Текст книги "Заповеди Леси (СИ)"

Автор книги: Ирина Михайлюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Глава двадцатая. Наши жизни

Мы не случайно встречаем тех или иных людей. Каждая встреча – шанс на изменение. Шанс исправить ошибку, совершённую в прошлом.

Утро началось с видения. Я успела отвыкнуть от того, что раньше казалось естественным. Неведомая тёмная сила затянула меня в свои сети, моё сознание перестало принадлежать мне. Я утратила связь с реальностью и оказалась в…

Городе. В своём родном городе.

Его охватил огонь. Люди гибли в адских языках пламени. Слышались крики, мольбы о помощи, но все они тонули в смерти.

Я ослепла от красок, заполнивших мир. Кровавые оттенки являли собой всё, что осталось в жизни. Красный – цвет новой эпохи.

Огонь не мог навредить мне, но я вздрогнула, когда пламя подобралось слишком близко.

Я закричала с надеждой, что видение прекратится. Но оно лишь смени-лось новым.

Сила…

Смерть…

Победа…

Искупление греха. Их, не твоего.

Беги. Беги. Но тебе не спрятаться. Я найду тебя, где бы ты ни была.

Голубая завеса окружала меня. Я видела её прежде и знала, для чего она создана.

Помнила, кого она создала.

Материя окутала меня, и я ощутила тепло. Дом. Я снова дома.

Как печально, что память не позволила мне вновь увидеть момент созда-ния.

Завеса изменила форму. Я очутилась в небольшой комнате, на одной из стен которой висело зеркало в старинной оправе.

Я подошла к нему.

Из зеркальной глади на меня смотрела та же я. Прошло несколько секунд, прежде чем изображение сменилось.

Я увидела девушку. Она являла собой красоту, но её лицо исказила нена-висть. Я с трудом узнала в незнакомке себя.

– В тебе есть и свет, и тьма, Злата. Прими решение и следуй ему.

Я обернулась в надежде увидеть говорящего, но узрела лишь множество зеркал, в каждом из которых жила моя злая копия. Ужас охватил меня, и я за-кричала.

Отражения не исчезли. В зеркальной глади плясали языки пламени. Я, на-стоящая я, теряла себя. Уже не было видно просвета, невозможно было отли-чить стены от пола, реальность от фантазии.

Я опустилась на пол и закрыла глаза. Ненадолго успокоилась, но бояться не перестала. Я молила о том, чтобы пытка закончилась.

Комнату заполнил шёпот. Я не могла разобрать слов вначале. Но с каж-дой секундой буквы сливались вместе с шипением в слова, которые врезались в моё сознание, в мою память клинком:

– Тьма. Она внутри тебя. Они не хотели создать добро, они хотели со-творить зло. И у них вышло. Ты не достойна жизни, ты можешь погубить всё живое. Уйди. Уйди из этого мира. Отправляйся туда, где будут обитать такие же, как ты. Мерзость. Нужно было уничтожить тебя ещё в детстве.

– Заткнись! – я закрыла уши руками, но мерзкие слова всё равно доходили до моего сознание, словно голос был в моей голове.

– Ты думаешь, что в тебе нет и крупицы зла. Но десять лет назад, та де-вочка погибла из-за тебя, из-за твоей трусости. Помнишь, как она молила. Ты ничтожество, Злата. Хронус создал идеальную копию себя самого.

Я закричала от отчаяния. Голос стих. Меня била дрожь. Пробудились воспоминания, которые следовало бы забыть. Но они существовали внутри меня слишком давно, стали неотъемлемой частью моей жизни, и я не могла их сте-реть.

Послышался треск, а затем на меня посыпались осколки. Все зеркала, все до последнего, разбились.

Я заплакала.

И всё закончилось. Не было зеркал, осколков, завесы. Я вновь была в ком-нате Эрика.

Я хотела понять смысл видения и понимала, что все ответы на мои во-просы могла дать только Елизара. Я не стала дожидаться Эрика. Оставила записку и ушла к матери в надежде понять прошлое и изменить будущее, если это было возможно.

Её не было в доме. Она сидела на скамейке в саду и как ни странно знала, что я приду.

Сегодня вновь цвели сакуры. Их небывалое очарование успокоило меня.

– Скажи, что я на самом деле такое? – Елизара обернулась. Во взгляде промелькнуло опасение. Не знаю, боялась ли она меня или правды. Но я своим вопросом разбила привычную броню спокойствия.

– Я тебя уже всё рассказала, Злата, – она отвернулась от меня, давая по-нять, что разговор окончен, но я не собиралась уходить с пустыми руками.

– Что-нибудь ещё?

– Ты мне лжёшь. Зачем? Думаю, я заслужила знать хотя бы крупицу правды, прежде чем умру, – я говорила настолько решительно, что, казалось, сам дьявол не смог бы убедить меня отказаться от намерений выяснить правду.

– И что же ты хочешь знать?

Я на секунду задумалась. А что я действительно хочу знать? Есть столько разных вещей, столько разных вопросов, ответы на которые, скорее всего, поро-дят новые вопросы. И так будет всегда. Маленький разговор не смог бы разру-шить круг.

Но одно я хотела знать наверняка:

– Кто я?

Елизара глубоко вздохнула и жестом предложила мне сесть рядом. Я кив-нула и опустилась на скамейку. Вся моя уверенность испарилась. Я предпочла бы стоять чуть вдали и чувствовать странное превосходство, но понимала, что злить Елизару непослушанием не стоит.

– Это тяжёлый разговор, – она замолчала, но я не торопила её. Мы сидели и смотрели, как медленно опадают лепестки сакуры.

Шли секунды, проходили минуту, но никто из нас не проронил ни слова. Тягостное молчание разрушила Елизара.

– После того, как мы создали Ярослава и его брата, Хронуса схватили и за-перли в темнице. Мне удалось сбежать. Я решила отомстить всем богам и всем людям, поэтому заключила сделку с силами намного более мощными и тёмными, чем ты можешь себе представить. Они забрали нечто ценное и сказали, что я должна сделать.

В полночь, я тайком пробралась в поднебесье – там соприкасаются все миры. Я произнесла заклинание из Книги Теней. И это помогло создать новую душу, в которой были и свет, и тьма. Но тьма спала и спит до сих пор. Стоит не-винной крови пролиться от твоей руки, и свет навсегда исчезнет. Ты сможешь уничтожить этот мир и мир богов. И иные миры. Ты сможешь сжечь их дотла.

– Как защититься от тьмы? – в горле у меня стоял ком. Теперь видение приобрело другой смысл.

– Этого я не знаю. Ответ на этот вопрос есть лишь у Хронуса.

Я вздрогнула, стоило ей произнести имя отца.

– Почему у него?

– Большинство талантов в тебе его идея. Он твой отец, он придумывал тебя, так же, как и я. Ты наше самое совершенное творение, – она пальцами при-подняла мой подбородок и внимательно посмотрела мне в глаза.

Я отбросила её руку, испытывая чувство полнейшего отвращения.

– Вы оба чудовища! Бессердечные чудовища!

– Всё зависит лишь от тебя, Злата. Только ты вправе выбрать свет или вы-брать тьму.

Я повторяла про себя её последние слова. Внутри меня жил свет, я точно знала это. Но временами в глубине души просыпалась злость. Слепая ненависть душила изнутри, лишала возможности мыслить ясно.

Такая, как много лет назад.

– Злата, помоги мне!

– Нет, – я убежала, я струсила. Я была ничтожеством.

И до их пор не в силах простить себе свою слабость.

Я пошла к Роме и провела возле него несколько часов. Всё это время я мо-лила, упрашивала. Но Рома не подавал ни малейших признаков жизни. С каждым днём он угасал всё больше, мир снов забирал моего брата себе.

Я понимала, почему он не хочет просыпаться. На его месте я бы не нашла в себе сил вернуться.

Я чувствовала себя в неоплатном долгу перед нашей матерью и хотела знать, что, когда уйду, Рома будет в безопасности, найдёт себя и новый смысл жизни. Моя жертва не должна была быть напрасной.

Сохранить жизнь единственному потомку моей приёмной матери – благо-дарность, которую я в силах осуществить.

Я искала выход.

И решение пришло неожиданно. Магия – полезная вещь. Я пробыла без неё не так долго, что успела привыкнуть к жизни обычного человека. Понадоби-лось время, чтобы вновь свыкнуться с тем, что я никогда не была обычной.

Я знала, что если постараюсь, то смогу прочитать мысли человека. Но если очень постараться, то возможно ли проникнуть в сознание? Передать послание силой мысли?

И я решила прокрасться в сознание Ромы и убедить его проснуться.

Я не хотела принимать поспешных решений, боясь навредить. И это заста-вило меня иди к Елизаре за советом.

Она сказала, что у меня вряд ли получится. Одно дело – читать мысли, другое – проникать в чье-то сознание, проникать в чей-то сон без разрешения. Природа сделала людей сильными, дав защиту от потустороннего вмешательства. Никто из нижнего мира не мог проникнуть в сознание человека без разрешения. Лишь самые могущественные способны нарушить правило.

Если бы Елизара была богиней, то смогла бы.

Я решила попытаться, потому что не могла спокойно смотреть на то, как Рома умирает.

Я дотронулась до руки брата, закрыла газа и сконцентрировалась.

Ничего не произошло. Я наткнулась на невидимый барьер, который воз-двигнул Рома.

Вторая попытка была не лучше первой. На этот раз защита оттолкнула меня, и это причинило боль. Сильную боль.

Последующие попытки были такими же.

Я ушла из дома Елизары с мыслью о том, что не собираюсь сдаваться, что обязательно буду пытаться до самого конца. До тех пор, пока не получится.

Мы с Эриком гуляли по поляне. И вновь оказались среди призраков. В один момент я подумала, что самые настоящие тени здесь – мы.

Я имела лишь один месяц. И сама мысль об этом сделала меня смелее.

Мы с Эриком жили так, как хотелось нам. Всё больше привязывались друг к другу, возможно, против своего желания. С каждым днём мысль о неизбежном расставании казалась мне невыносимой.

Мы читали книги и спорили, могли не спать всю ночь, разговаривая о раз-ных вещах: искусстве, жизни, магии, семье, будущем. Он стал моим утешением.

Мы были любовниками. Но это слово не смогло бы поведать всей глубины наших отношений. Я не слукавлю, если скажу, что узы между нами были слиш-ком крепкими. Что-то большее, нежели телесное влечение. Сильная эмоциональ-ная связь.

Я наконец-то поняла, что значит быть рядом с кем-то. Мои чувства были для меня загадкой. Временами Эрик становился для меня кем-то настолько близ-ким, что я начинала бояться. Бояться этих новых для меня чувств.

В нашем небольшом доме царила полная идиллия. Мы оба хотели прожить жизнь, не упуская ни одной минуты, наслаждаясь каждым мгновением.

Время утратило значение. Мы жили вне его, мы бросили ему вызов. И, увы, проиграли.

Как-то мы выбрались в город. Решение было спонтанным.

– Ты хочешь пойти в город? – я оказалась застигнутой врасплох. С одной стороны, мне очень хотелось увидеть знакомые места и показать Эрику ту жизнь, к которой он должен будет привыкнуть. Но с другой, меня страшила сама идея вновь увидеть то, что я уже давно покинула. Город для меня был полон призра-ков.

Со смертью матери в моей душе появилась трещина. Я могла укрыть её, могла притвориться, но правда была очевидной. Боль не проходила.

Я нашла в себе силы преодолеть слабость.

– Давай.

Мы отправились сразу же. Я испугалась, когда Эрик превратился в волка на моих глазах. Никак не могла избавиться от своих прежних предубеждений, не могла заставить себя забыть.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем я привыкла.

Глаза Эрика оставались синими, даже когда он принимал облик волка. Я дотронулась до его белоснежной шерсти. Это не так уж и страшно.

Эрик. Это всего лишь Эрик, он никогда не причинит мне зла. Почему же сердце так бьётся? Почему так страшно?

Я опустилась рядом с Эриком на колени, изучала его: гладила жёсткую шерсть, смотрела в глаза, один раз даже дотронулась до клыков, но быстро отдер-нула руку.

Я чувствовала себя глупой. Как можно было бояться, после того, как Эрик спасал меня, спал со мной, жил со мной. Но внутри меня сидела маленькая де-вочка, которая боялась темноты и волков. Она изменилась, и внутри неё посели-лось желание дотронуться до своего страха.

В тот день мы обнаружили мысленную связь. Была ли она и до этого или стала плодом наших чувств, так никто и не узнал. Момент настал, и она прояви-лась в полную силу.

«Она прекрасна», – слова прозвучали у меня в голове, и я сразу же узнала голос.

Удивительно, что когда Эрик становился волком, мы могли общаться мыс-ленно.

Наши сознания соприкасались так близко, что я не могла отличить своих чувств от его. Конечно, мы могли отгородиться друг от друг, но оба не хотели этого. Было в подобной близости что-то особенное. Никто из нас больше не был одинок.

Я аккуратно залезла ему на спину. Мой опыт верховой езды ограничивался тем, что я пару раз каталась на лошадях, но к поездке на огромном волке жизнь не подготовила ни меня, ни кого бы то ни было ещё. Сердце колотилось, словно бе-зумное.

Наше путешествие было удивительным. Я видела, как мелькают деревья, все они слились в бесконечное зелёное полотно. Ветер хлестал моё лицо. И ино-гда мне казалось, что я нахожусь высоко над землёй.

Эрик мысленно рассказывал мне шутки, я смеялась, и мой смех эхом раз-носился по всему лесу.

Когда я устала, то прижалась щекой к его шерсти. Запах хвои успокоил меня. Я мечтала о вечности, о бесконечном путешествии по лесу. Вдали от всех.

Мы подошли к границе, и Эрик стал человеком. Здесь был спрятан ещё один портал. Мы прошли через него, держась за руки.

До города мы добрались на попутке.

Я удивилась, что у Эрика были деньги, если он всю свою жизнь провёл в лесу. Но оказалось, что здесь помогла Елизара. Она могла создавать очень прав-доподобную иллюзию, которая могла не исчезать несколько месяцев. Эрик обра-тился к ней за помощью. Каким-то чудесным образом он знал, что я соглашусь поехать. Возможно, на этой Земле всё же был человек, понимающий меня лучше всех на свете, даже лучше меня самой.

Когда я жила в городе, мне хотелось больше времени проводить наедине с природой. Но, как только мы с Эриком вошли в город, я поняла насколько ску-чала. Скучала по шуму, по незнакомым людям, спешащим туда-сюда. Это была такая привычная, знакомая мне жизнь. Я не ценила её раньше, а сейчас многое бы отдала, чтобы снова прожить те моменты.

Мама. Я никогда не перестану по тебе скучать, никогда не перестану тебя любить. И буду надеяться, что ты обрела покой.

Всё в этом городе напоминало мне о ней. Вот кинотеатр, в который мы хо-дили по выходным, вот библиотека, куда она отводила меня. Парк, в котором мы гуляли.

Но тебя забрали ангелы, а я вынуждена здесь бороться с демонами.

Эрик взял меня за руку. И губами произнёс: «Всё будет хорошо».

Я выдавила из себя жалкое подобие улыбки. Он не был виноват в том, что меня терзали воспоминания.

Мы прошлись по парку. Эрик был удивлён, его немного пугала такая жизнь. Странная и удивительная. Он говорил, что был пару раз в городе, но у него никогда не было времени осмотреться.

В лесу, в той, другой жизни, Эрик брал ответственность за меня на себя. Теперь пришло моё время играть во взрослого родителя, защищающего своё чадо.

Пункт первый – светофоры. Но он быстро усвоил эти правила. Пункт вто-рой – трамваи. Пункт третий – опасайся велосипедистов.

Что по-настоящему впечатлило Эрика, так это книжный магазин. Мы на-брали разных книг. Я даже боюсь представить, какими жадными у меня были глаза при виде книжных полок. По крайней мере, у Эрика выражение на лице точно было почти безумным, благоговейный восторг.

Мы вышли из этой святой обители, обвешанные пакетами. А затем напра-вились в кино.

Для Эрика это стало ещё одним чудом. Он никогда до этого не видел фильмов, только слышал о них от Ярослава. Мы взяли билет на первый, попав-шийся сеанс.

Честное слово на фильм я не обратила ни малейшего внимания. Я наблю-дала за Эриком, было странно видеть почти детски восторг в его глазах.

Но это было здорово. Как хорошо дарить другому существу радость. При-ятно знать, что ты не зря живёшь на этой земле.

Я редко видела его таким увлечённым. И таким счастливым.

Его эмоции отчасти передались и мне.

Мне нужно было время подумать, решить судьбу наших отношений. Но судьба уже вынесла приговор, и у меня не было времени размышлять о чувствах. Всё что я хотела – быть с ним сейчас, всё, что я знала – я должна быть с ним. И этого было достаточно, по крайней мере, сейчас.

После кино мы ещё немного прошлись по городу. Ноги сами привели меня к моему старому дому. Я замерла, заметив знакомые стены. Мы не продавали дом, он по-прежнему принадлежал нам. Можно было вернуться в него в любой момент, но сама мысль об этом страшила.

Знаете, сколько воспоминаний ожило в моей памяти в тот момент. Словно призраки прошлого бродили около этого дома. Вот мама учит меня кататься на велосипеде, вот мы с братом играем в прятки, вот мама забирает меня из школы, когда я ходила в первый класс.

Я проглотила собственные слёзы.

На самом деле мне очень хотелось войти вовнутрь дома. Хотя бы ещё один раз прожить эту жизнь, чудесную жизнь.

Но, во-первых, у меня не было ключей, во-вторых, окажись я внутри дома, слёзы были бы неизбежны.

Мы оправились назад уже глубокой ночью. Страх перед волком исчез, я прижалась щекой к его шерсти и закрыла глаза.

Эрик что-то спросил меня мысленно, но я не ответила. Я обрела покой, по-теряв всё самое важное.

И той ночью между нами действительно что-то изменилось. Никогда пре-жде Эрик не целовал меня так нежно. Я смотрела в его глаза и видела в них что-то безгранично тёплое.

Он целовал мои глаза и губы.

И в конце мы уснули не измождённые безграничной страстью, а просто крепко обнявшись, словно боялись отпустить друг друга.

Проснулись мы вместе. Наша совместная попытка приготовления завтрака не увенчалась успехом: еда подгорела. Ещё одно правило: не отвлекайтесь во время приготовления еды, это может плохо кончиться.

Но в моей жизни никогда ещё не было настолько весёлых завтраков. Да, раньше мне редко приходилось кидаться в кого-то едой. Но Эрик тоже не оста-вался в долгу.

А после прогулка до дома Елизары. И на этот раз Эрик не ушёл, он ос-тался. Хотя ему явно было неприятно находиться здесь. Но его присутствие при-давало мне дополнительные силы.

Я сразу же отправилась к Роме. Ещё одна попытка.

Я закрыла глаза и дотронулась до руки брата. С каждым днём Рома угасал всё больше и больше. Он становился тенью.

Всё внутри меня уже приготовилось к тому, что барьер снова причинит боль. Но какого же было моё удивление, когда я не наткнулась на привычную стену, а очутилась в достаточно странном месте. Там царил мрак и холод. Я уз-нала черты нашего прежнего дома. Некоторые вещи точно были из него, но их затронуло время. Стулья обвиты паутиной, обивка мебели изорвана.

Помещение было погружено в кромешный мрак.

Я увидела возле окна девушку и узнала в ней Лину. Она смотрела в окно и не подавала ни малейших признаков жизни, словно она была статуей вовсе. Рядом с ней на коленях стоял мой брат. Он выглядел ничуть не лучше, чем в реальности. Даже хуже.

Я подошла к нему ближе, но он не обратил внимания.

Странно, что я не продумала план дальнейших действий, после того, как пробью защиту. Неужели я не верила в успех?

– Рома, – тихо позвала я. Мой брат вскочил на ноги и начал бешено ози-раться по сторонам, надеясь найти нарушителя его покоя.

Под его глазами залегли глубокие тени, кожа плотно обтягивала скулы. Блеск, присущий его глазам, исчез. Он стал знакомым незнакомцем.

– Что ты здесь делаешь? Уходи! – его голос звучал совсем слабо. Я пони-мала, что мне просто жизненно необходимо вывести его отсюда, иначе он умрёт.

– Мне нужно приглашение? – моя наглость на время заставила его замол-чать. Он просто буравил меня взглядом, прежде чем произнести грубое:

– Уходи.

– Ты нужен мне.

– Нет.

Я подошла к нему ближе, протянула руку. Я так скучала по нему, по звуку его голоса, по таким знакомым и родным объятиям.

– Я знаю, Злата. Я знаю, какое решение ты приняла. Это просто эгои-стично. Ты хочешь, чтобы я вернулся, а сама желаешь умереть.

В его словах была правда, и я не могла отрицать этого. Но…

Как я могла объяснить ему, что он должен жить? Что у него есть шанс на нормальное будущее?

– Останься, останься со мной. Пожалуйста, Рома, мы одна семья, – я боя-лась, что он меня оттолкнёт, но всё равно обняла его. Я вложила в эти объятия всю свою любовь.

Мне казалось, что Рома превратился в каменную статую.

Он замер, словно в нерешительности – оттолкнуть меня или обнять. И я поняла, что у меня действительно есть шанс его вернуть.

– Помнишь, когда то мы были не разлей вода? Ты был моим лучшим дру-гом, а теперь… Мне не хватает тебя, Рома. Да, я уйду, но я хочу, чтобы после меня остался человек, который бы пытался сохранить в мире хорошее.

– У тебя есть Эрик и Ярослав. Они могут выполнить все твои просьбы…

– Они не люди. Они не знают мира. Мне нужен ты, я люблю тебя, Рома, ты мой брат. И ты не должен гибнуть на моих глазах. Помнишь, ты обещал матери защищать меня ото всего? И ты нарушаешь обещание! – я сорвалась на крик и, кажется, заплакала.

– Не плачь, – он наконец-то обнял меня в ответ, – дай мне ещё немного времени, и я вернусь. Не приходи. Ты же знаешь, что это должно быть лишь моё решение.

Он поцеловал меня в лоб. Я посчитала это хорошим знаком, так в детстве он успокаивал меня.

– Хорошо, – я ещё раз крепко обняла его, прежде чем раствориться в ре-альности. Из забытья до меня донеслись его слова:

– Я вернусь.

Я до сих пор храню их в памяти.

Моя жизнь в то время была немного безумной. Я много веселилась и много грустила.

Мои отношения с Эриком были запутаны. Мы оба понимали это, но никто из нас не стремился распутать клубок.

После поездки в город мы редко расставались. И даже если у нас не оста-валось выбора, мы пользовались мысленной связью.

«Ты не представляешь, какое сегодня красивое небо», – я так привыкла к его голосу у себя в голове.

«Отчего же. Но сегодня у меня вместо неба потолок дома Елизары. Я обе-щала помочь ей. Ты скоро вернёшься?»

«Как только выполню поручение Ярослава».

Что касается Ярослава, то он тратил своё драгоценное время на то, чтобы найти способ спасти меня. Одну неделю ему даже удалось заразить меня своей идей, я почти поверила, что неизбежного можно избежать. Но после многочасо-вого, бессмысленного изучения старых фолиантов я сдалась. Да и Елизара гово-рила, что у меня нет особого выбора. Если я не приму решение в это полнолуние, то лес убьёт меня потом.

Но для Ярослава это не значило ничего, он не верил в то, что выхода нет. И со временем его поведение стало напоминать мне помешательство. Он был одер-жим одной идеей и не собирался отказываться от неё.

С того момента, как он показал мне свои воспоминания, моя привязанность к нему возросла.

Только один вопрос не давал мне покоя:

– Почему Марина тогда оказалась в лесу? Она же осознавала опасность, – Ярослав был застигнут врасплох моим вопросом. Ответ явно был ему неприятен, как и любые воспоминания о том, что произошло тогда.

– Елизара. Она оказалась там из-за Елизары, из-за её долбанного экспери-мента.

Я больше не спрашивала его об этом, мне не хотелось лишний раз трево-жить старые раны.

Он заботился обо мне, и это было невероятно трогательно. А я в свою оче-редь заботилась о нём.

Моя забота не могла излечить его душу, но она могла помочь ему обрести хотя бы временный покой.

И чем больше Ярослав проводи со мной времени, тем спокойнее он стано-вился. Он даже стал улыбаться, не иронично, не издевательски, а искренне.

Было непривычно слышать его смех, но он оказался на удивление прият-ным.

Ярослав был против наших с Эриком отношений. Он слишком серьёзно воспринял роль старшего брата и старался всячески оградить меня от дурного, как ему казалось, влияния. Возможно, потому что наши отношения напоминали ему его собственную историю. И он боялся такого же финала для меня. Может быть, Ярослав просто ревновал, ему так не хватало друга, которому он мог бы дове-риться. А теперь, когда я стала почти таким другом, ему приходилось делить меня с другим.

Я склонялась к тому, что обе причины были источником неприязни Яро-слава.

Он пару раз приходил к нам с Эриком домой, и тогда из его рта рекой лился сарказм. Эрик выдерживал общество моего брата максимум десять минут, а после выходил на улицу. Поразительно, ведь раньше они были почти друзьями. Я встала между ними клином.

– Мне не нравится, что ты с ним живёшь.

– Зато меня всё устраивает.

– Ты такая упрямая.

– Фамильное сходство.

Иногда наше общение походило на дуэль. Кто окажется более остроум-ным? Но схожесть характеров сближала нас.

Упрямство, вспыльчивость и честность – вот, что нас объединяло. Правда, последнее сходство у Ярослава проявлялось только по отношению ко мне.

Я наконец-то познакомилась со стаей. Всего их было двенадцать. Они были такими разными и не похожими, но у каждого была своя история, отчасти перекликающаяся с судьбой Ярослава. Он выбирал только тех, кто натерпелся от жизни сполна.

Крис, Антон, Алексей, Григорий, Вячеслав, Иван, Лео, Андрей, Адам, Лука.

Многие из стаи отнеслись ко мне не слишком доброжелательно. Они счи-тали, что я причина всего зла, происходящего с ними сейчас.

Они считали, что я довела вожака до безумия, что из-за меня он забросил дела стаи.

Но Крис был совсем другим, он стал мне другом. Самый младший из всех, он не находил себе места, он везде был лишним. Мне казалось, что даже Ярослав временами жалел, что обратил его, хотя и доверял ему во всём и полностью.

– Ты не такая, как они. Ты добрая.

Мне он напоминал ребёнка, он словно застыл в том возрасте, в котором его обратили. В психическом плане. Я замечала эту особенность почти у всех, они не развивались, они жили прошлым. Цена бессмертия – душа. Не слишком ли такая плата велика?

Эти ребята, какими бы юными они не были, каждый из них сделал свой выбор. Они лишились души, но обрели вечность.

Мне не были известны все тонкости бессмертия. До моего знакомства с Эриком я легко делила мир на белые и черные полосы, понятия добра и зла были для меня четко определены. Ну, по крайней мере, всё, что являлось частью ниж-него мира, было для меня злом.

Теперь я не различала красок, не было больше ни зла, ни добра. Кто я та-кая, чтобы оценивать чьи-то решения?

Елизара стала относиться ко мне теплее. Она привыкала к моему присутст-вию, и я думала, что, несмотря на всё, где-то в глубине души она любила меня.

– Ты же знаешь, что у тебя нет выбора, – мы сидели в саду. Было так тихо, никто из нас уже долгое время не произносил ни слова, поэтому фраза Елизары нарушила тишину.

– Я понимаю, – мой голос слишком тихий, чтобы его услышали. Я произ-несла эту фразу ещё раз, уже громче: – Я понимаю.

– Если лес примет твою жертву, то ты станешь богиней, – она говорила мне это много-много раз, словно надеясь подбодрить. Но ещё ничего не про-изошло, а я уже ненавидела свою будущую работу.

– Это поможет стае и людям?

– Да, стае это поможет. Но люди… Я думаю, ты сможешь помочь им от-туда. Если, конечно, вспомнишь.

– Я не смогу забыть.

Ко мне подлетела бабочка голубого цвета, должно быть она приняла меня за цветок. Я аккуратно сняла её со своего платья. Её цепкие лапки зацепились за мой палец. Она яростно замахала крылышками, а затем дыхание ветра подхватило её лёгкое тело, и бабочка отправилась в путь.

Рома выполнил своё обещание. Он вернулся ко мне спустя неделю. Я была рядом с ним, когда он открыл глаза. И сначала не поверила в происходящее.

Это могло быть просто игрой воображения.

– Злата? – разве мой мозг мог так жестоко меня обмануть. Это ведь Рома. Мой Рома.

– Ты вернулся? – мой голос дрожал от слёз. И когда я уже не могла сдер-живать эмоций, когда слёзы рекой полились из моих глаз, Рома обнял меня. Он определенно вернулся, мой брат снова был со мной.

Однако радость моя была не полной. Рома сразу же после своего возвра-щения заявил, что через несколько дней отправится в город.

Во мне проснулась эгоистка, желающая, чтобы брат был рядом до самого последнего дня. На все мои обвинения он лишь отмахнулся. Смотря на его спо-койную реакцию, я чувствовала себя глупой.

– Ты же понимаешь, почему я не хочу остаться. Это место отняло у меня всех, кого я люблю. Ты ещё осталась со мной, но это ненадолго. Скоро и ты ис-чезнешь. Я уже смирился с неизбежностью твоего исчезновения, я уже потерял тебя в своих мыслях, но я не смогу потерять тебя в реальности. Я должен уйти, чтобы попытаться воплотить все твои идеи в жизнь. Ты хотела вернуть в мир свет. И теперь я не оставляю тебя, я хочу, чтобы твоё дело жило даже после твоей смерти.

Вот такой разговор у нас состоялся, и после мы вспоминали детство. Я не плакала, а Рома, казалось, был счастлив. Мы снова были детьми, вот-вот мама придёт за нами.

Когда Рома прощался со мной, я не чувствовала грусти.

– Удачи, Златослава, – и вот на его глазах блеснули слёзы. Мы обнялись. Я положила голову ему на плечо, не желая отпускать. Никогда. Но время, мой без-жалостный враг, шло только вперёд, оно не могло замедлиться, несмотря на все мои мольбы. Рома отстранился первым, потрепал меня за щеку и коротко поцело-вал.

Он ушёл. Я провожала его взглядом, до тех пор пока его силуэт не исчез. Он обернулся лишь один раз, помахал мне рукой, я улыбнулась, как бы давая по-нять, что он навсегда останется моим братом, что я буду любить его даже, если боги попытаются стереть мою память, даже если умру. Есть вещи, за которые стоит бороться.

Вернувшись к Эрику, я свернулась калачиком на кровати и тихо заплакала. Эта была одна из тех немногих минут слабости, что я могла себе позволить. Я на-всегда прощалась с прошлым. Оно стало призраком, к которому никто не сможет вернуться. И правильным казалось отпустить его.

Я горевала о своём ушедшем детстве, о своей жизни, которая так скоро прервётся. А больше всего я плакала от обиды. И впервые за долгое время меня начал мучить вопрос – почему я? Но на него у меня не было ответа, увы.

Время никогда не будет нашим другом. Иногда мне кажется, что его при-думали для того, чтобы мучить людей. Когда ты хочешь, что бы оно текло быст-рее, минуты превратятся в часы, если же ты хочешь вечности для некоторых мо-ментов, то время будет проходить со скоростью света.

Когда до назначенного дня осталась всего неделя, я ощутила всю свою беспомощность. Мне больше не удавалось забыться даже рядом с Эриком. Он ощущал перемены в моём настроение и пытался узнать причины, но я не могла ему рассказать, не могла разбить его мечты о будущем. Мне было страшно, и я понимала, что он заслуживал правды. Но что-то глубоко внутри не позволяло мне всё рассказать. Возможно, потому что я не хотела покидать его, а если бы Эрик начал искать решение проблемы, во мне бы снова разгорелась надежда. И я нико-гда не смирилась бы со своей участью.

Приближающаяся дата сделала меня нервной и депрессивной. Я не пла-кала, но груз, который лежал на моих плечах, не давал мне покоя. Ничто не при-носило утешения, разве что природа, но даже она напоминала мне о скорой смерти или же о скором вознесении. Я не знала, что было для меня наилучшим исходом.