Текст книги "Академия пяти стихий. Иссушение"

Автор книги: Ирина Матлак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

ГЛАВА 6

– И что ты мне предлагаешь? – скептически осведомился Тайрон, в упор смотря на друга. – Воздействовать ментально на каждого, живущего в академии? Ты не хуже меня знаешь, что без согласия вторгаться в чьи-то мысли крайне сложно, не говоря уже о том, что это незаконно.

Арос усмехнулся:

– Вот только не надо мне рассказывать о трудоемкости процесса. Мы оба прекрасно знаем, что для тебя это не проблема. А что касается законности, то я вовсе не предлагаю лезть в мозги… ко всем. Хватит и главных подозреваемых.

– Кстати, об этом. Я просмотрел списки прошлогодних выпускников, за некоторыми из них сейчас наблюдают мои люди. После убийств уволились трое – две уборщицы и один лаборант. Ни у одного из них нет магического дара, так что особого интереса они не представляют. По сути, из живущих в академии прибегнуть к иссушению мог любой. Сильнодействующий амулет, пара толковых блоков – и даже самый мощный дар будет надежно скрыт. Нужно время, чтобы сделать хоть какие-то выводы.

– Сегодня в ваше общежитие поселили водницу, – внезапно сменил тему Арос. – Анна Тьери, первокурсница. Поведала мне трогательную историю об ограблении и утерянных документах. Вряд ли она имеет какое-то отношение к нашему делу, но хочу попросить тебя за ней присмотреть. То, что девушка врала, не вызывает никаких сомнений.

Грэм коротко кивнул, принимая информацию к сведению, и вновь посетовал на безнадежно испорченный отпуск.

Пока не начались занятия, столовые в академии не работали, поэтому спать Джолетта легла голодной. В который раз она укорила себя за то, что непредусмотрительно расплатилась дорогой серьгой за комнату на постоялом дворе вместо того, чтобы ее продать. Вдобавок комендант общежития так и не соизволил появиться, вследствие чего предстояло провести ночь без одеяла и подушки. Еще и полотенце не выдали, но этот вопрос Джолетта решила, позаимствовав его у соседки. И что, что без проса? Не ложиться же спать мокрой или, хуже того, грязной!

Соседки по комнате не было весь вечер, и Джолетта, находясь в полном одиночестве, могла спокойно обо всем подумать. В ней снова взыграло чувство страха, вызванное переменами в облике. Что, если она останется такой навсегда? К горлу подступил комок, глаза наполнились слезами. Лучше умереть, чем жить с такой уродливой личиной!

Джолетта тут же помотала головой, отгоняя непрошеные мысли. Быть такого не может! Она обязательно найдет способ избавиться от проклятия. Завтра же начнет штудировать местную библиотеку, и что-нибудь да отыщется!

С другой стороны, если внешность станет прежней, то учеба в академии закончится, не успев толком начаться. Отец ни за что не позволит ей развить дар, и дело не только в том, что быть профессиональным магом леди ее положения не пристало. На самом деле в последнее время прецедентов, когда высокородные девушки поступали учиться в академию, стало гораздо больше, а общество постепенно начинало смотреть на это более прогрессивно.

В памяти проступили знакомые, но в то же время почти забытые черты лица. Длинные белокурые локоны, ясные голубые глаза – Джолетте не раз говорили, что они с матерью похожи. А еще голос – нежный, ласковый, убаюкивающий. И сказки, прочитанные на ночь из большой книги с яркими картинками. От мамы Джолетта унаследовала не только внешность, но и водный дар. Анжелину де Лэйр никогда не волновало мнение общественности, она шла по жизни своим собственным путем, развиваясь, совершенствуясь и используя дар по прямому назначению.

До тех пор, пока тонкая нить этой самой жизни вдруг не оборвалась.

Когда Джолетте было шесть, на Фейран обрушилось сильное наводнение. Мощные потоки воды, льющиеся с неба, заставили реки выйти из берегов, обезумевший ветер разрушал дома. День превратился в ночь, темное чернильное небо озаряли непрекращающиеся вспышки молний, а земля содрогалась от раскатов грома. Люди в панике искали надежное укрытие, лучшие маги всех стихий пытались победить творящийся кругом ужас. Через два дня им это удалось.

Анжелина де Лэйр была в первых рядах тех, кто бросил свои силы на борьбу. Герцог пытался ее отговорить, но разве возможно переубедить упрямую женщину? Когда стихия подчинилась, оказалось, что многие выгорели, полностью лишились сил, что у магов означает смерть. В их числе была и Анжелина. Никто не мог поверить в то, что маг с таким мощным даром исчерпал свои силы. Ходили слухи, что наводнение носило неестественный, магический характер, что какой-то темный маг через него иссушил половину города. Однако эти предположения так и остались неподтвержденными.

Герцог на долгие месяцы замкнулся в себе и не желал видеть даже собственную дочь. Первое время он запирался в кабинете, не пуская туда никого, кроме личного слуги, а после с головой ударился в службу короне. Хотя в нем не было магического дара, герцог де Лэйр сумел построить блестящую карьеру дипломата благодаря личностным качествам. Когда же он наконец вспомнил о дочери, то решил, что та никогда не повторит судьбу матери. Отныне и навсегда магия для нее под запретом.

Маленькая девочка с заплаканными голубыми глазами одиноко сидела в своей комнате – испуганная и всеми забытая. Рядом лежала раскрытая книга сказок, в которой принцы спасали принцесс, прекрасные феи исполняли желания, а во всех историях всегда был счастливый конец. Девочка отшвырнула книгу в дальний угол комнаты и вытерла бегущие по щекам слезы. В сказки Джолетта больше не верила.

Погрузившись в тяжелые воспоминания, она и не заметила, как прошло время. Поздно вечером, когда Джолетта уже легла спать, в комнату вернулась соседка… Ника, кажется. Послышались звуки текущей воды в ванной, а после скрипнула соседняя кровать. Засыпая, Джолетта подумала, что жить с кем-то в одной комнате просто отвратительно. И хотя Ника казалась вполне нормальной и дружелюбно настроенной, ничего, кроме раздражения, она у Джолетты не вызывала.

Утро началось с восхитительного дразнящего запаха, заполнившего все общежитие. Повара решили сжалиться над бедными голодающими студентами и приступили к своим обязанностям на день раньше. По привычке Джолетта проснулась поздно, и когда пришла в столовую, там вовсю пировали дорвавшиеся до еды адепты пятого факультета. Впрочем, назвать просто «едой» поданные шедевры было нельзя. Равно как и помещение, где проходила утренняя трапеза, – просто столовой. Это была очень просторная комната в том же стиле, что и все общежитие. В центре стояли длинные столы из темной древесины, на которых возвышались букеты алых роз и композиции из свежих фруктов. На стенах висели натюрморты, вышедшие из-под кисти, безусловно, талантливого художника, и кованые светильники. В целом обстановка напоминала столовую не в общежитии, а скорее, в особняке аристократа. Джолетта не раз слышала, что на факультете квинтэссенции – очень хорошие условия проживания, но никогда не предполагала, что настолько. Конечно, до роскоши, к которой она привыкла, было далеко, но все же местные интерьеры превзошли все ожидания.

В настоящий момент в столовой присутствовало около пятидесяти человек, но это помещение могло вместить и в три раза больше. Помимо студентов, здесь находилось и несколько преподавателей, сидящих особняком за специально отведенными для них столами.

Особым сюрпризом стали поданные на завтрак блюда и обслуживание. Да, именно обслуживание, потому как студенты не толкались в длинной очереди за едой – блюда подавали прямо к столу. Когда Джолетта заняла свободное место, рядом внезапно появился дворецкий и поставил перед ней омлет с поджаренным беконом, тосты с шоколадной пастой и свежий салат. Помимо этого на столах присутствовало множество заварочных чайников и кувшинчиков, и каждый мог выбрать, что ему пить – зеленый или черный чай, какао, сок или просто воду.

Когда Джолетта попробовала первый кусочек восхитительно воздушного омлета, в столовую неожиданно вошел декан.

– Доброе утро, адепты и уважаемые преподаватели, – поприветствовал он всех собравшихся и без лишних предисловий перешел к причине своего визита: – Как вы все знаете, прошлый комендант вышел на пенсию, и на его место я взял нового. Хочу представить вам Рика, который будет не только комендантом, но и дворецким этого общежития. Помимо этого Рик возьмет на себя множество других обязанностей, но даже не думайте относиться к нему как к слуге. Все, что говорит ваш новый комендант, слушать и исполнять беспрекословно. Любая вольность в его сторону – и вы отчислены.

В столовой послышались изумленные вздохи и восклицания, вызванные не столько тем, что в общежитии будет дворецкий, сколько его личностью. Джолетта тоже не смогла сдержаться, и ее брови удивленно поползли вверх, когда она обратила внимание на того, кто подавал к столу завтрак. Высокий стройный брюнет, волосы которого собраны сзади в низкий хвост. Утонченные аристократичные черты лица, бледная кожа и практически бесцветные глаза, не выражающие никаких эмоций. Строгий черный костюм без единой складочки и белые перчатки, обтягивающие длинные тонкие пальцы. Но всеобщее изумление вызвал отнюдь не внешний облик.

Это был элементаль, дух одного из пяти элементов. Эти существа являли собой истинную суть энергии стихии, облаченную в человеческую форму. Встречались они крайне редко и отличались абсолютной бесстрастностью и особой силой. Именно из-за последнего многие маги старались заключить с элементалями договор, позволяющий приумножить собственные способности. Однако такая удача мало кому улыбалась – духи были крайне свободолюбивыми, поэтому на контакт с магами шли редко. Для самих элементалей этот договор был практически бесполезен – еще одна причина, по которой они не хотели сотрудничать. К тому же без привязки духи были крайне опасны, и маги, пытаясь обрести над ними власть, сильно рисковали.

Неудивительно, что наличие у нового декана элементаля, ко всему прочему исполняющего роль дворецкого, потрясло каждого. Во всем Агавийском королевстве было не более пары магов, держащих в подчинении духов, и никто даже не предполагал, что одним из них является небезызвестный Тайрон Грэм. Выходит, слухи о силе его дара не преувеличены, и становится еще более непонятно, что он забыл в академии.

Мысли Джолетты двигались примерно в том же направлении, что и у всех. Пребывание здесь лорда и прежде вызывало у нее недоумение, а уж теперь – и подавно. И хотя свои собственные проблемы занимали гораздо больше, мотивы декана ее определенно волновали.

– Приятного аппетита, – саркастически бросил лорд Грэм напоследок, обведя столовую внимательным взглядом. – И можете сказать спасибо, что уволил неумеху, подававшую на завтрак подгоревшую кашу. Я, знаете ли, бурду есть не привык, и в ближайшее время все блюда будут готовиться строго по моему вкусу. Так что советую полюбить стейки с кровью и острый соус чили.

Как только декан вышел из столовой, та снова погрязла в гуле множества голосов. Среди них были и удивленные, и возмущенные, и довольные, причем последние явно преобладали. Прежняя повариха действительно готовила отвратно, да и чтобы получить пресловутую горелую кашу предстояло толкаться в длинной очереди. В сравнении с этим мясо с кровью казалось просто даром небес, а уж элементаль в роли официанта – и вовсе одним из чудес света.

После завтрака Джолетта отправилась в библиотеку, где намеревалась заранее получить необходимые для занятий учебники и заодно поискать книги, в которых могла бы содержаться информация о ее внезапном превращении. Она вышла из общежития и, пересекая двор, пошла в сторону главного корпуса. Там располагалась одна из самых крупных библиотек не только в академии, но и во всей столице.

У входа в корпус Джолетта внезапно заметила стоящую невдалеке пару. Рыжеволосая девушка, увешанная дорогими украшениями, спиной упиралась в стену и призывно смотрела на наклонившегося к ее лицу длинноволосого блондина.

– Катрина, ты сегодня просто обворожительна, – проговорил Дамиан, практически касаясь губами ее щеки.

– Если ты еще не заметил, я всегда обворожительна. – Рыжеволосая кокетливо повела плечом и лучезарно улыбнулась.

Джолетта со злостью сжала и разжала кулаки, пытаясь совладать с собой. Давние знакомые не просто раздражали, они ужасно бесили. И если на рыжую стерву Джолетте было плевать, то вот поведение Дамиана приводило ее в бешенство. Как он может так себя вести, если практически помолвлен с ней?! В связи с определенными обстоятельствами действия Дамиана в Северном районе были вполне объяснимы. Будь Джолетта на его месте, она бы поступила точно так же – спасала бы себя, вместо того, чтобы помогать незнакомой замарашке. Думая о сложившейся ситуации накануне вечером, Джолетта пришла к выводу, что готова дать Дамиану еще один шанс. Однако сейчас, увидев, как он откровенно флиртует с этой увешанной побрякушками безмозглой дурой, вмиг пересмотрела прежнее решение.

Совладав с собой, она собралась продолжить путь, но вновь возобновившийся разговор заставил злость вспыхнуть с новой силой.

– А как же твоя нареченная? – не прекращая кокетливо улыбаться, спросила рыжая.

Дамиан Крэсбор прищурился:

– Золотая моя, ты ведь прекрасно понимаешь, что я в любом случае добьюсь расположения Джолетты и породнюсь с родом де Лэйр. Но тебя это совершенно не должно заботить. Просто радуй меня, и ни ты, ни твоя семья ни в чем не будете нуждаться.

Вместо того чтобы оскорбиться недвусмысленным предложением, Катрина лишь уточнила:

– Даже после вашей свадьбы?

– Разумеется. – Дамиан искренне удивился. – Разве женитьба является поводом прекращать прежние отношения? В высшем свете, золотце, брак не более чем формальность, позволяющая укрепить свои позиции в обществе. Хотя мне повезло – в качестве бонуса я получу первую красавицу королевства.

– Я первая красавица королевства! – Катрина внезапно вспыхнула и даже топнула ногой. – Я, а не эта высокомерная выскочка!

Что ответил Дамиан, Джолетта не расслышала из-за пелены, застилающей глаза. И это были вовсе не слезы – нет, до такого она бы не опустилась. Это была ослепляющая ярость. Да как они смеют так говорить о ней?! Катрина Верн, вечно набивающаяся в приятельницы и восхищающаяся ее красотой, потенциальный жених, так искренне пытающийся понравиться. Все – ложь. От начала и до самого конца. И самое противное, в глубине души Джолетта всегда об этом знала. В ее жизни вообще не было место ничему настоящему – только игра, ирония и нескончаемые маски. Во многом она и сама была такой.

– А чего эта замухрышка так на нас смотрит? – Презрительный голос Катрины прозвучал неожиданно громко, и к Джолетте обратилось несколько любопытных взглядов. – Ты ее знаешь?

Заметив Джолетту, Дамиан переменился в лице. Он хотел было податься вперед и что-то сказать, но в следующее мгновение передумал.

– Нет, впервые вижу.

До боли впившись ногтями в ладони и стиснув зубы, Джолетта вошла в главный корпус. Устраивать скандал она считала ниже своего достоинства. К тому же кто она теперь? Анна Тьери, уроженка провинции, не имеющая никакого отношения к аристократии. Но это вовсе не значит, что, если кто-то оскорбит ее напрямую, она будет молчать.

Она решила, что во всем происходящем есть как минимум один плюс – услышанный разговор раз и навсегда избавил ее от сомнений по поводу Дамиана. Даже под страхом смерти она не выйдет за него замуж. К тому же, судя по всему, пока никто не в курсе ее исчезновения. Скорее всего, отец не хочет поднимать шумиху и будет задействовать свои связи – а если так, то вероятность вмешательства лорда Грэма очень высока.

Встреча с Риком была крайне неожиданной. Кто бы мог подумать, что этот маг притащит в академию еще и своего наводящего жуть дворецкого? Встав с утра пораньше, Ника первой спустилась в столовую, намереваясь основательно позавтракать, как вдруг обнаружила у еще не накрытых столов слугу Грэма. Едва она ступила за порог комнаты, как дворецкий моментально оказался рядом и, слегка склонив голову в знак приветствия, бесстрастно произнес:

– Вы слишком рано, столы к завтраку будут накрыты через час.

В последний раз Ника ела вчера утром, и ее мучил просто зверский голод, поэтому, не обращая внимания на пробирающий до дрожи взгляд, вежливо произнесла:

– Извините, господин дворец… господин Рик, но я очень голодна. Раз до завтрака еще столько времени, не могли бы вы подсказать, как пройти на кухню?

Как ни странно, дворецкий возражать не стал и указал рукой в сторону двери, находящейся в другом конце комнаты. И хотя он не проронил ни слова, Ника могла бы поклясться, что уловила исходящую от него доброжелательность. Впрочем, она тут же списала свои странные ощущения на голод и поспешила в указанном направлении.

Приоткрыв тяжелую дубовую дверь, Ника просунула голову на кухню и тут же попала во власть умопомрачительных запахов, от которых закружилась голова. Нос безошибочно уловил аромат сдобной выпечки, малинового джема и поджаривающейся на сковороде яичницы вместе со шкварчащим беконом. Она судорожно сглотнула и вошла внутрь, осторожно прикрыв за собой дверь.

Кухня была не слишком большой, но уютной и совсем не походила на все прочие помещения в этом здании. Здесь не присутствовало ни намека на готику, и обстановка была какой-то… домашней. Многочисленные полочки, на которых сгрудились банки с вареньем и крупами, пучки трав, развешанные под потолком, милые клетчатые занавески на окне и печь, в которой плясало жаркое пламя. Здесь же присутствовало и несколько чугунных плит, за одной из которых орудовала пара поваров. Оба были мужчинами – один постарше, другой – совсем молодой, можно сказать, подросток. Судя по торчащим из-под колпаков золотистым прядям и схожим чертам лица, родственники, скорее всего, отец и сын. Среднего роста, у обоих – широкий разворот плеч, крупные черты лица и россыпь веснушек на внушительных носах.

– У-у-у, поганое! Куда убегаешь?! – внезапно прозвучал вопль, от которого вздрогнули и повара, и осматривающаяся по сторонам Ника.

За ним последовал грохот, лязг и звук бьющейся посуды.

– Госпожа Лили, что-то случилось? – несколько дергано спросил старший повар.

– Эт я у тебя, Феофан, хочу спросить, что случилось! – И еще более громогласное: – Почему за молоком не уследил?! Ишь, убегает, а вы рты поразевали!

Повара синхронно повернули головы в сторону соседней плиты и обнаружили, что из громадной кастрюли, бурно пенясь, действительно убегает молоко. Мелкий поваренок тут же бросился снимать его с огня, а из-за печи в это время показалась та, кому принадлежал на диво громкий голос. Это была низенькая и очень плотная старушка, облаченная в накрахмаленный передник и большой поварской колпак. В одной руке она удерживала громадное блюдо с нарезанными овощами, а второй прижимала к себе банку с клубничным компотом.

– Ты! – Госпожа Лили, которой, к слову, это нежное имя совсем не подходило, ткнула указательным пальцем в сторону Ники. – Чего приперлась?!

«Да-а… с вежливостью в этом мире явно проблемы, – подумала та, покачав головой. – Хотя, если это та самая повариха, ранее работающая в доме Грэма, то удивляться не приходится. Каков хозяин, такова и прислуга».

Девушка спокойно встретила полетевшую в ее адрес грубость и, пожав плечами, ответила не менее громко:

– Есть хочу!

На мгновение в помещении воцарилась тишина, нарушаемая лишь бульканьем кастрюль и скворчаньем жарящегося бекона. Казалось, ни повара, ни госпожа шеф-повар не могли поверить, что гостья не ретировалась из кухни и даже осмелилась ответить.

– А чего это я тебя кормить должна?! – первой опомнилась старушенция. – Через час в столовой накроют, тогда и приходи!

– А я сейчас хочу! – с несвойственной ей наглостью настаивала на своем Ника. – Взамен могу вам с приготовлением помочь или посуду помыть!

– Еще чего! – вскинулась госпожа Лили, ревностно загораживая собой плиту. – Я скорее помру, чем к готовке всяких неумех подпущу! Феофан! – без перехода крикнула она старшему повару, который вместе с сыном за это время успел отойти от разошедшейся фурии на безопасное расстояние. – Дай этой, – кивок в сторону Ники, – швабру, пускай харчи отрабатывает, раз ей так хочется!

Если мыслить здраво, то отрабатывать завтрак Ника была вовсе не обязана, но спорить она не решилась. Как правильно гласит народная мудрость, голод не тетка, поэтому Ника без колебаний взялась за швабру и принялась отмывать с пола плоды поварской деятельности. Госпожа Лили отошла к печи и, подкидывая травы в подвешенный над огнем котелок, что-то негромко ворчала себе под нос. Старший повар продолжал орудовать у плиты, а младший принялся за замешивание теста для блинов, периодически косясь в сторону оттирающей полы Ники.

Подгоняемая недовольным урчанием в животе, она справилась с уборкой рекордно быстро и уже через десять минут с блаженством уминала глазунью, овощной салат и пару свежеиспеченных блинчиков с джемом. Единственным, чего не хватало для полного счастья, был кофе. На вопрос Ники, имеется ли он в кухне, шеф-повар недовольно сказала, что если станет поить обалдуев-студентов таким дорогим напитком, то академия разорится. Новость была неприятной. Ника просто не мыслила свою жизнь без кофе и с досадой вспомнила напиток с божественным горьковатым вкусом, что отведала накануне в деканате. Да… могут же позволить себе… некоторые.

Ника мелкими глотками попивала травяной чай и наблюдала за работой поваров. Вообще было удивительно, что на такое большое количество людей, живущих в общежитии, готовят всего трое.

– Вам бы помощников нанять, – заметила Ника, беря из вазочки шоколадное печенье (ну да, голод, чего скромничать-то?)

– Эт тебя, что ли? – хмыкнула повариха. – Так я уже сказала, что бездарей к плите не подпущу!

– Ну почему сразу бездарей? Ладно я, признаю, ничего сложнее бутербродов готовить не умею – образ жизни способствовал заказу пиццы на дом и перекусам в кафе. Но ведь наверняка в общежитии есть люди, любящие готовить и желающие подзаработать. А что? И вам хорошо, и им.

Предложение Ника внесла из чистой солидарности – вдруг кому-нибудь и правда улыбнется удача? Кому как не ей знать, насколько иногда бывает нужна подработка. Она бы и сама ухватилась за эту возможность, но, к сожалению, с кулинарией действительно была на «вы». Почему-то она всегда забывала, что, закончив варить, кастрюля начинает жарить, и потому вся приготавливаемая ею еда вечно пригорала. Зато кофе Ника делала отменный – это да, не отнять.

– Что ты, говоришь, заказывала на дом? – пропустив все остальное мимо ушей, поинтересовалась старушенция.

Уже уплыв мыслями в другую сторону, Ника не сразу сообразила, о чем речь, а когда до нее дошло, охотно повторила:

– Пиццу.

– А это что? – неожиданно заинтересовалась шеф-повар и даже соизволила обернуться.

В следующие несколько минут Ника вспоминала все, что знала о приготовлении пицц. Как оказалось, такого простого, не требующего особых усилий блюда, в этом мире не было. Госпожа Лили так заинтересовалась, что даже поручила поваренку, которого, как выяснилось, звали Мик, записывать вслед за Никой. И хотя точного рецепта она не знала, приблизительно процесс приготовления описать смогла.

После ее рассказа госпожа Лили так воодушевилась, что даже милостиво разрешила приходить перекусить на кухню в любое время, разумеется, с условием, что та станет пересказывать ей прочие неизвестные рецепты. Во время разговора Ника заметила, что у поварихи все время закрыты глаза – даже специи и крупы с полочек она брала не глядя.

Уже когда Ника, поблагодарив за вкусный завтрак, собралась уходить, Феофан шепнул, что госпожа Лили абсолютно слепая. На молчаливое изумление Ники он сказал, что это обстоятельство совершенно не мешает ей готовить, даже наоборот. Из-за слепоты у нее обострены все прочие чувства, в том числе и обоняние.

Когда Ника выходила из кухни, в столовой уже царило оживление, за столами сидели студенты и несколько преподавателей, а Рик расставлял начищенные до блеска приборы. В сравнении с милой кухонькой здесь был словно другой мир – помпезный и слегка мрачноватый.

Выйдя за пределы академии, Ника наняла экипаж и отправилась в город. Она намеревалась потратить часть занятых у Каина денег на необходимые мелочи. День располагал к прогулкам – светило яркое, по-летнему знойное солнце, кристально чистое небо казалось акварельным, дышащим легкостью и первозданной свежестью. Черепичные крыши и каменные фасады зданий как нельзя лучше дополняли живописный пейзаж.

Звучно цокали подковы лошадей по мостовой, яркими разноцветными бликами переливались окна домов и витрины многочисленных магазинов, добавляя красок жизнерадостной картине. И только звук лязгающего железа, периодически раздающийся в небе, выбивался из общей атмосферы. Металлические конструкции, подпитанные магией квинтэссенции, казались нереальными, словно они были неудачной аппликацией, впопыхах наклеенной на идеальную композицию. В который раз Ника поразилась, насколько многогранен этот мир. Должно быть, основную роль играет стихийная магия, которой здесь нашли самое разнообразное применение.

Повозка остановилась в торговом квартале, и, расплатившись с извозчиком, Ника оказалась прямо перед входом в магазин с говорящей вывеской: «Все для красоты», а внизу мелким шрифтом следовало уточнение: «Парфюмерия, косметика и бытовые мелочи». Как раз то, что нужно. Во-первых, эти самые бытовые мелочи ей действительно необходимы, а во-вторых, посмотреть на ассортимент и качество местной косметики также не будет лишним.

В итоге из магазина она выходила, обзаведясь шампунем, зубной щеткой и порошком, расческой для волос и еще некоторыми вещами. Что касается косметики, то оказалось, что для ее изготовления в этом мире использовалось натуральное сырье и доля магии. Однако некоторые средства имели ряд недостатков – например, кисточки у всех тушей были одинаковыми, и не существовало привычного их разделения на удлиняющие, для пышных ресниц и прочие. В губных помадах была совсем небольшая палитра цветов, а блески и вовсе отсутствовали как вид. Обнаружив это обстоятельство, Ника несказанно обрадовалась – у нее появилась реальная возможность начать зарабатывать, по крайней мере до тех пор, пока запасы ее личной косметики не закончатся, а, учитывая габариты сумки, произойдет это еще нескоро.

Как известно, девушки, из какого бы мира они не были, падки на все новое, поэтому Ника не сомневалась, что местных красавиц заинтересуют иномирные средства для макияжа. А даже если косметика закончится, всегда можно воспользоваться местным аналогом.

Вслед за косметическим она посетила магазин канцелярии, где приобрела стопку тетрадей, пару чернильных ручек и другие письменные принадлежности.

Пребывая в прекрасном расположении духа, Ника немного погуляла по городу, после чего вернулась в академию. Она отнесла покупки в свою комнату, а затем решила посетить местную библиотеку. На стенде в холле висело объявление, гласящее, что всем студентам необходимо получить учебники, причем часть – в библиотеке факультета, а часть – в главном корпусе.

Местная библиотека полностью соответствовала антуражу корпуса. Вдоль стен выстроились ряды книжных стеллажей, отсутствие пыли на которых свидетельствовало о том, что здесь часто бывают посетители. За учебниками пришла не одна Ника – здесь толпилась куча народу, а к выдающему книги библиотекарю тянулась длинная очередь. Пришлось отстоять целый час, прежде чем ей наконец-то выдали нужную литературу. Каждому первокурснику давали пятнадцать учебников, и еще десять предполагалось получить в главной библиотеке.

Нагруженная внушительной стопкой книг, Ника шла к себе в комнату, как вдруг в коридоре встретилась со старостой общежития. Дарина тоже волокла к себе не меньшее количество учебников и, завидев Нику, приветственно кивнула.

– Как обустроилась? – дружелюбно поинтересовалась она, выглядывая из-за стопки макулатуры, достающей ей до самых очков.

– Спасибо, все отлично. – Ника улыбнулась и, пользуясь случаем, спросила: – Дарин, ты не могла бы мне помочь в одном деле?

Староста выразительно кивнула на книги: мол, сначала отнесем, а все остальное – потом, и двинулась вверх по лестнице.

Когда обе девушки наконец-то избавились от своего тяжелого груза, они встретились в коридоре, где Ника объяснила Дарине суть своей просьбы. Ника хотела как можно скорее заняться воплощением своей идеи с визажем и спросила у старосты совета, как лучше все это организовать и вообще можно ли заниматься подобным в академии. Подумав, Дарина ответила, что в общем-то ничего плохого здесь нет, правил академии такая деятельность не нарушает, и охотно согласилась посодействовать. Сперва было решено написать объявления, а затем расклеить их на стендах всех пяти факультетов, во дворе и в общежитии факультета пятого элемента. Также они решили, что Ника будет принимать желающих навести марафет у себя комнате, и в связи с этим еще предстояло договориться с заносчивой и не очень-то разговорчивой соседкой.