Текст книги "Я не святая"

Автор книги: Ирина Давыдова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 2

– Ура-ура, мы в Ляпитополе! – звонко прокричала дочка, стоило нам выйти из автобуса на автовокзале.

– Ева, ну какой Ляпитополь? Я же тебя не раз исправляла – Мелитополь! – с теплой улыбкой на губах поправила я, и взяв ее за ручку, направилась к водителю, чтобы забрать свой чемодан.

– Мамуль, а мы пойдем в парк гулять? В прошлый раз там было очень красиво.

– Пойдем, конечно! Только в прошлый раз мы были летом, а теперь там должно быть все в желтых листочках.

– Тогда ты мне поможешь сплести веночек из листочков. И я буду носить его, словно королева.

– Лучше уж, как принцесса, ты же у меня маленькая девочка.

– Зато во-о-от с таким сердечком, – на полном серьезе сказала она, и ручками показала какое по размерам ее сердце.

Моя малышка, моя родная, маленькая и такая смышленая, всегда только радовала и приносила тепло. Она заслуживает быть счастливой, а я в свою очередь стараюсь дарить ей это счастье. Потому что каждая улыбка моего ребенка – это словно моя награда, награда за все страдания. Большего я не прошу, только чтобы Ева была здорова и счастлива, а остальное я ей предоставлю.

– Ты мое сердечко любимое, пошли, вещи заберем, и к бабушке с дедушкой.

– А потом в парк?

– А потом в парк, – согласно кивнула я, и, вытащив из выставленного чемодана ручку, повела кроху к ожидающему своих клиентов такси.

Узнав, что водитель свободен, я увлекла на руки Еву и мы тронулись в сторону моего дома, где я прожила двадцать пять лет. Признаться, ни хрена я не хотела туда возвращаться, даже просто погостить, потому что это всегда вызывало воспоминания и чертову боль. Душевную боль, которую я так сильно ненавидела. А здесь все напоминало о прошлом, а еще были люди, которые никогда меня не понимали, даже спустя время, потому что я для них все еще маленькая и глупая девчонка, не знающая, чего хочу от жизни. Но если раньше я все принимала в штыки и лила горькие слезы, то теперь лишь ехидно улыбалась и говорила всегда то, что думаю. А за словом в карман мне никогда не приходилось лезть, и я выплескивала все, порой обижая своих близких. Только и об этом уже не жалела, не знала, что это такое, – жалость.

От вокзала до дома мы добрались за двенадцать минут, и теперь стояли около ворот, собираясь обрадовать родителей своим приездом. Евик весело напевала какую-то детскую песенку, а я выдохнула и, снова надев на лицо маску, решилась зайти во двор, да только калитка не поддалась моему напору, и я поняла, что встречать нас никто не выйдет. Никого нет дома.

– Мамуля, что там? Бабушка еще не вышла?

– Да по ходу и не выйдет.

Я громко выдохнула, раздумывая, что же теперь делать и как попасть хотя бы во двор? Перелезать через ворота было не вариантом – слишком высоко, да и ногу поставить некуда, а так бы я могла, несмотря на платье и каблук. Сидеть в ожидании под забором – легко, но только не с Евой, а таскаться по городу с чемоданом было не совсем приятно. Мы просто стояли, взявшись за руки и молча смотрели на ворота, которые даже и не думали открываться. Неудивительно, они же ворота. Сами не откроются, разве только каким-то чудесным образом.

– Значит, закрыто, – констатировала моя грамотная дочь, и, усевшись на бордюр, локтями уперлась в коленки, – Значит, не ждали.

– Это с чего вдруг нас не ждали, доня? Просто бабушка с дедушкой на работе, а мы же им не сообщили о своем приезде, вот и закрыто.

– А бабушка Зина тогда где?

– А твоя прабабушка, милая, наверняка у сестричек своих. Так что, не вешай нос и вставай с холодного бордюра.

– Мы будем здесь стоять до вечера?

В глазах Евы было столько горечи и обиды, что я поняла: нужно что-то делать. Моя дочь хотела в парк? Она будет в парке, а стоять здесь и выжидать приезда родителей мы не станем, тем более вон паренек мимо идет.

– Молодой человек, не поможете?

– Без проблем. Что требуется?

– Чемодан через ворота перекинуть.

– Прямо перекинуть? – вылупив на меня глаза, поинтересовался парень, и вид у него был, словно я попросила спрыгнуть с девятого этажа.

– Нет, можешь криво перекинуть. Милый, ну не проносить же сквозь ворота.

– Ладно, – он неуверенно посмотрел на меня, но все же взял чемодан и действительно перекинул его через ворота, как я того и просила. – Простите.

– Ты о чем? Все отлично. Благодарю, – парень растерянно кивнул и поспешил убраться, явно считая меня ненормальной.

Обычно бабы переживают за свои вещи, трясутся над ними, а я заставляю швырять чемодан с дорогими брендовыми шмотками через ворота. Правда, незнакомец не знал, что именно перекидывает, может подумал, что там наркота? Хм, а надо поразмышлять на досуге об этом. Шучу! У меня же дочь!

– Ну что, малышка, пойдем? – подмигнула я, счастливо улыбаясь Еве.

– Ну ты крутая, мам!

– Ради тебя на что только не пойдешь. А теперь – в парк.

– Ура! Поехали!

Добравшись в центр города на маршрутке, в первую очередь я повела Еву в кафе пообедать. Игры играми, а обед по расписанию, поэтому не отпустила ни на какие горки, пока она не съела весь суп и вкусный салат с ее любимой кукурузой. У малышки был прекрасный аппетит, а еще она не была переборчивой в еде, чему порадовалась бы любая мама. Дочь у меня росла умной и смышленой, и что замечательно, очень заботливой девочкой. Не знаю, как на счет первых двух пунктов, а заботливость она переняла от меня. В этом признаюсь, не стесняясь.

После кафе мы пошли в парк, и стоило мне услышать вдалеке детский смех и карканье вороны, как перед глазами всплыла картина пятилетней давности. Тогда я так же шла по аллее и слышала те же самые звуки и голоса, только меня не держало за руку персональное солнышко. И душа была разодрана в клочья. Конечно, и сейчас я ее не излечила, но знатно залатала, запретив себе даже плакать. Мотнув головой, я постаралась прогнать непрошенные мысли, и сразу же обратила внимание на Еву, которая задрав голову, наслаждалась теплыми лучами солнца. Нет, ну вы посмотрите на нее – грамотейка. Все то она понимает и знает. Улыбнувшись ее поведению, мы миновали фонтан, который давно был отключен, и только в его бассейне плавали в воде, от прошедшего накануне дождя, опавшие пожелтевшие листья. Мы прошли аллею с лавочками, уже закрытые аттракционы и, наконец-то, добрались к детской игровой комнате. Там моя малышка вдоволь навеселилась: прыгала на батуте, скатывалась с различных видов горок, каталась с сотрудником аттракциона на машинке, в компании деток и клоуна играла в специально обустроенном городке в прятки, участвовала в конкурсах и даже успела потанцевать. К слову, к вечеру она вымоталась настолько, что стоило нам поужинать в ближайшем кафе, как Ева тут же отключилась у меня на руках.

Вызвав такси, я бережно донесла ребенка в машину, и по-прежнему, не спуская с рук, всю дорогу до дома любовалась спящей дочкой. И сколько бы времени не прошло, я понимала, что никогда не смогу на нее насмотреться, ведь она настоящее божество. Мое. Личное…

– О! Заснула красавица, – заметила мама, открывая нам калитку.

– Да, утомилась. Привет, – я склонилась за таким когда-то необходимым поцелуем от родной мамы, и зажмурив глаза, мысленно дала себе оплеуху. Все в прошлом.

– Давай сумку. Чего не предупредила, что прилетите? Прихожу с работы, а тут чемодан наперекосяк валяется.

– Да спонтанно вышло как-то.

– Из-за Леши?

– При чем тут Леша? – непонимающе взглянула на маму, когда, войдя в дом, уложила малышку на кровать в своей спальне.

– Ни при чем.

– Ну и все. К чему эти разговоры? Где папа?

– На работу вызвали. Там все, как всегда.

– Понятно. А бабушка? У сестер? Кофе угостишь?

– Ты вроде не пьешь больше растворимый кофе. Да-да, у них ночевать осталась.

– Иногда хочется вспомнить вкус этой заразы.

Мама молча кивнула, и мы вместе прошли в кухню, где с моего последнего визита много что изменилось. На пятидесятипятилетие мамы я выслала хорошую сумму денег, и они с отцом смогли полностью поменять интерьер и заменить старые шкафы и полки, на модные и современные. Это была ее мечта, и почему бы ее не осуществить, если на данном этапе я могла себе это позволить?! А еще я знала, что таким образом снова покажу, что чего-то смогла достичь. На это у меня были свои причины.

– Нравится кухня?

– Нравится. Я рада.

– Возвращаться не собираешься?

– Нет. Это еще к чему? У меня там бизнес.

– Ты зациклена на своем бизнесе.

– Мам, а что не так? Здесь вас не устраивало, что я пишу книги и ничего более, теперь не нравится, что все мое свободное от дочери время я уделяю бизнесу. А как мне жить?

– Да почему не нравится? Просто нужна и личная жизнь. Тебе то уже тридцать.

– Так, а у меня все хорошо – прекрасная дочь, зарабатываю я больше, чем когда-либо могла мечтать. Что еще-то?

– А личная жизнь?

– Моя личная жизнь – Ева! И на этом тема закрыта.

– Леша так о тебе расспрашивал, а мне даже нечего рассказать.

– Так это же здорово, мам! Зачем ему что-то знать?

– Зачем… Он номер телефона свой оставил, – и родительница сразу же протянула мне бумажку, где мужским почерком были нацарапаны цифры. На минуту мне показалось, что мама носила эту бумажку с собой.

– И что мне с ним делать?

– Ты знаешь. Не придуривайся. Еве отец нужен!

– Я Еву здесь не оставлю. Повидаются, – и все.

– Сама – за правду, а теперь на заднюю давишь.

– Много воды утекло, мама, много воды.

Взяв со стола клочок с номером, я одним глотком допила остывший кофе, поморщилась от отвращения к этой некогда любимой гадости, и, поднявшись, вышла во двор. С удовольствием вдохнув осенний воздух, слегка поежилась от прохлады, а потом крепко обняла себя, презирая за то, что собиралась сделать. Вернуть в свою жизнь прошлое.

На редкость дрожащими пальцами я набрала номер и принялась ждать ответа, слушая долгие и такие нудные гудки.

– Алло, – от услышанного голоса по телу побежали мурашки, а внутренности свело от резкого перепада температуры тела. Неожиданная реакция. – Алло! Если не собираешься говорить, то зачем звонишь?

– Здравствуй, Леша, – проговорила сквозь зубы, надеясь, что он не заметил по голосу мою реакцию на него.

– Коко, ты, что ли? – Господи, от его когда-то родного голоса и до сих пор еще не забытого нежного обращения, душу пронзила острая боль, и тут же захотелось расплакаться.

Как же дороги были тогда его слова.

– Не ждал? – попыталась холодно спросить я, чтобы не питал иллюзий, что я все еще страдаю по нему.

– Ждал, но не думал, если честно, что ты позвонишь.

– Отчего же? Номер ты явно не просто так оставил.

– Я был в Мелитополе по работе и подумал, почему бы не заехать к тебе?!

– Почему бы не попользоваться, да? Пока выпала такая возможность.

– Не пи*ди, Коко, – грубо ответил он в своей манере.

– Не разговаривай так со мной, Леша!

– Ты, как была стервой, так и осталась!

– Ты ошибаешься!

– Я на счет тебя только один раз ошибся… в самом начале, и то, потому что ты меня обманула, – будничным тоном произнес он, в очередной раз раня мою душу.

Все, как когда-то, я снова и снова выслушиваю обвинения в свой адрес, и молча подавляю чувства, которые казались еще не изжили себя. Тогда, пять лет назад, я молодая и глупая унижалась перед ним, веря, что однажды он поймет, что не может без меня, и я, наконец-то, буду счастлива. Но все случилось иначе, а спустя годы, я по-прежнему была виновата во всем произошедшем. Лучше обвинить кого-то, чем смотреть правде в глаза.

– Я в городе буду еще неделю. В твоих же интересах со мной повидаться, остальное -не мои проблемы.

– Ира, закрой…

– Я все сказала! Не приедешь, возможно потом будешь жалеть до конца своей жизни! Ты знаешь, где меня искать! – на одном дыхании ответила я, и сразу же положила трубку, чтобы не слышать почему-то до сих пор режущие душу слова.

А когда-то ведь все так прекрасно начиналось, с добрых, заинтересованных улыбок и нежных слов «Кокошечка».

– Девушка, ну, пропустите меня в конце концов. Что вы там застряли? – возмущался мужчина, стоя за мной в очереди около кассы.

– Простите, я же не специально.

– Не специально она! Волосы три сантиметра, и то умудрилась запутаться!

Я действительно зацепилась волосами за решетку витрины, когда наклонялась к нижней полке за семечками. И теперь стояла, создав очередь, потому что никак не могла распутать прядь волос с острого прутика, а недовольные покупатели галдели со всех сторон.

– Да отойди ты, дура!

– Ай! – закричала я, когда этот мужлан грубо отпихнул меня от витрины, выдрав клок волос.

– Ты что, мразота, охренел совсем так вести себя с девушкой! – неожиданно за меня заступился мужчина примерно моего роста, и грубо заломил руку хаму. – Извинился! Немедленно! Я жду!

– Какого х*я?

– Я жду!

– Ну что вы, не стоит. Мне не нужны его извинения, – я встретилась с разъяренными глазами серого цвета, и тут же замолчала, понимая, что ляпнула что-то не то.

– Слышь, дядя, давай, по-хорошему лучше извиняйся перед барышней, иначе будет худо, – вмешался высокий мужчина, судя по всему друг лысого.

– Извини! Был не прав, – недовольно ответил мой обидчик, морщась от боли в руке.

– Больше не попадайся мне на глаза, – мужчина резко отпустил его, и уже обеспокоенно посмотрел на меня. – Больно?

Его рука неожиданно легла мне на голову, где минуту назад пронзила тупая боль.

– Бывало и больнее. Правда. Спасибо, что заступились.

– Старайся избегать таких ублюдков.

– Да уж, стараюсь, но тут как получается.

– Ну, надеюсь, что теперь хоть немного дойдет, что нельзя так себя вести с женщинами. Меня Алексей зовут.

– Ирина Кошка, – вежливо представилась я, и наконец-то протянула свою покупку кассирше.

Быстро рассчитавшись за воду и злосчастные семечки, я прошла к выходу, но как оказалось, мой новый знакомый пошел следом, оставив друга на кассе.

– Сразу кошка?

– Это фамилия.

– Значит, Кокошка.

– Извините, мне нужно идти.

– У тебя парень есть?

– Есть, – соврала я, мило улыбнувшись Алексею, который к слову показался мне приятным.

– Жаль. Я бы здесь жить остался, – загадочно улыбнулся он, и у подошедшего друга вытянул из пакета плитку шоколада, вкладывая мне в свободную руку.

– Я не местная, но вот шоколад люблю. Спасибо, – поблагодарила я, и вышла на улицу, но у все еще открытых дверей обернулась и счастливо улыбнувшись, добавила: – Удачи.

Довольная и зачарованная я побежала на пляж, где меня заждался одиноко лежащий коврик на желтом песочке. Перед глазами стояли притягивающие взгляд губы и красивые глаза Алексея. Он был в кепке и смотрел слегка свысока, а точнее просто приподнимал голову, чтобы мог меня разглядеть из-под козырька. Я была уверена, что так просто его забыть не смогу, и дело не во внешности, не только в ней, а в том, что он был очень любезен, еще и заступился за меня, а это не могло остаться незамеченным. По крайней мере в наше время.

Оказавшись на пляже, я скинула с себя легкое летнее платьице, и решила, пока солнце не зашло за горизонт, окунуться в теплом море. Вообще я была мерзлячкой, и как бы хорошо вода не была прогрета, мне всегда было холодно. Но решив, раз уж удалось побывать в Приморске, то нечего терять шанс, хотя по сути, как для меня, Азовское побережье везде одинаковое.

Постояв, – да-да, именно постояв, потому что плавать я не умела, – в воде минут пятнадцать, дрожащая, с синими губами, я мигом рванула за полотенцем. Быстро промокнув тело, довольно улыбнулась и разлеглась на солнце, которое не щадило народ даже в вечернее время. А мне было только в радость, потому что хотелось успеть получить желанный загар, ведь через пару дней я снова поеду домой, где меня ожидает любимая работа.

– Кокошка принимает солнечные ванны, – услышала я уже знакомый голос, и, открыв глаза, застыла взглядом на возвышающемся надо мной мужчине. Алексей.

– Меня прежде никто так не называл, мне нравится, – вежливо ответила я, и, поднявшись, удобно села, подогнув колени.

– Позволишь?

– О, конечно, присаживайся.

Подвинувшись на коврике, подождала пока Леша присядет рядом, а потом слегка поежилась от приятных мурашек от соприкосновения наших рук.

– А ты здесь тоже отдыхаешь?

– Нет, я по работе. Уже неделю как.

– А что за работа?

– Да ребята у меня строители, я их контролирую.

– Понятно, – мы замолчали, но мне показалась эта тишина такой правильной, что отчего-то захотелось прильнуть к этому взрослому мужчине.

– Не ожидал тебя тут встретить.

– Но надеялся?

– Мысль была. Чем вечером занимаешься?

– Собственно ничем, думала написать главу.

– Главу? – удивленно спросил он, застыв взглядом на моих губах.

– Ну да, я книги пишу.

– Правда? Интересно, творческий человек. О чем книги?

– О любви. Романы.

– Из личного опыта?

– Дурачок, – рассмеялась я, и взяла бутылку с водой, чтобы освежиться, пока та не нагрелась.

– Ладно. Так что вечером? Не против встретиться?

– Не против.

– Тогда в десять буду ждать тебя возле аллеи «Мотора»...

– Ева уснула.

– А? Что? Ах, да, спасибо, мам, – устало произнесла я, все еще окутанная воспоминаниями.

– О чем задумалась?

– Да так, о работе, – соврала я, не желая говорить об Алексее, – открываю второй клуб. Перед отъездом как раз нашла отличное помещение. По возвращению все оформлю и займусь оборудованием.

– Я так понимаю, возвращаться ты точно не собираешься, – верно подметила мама, присаживаясь рядом.

– Ну куда уж возвращаться? Я там корни пустила, и мне так лучше.

– Мы вас почти не видим.

– Что поделать? Я себя здесь не нашла, а там живу, дышу. В общем, о чем тут говорить? Моя жизнь там, в Праге. Я дом купила себе, мам.

– Ты не говорила нам.

– Я хотела, чтобы вы приехали к нам в гости и сами все увидели.

– Ты же знаешь, папа не поедет из-за своего здоровья, а я сама – тем более.

– Поехали с нами через неделю.

– А обратно? Нет, Ир, это не вариант.

Я промолчала в ответ, в очередной раз сдерживая свои эмоции, в очередной раз стараясь не разрыдаться, потому что мама не знает, что я умею плакать. Для всех я бездушная эгоистка, и страдать – это что-то выше моей гордости. В большей степени пять лет назад я уехала в Чехию именно по этой причине, потому что знала: дома я никому не нужна. А Алексей послужил поводом и объяснением, почему я бегу в другую страну. И я ни на секунду не пожалела о своем решении, потому что, как я и сказала маме, там я дышу, и хоть порой держать маску су*и было невыносимо сложно, зато никто не упрекал меня в том или ином действии. Я была хозяйкой своей жизни, растила прекрасную дочь, вела успешный бизнес, и никто не руководил мной. А главное, никто не трепал мне нервы, не унижал, не давал пустых обещаний, и никто не требовал от меня быть «ангелом». Я им не была и никогда не буду. Даже если однажды... Нет, однажды тоже не будет.

***

– Ну привет, моя дорогая Кокошечка, – довольно пропела Наташа, моя давняя и единственная подруга, которой я могла доверять, не сомневаясь ни в чем.

– Привет, Натуль. Наконец-то, свиделись.

– Та да, сама удивилась. Обычно ты мотаешься, как угорелая, а посидеть, кофе попить времени нет.

– Прости, я обычно приезжаю на несколько дней, и то только из-за Евы.

– А сейчас приехала надолго?

– А сейчас мне хочется выпить не только кофе. Но нельзя.

– Что случилось, Ирусь?

– Блин, Конфетка, только ты так можешь меня называть.

– Ахахаха, прости, дорогая, будешь просто Кокошечка.

– Да не суть. Отец Евы объявился, – выпалила я на одном дыхании, отпивая свой кофе.

– Отец Евы… Что-о? – ошарашенно переспросила подруга, смотря на меня такими глазами, словно увидела приведение. – Леша?!

– Да.

– Вот это новость. А что он хочет? Про дочку узнал?

– Нет еще. Не узнал. В городе был, вспомнил обо мне, решил заехать. Меня дома не оказалось, зато телефон свой оставил.

– Собираешься звонить?

– Я уже позвонила.

– Зачем, Ира?!

Я сглотнула, прекрасно понимая, что человек не заслужил от меня хорошего отношения, но лишать дочь отца я не собираюсь.

– Потому что у нас растет дочь.

– Ир, она у тебя растет, а не у вас.

– Без Леши не было бы Евы. И я хочу, чтобы она знала об отце. Мне не нужно, чтобы, спустя долгие годы, Ева меня обвинила, что я лишила ее папы. Ребенок не виноват, что родители идиоты.

– Это твой Леша идиот, – просрал все что мог! Как можно было тебя бросить?

– Изначально это я с ним порвала.

– Ну да, а из-за чего? Не потому ли, что он тебя ни в грош не ставил?

– Наташ, все в прошлом, все давно в прошлом.

– Надеюсь, и твои чувства тоже.

– Мои чувства тем более! – возмущенно ответила я, потому что на самом деле не знала, как отреагирую на появление этого мужчины. Всегда от него дрожала. Всегда!

– Хорошо бы. Так, значит, ты уже звонила ему…

– Звонила, и сказала, что в его интересах встретиться. Нет, – значит, будет жалеть всю жизнь.

– Заинтриговала мужика, он теперь точно примчится.

– Ну да, то-то я смотрю, четвертый день, как мчит.

– А! Вот как. Ну, Ир, ничего ведь нового, – все, как и раньше.

– Как и раньше плевал на меня, так и сейчас. Не удивлюсь, если дочка ему не нужна будет, или скажет, что она не его.

– Всё может быть.

– Да я это ради Евы делаю, а не ради него! Номер он сменил, ты смотри на него. Обещал, что все равно писать-звонить будет. А сам– ни разу. Ну, конечно, баба сама же бросила! Тфу!

– Ир, ну он всегда по отношению к тебе был эгоистом, только обвинял во всем тебя.

– Зато я могу сказать ему за это спасибо. За кого держал, тем и стала.

– Тебе мужика не хватает.

– Ты, как мама! Ну, почему же, не хватает? Хватает!

– Ты про своего старика этого? Ир, тебе мужчина нужен для жизни, а не для секса. А этот еще и в два раза старше тебя.

– Он, по крайней мере, в постели хорош, и нервы мне не мотает. А для жизни уже были, хватит!

– Ну, не шестидесятилетнего же в постель тянуть?

– Ему пятьдесят семь. И я его никуда не тянула. На меня всегда старики велись.

– Ага, и первым был Леша.

– Шестнадцать лет разницы не считается. И хватит об этом.

И пусть Наташа была единственной, с кем я могла говорить обо всем, но сейчас не было никакого желания обсуждать мою личную жизнь. Отвыкла от этого, отвыкла мечтать о любви, теперь были только дочь и работа. Вот куда уходило все мое внимание и время. А зачем его тратить на то, чего никогда не будет? Зачем вообще думать о крепких и надежных объятиях, если я никогда их не испытывала. Таких настоящих, которые защитят от всех невзгод. Зачем мечтать о теплых словах, которые по итогу окажутся ложью? Всегда все лгали и будут лгать дальше. А я ненавижу, когда дают пустые обещания, я в принципе не люблю, когда мужчины что-то обещают, ведь они этого никогда не исполняют. Сколько у меня было таких? И ни один не исполнил то, о чем так яро говорил. Все вранье! Каждый был зациклен на деньгах и своих желаниях, каждый думал о себе, переживая, чтобы ни в коем случае не нарушили его душевную организацию, при этом напрочь выматывая мою. Топча душу ногами, словно ненужный хлам, выброшенный заботливой хозяйкой. Топчут сначала словами, мерзкими фразочками, а потом и поступками, которые просто убивают в тебе все живое. Когда не остается сил дышать полной грудью, когда спустя длительное время перестаешь верить, что этот человек все же будет хорошо к тебе относиться. Он сделал все, чтобы ты сама отступилась, потому что сил все это терпеть больше нет. У меня не было их, и я сама ушла, оборвав все ниточки, ломала себя, чтобы не сдаться и не позвонить. И не звонила до тех пор, пока не узнала о Еве.

С Натулей мы просидели еще пару часов, болтая на различные темы, не касающиеся мужиков. Разговаривали о детях, об их воспитании, обсудили некоторые вопросы по бизнесу, и просто поговорили на различные женские темы.

На шестом дне пребывания в Украине свершилось то, чего я так боялась и что было необходимо моей дочери – приехал Алексей. Только он еще даже не подозревал, что едет не только ко мне, а я не могла предположить, что с его появлением перевернется моя жизнь. Что именно он нарушит мой покой, который я выстраивала долгие годы.

– Здрасти, – произнес он в своей манере, о которой к слову я тоже не забыла. Всегда так здоровался.

– Привет, – серьезно ответила я и сжала руки в кулаки, пряча свои эмоции.

Какого хрена этот мужик до сих пор вызывает во мне непонятные чувства? Что еще ему от меня нужно? Господи! Хотя, о чем это я? Бога нет!

– Хм, Кокошечка, – довольно улыбнулся он, и, открыв калитку настежь, спокойно прошел во двор.

– Ты не торопился.

– Как смог. Только сегодня организовалась здесь работа.

– Ну, надо же! – всплеснула я руками и ехидно улыбнулась, злясь на того, кто всегда ставил меня на последнее место. – Даже, спустя годы ты выбрался ко мне только за счет работы.

– Прекрати! Я хотел тебя увидеть.

– Через пять лет?

– Раньше не приходилось здесь бывать, а тут выпала такая возможность.

– Я завтра уезжаю. Не думал об этом?

– Ко-ко, у меня работа! Перестань быть эгоисткой.

– Ну что ты, сейчас ты по праву можешь называть меня так.

– Ты всегда была моей Ко-ко.

– Твоей я никогда не была, ровно, как и эгоисткой. Ты меня сам туда опустил.

– М-да, ничего не изменилось.

– Согласна! Ты, как был пох*истом, так им и остался!

– Мамочка-мамочка, пойдем желтые листочки собирать. Веночек хочу!

Мы с Алексеем вместе повернули головы в сторону Евы, которая выбежала из-за угла и весело прыгала на месте, разбрасывая опавшие листья. Она была счастлива, у меня же по телу прошла дрожь, когда я услышала неожиданный рык со стороны удивленного мужчины. Повернувшись к нему, замерла взглядом на разъяренном лице и сомкнутых в одну линию губах. Меня ожидал ураган, и чего больше боялась с его стороны, так это не физических действий, которых он раньше и не практиковал, я боялась моральных терзаний. Он мог обеспечить вынос мозга, о котором сам еще не догадывался.

– Ева…

Глава 3

– Мам, ну ты идешь? А то мне одной скучно, – мило улыбаясь, проговорила моя доча, и, подбежав ближе, подала мне один листочек, – Ой, здрасти.

От услышанного приветствия внутри что-то неприятно кольнуло, и мне тут же захотелось схватить ребенка и спрятать подальше от Алексея. Она никогда прежде не говорила так, не сокращала слово, или же вовсе произносила «привет». А сейчас было точно в его манере, в манере отца, и обращалась именно к нему. Что это? Сила притяжения? Знак? Или совпадение? В любом случае, мне это уже не нравилось.

– Привет, малышка. Тебя как зовут?

– Евангелика, но мама называет меня Ева.

– А меня...

– Евик, родная, иди ко мне, – резко прервала я, понимая, что нужно подобрать необходимые слова, пока Алексей не представился сам.

– Некрасиво перебивать, не находишь? – строго указал мужчина, смотря на меня с пренебрежением.

– Рядом с дочерью я не собираюсь выяснять с тобой отношения. Будь повежливее. – Попросила я, и тут же обратила свое внимание на ребенка: – Ева, помнишь мы как-то разговаривали с тобой о папе?

– Угу, – довольно кивнула она, улыбаясь во весь ротик.

– Что ты хочешь этим сказать? – не унимался Леша, схватив меня за руку.

– Так вот, малышка, это он.

– Что?

– Папа? – словно ни в чем не бывало прошептала Ева и тут же порывисто обняла его за ноги.

Мое сердце замерло. В горле встал ком, и я со всей силы сжимала зубы, чтобы только не расплакаться от отчаяния и обиды за собственного ребенка, который так сильно мечтал о встрече с отцом. Отцом, которому она вовсе оказалась не нужна,– я поняла это по его реакции.

Маленькие ручки крепко сжали мужские ноги, а щека доверчиво прижалась к плотной ткани джине, в надежде быть нужной. Но Алексей застыл, с силой сжимая кулаки, и разъяренным взглядом смотря мне прямо в глаза. Я могла ожидать чего угодно, но только не того, что он застынет, словно каменное изваяние, даже не прикоснувшись к ребенку.

Сколько раз я представляла их встречу? И каждая по-своему хорошо заканчивалась, без лишних обвинений и предъяв, все были счастливы, все на своих местах. Но это лишь мечты, которые навсегда останутся мечтами, а реальность намного жестче, и бьет она куда больнее.

– Не обнимешь дочь?

– Ты снова себе что-то нафантазировала.

– Хм, ну как же, значит, у нас двоих галлюцинации, – насмешливо сказала я, подавляя внутри невыносимую обиду и боль. – Мне так уже пять лет все кажется.

– Ко-ко, ну перестань. Это не может быть моя дочь.

– Как бы тебе не хотелось, но «это», как ты выразился, и есть твоя дочь.

Я подняла малышку на руки и крепко прижала к себе, только та вовсю изворачивалась, желая не выпускать из виду новоявленного отца. Сам же Алексей отчего-то замер взглядом на детском личике, а потом вдруг улыбнулся и медленно протянул руку к Еве.

– Такая маленькая. Красивая.

– Ну, второе точно в меня.

– Какая же ты язва.

– Слава Богу, что дочка не лысая, как ты.

– Ну я же не от природы лысый.

– Да кто знает, какие там у тебя гены. Учитывая, что в вашем роду одни мальчики.

– Так, может...

– Даже не смей этого произносить, понятно? Ева – твоя дочь!

– Пять лет ты это скрывала?

– Дядя, а вы правда мой папа?

Алексей замер, не зная, что ответить, а я лишь ехидно улыбнулась и вопросительно подняла бровь, гадая, что же он ответит.

– Ну, что скажешь? Давай, рань ребенка.

– Послушай, Ко-ко, закрой рот. Мне тоже непросто вот так сразу. Это все же не игрушка.

– Рада, что ты это понимаешь. Никому не было просто в то время.

– Пфф! Снова этот мозговынос.

От услышанных слов меня всю покоробило, потому что тогда, много лет назад, я слышала их постоянно. И сейчас еле сдержалась, чтобы не высказать при дочери все, что я думаю по этому поводу, Алексею.

Он сам протянул руки и забрал Еву к себе. Я отошла на несколько метров и просто наблюдала со стороны за их общением. И у меня сложилось такое впечатление, словно они были вместе все эти годы. Такие родные и милые, да только я знала, что Леша так просто не примет эту новость и не станет менять жизнь. Что касалось последнего, то меня это волновало меньше всего, пусть только дочери уделяет немного времени, ведь она так мечтала об отце. А остальное меня не касается.

Еще примерно полчаса я сидела на качелях и наблюдала, как моя дочь учит отца плести венки. Это было забавно и мило, и казалось, может продолжаться вечность. И ребенку именно этого и хотелось, потому что как только я сказала, что ей пора обедать, она едва ли не закатила скандал.

– Можно в кафе пообедать, – неожиданно предложил Алексей, снова взяв Еву на руки.

– Мамочка, хочу в кафе, – забавно хлопая ресничками, пропела моя девочка, и я только кивнула, понимая, что ей отказать я не смогу.

Мы с Евой зашли в дом переодеться и вымыть ребенку руки после листвы, Алексей же дожидался нас во дворе. А стоило только выйти на улицу, как он тут же открыл для нас дверь, что мне показалось очень удивительным.

– Напомни мне, когда ты стал джентльменом?

– Как только ты исчезла из моей жизни, так сразу.

– Сволочь.

– За разговором следи, – строго ответил он, выруливая на дорогу.