Текст книги "Мирная профессия"

Автор книги: Ирина Комарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Вообще-то, он мне вовсе не понравился, – поделился впечатлением Щуров. – Так, заморыш какой-то. Ясно, почему его так легко отлупили.

– Сам ты заморыш, – возмутилась Лена. – А отлупили его только потому, что ударили какой-то железякой сзади и он сознание потерял! Иначе бы он всех… – она посмотрела на довольную Лешкину физиономию и осеклась. – Щуров! Какая ты, все-таки, скотина!

– Зато диагноз сразу ясен, – Лешка ничуть не чувствовал себя виноватым. – Пока, может, ничего и нет, но вляпалась ты, подружка, крепко. Ничего, Ленка, не тушуйся: он тоже на тебя все время своим заплывшим глазом косит. Так что все у вас впереди, ребята, это я предсказываю!

– Иди к черту, предсказатель! Тащи лучше в комнату табуретки!

Импровизированные столики поставили около дивана и все слегка переместились. Борис и Леша заняли место рядом, с немного оживившимся и даже севшим чуть ровнее, Костей. К дивану же поближе, не вставая, перекатил свое мягкое кресло Анатолий. Лена поставила себе стул справа от него, но чуть на расстоянии. Она думала, что каждый обслужит себя сам, но мужчины, неожиданно дружно, выразили желание, чтобы положила в чашки растворимый кофе (от чая все так же дружно отказались) и залила его кипятком, единственная в компании дама. Вежливо дождавшись завершения церемонии, они расхватали бутерброды и начали жевать. Только грустноглазый Костя все рассматривал незатейливый кусочек батона с маслом и колбасой, принюхивался, словно не решаясь попробовать. Наконец, когда Лена уже собиралась спросить, не сомневается ли он в съедобности приготовленных ею бутербродов, он откусил маленький кусочек, пососал его, гоняя во рту, едва заметно двинул челюстями… и тут же сморщился и схватился за щеку.

– Болит? – сочувственно спросил Леша.

Костя с заметным трудом, не жуя, проглотил, и ответил печально:

– Просто жить невозможно. Забыл, когда ел нормально, – он с тоской взглянул на чашку с горячим кофе.

– Зуб? – догадался Борис, – кариес?

– Он, зараза.

– Ленка, у тебя случайно этих таблеточек нет? Помнишь, ты мне тоже давала? – спросил Леша. И тут же пояснил присутствующим: – Она у нас в группе всегда вроде сандружинницы была. Просто ходячая аптека.

– Анестезин, – кивнула Лена вставая. На «ходячую аптеку» она решила не реагировать, хотя комплимент получился двусмысленным. – Есть, конечно.

– Сколько я уже всякой дряни выпил, – безнадежно махнул рукой Костя, но от маленькой белой таблетки не отказался.

– Ее не пить, ее на больной зуб положить надо и разжевать, – предупредила Лена.

– Ладно, – страдалец, морщась, кривясь и стараясь не слишком сильно нажимать, растер во рту таблетку. – Что это у меня язык неметь начал?

– Так анестезин же, – объяснил очень довольный Леша. – Подожди чуть-чуть и совсем человеком себя почувствуешь! А пока давай, приступай к делу. Толя, Ленка в общих чертах нам мне все рассказала, а я Косте, но зачем нам эти испорченные телефончики? Изложи-ка все сам и поподробнее.

Подробное изложение заняло довольно много времени. Когда Анатолий закончил, Костя, уделявший примерно равное внимание его рассказу и своему больному зубу, сообщил радостно:

– Не болит! Совсем не болит, – он храбро откусил от своего бутерброда. – Ни капельки не болит!

– А я что говорил, – просиял Щуров. – Ленка у нас всегда вместо «скорой помощи» была.

– Спасибо большое, Леночка, – нежно посмотрел на Лену Костя. – Ты чистый ангел, а не женщина!

– Да ладно, – отмахнулась она, – сама всю жизнь с зубами мучаюсь. Я тебе в запас пару таблеток дам.

– Чистый ангел, – восторженно повторил Костя.

– Кхм, – кашлянул Анатолий, которого начали утомлять этот обмен любезностями. – А что ты можешь сказать по поводу наших проблем?

– А! – Костя обернулся к нему, – тут я не все понял. Во-первых, с этим нападением. Ты говоришь, что это сегодня ночью, суток не прошло. А синяк на физиономии выглядят довольно старым, проходит уже.

– Через пару дней совсем исчезнет. У меня такая примочка есть, сильно целебная, так я, как домой добрался, и полощу в ней физиономию.

– Что за примочка? – в глазах Кости загорелся интерес.

– Лена, покажи, пожалуйста, – попросил Анатолий.

– Она кивнула, принесла с подоконника, куда убрала с приходом гостей, миску с плавающей в бурой жиже салфеткой.

Костя подержал миску в руках, понюхал, макнул кончик пальца, спросил с недоверием:

– И что, помогает?

– Как видишь, – усмехнулся Анатолий. Совсем без труда, кстати, усмехнулся, опухоль вокруг рта уже спала.

– Ну прямо не программистская фирма у вас, а отделение общества народной медицины: «помоги себе сам»! – восхитился Щуров.

Костя с укоризной посмотрел на него и перевел взгляд на Анатолия:

– Поделишься секретом? Нашим ребятам такая примочка тоже пригодится.

– О чем речь, поделюсь, конечно.

– Жаль только, ты не догадался в поликлинику сходить, засвидетельствовать избиение, – посетовал Костя. – Теперь-то тебе никто уже справки не даст.

– А зачем она?

– Мало ли. Когда дело до суда дойдет, лишняя бумага не помешает.

– А оно дойдет до суда? – желчно спросил Борис.

– От нас зависит, – Костя равнодушно, излишне равнодушно на взгляд Лены, пожал плечами.

– Если очень надо, я могу сегодня сходить, – неохотно предложил Анатолий. – У меня этого добра еще полно осталось, – и пояснил в ответ на недоуменные взгляды, – синяков, я имею в виду. Они же меня не только по физиономии лупили. Это надо куда-нибудь к вам, в специальную поликлинику идти?

– Да нет, можно по месту жительства, – Костя, казалось, только сейчас оценил замедленные, осторожные движения Анатолия. – Теперь, второе. Я не понимаю, из-за чего вообще весь сыр-бор разгорелся. Зачем им эти коды доступа покупать, и тем более, из тебя выбивать? Можно ведь нанять хакера, взломал бы он все пароли. И обошлось бы это, я думаю, не намного дороже, чем на тебя накатывать.

– А разве это так дорого, бандитам заплатить? – заинтересовалась Лена.

– Можешь мне поверить, Леночка, – улыбнулся он, – что специалистов, которые твоего шефа так тщательно обработали, не за бутылку водки нанимают.

– Я, конечно, не в курсе расценок этих громил, – сухо заметил Анатолий, – но что касается хакеров, тут ты заблуждаешься. В основном, это мелкая шантрапа и самым большим их достижением, чаще всего, остается взлом компьютерной игрушки или файла с лицензионной программой. Вот получив коды доступа, бандиты, если среди них нет специалистов по компьютерным системам, могут прибегнуть к их помощи. Но в целом, сказочки про доблестных хакеров – это туфта.

– Что все хакеры – туфта? – Костя явно не поверил.

– Не все, конечно. Есть среди них, несколько гениев, которые действительно способны взломать наши пароли. Не так быстро, как в американском боевике, но способны. Только такие ребята с уголовниками связываться не станут. И если полезут в какой-то банк, то не для чужого дяди, а для себя.

Костя повернулся к Леше, словно ожидая подтверждения. Тот кивнул:

– Так и есть. Подумай сам, зачем работать за процент, когда можно получить все?

– Логично, – вынужден был согласиться Костя. – Ладно, понял. Убедили, что хакеры вашим врагам не помощники. Третье. Они требовали у тебя дискету?

– Да. Это самая удобная форма хранения такой информации.

– То есть, интересующая их дискета, с кодами доступа к банковским системам, существует?

– Да. Точнее, их целая коробка. У меня по каждому банку информация хранится отдельно.

– Тогда возникает вопрос: почему их у тебя не украли? Можешь ответить?

– Могу. Они не знают, где я держу эти дискеты. Понимаешь, я храню их в…

– Стоп! – резко перебил его Костя. – Кто-нибудь, знает, где дискеты?

– Нет, – немного удивленно ответил Анатолий, – в смысле, кроме меня никто не знает.

– Вообще никто?

– Ни один человек.

– О-о-ч-чень инт-е-ерес-с-сно, – пропел Костя и вопросительно взглянул на Лешу и снова уставился на Саранцева.

– Да в чем дело?

– Видишь ли Толя, – проникновенно заговорил Щуров, – есть в природе вещи, которые требуют полной конфиденциальности, проще говоря, секретности. И коды доступа к банковским системам, как сами по себе, так и место их хранения, относятся именно к таким вещам. А здесь присутствует ровно на четыре человека больше, чем позволительно при разговорах на эту тему.

– Но мы же… но вы… – Анатолий растерянно переводил взгляд с Леши на Костю, на Лену, на Бориса и снова на Лешу. – Ты же не имеешь в виду…

– Вообще-то, я имею в виду, что кто-то, в вашем богоугодном заведении, сливает информацию заинтересованным лицам.

– Но почему ты так уверен? То есть, нам с Борисом такое тоже в голову приходило, но есть ведь еще такие методы, как наблюдение, как прослушивание… мы даже мастера вызвали, чтобы он телефоны проверил! Кстати, Боря, нашел он что-нибудь?

Борис молча отрицательно качнул головой.

– Толь, я понимаю, что тебе не хочется плохо думать о людях, с которыми ты работаешь, – снова заговорил Костя, – самое это поганое дело, своих подозревать. Но давай рассуждать логично. Я у тебя спрашиваю: «почему дискеты не украли?» Ты отвечаешь: «потому, что не знали, где они» Логично? Логично. Теперь я спрашиваю: «а почему их не попытались украсть?»

– Что? Что значит «не попытались»? – Анатолий понимал, что выглядит глупо, и это было вдвойне неприятно из-за того, что Лена смотрела на него круглыми, растерянными глазами, но поделать ничего не мог. – Как бы они попытались, если не знали, где дискеты?

– Не логично, – качнул головой Костя. – Если это люди посторонние, и они не знают, где дискеты, значит они понятия не имеют и о том, где этих дискет нет. Следовательно, первым делом они должны были проверить самые подходящие места: офис и твою квартиру. В офисе сейф есть?

– Есть, – почти беззвучно шевельнул губами Анатолий. Он уже начал понимать, к чему ведет Костя.

– А попытки взлома, хотя бы попытки проникновения в помещение, за последнее время были?

Анатолий с Борисом синхронно качнули головами.

– Теперь квартира, – продолжил Костя. – Тебя вчера вырубили в подъезде? Так объясни мне, пожалуйста, почему они, вместо того, чтобы тихо-спокойно достать из кармана бесчувственного тела ключи, – он заметил, как Лену передернуло при этих словах и коротко улыбнулся: – Извини Леночка. Тем не менее, что им мешало достать ключи и устроить в твоей квартире обыск с целью найти так необходимую им дискету? Почему они предпочли устроить пляски на твоих костях? Извини, я вижу только одно объяснение – они знали, что дискеты в квартире нет. И тогда у нас остается один, но очень важный вопрос: посторонние люди знать того, что дискеты нет ни в квартире, ни в офисе, не могли. А свои?

– Я знаю, что в офисе кодов нет, – несчастным голосом заявила Лена. – У меня года два назад возник вопрос по… черт, не помню я по какому банку! А ты был в отпуске и я хотела посмотреть, спросила ключ от сейфа… А Гена мне сказал, что в сейфе нет… и потом нам Татьяна даже сейф открывала, потому что я не поверила, думала он шутит так, а там действительно ничего не было… Но я никогда, никому… Толя, честное слово, я вообще ни с кем о работе не разговариваю!

– Да перестань ты, Ленка, – Анатолий, с осуждением глядя на Костю, у которого хватило совести потупиться, слегка обнял ее за плечи. – О тебе никто речи не ведет. Тем более тебе Гена сказал, что дискет в сейфе нет, и Татьяна, получается, знала. Борис тоже… Кто там остался, Михал Михалыч с Виталей? Тоже вполне могли слышать об этом. Скорее всего, все наши знают, что коды доступа в офисе искать бесполезно.

– Допустим, – согласился Костя, – офис не показатель. А квартира? Кто знал, что дискет нет в квартире?

– Я знал, – ровным голосом сказал Борис. – Но я тоже ни с кем это не обсуждал. Не было необходимости.

– Да ерунда все это, ребята, – решительно заявил Анатолий. – Я, конечно, не афишировал, что важные документы дома не держу, но и не скрывал специально. Мог и сам сболтнуть где-нибудь, а сейчас просто не помню.

– Мог, конечно, – Костя снова улыбнулся. – Собственно, я и заговорил об этом больше для того, чтобы ты на будущее имел в виду, что хотя бы временно, лишнего болтать не стоит. Даже среди своих.

– Например, объявлять, как ты только что собирался, где именно хранятся дискеты, это как раз то самое лишнее, – добросовестно пояснил Леша, на тот случай, если Анатолий не понял.

Тот только поморщился и, заметив, что все еще обнимает Лену за плечи, хотел убрать руку. Подумал немного, и оставил.

– Продолжаем работу, – Костя посмотрел на него строго, словно учитель, недовольный поведением отвлекающегося на какие-то глупости ученика. – Если считать, что вчерашнее нападение в подъезде было акцией устрашения, то своей цели, оно, как я понимаю, не достигло. То есть, немедленного желания отдать дискету по первому же требованию и навсегда забыть об этой истории, у тебя не возникло?

– Нет, – коротко ответил Анатолий. Костя уже начал утомлять его назидательностью своих речей.

– Значит, подобные встречи могут повторяться вновь и вновь. У тебя есть что-то для самообороны? Ну там бита бейсбольная, или кастет?

– Пистолет.

– Что? – Костя дернулся и моргнул.

– Газовый? – спросил Лешка, глядя на Анатолия круглыми глазами. На лице Лены тоже было нескрываемое изумление.

– Зачем, нормальный. ПМ. Он у меня уже несколько лет. Я же в дальние поездки на машине часто езжу: и в отпуск и в командировки.

– И документы на него есть? – уточнил Костя.

– Естественно, – теперь не скрыл своего удивления Анатолий. – Я что, псих, с незарегистрированным оружием разъезжать?

– Но ты ведь частное лицо. Как же ты разрешение пробил?

– Через заднее крыльцо. Ты что, сам не знаешь, как такие дела делаются?

– И ты, как?.. Владеешь?

– В людей стрелять не приходилось, а по консервным банкам попадаю.

– Ну что ж, – казалось, Костя решал для себя, как ему относится к наличию у Анатолия пистолета. – Ну что ж… – наконец он тряхнул головой и посоветовал: – Ты старайся без пистолета из дома не выходить. Но будь осторожнее, попусту им не размахивай. Пределы необходимой самообороны, они, конечно сейчас гораздо гибче стали, но под следствием оказаться все равно удовольствие маленькое.

– Понял, учту.

– Теперь последнее. У тебя на домашнем телефоне определитель номера есть?

– Нет. Как-то до сих пор не нужно было.

– А вот сейчас бы как раз пригодился. Ладно, я ближе к вечеру подъеду, завезу тебе одну полезную погремушку, – Костя посмотрел на часы, и вскочил – ох, Лешка, мы уже опаздываем! Толя, ты сегодня из дома уходить не собираешься?

– Я с этого кресла вставать не собираюсь…

– Это правильно, – горячо одобрил Костя уже на ходу, – сиди, жди меня. Леша, ты что остаешься?!

– Иду я, иду, – Лешка взял последний оставшийся на тарелке бутерброд, откусил сразу больше половины и тоже двинулся к дверям. – Щашливо оштаватша, – попрощался он не переставая жевать.

– Мне тоже пора, – встрепенулся Борис. Посмотрел хмуро на Анатолия, – я после работы заеду, расскажешь, что нового. – Перевел взгляд на Лену, кивнул головой, чтобы она вышла с ним в коридор: – Ты сегодня в офис вернешься?

– Да, конечно, – смутилась она. – Я сейчас, только уберу здесь, посуду помою…

– Да не суетись ты, – его губы скривились в странной усмешке. – Срочной работы у тебя нет?

– Нет.

– Вот и посиди с больным человеком. Милосердие, оно, говорят, окупается…

Лена закрыла за ним дверь, вернулась в комнату и остановилась, глядя на Анатолия. Он расслабился, откинув голову на спинку кресла и прикрыв глаза. Бледный, осунувшийся, под глазами темные круги… или это поблекшие синяки теперь так выглядят?

Густые темные ресницы дрогнули, веки приподнялись. Несколько секунд он смотрел ей в лицо, потом виновато улыбнулся:

– Притомило меня наше собрание.

– Вот и… – голос неожиданно сел и Лене пришлось откашляться, прежде чем она сумела сказать непринужденно, – вот и вздремнул бы. Только врача сначала вызови.

– Да ну его, – Анатолий продолжал смотреть на нее. – Я тут подумал, что мне эта справка? Лена, ты не уйдешь сейчас?

– Не уйду. Борис Петрович просил за тобой присмотреть.

– Хорошо. Спасибо.

Она снова кашлянула, спросила неловко, глядя в сторону:

– Приготовить тебе что-нибудь поесть? Пюре картофельное? Я видела, тебе бутерброды было больно жевать.

– Картофельное пюре, это прекрасно. Знаешь, Ленка, этот Костя в одном прав: ты – чистый ангел.

– У вас, кто накормил, тот и ангел, – покраснев, пробормотала Лена. Забрала подносы с грязной посудой и сбежала на кухню.

«Нет, вот кто бы объяснил, зачем она лезет в чужие дела? – Лена ожесточенно терла губкой большую тарелку. – И не надо говорить, что дела не чужие, а имеющие к ней самое прямое отношение, что ее работа зависит от того, как Саранцев сумеет решить эту проблему. Слава богу, есть и квалификация, и опыт работы, и знакомства: в какую бы сторону ситуация не развернулась, она не пропадет. Что же получается, Лешка, змей такой, прав и для нее это вопрос не профессиональный, а личный? Хорошо, допустим, личный. Собственно, она никогда и не скрывала, что Толя ей нравится… очень нравится. Но это вовсе не означает, что она в него влюблена. Влюбляться в человека, который не обращает на тебя внимания, это не просто глупо, это дурной тон. А Саранцев, за четыре почти года совместной работы, ни одного заинтересованного взгляда в ее сторону не бросил. Правда, вчера, когда пил кофе у нее на кухне… да нет, ерунда. Просто мужик тепленький, после хорошей гулянки, расслабился, а тут бабенка крутится не шибко противная – чего ж не поухаживать слегка? Да и не очень он старался ухаживать, если честно, слишком был озабочен своими проблемами.

Наверное, и сегодня потому позвал, что вчера по пьянке лишнего наговорил: решил, раз уж я все равно в курсе, то могу и пользу принести. Бутербродиков вот настрогать, кофе приготовить, посуду помыть…»

Лена поискала полотенце, чтобы вытереть чистые чашки, и не нашла. Спросить у хозяина? Она заглянула в комнату. Анатолий сидел с закрытыми глазами. Задремал? Лена на цыпочках вернулась на кухню и осторожно, стараясь не звенеть, поставила всю посуду, перевернув вверх донышком, на один из подносов.

Так, для того, чтобы сделать пюре, как минимум, необходима картошка. А где она, спрашивается? Будем надеяться, что в пределах кухни. Килограмм картошки нашелся в холодильнике, в нижнем ящичке для овощей. Явно не базарная, а из супермаркета – чистенькая, ровная, все картофелины одной величины и упакована в прозрачный целлофановый пакетик со штрихкодом. А кучеряво живет Анатолий Николаевич! Раза в два переплачивает, не меньше. С другой стороны, она удобнее, ничего не скажешь. А Толя, вроде бы, не бедствует, для него лишняя десятка большого значения не имеет.

Она очистила две больших картофелины, решив, что на раз поесть ему хватит. А разогретое картофельное пюре – это гадость. Потом вспомнила, что Костя собирался вечером забежать, а он наверняка голодный придет, и добавила еще три. Нашла подходящую кастрюльку, поставила на огонь.

Вообще-то, для двух мужиков маловато будет – надо бы еще кусочек мяса добавить. Лена обшарила холодильник, но ничего подходящего, кроме остатков колбасы, не нашла. Ладно, голь на выдумки хитра, сочиним что-нибудь. Лук есть, морковка есть… ага, и перчик болгарский в уголке завалялся, прекрасно! Сковорода в раковине, ее искать не надо. Обжарить овощи, добавить мелко нарезанную колбасу… надо бы еще чего-нибудь такого, для вкуса и для запаха. А, вот, остатки кетчупа подойдут, только водички надо в бутылку плеснуть, иначе не вытряхнуть. Теперь, на некоторое время, свободна. Снова заглянула в комнату, полюбовалась на неподвижного Анатолия. Все-таки, спит. Ну и хорошо, это ему сейчас самое полезное. Из чисто спортивного интереса, Лена продолжила поиски полотенца – никто, даже самый старый холостяк не может обойтись на кухне без какой-нибудь тряпочки! Искала долго, тщательно и безуспешно. Тем временем, картошка сварилась и уже надо было искать толкушку. Она, к счастью, незатейливо лежала в одном из ящиков буфета, так что приготовление качественного картофельного пюре никаких затруднений не вызвало. Убедившись, что Анатолий продолжает мирно спать, Лена, не долго думая, обернула кастрюльку газетой и накрыла принесенной с дивана подушкой.

Все. На этом необходимость ее присутствия в этом доме, исчерпывается. Поесть он вполне в состоянии сам. Вот только уходить, пока он спит, как-то неловко. Ладно, можно подождать немного. Тем более, Борис Петрович разрешил в офис сегодня не возвращаться. А если считать, что сегодня она трудится здесь, то до конца рабочего дня еще больше двух часов. Самое время с комфортом побездельничать. Лена взяла с подоконника затертую книгу в темной обложке, с торчащей из нее, в качестве закладки, большой новогодней открыткой, посмотрела, что это, и едва не присвистнула от удивления. Надо же! Дневники Льва Николаевича Толстого! Вот уж, чего она от Саранцева никак не ожидала. Сейчас мужики, как правило, вообще мало читают, и то детективы или фантастику. А чтобы вот так, по доброй воле, да Льва Толстого! Причем не художественное произведение, а дневники! Что ж, придется теперь и ей приобщиться к литературному наследию классика – не рыться же на книжных полках. Лена прихватила книгу и устроилась на диване.

Прошло чуть больше часа. Лена читала, с удивлением обнаружив, что дневники Толстого достаточно занимательны и содержат много интересных, хотя и спорных мыслей. Анатолий, слегка посапывая, спал. В половине шестого, эта мирная картина была нарушена соловьиной трелью дверного звонка.

– Привет всем! – Костя выглядел гораздо более жизнерадостно, чем утром. – Леночка, как наш потерпевший?

– Вроде оживает, – усмехнулась Лена.

– Прекрасно! Значит, можешь сдавать дежурство!

Он продолжал болтать о каких-то необязательных вещах, пока она собиралась, закрыл за ней дверь и только тогда замолчал. Сел на диван, подавшись вперед и уперев локти в колени, и уставился на Анатолия.

– Зачем ты ее выставил?

– Хорошая девушка, – Костя предпочел не отвечать на вопрос.

– Хорошая, – спокойно согласился Анатолий. – Хочешь сказать, что ты ей не доверяешь?

– Как тебе сказать, – Костя склонил голову на бок и заговорил мелодично-печально: – Я, видишь ли, по своей жизни научен, и научен неоднократно, что доверие очень близко к безответственности, а полное доверие – к идиотизму.

– Веселая у тебя жизнь! – хмыкнул Анатолий.

– Уж какую выбрал. Дело ведь не в том, что я Лене не доверяю. Она человек искренний и честный. Но ведь спецподготовку она не проходила, так? Значит, вполне может где-то нечаянно оговориться, случайно дать зацепку для противника. Нам это надо? И вообще, святое правило, чем меньше о моих делах знают другие, тем спокойнее я сплю. Хочешь поспорить?

– Да нет, ты прав конечно. Только странно это – никому не доверять.

– Дело привычки. Я вот, например, и тебе не слишком доверяю. Смотрю на тебя и думаю: а вдруг за всей этой историей стоит некто Саранцев, которому зачем-то нужно было организовать нападение на себя и раздуть шумиху вокруг бандитов, требующих коды доступа.

– Это зачем же?

– Мало ли. Например, таким образом, ты поставил всех заинтересованных лиц в известность, что на тебя оказывается давление и ты подвергаешься опасности. А сам уже подготовил документы на выезд и собираешься взломать эти два, банка, а может и больше, может все десять или сколько их у вас там, клиентов. Переведешь денежки за границу, сам быстренько мотанешь туда же, молодой богатый и красивый, а мы все здесь останемся, в затылке чесать и удивляться тому, как ты нас ловко облапошил.

– Интересный сценарий. Ничего покруче ты не мог придумать?

– Запросто. Может ты, таким образом, просто клинья к Елене подбиваешь? Бьешь на романтичность ее натуры? Она ведь, как я понял, раньше к тебе особого интереса не проявляла, а сегодня вон как вокруг хлопотала.

– Кретин ты, Костя, – почему-то, этот вариант обидел Анатолия гораздо сильнее, чем первый. – Я, к твоему сведению, никогда к таким дешевым приемчикам… И вообще, ты по делу пришел или для того, чтобы глупости болтать?

– А как же, разумеется по делу, – Костя достал из сумки небольшую пластмассовую коробочку нейтрально-серого цвета, умело соединил ее с телефонным аппаратом. – Это определитель номера, тут же и магнитофон встроен. Игрушка для полных дебилов – все сама сделает. Твоя задача: в руки не хватать, не развинчивать, кнопочки не нажимать.

– Да тут и нет никаких кнопочек.

– Поэтому и нет, чтобы не нажимали. Номер телефона высвечивается в окошке, запись включается автоматически. Так что проявляй в разговорах осторожность, ты теперь у меня на прослушке.

– И что же… это все мои разговоры будут записываться?

– Хочешь сказать, что ты категорически против?

– Нет, я в экстазе. Сам понимаешь, удовольствие ниже среднего. А пленки там хватит?

– Хватит. Теперь следующее. Предлагаю, когда твой таинственный друг позвонит, дать ему понять, что ты нашел его доводы весьма убедительными и согласен передать ему дискету.

– Че-го-о?! – Анатолий даже привстал с кресла, но тут же, сморщившись, рухнул обратно.

– Да сиди ты, не дергайся! Надо же нам как-то на них выходить? Или ты предлагаешь каждый вечер подставлять свою физиономию тестомесам-любителям? Имей в виду, круглосуточную охрану я тебе обеспечить не могу, самому придется отмахиваться.

– Тьфу ты, черт! Надо же гнусность какая!

– Гнусность, а как же, – охотно подтвердил Костя. – Но если они хотят получить дискету, то скажут, каким образом ты должен ее передать. А уж дальше… дальше все будет зависеть от нас.

– Понятно. Что ж, наверное ты прав. Действительно, надо попробовать, – голос Анатолия звучал так, словно он сам себя, очень старательно уговаривал. – В конце концов, это что-то вроде тактического отступления, военная хитрость.

– Скорее, ловушка на живца, – поправил его Костя. – Кстати, наш утренний разговор был, конечно очень содержательным, но я тут немного подумал и хочу задать пару вопросов.

– В чем же дело, задавай.

– Вопрос первый. Вы с Борисом, как я понял, равноправные партнеры, так?

– Так.

– А почему же тогда, твой партнер не имеет доступа к секретной, важной для деятельности фирмы, информации? Мало того, он даже понятия не имеет, где эта информация хранится.

– Так его эта часть работы не касается – Анатолий пожал плечами и тут же сморщился от боли. Все-таки, от лишних движений, даже таких мелких, следовало пока воздерживаться. – Понимаешь, мы когда еще только фирму организовывали, сразу так договорились с Борисом. У него – административная работа, заказы, реклама – в общем, вся коммерческая часть. А я отвечаю за программное обеспечение. Коды доступа Борису для работы не нужны, так зачем ему голову грузить?

– Многие знания таят многие печали, – покивал головой Костя, – это я согласен.

– А я о чем! Тем более, что информация, действительно, составляет коммерческую тайну и чем меньше народу о ней знает, тем всем спокойнее.

– Ладно, допустим, с этим я разобрался. Но тогда у меня возникает второй вопрос. Если ты у нас такой единственный и неповторимый, то как будет выкручиваться фирма, в случае твоей преждевременной гибели?

– Не понял! С какой такой радости мне вдруг преждевременно погибать?

– Так ведь все под богом ходим. Я даже не про покушения говорю, не про заварушки, вроде той, в которую ты теперь попал. Но бывают в жизни и несчастные случаи и прочие бытовые вещи. Вот попадешь ты завтра под трамвай и что? Вся работа будет парализована, поскольку тайна кодов доступа к банковским системам будет похоронена вместе с тобой.

– А-а, вон ты о чем. Да нет, все будет нормально. Ты рассуждаешь слишком, как бы это сказать, однобоко. В нашей работе ведь участвует и вторая заинтересованная сторона – банки. И естественно, все эти коды у них имеются, тоже страшно засекреченные. Так что, если, не дай бог, со мной что случится – никаких проблем в том, чтобы заново собрать пакет информации, не будет. Разумеется, при условии, что обстоятельства моей смерти будут абсолютно естественными и никаких подозрений у клиентов не вызовут.

– А если вызовут?

– Кто знает? Банкиры – народ осторожный. Могут и сменить обслуживающую фирму. Так, на всякий случай.

– Понятно. Что ж, будем надеяться, что и бандитов, которые на тебя накатили, какой-нибудь добрый дядя просветил. Тогда, по крайне мере, им не придет в голову, что если тебя пристукнуть по тихой, дискеты сами всплывут.

– Думаю, просветил. Человек, который собирается ограбить банк подобным способом, должен разбираться в этих вещах.

– Будем надеяться, – повторил Костя. – Кстати, Леночка здесь целый день была, как ты думаешь, она поесть что-нибудь приготовила?

– Ты считаешь, это кстати? – усмехнулся Анатолий.

– Не знаю, как тебе, а мне очень кстати было бы. Есть охота.

– Она что-то про картофельное пюре говорила, – Анатолий сглотнул. – Слушай, а я, оказывается, тоже проголодался. Сходи на кухню, посмотри.

Костя, не теряя времени на дальнейшие разговоры, отправился на кухню. Через минуту, Анатолий вынужден был выслушать торжественную песнь в честь несравненных достоинств Леночки Лазаревой, а еще через две, оба дружно уплетали картофельное пюре с оригинальной, но удивительно вкусной подливкой.

– А странный ты человек, Анатолий Саранцев, – активная работа челюстями ничуть не мешала Косте разговаривать. – Ведь вот вроде ты буржуй…

– С чего это я вдруг буржуй? – едва не поперхнулся от такого неожиданного заявления Анатолий.

– А кто же? Совладелец частной фирмы, доходы у тебя, частных сыщиков нанимать в состоянии… буржуй и есть. А живешь, как нормальный человек. Квартира однокомнатная, мебель – тоже ничего особенного. И в смысле питания – картошка, конечно, у тебя хорошая и колбаса вкусная, но это же не устрицы какие-нибудь и не ананасы. Экономишь, что ли?

– Да нет, просто живу так, как мне нравится. Вот ты говоришь, устрицы. А ты их пробовал?

– Откуда? А что, гадость?

– Как тебе сказать? Может и не гадость, но на большого любителя еда. А я не любитель. По мне обыкновенная селедка, вот с таким картофельным пюре, да под стопочку… кстати, насчет стопочки, ты как?

– Не, я за рулем, – отказался Костя. – Не люблю на приключения нарываться. Как-нибудь, в другой раз.

– Ладно, в другой. В общем, насчет устриц ты понял. И с ананасами то же самое. В Африке, он может и самый лучший фрукт, но подумай сам: сорвут его зеленым, потом он по дороге спеет, пока его везут полмесяца, и в результате, покупаешь ты только вялое подобие настоящего ананаса. Нет, честно, хорошая сочная груша – гораздо вкуснее.

– Положим, тут я с тобой соглашусь. Наша еда, – Костя указал на свою тарелку, – вкуснее всех этих прибамбасов. Но квартира-то? Неужели тебе в этой конуре не тесно?