Текст книги "Том 9"

Автор книги: Иосиф Сталин (Джугашвили)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Письмо Шинкевичу

Извиняюсь за поздний ответ.

1) Вы ссылаетесь на слова Ленина (см. XXVI и XXVII тома[43]43
  См. В.И. Ленин. Сочинения, изд. 3-е, т. XXVI, стр. 405 и т. XXVII, стр. 262. – 191.


[Закрыть]) против водки. Слова Ленина, конечно, известны Центральному Комитету. Если ЦК партии, тем не менее, согласился на введение водки, то это потому, что он имел на то согласие Ленина, данное в 1922 году.

Ленин не считал исключенным, что мы сможем при известных жертвах с нашей стороны урегулировать свои расчеты по долгам с буржуазными государствами и получить крупный заем или крупные долгосрочные кредиты. Так думал он в период конференции в Генуе.[44]44
  Международная экономическая конференция в Генуе (Италия) происходила с 10 апреля по 19 мая 1922 года. В конференции принимали участие, с одной стороны, Англия, Франция, Италия, Япония и другие капиталистические государства, с другой стороны – Советская Россия. Представители капиталистических стран предъявили советской делегации требования, выполнении которых означало бы превращение Советской страны в колонию западноевропейского капитала (требование уплаты всех военных и довоенных долгов, возвращения иностранным владельцам национализированной у них собственности и пр.). Советская делегация отвергла притязания иностранных капиталистов. О Генуэзской конференции см. В.И. Ленин. Сочинения, изд. 3-е, т. XXVII, стр. 168–179 и 225–227. – 191.


[Закрыть] При такой комбинации нам, конечно, не пришлось бы вводить водку. Но так как эта комбинация не осуществилась, а денег для промышленности у нас не было, между тем как без известного минимума денежных средств мы не могли рассчитывать на сколько-нибудь сносное развитие нашей промышленности, от которого зависит судьба всего нашего народного хозяйства, – то мы вместе с Лениным пришли к тому, что придется ввести водку.

Что лучше: кабала заграничного капитала, или введение водки, – так стоял вопрос перед нами. Ясно, что мы остановились на водке, ибо считали и продолжаем считать, что, если нам ради победы пролетариата и крестьянства предстоит чуточку выпачкаться в грязи, – мы пойдем и на это крайнее средство ради интересов нашего дела.

Вопрос этот стоял у нас на обсуждении ЦК нашей партии в октябре 1924 года. Некоторые члены ЦК возражали против введения водки, не указывая, однако, никаких источников, откуда бы можно было черпать средства для промышленности. В ответ на это 7 членов ЦК, в том числе я, внесли в пленум ЦК следующее заявление:

“Тов. Ленин летом 1922 г. и осенью того же года (сентябрь) несколько раз заявлял каждому из нас, что, ввиду безнадежности получения займа за границей (провал Генуи), необходимо будет ввести водочную монополию, что это особенно необходимо для создания минимального фонда для поддержания валюты и поддержания промышленности Обо всем этом считаем своим долгом заявить ввиду того, что некоторые товарищи ссылаются на более ранние заявления Ленина по этому вопросу”

Пленум ЦК нашей партии принял решение о введении водочной монополии.

2) Что касается Вашего желания “завести со мной письменную связь”, я готов пойти Вам навстречу и прошу Вас писать по вопросам, Вас интересующим. Возможно, что я буду отвечать с некоторым запозданием. Но отвечать все же буду.

С ком. приветом И. Сталин

20 марта 1927 г.

Печатается впервые

Речь на V Всесоюзной конференции ВЛКСМ 29 марта 1927 г.[45]45
  V Всесоюзная конференция ВЛКСМ состоялась в Москве 24–31 марта 1927 года. Конференция обсудила доклады: о работе ЦК ВЛКСМ, о текущем моменте и политике партии, об участии молодежи в производственной жизни и задачах экономической работы ВЛКСМ, об участии комсомола в поднятии сельского хозяйства и кооперировании деревни и другие. И.В. Сталин выступил с речью на вечернем заседании конференции 29 марта. В своих решениях конференция заверила партию, что ленинский комсомол и впредь останется верным помощником партии в работе по строительству социализма в СССР. – 193.


[Закрыть]

Товарищи! Позвольте приветствовать вас от имени Центрального Комитета нашей партии. (Аплодисменты.)

Позвольте пожелать вам успеха в трудной работе по организации и политическому просвещению рабоче-крестьянской молодежи нашей страны.

Комсомол всегда шел у нас в первых рядах наших бойцов. Будем надеяться, что комсомол будет стоять и впредь в первых рядах, высоко неся вперед знамя социализма. (Аплодисменты.)

А теперь, после приветствия, разрешите перейти к двум вопросам, о которых со мною говорили только что некоторые из ваших товарищей-комсомольцев.

Первый вопрос, это – вопрос о нашей промышленной политике. Это, так сказать, наши внутренние дела. И второй вопрос – вопрос о нанкинских событиях.[46]46
  В ходе успешных боев против северных милитаристов за объединение Китая части национально-революционной армии 23 марта 1927 года заняли город Нанкин. Стремясь задушить революцию, империалистические державы перешли от помощи китайским милитаристам к открытой интервенции в Китае: 24 марта английские и американские поенные корабли открыли артиллерийский огонь по Нанкину. – 193.


[Закрыть] Это – дела внешние, стало быть.

Товарищи! Основная линия, по которой должна пойти наша индустрия, основная линия, которая должна определять все ее дальнейшие шаги, – это есть линия систематического снижения себестоимости промышленной продукции, линия систематического снижения отпускных цен на промышленные товары. Это та столбовая дорога, по которой должна итти наша индустрия, если она хочет развиваться, если она хочет крепнуть, если она хочет вести за собой сельское хозяйство, если она хочет укреплять и расширять фундамент нашей социалистической экономики.

Откуда взялась эта линия?

В чем состоят причины, определяющие необходимость и целесообразность такой линии?

Линия эта определяется, по крайней мере, четырьмя основными причинами.

Первая причина состоит в том, что промышленность, базирующаяся на высоких ценах, не есть и не может быть настоящей промышленностью, ибо такая промышленность должна неизбежно выродиться в тепличное растение, которое не имеет и не может иметь жизнеспособности. Только промышленность, систематически снижающая цены на товары, только промышленность, базирующаяся на систематическом снижении себестоимости продукции, только промышленность, систематически улучшающая, стало быть, свое производство, технику и организацию труда, методы и формы управления хозяйством, – только такая промышленность нужна нам, ибо только она может развиваться вперед и только она может дать пролетариату полную победу.

Вторая причина состоит в том, что наша промышленность базируется на внутреннем рынке. Мы не можем и не имеем возможности конкурировать с капиталистами на заграничном рынке. Внутренний рынок является для нашей промышленности основным ее рынком. Но из этого следует, что наша промышленность может развиваться и крепнуть лишь в той мере, в какой будет развиваться и расширяться наш внутренний рынок, емкость этого рынка, массовый спрос на промышленные товары. А чем определяется расширение нашего внутреннего рынка, усиление его емкости? Оно определяется, между прочим, систематическим снижением цен на промышленные товары, т. е. той самой основной линией развития нашей промышленности, о которой я говорил выше.

Третья причина состоит в том, что без снижения цен на промышленные товары, без систематического удешевления промышленных товаров немыслимо сохранить те условия, которые необходимы для дальнейшего подъема заработной платы рабочих. Во-первых, рабочие сами являются потребителями промышленных товаров, ввиду чего снижение цен на эти товары не может не иметь серьезного значения для сохранения и повышения реальной заработной платы. Во-вторых, снижение цен на промышленные товары определяет стабильность цен на сельскохозяйственные продукты, потребляемые в городах главным образом рабочими, что также не может не иметь серьезнейшего значения для сохранения и повышения реальной заработной платы рабочих. Может ли наше социалистическое государство не повышать систематически заработной платы рабочих? Нет, не может. Но из этого следует, что систематическое снижение цен на промышленные товары является одной из необходимейших предпосылок для поступательного повышения уровня жизни рабочего класса.

Наконец, четвертая причина состоит в том, что без снижения цен на промышленные товары мы не можем сохранить ту смычку между пролетариатом и крестьянством, между индустрией и крестьянским хозяйством, которая составляет базу диктатуры пролетариата в нашей стране. Вы знаете, что крестьянин переплачивает на промышленных товарах, на мануфактуре, на машинах и т. д. Вы знаете, что это обстоятельство вызывает серьезное недовольство среди крестьянства и затрудняет рост сельского хозяйства. А что из этого вытекает? А из этого вытекает лишь то, что мы должны проводить политику систематического снижения цен на промышленные товары, если мы действительно хотим сохранить смычку, сохранить союз рабочего класса и крестьянства и развить дальше сельское хозяйство.

Но что требуется для того, чтобы сделать возможной и вполне осуществимой политику снижения себестоимости промышленной продукции и отпускных цен на товары? Для этого необходимы коренное улучшение техники производства, коренное улучшение организации труда на предприятиях, коренное улучшение и упрощение всего хозяйственного аппарата, решительная борьба с бюрократизмом хозяйственного аппарата. Все это называется у нас социалистической рационализацией производства и управления хозяйством. Наша промышленность вступила в такую фазу развития, когда серьезный рост производительности труда и систематическое снижение себестоимости промышленной продукции становятся невозможными без применения новой, лучшей техники, без применения новой, лучшей организации труда, без упрощения и удешевления нашего хозяйственного аппарата. Все это необходимо нам не только для того, чтобы поднять производительность труда и снижать цены на промышленные товары, но и для того, чтобы добытые на этой основе сбережения обратить на дальнейшее развитие и расширение нашей индустрии. Вот для чего нужна нам социалистическая рационализация производства и управления хозяйством.

Получается, таким образом, цепь: развивать дальше индустрию мы не можем, не снижая систематически себестоимость промышленной продукции и отпускные цены на товары, а снижать цены на промышленные товары невозможно без применения новой техники, новых форм организации труда, новых, упрощенных способов управления хозяйством. Отсюда вопрос о социалистической рационализации производства и управления хозяйством как один из решающих вопросов современности.

Вот почему я думаю, что недавнее постановление ЦК нашей партии о рационализации производства и управления хозяйством[47]47
  Постановление ЦК ВКП(б) “Вопросы рационализации производства” от 24 марта 1927 года опубликовано в газете “Правда” № 68, 25 марта 1927 года. – 197.


[Закрыть] является одним из важнейших постановлений нашей партии, определяющим нашу промышленную политику на ближайший период.

Говорят, что рационализация требует некоторых временных жертв со стороны некоторых групп рабочих, в том числе и молодежи. Это верно, товарищи.

История нашей революции говорит, что ни один крупный шаг не обходился у нас без некоторых жертв со стороны отдельных групп рабочего класса в интересах всего класса рабочих нашей страны. Взять хотя бы гражданскую войну, хотя нынешние незначительные жертвы не идут ни в какое сравнение с теми серьезными жертвами, которые имели место у нас в период гражданской войны. Вы видите, что те жертвы уже окупаются у нас теперь с лихвой.

Едва ли нужно доказывать, что нынешние незначительные жертвы окупятся в ближайшем будущем с избытком. Вот почему я думаю, что мы не должны останавливаться перед некоторыми незначительными жертвами в интересах рабочего класса в целом.

Комсомол всегда стоял у нас в первых рядах наших бойцов. Я не знаю случаев, когда бы он отставал у нас от событий нашей революционной жизни. Я не сомневаюсь, что комсомол и теперь в вопросе проведения в жизнь социалистической рационализации займет подобающее ему место. (Аплодисменты.)

Позвольте теперь перейти ко второму вопросу – к вопросу о нанкинских событиях. Я думаю, что нанкинские события не должны быть для нас неожиданностью. Империализм не может жить без насилий и грабежей, без крови и выстрелов. На то он и империализм. Поэтому события в Нанкине для нас не могут являться неожиданностью.

О чем говорят нанкинские события?

В чем их политический смысл?

Они говорят о том, что в политике империализма наступил перелом, перелом от вооруженного мира к вооруженной войне против китайского народа.

До нанкинских событий империализм старался прикрывать свои намерения елейными речами о мире и невмешательстве во внутренние дела других стран, маской “цивилизации” и “человеколюбия”, Лигой наций и т. д. После нанкинских событий империализм отбрасывает прочь и елейные речи, и невмешательство, и Лигу наций, и всякую иную маску. Теперь империализм стоит перед всем миром во всей своей наготе откровенного хищника и угнетателя.

Буржуазному пацифизму нанесен еще один сокрушительный удар. Ибо что же, собственно, могут противопоставить сладкопевцы империалистического пацифизма, вроде Бонкуров, Брейтшейдов и др., факту расстрела нанкинских жителей, кроме своих лживых пацифистских речей?

Лиге наций дана еще одна пощечина. Ибо кто же, кроме лакеев империализма, может считать “нормальным” тот факт, что один из членов Лиги наций расстреливает население другого из членов Лиги наций, а сама Лига наций вынуждена молчать, полагая, что это ее не касается?

Доказано, что наша партия была права, расценивая подвоз войск империалистических стран к Шанхаю, как прелюдию военных нападений на китайский народ. Ибо кто же, кроме слепых, может теперь не видеть, что войска в Шанхае нужны были империализму для перехода от “слов” к “делу”.

Таков смысл нанкинских событий.

Каковы могли быть намерения империалистов, рискнувших на нанкинскую авантюру?

Возможно, что, срывая с себя маску и ставя в порядок дня артиллерию в Нанкине, империалисты хотели повернуть назад колесо истории, положить конец разрастающемуся революционному движению во всех странах и повести борьбу за восстановление той относительной устойчивости мирового капитализма, которая имела место до империалистической войны.

Известно, что из империалистической войны капитализм вышел с неизлечимыми ранами.

Известно, что лет десять назад рабочие и крестьяне СССР прорвали фронт капитала и нанесли ему неизлечимую рану.

Известно, что империалистическая война расшатала основы империалистического господства в колониальных и зависимых странах.

Известно, что спустя десять лет после Октября китайские рабочие и крестьяне начали также прорывать фронт империализма, причем нет никаких оснований предполагать, что они не прорвут его вконец.

Так вот, возможно, что империалисты хотели стереть все это одним ударом и начать “новую страницу” истории. И если они действительно хотели этого, то надо признать, что они попали пальцем в небо. Ибо только люди, впавшие в детство, могут думать, что законы артиллерии сильнее законов истории, что можно повернуть вспять колесо истории выстрелами в Нанкине.

Возможно, что империалисты, стреляя в Нанкин, хотели тем самым устрашить угнетенные народы других стран, рвущиеся к свободе, как бы говоря им: про вас сказывается сказка в Нанкине. Это вовсе не исключено, товарищи. Политика устрашения имеет свои “основания” в истории империализма. Но что она, эта политика, не годна и не достигает цели, – в этом едва ли может быть сомнение. Эту политику “с успехом” применял в свое время русский царизм. Но чем она кончилась? Вы знаете, что она кончилась полным крахом царизма.

Возможно, наконец, что, стреляя в Нанкин, империалисты хотели поразить китайскую революцию в самое сердце и сделать невозможным, во-первых, дальнейшее продвижение южных китайских войск и объединение Китая и, во-вторых, осуществление тех условий переговоров насчет концессий, которые были проведены в Ханькоу. Это вполне возможно и, пожалуй, вполне вероятно. Что империалисты не хотят единого Китая и предпочитают иметь два Китая для того, чтобы “успешнее маневрировать”, – об этом уже проговорилась несколько раз капиталистическая печать. Что касается шанхайских и других концессий, то едва ли можно сомневаться в том, что многие из империалистов “не сочувствуют” тем условиям, которые были выработаны и утверждены в Ханькоу. И вот, стреляя в Нанкин, империалисты, видимо, хотели сказать тем самым, что они предпочитают вести в будущем переговоры с национальным правительством под давлением и под аккомпанемент артиллерии. Таковы уж музыкальные вкусы империалистов. То, что эта странная музыка смахивает на музыку каннибалов, – это, видимо, не смущает империалистов…

Добьются ли они своей цели, – это покажет ближайшее будущее. Необходимо, однако, заметить, что они добились пока что одного: углубления ненависти среди китайцев против империализма, сплочения сил Гоминдана[48]48
  Гоминдан – политическая партия в Китае, основана Сун Ят-сеном в 1912 году для борьбы за республику и национальную независимость страны. Вступление коммунистической партии Китая в Гоминдан (1924 г.) содействовало превращению его в массовую народно-революционную партию. На первом этане развития китайской революции 1925–1927 годов, когда она была антиимпериалистической революцией объединенного общенационального фронта, Гоминдан являлся партией блока пролетариата, мелкой буржуазии города и деревни и части крупной национальной буржуазии. На втором этапе, в период аграрной, буржуазно-демократической революции, после перехода национальной буржуазии в лагерь контрреволюции, Гоминдан, представляя блок пролетариата, крестьянства и городской мелкой буржуазии, проводил антиимпериалистическую революционную политику. Развертывание аграрной революции и давление феодалов на Гоминдан, с одной стороны, нажим империалистов, требовавших от Гоминдана разрыва с коммунистами, – с другой, испугали мелкобуржуазную интеллигенцию (левые в Гоминдане), которая повернула в сторону контрреволюции. Когда начался отход левых гоминдановцев от революции (лето 1927 г.), коммунисты вышли из Гоминдана, а последний превратился в центр борьбы против революции. – 201.


[Закрыть] и новой передвижки революционного движения в Китае влево.

Едва ли можно сомневаться, что результаты получаются пока что обратные.

Выходит, таким образом, что, стреляя в Нанкин, империалисты добивались одного, а на деле получилось другое, причем получилось нечто прямо противоположное тому, чего они добивались.

Таковы итоги и перспективы нанкинских событий.

Такова политика мудрецов из консервативного лагеря.

Недаром сказано, что кого бог обрекает на гибель, того он лишает разума. (Бурные, долго не смолкающие аплодисменты.)

“Правда” № 72, 31 марта 1927 г.

Письмо Чугунову

Опоздал чрезмерно с ответом. Извиняюсь.

1) Ленинская критика Сун Ят-сена, данная в 1912 году,[49]49
  См. В.И. Ленин. “Демократия и народничество в Китае” (Сочинения, изд. 3-е, т. XVI, стр. 26–31 и изд. 4-е, т. 18, стр. 143–149). – 203.


[Закрыть] конечно, не устарела и остается в силе. Но критика эта касалась старого Сун Ят-сена. Сун Ят-сен ведь не стоял все время на одной точке. Он развивался вперед, как и все в мире развивается. После Октября, особенно же в 1920-21 годах, Ленин относился к Сун Ят-сену с большим уважением из-за того, главным образом, что Сун Ят-сен стал сближаться и сотрудничать с коммунистами Китая. Это обстоятельство надо иметь в виду, когда говорят о Ленине и сунятсенизме. Значит ли это, что Сун Ят-сен был коммунистом? Нет, не значит. Разница между сунятсенизмом и коммунизмом (марксизмом) остается. Если, тем не менее, коммунисты Китая сотрудничают с гоминдановцами в одной партии, в партии Гоминдана, то это объясняется тем, что три принципа Сун Ят-сена – демократия, национальность, социализм – представляют вполне приемлемую базу для совместной работы коммунистов и сунятсеновцев в партии Гоминдана на данной стадии развития китайской революции.

Разговоры о том, что Россия тоже стояла одно время перед буржуазно-демократической революцией, и, тем не менее, коммунисты и эсеры не входили тогда в одну общую партию, – эти разговоры лишены всякой почвы. Дело в том, что Россия не была тогда страной угнетенной в национальном отношении (она сама не прочь была угнетать другие нации), ввиду чего и отсутствовал в России могучий национальный момент, стягивающий в единый лагерь революционные силы страны, тогда как в нынешнем Китае национальный момент не только существует, но является еще преобладающим моментом (борьба против империалистических угнетателей), определяющим характер взаимоотношений между революционными силами Китая внутри Гоминдана.

2) В докладе у меня на XIV съезде[50]50
  См.: Сталин И.В. Сочинения. Т. 7. С. 293–294. – 204.


[Закрыть] не говорится ни одного слова об “уступках Японии”, да еще “за счет Китая”. Это несерьезно, т. Чугунов. У меня говорится там лишь о дружественных отношениях с Японией. А что такое дружественные отношения с точки зрения дипломатии? Это значит, что мы воевать с Японией не хотим, что мы стоим за политику мира.

3) Что касается двусмысленной политики Северной Америки, то она, эта двусмысленность, до того ясна и несомненна, что не нуждается в разъяснении.

С ком. приветом И. Сталин

9 апреля 1927 г.

Печатается впервые

О трех основных лозунгах партии по крестьянскому вопросу
Ответ Ян-скому

Ваше письмо получил, конечно, своевременно. Отвечаю с некоторым опозданием, за что прошу извинения.

1) Ленин говорит, что “самым главным вопросом всякой революции является вопрос о государственной власти” (см. т. XXI, стр. 142). В руках какого класса или каких классов сосредоточена власть; какой класс или какие классы должны быть свергнуты, какой класс или какие классы должны взять власть, – в этом “самый главный вопрос всякой революции”.

Основные стратегические лозунги партии, сохраняющие свою силу на весь период того или иного этапа революции, не могут быть названы основными лозунгами, если они не опираются целиком и полностью на этот кардинальный тезис Ленина.

Основные лозунги могут быть правильными лишь в том случае, если они строятся на базе марксистского анализа классовых сил, если они намечают правильную схему расположения революционных сил на фронте классовой борьбы, если они облегчают подвод масс к фронту борьбы за победу революции, к фронту борьбы за взятие власти новым классом, если они облегчают партии формирование широкой и мощной политической армии из широких народных масс, необходимой для выполнения этой задачи.

На протяжении того или иного этапа революции могут иметь место поражения и отступления, неудачи и отдельные тактические ошибки, но это еще не значит, что основной стратегический лозунг неверен. Так, например, основной лозунг на первом этапе нашей революции – “вместе со всем крестьянством, против царя и помещиков при нейтрализации буржуазии, за победу буржуазно-демократической революции” – был совершенно правилен, несмотря на то, что революция 1905 года потерпела поражение.

Нельзя, стало быть, смешивать вопрос об основном лозунге партии с вопросом об успехах или неудачах революции на той или иной ступени ее развития.

Может случиться, что в ходе революции основной лозунг партии привел уже к свержению власти старых классов или старого класса, но ряд существенных требований революции, вытекающих из этого лозунга, не получил осуществления, или осуществление их растянулось на целый период времени, или для их осуществления требуется новая революция, но это еще не значит, что основной лозунг неправилен Так, например, февральская революция 1917 года свергла царизм и помещиков, но не привела к осуществлению конфискации помещичьих земель и т. д., но это еще не значит, что наш основной лозунг на первом этапе революции был неправилен.

Или еще: Октябрьская революция осуществила свержение буржуазии и переход власти в руки пролетариата, но не привела сразу: а) к доведению до конца буржуазной революции, вообще, и б) к изоляции кулачества в деревне, в частности, растянув это дело на известный период времени, но это еще не значит, что наш основной лозунг на втором этапе революции – “вместе с беднейшим крестьянством, против капитализма в городе и деревне при нейтрализации среднего крестьянства, за власть пролетариата” – был неправилен.

Нельзя, стало быть, смешивать вопрос об основном лозунге партии с вопросом о сроке и формах осуществления тех или иных требований, вытекающих из этого лозунга.

Поэтому стратегические лозунги нашей партии нельзя расценивать ни с точки зрения эпизодических удач или поражений революционного движения в тот или иной период, ни, тем более, с точки зрения сроков или форм осуществления тех или иных требований, вытекающих из этих лозунгов. Стратегические лозунги партии могут быть расцениваемы лишь с точки зрения марксистского анализа классовых сил и правильного расположения сил революции на фронте борьбы за победу революции, за сосредоточение власти в руках нового класса

Ваша ошибка состоит в том, что Вы обошли этот важнейший методологический вопрос или не поняли его.

2) Вы пишете в своем письме.

“Правильно ли утверждение, что мы шли в союзе со всем крестьянством только до Октября? Нет, неправильно. Лозунг “союз со всем крестьянством” был действителен до Октября, в момент Октября и в первый период после Октября, поскольку все крестьянство было заинтересовано в довершении буржуазной революции до конца”.

Таким образом, из этой цитаты выходит, что стратегический лозунг партии на первом этапе революции (1905 г. – февраль 1917 г.), когда дело шло о свержении царско-помещичьей власти и установлении диктатуры пролетариата и крестьянства, не отличался от стратегического лозунга на втором этапе революции (февраль 1917 г. – октябрь 1917 г.), когда дело шло о свержении власти буржуазии и установлении диктатура пролетариата.

Вы отрицаете, стало быть, основную разницу между революцией буржуазно-демократической и революцией пролетарско-социалистической. А делаете Вы эту ошибку потому, что не хотите, видимо, понять той простой вещи, что основной темой стратегического лозунга является вопрос о власти на данном этапе революции, вопрос о том, какой класс свергается и в руки какого класса переходит власть. Едва ли нужно доказывать, что Вы не правы тут коренным образом.

Вы говорите, что в момент Октября и в первый период после Октября мы проводили лозунг “союз со всем крестьянством”, поскольку все крестьянство было заинтересовано в доведении буржуазной революции до конца. Но кто Вам сказал, что Октябрьский переворот и Октябрьская революция исчерпывались или ставили своей основной задачей доведение до конца буржуазной революции? Откуда Вы это взяли? Разве свержение власти буржуазии и установление диктатуры пролетариата можно уместить в рамках буржуазной революции? Разве завоевание диктатуры пролетариата не есть выход из рамок буржуазной революции?

Как можно утверждать, что кулаки (тоже ведь крестьяне) могли поддерживать свержение буржуазии и переход власти к пролетариату?

Как можно отрицать, что декрет о национализации земли, отмене частной собственности на землю, запрещении купли-продажи земли и т. д., несмотря на то, что он не может быть признан декретом социалистическим, проводился у нас в борьбе с кулачеством, а не в союзе с ним?

Как можно утверждать, что кулаки (тоже крестьяне) могли поддерживать декреты Советской власти об экспроприации фабрик, заводов, железных дорог, банков и т. д. или лозунг пролетариата о превращении войны империалистической в войну гражданскую?

Как можно утверждать, что основным в Октябре являются не эти и подобные им акты, не свержение буржуазии и установление диктатуры пролетариата, а доведение до конца буржуазной революции?

Нет спора, что Октябрьская революция имела одной из своих главных задач доведение до конца буржуазной революции, что без Октябрьской революции она не могла быть доведена до конца, равно как сама Октябрьская революция не могла быть упрочена без доведения до конца буржуазной революции, и поскольку Октябрьская революция доводила до конца буржуазную революцию, она должна была встречать сочувствие со стороны всех крестьян. Все это бесспорно. Но разве можно на этом основании утверждать, что доведение буржуазной революции до конца было не производным явлением в ходе Октябрьской революции, а ее существом или ее основной целью? Куда же девалась у Вас главная цель Октябрьской революции – свержение власти буржуазии, установление диктатуры пролетариата, превращение войны империалистической в войну гражданскую, экспроприация капиталистов и т. п.?

И если главной темой стратегического лозунга является основной вопрос всякой революции, т. е. вопрос о переходе власти из рук одного класса в руки другого класса, то не ясно ли из этого, что вопрос о доведении до конца буржуазной революции пролетарской властью нельзя смешивать с вопросом о свержении буржуазии и завоевании этой самой пролетарской власти, т. е. с вопросом, являющимся главной темой стратегического лозунга на втором этапе революции?

Одно из самых величайших достижений диктатуры пролетариата состоит в том, что она довела до конца буржуазную революцию и вымела дочиста грязь средневековья. Для деревни это имело самое главное и поистине решающее значение. Без этого не могло быть осуществлено соединение крестьянских войн с пролетарской революцией, о чем говорил Маркс еще во второй половине прошлого столетия.[51]51
  См. К. Маркс и Ф. Энгельс. “Избранные произведения в двух томах”, т. II, 1918, стр. 434. – 210.


[Закрыть] Без этого не могла быть упрочена сама пролетарская революция.

При этом нужно иметь в виду следующее важное обстоятельство. Доведение до конца буржуазной революции не есть единичный акт. На деле оно растянулось на целый период, захватывая не только кусочки 1918 года, как Вы утверждаете в своем письме, но и кусочки 1919 года (Поволжье – Урал) и 1919–1920 годов (Украина). Я имею в виду наступление Колчака и Деникина, когда перед крестьянством в целом встала опасность восстановления помещичьей власти и когда оно, именно как целое, вынуждено было сплотиться вокруг Советской власти для того, чтобы обеспечить доведение до конца буржуазной революции и сохранить за собой плоды этой революции. Эту сложность и многообразие процессов живой жизни, это “причудливое” переплетение непосредственно социалистических задач диктатуры пролетариата с задачей доведения до конца буржуазной революции нужно иметь всегда перед глазами, чтобы понять правильно как приводимые Вами цитаты из сочинений Ленина, так и механику претворения в жизнь партийных лозунгов.

Можно ли сказать, что это переплетение говорит о неправильности лозунга партии на втором этапе революции, что этот лозунг не отличается от лозунга на первом этапе революции? Нет, нельзя сказать. Наоборот, это переплетение лишь подтверждает правильность лозунга партии на втором этапе революции: вместе с беднейшим крестьянством, против капиталистической буржуазии в городе и деревне, за власть пролетариата и т. д. Почему? Потому, что для того чтобы довести до конца буржуазную революцию, надо было сначала свергнуть в Октябре власть буржуазии и поставить власть пролетариата, ибо только такая власть способна довести до конца буржуазную революцию. А чтобы поставить в Октябре власть пролетариата, надо было подготовить и организовать к Октябрю соответствующую политическую армию, способную свергнуть буржуазию, способную установить власть пролетариата, причем нет нужды доказывать, что такую политическую армию мы могли подготовить и организовать лишь под лозунгом: союз пролетариата с беднейшим крестьянством против буржуазии, за диктатуру пролетариата.

Ясно, что без такого стратегического лозунга, проводимого с апреля 1917 года по октябрь 1917 года, мы не могли бы иметь такой политической армии, не могли бы, значит, победить в Октябре, не свергли бы власти буржуазии и не имели бы, следовательно, возможности довести до конца буржуазную революцию.

Вот почему нельзя противопоставлять доведение до конца буржуазной революции стратегическому лозунгу на втором этапе революции, имеющему своей задачей обеспечение захвата власти пролетариатом.

Есть лишь одно средство избегнуть все эти “противоречия”, – признать основную разницу между стратегическим лозунгом первого этапа революции (буржуазно-демократическая революция) и стратегическим лозунгом второго этапа революции (пролетарская революция), – признать, что в период первого этапа революции мы шли вместе со всем крестьянством за буржуазно-демократическую революцию, а в период второго этапа революции мы шли вместе с беднейшим крестьянством против власти капитала за пролетарскую революцию.

А признать это нужно, так как к этому обязывает, нас анализ классовых сил на первом и втором этапах революции. В противном случае нельзя было бы объяснить тот факт, что до февраля 1917 года мы вели работу при лозунге революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства, а после февраля 1917 года этот лозунг заменили лозунгом социалистической диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства.

Согласитесь, что эта замена одного лозунга другим лозунгом в марте – апреле 1917 года не может быть объяснена при Вашей схеме.

Эту основную разницу двух стратегических лозунгов партии Ленин отметил еще в своей брошюре “Две тактики социал-демократии в демократической революции”. Лозунг партии при подготовке буржуазно-демократической революции сформулировал он так:

“Пролетариат должен провести до конца демократический переворот, присоединяя к себе массу крестьянства, чтобы раздавить силой сопротивление самодержавия и парализовать неустойчивость буржуазии” (см. т. VIII, стр. 96)

Иначе говоря: со всем крестьянством против самодержавия при нейтрализации буржуазии, – за демократический переворот.

Что касается лозунга партии в период подготовки социалистической революции, то он сформулировал его так: