Текст книги "Чужой муж (СИ)"
Автор книги: Ира Орлова
Соавторы: Харли Напьер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
Глава 11
Алексей
– Ох, Алёша, – вздохнула мама выслушав меня, – Я тебе еще когда ты только собирался жениться на Наталье говорила, что не надо, что пожалеешь. Но ты же не слушал меня, ты же упертый, как я не знаю, кто…
– Мам, – вздохнул глядя во двор, она сидела за моей спиной и причитала, – Я не жалею о браке с Натой. До сих пор не понимаю, чем она тебе не угодила…
– Как это чем? – пораженно воскликнула мать, – Обречь тебя на постоянное чувство вины и долга, это нормально? Эгоистка, каких еще поискать. То утешайте ее, то в командировки свои убежит, не понятно чем там занималась… А хитрая какая… Подсуетилась и родителям домик прикупила на море. А вот ты теперь не увидишь этих денег…
– Да плевать мне на них, – скривился, сейчас денежные вопросы меня волновали меньше всего.
– Конечно, ты же богатый, – фыркнула мама, – Так всё ей отдай, чего уж. Мне вот интересно, квартира ваша, а с чего это ты должен с нее съезжать?
– Мне ее что ли гнать на улицу? – поразился, поворачиваясь к ней лицом.
– Ишь какая цаца, на съемной может пожить и так оттяпает не мало после развода…, – мать несло, а у меня лопнуло терпение.
– Хватит, – рявкнул, от чего она притихла и обиженно отвернулась, – Мы еще не разводимся. Еще всё может наладиться…
– Алёш, – взмолилась мама, поднимаясь и подходя ко мне ближе, – Ну очнись. Приворожила она тебя что ли… Зачем тебе всё это? Сынок, ты нашел девушку. Молодую, любящую тебя, она ребеночка ждет. Живи и радуйся. Люди расходятся, такое случается. Может это знак судьбы?
– Какой знак? Что я – олень? – психанул, отходя от мамы и включая чайник.
– Не говори глупости, – махнула она рукой, – Ты молодой, гормоны бурлят, а амеба эта твоя…
– Мам! – осадил ее, начиная жалеть, что приехал и рассказал ей всё.
– Что мам? Что мам? Слушал бы лучше, я жизнь прожила, – ворчала женщина, доставая кружки из шкафчика, – Давай, знакомь меня с этой Сашей, она нам не чужая теперь, внука носит. Наташа твоя пусть съезжает, если такая вся умная. Вы молодая семья, вам квартира нужнее. Она свои деньги получит, как бы не удавилась…
– Прекрати, – швырнув заварник на стол, пошел в коридор, не в силах больше слушать ее бред, – Тебе внук нужен? Иди и знакомься с Сашей сама. А я еще с Наташей ничего не решил, чтобы в дом другую бабу тащить.
– А это, Лёша, надо было решать еще до того, как штаны снимал, – за мной по пятам следовала рассерженная мать, – А теперь неси ответственность за свои поступки или хочешь, как твой папашка? Настругал и в закат?
– При чем тут мой отец? – взревел, метаясь по коридору, как тигр в клетке. Мама перегородила проход, не отталкивать же ее.
– При том. Всё это гены. Но ты у меня другой, сынок. Девочка молоденькая, ты у нее первый. Представь, как она сейчас напугана, как ей страшно. А дети, это счастье. Ну что вас с Наташкой ждет? Еще десять лет соседской жизни? Всё равно, или ты, или она со временем загуляете опять.
– Ты же эту Сашу даже не видела ни разу…, – обреченно выдохнул, понимая, что их знакомства мне не избежать. Против воли слова матери цепляли. Я и сам не раз думал о подобном исходе нашего брака с Наткой.
– Вот и познакомимся, – воодушевилась мама, – Ох, да радость какая! Малыш у нас будет. Свадьбу сыграем всем на зависть. Натка твоя еще сама обратно проситься придет. А у тебя жизнь только нормальная начинается. Ты же у меня для любой бабы лакомый кусок. Умный, красивый, при деньгах, воспитанный. Да твоя Натка локти искусает, где она сейчас такого найдет? Щас же все нормальные женаты уже, а остальные алкаши.
– Скажешь тоже…, – смутился от маминых слов, испытывая внутри легкую гордость и действительно в чем-то соглашаясь с ней.
– Правду. Всё. Не раскисать. Я вот даже рада, что так сложилось. Хоть разведетесь, и ты счастлив будешь.
– Я и с Наташей счастлив был, – тихо проговорил, чувствуя, как сжалось сердце, не желая принимать тот факт, что всё и правда закончилось. Что не отмотать время назад и ничего не изменить.
– Вижу я, как ты счастлив был и сейчас до потолка прыгаешь. Ледышка она и бревно бесчувственное, – зло выдала мама.
– Хватит, – сурово произнес, обуваясь, – Познакомлю я тебя с Сашей. Только попрошу, не лезть в наши отношения с Наташей, мы сами с разводом разберемся.
– Ага, – не убедительно согласилась она, отводя взгляд.
– Я поехал, – выпрямляясь, сообщил ей, целуя в щеку.
– А ты куда? – заволновалась мама, – Даже чай не попил. Разувайся, не буду я больше о ней.
– Нет, – твердо проговорил в ответ, – Поеду к Сашке, она меня ждет.
– Вот это правильно, – закивала мать, пропуская меня к двери, – Давай сынок, успокой ее, поддержи. Скажи, что я ее жду и мечтаю познакомиться.
– Обязательно, – хмыкнул, выходя в подъезд и закрывая за собой дверь. Облокотился на перила и закрыл глаза. Вроде мама права, вроде всё хорошо складывается, любящая меня Александра, наш с ней ребенок… Только радости внутри нет, одна печаль и тоска… По Наташке, по тому, сколько дерьма я ей наговорил… Надо увидеться с ней, надо поговорить. Может остыла и передумала? Может можно еще всё вернуть?
* * *
Наталья
Я переоценила себя. Утром уже не было того запала, что вчера. Не хотелось ни работать, ни пересекаться с Алексеем. Наверное, действительно, в данной ситуации было бы лучше улететь к родителям. Во всяком случае, до развода. В душе, конечно, теплилась надежда, что супруг согласится мирно поделить имущество, а вот разумом понимала степень своей наивности. Один только звонок Оксаны Владимировны говорил о многом. Женщина вечно лезла в нашу жизнь, капала Лёше на мозг, внушала какая я плохая, пилила меня исподтишка. Так что ждать от нее адекватности и цивилизованности не стоило.
Свекровь никогда не любила меня и я искренне не понимала за что. Не гулящая, не пьющая, дома не сижу, Лёшку люблю, к ней со всем уважением, но нет. Всегда находился повод выставить меня в неприглядном свете. По началу наших отношений я очень переживала, плакала, скрывала от мужа насколько сильно меня ранят слова его мамы, а потом надела броню. Привыкла, видимо. Перестала реагировать на ее колкие фразы или внезапные звонки. И удивительное дело, женщина стала меньше меня цеплять. Потеряла ко мне интерес и теперь всё прокручивала за моей спиной.
Возможно надо было попытаться наладить с ней отношения, вытравить причины придирок, стелиться перед ней еще больше… Да только мне не хотелось. Она не вызывала во мне родственных чувств из-за своего поведения, поэтому не видела смысла стараться для чужого человека. Дошло до того, что в последние пару лет Алексей ездил к маме один. Пару раз у меня действительно были дела или плохое самочувствие, но со временем муж перестал звать с собой, а я и рада была этому…
Дурацкая женская натура… Вот и сейчас я сомневалась в себе, искала причины, что могло послужить предательством Лёши… А ведь всё просто, как день. Не виновата я, не виноваты мои поступки или настроение. Просто… Прошла любовь. Всё предельно банально. Если бы мой Алёшка любил меня так же, как тогда, то никогда бы и не заметил другой женщины.
До сих пор в моей памяти свежи воспоминания реакции Оксаны Владимировны на новость о нашей свадьбе. Женщина натурально разрыдалась, не от счастья, а от горя… Тогда Алексей встал и, взяв меня за руку, повел в коридор. Пока мы обувались будущая свекровь жалобно подвывала, крестя сына.
– Спасибо мам, за чай, – бросил резко Лёша, выпрямляясь, – Ждем тебя на свадьбе. Не придешь, поймем. Но только тогда больше не приходи никогда.
У меня сердце оборвалось от его слов и тона, но он не шутил. Ставил маму перед выбором. Либо она принимает меня, либо теряет его. Для него не было иного варианта.
Мы молча шли по аллее, рука в руке, а я не знала, как начать, что сказать.
– Лёш…, – осторожно позвала его.
– Нат, – резко затормозив, повернувшись ко мне и смотря в мои глаза, серьезно проговорил он, – Я тебя люблю. И мне никто не нужен больше. Понимаешь? Если она не принимает тебя, значит и я ей не нужен. Ведь ты моя жизнь…
– Ты чего…, – заволновалась, подбирая слова, – Это же мама. Так нельзя, она остынет…
– Хочешь мороженое? – перебил он меня.
– Ну да, – растерялась, не понимая при чем тут лакомство.
– Тогда пошли…
Оксана Владимировна пришла на нашу свадьбу. Громче всех кричала: "Горько" и задвигала душевные тосты. Обнимала меня и моих родителей… А потом постепенно, всё равно грызла и разваливала нашу лодку… Месть? Ревность? Теперь плевать…
Стоило включить смартфон, как свекровь тут же дала о себе знать.
– Да, – тихо и спокойно проговорила я.
– Наташенька, здравствуй моя девочка, как ты там? – медовым голосом пропела женщина.
– Нормально, – бросила коротко, испытывая проснувшуюся внутри неприязнь к ней.
– Ох, девочка моя, это жизнь. То черная полоса, то белая. Никто не застрахован от потрясений и потерь, – она причитала, а я нахмурилась, пока было не понятно, чего она хочет.
– Я в курсе. Не переживайте, черная полоса будет недолгой. Разведемся с Лёшей, и пойдет белая, – холодно произнесла, мечтая бросить трубку.
– Наточка, ты сильно там не убивайся, – продолжила Оксана Владимировна, – И у тебя всё наладиться, и тебя кто-то полюбит…
– Вы для этого позвонили? Утешить меня? Не утруждайтесь, а на вашем месте, я бы лучше извинилась за своего сына, за то, что он вырос предателем, – меня понесло, но остановиться я уже не могла, накопилось, да и повод был высказать ей всё в лицо.
– Ты посмотри на нее, – взвизгнула свекровь, будто ее пчела в одно место укусила, – Мне извиняться? Да Алёша замечательный, тебе бы молиться на него, да пылинки сдувать…
– Вообще-то, я так и делала, именно поэтому он и стал тем, кем является сейчас. Но суть не в этом. Вы себя слышите? – поразилась в ответ на ее слова, – Он спал с другой женщиной за моей спиной! Не на ногу мне наступил и не проспал самолет.
– А это к тебе вопросы, что ты за жена такая, что от тебя мужик гуляет, – выдала эта хамка, окончательно выводя меня из себя.
– Ну, я хотя бы жена, а не вечная любовница, – хмыкнула зло, понимая, что бью ниже пояса, – Сыночка ваш теперь в надежных руках. А меня оставьте в покое. Мне нужен только развод и моя законная половина всего нажитого…
– Имей совесть! Твои ЭКО, дом родителей и реабилитации, – закричала истерично в трубку свекровь, всё же снаряд достиг цели, – Это всё было из общего бюджета, и теперь ты хочешь половину?
– Оксана Владимировна, – остановила я ее, поморщившись, – Вы же мне по факту уже никто?
– И что? – не поняла меня мама Алексея.
– А ничего. Иди к черту! – бросила ей, сбрасывая вызов. Откинула телефон и упала на диван раскинув руки. Как же хорошо и легко стало. И чего я раньше так не сделала? Нет, определенно стоит уехать. С этими мыслями, опять взяла телефон и, отправив номер свекрови в черный список, зашла на сайт бронирования билетов.
Глава 12
Наталья
Билеты были куплены, вещи я практически собрала, родителей предупредила о своем приезде. Дела передала Ольге. Не смотря на предстоящую поездку, на душе лежал камень, а едкие слова Лёши никак не уходили из моей головы и сердца…
Заставила себя сесть и подготовить документы на развод, заполнила необходимое заявление и составила соглашение о разделе имущества, всё же сначала нужно было попробовать всё урегулировать мирно, а уж если не удастся, то тогда буду готовиться к суду. В любом случае, после внеплановых выходных мне должно было стать хоть немного легче. На меня давили стены, сжирала привычная обстановка квартиры, в которой каждый сантиметр был пропитан воспоминаниями. Повсюду были вещи Алексея, каждую деталь мы покупали и выбирали вместе. Боже… сколько счастливых дней и моментов я пережила здесь, и тут же в этой спальне он бил словами наотмашь, тут же я узнала о том, что весь мой брак иллюзия и обман, как и любовь моего мужчины…
После нашего разговора с бывшим мужем не могла спать в той комнате, постелила себе в зале. Больше чем два дня я не могла себе позволить гостить у подруги, у нее своя жизнь и семья. В конце концов никто не умер, все здоровы, а сердце? Оно заживет, рана затянется. Ведь когда-то должна? Окинув взглядом квартиру, поняла одно, я не смогу тут жить, находиться, существовать, как раньше. Скорее всего ее придется продать или оставить Алексею, а себе купить другую. Вкладов в банках хватит на это. Просто заберу не половину, а больше. Сейчас не очень хотелось думать об этом. Позже.
Я переписывалась с мамой, отвечая на ее многочисленные вопросы, когда в замочной скважине повернулся ключ, а у меня сердце ухнуло в пятки. До конца не могла поверить, что мне не почудилось, и Лёша действительно пришел домой, как ни в чем не бывало. Еще прошло слишком мало времени, я была не готова к этой встрече. Отложила телефон, пальцы дрожали, а во рту пересохло, то ли от страха, то ли от стойкого нежелания видеться с ним. Но мне никуда не исчезнуть, не испариться. Приросла к дивану, боясь шевелиться и, кажется, дышать…
Он вошел в комнату, лицо спокойное, безэмоциональное. Волосы растрепанные, на подбородке и щеках легкая щетина, всё тот же, но уже какой-то чужой… Лёша молчал. Прислонился спиной к косяку и просто наблюдал за мной. Отвела взгляд не в силах смотреть на него, испытывая физический дискомфорт от его присутствия. Пауза затягивалась. Вроде всё те же мы… Хотя, нет. Другие. Поломанные, не прошедшие проверку временем, потерявшие, кажется, сами себя.
– Нат…, – он тихо выдохнул мое имя и замолчал, словно каждое слово ему давалось с трудом, доставляло дискомфорт.
– Не нужно, Алексей, – поспешила остановить его, чувствуя его настрой, понимая, что он остыл и возможно даже сожалеет о том, что произошло, – Мы уже всё сказали друг другу.
– Нет, – не согласился со мной мужчина, – Я не сказал самого главного, – вновь изнуряющая, мучительная пауза, – Прости меня…
Два слова. Такие простые, но такие нужные. Были… Сейчас они бесполезны, теперь они, как подачка или насмешка.
– Я такой херни наговорил, – продолжил он негромко. Голос его проникал под кожу, несся по венам к сердцу, а там не трогал душу, как раньше, наоборот, ударяясь о выстроенную броню, рассыпался на осколки, что царапали грудную клетку изнутри, вызывали маяту внутри, – Я так не думаю, это всё эмоции. Черт, Наташка, мы же с тобой чуть ли не с детства вместе… Всегда была ты, обернись назад, всё в моей жизни связано с тобой… Всё пропитано тобой…
– Лёш, – вновь прервала его откровения, – Ты легко переступил через это. Через наше прошлое, через меня.
– Я ошибся, оступился…, – скривившись, будто ему отдавили ногу, проговорил Алексей, – Ты не представляешь, как я сожалею…
– Мне тебя пожалеть? – холодно уточнила, рассматривая его, понимая, что сейчас мне нужно быть сильной, сцепить зубы и не дать слабину. Ведь по-другому уже не будет, можно надеть розовые очки и кормить себя иллюзиями, что мы всё переживём, восстановим… Никогда. Никогда не будет, как раньше. Сколько не склеивай разбитую чашку, она будет царапать тебя своими краями. Я не смогу забыть его измену, беременную от него девушку, его слова и поведение.
– Я пришел нормально поговорить. Не нужно включать тут стерву, – хмыкнув, покачал головой Лёша, явно не одобряя мой настрой и постепенно теряя свой запал на душевную беседу, – Мы оба виноваты в том, что так некрасиво всё закончилось…
– Да, я помню, – горько усмехнулась в ответ, – Я больная, алчная и прошаренная. В этом причина твоей измены. Из-за этого ты снял штаны и залез на другую женщину.
– Не из-за этого, – покачал упрямо он головой, – Ты перестала быть моей Наташей. Мы отдалились. Раньше мы смотрели в одну сторону, у нас были одни цели и планы. Я… Мне не хватало твоего тепла, внимания, любви…
– И ты нашел их на стороне, – кивнула, пребывая в недоумении, неужели Лёша ждет, что я приму его позицию, пойму ее, – Так тут не будет иначе. Я не стану прежней. Не теперь. Зачем ты пришел? Иди обратно, Алёш. У тебя там молодая и беременная.
– Продолжаешь корчить из себя сильную и независимую? – холодно спросил он, меняясь на глазах. Взгляд его стал тяжелым, злым, – Что ж, давай. Растопчи всё к чертовой матери. Да, у меня там молодая и беременная, в рот мне заглядывающая, но я пришел сюда. Я до тебя пытаюсь достучаться, но ты в танке, упертая, как… Наташ, я же уйду сейчас. Навсегда. Понимаешь это?
В неверии смотрела на него. Он меня пугает своим уходом?
– Уходи, – прошептала в ответ. Голову разрывало от боли, губы онемели, а по коже вновь пробежал мороз, – Это всё, Лёш. Точка.
– Уверена, что не пожалеешь? – складывая руки на груди и смотря на меня нагло, произнес он с металлом в голосе.
– Нет. Не уверена. Но ты мне больше не нужен. Ты чужой, грязный, не мой, – с болью проговорила, чувствуя горький ком во рту.
– Ну и пошла тогда, – взорвался он, направляясь в комнату, – Писульки свои можешь засунуть себе в одно место. Я пришлю тебе свой вариант раздела имущества, не устроит, увидимся в суде. Остальные вещи заберу позже, – Лёша в бешенстве орал из спальни, видимо собирая необходимое, а я вжалась в диван, мечтая заткнуть уши и убежать как можно дальше от него. Это было даже к лучшему, что он так себя вел. Меньше сомнений и сожалений у меня останется, – По квартире тоже губу не раскатывай, она наша. Я на нее такие же права имею, как и ты…
Больше не могла этого слушать, да и зная Алексея, понимала, что любое мое слово сейчас будет действовать на него, как красная тряпка на быка. Встала и ушла в ванную, закрылась там и включила воду, давилась слезами, не в силах вдох сделать. Сжимала край раковины до побеления пальцев и молилась о том, чтобы он поскорее ушел.
Он стучался, что-то кричал, но я зажала уши ладонями и тихо шептала:
– Он сейчас уйдет… Тишина и покой наступят… Потерпи немного…
А потом всё стихло. Выключила воду и прислушалась. Он ушел. Надеюсь, теперь навсегда.
* * *
И всё же, как замечательно сменить обстановку, куда-то вырваться. Тем более к родным людям, в дом, где тебя ждут, где тебе всегда рады. Мама встречала меня в аэропорту, увидев ее, замахала рукой, чувствуя, как увлажняются глаза. Невысокая, ухоженная, она выглядела прекрасно. Свежая, загорелая, в нежного цвета одежде. Стоило добежать до ее, как меня прорвало. Словно маленькая рыдала, сжимая свою мамочку в объятиях. Вроде взрослая самодостаточная женщина, а ревела, как нежный подросток, ощущая себя в тот момент таковой.
– Ну что ты, Наточка, девочка моя, – сорванным от эмоций голосом прошептала мама, – Всё будет хорошо, мы так ждали тебя…
– Мама, я тебя так люблю, – жарко шептала ей в ответ, не желая отстраняться, мечтая навсегда остаться рядом с ней. Она залечит все мои раны, погладит по голове, утешит, примет любой…
– И я тебя, доченька, – улыбаясь, она разорвала наши объятия, присматриваясь ко мне, – Похудела как… Девочка моя, ни один мужчина не стоит этого.
– Легче сказать, – вытирая щеки и тоже улыбаясь через силу, проговорила я, – Мам… Я не знаю, как дальше жить, что делать. Мне страшно. Лёша был первым и единственным, я даже не могу представить, что меня еще кто-то трогать будет, не говоря о более близких контактах, да Боже, мне все противны вокруг.
– Это пройдет, – взяв меня за руку и погладив, утешала мама, – Сейчас всё ещё очень свежо в твоих воспоминаниях, но со временем появится человек, которого ты впустишь в свое сердце.
– Думаешь? – хмыкнув, уточнила, особо не чувствуя просвета в моей кромешной тьме.
– Уверена, – кивнула серьезно она, – У меня папа твой тоже второй муж. Сейчас оглядываясь назад, думаю, какая я глупая была, что терпела к себе такое отношение, что боролась за того человека. Поверь, твое от тебя никогда не уйдет и не предаст, значит Алексей просто не твой мужчина.
– Скорее всего, – не стала с ней спорить, полагаясь на ее жизненный опыт.
К дому родителей мы поехали на автобусе, сидели рядышком и просто молчали. Положила голову на плечо мой мамы и впустила в сердце тепло и свет, стараясь развеять образ Алексея.
Папа был еще на работе, поэтому без стеснения рассказала ей всё. При отце я не могла этого сделать, просто стыдно было перед ним. Мама слушала, качала головой и периодически плакала.
– Какой же он дурак, Наташ, – смотря в одну точку, проговорила заторможенная мама, – Он же любит тебя, и такое натворил. Ведь и сам счастлив не будет и тебе столько боли…
– Почему не будет? – не согласилась с ней, – Как он говорит, его там любят, в рот заглядывают, наследника родить хотят…
– И ты слушаешь? – повеселела мама, присматриваясь ко мне, – Это всё от слабости и беспомощности. Нужна была бы ему эта девочка, давно бы убежал, не удержать было бы, а тут он сам этого счастья не хотел, но попался.
– Что значит не хотел? – не поняла ее, – Целенаправленно шел, изменял, лгал мне.
– Я и говорю, дурак. Потянуло на свеженькое, на приключения, а теперь аукнется, что мало не покажется, – рассуждала мама, наполняя наши чашки чаем, – Сама подумай, тут у него было десять лет стабильной, счастливой жизни, а там что? Она моложе, знакомы недолго, как я поняла, ничего хорошего не выйдет. Дети еще ни одного брака не спасли. А он к тебе ходит, значит не хочет уходить.
– Да что теперь-то ходить, мам? – возмутилась я, – Не хочу я его, не хочу ничего с ним дальше. Как отшептали. Только сказать легко, а вот душа болит.
– Да, понятно, – вздохнула она, – Такое редко кто простит, да и ребенка не выбросишь, он всю жизнь тебе напоминать будет о его ошибке, как и мать малыша. Алименты, встречи, звонки.
– Давай закроем тему? – попросила с мольбой в голосе, чувствуя, что опять возвращаются фантомные боли и воспоминания.
– Давай, – не стала спорить мама, – Иди отдохни, ночной перелет, а я пока обед приготовлю.
С благодарностью посмотрела на нее, и правда после рейса чувствовала себя разбитым корытом. Отправившись в зал, с удовольствием расположилась на диване и практически сразу провалилась в сон.
– Ната… Наташ…, – тихонько звала меня мама, вырывая из сна.
– М-м-м? – протянула, потянувшись, – Сколько времени?
– Три, – отозвалась она, подавив улыбку, и вообще мамочка выглядела ужасно счастливой, – Вставай, пойдем обедать.
– Хорошо, иду, – кивнула, садясь и пытаясь окончательно проснуться. Всё кружилось, меня подташнивало, всё же нет ничего хуже дневного сна, состояние потом отвратительное.
– Ну, давай, – суетилась возле меня мама, поглядывая с волнением в сторону кухни, – Пойдем.
– Ты чего такая странная? Папа пришел раньше? – никак не могла понять ее беспокойства.
– Нет, – не натурально возмутилась она, – Просто хочу есть.
Поднялась на ноги, ещё раз глянула на нее с недоверием и поспешила на кухню, теперь и мне было интересно, кто там нас ждет.
Открыв дверь, растерялась на какие-то мгновения. За столом сидела… Алиса. Моя сестра. Она молча смотрела на меня, закусив губу, глаза ее блестели, а у меня сердце ухнуло в пятки. Моя маленькая сестренка, сколько мы не виделись? Кажется, миллион лет. И она приехала… Боже, сердце сжало в тиски, а всхлип сам вырвался из груди, рванула к ней и обняла. Понимая, как глупы и нелепы были наши обиды, осознавая, что она всё бросила, пересекла страну и приехала поддержать меня. Глаза щипало, в груди горький ком, а в голове мысли, какие же мы были дуры… Стоим, ревем. Любим друг друга, а из-за мужика разругались…
