Текст книги "Договорились"
Автор книги: Ирина Воробей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
– Настен, не бойся, я максимум тебя приобниму ночью, – Зайкин зазывал ее ладонью в центр постели. – Теплее зато будет.
– Нет, Настен, я тебя этому придурку в обиду не дам, – набычился Варданян. – Хочешь обниматься, Зайка, давай, со мной.
Подруга посмотрела сначала на голый торс Варданяна, спортивный, упругий, накаченный, а затем – на Карину самыми жалостливыми глазами, которые могла изобразить.
– Кар, может, поменяемся? Я лучше на диване.
– Да, так лучше, – сразу подхватил Варданян.
Зайкин с любопытством глянул на Карину. Ей некогда было оценивать обстановку. Она махнула рукой.
– Как хочешь. Дать тебе что-нибудь на смену?
– Да не, я так посплю.
Настена носила ситцевое платье свободного кроя. В таком, пожалуй, и спать было удобно. Она легла на диван с краю ближе к окну и сразу накрылась одеялом по самый лоб. Варданян еще несколько секунд смотрел на нее, пока Карина не залезла в нишу и не стала двигать Зайкина к центру.
– А че ты не посередине?
– Чтобы вы меня задавили ночью? – отрезала девушка. – Двигайся.
Зайкин перенес попу ближе к Варданяну. Тот помотал головой и лег, потянувшись. Оба парня едва помещались на кровати. А ей хватало с лихвой. Подушек всего было пять. Три диванных, на которых спали Игнатьева, Гога и Настена, и две кроватных. Обе Карина отдала парням, решив проявить гостеприимство, а под себя положила комок хлопковой одежды.
– Кариш, может, возьмешь мою подушку? – спрашивал Зайкин за ее спиной, когда они уже улеглись.
Варданян отвернулся к стене. Карина тоже. Затылком она чувствовала остатки теплого дыхания и струйки кокосового аромата. Костлявое колено коснулось ее икры. Она сразу поджала ноги, свернувшись клубочком.
– Спи, Зайкин. У меня уже есть подушка.
Все затихло. Игнатьева иногда дергалась и ойкала. Гога похрапывал периодически. Балкон остался открытым. С улицы изредка доносилось одинокое жужжание мотора. Зайкин долго ворочался с боков на спину и обратно и иногда вздыхал.
Каринино сознание наполовину уже перенеслось в иную реальность, как над ухом послышался полушепот:
– Кариш… а ты приняла… подарок Трунова?
– Я не обязана перед тобой отчитываться, – отвечал сонный голос, как будто не сама она, а кто-то за нее.
– То есть вы опять?..
– Что опять? – девушка резко проснулась и широко раскрыла глаза, увидев перед собой рельефный цветочный узор флизелиновых обоев.
– Ну, вместе…
– Ой, Зай, не парься, – встрял Варданян, приподняв голову. – Если бы они с Труновым снова сошлись, я бы уже был в курсе.
Он снова плюхнулся на подушку и подбил ее кулаком.
– И уж, наверняка, сейчас с ней в постели лежал бы он, а не мы.
– И давно ты, Артур, стал знатоком моей личной жизни? – приподнялась на локте Карина.
– Да уж приходится, – не оборачивался тот. – Жужжат мне про тебя в оба уха. Задолбали.
Зайкин заулыбался. Карина смерила его презрительным взглядом, злясь на Варданяна.
– Спите, давайте, – приказал тот.
Все легли. Теперь Карина не могла расслабиться. Слишком близкое присутствие Зайкина стесняло ее. Она свернулась в эмбриона и закрыла глаза. В голове летали разные мысли, еще пьяные и беспорядочные. Среди них отчетливо проявлялся вопрос: «С кем, интересно, Трунов сейчас засыпает?», на который подсознание знало примерный ответ, а сознание его отталкивало.
Глава 4. Зло, которое меньше
Карина проснулась от нежности. Еще спросонок она чувствовала в волосах острый нос, тихо сопящий, а лбом – сухое прикосновение губ. Тепло мягко прижалось к коже. Затем рука ласково скользнула по голове и уху и остановилась на щеке. Большой палец разгладил скулу. Губы опять прижались ко лбу, чуть сильнее и жарче. Она не хотела открывать глаза, пока еще была в полудреме, только медленно растягивалась в улыбке, но когда палец коснулся уголка ее рта, веки раскрылись сами. Подняв голову, она наткнулась на обескураженный синий взгляд. Девушка резко вскочила с глубоким «Ах». Зайкин взметнулся следом.
– Все в порядке, ты дома, – выставил он вперед руки. – И между нами ничего не было.
Карина огляделась. Варданян заворочался с другого края постели. Гога развалился на диване с открытым ртом, сжав Настену в угол. Игнатьева сидела за столом, копаясь в телефоне.
– Прости, не сочти за домогательство, – Зайкин чуть опустил голову, пытаясь заглянуть ей снизу в глаза. – Не сдержался.
– Зайка, что ты натворил? – с ироничной укоризной спросила Игнатьева, выглянув из-за ниши, чтобы видеть их лица.
– Ничего, все нормально, – отмахнулась Карина и окунула лицо в ладони.
В местах его прикосновений еще теплилась ласка. Девушка потерла лоб, чтобы избавиться от фантомных ощущений, и потрепала волосы.
– Блин, Ермакова, у тебя даже растворимого кофе нет, – ворчала Игнатьева, хлопая дверцами шкафов.
От этих звуков все стали просыпаться. Варданян перевернулся резко и тяжелой рукой положил Зайкина обратно на подушку. Тот засмеялся, поддаваясь.
– Не бойся, Вард, я не сбегу. После такой ночи ты просто обязан на мне жениться.
Карина выдавила смешок.
– Прости, Зайка, я уже на другой обязан жениться, – пробормотал Варданян, разворачивая широкие плечи.
– Все вы, мужики, такие, – жеманно махнул ручкой Зайкин и повернулся к Карине. – Сначала обесчестят, потом оказываются женаты.
Она опять закатила глаза, но улыбку с лица снять не успела. После виски голова казалась расщепленной, но болела только в определенных местах на каждое второе движение. В целом, было терпимо. Даже соображать получалось. Но противный привкус крепкого алкоголя вперемешку с колой застрял в носоглотке и вызывал легкую тошноту. Чтобы освежить сознание и помещение, Карина открыла все три створки окна. Небо серело на фоне темных зданий. Гога с Настеной тоже стали подниматься и протирать глаза.
Варданян скинул одеяло, показав спортивную фигуру в одних боксерах, и медленно потянулся, выпячивая мышцы рук и спины. Настена, увидев его, сразу проснулась и зарумянилась. Встретившись с парнем взглядом, она молнией отвернулась к окну и стала поправлять волосы, которые по-прежнему сохраняли форму косы, но сильно потрепанной. Он усмехнулся и прошел через коридор в ванную.
– Вард, хватит щеголять тут своей сексуальностью, – крикнула ему вслед Игнатьева, – девчонок смущать.
– Кого, тебя, что ли? – ответил тот с дерзостью.
– Меня, – вступил Зайкин, положив руки на плечи подруге. – Завидовать себе заставляешь.
Карина села на диван, ища взгляд Настены, но та встала у окна, отвернувшись от всех, и долго не оборачивалась.
Хозяйка сгребла грязную посуду в раковину. Чашки торчали из нее многовершинной горкой. Зайкин покосился на это и цокнул.
– Мда, посудомойки здесь явно не хватает.
Карина нервно развела руками.
– Куда ты ее тут впихнешь? Только если кухню целиком менять, а лучше квартиру.
Гога потеснил Зайкина, чтобы обнять Игнатьеву сверху и поцеловать в макушку. Та погладила его по шее.
– Гошик, без кофе умираю, – промямлила она умильным голоском ему на ухо.
Карине было непривычно слышать столько нежности от Игнатьевой. Тот погладил ее по голове.
– По пути заедем в твой любимый «Старбкас», – ответил парень и, сев на соседний стул, схватил потемневшую дольку яблока, последнюю на тарелке.
– Сертификат же ты тоже выбросила? – задумчиво спросил Зайкин, обхватив подбородок пальцами.
Синие глаза изучали тесное пространство, будто сквозь дверцы видели конструкцию шкафов.
– Разумеется, – скрестила руки Карина и оперлась попой на столешницу.
– Жаль. Могла бы на него как раз новую кухню забацать. С посудомойкой.
– Ага, – вскинула голову девушка и добавила с сарказмом. – Вот эту, железную тележку с раковиной, самую дешевую?
Зайкин пожал плечами.
– Ну, не обязательно. Мне казалось, там в пределах двухсот пятидесяти можно приличную кухню организовать.
– Сколько? – челюсть потянула ее голову вперед.
– Что? – не понял парень, обежал взглядом квартиру и остановился на ее вытянутом лице.
– Двести пятьдесят тысяч? – Карина медленно повторила. – Ты подарил мне двести пятьдесят тысяч?
– Ну, на сертификате.
Внутренняя жаба подняла бунт, возмутив все нервы разом.
– Ты – долбоеб, Зайкин! – рявкнула она.
Все резко повернули к ним головы, даже Настена. Зайкин втянул плечи и оглядывался вокруг с недоумением.
– Ты же знал, что я его выброшу!
– И что теперь, не дарить, что ли? – парень надул губы.
– Ты выкинул на помойку четверть миллиона, дебил!
– Ну, технически это сделала ты. Точнее, Трунов.
Карина подняла голову к потолку, вытянув шею, жилки на которой напряглись как струны. Столько стоил семестр ее обучения в университете. Она на это копила по несколько месяцев. Ей эти деньги доставались с таким трудом, порой приходилось наступать на собственное горло, терпеть оскорбления, соглашаться быть шлюхой для пожилых извращенцев, а он положил эту сумму на подарочный сертификат в «Икею», зная, что тот никогда не будет востребован. Когда-то эти деньги могли в корне изменить ее жизнь, а теперь… Ее бесила такая несправедливая расточительность.
– Дебил, – сокрушалась девушка и развернулась к мойке, чтобы занять руки, а то кулаки жутко чесались.
Она принялась мыть посуду. Зайкин схватил единственную нормальную сковородку, вторая оказалась блинной.
– Кариш, вот это помой, пожалуйста, сначала. Я завтрак в ней буду готовить.
Она посмотрела на него уничтожающе, потом так же на сковороду. В представлении алюминиевый круг разделился на две части зигзагообразной полосой лазера, а пластиковая ручка разлетелась в щепки.
– Беги, Зай, – предупредил Варданян, выглядывая из-за стенки гарнитура.
В него тоже прилетел лазерный взгляд. Но ничего не произошло. Девушка вырвала сковородку из лап Зайкина и принялась натирать мыльной губкой. Есть ей тоже хотелось. У нее всегда после пьянки просыпался дикий голод, хотя в обычные дни она завтракала через раз.
– Уходим по тихой, – шепнул Зайкин, подмахивая ребятам руками, чтобы освободили кухню.
Все покорно переместились в гостиную. Карина старалась себя успокоить, но только громче гремела посудой. Тарелки выскальзывали из рук, чашки перекручивались. Брызги летели во все стороны. Много попадало на живот. Ей вдруг стало жаль этих денег, которых у нее и не должно было быть, а он такие суммы, видимо, тратил, не считая, как на карманные расходы. «И зачем так много-то? Хотя бы пятьдесят, а то двести пятьдесят!», – бесилась она в уме. Девушка не сомневалась, что Зайкин не пытался впечатлить ее этой суммой и тем более подкупить. Он никогда не пытался это делать. Он вообще странно относился к вещам. Пил кофе в «макдаке», скупал пышки у метро, мог ходить в куртке из секонда и при этом носить неприметную серьгу в ухе из платины с бриллиантами на миллион. Ценность всему он определял по-другому. Богатство ему позволяло.
– Иди, готовь свой завтрак. Сковородка чистая, – крикнула она, с грохотом поставив посуду на плиту.
Пока они хозяйничали на кухне, остальные по очереди пользовались ванной и просто болтали на диване. Гога интереса ради включил телевизор и, не найдя ничего завлекательного, остановился на музыкальном канале. Попсовые мелодии хорошо разбавляли утреннюю атмосферу и хмурость Карины. Монотонная работа руками под энергичный ритм убаюкивала душевный зоопарк: и жаба поутихла, и кошки заснули. Плечи невольно стали подстраиваться под мелодию и двигаться в такт.
Зайкин рядом смешивал порубленные овощи с оливковым маслом. Бекон шипел собственным жиром на сковороде. Возбуждающий аппетит запах жареного быстро заполнил всю квартиру. Парень тоже слегка пританцовывал и даже подпевал, тихо и неразборчиво, себе под нос, разбивая яйца прямо в сковороду. Их он тоже принес с собой – заранее знал, что будет делать на завтрак. Шесть желтоглазых яичниц жарилось поверх бекона, а сверху из шустрых пальцев сыпалась зелень.
Карина только домыла все тарелки, как Зайкин разложил на каждой по глазунье и позвал всех к столу. Пока парень расставлял посуду, она набирала чайник до самого максимума. На шесть ртов едва хватало такого объема. Никто опять не садился, потому что стульев было всего два. Все толпились в коридоре с тарелками в руках. Зайкин выдал каждому по куску хлеба, чтобы макать в желток.
Она удивлялась себе, потому что раньше глазунью терпеть не могла, но вчерашний опыт с кесадильей подсказывал – сегодня тоже будет вкусно. А еще пустой желудок после алкоголя взял над ней полный контроль. Вкус опять был нежным. Очень. Таким растекающимся и при этом плотным, не жирным и не пресным, а ровно таким, как надо, даже если она и понятия не имела, как, на самом деле, надо. Ощущение складывалось именно таким. Бекон добавлял копчености. Салат из овощей разбавлял насыщенность свежестью. Завтрак очень быстро закончился. Все ели с таким же аппетитом и с набитыми ртами опять восторгались мастерством повара. Зайкин благодарно улыбался и кивал.
– Тебе понравилось? – спросил он, наблюдая за тем, как Карина слизывает корочкой хлеба остатки желтка.
Она стояла в стороне от всех, у комода, боком к кухне.
– Очень, – ответила девушка искренне, не желая выпендриваться.
Такое умение глупо было отрицать. Синие глаза засияли. Что-то теплое выплеснулось из них ей в лицо.
– Я рад, – парень поднял гордый подбородок.
Она усмехнулась и протиснулась сквозь толпу, прижав Настену к Варданяну, чтобы поставить грязную тарелку в раковину. Девушка уткнулась парню лицом в грудь. Тому пришлось наклониться, упираясь одной рукой в стол, а затылком стукнуться о навесной шкаф. Вторую руку он положил ей на талию.
– Прости, – закраснелась Настена, быстро отпрянув.
– Упс, извините, – выдавила смешок Карина, а сама переводила хитрый взгляд с одной на другого.
Игнатьева с Гогой тоже смотрели на них с коварным любопытством.
– Ничего, – Варданян почесал голову сзади и улыбнулся.
Вместе с рукой со стола слетели бумаги, а вместе с ними билеты на шоу и сертификат на танцы. Все прилетело под ноги Зайкину. Он наклонился, чтобы это поднять. Карина тут же бросилась к нему, снова вжав Настену в Варданяна.
– Оу, – заулыбался Зайкин, разглядывая сертификат. – Ты на танцы ходишь?
Он поднял голову и сразу уперся взглядом в раздраженное лицо девушки. Она вырвала у него разноцветный листок и быстро собрала все остальное, пытаясь понять, что он успел прочитать.
Положив бумаги на комод лицом вниз, Карина пригрозила Зайкину пальцем.
– Только попробуй туда явиться!
Затем она резко обернулась на Настену, которая поправляла платье после неожиданных объятий с Варданяном.
– А ты только попробуй проговориться! Хоть за «Айфон» из будущего!
– Да я сама ничего не знаю, – возмутилась подруга и дунула на раскоряченную челку. – Ты мне не рассказывала. Что за танцы?
– И не расскажу. Себе дороже, – отвернулась Карина.
– Да ладно, я и не собирался вовсе, – отмахнулся Зайкин и сел на диван, обняв подушку. – Я понял, это твое хобби. Я не стал бы настолько мешать тебе жить.
– Именно так ты и делаешь, – с напором говорила девушка, не спуская с него рассерженных глаз. – Просто не продохнуть, до того ты душный.
Карина не могла погасить раздражение. Он выводил ее уже заранее, даже если ничего плохого не делал. От многократных повторений стереотип сам собой сложился. Все накапливалось. Периодически разряжалось, выплескиваясь, как сейчас, но порох быстро пополнялся снова.
Зайкин нахмурил лоб, закусив нижнюю губу, и крепче прижал подушку к груди. Остальные смиренно молчали. Она чувствовала, как их осуждающие взгляды стреляли в спину.
– Все, валите из моей квартиры. Вы мне надоели.
Хозяйка прошла мимо всех в прихожую и открыла входную дверь.
– Давайте, на выход.
Зайкин вышел следом, шатаясь как жердь в стороны, и стал собирать вещи в спортивную сумку. За частью из них он отправился в ванную. Настена вздохнула полной грудью, наблюдая за ним. Игнатьева хмыкнула и повела Гогу под руку к шкафу, чтобы одеться. Последним показался Варданян. Все происходило молча.
Пока гости шебуршили одеждой и обувью, Карина стояла за дверью и разглядывала матовый узор на глянцевой плитке. Дольше всех собирался Зайкин. Все уже ждали его в подъезде, когда он только зашнуровывал ботинки. Она целилась взглядом в покрытую кудрями макушку. Внутренняя стерва хотела проделать там дыру, но совесть ей не позволяла.
– Спасибо за гостеприимство, – улыбнулся парень, поднявшись. – Было классно.
Синие глаза не держали в себе ни обиды, ни боли, ни злости. Только искреннюю благодарность. «Ненормальный», – убедилась уже в который раз Карина и стушевалась. Отвела взгляд. Опустила руки. Шмыгнула носом, хотя насморка не было.
– Иди уже.
– До завтра.
Он помахал свободной рукой, другой натянул сумку на плечо и захлопнул за собой дверь. Опять стало пусто.
Первые полчаса она валялась на кровати, отдыхая. Делать ничего не хотелось. От подушки разило кокосовым ароматом, который раздражал ноздри, затем глотку и, наконец, легкие. В груди он смешивался с ядовитыми газами злости, стыда и отчаяния. Девушка понимала, что такой грубости сегодня Зайкин не заслужил. Ей просто стало страшно, что он всем расскажет о танцах на шесте, хотя само по себе занятие такими танцами ни о чем не говорило. Карина боялась, что по нескольким крупицам кто-нибудь да сможет раскрыть ее тайну. И хуже всего ей казалось, если это будет Зайкин, потому что тогда узнали бы все, и Трунов в том числе. Перед самим Зайкиным стыдно не было. Наоборот, это могло помочь его отвадить раз и навсегда. А вот Трунову в глаза она бы не смогла больше смотреть. А он бы наверняка воспользовался таким шикарным шансом ее унизить.
Квартира ждала уборки: грязная посуда сохла на кухне, разложенный диван нуждался в сборке, постельное белье требовало стирки. Карина лениво поднялась и медленно принялась приводить коморку в порядок. Это помогло отвлечься от переживаний, а легкая музыка из телевизора рассеяла тучи в сознании.
На сегодня у девушки имелись большие планы. Она хотела провести первый стрим на новом сайте. Даже придумала шоу, для которого требовалось подготовиться. Сумку с секс-игрушками и бельем Карина затащила внутрь, чтобы отходило от ночного холода, а сама отправилась в магазин купить в качестве реквизита клубнику, мороженое и сгущенное молоко. В тарелке остались крупицы вишни, но сильно утратили в своей привлекательности, да и клубника гораздо лучше подходила для того, что модель задумала.
В самый неудобный момент, когда Карина искала ключи перед дверью подъезда, позвонила Полина.
– Ну, как на новом месте? Жених приснился? – девичий голос звучал слишком бодро, даже возбужденно.
Девушка редко видела сны и еще реже их запоминала.
– Слава богу, нет.
– Жаль, я бы хотела знать, кто им все-таки окажется, Трунов или Зайкин.
Карина предпочла проигнорировать насмешку.
– А у тебя как вечеринка прошла?
– Неплохо, – в динамике раздался скрип на фоне, сестренка тоже заходила в подъезд. – Поболтали о разном. Девчонки убеждали всю ночь, что Рома на меня запал.
– И? Убедили? – усмехнулась старшая.
– Посмотрим, как он будет вести себя эту неделю, – тон стал деловитым с легкой толикой высокомерия и кокетства. – А в субботу у нас традиционная дискотека. Так что мне нужно платье.
Намек девушка быстро уловила и заулыбалась.
– Окей, купим.
– Отлично. Ну, все давай. Не скучай там в одиночестве.
– Не буду, – тихо ответила Карина, хотя резко соскучилась по сестре, просто привыкла видеть ее каждый день, а сегодня предстояло спать одной.
По приходу домой она опять застряла в ванной на два часа, а потом еще час выбирала наряд. Для стриптиза требовалось всего побольше, но так, чтобы это было уместно и с первого взгляда сексуально. В сумке модель нарыла фиолетовое кружевное белье, красные чулки с поясом и такой же корсет, который закрывался спереди на петли. Поверх натянула нежно розовое мини из прозрачного шифона с запахом. И встала на белые ботфорты, которые обтягивали ноги, как колготки. Каблук она специально выбирала толстый, чтобы чувствовать себя уверенней в танце.
Она тщательно намыла клубнику, вытерла ее бумажными полотенцами, чтобы на камеру все смотрелось красиво, и разложила на блюде. Затем достала эскимо без глазури и сунула в термо-мешок для замороженных продуктов, потому что мороженое требовалось в середине программы, а бегать за ним к холодильнику не хотелось. Напоследок схватила сгущенку, которая должна была стать фееричным завершением шоу. Ее она вылила в специальный мешок для выдавливания крема на торты в форме пениса. Заказывать аксессуар пришлось специально в японском интернет-магазине.
Самое важное – настройку камеры, оставила напоследок. Поставив ноутбук на стул перед диваном, модель поняла, что ракурс не подходит. Виден подбородок, который при некоторых наклонах головы обрастал вторым, да и живот казался шире. Надо было экран приподнять примерно на уровне стола, а то и чуть выше. Бумажными книгами она не пользовалась, потому в ход пошли учебники. Выстроив толстую башенку, девушка проверила еще раз. Этот вид устраивал больше, но все равно не хватало. Пришлось регулировать наклон монитора. «Надо купить столик для ноутбука с регулируемой ножкой, – отмучившись, решила девушка, а потом глянула на рабочие инструменты, сваленные кучей в сумке, и добавила. – И журнальный».
Убедившись, что выглядит как надо в разных позах, Карина зашла на сайт. Она со вчерашнего дня даже не зарегистрировалась и только сейчас вспомнила об этом. Мозг привык заходить в уже знакомый интерфейс, вводить сохраненные данные для входа и сразу начинать трансляцию. А тут еще все данные надо было заполнять, настраивать профиль, меню и чат-ботов. На это ушло еще пару часов. Девушка после даже решила перекусить. Проголодалась за много часов напряженной подготовки. И освежиться хотелось. Чтение мелких шрифтов весь настрой сбило напрочь.
В дни, когда само слово «секс» претило, Карина настраивала себя специально. Садилась в развратной позе на стул, пол или стиральную машинку и подключала фантазию, но себя не трогала. Чаще вспоминала самые классные половые акты, которые у нее были в жизни. Многие из них с Труновым. Она сама на себя бесилась, понимая, что таким способом искусственно подогревает интерес к нему, но никто больше так сильно ее не возбуждал. Злость к нему только росла со временем, тлела на дне души, присыпленная пеплом былых чувств, но все еще давала жар. Девушка сама не понимала, что ее больше возбуждает: воспоминания о любви к нему или испытываемая в данный момент ненависть. Так или иначе, это работало. И сейчас пришлось прибегнуть к старым методам.
Карина села на диван, раздвинув ноги, расслабила руки, положила голову на спинку и закрыла глаза.
***
– Я вообще не представляю, что ему дарить, – жаловалась Карина, подперев унылую голову рукой.
Они с Надей сидели в «Макдоналдсе» рядом с университетом. Вокруг галдела толпа еще голодных и уже сытых, а те, кто находился в процессе, сидели тихо. До вечеринки в честь дня рождения Влада оставались считанные часы, а она только мозг сломала, пытаясь найти хотя бы идею для хорошего подарка, который могла позволить на стипендию.
– На все, что ему нужно, у меня тупо нет денег, – бурчала она, расплющивая пальцем дольку картофеля фри по столу. Мякоть вываливалась наружу, как внутренности насекомого.
Надя оглядела ее сверху вниз, точнее с лица до талии, потому что дальше обзор закрывал стол, и коварно улыбнулась.
– Ну, ты всегда можешь подарить ему себя.
Карина подняла брови и вытаращила глаза. Щеки быстро наливались румянцем.
– Вы уже больше месяца гуляете, а ты до сих пор девственница, – подмигнула Надя. – Уверена, он этого ждет и придет в восторг.
Девушка вспомнила взгляд Влада, всегда чуть нахальный, самоуверенный и внимательный. Он часто смотрел ей вслед и часто встречал этим взглядом издалека. И иногда подолгу ее целовал, будучи не в силах оторваться и перейти дальше. Ей тоже не хотелось его отпускать. Порой внизу так припирало, что она после встречи шла в душ и мастурбировала. Вдруг прояснилось – настало самое время лишиться девственности, что она сама этого хотела, что только с ним и могла это сделать.
– А как мне себя подарить? – она нахмурилась и усмехнулась, не поднимая глаза. – Просто раздвинуть ноги и сказать: «Вот твой подарок»?
Надя посмеялась. Воздух как будто стал колючим от неловкости. Карина опустила взгляд в белый стакан, в котором высыхал пакетик зеленого чая с жасмином. Пальцы дернули веревочку и легко оторвали бумажку с этикеткой. Нитка упала на дно.
– Разумеется, так не надо. Сделай все красиво. Выбери лучшее платье, надень чулки, встань на шпильки. Соблазни его, как положено.
Подруга вздернула рукой вверх и взгляд подняла к потолку, будто там раскрывалась тайна соблазна. Карина невольно повторила за ней и тоже посмотрела в потолок, но увидела только вентиляционную трубу и железные балки с софитами.
– Явись принцессой на бал и уведи его в сказку.
– Ну, мы же в клубе будем, – пугливо заметила Карина, скрестив руки.
– Там есть специальные комнаты для уединений, – Надя говорила вальяжно, помахивая кистью в воздухе. – Я такой пользовалась.
Карина удивилась такому откровению, но расспрашивать не стала. Вместо этого представила, как все будет выглядеть со стороны. Наверняка, многие заметят и то, как она оделась, и то, как они уходят, и будут воображать, что там между ними творится. В ее сознании всплыли самые пошлые и несуразные сцены секса из порнофильмов, которые она видела. Казалось, что все остальные будут воспринимать это так же, только на лица актеров подставлять их с Владом.
– Это бесплатно? – решила она уточнить на всякий случай.
– Разумеется, нет.
– Тогда я не могу себе такое позволить.
– Поверь мне, Влад будет только рад за это заплатить, – Надя посмеялась.
Карине не понравилась эта фраза и взгляд подруги. Платить за возможность заняться сексом ей даже в голову не приходило. Она и не думала раньше, как и где люди уединяются, то есть, знала, что это можно делать в разных местах, но не размышляла над тем, где придется ей. У нее ведь даже кровати собственной не было. А туалет ночного клуба, где, наверняка, все описано и облевано, не подходил для романтики.
– Ну, или сделайте это в машине, – предложила Надя.
В Карине зажглась лампочка. Идея ей пришлась по вкусу. В порно она видела, как это делают на заднем сиденье. В салоне «БМВ» Влада было даже просторнее и комфортнее, чем в ржавых седанах девяностых.
– Я соблазнять не умею, – пропищала она спустя минуту раздумий.
Надя прищурилась с ухмылкой.
– Ну, знаешь, ты везучая. Красота позволяет тебе делать это без особых усилий. Тогда в кальянной ты произвела впечатление.
Карина покраснела от такого неожиданного комплимента. Ее красоту редко подмечали. Она всегда считала, что ей просто повезло с пропорциями, но именно красоты в этом не видела. Мальчики в школе не обращали на нее внимания. Влад был первым, кто ее вообще заметил и оценил.
– Спасибо, – улыбнулась она искренне.
– Да не за что. Это и не особо комплимент был, – Надя усмехнулась. – Много вас таких смазливых дурочек, не умеющих пользоваться собственным потенциалом.
Она раскрыла угловатые плечи, показав широкую зону декольте с объемной грудью. Блузка натянулась. Пуговички едва держались. Между ними проглядывал красный атлас корсета. Надя, по старой женской традиции, с его помощью утончала собственную талию, чтобы не казаться избушкой на курьих ножках, как однажды выразилась сама.
Карина не понимала, следует ли обижаться или стоит посмеяться, как над шуткой.
– Поехали, помогу тебе с образом.
Надя сняла сумку со спинки стула и поднялась. Грудь после резкого подъема еще долго успокаивалась. Карина пялилась без стеснения, медленно привставая, и размышляла о том, как неравномерно природа иногда распределяла ресурсы.
Стипендию все-таки пришлось потратить. Девушка старалась ее копить, не тратясь на обеды в университете и не покупая себе ничего лишнего. Она сама не понимала, на что и зачем копит, просто было приятно иметь на карте свободную сумму, хоть и небольшую. Государство помимо обычной академической платило еще и социальную стипендию как студентке из малоимущей семьи. За пару месяцев набралось около пятнадцати тысяч. Карина еще никогда такой суммой самостоятельно не распоряжалась и хотела расходовать ее с умом, но в итоге промотала на платье, туфли и аксессуары.
Наде не нравилось все, что нравилось ей. Карина старалась выбирать закрытые модели, чтобы ни плечи, ни коленки не торчали. Ей хотелось носить свободное, из которого не выпячивались грудь и попа. А подруга заставляла примерять все максимально обтягивающее, короткое, кружевное.
– Кар, мы сейчас выбираем наряд для соблазнения, а не для собеседования, – раздражалась Надя, стукаясь затылком о стенку примерочной. – С твоей фигурой только и делать, что дефилировать в мини и на каблуках. Пользуйся, чем тебя мать-природа наградила!
Карина старалась преодолеть внутренние установки. Мать порицала откровенность и вычурную сексуальность в образах современных девушек и с отвращением смотрела на модные мини-юбки, короткие топы и прозрачные блузки. Она их с Полиной одевала сама, чаще из того, что приходилось подешевле для экономии, которую затем с удовольствием относила в церковь. Сестрам почти никогда не предоставлялся выбор. Карина и не привыкла выбирать, всегда просто брала самое дешевое.
Девушка взглянула на свое отражение. Обтягивающий красный шелк хорошо подчеркивал талию и выделял бедра. Ребра и тазовые кости выпирали, но глянцевая ткань сглаживала острые углы, зато углублялась в промежности. Попа слишком четко очерчивалась. Ткань резко обрывалась сразу под ней. От этого ноги выглядели более длинными и стройными, особенно на десятисантиметровом каблуке. Карина себе такой нравилась.
После кассы на карте осталось меньше ста рублей. Она старалась не жалеть о потраченном и заглушать недовольное урчание внутренней жабы мыслями о том, что все это ради Влада.
– А если ему не понравится? – озвучила Карина свои опасения на выходе из торгового центра.
Надя фыркнула.
– Конечно, понравится. Как моя тетка говорит, какой бы мужик ни был, если у него есть член, то любит он всегда им.
Карина выдавила смешок, хотя фраза показалась ей слишком утрированной и к Владу не относящейся. Он всегда был так мил с ней и порядочен, держал только за руку, не пытался приставать и еще ни разу не намекал на секс. Она вспомнила его разговор с друзьями возле кальянной и умильнулась про себя.
Дома в ванной девушка старательно приводила тело в порядок: гладко выбрила ноги и подмышки, натерлась скрабом, чтобы кожа была нежной, уложила волосы аккуратными локонами. Духи казались ей роскошью, даже на туалетную воду тратиться не хотелось. Точнее той, которую она могла себе позволить, пользоваться было стыдно, а на остальное – жалко денег. Поэтому надушилась Карина пробником из парфюмерного магазина.
