Текст книги "Чужой муж (СИ)"
Автор книги: Ира Орлова
Соавторы: Харли Напьер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
Глава 20
Алексей
Пока Александра была в больнице, заказал клининг и с ясной головой погрузился в работу. Со слов врачей, состояние ее и ребенка стабилизировалось. У Саши оказались проблемы с почками, давлением и гипертонус. Еще их настораживала чрезмерная активность плода, но на таком сроке рано было ставить какие-то диагнозы. А в остальном, показатели были в норме.
– Лёш, ты там как? – взволнованно спросила мама. Она звонила мне каждый день с момента отъезда Александры.
– Работаю, – вникая в текст договора, ответил между делом.
– Ты бы к Сашеньке съездил. Девочка там лежит одна, переживает, вот вы мужчины все такие, черствые, – причитала она, из-за чего мне пришлось оторвать взгляд от бумаг и закатить глаза к потолку.
– В субботу поеду. Она же не при смерти, – проговорил терпеливо и сдержанно. Какой смысл мне к ней ездить так часто? Она выходит вся унылая, взрывает мне голову своим желанием уехать домой, допросами и слезами. Ни ей, ни мне от этого веселее не становится, поэтому я решил сократить посещения до минимума.
– Типун тебе на язык, – бросила в сердцах мама, – Я понимаю, что с ней сейчас сложно, но ведь ей гораздо тяжелее и труднее, войди в ее положение. Так-то она хоть по веской причине страдает, а не то, что некоторые, не знали…
– Хватит, – резко перебил ее, прекрасно зная, что сейчас пойдет монолог про Наталью. Слышать про нее совершенно не хотелось, тем более в подобном ключе. Что не говори, но Ната явно проигрывала Саше по мастерству выноса мозга на ровном месте…, – У меня новая семья, и эту тему мы закрыли. И если на то пошло, то она, не смотря на свои депрессии, дома чистоту поддерживала, готовила и везде был порядок…
– Так еще бы! – возмутилась мать, – Чего ей еще было делать? А тут и токсикоз, отеки и общее недомогание, думаешь, в больницу просто так кладут? Алёша, женщины ходят беременные всего девять месяцев, а потом всё нормализуется. Я одна была, всё сама, поэтому знаю о чем говорю, сейчас Сашеньке нужно внимание и поддержка.
– А мне этого не надо? – усмехнулся в ответ, – Почему я должен вечно с ней нянчиться? Я работаю, устаю, а дома вместо уюта меня ждут с вечными претензиями.
– Это гормоны, – не сдавалась она, – Сынок, потерпи. Давай я помогу тебе? Сашенька курочку хотела и булочки, я все приготовлю, ты заедешь и к ней съездишь…
– Какие булочки? Ей итак сказали, что она набрала много, – покачал я головой и вздохнул, – Мне сегодня некогда. Отвези сама. Я завтра к ней съезжу.
– Можно подумать, – обиделась мама, – Наташа твоя значит, когда была в больнице, ты отпуск взял и бегал туда каждый день, будто она после реанимации, а тут девчонка на сохранении лежит, а ему некогда…
– Я сказал: "завтра", значит завтра, – отчеканил и сбросил вызов.
Отбросив на стол телефон, перевел взгляд на окно. Ну что поделать, если тогда я есть не мог и спать, только о ней и думал, а сейчас… Всё как-то иначе. Нет, я переживаю за Александру и за ребенка, но как-то поверхностно что ли. У меня внутри уверенность, что всё будет хорошо, что все вокруг перегибают палку с паникой по этому поводу.
А потом в голове возникла мысль. Что если бы сейчас в больнице была Наталья? Поехал бы я? Бросил бы всё? Ответ мне не понравился. Вновь взял смартфон и набрал номер матери.
– Ну? – буркнула она рассерженно, еще дуясь на меня.
– Готовь свои пироги с курицей, я заеду, – проговорил спокойно и примирительно.
– Уже убежала на кухню, – радостно прощебетала она.
Вечером, в часы приема я сидел на лавочке возле окна и ждал Александру. Бледная, с кругами под глазами, в махровом халате и тапочках, она выглядела младше и ранимее, все портили только губы, не подходящие ей сейчас абсолютно.
– Лёш, – прошептала она и, обняв меня, всхлипнула, – Забери меня домой…
– Ты же знаешь, что еще рано, – гладя ее по волосам, тихо ответил, чувствуя вину перед ней за свое безразличие.
– Тут так ужасно. Моя соседка храпит, кормят какими-то опилками…, – перечисляла она убито.
– Я поговорю о переводе тебя в платную палату, – сразу понял я намек, – Там выспишься. Немного осталось, и вернешься домой.
– У меня всё болит. На спине спать нельзя, на животе тоже, так и на боку долго не полежишь… Еще эти капельницы…, – поток ее причитаний, как и слез, только увеличивался.
– А как ты думала? Привезут тебя на курорт, будут кормить манго и смузи? Мама там приготовила тебе, что ты просила. Сейчас в палату переведут, станет лучше, – пытался подбодрить ее.
– Может ты поговоришь, чтобы меня на ночь домой отпускали? – с надеждой произнесла Саша. Мне ее идея не понравилась.
– А если тебе плохо станет, что делать будем? Нет. Возьми себя в руки. Не ты первая, не ты последняя, другие же как-то лежат и беременными ходят, – мягко доносил до нее очевидные вещи. Почему стоит женщине забеременеть, она сразу чашку с трудом поднимает и чихнуть боится…
– Тебе легко рассуждать! – выдала Саша обвинительно, – Давай поменяемся, я посмотрю на тебя.
– Ой, прекращай вот эту тему, про армию и роды. Как природой заложено, так и должно быть. Не хотела рожать, надо было таблетки пить, а не врать мне, – не выдержав, проговорил холодным тоном. Меня давно мучил этот момент, просто всё закрутилось, да и что теперь изменить, самому нужно было головой думать, а не Александру полагаться.
– Что? – глаза ее округлились, а нижняя губа задрожала, – Ты меня во всем обвиняешь? Да ты мне спасибо должен сказать, так бы и жил со своей мотыгой. Ни детей, ни секса нормального…
– С чего такие выводы? – зло спросил, вздернув бровь.
– А чего тогда на меня полез? – прошипела она в ответ, вытирая щеки от слез
– От интереса. Для разнообразия. Выбирай любой вариант, но не от большой любви. Теперь уже неважно, как всё было, – хмыкнул себе под нос, наблюдая за ней.
– Свинья, – бросила она с горечью, – Ты и сейчас полезешь на других из интереса? Я тебя полюбила Лёша, я на всё для тебя готова. Я мамой твоего ребенка стану, а ты мне даже ни разу не сказал спасибо!
– За что? – опешил я. Теперь пришла моя очередь глаза округлять.
– За малыша, за мои страдания. Легко мне, думаешь, было знать, что ты к жене возвращаешься? Что постоянно думаешь о ней? Корчишь из себя великомученика, а по факту, это ты всем нервы вымотал, – закончив свою пламенную речь, Саша схватила с лавочки пакет и поспешно удалилась. Я еще какое-то время посидел, смотря в одну точку и размышляя над ее словами. Достал телефон и написал ей сообщение:
"Береги себя и нашего ребенка. Я люблю тебя. Как родишь, полетим отдыхать и всё наладится."
* * *
Наталья
Я только сейчас поняла, насколько мне была необходима эта поездка. Обычные прогулки, ни к чему не обязывающие разговоры и ужины в приятной компании. Рядом с Константином мне казалось, что я со старым знакомым. Нам не было скучно вместе, мы могли поговорить на любую тему, даже спорили, но приходили к консенсусу. Ельск раскрылся для меня с иной стороны, как и сам мужчина.
Во мне будто открылось второе дыхание, я смогла посмотреть на свою жизнь под другим углом. Наверное, самым поразительным было то, что Костя совершенно не был похож на Лёшу. Знаю, что нет смысла сравнивать, однако, мы с ним обсуждали те темы, которые Алексею всегда были не интересны, ходили в музей, куда бы я не смогла затащить бывшего никакими уговорами. Он не наседал на меня, не требовал чего-то, не было в его словах или поступках двойного дна. Блондин ни разу не поставил меня в неловкую ситуацию и не заставил пожалеть о своем решении. Вопреки моим страхам, я не чувствовала себя обязанной ему чем-то, не испытывала дискомфорта. Просто отбросила все страхи и переживания, живя здесь и сейчас.
Всю обратную дорогу в мой родной город я воодушевленно делилась с ним треками из своего плейлиста. Может это глупо и наивно, но как же приятно найти того, кто разделяет твои вкусы и взгляды. И если вначале меня посещали мысли, что Константин просто подыгрывает мне, то когда он включил свою подборку, они отпали. Если спросить меня, чем запомнились мне эти пару дней, честно ответила бы: " Легкостью."
– Приехали, – грустно улыбнулся блондин, озвучивая очевидное и бросая на мой дом быстрый взгляд.
– Да, – кивнула, но выходить не спешила. Словно, нужно было еще что-то сказать или сделать, а на самом деле, наверное мне просто не хотелось возвращаться в свою квартиру, в свое одиночество, – Спасибо тебе, за приятные выходные.
– Это тебе спасибо, – усмехнулся Костя, – Я будто лет на десять назад вернулся.
– И я, – согласилась с ним, – Хорошего вам с сыном отдыха, – добавила чтобы бы заполнить паузу. Вроде можно идти…, – Пока, – улыбнулась, взявшись за ручку двери.
– Боюсь, мысли мои останутся с тобой, – хохотнул он, остановив меня, рука так и замерла в воздухе, а я посмотрела на него нахмурившись. Блондин скривился и добавил расстроенно, – Это сейчас звучало шаблонно?
– Очень, – не стала его щадить, – Как в кино или в книге.
– Черт, – хмыкнул он, – Давай еще раз?
– Попробуй, – сдерживая улыбку, разрешила ему.
– Спасибо, Наталья, привезу тебе коралловые бусы, – было видно, как и он неловко себя чувствует и немного теряется.
– Из-за моря привези. Впереди, впереди разольется море грусти, – продолжила строки известной песни.
– Нет, – качнул он упрямо головой, – Ты уезжал в далекий край, любить и помнить обещал, обещал вернуться скорей.
– Ох, Константин, ты невозможен, – всё же засмеялась, не выдержав, – Любить и помнить… Мне пора.
– Это ты невозможна, – притворно возмутился Костя, – Какое море грусти? Не хочу я на такой ноте расставаться. Давай что-то пободрее.
– Счастливого тебе пути, – серьезно проговорила, убирая вмиг веселость.
– А поцелуй? – вздернув брови вверх, изумился он, – Нам уже по тридцать, думаю в щечку уже можно.
– Да? Возможно ты прав, – чувствуя, как краснеют щеки, ответила ему игриво. Воздух как-то сгустился и тяжело вдыхался. Он мне приятен, как мужчина, любая другая уже позволила бы ему и большее, но я отчаянно трусила и была пока не готова. Это сродни прыжку с большой высоты, стоит сделать шаг и пути обратно не будет. Для меня столько лет было дикостью подпустить к себе другого мужчину и как бы меня не тянуло к нему, переступить этот барьер было сложно.
Шорох одежды и осторожно, неторопливо блондин приблизился к моему лицу. Глаза его так близко, что можно легко разглядеть желтые всполохи по краю радужки, зрачки немного расширены. Дыхание его мятное опалило мою щеку, так, что мурашки побежали по коже к макушке. Покалывая ее, пуская волну какого-то трепета по телу. Дыхание задержала. Легкие окутало его парфюмом, а теплые губы коснулись щеки.
– Ты так хмуришь лоб, будто решаешь какую-то задачку в голове, – тихо рассмеялся Костя, отстранившись на пару десятков сантиметров и наблюдая за мной.
– Так и есть, – прищурилась и, улыбнувшись, сама приблизилась к нему и поцеловала его щеку, после чего решительно открыла дверь и вышла на улицу. Забрав свою сумку с заднего сиденья, не оглядываясь пошла к подъезду.
Глава 21
Алексей
– Лёш? – позвала игриво Саша.
– М-м-м? – протянул задумчиво, продолжая печатать ответ в ноутбуке.
– Лёша…, – прошептала жена, проводя по моему бедру вверх, заигрывая, ожидая отклика на ее призыв, – Я тебя хочу…, – промурлыкала она, забирая с моих коленей гаджет и откладывая его в сторону.
– Саш, я вообще-то работал, – посмотрел на нее недовольно, – А ты, помнится, обещала лежать рядом и не мешать.
– Успеешь ты поработать, – проворчала она и начала стягивать с меня домашние штаны.
– Ты недавно из больницы, – напомнил ей, поддавшись и приподнимая бедра, – Тебе можно?
– Всё можно, – отмахнулась она, – У меня уже нет терпения никакого…
Приняв душ, вышел из ванны и прошел на кухню. Александра сидела за столом и без стеснения лазила в моем телефоне. От открывшейся картины волна раздражения прокатилась по телу, стирая все позитивные эмоции, что я испытывал минутами ранее.
– Тебе не кажется, что это мой телефон? – спросил насмешливо, складывая руки на груди и прислонившись боком к дверному косяку.
– И что? – фыркнула она, – Можешь взять мой. Или чего так напрягся? Есть что скрывать? – с вызовом спросила она.
– Есть понятие личного пространства, – холодно ответил ей, – И обычно люди сначала спрашивают разрешение, а потом берут чужие вещи.
– Можно? – ехидно уточнила она, махая в воздухе моим смартфоном.
– Нет, – ответил, с трудом сдерживая эмоции.
– Кто такая "Настя бух"? – ничего так и не поняв, вновь углубилась в мои контакты Александра.
– Бухгалтер наш, – хмыкнул, отвечая. Всё происходящее больше походило на абсурд. Или она такая ревнивая или просто не хватает воспитания, чтобы понять прописные истины.
– А "Катя Катя"? – требовательно произнесла Саша, не отлипая от экрана.
– Жена Стаса, – прожигая ее взглядом, проговорил недовольно. Мне это надоело. Преодолел разделяющее нас расстояние и выдернул грубо из ее рук свой телефон.
– Чего так нервничать? – проворчала Александра, – Просто спросить уже нельзя…
– Ты не просто спросила, – блокируя экран, бросил ей, но осекся и повернувшись, уточнил, – Как ты его разблокировала?
– Как-как? Ввела пароль, – с превосходством во взгляде вещала Саша.
– Спасибо, что палец ночью не отгрызла, – ядовито проговорил ей.
– Надо будет, отгрызу, – сузив глаза, парировала она, – Ну чё ты так сердишься? – притворно законючила жена, – Мне так спокойнее, – Александра поднялась со стула и, подойдя ко мне, попыталась залезть рукой в мои штаны. Поймал ее запястье и, смотря в глаза, серьезно отчеканил:
– Никогда не бери мои вещи без спроса.
– А то что? – вздернула она брови вверх, – Ты мой муж и я могу брать и проверять всё, что захочу. Или ты думал, я лохушка, которая будет ходить с рогами и верить тебе на слово?
– Не суди всех по себе, Саш, – теряя интерес к разговору и к ней, отталкивая ее руку, произнес безразлично, – Или ты считаешь, что все к женатым в штаны лезут?
– Так ты против и не был, – с обидой выпалила она, – Что-то не сильно сопротивлялся. Не строй из себя святого, Лёш, у тебя рыльце у самого в пушку. А-то я вся такая плохая, а ты порядочный и честный.
Не стал ничего больше говорить, отвернулся, доставая чашки из шкафа. Слова ее задели. Конечно, Александра права. Я сам был не против ее подкатов, сам изменял Наташе. Врал, крутился, как уж на сковороде. Какой смысл только ее в этом обвинять?
– Лёш…, – обнимая меня, прошептала мне в плечо Саша, – Я тебя люблю. Боюсь потерять. Ну, прости меня… Я сейчас так уязвима, мне страшно…
Голос у нее искренней, тихий, вкрадчивый, задевающий что-то внутри меня.
– Если хочешь что-то узнать или взять, просто скажи, – мягче произнес, вздыхая.
– Хорошо, любимый, – покладисто согласилась жена, кивая головой, – Я больше так не буду…
– Саш…, – остановил ее, так как женская рука снова юркнула под резинку штанов.
– Тш-ш-ш…, – шикнула она, – Я соскучилась…
Мне казалось, что мы притремся, ведь в нашей совместной жизни было и хорошее. Я привыкал к Саше, приобретал новые привычки, менял уклад своей жизни. И она старалась, даря мне свою любовь. Девушка начала готовить и стала поддерживать дома видимость порядка. И вот в этот момент, когда я смог расслабиться, иначе посмотрел на всё случившееся, судьба преподнесла мне сюрприз. Жестокий и неприятный. Еще утром, уходя на работу, я целовал свою жену, думая, что она хрупкий цветок, но после звонка тети Люды, рухнуло всё. Изменилось в миг. Розовые очки спали с олуха, что купился на ложь этой дряни и предал ту, у которой действительно был первым и единственным, ту, что на самом деле и была моим цветком..
* * *
Новоиспеченная жена лежала на диване с телефоном в руках и залипала в него. При моем появлении она встрепенулась, поднялась на ноги и стала судорожно собирать фантики от конфет с пола.
– Лёшенька, а ты чего не предупредил? Я бы кушать приготовила…, – елейным голосом пропела эта дрянь.
– Сколько их было? – сатанея, рявкнул так, что она подпрыгнула на месте и выпучила свои глаза.
– Кого? – поразилась она, не понимая вопроса.
– Сколько мужиков у тебя было до меня? Сколько абортов ты делала, Сашенька? – наигранно мило поинтересовался.
До нее дошло, взгляд стал холодным, с нее тут же спало всё напускное радушие.
– Какая разница? Тетка растрепала? – хмыкнула она, – Да, ты был не первым… Меня изнасиловали, Лёша! – выпалила она, резко начиная рыдать, – Я боялась, что ты мне не поверишь…
– Я и не верю, – жестко осадил ее, – Наелся твоей лапши. Изнасиловали? Кто? – требовательно бросил ей, подходя ближе.
– Какая разница? – выдала она опять возмущенно.
– Большая, ты завралась, дальше не куда. Из-за тебя я…, – кричал уже не сдерживая себя.
– Что из-за меня? – не менее эмоционально закричала Саша, – Со своей овцой развелся? Можно подумать, она святая? Чего у вас детей не было? Абортов у нее самой пади было не счесть…
Схватил, встряхнул так, что у нее зубы клацнули.
– Закрой свой поганый рот, – ледяным тоном прошипел, понимая, что сейчас готов убить ее, – Никогда больше не говори про Наташу в таком ключе… Никогда больше не сравнивай себя и ее… Ты и близко не стояла…
Ножом по нервам было упоминание имени бывшей жены, той у которой я действительно был первым и единственным, той, которая никогда мне не лгала и не делала абортов…
– А то что? Ударишь? Ты, Лёшенька, и развестись со мной теперь не можешь. По закону с беременными не разводят. А ударишь, я на тебя заяву накатаю, понял? – насмешливо выдала эта… приличных слов в голове не находилось.
– Если бы не твоя беременность, плевать мне на твои заявы… Прибил бы, – выдохнул зло, – Слушай сюда, – схватив ее за шею, прорычал, – Как родишь, сделаем тест ДНК. И не забывай, всю жизнь беременной ты ходить не будешь…
– Больно! – завизжала она, – Пусти придурок! Первым он быть захотел! Потянуло на девочек! Козлина!
Толкнул ее к стене и впечатал со всей дури кулак рядом с ее головой. Она запищала, закрывая голову руками и зарыдав, медленно опустилась на пол.
У меня душа горела, мышцы скручивало от бессилия, а из разбитых костяшек потекла кровь. Руку ломило от боли, но это чувство было ничем по сравнению с тем, что творилось в душе.
– Алёш, – размазывая слезы по щекам, плакала на полу Саша, – Алёшенька, я тебя люблю… Прости меня… Я без тебя не смогу… Любимый… Прости…
– Ты мне противна, – смотря на нее с презрением, выдавил из себя, – Врала про таблетки, про невинность… Что еще, Саш? Может и любви-то нет?
– Нет, Лёшенька, есть. Я тебя больше жизни люблю, – замотала она головой, встав на колени, она обняла мои ноги, продолжая жалобно причитать, – Ты единственный, родной, желанный. Ты не такой, как все. Милый, я так боялась тебя потерять, так боялась, что ты меня бросишь, узнав правду… Я бы никогда тебя не предала… Это было в прошлом… Так страшно, так ужасно… Я не могла рассказать о подобном… Прости меня…
– Я всё могу понять, Саш, – смотря на нее сверху вниз, произнес спокойно, – Произошло что-то в твоей жизни неприятное, но на кой черт, восстанавливать девственность? Врать? Сказала бы, как есть.
– Ее у меня украли, забрали гадким способом. По сути я оставалась девствницей. Я хотела, чтобы первый раз у меня был по любви, а не так. Разве не имела я на это права? – горячо шептала она, целуя мои колени, – Что мне сделать, чтобы ты простил? Чтобы поверил? Я на всё готова…
– Давай сделаем ДНК, – серьезно проговорил, а она подняла на меня лицо исказившееся гримасой боли.
– Ты не веришь мне?… Ты считаешь, что я спала еще с кем-то? Но после операции у меня и не было никого, а когда мы начали встречаться, неужели ты считаешь, что я с кем-то еще общалась? Зачем ты так со мной? Если меня изнасиловали, я сразу какая-то… шлю…
– Не драматизируй, – скривился на ее фразу, – Это обычная формальность. Мне так будет спокойнее.
– Может, не стань меня и малыша, тебе стало бы еще спокойнее? А что… Мог бы вернуться к бывшей или спать со всеми подряд… Подпортила тебе всю малину, и теперь ты решил оторваться на мне? Только в первую очередь ты издеваешься над собственным ребенком. Нет, чтобы поддержать меня, помочь забыть прошлое, ты ковыряешь раны, оскорбляешь меня… А ведь я ни разу не заставила тебя усомниться в моих чувствах к тебе. Вот она, твоя любовь, Лёша. Не долго же она длилась или ты никого кроме себя и не любишь? Обманули, обидели, а на меня и на то, как мне плохо, плевать…
– Мне никогда не было плевать на тебя и малыша, но обмани я тебя, вряд ли ты бы продолжала всепрощающе любить, – скептически парировал, но слова ее царапнули. Ведь и правда, могло случиться что-то неприятное с ней. И в момент нашего знакомства она была одна. Да и после ни разу не было ситуации, когда я бы мог в ней сомневаться.
– Плохо же ты меня знаешь… Я тебе ночи с женой прощала. Глаза на твое безразличие закрывала, побег со свадьбы… А ты меня за прошлое, которое было до тебя, травишь…, – с горечью выдала она.
– Ты ввела меня намеренно в заблуждение, – пытаясь поднять ее на ноги, проговорил, вздохнув.
– У тебя кровь, давай обработаю, – поймав мою руку, прижалась она к ней щекой, мокрой от слез, – Ты моя жизнь, Лёш… Прости меня…
– Вставай, хватит на полу сидеть, – выдергивая руку, тихо проговорил, душу всё еще жгло. Не мог места себе найти, окончательно успокоиться.
– Хорошо, – кивнула она, неуклюже поднимаясь, но на полпути взвизгнула и схватилась за живот, – Лёша-а-а… Больно, – она орала, держась за живот и продолжая кричать.
Я же замер, как громом пораженный. совершенно растерявшись… Что делать?! Она серьезно или это игра актерская?
– Мамочки-и-и…, – пищала Александра, оперевшись руками в пол, – Сделай что-то! Больно…
– Что сделать?! – заорал в ответ. А потом отмерев, достал из кармана телефон и вызвал скорую, – Ты как? Саш, сейчас они приедут…
– Это всё ты! Из-за тебя! Со своими криками и ДНК! Если с малышкой что-то случится, это ты будешь виноват! По твоей вине! – жена скулила на полу, извергая в мой адрес обвинения. А я сел на стул и просто смотрел на нее. Помочь я не могу, а спорить с ней не было смысла. Мысленно молился, чтобы с ребенком всё было хорошо и подгонял врачей. Впервые, я не испытывал жалости к страданиям Александры.
