными путями добрались до больницы. На этот раз медсестра добросовестно спала на рабочем месте. В палате Степана горел свет, а сам он, судя по всему, благополучно пребывал в отключке. Ничего не изменилось, как был он весь окутан проводами, так и остался. Я огорченно вздохнула и сказала:

– Всё, это был наш последний шанс, и мы его потеряли.

– Ничего не потеряли, – возразила Людка и по-деловому склонилась над мужиком. – Он просто спит, сейчас мы его разбудим.

Она тормошила Степана, наверное, час, потом, устало присев на краешек его кровати, сказала:

– Все ясно, они вкололи ему транквилизаторы. Он теперь нескоро очнется.

– Нам-то от этого не легче, – пробурчала я.

– Да-а-а, – задумчиво протянула Людка, – куда ни кинь – всюду клин. И в довершении ко всему нас обвиняют в убийстве.

Я покачала головой:

– Вальку мы не убивали.

– Кто ж нам поверит? – хмыкнула Людка, потом с интересом посмотрела на меня и предложила: – А давай вернемся в лес и сами этот чертов проход поищем. Ведь должен же он где-то быть.

– Ночью, в лес? – скептически переспросила я.

– Почему ночью, вон уже и небо посерело, скоро солнце встанет, – ответила она, – тем более что нам в городе оставаться нельзя.

– Что ж, – обреченно вздохнув, сказала я, – в лес, так в лес.

Но, к сожалению, нам так и не удалось попасть в лес так быстро, как мы хотели. В коридоре послышались осторожные шаги, мы, недолго думая, залезли под кровать и затаились. В палату к Степану вошли какие-то люди, молча, практически без шума, погрузили его на носилки и куда-то понесли.

– Кому же он понадобился? – прошептала Людка.

– Главное, чтобы они его не убили, – также шепотом ответила я.

– Нет, он для чего-то нужен им. Если бы захотели убить, сделали бы это в палате.

– Быстрей, пошли, проследим за ними, Степан нам еще пригодится, – мы выбрались из-под кровати и, стараясь не дышать, тихо вышли из больницы. Сами понимаете, не очень-то хотелось, чтобы на нас повесили еще и похищение. Если бы мы тогда знали, что с нами произойдет, то, уж поверьте, сидели бы под кроватью и никуда не вылезали. Но…

Уж не знаю, что лучше: отдаться в руки милиции или попасть в перестрелку. Только мы с Людкой высунули нос из больницы, как тут же «приняли участие» в бандитской разборке. Предрассветную тишину разорвали выстрелы, обрушившиеся нам на голову так внезапно, что мы не сразу осознали, во что опять влипли. А влипли мы, кажется, по-крупному, оказавшись как раз посерединке между воюющими сторонами. Если б вы только могли себе представить, сколько мы с Людкой натерпелись страху, отлеживаясь в хиленьких кустиках шиповника!

– Да что же сегодня за день такой! – простонала Людка.

А я, со страху чуть ли не зарывшись носом в землю, молилась всем богам, чтобы мы остались живы. И вот тогда я дала клятву: если выберусь из этого дурацкого времени живая и здоровая, то ни за что в жизни не буду ставить «двоек» своим ученикам. Правда, потом я об этом крепко пожалела, но клятву, данную мной, не нарушила. В связи с этим впоследствии приобрела себе имидж «клёвой училки» на долгие годы и стала легендарной личностью в нашем городе.

А пока, уткнувшись носом в землю, мы дрожали от страха и считали секунды, когда все это закончится. Закончилась стрельба так же внезапно, как и началась, но у нас с Людкой еще долго в ушах звучали выстрелы. Когда мы, наконец, осмелились поднять головы и осмотреться, прошла, кажется, целая вечность. О недавних боях ничего не напоминало, только лишь разбитая вдребезги машина, рядом с которой лежал и стонал пришедший в себя наш Степан, и больше никого. Ни души!

Не сговариваясь, мы ринулись к нему, радостно причитая.

– Дядечка, миленький, ты жив!

– А-а, – простонал он. – Где я?

– Здесь, – успокоила его Людка.

– Валя, – вновь простонал он, – Валька, стерва.

Мы переглянулись:

– Надо бы как-то ему сказать о том, что случилось с Валькой, – предложила я.

– Думаю, что не стоит, – ответила Людка, – он еще так слаб.

– Как знаешь, – я никогда не спорила с ней, когда речь шла о здоровье, все же специалисту виднее.

Тем временем Степан окончательно пришел в себя, широко раскрыл глаза и спросил:

– Вы? Это опять вы?

– А что? – удивились мы. – Что вас не устраивает? По-вашему ангелы лучше?

Он улыбнулся и ответил:

– Я так и знал, что это судьба, не случайно вы попали в дыру.

–  Кстати, о дыре, – начала Людка, но Степан её перебил:

– Вы хотите узнать, как попасть обратно? Вы же не из этого времени, верно?

Мы дружно закивали головами.

– Да, хотелось бы поскорей выбраться отсюда, нам здесь страшно не понравилось.

– В вашем времени намного спокойнее, я скучаю по совку. Я помогу вам, если и вы поможете мне.

– Конечно, конечно, мы вот сейчас вас обратно в больницу отнесем, – миролюбиво сказала Людка.

– Нет! – заорал дядька. – Нет, только не туда, они меня там найдут.

– Ладно, ладно, успокойтесь.

– Эй, вы! – вдруг услышали мы окрик. – Санитарки! Несите его сюда!

Мы обернулись на крик: незнакомые парни стояли в метрах десяти от нас и призывно махали руками.

Не знаю, как Людка, но у меня тут же затряслись колени от страха и я, стуча зубами, проблеяла:

– Что вы сказали? Кого? Мы?

– Да, вы! – ответили парни.

Степан лежал ни жив ни мертв, он что-что шептал, но мы так и не смогли разобрать что именно.

– Что будем делать? – проговорила я. – Судя по всему, нашему дядечке к ним не хочется.

– Не отдавайте, – умолял дядька. – Спасите.

Легко сказать спасите, да и как это можно сделать, когда оказываешься в безвыходной ситуации. Помощь пришла неожиданно: откуда ни возьмись появилась еще одна группа парней и вновь вступила в диалог с первой. Они колошматили друг друга на совесть, так что мы с Людкой даже засмотрелись.

– Бежим! – она опомнилась первой, и мы, ухватив носилки со Степаном, ретировались в больницу.

Оказывается, там давно уже никто не спал, все с любопытством наблюдали за разборками. Врачи, сестры и больные лежали на полу в холле и шумно обсуждали увиденное.

– Сюда! Сюда! – закричал нам молодой врач. – Несите его сюда!

Мы уложили Степана на кровать в первой попавшейся палате.

– Нет, только не в больницу, – стонал он, – отнесите меня к Симе.

– Больной, – отрезал врач, – молчите, вам вредно разговаривать.

– Я не хочу в больницу, – вновь застонал Степан. – К Симе, к Симе отнесите.

– Мы поможем, – вдруг раздался голос, и в палату ввалились солидно одетые молодые люди, но они не были похожи на тех, кто сейчас набивал друг другу физиономии.

Степан затравленно посмотрел на них и завыл:

– А-а-а! Я ничего не сделал, я не виноват, Горелому скажите, что я…

– Сам все расскажешь, – не обращая внимания на его вопли и причитания, ребята легко вынесли носилки из палаты.

Мы, переглянувшись, засеменили сзади, вслед за процессией вышли из больницы и были страшно удивлены: вновь ничего не напоминало о недавней бандитской разборке. Солнце уже припекало вовсю, щебетали птички, прохожие торопились по своим делам, в общем, город жил своей обычной жизнью. Нашего Степана погрузили в машину «Скорой помощи» и куда-то увезли.

– Ну вот, опять ничего не узнали, – разочарованно проговорила я.

– А,– Людка махнула рукой, – сами найдем этот чертов проход, я, кажется, знаю, где он, скоро мы будем дома, Ксанка.

Я абсолютно не разделяла Людкиной уверенности. Мне казалось, что я больше никогда не увижу с в о е время. Но одно я знала наверняка: выпав из своего времени, мы не прижились в будущем, нам не было места здесь. Просто не было и не будет. А если мы не найдем проход, это значит, что нас не будет вообще? Это что же получается, мы растворимся в пространстве, как весенний снег? От страха и безысходности у меня засосало под ложечкой, и я припустила так, что теперь Людка едва поспевала за мной.

– Ксанка, ты куда так летишь?

– Я хочу домой, я просто хочу домой.

Но город будущего, видно, не хотел так быстро отпускать нас. Мы заблудились! Представляете? Можно сказать, потерялись в трех соснах. Это неспроста. Город, такой любимый и родной, вдруг превратился во врага. Мы слонялись по незнакомым улочкам, пытаясь найти выход. Спасительный лес, казалось, был совсем недалеко, но путь к нему преграждали особняки с высоченными заборами. И ни одной маленькой щелочки, в которую можно было бы просочиться.

– Да что же это за чертовщина такая! – в сердцах воскликнула Людка. – Я прекрасно помню, что этот проулочек как раз к лесу выходит, но почему же…

Я не дала ей договорить и, дернув за рукав, сказала:

– Посмотри!

Скромный деревянный домик приютился под бочком у одного огромного особняка. Домик был самый обычный, деревенский, казалось, он один уцелел и был как напоминание о старом городе, о нашем прошлом. Мы с любопытством подошли ближе и увидели красовавшуюся на хлипком заборе вывеску: «Серафима, потомственный маг, часы приема…»

Мы несколько минут добросовестно изучали вывеску, пока нас не окликнули.

– Эй, вы долго так стоять будете? – невысокая кругленькая бабушка смотрела на нас недобрым взглядом. – К Симе?

– Да, в общем, да, – неуверенно ответила Людка.

– Время, какое у вас?

– Что-что? – переспросила я.

Бабуля хмыкнула:

– Я спрашиваю, на какое время записывались?

Мы пожали плечами, но бабушка расценила это по-своему:

– А-а, протянула она, – так вы в первый раз. Ладно, постойте тут, я пойду, узнаю, может, примет.

Бабуля зашла в дом, захлопнув перед носом дверь, а мы, ошарашенные, так и остались стоять на улице.

– Сима, опять Сима. Как ты думаешь, – почему-то шепотом спросила Людка, – может, это наша?

Я не успела ответить, как на крыльце вновь показалась бабушка и, придирчиво окинув нас взглядом, приказала:

– Входите! Она согласилась принять, благодарите, что у госпожи Серафимы сегодня космические чакры открылись, и она энергией напиталась.

Мы недоуменно переглянулись, а я предложила:

– Может, не пойдем, а? Что-то мне не по себе, какие-то чакры, энергия, да еще космическая.

– Ты что? – зашипела Людка. – Я про это кое-что читала, когда училась, правда, за подобные вещи, если бы нашли, могли выгнать. Нет, Ксанка, я ни за что не уйду, мне жуть как интересно, кстати, может, здесь нам и про нашу дыру расскажут.

– Ты думаешь? – с недоверием спросила я.

Людка в ответ только кивнула и подтолкнула меня к двери.

В полумраке небольшой комнатенки с низким потолком и зашторенными окнами за круглым столом восседала молодая…Серафима. Вернее, эта женщина была страшно на неё похожа. И даже манера носить платок, по-цыгански, тоже была Серафимина. Но, конечно же, это не могла быть Серафима, скорее, женщина являлась внучкой нашей комендантши. Впрочем, я что-то не припомню, чтобы у Серафимы были дети, она была, уж простите за грубость, старой девой. Однако женщина все же походила на нашу Серафиму как две капли воды. Перед ней на крепком дубовом столе крутился большой стеклянный шар, переливающийся множеством разноцветных искр. Тут же, на столе, были разложены карты с необычным рисунком. Во всяком случае, такими вряд ли сыграешь в любимую народную игру «Дурак». Рядом с картами лежала кучка бобов. И уж совсем не вязался с этой, пусть немного странной, но все же простой русской избой ароматный крепкий запах кофе, щекотавший ноздри.

– Садитесь! – властно приказала женщина.

Людка толкнула меня в бок и зашептала:

– Ксанка, это же наша Серафима!

– Ты что? Обалдела? Нашей сейчас восемьдесят с хвостиком, а этой лет тридцать-сорок, не больше.

– Странно все это, для полного счастья метлы не хватает да ступы.

– Молчи, – цыкнула я на неё.

Женщина усмехнулась, как будто слышала, о чем мы перешептывались.

– Я вижу, вы нездешние, – сказала она чарующим грудным голосом, – таксу мою знаете?

– Простите, – не поняла Людка и посмотрела под стол, надеясь увидеть там милую собачку гадалки.

– Нет, не знаем, – честно ответила я и тоже заглянула под стол, но собаки там не увидела.

Женщина вновь криво усмехнулась и разложила карты.

– По пятьдесят рублей с вас обеих, значит, сто будет.

– А-а, так вы об этом, – с облегчением выдохнула Людка и, вытащив стодолларовую купюру, положила её на стол.

– Ого! – у гадалки от удивления даже платок приподнялся.

Мы пожали плечами, других денег у нас не было. И вообще, когда мы идем в лес, то даже мелочь с собой не берем. Зачем деньги в лесу? Это нашему дядьке Степану спасибо, если бы не его чемодан…

– Ну что ж, девочки, – уже более приветливо сказала гадалка, – начнем.

Она некоторое время всматривалась в карты, потом лукаво подмигнула Людке:

– У тебя, белявая, на пороге нечаянный король… О! Богатый! Счастлива ты будешь с ним, девка. Темноволосый, красивый. Повезло тебе, о любви такой только мечтать.

Людка даже шею вытянула, стараясь разглядеть то, что узрела гадалка – темноволосого и красивого нечаянного короля. Я завистливо вздохнула. Вот так всегда, как богатый и красивый, то Людке. А что же достанется мне? Интуиция подсказывала, что подобные сокровища – богатые красавцы – это такая же редкость, как, скажем, бивень мамонта в нашем музее.

– А тебе, чернявая, – при этих словах я встрепенулась и с надеждой посмотрела на гадалку, – а тебе предстоят дороги. Сплошные дороги, дальние дороги.

Я робко кашлянула и поинтересовалась:

– Простите, а как насчет большой и светлой любви?

Женщина пронзила меня взглядом и засмеялась, потом, внезапно прекратив смеяться, сказала:

– Вернешься ты домой и найдешь то, что ищешь.

Я только было открыла рот, чтобы прояснить ситуацию, но гадалка отрезала:

– Всё! Больше ничего не скажу, не вижу, уходите, устала я.

Тут же, как из-под земли, выскочила бабулька и, подталкивая нас к выходу, застрочила:

– Выходите, выходите, слышали, экстрасенс устала.

Мы вышли от гадалки не солоно хлебавши, про дыру так и не узнали.

– Да уж, – разочарованно сказала я. – Зря только деньги потратили, ничего такого сверхъестественного она не сказала.

– Ну почему же, – возразила Людка, – как раз наоборот.

– Это ты про своего богатого темноволосого красавца? – с ехидцей спросила я. – Так можешь закатать свою губу обратно, что-то я не припомню в нашей местности подобных принцев на белых конях.

– А почему ты решила, что он будет из нашей местности, может, он вообще не из нашего времени, – мечтательно закатив глазки, ответила она.

Я скептически ухмыльнулась, но, как показало время, зря. Людка как будто в воду глядела, потому что не прошло и часа, как мы встретили именно такого красавца. Знаете, я как-то раньше не очень-то верила в разные гадания и предсказания, подобная чушь меня абсолютно не привлекала. Но с некоторых пор, а вернее, со вчерашнего дня, мир перевернулся с ног на голову, и теперь я даже была готова поверить в инопланетян. А что? Может, дыра во времени – это как раз их зелененьких ручек дело? Да, сплошное «очевидное и невероятное» получается. Кстати, как только мы вышли от гадалки, то сразу нашли дорогу к лесу. Дома как будто сами собой расступились перед нами, образовав небольшую щелочку между высокими заборами.

– Чертовщина какая-то, – проговорила я.

– Не чертовщина, а судьба, видимо, мы с тобой должны были попасть к гадалке.

– Все равно чертовщина, – упрямо повторила я. – Скажи, почему именно мы прошли сквозь эту дыру, будто, кроме нас, некому?

– Не знаю, – пожав плечами, ответила Людка, – значит, так нужно. Помнишь, Степан говорил, что не всем дано? Мы с тобой прошли сквозь временную дыру не так просто, я чувствую это.

– Уж, не для того ли мы прошли сквозь пространство и время, чтобы ты встретила того нечаянного короля? – смеясь, сказала я. – И угораздило же тебя, как будто в своем времени никого найти не могла.

–  Может быть, может быть, – как-то отстраненно проговорила Людка.

«В самом деле, вдруг Людка права, и своего нечаянного короля или принца она встретит, скажем, прямо сейчас, в будущем», – подумала я. И все же немного просчиталась: прямо сейчас мы встретили не одного, а целую кучу «королей». Толик, Малюта и еще два каких-то парня со скучающим видом прохаживались взад-вперед по опушке леса. Рядом стояла красивая машина, чем-то напоминающая наш «Уазик», я бы сказала, весьма отдаленно напоминающая. Увидев нас, они страшно обрадовались. У меня же была совершенно противоположная реакция:

– Толик? – удивленно спросила я, состроив мину, как будто только что проглотила таракана.

– Ксана, моя дорогая, так это все-таки ты,– сладко пропел мой бывший воздыхатель, – а ты выглядишь – просто супер.

– Спасибо, – машинально ответила я.

– Решили прогуляться? – поинтересовался Малюта.

– Да, за грибами, – ответила Людка.

Толик кивнул головой и, в упор глядя на меня, с усмешкой сказал:

– А что, разве твой миллионер тебя совсем не обеспечивает?

– Почему же? Оч-чень даже обеспечивает,– возразила я, слегка заикаясь.

– Вижу я, как он тебя обеспечивает, подарок вон мой, костюмчик спортивный, до сих пор, как новенький.

Я похолодела и затряслась, как осиновый лист. И в самом деле, костюм, что на мне, подарил Толик, правда, когда наши отношения закончились, как вы помните, по моей инициативе, он потребовал возмещение морального ущерба в качестве возврата этого самого костюма. Но поскольку я прикипела к костюмчику всем телом и душой, то возместила моральный ущерб в денежном эквиваленте.

– Козел! – возмутилась тогда Людка до глубины души. – Какой же он козел! Вот и верь после этого мужчинам. Виданное ли дело забирать у девушек подарки. Нет! Если я когда-нибудь встречу своего ненаглядного, то первым делом протестирую его на жадность…

От испуга у меня даже во рту пересохло, а Толик продолжал:

– Приметный костюмчик-то, совковый, сейчас такие редкость, раритет, так сказать, правда, Малюта? А Ксанка вон сберегла. Я польщен.

– Господи, – почти простонала Людка, – можно подумать, что речь идет о колье с бриллиантами. Да за твой вшивый костюм Ксанка тебе тогда долг отдала, или память отшибло?

– А ты откуда знаешь об этом? – с удивлением спросил Толик. – Ведь ты лет двадцать назад еще под стол пешком ходила, Валька же говорила, что ты…или…постойте…Людка, это ты?

Людка тут же прикусила язык и застыла в оцепенении. А вот со мной, напротив, случилась метаморфоза: я встрепенулась, дернула её за руку и, крикнув:

– Бежим! – рванула в самую чащу леса.

Людку дважды просить не пришлось, и она, лихо лавируя между деревьями, даже обогнала меня.

– Стойте! – кричали нам сзади. – Стойте! Стрелять будем!

И вдруг рядом засвистели пули, я завизжала и припустила еще быстрей. « С каких это пор у Толика слова перестали с делом расходиться?» – мелькнула мысль.

– Бежим к озеру! – крикнула на бегу Людка.

Мне лично все равно было, куда бежать, лишь бы подальше от Толика. Я слышала, как он кричал своим друзьям:

– Окружаем их! Они к озеру бегут! Быстрее, а то уйдут! Не дайте им уйти!

Ну, уж нет, милый, хоть ты и бывший физрук, но бегать явно разучился. Куда ему с таким брюшком. Разгульный образ жизни, который он вел последние лет десять, еще никого до добра не доводил. Однако другие бандиты во главе с Малютой проявили завидную прыть. Малюта почти нагнал меня, но мне все-таки удалось увернуться. Еще бы! Такая тренировка! За последние сутки много бегать приходилось. Давно уж я так не бегала. Высокой длинноногой Людке, конечно, было намного легче. Я только сверкающие пятки и видела.

– Эх, ножки мои, ноженьки, – приговаривала я, как та лиса из русской народной сказки, – выносите, родимые.

Ноги, к счастью, ни разу не подвели. Ласточкой перепорхнув через огромное бревно, я помчалась дальше, а вот Малюте не повезло, и он, споткнувшись, упал. Было слышно, как лес огласился его проклятиями, я в ответ лишь громко расхохоталась.

–  Ксанка! – услышала я Людкин голос. – Туман!

Я даже опомниться не успела, как окунулась в него целиком. Однако это был вовсе не тот туман. Его нам только не хватало. Как мы найдем теперь дорогу к озеру? Озеро было где-то рядом. Но вот где? Я чуть не налетела на Людку, которая стояла, облокотившись о дерево, и часто дышала.

– Не пойму я, – сказала она. – Это что за туман? Наш или не наш?

– Не похож вроде, – ответила я. – Блесток не хватает.

– Вот и я так думаю. Ладно, пошли искать свой.

Я недоверчиво спросила:

– А вдруг не найдем?

– Найдем! – без колебания ответила подруга.

Как всегда у меня не было Людкиной уверенности, но другого выхода я не видела: мы обязательно должны вернуться домой, в будущее нам путь заказан.

Туман вдруг стал еще гуще, и, как мне показалось, заблестел золотистыми звездочками.

– Людка! Это он! – радостно воскликнула я, хватая подружку за руку.

– Главное, проход найти. Хорошо еще, что от Толика и этого, как его, Малюты, оторвались, – сказала Людка и добавила: – Кстати, такое впечатление, что они не просто так прохлаждались возле леса.

Действительно, я с трудом могла вообразить себе, что Толик с товарищами тоже пришел за грибами, скорее, за деньгами. Я неожиданно вспомнила Валькин ночной разговор. Она разговаривала с ним. Да, точно с ним. Он же так и сказал: «Валька говорила…». Если раньше у него и были сомнения на наш счет, так теперь, после Людкиных неосторожных слов, он в сказку с миллионером вряд ли поверит. Значит, Людка права, и они ждали именно нас на опушке леса, знали и про дыру во времени, и то, что мы из прошлого пришли и обязательно в лес вернемся, чтобы туман отыскать…

Что же это получается? Что временная дыра в будущем – это самая обычная вещь? Лично я знаю уже целую кучу народа, помимо нас, конечно, кто в курсе дела, посвященных, так сказать, в эту мистическую тайну. Ничего себе, как прогресс продвинулся! В средние века за подобные знания могли и на костре сжечь. Да что там в средние века! В нашем времени ни о дырах во времени, ни об экстрасенсах, ни о магах и понятия не имели. Всего каких-то двадцать лет – и на тебе! Из будущего в прошлое, из прошлого еще куда-нибудь, как к соседке чайку попить. Ну, и дела…

– Да, ты права, – сказала я, – Толик в курсе всех событий: он связан с бандитами, вернее, он и есть настоящий бандит, он знает про дыру во времени…

– И он еще помог Вальку укокошить, – добавила Людка.

– А вот Вальку на меня вешать не надо, это не я, – раздался вдруг знакомый голос, и из тумана показалась рука с пистолетом, а потом и сам Толик. – Ну что, девчонки? Не устали бегать-то?

Мы обе от неожиданности и испуга подскочили, но потом я взяла себя в руки и насмешливо сказала:

– Мы – нет, а ты вот как-то плохо выглядишь.

Он скривился и зло процедил:

– Плохо будете выглядеть вы, если…

– Если? – переспросила Людка.

– Если не вернете то, что вам не принадлежит.

Я в ответ улыбнулась и ответила с ноткой разочарования:

– Ты опять насчет костюма? Все не уймешься?

– Нет, нет, я про другое.

– Да? – почти искренне удивились мы.

Он кивнул и, вздернув руку с пистолетом, сказал:

– Чемодан, потрепанный, коричневый, не встречался в лесу?

Мы переглянулись.

– Какой чемодан? В лесу чемоданы не растут, грибы только, – заговаривая ему зубы, мы потихонечку двигались вперед.

Я первая увидела спасительный просвет и незаметно толкнула Людку в бок. Она радостно вскрикнула и метнулась туда. Толик вдруг заподозрил неладное и, зло оскалившись, приказал:

– Стоять, с…, двинетесь с места, убью.

Мы замерли на полушаге. Вот оно, наше спасение, сделай шаг – и… Но, кажется, именно этот шаг мы сделать не успеем. Как жаль…Я зажмурилась от страха, ежесекундно ожидая пулю в лоб. И вдруг почувствовала, как Людка резко рванула меня за руку. Я моментально открыла глаза и осознала, что нахожусь в центре дыры, а сзади, за спиной, постепенно затихали выстрелы.

– А-а-а! – мы буквально запрыгнули в просвет, который вот-вот готов был исчезнуть.

– Ложись! – крикнул кто-то, толкнув меня. – Не стрелять! Я сказал не стрелять!

«Не получилось, мы не прошли», – мелькнула мысль, и я, взвыв от отчаяния, отпустила Людкину руку и полетела куда-то в сторону, краем глаза ухватив, что этот кто-то прыгнул на саму Людку, подмяв её под себя. Я не очень-то удачно приземлилась, вновь пропахав носом землю.

– Да что же это такое! Сколько можно меня пихать! – со злостью крикнула я.

Мне хотелось плакать от досады и обиды. Нет, не подумайте, и вовсе не из-за бесцеремонного обращения, к которому, кажется, начала привыкать. Просто очень хотелось уйти из рук Толика и Малюты. Как же мы надеялись на этот проход во времени! Когда вновь увидели уже знакомый туман, рыдать от счастья хотелось. А тут…

– Милая девушка, я вам не сделал больно? – проворковал вдруг кто-то нежно.

– Да нет, что вы…, – начала я, повернувшись на голос, но тут же осеклась.

Картина, представшая перед глазами, ошеломила меня до глубины души: какой-то парень, придавив всем телом мою многострадальную подругу, как раз и спрашивал у неё, не сделал ли он ей больно. Они лежали в весьма интересной позе и пялились друг на друга. Поверьте, я ни разу не видела еще, чтобы Людка так на кого-то смотрела: на её лице отразилась вся гамма чувств – от простого удивления до блаженного счастья. Её синие глаза просто сияли. Нет! Они не просто сияли, они искрились, выплескивая на незнакомца искорки обожания и…любви.