Текст книги "Связанные судьбой (СИ)"

Автор книги: Ирэна Стефанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Пройдя в подвальное помещение, которое было усыпано множеством свечей, а в центре помещения стоял алтарь, напоминавший широкий и длинный стол, на котором что-то лежало, укрытое от посторонних глаз, мужчины остановились. Двери с грохотом закрылись у них за спинами, вызывая желание зарычать. Он чувствовал себя зверем, загнанным в ловушку.

Оглядываясь по сторонам, Алекс видел, как горят глаза членов Совета, когда они смотрят на них. Он каждый раз сталкивался с этим, и каждый раз испытывал чувство похожее на ужас. Ему казалось, что одно не правильное движение, и они накинутся на него. Нет, он не сомневался, что справится с несколькими, всё-таки они были старше его, и уже не двигались с достаточной скоростью. Но если они атакуют его всей группой, то ему конец.

Вновь нехорошее предчувствие дало о себе знать. Интуиция кричала о том, что они должны отсюда уходить как можно скорее, но, увы, они не могли этого сделать, иначе просто у Совета появится очередной повод усомниться в его власти, а Михаэля и Томаса могли просто обвинить в предательстве и придать смерти.

Толпа разошлась и показался Колин, хозяин особняка и глава Совета. Старик выглядел неважно, но вот его взгляд оставался твёрдым и жёстким.

– Рад вас видеть, – без тени улыбки произнёс он, подходя к алтарю.

Возраст Колина приближался к восьмистам годам, и за последние несколько лет он заметно постарел. Голова была седой, осанка уже не была столь прямой и царственной, а ломота в костях просто сводила с ума. Но при всём этом старик продолжал держать Совет в ежовых рукавицах. Никто не решался идти ему наперекор, никто, кроме Алекса. Колин требовал, чтобы он женился, но Алекс продолжал стоять на своём, что он не женится больше. Это, конечно, выводила старика из себя, но ему приходилось проглатывать свою желчь, потому что он понимал, что с Алексом ему не справится.

– Колин. Совет, – кивнул Алекс и его примеру последовали Михаэль и Томас.

Старик растянул тонкие губы в оскале и пригласил их жестом руки подойди ближе к алтарю.

– Я рад, что юный Михаэль согласился вступить в наши ряды, – пока они подходили, быстро проговорил старик. – Когда-то в Совете было много Рейдов.

Алекс прищурился. Да, это было так века два-три назад, пока Колин не изжил последнего Рейда из Совета. Теперь что-то изменилось, и Алекс знал что именно. Им было необходимо контролировать его, как вожака. А как лучше это делать? Конечно через брата. Вот только здесь Колин просчитался. Рейды всегда отличались верности своей семье, и готовы были биться за своих вплоть до последнего вздоха. Если будет нужно, то Михаэль просто пошлёт всё куда подальше и выйдет из состава Совета, хоть это будет сделать сложно.

– Вижу, что все в сборе, поэтому начнём, – оживился старик. – Думаю, что сначала проведём инициацию юного Михаэля, а потом уже обсудим волнующие нас вопросы, – огласил своё решение Колин и никто из Совета не смел ему перечить.

Томас встал ближе к Михаэлю и Алекс проделал тоже самое. Если понадобиться, то они будут драться за парня. И что-то подсказывало Алексу, что драки не избежать.

– Михаэль, сын Максимиллиана Рейда-старшего, – обратился Колин к младшему Рейду, когда подошёл вплотную к алтарю и зазвучала тихая, успокаивающая музыка. Запах, что раньше ощущал Алекс, усилился, и он поборол в себе желание чихнуть, хотя очень хотелось. – Подойди.

Михаэль оглянулся сначала на Алекса потом на Томаса, и когда мужчины кивнули ему, то вышел вперед и принял протянутую руку Колина. Алекс услышал, как зашипел его брат, стоило ему прикоснуться к старику. Дёрнувшись в их сторону, он был остановлен Томасом.

– Держи себя в руках, – прошептал приятель ему на ухо. – Они только и ждут от тебя неправильных действий.

Да уж, метко подмечено. Прикрыв глаз, Алекс вдохнул в себя побольше воздуха и закашлялся. Этот запах его просто убивал.

Когда Колин развернул Михаэля так, чтобы мужчины видели их руки, которые были ещё сцеплены, Томас тихо выругался, потому что на пол капала кровь, кровь Колина и Михаэля. Теперь было понятно, почему Рейд зашипел при прикосновении старика.

– Кровь к крови, – проговорил старик и потянул Михаэля ближе к алтарю. Теперь Колин не казался таким уж и дряхлым. Казалось, что от присутствия Михаэля, старик молодел, а вот младший Рейд стал выглядеть старше. Алекс мотнул головой, не веря глазам. Будто мужчины поменялись местами, и теперь Колин был молод, а Михаэль стар.

– Какого... – только и успел вымолвить Алекс, прежде чем всё вернулось на свои места.

Свет стал приглушенным, а члены Совета затянули песнь на старом языке, в которой говорилось, что все они браться, семья, что стая важнее всего и всех, что священная клятва нерушима покуда смерть не заберёт их. И чем выше становились голоса, тем хуже себя чувствовал Алекс. Голова шла кругом, зрение мутнело.

– Держись, брат, – услышал он около уха и посмотрел на Томаса, который выглядел неважно.

– С тобой тоже...

– Да. Похоже, какой-то дурман.

Алекс попытался кивнуть, но голова взорвалась неописуемой болью, а после этого пришло видение. Он видел Иру, которую щипала за руку Вика. Всё было так реально. Зрение прояснилось и Алекс вздрогнул. Его брат стоял перед алтарём и не шевелился. Присмотревшись, мужчина отпрянул, а Томас выругался. На алтаре лежала обнажённая девушка. Чёрт, как они раньше её не заметили? Она была связана по рукам и ногам, но при этом извивалась, словно змея.

Колин отпустил Михаэля и подошёл к девушке, погладил по нежной коже груди. Девушка тут же откликнулась на ласку, выгнувшись и застонав.

– Сегодня ты станешь одним из нас, – обратился он к Михаэлю и поманил его к себе. – Но для того, чтобы вступить в наши ряды, необходима жертва.

– Что ещё за жертва? – тихо поинтересовался Михаэль, сжимая кулаки.

Алекс не видела лица брата, но вся его поза говорила о том, что мужчина был в бешенстве и что вот-вот возьмёт и сорвётся.

– Возляг с ней и принеси её жизнь ради великой жертвы, ради стаи.

– Нет, – замотав головой, отшатнулся Михаэль.

Томас двинулся к младшему Рейду, чтобы оттащиться его от алтаря, а Алекс стоял и смотрел на Колина, готовый вцепиться в глотку старику.

– Жертва? – прорычал старший Рейд.

– Да, таковы правила, мой мальчик, – склонив голову на бок, ответил Колин и когда Томас согнулся пополам, так и не дойдя до Михаэля, улыбнулся. – Что такое О’Киф, не важно себя чувствуешь?

Ответом его было грязное ругательство. Когда Михаэль оглянулся, его взгляд скользнул по Томасу, а потом перешёл к брату. Алекс покачал головой и уже хотел сделать шаг вперёд, как его тоже скрутило.

– Решайся, юный Михаэль, иначе твой брат и твой друг умрут в страшных мучениях.

– Ты забываешь, что мой брат твой вожак, – прорычал Михаэль.

– Нет, не забываю. Но твой брат забыл, что вожак и Совет едины. Пришло время ему напомнить об этом. Так что чем дольше ты тянешь, тем меньше у них остаётся шансов выжить.

– Нет, – прохрипел Алекс, с большим усилием приподняв голову. Томас уже лежал на полу без сознания.

Облокотившись на руки, Алекс попытался вобрать побольше воздуха в лёгкие, но их ещё сильней обожгло. Казалось, что его внутренности сжимают тиски. Боль была невыносима, но он знал, что брат не должен был идти у них на поводу, даже не смотря на то, что он и Томас могли умереть.

– Не смей.

По подвалу прокатился рык и последнее, что увидела Алекс, перед тем как потерять сознание, было то, как Михаэль схватил Колина за шею.

Алекс приходил в сознание несколько раз, и каждый раз ненадолго. Но то, что он слышал и видел в эти моменты, говорило о том, что Михаэль уступил воле Совета. Он видела брата нависшего над девушкой. Также видел, как брат берёт её, а члены Совета, эти старые извращенцы, с откровенным голодом в глазах наблюдают за действом. А потом была кровь, что стекала с алтаря. Измазанное лицо в крови Михаэля долго ещё будет преследовать Алекса по ночам.

Когда же сознание решило вернуться к нему окончательно, Алекс понял, что лежит в своей спальне. Рядом лежал Томас, который всё ещё был без сознания. Приподняв голову, Алекс увидел Михаэля. Брат сидел на полу в одних джинсах, прислонившись спиной к стене. Его голова была опущена, и Алекс не видел его лицо. Но аура, что окружала парня, была пугающей.

– Брат, – позвал его Алекс, и Михаэль поднял голову. – Твою мать, – вырвалось у Алекса, потому что лицо и грудь были измазаны кровью, а взгляд ничего не выражал. Они смотрели друг на друга. Ярость охватила Алекса. Он не должен был позволить своему младшему брату пройти через это, но он позволил, он не смог уберечь его. Он...

– Я должен был это сделать, – тихо проговорил Михаэль и опустил голову, в голосе его была такая обреченность, что у Алекса сжалось сердце. Желание отомстить за брата, словно пламя разгорелось в сердце Алекса и он поклялся себе, что эта месть будет совершена во чтобы то не стало.

Глава 15.

Пока мама кормила мужчин, а они восхищались её кулинарными талантами, мы с Викой нянчились с Германом. До этого я рассказала ей и Сэму обо всём, что со мной приключилось, даже про то, что я теперь носила под сердцем ребёнка своего похитителя. Сказать, что они были в шоке, значит, ничего не сказать. Вика обняла меня, когда я закончила свой рассказ и позволила выплакаться у себя на плече. Сэм же... он был в бешенстве, как и мой папа, так как он ранее не слышал всей истории. В общем, мой папа и Сэм поклялись убить Артёма, причём медленно и мучительно. И если бы Герман-старший не успокоил этих двоих, то они, думаю, кинулись бы на поиски моего обидчика. В Сэме я не сомневалась, он бы справился с Артёмом, но вот папа... всё-таки мой отец был человеком и не мог по силе тягаться с оборотнем, вот только он этого не знал. Ни мама, ни папа не знали, что я, их любимая дочь, теперь не была человеком, и если честно, то я не хотела, чтобы они знали. Боюсь, что это было бы для них слишком. Они бы заперли меня в четырёх стенах, думая, что их дочь свихнулась. Я бы, по крайней мере, поступила именно так, если бы не знала правды, если бы не верила в то, что сверхъестественные существа не миф, а реальность.

– Вот только я не понимаю, – подал она мне влажную салфетку, когда мы остались одни, – чьё тело было сожжено.

Я пожала плечами, вытирая попку сыну. Если честно, то мне не хотелось об этом думать. Вспоминать произошедшее в тот день мне не хотелось.

– Я не знаю, – отстранёно отозвалась я, предпочитая заниматься сыном, чем строить догадки.

– Может, это Соня? – задумалась Вика. – Эта мымра пропала без вести, после твоей так называемой кончины.

Я поёжилась от мысли, что Артём убил кого-то, пусть даже эту, чтобы выдать её тело за моё. Но если пораскинуть мозгами, всё сходилось именно к этому. Видимо, он следил за мной и придумал этот ужасный план по похищению, вот только он не учёл того, что я была уже не одна. Да уж, как я и говорила ранее, для него стала сюрпризом моя беременность, как и для меня. А при условии, что я не помнила ничего, беременность ввергала меня в ужас. Кто был отцом моего ребёнка? Этот вопрос не давал мне покоя очень долгое время. Но теперь-то я его помнила, и очень хотела увидеть, даже не смотря на то, что он мог не принять меня обратно с чужим ребёнком под сердцем.

Застигнув подгузник, я приложила руку к животу. Ребёнок... Бедное дитя, которое начинало развиваться внутри меня, которое стало со мной одним целым, что же с ним будет? Какая судьба ему уготовлена? Смогу ли я спокойно смотреть на него, не вспоминая своего насильника, его отца? Я не знала ответы на эти вопросы и на данный момент я не хотела их знать, по правде говоря.

Очнутся мне от невесёлых мыслей, мне помогла рука, что легла на моё плечо. Лёгкое пожатие говорило мне о том, что не стоит переживать, что всё образуется, но вот как именно – вот что меня интересовало.

– Не думай об этом, – проговорила Вика и слабо улыбнулась мне, подбадривая.

– Читаешь мысли?

– Нет. Мои способности ещё никак не проявились. Хотя может быть, мои кроются в том, чтобы быть стервой?

– Ты не стерва! – возразила я, пытаясь подавить улыбку.

– Ой, да ладно, ты меня плохо знаешь, – улыбнулась Вика и наклонилась к Герману. – Да, мамка твоя плохо меня знает.

Малыш заулюлюкал, и я перестала себя сдерживать, улыбнулась.

– Какой он у тебя крепыш, – пощекотав Германа по пузику, заметила Вика, – прям как мой Даня. Надо полагать в папаш пошли. Но надеюсь, что только этим, иначе я Даньке, когда он подрастёт, кое-что в узел завяжу.

Я рассмеялась, представляя всю эту картину. Да уж, Даньке досталась строгая мама, а Кристиано жена.

– Фу! Это жестоко с твоей стороны, – продолжая посмеиваться, заявила я.

– Зато не будет таким бабником как его отец, – фыркнула она и скрестила руки на груди. Было видно, что Вику бесила сама мысль, что ещё какой-то год назад её волк был отъявленным бабником, но вот теперь он изменился, ну я так думала. Зачем ему кто-то, когда рядом с ним такая красотка как Вика? Не думаю, что Кристиано был дураком, чтобы наставлять Вике рога, потому что она могла ему отомстить за это, в этом я не сомневалась.

– О-о-о, я не знала, что Кристиано всё ещё бабник, – протянула я ехидно.

– Нет, но как представлю, сколько девок раздвигало перед ним ноги, так и хочется кое-кого кастрировать.

– Вика!

– Что?! Но это правда, слишком много женщин было в его жизни.

– Но ведь тебе нравится его опытность, так сказать, – поддела я её.

Она призадумалась, постукивая пальцем по губам.

– Что нет? – удивилась я, и моё удивление больше возросло, когда Вика начала краснеть.

– Ну, понимаешь, – начала она вдруг мямлить, что было непохоже на неё, – если бы я не знала, сколько юбок через него прошло, то так бы не реагировала. Меня бесит сама мысль, что он был с другими.

– Но ведь и ты не ангел. Или же нет?

Вика закатила глаза и фыркнула.

– Конечно же, я прекрасна как ангел, но вот характер у меня далеко не ангельский.

– Да ты сама скромность, как я погляжу, – усмехнулась я и взяла сына на руки. – Смотри, Герман, какая твоя тётя у нас скромница.

Когда я развернула сынишку так, чтобы он мог смотреть на Вику, он потянул к ней ручку. Ответив на пожатие Германа, она скорчила гримасу и малыш захихикал.

– И всё же ты ревнуешь?

– А как же! – с пылом воскликнула она. – Он мой только мой. Не люблю делиться, – пожала она плечами.

Я рассмеялась. Это было мило, что я даже немного позавидовала. А что ждёт меня с Алексом?

– Слушай, на счёт Алекса... – вывела меня из ступора девушка.

Я посмотрела на ней и почувствовала, как слёзы наворачиваются на глазах. Чёрт, ненавижу эти перепады в настроении.

– Эй, а ну не плач, – кинулась она ко мне. – Он любит тебя и будет безумно рад тому, что ты жива... что вы живы, – кивнула она на Германа. – Не думай, что он тебя забыл. Он помнит. Он... он ведь волк, или ты забыла? А волки однолюбы по своей природе.

– Я поняла, – вытерев слёзы, перебила я её. – Можешь не продолжать. Только скажи, он сильно страдает?

Вика молчала. Мне казалось, что она что-то хочет сказать, но никак не решится.

– Вик, пожалуйста, будь честна со мной. У него кто-то есть? – заметив, как она нахмурилась, я поправила себя. – Был?

– Нет, но...

– Что «но»?

– У нас есть няня. Такая мерзкая особа и она положила глаз на Алекса, но он молодец, хранит верность тебе, вернее твоей памяти.

Это конечно меня подбодрило, но знание того, что в доме, где жил мой мужчина, была женщина, которая не прочь присвоить его себе, бесило меня.

– Эй-эй, ты сына пугаешь!

– Что?

– Не рычи.

Я округлила глаза. Я рычу? Ох, а я даже не заметила. Правильно Вика сказала про Кристиано, что он только её, у меня было тоже самое с Алексом. Несмотря ни на что он был моим, а я его.

***

С тех пор, как Михаэль с остальными отправился на собрание Совета, Катя не находила себе места, на сердце было не спокойно. Она чувствовала, что что-то должно было произойти, но не могла определённо сказать, что именно. Ей казалось, что эта идея о вступлении её мужа в ряды Совета была ужасной. Да ещё и Макс вёл себя беспокойно, будто сынишка был против затеи его отца и дяди. Поначалу она решила, что у малыша поднялась температура, но нет, её не было. Макс плакал, а остальные детки вторили ему. Эта какофония просто выводила из себя. А учитывая то, что её нервы и так были на пределе из-за волнения о Михаэле, Катя была близка к нервному срыву. Нет, девушка, конечно, пыталась справиться с пятью детьми одна, потому что на горизонте не наблюдалось ни няни, ни Лены с Машей, но у неё это плохо получалось. Уделить внимание сразу пятерым – это было свыше её сил.

Вымотавшись в конец, Катя разозлилась и мысленно пожелала, чтобы детки успокоились.  И вот сюрприз, они успокоились как по команде. Удивлённо вздёрнув брови, она прикинула, что могло повлиять на это и тут до неё дошло. Она ведь была эмпатом, если верить Михаэлю, а это могло означать, что она не только могла улавливать чужие эмоции, но также контролировать их. Разве не замечательно? Весело хлопнув в ладоши от своего открытия, она снова послала мысленный приказ детям успокоиться, так как они опять расплакались.

Убедившись, что малыши уснули, Катя отправилась искать горе-няню и нерадивых мамаш, клянясь себе, что этим троим, ой как, не поздоровится. Подходя к главной лестнице, она почувствовала чужую боль, сильную боль, а после перед ней возник Джесси с Таней на руках. Замерев на месте, Катя раскрыла рот от удивления и тут же поморщилась, когда новая волна боли достигал её. Няне было плохо, и выглядела она отвратно.

– О, Господи! Что случилось? – спросила она у мужчины.

– Не знаю. Куда её можно положить?

– В её комнату, – на автомате ответила она и спохватилась, когда Джесси послал ей скептический взгляд. – Ох, да, прости, пойдём, я покажу куда.

Когда они разместили девушку, Катя внимательно осмотрела потерпевшую.

– Надо вызвать врача, – пробормотала она себе под нос.

– Не думаю, что это хорошая мысль.

– Почему? – удивилась она и взглянула на мужчину. Ох, лучше бы она этого не делала. Надо было отметить, что Джесси со своими нереально синими глазами был даже очень ничего. «Стоп, милая! Ты это о чём думаешь? У тебя есть Михаэль, который в тысячу раз лучше и красивей этого. И ты любишь своего волка!!!» – ворчало её подсознание. Устыдившись своим мыслям, она отвернулась от него и закатала рукав кофты у няни, чтобы осмотреть. Та застонала.

– Потому что начнутся вопросы и...

– И? – не поднимая головы, спросила Катя и отпрянула от Тани, когда увидела синяки.

– Твоих подруг могут посадить, если ты вызовешь человеческих врачей.

– В смысле? – Катя не понимала, куда клонит Джесси.

– Твои подруги причастны к её состоянию.

– С чего ты взял? – оторвала она взгляд от несчастной и вскинула голову к мужчине.

Джесси как-то странно улыбнулся, отчего у Кати по спине мурашки забегали. Что он хотел этим сказать? Неужели её подруги решили расправиться с няней? О, Господи, пусть это будет не так, потому что это жестоко. Как бы няня ей не нравилась, но она не хотела навредить ей, всё-таки она была человеком, пусть и не очень порядочным.

– Я тебя не понимаю.

– Я застал очень интересную сцену, – подойдя к ближайшему креслу и присев в него, начал Джесси, – эти двое, твои подруги, хоти избавиться от тела, решив, что она мертва.

– Но это не значит, что это они её.

– Ты наивна как ребёнок, Катя.

Фыркнув на это замечание, она надула губки и отвернулась от него.

– Всё равно у тебя нет доказательств.

– Видишь её повреждения?

– И?

– Такие бывает, когда выбрасывают из окна.

– А ты не думал, что она может быть сама выпала из окна? И всё равно это не доказательство того, что девочки причастны к случившемуся. Они могли увидеть её и захотеть помочь, а тут ты и всё неправильно понял.

– Может быть и так, – пожал он плечами, когда она снова бросила на него взгляд.

– Всё же нужно хоть кого-нибудь вызвать, чтобы ей помогли, – пробормотала Катя.

– Я могу кое-кому позвонить.

Девушка изогнула брови, задаваясь вопросом, чего он так долго с этим тянул. Конечно, ему что-то нужно было взамен.

– И что же ты хочешь взамен за помощь?

– Ничего. Ты обо мне плохого мнения, Катюш.

– Ты хладнокровно убил человека у меня на глазах, помнишь?

– И всего-то? – усмехнулся Джесси, а Катя отшатнулась. У него не было сердца, это уж точно. А за красивой внешностью скрывался садист, которого не стоит близко подпускать, особенно к детям. Отметив для себя, следить, чтобы он не приближался к малышам, Катя, скрестив руки на груди, стала ждать, когда он станет серьёзным.

– Так ты поможешь?

– Конечно, мы же как никак семья, – и поднялся на ноги, а после вышел из комнаты.

– Семья, – фыркнула девушка и присела рядом с няней. – Лучше бы ты к нам вообще не приезжала, и этого бы не случилось.

Когда Таня попыталась зашевелиться, но от усилий застонала от боли, Катя, доведённая до предела сегодняшним днём, мысленно приказала ей вырубиться, что та и сделала. Тишина – самое желанное состояние было для девушки. Именно в тишине, она могла спокойно разобраться в своих эмоциях и мыслях. Жаль только, что это блаженное состояние продлилось недолго.

Дверь открылась, и на пороге появился Джесси, а за его спиной маячили Лена с Машей.

– Скоро за ней приедут, – подмигнув, объявил он, и пропустил девушек внутрь.

– И кто, если не секрет? – поинтересовалась Катя, переводя строгий взгляд с одной подруги на другую.

– Оскар. У него своя клиника. Он меня подлатал после инцидента с Кристиано.

– Хорошо. Надеюсь, он о ней позаботится.

– Так она будет жить? – поинтересовалась Маша и получила толчок в бок от Лены.

– Конечно же, она будет жить, – сверкнула на неё глазами подруга.

Катя наблюдала, как эти двое буравят друг друга взглядами. Как же она устала за этот день.

– Так, может быть, расскажите, что произошло?

Девушки замялись. Было видно, что им стыдно.

– Что вы сделали?

– Мы дрались, – начала Лена.

– А она, – кивнув на няню, продолжила Маша, – решила нас разнять. Ну и... в общем, всё это одна большая случайность.

– Дрались? – переспросила Катя, не веря своим ушам. – Вы с ума сошли? Лена, ты носишь ребёнка. Ты... Нет, это не возможно. Вы...

– Я же тебе говорил, что это они виноваты, – усмехнулся Джесси и получил три грозных взгляда. – Ладно, женщины, не злитесь, я лучше пойду вниз, подожду врача, – и слинял, пока была возможность.

– Лен, ты не должна драться. А если бы ты этим навредила ребёнку?

– Но я в порядке, – возразила Елена.

– Да, она в порядке, в отличие от Тани, – вставила свои три копейки Маша. – Ой, Кать, ты не думай об этом, всё будет хорошо и с Леной, и с Таней.

– Лучше помолчи и не читай мои мысли.

– Ну, прости, я же не виновата в том, что ты громко думаешь.

А Катя ведь и правда думала о них, беспокоилась об этих ненормальных. Что было бы, если бы они убили ненароком Таню? Что было бы, если бы Лена потеряла ребёнка? Это была бы катастрофа по всем факторам. А ещё она беспокоилась за Михаэля. Она не знала, как он там, что с ним делают. Как бы она хотела сейчас быть рядом с ним и поддержать, если бы это было необходимо, но она была здесь, в этом дурдоме.

– Так, – поднялась она на ноги, – сидите с ней и ждите врача.

– А ты куда? – поинтересовалась Маша, когда Катя уже подошла к двери.

– Ты и так знаешь, куда я, – огрызнулась Катя и замерла, стоило ей открыть дверь. Перед ней стоял Михаэль. Вид у него был ужасный, а эмоции... эмоции в полном хаосе.

Позабыв обо всём, она кинулась к нему, чтобы обнять, но мужчина отшатнулся, вызвав у неё недоумение.

– Что случилось?

– Нам нужно поговорить, – эти слова были произнесены надломленным голосом, отчего у Кати сердце пропустило пару ударов. Она испугалась того, что он хотел ей сказать.

Глава 16.

Стрелки медленно передвигались по циферблату, но Кристиано прекрасно знал, сколько прошло времени с отъезда его любимой, и это его убивало. Ревность и бешенство – вот какими на данный момент чувства были первостепенны для него. Ревность относилась естественно к Вике, которой не было практически сутки. А-а-а-а-а... ему хотелось выть от тоски. Как он переживёт ещё двое, если уже сходит с ума? Он не знал. А бешенство... он жаждал крови старых извращенцев из Совета. Господи, да они все были готовы найти их и перебить с особой жестокостью, так чтобы от них остались только воспоминания, а ещё лучше – вообще ничего. То, что рассказали Алекс и Томас, хватило для того, чтобы ими, Рейдами и остальными, завладело необузданная ненависть. Самого Михаэля, как и Кати, не наблюдалось, оно и было понятно.

– Так повтори ещё раз, что они заставили его сделать? – попросил Джо, которого обнимала Лена, потому что боялась, что тот кинется истреблять Совет. Кристиано не сомневался, что брат поступит именно так, если девушка его отпустит. Что ж, тогда в таком случае, он прикроет спину брата и с удовольствием пустит кровь старым перд*нам.

– Ты всё прекрасно слышал, – спокойно проговорил Алекс, игнорируя несдержанность брата, – так что не заставляй меня повторять это снова.

Джо выругался, и его примеру последовали остальные. Сейчас в кабинете Алекса Кристиано наблюдал почти всех Рейдов, за исключением Вики, Михаэля и Кати, а также на «семейном собрании» присутствовали Томас и Джесси. Не хватало только Сэма для полной картины. Все были в ужасе. Парни дёрганные, что неудивительно, они рвались в бой. Даже Алекс был в бешенстве, хоть и пытался это скрыть за спокойствием, но Кристиано слишком хорошо знал своего брата. Девушки были в шоке, который постепенно перерастал в ярость и гнев. Кристиано отчётливо видела, как Лена сжимала и разжимала кулаки, как хмурится Маша, которая сидела на диване рядом с Максом.

Им всем было просто необходимо выплеснуть неожиданно проснувшийся гнев, хотя насколько он понял, девушки итак сегодня постарались на славу. Подтверждением этого стал приезд Оскара Данна, врача клана, который осмотрел Таню, а после вколол ей обезболивающее и вправил кости. Вот только обезболивающее не подействовало, потому что кричала она громко, когда вправляли кости. Даже ему и Максу было не по себе, когда они её держали, чтобы доктор смог сделать свою работу. Но им повезло, что у Оскара нашлась донорская волчья кровь. Это лишь могло значить, что Таня скоро встанет на ноги, причём в прямом смысле слова. Это всё было прекрасно, но стоило вернуться к ситуации с Михаэлем. Как сказал Алекс, их брат сам пожелала, чтобы он и Томас рассказали всем о случившемся, потому что ему было необходимо рассказать Кате лично и без свидетелей, но и остальные тоже должны были знать. Это было семейным делом. И как бы Михаэлю не было бы стыдно, но он был их братом, а значит, они имели право отомстить за него. Вот только Кристиано боялся даже подумать, что сейчас было с его сестричкой. Если уж ему, повидавшему многое, было жутко от рассказа, то, что было сейчас с Катей?

– Предлагаю выловить их по одному и убить с особой жестокостью, как бы в назидание другим, чтобы они знали, что и за ними придут, – предложил Джо, и Кристиано мысленно с ним согласился.

– Нет, этого делать не будем, – отверг предложение Алекс, хотя судя по лицам остальных, эта идея пришлась им по вкусу.

– Но почему? – вырвавшись из Лениной хватки, поинтересовался Джо.

– Потому что они Совет, – спокойно ответил Алекс, хотя Кристиано знал, что брат был готов сорваться в любую минуту и выпустить пар. Что ж, а он был готов разнимать Джо и Алекса, если придётся.

– Знаешь, брат, – начал Макс, обращаясь к Алексу, – я с Джо согласен. Мы не можем всё оставить так, как есть. Они

заслуживают смерти.

– Согласен. И мы не оставим всё как есть, – успокоил их старший Рейд.

– У тебя есть какой-то план, кузен?

– Пока нет, Джесси, но мы не можем открыто действовать, у нас семьи, вернее, у моих братьев.

– Можно уничтожить каждого и по отдельности не прибегая к силе, – предложила Маша, а когда на неё гневно все уставились, пояснила. – Можно сыграть на их слабостях.

– А ты знаешь их слабости? – поинтересовалась Лена. – Мы с тобой их даже визуально не знаем, а ты про слабости говоришь.

– Значит, нам стоит с ними познакомиться.

«Нет» прозвучало хором, на что девушки начали ворчать.

– Мы вас не подвергнем такой опасности, – пояснил коллективное не согласие Алекс, и остальные мужчины закивали головами, соглашаясь с ним.

– Но что они могут нам сделать? По-моему, это отличная мысль. От нас они ничего такого не ожидают в отличие от вас, поэтому мы могли бы выведать информацию, а вы бы сделали всё остальное, – не унималась Лена.

Повисла тишина. Кристиано видел, как напрягся Джо. Пусть он и не хотел ребёнка, но всё же он не мог позволить Лене пострадать, а значит и ребёнку тоже. Мужчина не удивился, когда его брат медленно двинулся к своей паре.

– Лена, – мягко заговорил Джо, – ты не можешь подвергать себя опасности.

– Да какое тебе-то дело? Ты же не хотел этого ребёнка, – обвинила она его, но тут же смягчилась, когда он нежно обнял её и поцеловал.

– Да, это так, – не стал он оправдываться, – но ты... ты моё сокровище и я не могу потерять тебя.

– То есть это значит, что ты принимаешь его?

– Да. Я не прощу себя, если с вами что-то случится.

Кристиано видел, что она хотела что-то сказать, но передумала. И тогда его мысли снова вернулись к Вике. Господи, дай ему терпение и благоразумие, чтобы не броситься за ней в Германию. Он должен доверять ей. И он доверял. Но сама мысль, что рядом с ней её бывший хахаль, взывала к его собственническим инстинктам. Ему просто необходимо было отметить её снова, и он это сделает, как только Вика пройдёт таможенный контроль и получит вещи. Нет, конечно, не на людях, он найдёт укромный уголок в аэропорту и тогда... А что делать, если он просто не дотерпит до дома?

Они ещё долго спорили о том, как отомстить Совету, но так и не пришли к единому мнению. Поэтому когда они разошлись по комнатам, Кристиано забрал из детской Даню и отправился к себе. Пусть Вика была далеко, но рядом с ним сейчас была частичка её, частичка их обоих, их сынок, который, кстати, мирно спал в отцовских руках.

***

Дни так быстро пролетели, что я и не заметила, как уже стояла в аэропорту «Франкфурт-на-Майне» и ждала свой рейс. Все были рядом со мной. Мама плакала, и я тоже боялась расплакаться. Никогда не любила расставания, потому что всегда ревела как белуга. И, похоже, этот раз не станет исключением. Герман меня крепко обнял и взял обещание, что я их навещу, и я не смогла отказать. А когда же пришла очередь моих родителей, я всё же расплакалась.

Я так мало с ними побыла. Мне не хотелось расставаться, но впереди меня ждала встреча с Алексом. Они поняли причину моего скоро отъезда, и не стали обвинять, что я уделила им мало внимания. Всё же они обещали навестить нас в Дублине и наконец-то познакомиться с моим Алексом. Я лишь надеялась, что он всё также оставался моим, что мне не придётся уезжать из Ирландии, потому что я не смогу пережить новости, что Алекс нашёл себе другую.