Текст книги "Вечность длиною в день"

Автор книги: Ирина Невская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

      Все разошлись по домам, и Женька осталась одна. Она подобрала скомканный листочек, распрямила его и прочла… Чёрная пелена опустилась на глаза, буквы слились в одну сплошную линию, строчки перепутались:мамы большен е т . Это единственное, что она осознала. И не стало её в Женькин день рождения.

     Почему так несправедливо распорядилась судьба? Почему это произошло именно с ней, с Женькой? Как же она не хотела, чтобы мама уезжала, как же не хотела…

    Женька, забившись в уголок, тихо плакала, прижимая к груди уведомление о маминой смерти. Сколько она так просидела, не помнила. Может, час, может, два, а может, день и ночь. За окном бушевало лето, пели птицы, шумел ветер, цвели цветы, но только не для мамы. Мама ничего этого больше не увидит. Почему умерла мама? Ведь она была совсем ещё молодая и такая красивая? Не было ответа на этот вопрос. Да и неважно теперь это, маму ведь не вернёшь…

        А потом были похороны. Когда хоронили маму, лил сильный дождь. Бабушку отпустили из больницы, не поскупившись на уколы, так что она стояла совершенно спокойная, с окаменевшим от горя лицом, лишь немного покачивалась. Если бы бабушкины подруги не поддерживали её, то она упала бы в разрытую могилу.

      Поминали маму в той же комнате, где недавно был Женькин день рождения. Женщины суетились на кухне и вокруг стола, а они с бабушкой просто сидели, тесно прижавшись друг к другу. Вечером бабушку отвезли в больницу, а Женьку забрала тётя Оля, мама Вики и Светки. Так и прожила Женька у подруги, пока не выписалась из больницы бабушка.

    Дни потекли своим чередом, месяцы сменялись годами, но уже без мамы. Чтобы прожить, бабушка вынуждена была разменять квартиру. Вот они и переселились в небольшую  однокомнатную «хрущёвку», а вторую такую же сдали молодой семье с маленьким ребёнком.

   После смерти мамы папа стал полноправным хозяином квартиры, в которой они раньше жили всей семьёй, и, выписав из неё Женьку, продал. Деньги, полученные за квартиру, конечно, прикарманил  себе, не поделившись со своей бывшей тёщей. Бабушка тяжело переживала из-за этого и чуть снова не попала  в больницу, тогда Женька взмолилась:

     -Бабуля, ничего нам от него не нужно, пусть подавится. Вот я вырасту и заработаю много денег. Потерпи, я скоро уже вырасту, совсем чуть-чуть осталось.

    Бабушка расплакалась, обняла внучку и пообещала, что она больше не будет переживать, и даже убрала «Валидол». Больше в их семье о папочке не вспоминали, лишь однажды, когда бабушка узнала о том, что Женька вопреки её воле пошла не в институт, а в простое училище.

    -Что ты натворила? – ужаснулась бабушка. –  У женщины в наше время обязательно должно быть высшее образование.

    -Но ведь у мамы тоже не было высшего образования, – парировала Женька.    

    -Твоя мать, – гневно сказала бабушка, – бросила институт из-за этого…этого…– интеллигентная женщина никак не могла найти нужного слова.

    -Дурака, подонка, подлеца, козла, – подсказала Женька и добавила: – Не стесняйся, мне всё равно, каким словом ты назовёшь моего биологического отца.

    -Что ты, что ты, – замахала руками Елена Ивановна, – не смей так говорить. Я хотела сказать – негодяя.

     -Ну да, – возмутилась Женька, – может, ты мне прикажешь его ещё и папочкой назвать?

Старая дама ничего не ответила и, успокоившись, сказала:

    -Хорошо, пусть будет по-твоему, но после окончания училища, ты пойдёшь в институт.

По правде сказать, Женьке так не хотелось долго учиться, что она сознательно сделала свой выбор, но, чтобы не обидеть бабушку, она схитрила, согласившись на этот компромиссный вариант…

Сергей и Женька.

    Сегодня был её двадцать пятый день рождения. Прошло уже более десяти лет с того самого, последнего, дня рождения, когда не стало мамы. С тех пор для неё не существовало больше этих праздников, она просто вычеркнула их из своей жизни.

    Каждый год в этот день Женька ездила на кладбище. Сначала они это делали вдвоём с бабушкой, потом, когда бабушки не стало, она приезжала сюда одна. И ничто не могло помешать этому, никакие важные и неважные дела.

       Женька, как обычно, купила букет белых ромашек, которые так любила мама, и направилась к кладбищу. Кладбищенские ворота были закрыты, а посетителям для прохода оставили небольшую калитку. Входя в неё, Женька засмотрелась на дорогую и красивую машину – «Мерседес», которая стояла невдалеке. Вдруг она почувствовала, как кто-то толкнул её и  ромашки посыпались из рук на землю.

    -Ой, простите, – раздался приятный мужской голос, – я задумался и не заметил вас.

    -Ничего-ничего, я подниму, – ответила Женька и наклонилась за цветами.

 Незнакомец тут же стал помогать ей.

    -Ещё раз, ради Бога, простите, это моя вина, – вновь стал извиняться он.

Женька взглянула на него и… обомлела. Таких красивых мужчин она в своей жизни  ещё не встречала. Нет, конечно, ей попадались красавчики, но всё это было не то. От этого же исходила настоящая мужественная сила, которая притягивала как магнит, и Женька сразу  почувствовала себя слабой и беззащитной. К тому же незнакомец был широкоплеч и высок. Не мужчина, а мечта жизни.

    Он виновато улыбнулся, подал ей ромашки и предложил:

    -Цветы помялись, давайте я куплю вам новые.

    -Ещё чего! – фыркнула Женька и… к своему собственному удивлению, пустилась от него бегом.

    -Девушка, постойте, я…

Но Женька, не останавливаясь, мчалась на всех парах. Потом она украдкой оглянулась: незнакомец стоял и смотрел ей вслед.

    -Сергей Владимирович, что-то случилось? – спросил подошедший Юра.

    -Нет-нет, ничего страшного, Юра, – рассеянно ответил Сергей.

     Ему так не хотелось, чтобы девушка уходила. Она была  красавица, необыкновенная, как в сказке, с  большими яркими зелеными глазами, а ещё… от неё удивительно веяло каким-то знакомым пряным ароматом. Сергей встряхнул головой, как бы отгоняя наваждение, и направился к машине.

    -Сначала цветочки, а потом что? – ворчала себе под нос Женька.

Нет, довольно с неё богатеньких мужичков, сегодня не их день. Она сегодня «не работает», и всё, пусть её увольняют, ей плевать.

     Только у маминой могилы она наконец-то отдышалась. Поставила цветы в баночку, протерла фотографию и ,как обычно, присела на маленькую скамеечку.

    -Представляешь, мама, что со мной сегодня произошло? Я встретила мужчину своей мечты и…убежала от него. Сама. Собственными ногами. По глупости лишила саму себя же счастья.  Ну, не дура ли? Скажи ты мне.

Легкий ветерок пробежал по Женькиному лицу, она закрыла глаза, представив, что это мама ласкает её.

    -Да знаю, знаю, мама, но, понимаешь, не сдержалась. Так надоели эти похотливые богатенькие «буратинки», если б ты знала…, -Женька осеклась, подумав, что не стоит рассказывать маме о своей работе, вернее, о своей второй «работе». Потому что на зарплату медсестры ноги протянешь. А так вон памятники на могилах матери и бабушки поставила.

    Бабушку похоронили чуть дальше, рядом места не нашлось. Женьке показалось, что она зовет её.

    -Сейчас приду, – ответила она, – не кричи. Вот только с мамой еще посижу.

Но Женька не торопилась. Она не спеша рассказывала маме, как жила всё это последнее время.

    -Да, мы расстались с ним, если ты об этом, – Женька чертила пальцем по земле. – Мне неприятно вспоминать о нём, он оказался, как говорила бабушка, негодяем. Понимаешь, мама, форменным негодяем…

    С Толиком их познакомила Вика. Красавец, студент престижного вуза. Он сразу понравился Женьке. К тому же Толик москвич, а значит, прописка не нужна. У неё был отвратительный наглядный пример: Таня, её подруга и коллега по старой работе, влюбилась в парня. Он напел ей про красивую любовь, обещал жениться, та, дурочка, возьми да и пропиши его в своей квартире, в которой они жили вместе с мамой. Она прописала, а он взял и не женился, так мало того, привёл девушку и сказал, что это его жена. Теперь Танька оббивает чиновничьи пороги, а сделать ничего не может. Так вот Толик ко всем его достоинствам в прописке не нуждался.

    Женька думала, что вот он, её судьба, её единственный и неповторимый. Два года на него потратила, а всё впустую. Он, оказывается, её просто использовал. У него очень строгие родители, к тому же богатые. Однако они не запрещали сыну дружить с девушкой не из их круга, считая, пусть мальчик поучится жизни. Толику понравилась такая «учёба», и он однажды под предлогом «позаниматься с другом» попросил у Женьки ключи от её квартиры, пока та была на работе. Раз попросил, два, потом это вошло у него в привычку.

    -Ой, Женька, – сочувственно сказала ей как-то Вика, – сдается мне, что он у тебя на квартире вовсе не бухучёт изучает, а «Камасутру».

Женька не поверила, пока сама не убедилась…

    -Представляешь, мама, – продолжала рассказывать она, – я как-то прихожу, а он с девкой кувыркается.

    -Да-да, именно так, – она захихикала и добавила: – Если б ты видела, какой был пилотаж высокого класса с лестницы. Ничего, не грубо, успокойся мама, так ему и надо. Ну и что же, что я осталась опять одна. Лучше одной, чем с таким козлом. Теперь? Теперь у меня никого нет. Знаешь, ни капельки не жаль, наоборот, как выгнала его, сразу полегчало. Он с извинениями приходил. Думал, что я уши развешу и начну лапшу снимать. Но меня не проведёшь, я-то уж насмотрелась на них, красавчиков. Да и сегодняшний ничем не лучше остальных, разве что поинтересней будет.

      Поговорив с мамой, она навестила бабушку. Той пришлось рассказывать всё с самого начала, потому что бабушка тоже потребовала «хлеба и зрелищ»…

    Однажды с Женькой на кладбище пришла Вика. Она очень удивилась, услышав, как та разговаривает с умершими родственниками.

    -Женька, а ты случайно не того? – Вика покрутила пальцем у виска, тревожно заглядывая подруге в глаза.

    -Не того, – успокоила её Женька, – понимаешь, я слышу их голоса.

Вика испуганно открыла рот и, покосившись на могилу Женькиной матери, отскочила как можно дальше.

   -Ну, – поспешила ответить Женька, – или мне кажется, что я слышу.

   -А-а-а, – протянула Вика, – тогда ничего страшного.

   -Ты думала, что попала в мир фильма «Мертвецы оживают»? – с горькой усмешкой спросила Женька. – Нет, моя дорогая, так не бывает, – потом вздохнула и добавила:    – К сожалению. Ты не представляешь, я бы, наверное, всю свою жизнь до единой капельки отдала, чтобы ещё раз прижаться к маме…

    Женька засмеялась, вспомнив этот разговор. А ведь, действительно, если бы кто-нибудь её услышал, подумал бы, что она сумасшедшая. Ну и пусть. Пусть сумасшедшая, зато ей так легче. Да к тому же сегодня ей позволено всё: у неё день рождения, и она празднует его в кругу своей семьи, как когда-то.

    Женька провела на кладбище целый день. А куда ей было торопиться? Дома ведь всё равно никто не ждал. Она, конечно, подумывала о том, чтобы завести собаку или кошку, но потом всё же отказалась от этой идеи: они очень быстро окочурятся с её ненормированным рабочим днем и, так называемой, «подработкой». Хотя настоящей работой для неё являлась та, за которую ей платили хорошие деньги, а работа медсестры – это так, хобби. Но о той, второй работе, никто не знал, даже Вика…

    В салон под названием «Лотос» Женька попала совершенно случайно. Однажды после работы она зашла в супермаркет. Набрав необходимых продуктов, Женька направилась к кассе. И тут, растолкав всех, вперёд без очереди  влезла дама. От неё обалденно пахло дорогими духами, да и сама она была одета в вещи явно не с Черкизовского рынка. Конечно, такая разве будет стоять в очереди?

    -Скорее, – торопила дама кассиршу, – что вы, как черепаха, я очень тороплюсь.

    -Вот ещё,– проворчала недовольная женщина, которая стояла за Женькой, – мало того, что вперёд влезла, так еще и оскорбляет.

    -Замолчи, дура, – огрызнулась та.

Очередь возмутилась, но дама, наконец рассчитавшись с кассиром, поспешила к выходу. Однако по какой-то роковой случайности автоматические стеклянные двери заклинило, и женщина со всего размаху врезалась в стекло. Она упала плашмя и осталась без движения.

    -Так ей и надо! – заликовала очередь.

    -Как вы можете! – воскликнула Женька и поспешила к женщине.

У настоящего медика в сумочке, кроме стандартного дамского набора, всегда найдётся всё самое  необходимое. Женька не была исключением из правила. Она быстро привела даму в чувство. Когда та села, шмыгая разбитым носом, Женька ласково спросила:

    -Вам уже лучше, милая дама? Вы можете идти?

Женщина внимательно и, как показалось Женьке, оценивающе посмотрела на неё и, ничего не ответив, начала подниматься.

    -Я помогу, – тут же подскочил резвый охранник.

Он поднял женщину и повел её на стоянку.

Женька, забрав покупки, тоже вышла из магазина и направилась домой.

    -Девушка, подождите! – вдруг окликнули её сзади.

Женька оглянулась и увидела ту самую даму из магазина. Она сидела в роскошной машине  и  призывно махала ей рукой:

    -Подождите, мне надо с вами поговорить.

Шофер услужливо приоткрыл дверцу, и девушка послушно юркнула в салон.

    -Маргарита Генриховна, – представилась дама.

    -Женя, Евгения.

Дама снисходительно улыбнулась и ответила:

   -Прекрасное имя, Женечка. Вот и познакомились. Теперь о деле. Я хочу предложить вам работу.

   -Интересно, – отозвалась Женька, – и какую же?

Маргарита Генриховна загадочно улыбнулась и сказала:

    -Насколько я поняла,  работа у вас уже есть. Вы работаете… – она задумалась на пару секунд, – медсестрой или фельдшером.

Женька утвердительно кивнула и с любопытством уставилась на собеседницу.

   -Я хочу предложить вам работу в своей фирме. У нас есть клуб, заметьте, один из самых престижных в городе, ресторан, сауна, салон красоты, ну… – она замялась, – и так далее. Мои девочки очень довольны, я щедро плачу  им за услуги.

Женька от такого предложения оробела. Наверное, в этом престижном салоне работают только квалифицированные специалисты, а она что, простая медсестра.

    -У нас есть всё: мы оплачиваем больничные, отпуска, – продолжала увещевать Женьку  Маргарита Генриховна.

    -Я, пожалуй, приму ваше предложение, но… – заколебалась девушка.

    -Конечно-конечно, – улыбнулась дама, – подумайте, посоветуйтесь с семьей. Вот моя визитка. Позвоните мне, как только  будете готовы.      

      Женька поблагодарила Маргариту Генриховну и вышла из машины. На визитке значилось, что она, Маргарита Генриховна, является совладелицей комплекса «Лотос». В комплекс входили и клуб, и салон красоты «Лотос», и еще масса всяких вещей. У Женьки закружилась голова от свалившейся на неё удачи. Уж, наверное, здесь будут платить намного больше, чем в больнице. И она, окрыленная, поспешила домой с твёрдым убеждением завтра же с утра позвонить Маргарите Генриховне.

    Рассчитавшись с работы, Женька пришла в агентство, которое как раз и подбирало кадры для работы в своем комплексе. Маргарита Генриховна определила девушку в  массажный салон под тем же названием, что и салон красоты –  «Лотос».

    -Но я не специалист по массажу, – честно призналась Женька, на что хозяйка ответила:

    -Вот как раз и поучишься. Не робей, мы даже сертификаты об образовании выдаем.

      Месяца три Женька овладевала мастерством массажа. Затем, получив корочку, Маргарита определила её на полную ставку. Но оказалось: зарплата у массажистки в салоне «Лотос» была не намного больше её прежней.

   -Вот это да! – возмутилась Женька. – Это что же получается? От чего ушла, к тому и пришла?

Но такого просто не могло быть. Она же собственными глазами видела, на каких машинах разъезжали массажистки и в каких квартирах жили.

    -Со временем ты всё узнаешь, – утешила Женьку её новая подруга Ляля, высокая красивая полногрудая девица с коротко стриженными белыми волосами.

    -Но, Лялька, разве на такую зарплату ты можешь себе позволить то, что имеешь? – искренне удивилась Женька.

    -Ну, хорошо, – зашептала Ляля, наклонившись как можно ближе к ней. – Мне не велено пока ничего  говорить, но я всё же скажу тебе.

   -О чем это вы тут шепчетесь? – подскочила к ним Верка, вульгарно накрашенная ярко-жгучая брюнетка с довольно толстыми ногами и с сильными мускулистыми руками.

   -Да так,  ни о чём, – отмахнулась от неё Ляля, тут же отстранившись от Женьки. Но лишь только  Верка отвернулась, быстро шепнула: – После работы встречаемся у меня, но сначала разбежимся.

Женька молча кивнула в знак согласия. Она поняла, что при Верке не стоит вообще говорить на подобные темы.

    После работы они с Лялей сделали вид, что расстаются, а потом разными путями добрались до её квартиры и заперлись, хихикая от радости, что так легко всех провели.

      То, что рассказала Ляля Женьке, повергло её сначала в шок, потом в ужас.

    -Я не смогу, я так просто не смогу, – шептала потрясённая Женька.

    -Я тоже так сначала говорила, а потом… – она махнула рукой, – а потом поняла, что с меня не убудет, а жить-то как-то надо. Зато теперь живу как белый человек.

    -Но как ты можешь так спокойно об этом говорить? – Женька поморщилась.

Ляля усмехнулась:

    -Могу, как видишь. Да не дрейфь, Женька, не ты первая, не ты последняя, а так хоть денег поднакопишь и поживёшь в свое удовольствие. К этому надо относиться как к работе, тогда легче.

    -Ну да, – согласилась Женька, – философски.

    -Если хочешь, то так. Думаешь, я сразу ко всему привыкла? Днем работаешь как проклятая в салоне «Лотос», а вечером в публичном доме «Орхидея». После  «Орхидеи» сначала приходила домой и часами под душем отмывалась от этой грязи, а потом ничего, привыкла. Марго щедро нам платит за эти услуги, но зато на основной работе – нет. Специально вынуждает.  Ты, думаешь, что я квартирку обставила за свои денежки? Нет. Это фирма оплатила. Марго знает, что делает, стерва. Сначала лакомый кусочек подсунет, а потом, когда привыкнешь к хорошему, зажимать начинает. Вот волей-неволей и соглашаешься на её условия. Зато не обижает, грешить не буду.

    -Куда уж больше… грешить, – задумчиво произнесла Женька, – и так по уши.  

    -Да ладно тебе, Женька, это сначала только трудно, а потом как по маслу. Я помогу тебе. Меня тоже одна китаянка обучила. Я, можно сказать, спасла её, приютила. Вот она в благодарность и поделилась бабьими секретами.

   -Что за секреты? – поинтересовалась Женька.

   -А вот какие, – ответила Ляля,– как сделать, чтобы клиент, особенно богатый, только тебя хотел и больше никого. Богатые, они те же мужики, а все мужики – козлы.

    -Ну – у, – протянула Женька, – эта банальная истина стара как мир.

И девушки дружно засмеялись.    

       Женька долго прокручивала в голове разговор с Лялей. Стать игрушкой в руках мужчин, средством удовлетворения их потребностей? Переступить через себя? Да, жизнь заставляет. Что делать, если ты одна на всём белом свете, а помощи ждать неоткуда?

      Маргарита Генриховна очень хорошо относилась к Женьке, она никак не могла решиться на откровенный разговор с ней. Вызвав как-то к себе Лялю, хозяйка попросила её поговорить с Женькой.

    -Хорошо, я поговорю, – согласилась Ляля.

    -Только смотри, поделикатнее, а то нам лишние разговоры ни к чему, ещё родителям нажалуется.

    -У неё нет никого, – ответила Ляля, – сирота она.

Маргарита Генриховна обрадовалась:

    -Сирота, говоришь, так это же здорово, – она была уверена в том, что Ляля подготовит Женьку к работе.

       Да-а, эта женщина умела находить себе кадры. Во-первых, Женька была очень привлекательной девушкой с хорошей фигурой фотомодели. Нет, она была чертовски красива, с изюминкой, этакой тутси – милашкой, именно такие и нравятся мужчинам, к тому же она была умна; во-вторых,  сирота, что тоже немаловажно, значит, нуждалась в деньгах; в-третьих, как медсестра могла себя обезопасить, а с этим у них было строго, поэтому и толпились сутки напролёт клиенты. Что ни говори, а у Маргариты Генриховны был надежный бизнес, она крепко стояла на ногах. «Всё преходяще, а любовь, пусть даже и продажная, вечна», – думала она. Кроме того, агентство имело своих высоких покровителей, поэтому Маргарита ничего и никого не боялась. Она с лёгкостью водила дружбу как с «джентльменами удачи», так и с представителями  государственного аппарата. Маргарита принимала на работу понравившихся ей девушек, но для «бизнеса любви», как она говорила, всегда вёлся тщательный отбор. И хотя она знала, что все её проблемы, если они возникнут, будут тут же решены, всё же ей не хотелось возиться с мелкими неприятностями. Маргарита для своего «бизнеса любви» вербовала только самых-самых. Во всяком случае, вот уже несколько лет жалоб от клиентов не было. Да и девушки были довольны.    

    -Эта Женька ещё даст фору многим, – сказала она Веронике, своей компаньонке и подруге.

    -Ты уверена в ней? – спросила Вероника.

    -На все сто, – кивнула в ответ Маргарита…

    Вот уже несколько лет, как они с Вероникой владели «Лотосом». Сложив свои деньги, которые им дал на раскрутку чадолюбивый папаша Вероники, успешно строивший элитные дома, а также Риткин муж, к тому времени удачно скончавшийся,  они тут же принялись за дело.

     Сначала это был просто салон красоты, в котором они работали наравне со всеми: Ритка администратором, а Вероника, получившая в медицинском институте дефицитную специальность, – косметологом; затем появился женский клуб, членами которого являлись их подруги; а потом постепенно деятельность «Лотоса» расширилась. Теперь это был целый комплекс. Но мало кто знал обратную сторону медали – «Орхидею», только избранные, кого попало туда не допускали, клиентура была проверенная, своя и небедная. На мелочи Маргарита и Вероника не разменивались. И закрутилось, и понеслось…

     С самого начала Ритке не повезло. Её папочка, тот самый, из руководящего аппарата при Генсеке, так не вовремя попал в аварию и погиб. Старший брат, подсевший на героин, задолжал кое-кому крупную сумму денег и вынес из квартиры всё, до последней мелочи. Они с матерью остались совершенно нищими. Надо было что-то делать, как-то жить. В стране вовсю гремела перестройка.

      И тогда предприимчивая студентка престижного вуза решила во что бы то ни стало обеспечить себе шикарную жизнь, к которой она привыкла и которой так нелепо лишилась. «Этот старый идиот, – думала она об отце, – не позаботился обо мне. Ну почему он оформил нашу дачу на этого дебила, моего братца?»

       Но ничего уже было не поправить, приходилось самой добывать себе место под солнцем. Она облюбовала одного пожилого профессора, этакого сумасшедшего ученого – физика, который за свои открытия получал различные премии и жил на широкую ногу. К тому же у него был один большой плюс – больное сердце. Значит, можно было надеяться на то, что в скором времени останешься вдовой. В то, что он попадётся на её крючок, Ритка нисколечко не сомневалась. Она слишком хорошо знала себе цену: среднего роста девица с красивой грудью, как говорится, в меру упитанная, к тому же блондинка, хоть и крашеная. 

      Однажды, «провалив» официальный зачёт, она напросилась к нему домой. К встрече с профессором  готовилась очень тщательно. Подобрала себе вульгарное платье с огромным декольте, из которого буквально вываливалась её пышная грудь, чулки – сеточки и высокие каблучки, чтобы казаться стройнее. Профессор в свои семьдесят  еще заглядывался на молодых студенточек, и даже ходили слухи о том… впрочем, она старалась не придавать слухам никакого значения.

  Он обитал один в престижном старом доме в огромной пятикомнатной квартире. Говорили, что у него была дочь, но жила она где-то за границей. «Прекрасно, – подумала Ритка, – наш старикашка, можно считать, круглый сирота». Напустив на себя вид школьницы – недотроги, она смело нажала на кнопку звонка.

    -Можно? – робко спросила она, как только ей открыли дверь.

Пожилая женщина в халате и в фартуке, недовольно оглядев её, сказала:

   -Проходи, Семён Степанович в кабинете, – и, повернувшись к Ритке спиной, пошлёпала по коридору, зычно крикнув:

    -Семён Степаныч, к вам!

    -Да, да, проходите, – ответил знакомый профессорский голос.

Ритка прошла через всю квартиру, по пути оценивающе осмотрев её, так как вскоре ей здесь предстояло жить. Квартира Ритке понравилась, а особенно то, что в ней стояло, лежало и висело. Кроме того, здесь был даже камин, который придавал квартире особую привлекательность. Она, удовлетворенно улыбнувшись, нацепила на своё личико невинное выражение, сделала губки «бантиком» и зашла в кабинет.

    -Семён Степанович, спасите меня, только вы один можете, – пропела Ритка и театрально прижала руки к груди, слегка всколыхнув её, так что глазки профессора приклеились к её бюсту намертво и уже не отрывались от него.

Он часто-часто задышал и что-то промямлил в ответ. Семён Степанович для своих лет выглядел очень молодо, а со спины он казался скорее юношей, нежели стариком. Студентки так и прозвали его – Живчиком.

      -Проходите, прошу вас, – почти простонал профессор, приглашая Ритку подойти к столу.

«Прекрасно, – подумала она, – кажется, клиент созрел». Потом, как бы невзначай уронив тетрадку и учебник, наклонилась, чтобы поднять их, не забыв при этом выставить перед профессором теперь уже свой «нижний бюст».

       То, что произошло дальше, она никак не могла предугадать. Живчик, прытко задрав ей подол,  овладел ею тут же, у стола. «Однако, – подумала Ритка, – а он ещё ничего, резвенький».  

     Безусловно, зачёт она сдала в тот же день, без промедления. Но конечной-то целью был вовсе не этот дурацкий зачёт. Ритка, позволив профессору наиграться собой, добилась того, чтобы он сам, конечно, без всякого давления с её стороны, пригласил её на следующее свидание.

    -Я с нетерпением буду ждать завтрашнего вечера, – сказал он, провожая её.

    -Я тоже, – мяукнула Ритка в ответ.

    После столь успешной встречи с профессором Ритка поехала не домой, а к своей подруге, чтобы поделиться с ней радостной новостью. Та была в печали: её любимый уезжал служить в другую страну, в которой шла война.

   -Да брось ты, Ника, – успокаивала Ритка Веронику, – вернётся он. Пойми, дура, у тебя теперь такие возможности открываются.

    -Не нужны мне никакие возможности, а только он, – печально проговорила Вероника и добавила: – Уж тебе ли не знать, как я его добивалась.

    -Да, я помню, – согласилась Ритка и испуганно спросила: – Неужели ты собираешься хранить ему верность?

    -Что я, дура круглая? – ответила подруга. – Одно другому не мешает.

    -А если он узнает? – спросила Ритка.

    -Не узнает, – заверила её Вероника и тихо добавила: – Если ты не скажешь.

    -Я? – Ритка даже обиделась. – Зачем? Мне с тобой ссориться ни к чему.       

«Вот идиотка, – думала Ритка о подруге, возвращаясь домой, – всё по своему Серёженьке сохнет, а может быть, и счастливая, не то, что я. Мне же и сохнуть не по кому, разве что по профессору». Она улыбнулась, вспомнив о нём: всё-таки день прошел не зря.

    На следующий день она летела к своему профессору как на крыльях. На этот раз он был в квартире совершенно один. Тетка в халате куда-то испарилась. Живчик без промедления потащил Ритку в постель. Он даже не дал ей возможности раздеться и, порвав от нетерпения её выходное платье, то самое – с декольте, жадно набросился на неё.

   «Неужели меня жестоко обманули, – думала она, еле дыша от натиска профессора, – и у него вовсе не больное сердце? Разве может человек с больным сердцем быть таким прытким? Однако он ещё ничего, о-го-го, на коне, так сказать». А тот, как бы желая доказать ей, что он и в самом деле ещё способен на многое, не выпускал Ритку из постели сутки. Но и Ритка  была не проста, она нарочно распаляла его и поощряла к этому. 

    -О! – стонал профессор. – О! Богиня!

    Наградой за этот «марафон» стала запись в её паспорте, что она теперь не Ритка Белкина, а Маргарита Генриховна Лазаревская. Наконец-то она добилась своей цели, обеспечив себе хорошую жизнь, как  бывало прежде. Она поступила правильно, сделав ставку на профессора. Он был не просто талантливым ученым, но ещё и востребованным. Ритка, успешно окончив институт, абсолютно не вдавалась в подробности, откуда у них такая прорва денег. Их брак, конечно, вызвал резонанс в обществе. Но Ритку это обстоятельство мало волновало.

    Денег у неё теперь было много, благодаря мужу, который был очень щедр к своей молодой жене.

   -Бери, бери, Маргоша, не стесняйся, – ласково говорил муженёк, протягивая ей пачку купюр. – Я хочу, чтобы моя жена сегодня блистала.

И Ритка блистала на различных презентациях, суаре, деловых встречах, на которые он всегда таскал её за собой. Вскоре Ритке прискучило их столь тесное времяпровождение, ей хотелось  поскорее остаться одной. Профессор стал её раздражать.

    -Не пойму я что-то, – как-то сказала она Веронике, – он собирается когда-нибудь коньки отбросить или нет?

     -Чего тебе не хватает? – удивилась Вероника. – Твоя голубая мечта сбылась: ты снова богата, да и Семён твой  ещё на коне.

    -Всадник херов, – выругалась Ритка и со злостью раздавила окурок в пепельнице. – Моя голубая мечта: как можно скорее остаться вдовой, богатой и молодой.

    -Ха-ха-ха, – засмеялась Вероника. – Что-то в последнее время я тебя не узнаю. Хандришь, подруга. Так от хандры мы лекарство найдём. Есть у меня на примете молодой и красивый сокурсник: парень – пальчики оближешь.

    -Спасибо, – отозвалась Ритка, – пальчики мне и без того чуть ли не каждый день лижут. Да и ревнивый мой Живчик – жуть. К тебе даже не отпускает.

    -А как же ты пришла тогда? Через окно сиганула?

    -Я что? Ненормальная? – ответила Ритка. – Просто сбежала.

Вероника покачала головой:

    -Да, подруга, видно, дела у тебя совсем плохи. Тогда давай вот как сделаем. Организуем ему сердечный приступ.

    -Да нет, что ты, – испугалась Ритка, – а если догадаются?

    – Не догадаются, – уверила её Вероника. У нас ребята  ещё и не такое умеют, конечно, за деньги.

    -Нет-нет, рано ещё, – сказала Ритка, – сначала «бабки». Он недавно мне хвастался, что скоро  ему большой кусок обломится, так вот я всё хочу оформить по закону.

    -Хорошо, как знаешь, когда соберёшься расстаться с ним, только свистни. А пока времени зря не теряй, расспроси у него, откуда он, Кощей Бессмертный, силы берёт, – посоветовала Вероника.

    -Спасибо за совет, – поблагодарила подругу Ритка.

    -Удачи тебе, Василиса Прекрасная.        

Ритка в задумчивости ехала домой, как вдруг услышала:

    -Ритуля, прелесть моя, неужели это ты? – высунувшись наполовину из окна «Жигуленка», приветствовал её Сашка Гаврилов, бывший одноклассник.