Текст книги "Мальтийский пациент"

Автор книги: Ирина Градова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Даша тоже поведала юноше о своей жизни, не вдаваясь в подробности о неудачных замужествах: Робер казался очаровательным мальчиком, и она не хотела лишний раз травмировать его душещипательными рассказами о бурно проведенной молодости. Кроме того, он должен был пребывать в полной уверенности, что Дарье двадцать шестьлет!

Теперь они находились в гостиной хозяйской части замка, где все напоминало о старых временах, – большой мраморный камин, в котором в столь жаркую ночь не было необходимости, старинные гобелены с изображениями рыцарей и тяжелые бронзовые канделябры на стенах. У входа в гостиную стояли рыцарские доспехи. Они выглядели настолько натурально, что в темноте Дарья несомненно приняла бы их за живого человека и до смерти испугалась. Над камином висели образцы всевозможного холодного оружия – от тяжелых мечей до изогнутых османских сабель.

Робер был немножко пьян, но это ничуть не умаляло его очарования.

Заново наполнив высокие серебряные бокалы, молодой человек поднес один из них Даше и опустился в соседнее кресло.

– Кто это? – пригубив вино, спросила она, указывая на портрет высокого, худого мужчины в черном плаще с белым восьмиконечным крестом, висевший над камином.

– Великий Магистр ордена госпитальеров, Филипп Вилльер Дель иль Адам, – ответил молодой человек.

– Что это за орден госпитальеров? – поинтересовалась Даша.

– Другое название ордена рыцарей Святого Иоанна, «братьев милосердия»… О них написано в путеводителе.

– Я принципиально не читаю путеводителей, расскажи мне! – потребовала Дарья, откидываясь на спинку мягкого кресла и устремляя свои восхитительные зеленые глаза на Робера.

– Я не самый лучший рассказчик, знаешь ли, – смутился юноша, но тем не менее продолжал: – Есть легенда, что во время палестинской кампании, в начале одиннадцатого века, в Иерусалим прибыли девять рыцарей. Они увидели, какая разруха, голод и болезни царят в городе, а также были наслышаны о бандитах, нападающих на паломников. И тогда эти девять рыцарей решили основать госпиталь для нуждающихся в помощи и убежище. Они принимали к себе всех, независимо от сословной принадлежности и вероисповедания, и ухаживали за ними, как за своими братьями. Даже самый нищий и убогий мог получить кров, пищу и лечение. Потом было принято решение основать орден Госпитальеров под покровительством святого Иоанна Крестителя, и первым магистром стал Жерар де Саксо. Дель иль Адам был тем самым главой ордена, при котором рыцари перебрались на Мальту после того, как их вытеснили османы с предыдущей базы на Родосе. Местные жители прозвали их братьями милосердия.

– Ты знаешь по именам всех магистров? – изумленно спросила Даша.

– Только тех, кто чем-то отличился, – успокоил ее Робер. – Дель иль Адам считается родоначальником Мальтийского ордена. Хочешь посмотреть галерею? – вдруг оживился молодой человек и вскочил, схватив подсвечник. Даша, заинтригованная, последовала за ним.

– Коридоры не электрифицированы – слишком дорого. Нет никакого смысла подсвечивать помещения, куда редко заходят, – говорил Робер, ведя Дарью по запутанным закоулкам замка мимо бесконечного множества дверей и лестниц. Наконец они вошли в длинный зал, конца которому Даша не видела. Робер поднял подсвечник повыше, и ее взору открылось удивительное зрелище. Все стены по обе стороны оказались увешаны картинами в тяжелых золоченых рамах. На каждом из холстов были изображены мужчины при полном боевом вооружении в черных плащах с белым восьмиконечным крестом.

Робер быстро прошелся вдоль зала, зажигая свечи в канделябрах, стоявших под некоторыми из картин, от своей. В зале стало чуть светлее, и причудливые тени пламени заплясали на высоком потолке и одеждах давно умерших людей, заставляя их казаться почти живыми. Ощущение было столь реальным, что Даша поежилась: ей почудилось, что человек, изображенный на портрете, возле которого она стояла, пристально смотрит на нее!

Она медленно двигалась по залу, рассматривая холсты, пока Робер выстреливал именами людей, изображенных на них: Пьетро дель Понте, Хуан де Хомедес, Пьетро дель Монте, Жан Паризо де ла Валетт…

– И это все – Великие Магистры? – тихо спросила Дарья, оборачиваясь к Роберу.

– Не только, – ответил он. – Здесь есть и так называемые «поручики» Великих Магистров, и просто люди, имеющие отношение к ордену – например, донаты.

– Кто?

– Донаты, – повторил молодой человек. – Так называются люди, которые сами не являются членами ордена, но поддерживают его, в том числе и материально.

– Называются или назывались? – быстро спросила Даша.

– Что? – не понял Робер.

– Ну, ты сказал, называются, в настоящем времени. Разве орден не прекратил свое существование, как написано в путеводителе?

– Ты же не читаешь путеводителей? – парировал ее спутник, и Дарья поняла, что он не настолько пьян, как она представляла.

В этот момент они подошли к висящему отдельно в конце зала портрету молодого мужчины с русыми волосами и бородой, обрамляющими красивое, волевое лицо с треугольным подбородком, резко выступающими скулами и широким покатым лбом. Даше вдруг подумалось, что она, похоже, где-то уже видела эту картину, настолько знакомой ей показалась внешность этого человека.

– А это кто? – спросила Даша, не отрывая взгляда от портрета.

– Точно не знаю, – покачал головой Робер, и Даша поняла, что он не лукавит. – Вроде бы он – современник Дель иль Адама, но к членам ордена точно не принадлежал.

– Интересное лицо, – задумчиво протянула Даша.

– Правда? – усмехнулся Робер.

– С другой стороны, – продолжала Дарья, – рядом со мной живойкрасавчик, так зачем бы интересоваться покойником?

Робер, вероятно, ожидал этого прозрачно завуалированного приглашения. Он поставил подсвечник на один из выступов стены зала и, схватив ее хрупкую фигурку своими большими, сильными руками, откинул Дашину голову назад и впился губами в ее рот. Она не ожидала столь стремительной атаки, но эта грубость в обращении даже понравилась ей. Даша не любила, когда мужчина слишком долго миндальничал, не зная, что делать с женщиной. Что ж, молодого де Кассара невозможно в этом обвинить!

Сорок минут спустя Даша поднялась с пола галереи и поежилась: несмотря на толстый ковер, она промерзла до костей.

– Эй, Робер, – пробормотала она, облизнув пересохшие губы. – Кажется, мы плохо себя вели!

– Ты хочешь, чтобы я тебя наказал? – спросил он, сверкая глазами.

Глядя на его гибкое загорелое тело, казалось, состоявшее из одних мускулов, Даша почувствовала почти непреодолимое желание сказать «да». Однако холод оказался сильнее.

– Это подождет. Пойдем в гостиную, я замерзла.

Робер поднял с пола свою одежду, которую Даша совсем недавно безжалостно сорвала с него, не обращая внимания на пуговицы.

– Пропала рубашка, – хихикнул молодой человек, демонстрируя ей безнадежно порванный предмет гардероба.

– Ты гораздо лучше выглядишь без нее, – успокоила его Дарья.

– Тогда я, возможно, так и пойду на работу с утра? – предположил юноша, на что Даша ревниво сказала:

– Только посмей! – И тут же подумала о другом. – Представляешь, что сказал бы твой дед, застав нас здесь в тот самый момент…

– Не волнуйся, – улыбнулся Робер, снова беря в руку подсвечник. – Дед уже десятый сон видит в такое время.

Он потушил все свечи, кроме принесенной из гостиной, и они двинулись в обратный путь. Прежде чем выйти из галереи, Даша обратила внимание на макет корабля, не замеченный при входе, так как тогда Робер еще не зажег свечи в канделябрах. Тогда все ее внимание было приковано к тому, что на стенах, а не к тому, что находилось возле двери. На борту судна красовалась надпись, сделанная латинскими буквами: «Santa-Maria».

– Робер, – позвала Даша, и молодой человек притормозил. – Почему этот корабль стоит здесь?

– «Санта-Мария»? – Робер, казалось, был в затруднении. – Она погибла во время Второй мировой, в сорок втором году, – закончил он фразу. – «Санта-Мария» входила в состав конвоя, отправленного на Мальту для доставки топлива и провизии, когда ее защитники оказались в кольце блокады. Конвой достиг порта благополучно – все корабли, кроме этого. А теперь пошли, а то у тебя мурашки, – и он нежно провел ладонью по ее руке, и впрямь покрытой гусиной кожей.

Во время утреннего купания Дарья рассказала мне о своем свидании со всеми подробностями, упустив, пожалуй, только «маленькие шалости».

– Ну, так ты едешь со мной или пойдешь на свой дурацкий конгресс? – спросила она, закончив живописать.

– Еду – куда? – не сразу сообразила я, но, задав вопрос, вспомнила, что Дашка приглашала меня в Валетту. – Так ты, значит, не передумала?

– Передумала? Да ты что – кто же в здравом уме откажется от такого приключения?! К тому же я тут уже несколько дней и не видела ничего, кроме пляжа, отеля и Робера… Разве ты не можешь пожертвовать одним денечком, а? Кардиохирургию обсуждали вчера, ты сама говорила, а без того, что запланировано на сегодня, совсем нельзя обойтись, да?

Ее голос звучал умоляюще. Я не сомневалась в том, что Дашка и без меня прекрасно разберется с «приключением», но мне и самой, признаться, стало интересно, что за колечко она надыбала в номере – особенно после того, что я видела ночью. Может, действительно, ну его, конгресс этот?

Сначала мы планировали взять машину с водителем, но потом рассудили, что разумнее ехать общественным транспортом. Ближайшая автобусная остановка находилась в низине, в маленькой деревушке. Узнав о том, что мы едем на автобусе, Лили пришла в ужас.

– Дорогие мои, а вы знаете, как эти людиводят свои автобусы? – спросила она, всплеснув руками. – Они не соблюдают правил дорожного движения, ездят с открытыми дверями и на поворотах прямо-таки отрываются от земли, презирая силу притяжения! Это же настоящий аттракцион «американские горки», а не поездка! Правда, я сама, слава богу, не ездила на автобусе, но мне говорили…

– Ничего, – беспечно ответила Даша. – Будет о чем рассказать дома. Если бы вы, Лили, увидели питерских водителей, мальтийские показались бы вам самыми дисциплинированными в мире!

Но позже нам пришлось на себе испытать правоту пожилой бельгийки. Едва очутившись в автобусе и заплатив за проезд, я поняла, что что-то не так. Во-первых, внутри не оказалось кондиционера, поэтому водитель и не подумал закрыть двери, когда тронулся с места. С другой стороны, у него, наверное, просто не было другого выхода: народу набилось невероятное количество! Если бы ему пришло в голову соблюсти правила и захлопнуть двери, автобус превратился бы в душегубку, подобную тем, в которых фашисты отправляли евреев в концлагеря.

Дашка, благодаря маленькому росту и хрупкой фигурке, сумела протиснуться в глубь автобуса. Я же, замешкавшись при посадке, оказалась отрезанной от подруги другими пассажирами и не смогла пробиться вперед. Стоя у самых дверей, я держалась за единственный поручень и на поворотах едва не выпадала из салона, но все же как-то умудрялась балансировать на грани вылета. Я чувствовала бы себя гораздо удобнее, если бы не две толстозадые итальянки, усевшиеся на площадку у ступенек перед входом. Болтая жирными икрами в воздухе, они быстро лопотали по-своему. Из-за их присутствия мне не удавалось твердо поставить на пол вторую ногу.

На следующем повороте серпантина автобус резко повело влево. Он накренился, и я, все еще держась рукой за поручень, практически вывалилась наружу. Перед глазами с бешеной скоростью замелькали белые разделительные полосы, я зажмурилась и внезапно почувствовала, как чьи-то цепкие руки схватили меня и втянули обратно в автобус.

– Are you all right? (С вами все в порядке?) – услышала я встревоженный голос над ухом. Все те же сильные руки встряхнули меня, заставляя прийти в себя. Открыв глаза, я встретилась взглядом с симпатичным мужчиной среднего роста, лет сорока, с темными вьющимися волосами. Заметив, что со спасенной им женщиной все хорошо, мужчина развернулся к итальянкам, продолжавшим сидеть на площадке, только теперь все их внимание было приковано к нам. Он разразился такой скороговоркой по-итальянски, что у меня загудело в ушах. Мужчина говорил, вернее, кричал невероятно эмоционально, и я даже посочувствовала толстухам: по их виду несложно было понять, что в его речи присутствуют не только приличные слова! Пристыженные, они подвинулись, освободив достаточно места, чтобы туда уместились еще несколько человек нормальной комплекции.

– Have a seat, – сказал мой спаситель. – You need it badly, I figure. (Присядьте, вам это необходимо, я полагаю.)

Теперь я смогла, наконец, перевести дыхание и сообразить, что даже не поблагодарила того, кто спас меня от верной гибели. Но мужчина уже отвернулся, и я не знала, как привлечь его внимание, чтобы сказать «спасибо». Я надеялась, что успею это сделать, когда все начнут выходить из автобуса. К сожалению, симпатичный итальянец и его приятели вышли еще до въезда в город. На прощание он обернулся и подмигнул мне, а автобус рванул дальше, как бешеный конь, оставляя за собой тучи пыли.

Как выяснилось, Дашка ничего не знала о том, что едва не лишилась лучшей подруги. Услышав мой рассказ, она побелела от ужаса.

– Боже мой, мне следовало остаться рядом с тобой! Я бы…

– Ты бы – что? – рассмеялась я. – Вылетела бы вместе со мной? Неужели ты думаешь, что со своей комплекцией смогла бы удержать меня?

Но Дашка не успокаивалась и всю дорогу до центра что-то гневно бормотала себе под нос. Я смогла только уловить, что подруга на чем свет стоит кляла мальтийских водителей. А я всю дорогу испытывала муки совести. Вот, едва не погибла на мальтийской дороге – и все потому, что пренебрегла своими обязанностями, не пошла на конгресс, наверняка пропустила что-то важное… А что сказал бы Хлыстов, узнав о том, как я окончила свои дни? «Я же говорил: этим бабам нельзя поручать ничего серьезного, обязательно любое дело завалят!»

Оказавшись на главной площади, я огляделась. Посередине возвышался фонтан, вокруг которого собралась толпа народа. Напротив находился вход в каменный форт (я вычитала в путеводителе, что их в городе четыре). Первым делом требовалось найти хороший ювелирный магазин и постараться получить хоть какую-нибудь информацию о перстне.

Мы пересекли площадь и отправились вверх по главной улице. Повсюду сновали туристы, заходя в магазины, любуясь традиционными мальтийскими сувенирами – жестяными рыцарями, цветным стеклом, изделиями из глины и разрисованными видами Мальты блюдами и ложками. Через пару кварталов мы оказались в ювелирном раю: здесь располагались сплошные ювелирные лавки, фирменные магазины и лотки, торгующие изделиями из драгметаллов. Через дорогу плескалось море, и я с тоской подумала о том, что с гораздо большим удовольствием валялась бы сейчас на пляже, чем мотаться по жаркому, душному городу, не говоря уже о том, где я должна находиться на самом деле!

Даша прочесывала улицу со знанием дела, не обращая внимания на маленькие магазинчики с неприметными вывесками.

– Нам нужно что-нибудь подороже, – бормотала она. – Что-нибудь самое… О, вот оно! Заходим! – скомандовала Дарья и нырнула в какую-то дверь.

С первого взгляда я поняла, что нюх не подвел подругу. Несмотря на внешнюю скромность здания, интерьер магазина выглядел богато. Впечатление усиливала красивая подсветка, и в ее лучах ювелирные украшения представали в самом выгодном свете. Пока я восхищенно глазела по сторонам, Даша миновала витрины с дешевым золотом и серебром и остановилась у прилавка, в котором были разложены кольца, серьги и броши с драгоценными камнями. Ее интересовали рубины, но среди выставленных на обозрение украшений она не заметила ничего, хотя бы отдаленно напоминающего кольцо, обнаруженное в номере убитого Риддла. Молоденькая продавщица вежливо выжидала, не желая беспокоить потенциальную покупательницу раньше времени. Спустя несколько минут она подошла к Даше и, улыбнувшись, спросила:

– Могу ли я вам помочь?

– Пожалуй, можете, – согласилась та, вытаскивая из сумочки перстень. – Не могли бы вы подсказать, есть ли в вашем салоне нечто подобное?

Девушка, посерьезнев, взяла кольцо и повертела в руках. Потом подошла к прилавку, выдвинула оттуда увеличительное стекло и долго рассматривала его, направив свет от лампы прямо на рубин. Наконец, она отодвинула лампу и сказала:

– Это, судя по всему, очень дорогая вещь. Вы хотели бы ее продать?

– Возможно, – неопределенно ответила Даша.

– Тогда я лучше позову хозяйку. Она сможет дать вам подробную консультацию и примерно определить цену.

Девушка-консультант скрылась в недрах магазина. Она вновь появилась в сопровождении высокой полной дамы лет пятидесяти, с прекрасной прической из седых волос и безупречным макияжем. Широкая улыбка на лице хозяйки говорила о том, что она уже в курсе проблемы и горит желанием оказать клиенткам посильную помощь.

Осторожно взяв двумя пальцами кольцо, дама проделала те же манипуляции, что и ее служащая, только у нее это заняло гораздо меньше времени.

– Знаете, – задумчиво произнесла она, возвращая предмет Даше, – боюсь, это вне моей компетенции. Простите, а как к вам попал этот перстень?

– Это подарок, – быстро ответила та.

– Тот, кто подарил вам эту вещь, должно быть, очень вас ценит, – заметила хозяйка магазина.

– А сколько… – начала Даша. – Сколько, хотя бы примерно, может стоить такое кольцо?

– Затрудняюсь сказать, – ответила женщина, – но, думаю, не меньше ста – ста пятидесяти тысяч.

– Ста пятидесяти тысяч – чего?

– Английских фунтов, разумеется!

– Анг… – Даша распахнула глаза так широко, что у меня возникло ощущение, что они могут просто-напросто вывалиться из орбит. – Но, господи помилуй, отчего так дорого?

– Это – очень старая вещица, – ответила хозяйка ювелирного салона, с завистью глядя на перстень, который Дарья по-прежнему держала в руке. – Старинная, можно сказать – древняя. Это понятно по огранке рубина – уже многие столетия секрет такого гранения утерян. Он позволял камню играть гораздо ярче, чем все современные способы даже при наличии техники, имеющейся в распоряжении ювелиров в наши дни!

– Надо же, а на вид кольцо выглядит примитивно, – пробормотала Даша, вертя его между пальцами так, чтобы свет отражался во множестве граней рубина.

– У меня есть один хороший знакомый, – сказала вдруг хозяйка магазина. – Он работает в Военном музее и очень много знает о символике. Как я вижу, на этом кольце изображены вроде бы листья клевера или крест с недостающими гранями. Возможно, вам интересно узнать что-нибудь по этому поводу?

– О да, – быстро сказала я, – очень даже интересно!

– И вы еще успеете в музей, – заметила женщина, мельком взглянув на висящие над прилавком часы. – Он открыт только до половины первого, поэтому не следует мешкать. Моего приятеля зовут Джозеф Аттард. – Она взяла с прилавка листок бумаги и ручку и записала имя. – Скажете, что вас прислала Сара Рэдклифф.

Поблагодарив хозяйку салона, мы выскочили на улицу, под палящие лучи полуденного солнца. У нас оставалось мало времени, чтобы добежать до Военного музея. К счастью, найти его оказалось нетрудно: он располагался внутри старинного форта Сан-Эльмо.

– Надо же, – пробормотала Даша. – Прямо как наш отель!

Влетев в здание, мы оказались около кассы. Сидевшая там старушка сказала:

– Сожалею, но вы опоздали: экскурсия началась пятнадцать минут назад, и она на сегодня последняя. Приходите завтра пораньше.

– Мы не на экскурсию, – сказала я. – Нам нужен мистер Джозеф Аттард.

– А-а, тогда вам следует подождать. Мистер Аттард как раз и ведет эту самую экскурсию и закончит приблизительно через полчаса.

– Отлично. Сколько стоит билет?

Войдя в главный зал, мы прислушались: голос экскурсовода доносился откуда-то из глубины, и мы проследовали в этом направлении.

Группка японцев, увешанных фото– и видеокамерами, окружала невысокого, худого, лысоватого мужчину в очках. Его загорелое лицо украшали пышные седые усы, а светло-серый костюм смотрелся мешковато. Тем не менее Джозеф Аттард производил впечатление настоящего ученого мужа.

Экскурсия шла на английском языке, поэтому я понимала каждое слово. Из рассказа мистера Аттарда следовало, что форт Сан-Эльмо воздвигли в тысяча пятьсот пятьдесят третьем году для защиты бухты Марсамкзет. Три года спустя его осадили османы, и форт пал через тридцать один день яростной защиты обороняющих его рыцарей. После вытеснения османов его реконструировали. Среди экспонатов музея самыми драгоценными считались Георгиевский крест, дарованный народу Мальты за беспримерное мужество во время Второй мировой войны, а также самолет «Вера». Еще два, «Надежда» и «Милосердие», вместе с ним уничтожившие без малого триста самолетов Люфтваффе, к сожалению, не сохранились. Я постояла немного у маленького самолетика, похожего на советский «кукурузник», поражаясь тому, каким же мастерством должен был обладать летчик, чтобы вести на нем воздушный бой!

По окончании экскурсии Джозеф Аттард сам подошел к нам. Очевидно, он сообразил, что мы двое не имеем к японцам никакого отношения, и заинтересовался причиной нашего появления. Даша объяснила, что нас прислала Сара Рэдклифф, и продемонстрировала ему перстень. При виде его седые брови мистера Аттарда резко подскочили вверх.

– Где вы это взяли? – изумленно спросил он, беря кольцо в руки и поднося его поближе к глазам. – Какая великолепная работа! Вещице, должно быть, не менее четырехсот лет…

– Это мы уже выяснили, – прервала его восторги Даша. – Вы не могли бы нам подсказать, что это за символы? – и она указала кончиком отполированного ногтя на лепестки, обрамляющие рубин.

– Все просто, – ответил мужчина. – Это так называемый «полукрест». Он был в ходу у людей, которые не являлись членами Мальтийского ордена, но участвовали в его деятельности. Этот символ существует сотни лет, и любой историк вам это скажет.

– А что означает надпись внутри кольца? – задала я вопрос.

Ученый повернул кольцо так, чтобы свет из окна падал туда, куда я показала.

– Очень интересно, – пробормотал он. – Очень интересно! «IGNI ET FERRO», огнем и мечом!

– Ведь вряд ли подобная надпись могла являться простой прихотью владельца, – сказала я. – Как вы полагаете?

– Несомненно, – подтвердил мистер Аттард. – Я не совсем уверен…

Он вдруг замолчал, потому что в пустом коридоре послышались шаги, порождая гулкое эхо во всем помещении. В зал вошел высокий мужчина лет под шестьдесят. Выражение его лица было недовольным.

– Джозеф, что происходит? Японцы ушли, мы должны закрывать, а ты все возишься с… Кстати, кто это?

– Это мои друзья, мистер Келли, – торопливо ответил ученый, прежде чем кто-то из нас успел открыть рот. – Мы уже заканчиваем.

Мистер Келли с недоверием посмотрел на нас, но больше ничего не сказал. Перед тем как окончательно покинуть помещение, он обернулся у выхода, словно проверяя, действительно ли мы собираемся уходить.

– Итак, – заговорил Аттард, как только Келли скрылся, – вернемся к нашему разговору. Мне очень любопытно, как такая вещь могла попасть к вам, леди? Простите, но вы иностранки, так что мне трудно предположить обстоятельства, при которых вы получили это кольцо!

– Извините, но мы не можем удовлетворить ваше любопытство, – твердо произнесла Дарья. – Мы получили кольцо в результате обстоятельств, заставивших нас обратиться за профессиональной консультацией.

– Хорошо, – вздохнул ученый. – Тогда я могу, пожалуй, кое-что добавить к уже сказанному. Не стану утверждать наверняка, но слышали ли вы когда-нибудь о Мальтийском Круге? Ну, конечно же, нет, зачем я спрашиваю! – воскликнул он, читая непонимание на наших лицах. – Так называлась тайная организация, ответвление от ордена со своей собственной иерархией, символикой и так далее. Да и цели группа ставила несколько иные, нежели сам Мальтийский орден. Большинство ученых считают данную организацию выдумкой, так как до сих пор не получено достоверных доказательств ее существования. Есть одни лишь разрозненные факты, на которых невозможно строить научное обоснование. Большинство возражений относительно существования Мальтийского Круга основаны на том, что ни одного документа, имеющего отношение к данной организации, до сих пор не найдено.

Вы уже, наверное, знаете, что орден иоаннитов, или госпитальеров, зародился в начале одиннадцатого века в Иерусалиме. Мальтийский Круг, как считают некоторые, возник в середине шестнадцатого века, после того как орден перебрался на остров с Сицилии.

– А чем именно занималась эта тайная организация? – поинтересовалась я.

– Как я уже сказал, можно только предполагать. У Мальтийского ордена, как и у любой военно-религиозной организации того времени, было много врагов. Эта группа ставила своей целью их уничтожение. Шпионаж, политические убийства – такие дела, скорее всего, и числились за Мальтийским Кругом. Видите ли, середина шестнадцатого столетия на острове отмечена чередой странных событий. Среди них – необъяснимые исчезновения видных членов ордена, а также иностранных послов и политических деятелей, несколько нераскрытых убийств, акты саботажа и так далее. Все это наводит на мысль о действиях какой-то организации, хотя и нет ни единого доказательства существования таковой. В те смутные времена многое списывалось за счет военных действий. Орден постоянно находился в состоянии войны. В основном с османами, но еще и с тунисскими пиратами. Среди них особо отличились братья Хайруддин и Аруджа Барбаросс. После серии удачных набегов на остров они вдруг пропали, и никто не знает, что с ними произошло. Если бы вы согласились оставить мне перстень, я бы порылся в бумагах и, возможно, смог рассказать вам больше про этот интересный предмет.

– К сожалению, это невозможно, – быстро сказала Даша, забирая кольцо из рук ученого, вернувшего его с явной неохотой.

– Тогда, возможно, вы смогли бы прийти послезавтра? – спросил ученый. – Я подготовлю кое-какую информацию.

– Договорились, – согласилась она. – Мы обязательно придем. До скорой встречи.

Я направилась к выходу из зала, но, к моему удивлению, Дашка мешкала. Она остановилась возле большого полотна с изображением корабля времен Второй мировой войны. На корме, повыше ватерлинии, значилось название судна – «Санта-Мария».

– Простите, мистер Аттард, – обратилась Дарья к экскурсоводу. – Это та самая «Санта-Мария», которая входила в состав знаменитого конвоя, доставившего топливо и провиант на Мальту в сорок втором?

– Вы абсолютно правы, – согласился ученый с некоторым удивлением. Очевидно, он не ожидал, что гостья из России может так много знать об истории острова. – Это тот самый корабль. «Санта-Мария» везла медикаменты и врачей для нашего военного госпиталя.

– И она стала единственным кораблем, который затонул при переходе через пролив?

– Затонул? – Аттард изумленно приподнял брови. – Кто вам такое сказал? «Санта-Мария» благополучно достигла берега вместе с остальным конвоем.

– В самом деле? – Казалось, Дарья находится в замешательстве. – Но… Нет, ничего. Еще раз спасибо за помощь, – быстро скомкала она разговор.

Когда мы оказались в коридоре, я поинтересовалась:

– С чего это ты вдруг стала расспрашивать Аттарда о корабле?

– Да так…

– Ну-ка, выкладывай! – потребовала я.

– Видишь ли, в доме у Робера я видела этот самый корабль, «Санта-Марию». Только там была не картина, а макет. И знаешь, что самое интересное? Робер сказал мне, что судно затонуло!

– Ну и что? – пожала я плечами. – Может, он перепутал.

– Это вряд ли, старуха! Он слишком хорошо информирован, чтобы ошибиться по этому поводу. Правда, выпил лишку…

– Вот видишь!

– Но почему именно «Санта-Мария»? – не унималась Даша. – В смысле, почему именно этому кораблю уделяется такое внимание? Ну, ладно – в музее, но у Робера в доме!

– Возможно, – предположила я, – все это оттого, что и сам конвой назывался «Санта-Мария»? Сочли логичным, что корабль с таким названием должен увековечить память о том событии? Кроме того, недаром же иоаннитов называют еще и госпитальерами, а корабль вез лекарства и медиков…

Дарья ничего не ответила, но я видела, что мои доводы ее не убедили. Давненько я не видела, чтобы Дашка серьезно о чем-либо размышляла!

Выходя из-под арки, за которой находился вход в форт, я, глядя себе под ноги, лоб в лоб столкнулась с каким-то туристом. Удар был довольно ощутимым, и я, вскинув голову, собралась извиниться, как вдруг услышала:

– A, la bella donna! Красавица из автобуса?

И я обнаружила, что передо мной стоит тот самый итальянец, что втащил меня в салон, когда водитель заложил крутой вираж и я едва не пересчитала камни на дне каньона.

– Мы просто обязаны были встретиться! – продолжал между тем мужчина. В его голосе звучало оживление, и казалось, он в самом деле рад снова видеть меня. – Наверное, пора наконец представиться. Меня зовут Томазо Сантини. А вас и вашу очаровательную спутницу?

Мы назвали свои имена, после чего я сказала:

– Я так и не успела поблагодарить вас…

– Ерунда! – прервал мужчина. – Любой на моем месте поступил бы точно так же. Вы посетили Военный музей?

– Да, – кивнула Даша. – Очень… впечатляет.

– Вы правы, – согласился Томазо. – Я уже несколько лет провожу отпуск на Мальте, но в первый раз мне тоже все здесь было чрезвычайно интересно. Кстати, вы задержались: музей, насколько я знаю, уже полчаса как закрыт, а вы только вышли?

– Мы остались побеседовать с экскурсоводом. Нас заинтересовал рассказ о…

– О самолете, который выставлен в главном выставочном зале, – прервала я подругу, боясь, как бы та не сболтнула лишнего. – Героическая история!

– На этом острове полно таких историй, – рассмеялся итальянец. – А что тут творилось в Средние века: набеги пиратов, рейды османов – сюжеты для исторических романов. Честное слово, обладай я писательским даром, не стал бы искать иного места для вдохновения… Как много вам уже удалось увидеть в Валетте?

– К сожалению, – вздохнула Дарья, – пока только форт и музей. Мы еще не слишком хорошо здесь ориентируемся, да и Уля… Короче, она слишком занята, чтобы ходить по музеям, и мне приходится всюду бродить в полном одиночестве!

Дашка в своем репертуаре: едва завидев симпатичного мужчину, она тут же принялась флиртовать! Но Томазо Сантини, похоже, не имел ничего против. Он немедленно предложил свои услуги в качестве гида, потому что чувствовал себя на острове как рыба в воде.

Вместе мы посетили ботанический сад Барракки, в котором в этот час не оказалось ни единого туриста. Затем Томазо повел нас в собор Святого Иоанна. Простой фасад здания не производил особого впечатления, но интерьер, декорированный в стиле барокко, поражал воображение. Наш спутник сказал, что первые двенадцать Великих Магистров, включая Дель иль Адама и Ла Валетта, похоронены здесь. Мы осмотрели построенный пятьсот лет назад дворец Великих Магистров, где мое внимание привлекла колоссальная бронзовая статуя Нептуна. После этого мы рысью пробежали по собору Святого Павла, покровителя пострадавших в кораблекрушениях, а также взглянули на бастион Святого Иоанна, где располагалось посольство ордена госпитальеров. Напротив этого здания, на другой стороне площади, находились многочисленные кафе. В одном из них мы и устроились, устав от хождения по солнцепеку. Как только тень от большого полотняного зонтика скрыла меня от палящих лучей, я почувствовала невыразимое облегчение. К нам неторопливо приблизился официант, я заказала чай со льдом и стала рассматривать гуляющих по площади перед посольством туристов, пока Томазо и Даша шумно спорили о выборе блюд.