355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ирина Барышникова » Уосэ Камуи. Часть I (СИ) » Текст книги (страница 12)
Уосэ Камуи. Часть I (СИ)
  • Текст добавлен: 28 сентября 2020, 13:30

Текст книги "Уосэ Камуи. Часть I (СИ)"


Автор книги: Ирина Барышникова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Ась? Уже грибов поел? – снова не расслышала она, – Так не сезон же!

– До свидания, баб Вер! – крикнул ей Акира, решив ретироваться и не спорить с ней.

– Видимо, не до конца его Пелагея-то вылечила, раз он тащит в рот всякую гадость. Видать и она не всесильна. Не зря же говорят, что наркомания не лечится. – пробормотала старуха, глядя в спину удаляющемуся парню и потянув за верёвку упирающуюся козу.

Дом Сычихи оказался небольшим приземистым строением, грустно глядящим на мир совсем маленькими оконцами. Забор расшатался и покосился от времени, а рассохшаяся калитка каким-то чудом продолжала косо висеть на проржавевших насквозь петлях.

Акира подошёл и в нерешительности остановился перед ней, опасаясь, что от его стука калитка может упасть во двор, завалив вместе с собой и весь забор заодно.

На крыльцо дома вышла молодая девушка, приблизительно одного возраста с Настей, вытирая руки о полотенце. Холодно оглядев его, она не приветливо спросила:

– Чего тебе?

– Здесь остановились лютичи из Вару? – спросил Акира.

Девушка снова оглядела его, словно решая, ответить ему или нет. Но всё же нехотя кивнула:

– Допустим. Так чего тебе?

– Мне нужно поговорить с Гаем. Он здесь или нет? – начал уже терять терпение Акира.

Она снова кивнула и махнула рукой за дом:

– Сарай с ребятами ремонтирует. Проходи.

Акира осторожно толкнул разваливающуюся калитку, и она открылась с жутким визгом и скрежетом ржавых петель.

С таким «антиквариатом» никакая собака была не нужна – издалека слышно, что кто-то зашёл. Да и воров можно было не бояться, вряд ли кто-нибудь решит позариться на хозяйское добро, глядя на плачевное состояние самого хозяйства. А если б, всё же и полез кто, то пал тот смертью храбрых ещё на подступах – кокнулся бы вместе с забором при попытке его преодолеть. Ну, или по меньшей мере, что-нибудь себе серьёзно повредил, кроме уже больной головы. Со здоровой-то сюда никто не сунется.

Акира под пристальным взглядом девушки прошёл по заросшему сорняками двору за дом. Вместо привычного для этих мест огорода, за ним располагалась дикая лужайка, со свежескошенными сорняками.

Трое горцев о чём-то жарко спорили глядя на полуразвалившийся сарай. А четвёртый, тот что с серьгой в ухе, восседал верхом на его дырявой крыше.

–… невозможно починить. Легче его полностью разобрать и поставить новый!

– Решайте быстрее! А то я уже запарился здесь сидеть!

Не смотря на растущую жару, все лютичи были одеты в свои традиционные плотные домотканые рубахи, а не щеголяли с голыми торсами, как это делали деревенские парни.

– О! Посмотрите, кто к нам пожаловал! – крикнул заметивший его «тип с серьгой», – Сам древний бог!

Горцы одновременно обернулись на Акиру. Гай шагнул к нему и, разведя руки в стороны, словно радушный хозяин, задорно произнёс:

– И чем же обязаны такой честью? – но тут же наигранно спохватившись, указал на своих соплеменников, – Ох, нет! Какой же я невежа! Позволь представить тебе всех здесь присутствующих. Вон тот, с лицом монстра – мой брат Ставр, балабол с серьгой в ухе – Данко, молчаливый светловолосый парень – Ратмир. И я, ваш покорный слуга, Гай. – и насмешливо поклонился.

– Забыл кое-кого. – сказал Ставр.

Гай удивлённо на него посмотрел:

– Кого это?

– Невесту свою забыл представить, Любаву. – Ставр кивнул в сторону Акиры.

Гай посмотрел куда-то за гостя и недовольно буркнул:

– Ах да, прости, не заметил тебя за ним. Девушка, стоящая за тобой – Любава.

Акира обернулся и увидел ту самую не приветливую девчонку, стоящую за собой. Она холодно кивнула, давая понять, что ему здесь по-прежнему не рады.

– Ну, так что же привело тебя, о древний бог, в нашу скромную обитель? – снова спросил Гай с насмешкой в голосе.

Акира сделал вид, что не заметил этого и ответил:

– Я хотел бы ещё раз увидеть, как ты делаешь это. – он покрутил пальцем в воздухе.

– Что «это»? – непонимающе спросил Гай.

Акира покосился на стоящую рядом Любаву – вдруг она не знает?

– Ну, это… превращаешься в волка… – нерешительно пробормотал он.

Гай и остальные лютичи переглянулись и заулыбались. Просьба Акиры их явно развеселила.

– Знаешь, – произнёс Гай, – мы же не цирковые собачки, чтобы по щелчку превращаться. А зачем тебе это?

– Как я уже говорил, что совершенно ничего не помню. Может быть, поняв, как ты это делаешь, я смогу вернуть себе первозданную форму. И вполне возможно, воспоминания вернутся ко мне…

Гай стал серьёзным и задумался, пристально глядя на Акиру.

– Сомневаюсь, что у тебя получиться… но ладно, смотри. – наконец произнёс он и махнул лютичу, сидевшему на крыше сарая. – Данко!

– Э! Ну, почему именно я?! – протестующе воскликнул тот, но всё же подчинился и легко спрыгнул на землю.

Данко медленно, специально показывая Акире, завёл руку вверх и назад, словно беря себя за загривок, и в то же мгновение вместо него появился большой серый волк. Зверь скучающе зевнул и сел.

– Я не… – начал было Акира, но Ставр перебил его.

– Да не получится у тебя. Дело-то не в магии, вся соль в наших сивлидах.

– В чём? – непонимающе спросил Акира.

Ставр вопросительно посмотрел на Гая и тот ответил ему кивком.

– В сивлидах. – лютич стянул с себя рубаху, обнажая мускулистый торс, весь покрытый страшными шрамами, словно он прошёл через гигантскую мясорубку, повернулся к Акире спиной и приподнял волосы, обнажив ряд из пяти голубовато-сияющих кристаллов, растущих из позвоночника.

По-прежнему удерживая волосы, чтобы Акире было хорошо видно, Ставр завёл руку назад и дотронулся до одного из них. Кристалл вспыхнул, и в то же мгновение, вместо него очутился чёрный волк, похожий на того, в которого превращался Гай. Только этот был гораздо крупнее.

Волк повернулся, и Акира невольно вздрогнул: всё его тело было испещрено широкими, не зарастающими шерстью, шрамами; по левой стороне морды шкура была снята почти до самого черепа, полностью обнажив острые зубы, с торчащими длинными клыками. Белый глаз смотрел на мир мёртвым взором из левой глазницы. У него был столь ужасающий вид, словно он вышел из самых глубин Тёмного мира.

– Мы не рождаемся с ними. – сказал Гай, – Мы получаем их от Грисала на своё тринадцатилетние. Наши сивлиды растут, даруя нам возможность использование магии и заключённой в них энергии, пока однажды не приходит время нам самим превратиться в кристалл. Тогда мы приходим к Грисалу и сливаемся с ним.

– Грисал? – спросил Акира, стараясь не смотреть на Ставра-волка.

– Да. Основной кристалл, который давным-давно даровали деревне Вару, боги Лют и Сияна. Слышал, наверное, уже о них местную легенду?

– Да, приходилось. – сказал Акира и, не удержавшись, спросил, кивнув на чёрного волка, – Что с ним произошло? Кто это его так?

– Морок на инициализации вожака постарался… – нехотя ответил Гай.

– Морок? Ты уже упоминал его… Кто это?

– Это тёмное божество. Он постоянно нападает на Вару, чтобы заполучить Грисал, основной кристалл. А мы отражаем его атаки, стараемся защитить древний магический артефакт. Когда-то лютичам удалось убить его. Но они сделали это простым не подготовленным оружием.

Морок потерял тело, и стало только хуже, чем было. Теперь у него появились слуги – морочи. Ими может стать любая нечисть, обиженная или разозлённая чем-то: домовые, русалки – любая, какая на ум приходит. Подчинив нежить или нечисть себе, Морок может вселяться в их, так называемые, «тела».

Вот и тогда, мы истребляли притаившихся в горах морочей-домовых, вернее уже «бездомных» духов, а напоролись на самого Морока. Один из наших погиб, а Ставр был серьёзно ранен, с трудом выкарабкался с того света.

Акира присмотрелся к шрамам Ставра и понял, что они вполне могли быть оставлены такими же когтями-кинжалами, как у демонической формы Кота.

– Ясно. Но почему вы приехали сюда, когда ваша собственная деревня под постоянным «прицелом» Морока?

– В том-то и дело, что Морок внезапно оставил Вару в покое. Морочи покинули окружающие деревню леса и переместились сюда, к Ивантеевке. Видимо, Грисал больше не интересует Морока. Тогда что? Что он здесь ищет? Морочи рыщут по лесу, всё больше и больше нечисти стягивается в это место. Складывается такое ощущение, что здесь намечается серьёзная заварушка.

Акира вспомнил поездку в лесничество и трёх полудениц на одной поляне вкупе с полевиком.

Как Алексей Митрович говорил, для них это не свойственно. И одну-то полуденицу на пять полей еле сыщешь – эта нежить на дух не переносит себе подобных. А тут сразу три и на одной полянке…

– Ну, с нами всё понятно. – сказал Гай, – Мы тут по ночам «развлекаемся» с ребятами в местных лесах. А с тобой-то что? Что ты забыл в этой деревушке?

– Вот это я как раз и пытаюсь вспомнить. – ответил Акира, решив не говорить Гаю всей правды о заклятии.

– Надеюсь, мы удовлетворили твоё любопытство? – спросил Гай.

Волки вернули себе человеческий вид, и Ставр натянул обратно рубаху. Теперь Акире было понятно, почему в такую жару они были полностью одеты – чтобы скрыть от случайных глаз свои кристаллы-сивлиды. И достаточно длинные волосы, скорее всего, лютичи носили по той же причине.

– Да, вполне. – сказал Акира.

– Жаль, конечно, что ни чем не смогли помочь, – искренне произнёс Гай, – но ты всегда можешь обращаться, если что.

– Спасибо. Буду иметь в виду. – вежливо отозвался Акира и попрощавшись, удалился.

Как только гость ушёл, лютичи с неодобрением посмотрели на Гая.

– Зачем ты всё ему рассказал? – спросил Ставр, – Ты уверен, что ему можно доверять? Вдруг, он на стороне Морока?

Помолчав, Гай задумчиво произнёс:

– Я думаю, что два божества не зря появились в одном месте. Вполне возможно, что Морок здесь именно из-за него. И между ними может назревать конфликт, в который нам лучше не ввязываться. Конечно, может быть и такое, что Акира оказался здесь случайно, и это всё – совпадение. Но… Тут как ни крути, при любом раскладе нам лучше дружить с ним.

– Враг моего врага – мой друг? – понимающе хмыкнул Ставр.

– И на войне все средства хороши. – согласно кивнул Гай, – В любом случае, у нас нет средств для изготовления оружия, чтобы бороться с Мороком. Пусть божества разберутся между собой без нашего вмешательства. Но наша первостепенная задача на ближайшее время – не дать Мороку сформировать из нежити армию.

– Понятно. Действуем как и раньше, бьём морочей и наблюдаем. – сказал Ратмир.

– Верно. – произнёс Гай и снова посмотрел на ветхое строение – Ну, так что с сараем-то решать будем? Разбираем?

* * *

Акира понуро брёл по улицам деревни, возвращаясь домой. Надежда найти проводника среди лютичей рухнула, да и новость о том, что какое-то божество стягивает в округу Ивантеевки армию из нежити, оптимизма тоже не добавляла. Возможно, именно Акира мог быть причиной этому. В конце концов, он ведь не помнил ничего из своей прежней жизни , и это божество вполне могло иметь «зуб» на него из-за каких-нибудь старых счетов.

Мимо весело проскакала Василиса, таща за собой беловолосую девчушку-лисичку с чёрной книгой подмышкой.

«Где она взяла ещё одну кицунэ?»

– Вечером никуда не уходи! Будет сюрприз! – не останавливаясь, кинула ему Василиса через плечо.

Юная кицунэ обернулась и нахально показала язык. Заколотая чёлка не скрывала её «звериный» глаз.

«Так это же Аой! – неприятно удивился он, – Нашла-таки подход к Василисе! Что эта парочка задумала?»

Впрочем, он и не собрался шататься по округе, ища на свою «пятую» точку приключений. По крайней мере, пока он не выяснит, кто такой Морок и что ему здесь нужно. Не разумно вступать в противостояние при столь очевидно не равных силах. И дело было совсем не в страхе перед неизвестным противником, просто Акира понимал, что из-за заклятия Настя, несомненно, тоже пострадает. А ему бы крайне не хотелось доставлять этой девчонке ещё и этих неприятностей.

Акира вошёл во двор и не без удовлетворения заметил, что Роман уже ушёл. Настя перенесла на веранду свою швейную машинку и возилась с материалом, оставшимся после фестивальных костюмов, размечая и смётывая детали для своего будущего платья.

– Девочки закрылись в комнате Василисы и просили их не беспокоить. – сказала ему Настя и хмыкнув, добавила – Даже записку на дверь приклеили. Похоже, они, наконец, поладили.

– Даже больше, чем ты можешь себе представить. – сказал Кот, появляясь в кресле.

– Вот как? – удивлённо спросила Настя, пытаясь понять, что он имеет в виду.

– Я их встретил на улице. – сказал Акира, – Василиса обещала какой-то сюрприз.

– Вот как… – пробормотала Настя, ощутив укол сестринской ревности к Аой.

ГЛАВА 10

Василиса и Аой просидели в комнате весь день, и вышли только перед самым ужином.

Насте показалось, будто что-то незримо изменилось в них, но она сразу отогнала эту мысль, списав её на банальную ревность.

– Разрешите вам представить, – громко сказала Василиса, когда все собрались за столом, – Аой, мой хранитель!

«Бабушка меня убьёт!» – ошарашенная этой новостью Настя осела на стул и беспомощно посмотрела на Кота.

– И какой же вы контракт заключили? – с невозмутимым видом спросил Кот, оторвавшись от поедания сметаны.

– Как я и хотела, хевал! – гордо сказала Василиса.

– Не слишком ли рано?.. – попыталась запротестовать Настя, но протест прозвучал как-то тускло и обессиленно.

– Нормально. – отрезала Василиса, – Зато, мы с Аой теперь сможем проникнуть в воспоминания Акиры. После ужина, конечно.

Настя снова вопросительно посмотрела на Кота.

– Надеюсь, ты хорошо изучила условия контракта? – спросил домовой, хитро посмотрев на Аой и ухмыльнувшись себе в усы, – Хранитель должен быть предельно честен со своим хозяином, или контракт аннулируется.

– Конечно. – фыркнула Аой с пренебрежением.

Но Настя успела заметить, что кицунэ замешкалась с ответом и тень неуверенности скользнула по её лицу. Домовой посмотрел на Настю и незаметно подмигнул ей.

«Вот как. Кот знает нечто такое о Аой, что сделает этот контракт временным. Где-то она врёт Василисе или что-то не договаривает. Но главное – они успеют вернуть Акире его воспоминания, прежде чем контракт перестанет действовать. Ай-да, Кот! Вот шельмец! Всё предусмотрел!»

Настя успокоилась и принялась накладывать по тарелкам остывающую еду. Сегодня это был плов.

– Морковка! – скривилась Василиса, заметив в тарелке кусочки ненавистного овоща.

– Ешь и не привередничай! – фыркнула Настя, – Набирайся сил, раз потом вас ждёт такое серьёзное дело! – и с удовлетворением заметила, как сестра набросилась на еду.

Вечером всё семейство в полном составе расположилось на веранде. Настя снова взялась за своё платье, а Василиса и Аой с энтузиазмом принялись чертить на полу две пентаграммы с символами, срисовывая их из бабушкиных книг. Кот и Акира наблюдали за их действиями.

Когда всё было готово, Аой зажгла свечи и, расставив их вокруг, в центр пентаграмм установила два стула обращённых друг к другу. На один из них Василиса усадила Акиру, а на второй уселась сама. Аой встала между ними, раскинув руки над пентаграммами.

– Расслабься и позволь Василисе вести себя. – сказала лиса Акире.

Девочка опустила голову, входя в транс. Свечи затрещали и стали гореть ярче, вспыхивая длинными языками.

Акира невольно поёжился, лицо девочки было без эмоциональным, свет от свечей придавал её коже неестественной бледности, отчего она начала походить на большую ожившую куклу. Василиса подняла на него своё личико, её большие глаза были пусты и безжизненны. Посмотрев в них, он почувствовал, что проваливается куда-то, как будто огромный бездонный колодец пытается поглотить его. На него накатила тошнота, и он инстинктивно попытался вырваться из этой поглощающей тьмы.

– Не сопротивляйся,-услышал он голос Аой,-расслабься и позволь ей вести тебя.

Недоверие к этой лисице шевельнулось в его душе, но Акира подавил его, глубоко вздохнул, расслабился и позволил липкой темноте затянуть себя.

Он падал. Падал и падал в бесконечной кромешной тьме. Иногда ему казалось, что он парит и никуда не движется, словно подвешенный на невидимых нитях. А порой, что начинает лететь стремительно вниз так быстро, что кровь приливала к голове, стучала и шумела в ушах, снова накатывала тошнота, накрывая его новыми волнами. По его ощущению все эти мучения продолжались уже невыносимо долго.

«Всё-таки, этой лисе нельзя было доверять!» – раздражённо думал Акира, сердясь на себя за совершённую глупость.

Вдруг, сквозь шум в ушах он услышал ещё что-то. Что это такое он понять никак не мог, поэтому стал стараться сдерживать дыхание, чтобы снова уловить это.

– А-а-а-акира-а-а-а…– услышал он голосок Василисы, но он звучал так тихо, как будто она была неимоверно далеко,– А-а-акира-а-а…

Пытаясь определить направление, откуда мог идти звук, он заметил маленькую точечку света. Такую малюсенькую, что сначала принял её за рябь в глазах. Но начав двигаться в том направлении, заметил, что точка растёт, и звук голоса Василисы становится явственно ближе.

– А-а-акира-а-а!

Теперь он мог различить и её саму – девочка стояла в каком-то светящемся проёме, махала ему рукой и кричала:

– А-а-акира-а-а! Сюда! Сюда!

Он старался двигаться к ней как мог, помогая себе руками и ногами, и как будто плыл в воде, пока не ощутил под ногами твёрдую поверхность. Хотя вокруг по-прежнему ровным счётом ничего не было.

Встав на ноги, он побежал к Василисе. Та улыбалась и продолжала призывно махать ему рукой, стоя на границе яркого света и бездонной тьмы.

Приближаясь ближе, он постепенно начал различать в свете за её спиной синее небо с белыми облаками и бескрайнюю зелёную равнину с высокой и сочной травой. Но чем ближе он приближался к Василисе, тем сильнее начинал ощущать наваливающуюся на него тяжесть, как будто тьма превратилась в густой кисель, цеплялась, липла и не хотела отпускать его. Каждый шаг стал даваться Акире с таким трудом, что на лбу у него выступила испарина.

– Возьми меня за руку!-Василиса тянулась к нему изо всех сил, протягивая свою маленькую ладошку,-Давай! Ещё чуть-чуть!

Акира тоже тянулся к ней, с трудом переставляя тяжёлые ноги и прилагая уже такие усилия, что мышцы всего тела вздулись и застонали, а пот ручьями струился по всему телу.

Но стоило только их рукам коснуться друг друга, как сковывающее наваждение с его тела спало, и он выскочил в этот «проём», инстинктивно подхватил девочку на руки и прижал к себе, опасаясь, что эта тьма может засосать и поглотить её.

Это была прежняя Василиса – тёплая, со смеющимся личиком и искрящимися от радости большими голубыми глазами.

– Аха-ха-ха! Акира! Щекотно! – она засмеялась и начала отпихивать его своими слабыми ручками,-Ну всё, хватит! Поставь меня уже!

Акира отпустил её. И вдруг, почувствовал, как неимоверная тяжесть наваливается на него вновь сковывая всё его тело. Стало трудно дышать и лёгкие заныли от боли, в глазах почернело.

– Вот, бери скорее меня за руку!– услышал он голос девочки и ощутил её тёплую ладошку в своей руке. Стоило ему только сжать её, как в голове прояснилось, боль и тяжесть отступили.

– Заклятие забвения очень сильное, оно почти полностью поглотило твою память. Держи меня за руку и не отпускай. Я помогу тебе пройти по твоим воспоминаниям.

Акира посмотрел на светлое личико девочки, улыбнулся и крепче сжал её ладошку в своей руке.

– Пойдём вперёд. Посмотрим, где мы оказались.– Василиса указала вдаль.

Кругом, куда охватывал взгляд, волновалось море из зелёной и сочной травы. Над головой раскинулось бескрайнее синее небо с ослепительными белыми облаками. Воздух был наполнен таким множеством ароматов, что начинала кружиться голова.

– Если ты что-нибудь вспомнишь, говори мне.-Василиса шагала вперёд, высоко задирая ноги в шелковистой траве. Акира «укнул», выражая своё согласие.

Глубокое синее небо, белые облака и дурманящие запахи трав… Всё это дарило такую теплоту его душе… Казалось, воспоминания вот-вот вырвутся наружу, стоит только приложить чуть-чуть усилий и вспомнить…

Неожиданно мир вокруг них закрутился, и вид начал меняться. Появились огромные деревья, которые невозможно было обхватить руками, а бескрайнее зелёное море травы сжалось до небольшой лужайки перед входом в пещеру. И теперь на ней резвилось несколько разномастных пушистых комочков.

Это было волчье логово. Огромная белая волчица лежала чуть поодаль и дремала, изредка приоткрывая глаза, чтобы посмотреть на волчат.

– Это я.– Акира указал на одного из них,– Это мои братья и сёстры. А это, – он указал на волчицу,– это моя мать.

– Какая огромная! – Василиса с восторгом смотрела на огромного белого зверя и, казалось, не испытывала никакого страха, – Она, наверное, может проглотить быка за раз!

– Да, именно так и было!– Акира рассмеялся.

Василиса потянула его, было, к волчице, но Акира отрицательно покачал головой – это было не безопасно.

– Это твои воспоминания, они нас не видят. Смотри!– они подошли к его матери, и Василиса провела рукой по её густой белоснежной шерсти.

Рука прошла насквозь, как будто это был воздух, и не потревожила ни одной шерстинки. Волчица продолжала дремать на солнышке, и её дыхание было ровным и спокойным.

– Что это за воспоминание? – девочка посмотрела на играющих волчат.

– Это первый день, когда мы вышли из логова наружу.– Акира тоже смотрел на играющего «себя», такого толстого и неуклюжего, в отличие от чёрного брата, который уже вполне шустро бегал по лужайке.

– Тут всё так необычно! – Василиса огляделась вокруг,– Всё такое большое: и деревья, и цветы, и, – она посмотрела на него, – вы тоже!

– Тогда всё было большим. – Акира улыбнулся ей, – Это было очень-очень давно… Мир тогда был ещё молод и все живущие в нём были как боги. Но потом всё изменилось.

– Как это, изменилось?– спросила Василиса,– Как это произошло?

Мир вокруг них завертелся, возникли горы с редкой растительностью, и они оказались на каменистой небольшой площадке у подножия одной из гор, в окружении стаи древних огромных волков.

Они напряжённо смотрели на яркий столб золотого света, бьющий из далёкой горной вершины в небесную высь. Оранжево-золотое небо ярко вспыхивало от струящихся по нему ослепительных потоков, похожих на полосы северного сияния, оглушительно стонало, грохотало и трещало. Зрелище было завораживающим и пугающим одновременно. Волки скулили, рычали и нервно втягивали носами воздух.

– Небо очень долго так полыхало, солнца не было видно, и ночь не опускалась на землю. А потом… Потом пришла она. Большая Вода.– и, опережая вопрос Василисы, Акира показал вдаль, на горизонт, куда так пристально вглядывались его собратья.

Постепенно до них начал доходить всё нарастающий гул и стала видна приближающаяся огромная стена воды, сметающая на своём пути всё: деревья, валуны и животных. Несчастные создания пытались от неё спастись бегством, но она наступала яростно и мощно, не оставляя им никаких шансов.

– Мы искали спасения на этой горе, но выжить сумели не все…– Акира потянул было за собой девочку, стремясь за волками, которые уже взбирались по почти отвесной стене скалы, но резко остановился.

Что-то смутило его в поведении Василисы. Что-то с ней было не то… Он обернулся и посмотрел на девочку, и успел уловить, как та холодно наблюдала за тем, что происходило с его собратьями, прежде чем придала своему личику расстроенное выражение.

Волки не могли удержаться и срывались вниз, на острые камни, ломали себе лапы и спины, жалобно скулили и выли, понимая, что им уже не спастись. Настоящая Василиса не смогла бы спокойно смотреть на подобное и давно бы уже рыдала от жалости к погибающим на её глазах зверям.

– Где Василиса, ты, мерзкая лиса?!

– Заметил, наконец-то? – ухмыльнулась Василиса-Аой, – Сейчас я и есть Василиса, а Василиса – это я. Наши души объединились в одно целое. И она, – Аой положила руку себе на грудь и нежно, как показалось Акире, улыбнулась – она сейчас там, внутри меня. Это… Это так восхитительно! Я чувствую, как горит её маленький огонёк во мне, вижу все её мысли и желания…

Акира отпрянул от неё и гневно рыкнул:

– Выпусти её немедленно! – но стоило ему отпустить её руку, как темнота, тяжесть и боль снова навалились на него.

– Это невозможно. Пока мы с ней вместе, ты можешь путешествовать по своим воспоминаниям… – Аой ухмыльнулась и специально заговорила медленно, с наслаждением растягивая слова, её явно забавляли его мучения. – К тому же, я думаю это совершенно не то, что можно видеть ребёнку в её возрасте…

Она снова прижала ладони к своей груди и, Акире на секунду показалось, что ядовитая усмешка сменилась полной теплоты и нежности улыбку… Но вполне возможно это ему только показалось, потому что тьма давила на него ещё больше, в глазах всё плыло от боли, а через секунду Аой, не менее ядовито, чем до этого, злорадно процедила ему:

– Ты мне не соперник, волк! Я не собираюсь причинять тебе какое-либо зло – это расстроит Василису. Поэтому прекрати ерепениться и будь умным пёсиком, дай лапу! – она протянула ему руку,– О-о-о-о! Или тебя смущает мой вид? – она по-прежнему была в облике Василисы, – Я могу это исправить.

Акира и глазом не успел моргнуть, как перед ним вместо девочки стояла кицунэ в своём традиционно носимом кимоно, но только с голыми плечами и чуть не вываливающегося из распахнутого декольте грудью.

– Или, может, ты предпочитаешь видеть меня в образе «маленькой Аой»? Так это…

– Нет!.. так… хорошо… – перебил уже хрипящий Акира и протянул ей свою ладонь.

– Ну-у-у… – нарочито медленно протянула Аой но, всё же беря его за руку, – раз «всё хорошо», то пошли дальше уже, а то у меня теперь дел невпроворот!

Акира сразу почувствовал себя лучше и, немного отдышавшись, продолжил:

– На вершине горы была пещера и выжившие укрылись в ней. – он показал наверх, – Вода подобралась туда, залила пол, но нам уже вреда принести не могла.

А потом зарево погасло, поднялся пронизывающий ветер, тучи заволокли всё небо, и пошёл мокрый липкий снег. Несколько дней просидели мы в этой пещерке наполненной водой, как в ловушке. Ветер принёс пронизывающий влажный холод, пробирающий до самых костей, но не достаточный, чтобы вода замёрзла. Она лишь покрывалась тонкой ледяной корочкой, которая острыми краями резала наши лапы. Так мы и стояли все эти дни, прижавшись друг к другу, в попытке согреться, переступая с ноги на ногу, поднимая то одну окоченевшую лапу, то другую. Мокрые, замёрзшие и голодные.

Вскоре, у некоторых начали подворачиваться онемевшие конечности, и они просто падали в ледяную воду в изнеможении, уже не делая никаких попыток подняться. Мы пытались уговорить их встать, потерпеть ещё… Бог только знает, сколько времени ещё… Но они уже желали смерти, сдались и просто лежали, ожидая её прихода, и чувствуя, как жизнь покидает их тела. День проходил за днём, но солнце не выглядывало из-за туч. Ветер стал выть ещё сильнее, повалил колючий снег, ударил жуткий мороз и в считанные минуты сковал всю поверхность воды ледяным панцирем.

Чтобы не вмёрзнуть лапами в лёд, в поисках спасения, мы залезали на наших уже умерших братьев и сестёр, прыгали на спины друг другу, в наших душах воцарились ужас и паника, мы чуяли приближение нашей смерти в этой серой снежной мгле…

А потом пришло безмолвие. Ветер стих. Всё смолкло. Лишь хриплое дыхание из наших глоток нарушало эту звенящую тишину.

Ты когда-нибудь слышала такую пронзительную тишину, что казалось, будто ты оглохла?

На кицунэ нахлынули воспоминания: как в детстве другие юные прислужники госпожи Хаттори однажды закрыли одного маленького глупого лисёнка-Аой в большой бочке из-под солений на всю ночь. И тишина той ночи была невыносимо звенящей.

«Пожалуйста, не надо… Помогите… Выпустите меня… Кто-нибудь…»

Аой нервно вздохнула, стараясь отогнать от себя эти горькие воспоминания и скрыть от Акиры волнение и дрожь в теле, буркнула:

– Было дело.

Он кивнул ей и продолжил:

– Выжившие и обессиленные, мы выбрались наружу и сразу повалились в пушистый снег, сворачиваясь клубочками и отогревая дыханием свои больные лапы. Наконец-то мы могли поспать!

Акира и Аой стояли посреди уснувшей сильно поредевшей волчьей стаи. Их тела медленно укрывали хлопья снега, и волки всё больше сливались с бескрайним снежным пейзажем. Серые низкие тучи по-прежнему закрывали всё небо, и не понятно было утро сейчас, день или вечер.

– Отдохнув, – продолжил Акира, – мы решили двигаться на юг. Там всегда было теплее. И была большая вероятность того, что холод и лёд туда не добрались.

Голод нас гнал вперёд. Иногда попадались вмёрзшие в лёд трупы животных, и мы жадно отгрызали мёрзлые куски мяса. Затем отдыхали и снова шли. Кажется, это продолжалось бесконечно долго.

Наступал день, но солнце ни разу не выходило из-за туч. Затем ночь, но звёзды тоже не загорались на небосклоне. За всё это время мы не встретили ни одной живой души, ни одного животного. Но, думаю, даже если бы и встретили, то непременно бы растерзали и съели. Трупы больше не попадались, есть было нечего. Мы были голодны и злы. Потеря родных, близких и любимых так сильно опустошила нас, что мы почти перестали разговаривать друг с другом.

– Разговаривать? Вы умели разговаривать? – Аой удивлённо вскинула брови.

– Да, в начале времён все умели разговаривать: и птицы, и животные, и даже змеи.

– И вы могли говорить с людьми?

– Да, мы могли говорить с людьми, а люди с нами.

Мир вокруг них снова изменился. Непроглядный снежный буран внезапно заполонил все вокруг. Аой от неожиданности вскрикнула:

– Акира! Я ничего не вижу! Что это?

– Это когда я потерял всех своих близких. – ответил он, крепко держа её за руку и продолжая идти вперёд. – Буря началась внезапно. Снег, который она принесла с собой, заполонил всё вокруг. Сильный ветер раскидал нас в стороны, валил с ног, выл и свистел. Снежная мешанина забивала глаза, уши, нос и пасть. Я пытался звать остальных, и порой мне казалось, что слышу ответный вой матери, нёсся в ту сторону, но в следующее мгновение он доносился с другой стороны и я мчался уже туда.

Я метался в этой снежной мгле, как слепой волчонок, пока окончательно не выбился из сил и не упал в снег. Самым благоразумным выходом было отдохнуть и подождать пока погода прояснится, чтобы можно было найти остальных. Так я и решил поступить.

Проснулся я от урчания своего живота. Голод скручивал мне нутро. Буря успокоилась и передо мной снова лежала бесконечная снежная пустошь под низкими серыми тучами. Я завыл, в надежде, что моя стая ответит мне. Что они здесь, рядом, тоже спят под снежным одеялом и сейчас проснутся, встанут, ответят мне, и я увижу их… Тишина. Звенящая тишина…

Я стал вглядываться в белую равнину до рези в глазах, боясь проглядеть их. Их не было. Никого. Всюду, куда только хватало глаз, расстилалось бескрайнее снежное поле. Безжизненная холодная пустота.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю