Текст книги "Хулиганка для мажора (СИ)"
Автор книги: Иоланта Палла
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
Глава 62
POV Александр
Я не испытываю волнения. Абсолютно спокоен. По всем фронтам наблюдается штиль, а все из-за слов и действий Янкевича. Сажусь в машину к отцу и смотрю в затылок водителя. Внутри истоптанное поле разочарования. Я знал, что родители не были ангелами, но не думал, что один из них может пасть так низко.
– Надеюсь, ты доволен?
Спрашивает Кирилл Максимович, слегка поворачивая голову в мою сторону. Никогда не садится рядом из-за привычки во всем занимать лидирующую позицию. В детстве я наблюдал за ним с открытым ртом, ведь из нищеты сам Орлов выбрался на верхушку пищевой цепочки, оправдав фамилию предков. Сейчас это место казалось мне адом, куда так стремилась наша семья. Противно. Мерзко. От правды и того, чья кровь течет в моих венах.
– Могу задать аналогичный вопрос.
Бросаю с презрением, которые бы нужно скрыть, но я не могу. Слишком многое перевернулось с ног на голову с появлением сороки в моей никчемной жизни. Почему никчемной? Да, потому лишь, что я прятался за статусом и глупыми мыслями, боясь столкнуться с действительностью, которая раздавливала даже самых сильных морально. Убивала все человеческое внутри нас постепенно, и сейчас мне меньше всего хотелось оставаться на темной стороне, но я ничего не мог поделать с родственными связями. Так глупо решила матушка природа. Поиздеваться. Поманить тем, чего я так отчаянно желал, и вернуть на свое место с дырой в грудной клетке. Она не простит, а если и позволит себе такую слабость, то меня прижмет к земле собственный отец. Времени на выбор оставалось все меньше. Мы двигались по трассе, где машин было по минимуму.
– Не я устроил цирк, – отец скрипел зубами, хотя слова казались вполне холодными, без эмоций, которые он выдавал крайне редко, – из-за тебя я теперь под колпаком у глупого сопляка, который не понимает, с кем связался.
– Но ты ведь все решишь, – усмехнулся, потирая запястье правой руки пальцами, словно это поможет отвлечься, – как всегда всесильный Кирилл Максимович заставит всех поверить в то, чего нет.
– Ты бы помолчал.
– Достаточно молчал, тебе не кажется? – Продолжаю разыгрывать фарс, хотя есть в нем доля истины, которая до омерзения больно царапает душу. – Мне хватило того, что я услышал. Это правда? Посвятишь в тайны семейного бизнеса?
– После того, как ты снюхался с Громовской дочуркой? – Бросает презрительно и ерзает на сиденье, видимо, выходя из себя. – Думаешь, я поверю в то, что ты на моей стороне?
– Я сижу в твоей машине, – цежу сквозь зубы, чувствуя, как нервные окончания оголяются сильнее с каждой секундой, – и, к несчастью, являюсь твоим сыном. К тому же, если бы хотел тебя сдать, то давно дал бы этой отчаянной семейке доступ к твоим секретным файлам.
Частично правда. Я бы мог. Не знаю, что меня остановило. Наверное, страх перед правдой. Или гребаное чувство, которое так не кстати вписывалось в реалии и называлось любовью к близким.
– Сам сказал, что слышал достаточно. Чего ты еще от меня добиваешься? Чистосердечного признания во всех смертных грехах?
– Мне не нужны все, – сглатываю тугой ком в горле и бросаю на отца прямой взгляд, который он ловит в зеркале заднего вида и оценивает, – про Громовых будет достаточно.
Кирилл Максимович снова ерзает на сиденье и поправляет воротничок рубашки, который пронырливо выпирает из-под пальто. Соображает, стоит ли мне доверять. Я в это время на него смотрю. Отводить взгляд нельзя. Мне нужно, чтобы он поверил.
– Вопросы.
Сухо выцеживает, а я внутренне ликую, хотя и не долго, потому что осознание последствий способно утопить меня, репутацию семьи и нашу жизнь в целом.
– Что на самом деле случилось с Романом Громовым?
– С этим сопляком-спорщиком? – Одна бровь отца взлетает вверх, а я киваю, пока органы превращаются в фарш от эмоционального раздрая. – Ничего, что бы стоило нашего внимания.
– Меня не устраивает такой ответ. Я хочу знать подробности.
– А подробности в том, сынок, что вы накосячили по малолетке, и мы, ваши отцы, все разрулили.
Скриплю зубами, потому что это не ответ. Так не пойдет и не зачтется. Молчу, чтобы не ляпнуть лишнего. Сильнее жму на запястье, заменяя душевную боль физической.
– О своих косяках я помню. Что с Романом случилось?
– Мальчик увидел то, что не должен был. – Пожал плечами отец, а я сжал челюсти. – Не смотри на меня так. Я в этом не участвовал. Без меня постарались.
– Кто?
– Это так важно?
– Да, я хочу знать, кого благодарить.
Отец трет переносицу и тяжело вздыхает, после чего бросает на меня оценивающий взгляд.
– Александр Аристов. Знаешь такого?
Хмурюсь, вспоминая заголовки газет, которые не так давно пестрили на каждом углу.
– Тот, который жену в дурдоме держал?
– Именно он.
– Ему зачем гробить Громова?
– Они с Пашкой первыми начали поднимать строительный бизнес в городе. И пока тот не лез в махинации Аристова, все было хорошо, но ваша игра разорвала отлаженную цепочку.
– Роман увидел то, что не нужно.
– Именно, – спокойнее ответил отец, пока я следил за автомобилями, которые проезжали параллельно, – никто в этом не виноват. Увидел и полез, куда не надо. Разбирался с ним сам Санек.
– Какова твоя роль в этом дерьме?
– Моя роль?! – Выдал на эмоциях предок, пока я дырявил его взглядом. – Я лишь прикрыл твою задницу, чтобы она не всплыла нигде! Малолетки шарятся по клубам и творят невесть что!
– Я ничего криминального не сделал.
– Твой скудный умишка не вмещает самого главного, да?! – Прищурился Кирилл Максимович, впиваясь в меня глазами пусть и через зеркало. – Я не могу из-за твоей ошибки, и не одной, стоит заметить, потерять то, что наживал годами. Есть статус. Есть власть. А твоя маленькая прихоть с кулаками и вечно разбитым носом мне слишком дорого обходится.
– Поэтому ты покрыл Аристова?
– Я никого не покрывал. – Отец снова поправил воротничок и продолжал спокойным тоном. – Мне предоставили дела Громовых. Я исходил из доказательств, улик, свидетелей и алиби.
– А их тебе предоставили друзья…
– Эти друзья – отцы твоих друзей, – напомнил Кирилл Максимович, словно невзначай, – и как бы тебе не хотелось сейчас уйти, придется остаться, иначе потянешь всех нас на дно.
– А есть за что тянуть? Ты же уверен в своей правоте.
– Я уверен лишь в том, что действую правильно.
– Ты девушку запер в доме за городом. Думаешь, это правильно? Что ты с ней хотел с делать?
– Поговорить. Объяснить, что она не ровня моему сыну. Их отец сделал выбор в свое время, и ты прекрасно слышал его слова. – Отец шумно выдохнул, пока я гасил в себе все эмоции, которым нельзя было давать выход. – У тебя есть обязательства, сын, семья, долг и ответственность. Мы тебя воспитали, подняли и обеспечили всем необходимым. Напомни мне, кто оставался рядом, когда ты своим поведением сам себя топил?
Не вижу смысла отвечать и отвожу взгляд в сторону. Кирилл Максимович умелый судья, как и его друзья – фанатики своего дела. Сейчас он использует все возможные приемы давления на человека, и я не должен поддаваться. Ни в коем случае. Есть правда. Есть совесть. И если моя семья не соответствует нормам морали, значит мне там не место.
– А мать Громова? Что с ней произошло?
– Повесилась. Это и так все знают.
– Меня правдивая история интересует, а не утка для прессы.
– Я не знаю, кто ее вздернул, если ты об этом. Не моих рук дело. – Отец развел руки в стороны, округляя глаза. – Ко мне обращаются за «помощью» не просто так, Саша. И не всегда я рад делать то, что делаю.
– Можно отказаться.
– Иногда не дают права выбора.
– Твой любимый прием. – Усмехаюсь, но не от радости, а от того, что внутренние органы огнем горят. – Серьезный компромат?
– Вполне. Потопит не только меня.
– Тогда почему Громов его не использует?
– За детей боится. Да и сам надолго сядет.
Замолкаем. Я перевариваю полученную информацию. Косвенно отец все равно причастен к тому, что случилось с Настей и ее семьей. Они все причастны. Ворон. Ангел. Мы все измазались в грязи. Остаток пути до дома едем в молчании. Сам себя готов переварить, но уже в лифте решаю окончательно.
– Матери свои претензии не высказывай. – Произносит вполне миролюбиво отец, пока мы находимся в замкнутом пространстве тесной кабинки. – Все решится. Но с этой девкой тебе лучше не встречаться.
– Я сам буду решать, встречаться мне с ней или нет, – выхожу из лифта первым, но Кирилл Максимович не привык отступать и идет следом, – с Зауровым теперь разбирайся сам.
– Ты не посмеешь.
Цедит сквозь зубы уже в коридоре квартиры. Мама выходит навстречу, но я иду мимо. Сама атмосфера нагнетает. Хочется скорее свалить, поэтому иду к себе, сходу шкаф открываю, сумку вытягиваю и бросаю в нее вещи.
– Сынок, а что происходит? – Мама входит следом и растерянно смотрит на мои действия. – Кирилл?
– Мальчик вырос и думает, что способен принимать взвешенные решения. Ты без меня уже сегодня в дерьмо наступишь!
Раздается за спиной. В ушах стучит, пока собираю все необходимое. Даже ноут сгребаю с доками. Мать продолжает причитать и дергать отца за рукав, но на меня это не действует. Их слова мимо пролетают.
– Не беспокойся, проживу!
Застегиваю молнию на сумке, перебрасываю ее через плечо и прохожу к выходу, толкая отца в плечо. Он в долгу не остается.
– Ключи от машины и карточки на стол!
Резко разворачиваюсь и улыбаюсь, как полоумный, дергая из кармана на груди небольшое устройство.
– Вот, что я тебе оставлю. На сдачу.
Припечатываю ему к грудной клетке и продолжаю путь к свободе, слыша, как позади раздается настоящий рев.
– Ты что натворил, сопляк?!
Глава 63
POV Анастасия
Смотрю на экран ноутбука в кабинете Янкевича. Последний смазанный кадр впечатывается в память вместе со словами Саши. Ушел…
Он ушел из дома, где мог купаться в благах, которые предоставляет ему отец, но не стал. Впадаю не в ступор, а в каменное оцепенение. Кажется, все системы органов перестали функционировать. Арсений трясет за плечо, и я наконец поднимаю на них с Олегом глаза. Никто в комнате не улыбается. Витает высокое напряжение, которое мы всасываем с кислородом в легкие. Ловлю взгляд брата, который, судя по крепко сжатым зубам, на ногах провел большую часть дня, и передаю эмоции, не укладывающиеся в слова. Ни одного связного предложения сейчас сформировать не могу. В голове потоки информации плавают, как зажарка в супе. Бессмысленно и на поверхности. Сердце лишь громко бьет по слабым костям, создавая огромные трещины.
– Это сойдет за доказательство?
Слышу голос Арса над ухом. Он не отходит от меня, только крепче сжимает пальцами плечо, показывая, что он со мной, что бы не произошло. Отец сидит на диванчике рядом с Зауровой. Компания в кабинете Янкевича собралась странная, и я расслабляюсь, когда Олег откидывается на спинку кресла и пожимает плечами.
– Зацепка хороша, но судью вряд ли притянут. На срок не тянет. Он действовал по закону. Использовал то, что ему предоставляли наши добропорядочные органы.
– Все зря?
Еле слышно произношу и не моргаю в ожидании ответа. У Воронова и Ангела нет нужной информации. Значит, доказательства попросту отсутствуют. Мы в проигрыше. Большом.
– Не зря, мелкая. – Янкевич совмещает пальцы рук и прищуривается, словно продумывает дальнейшие варианты действий. – Кину видео нужным людям. Потрясут и прокурора, и следака.
– Думаю, нам стоит вернуться домой и продолжить жить дальше.
Подает голос отец, и я тут же вспыхиваю негодованием.
– Что?! Как после всего можно жить, как раньше?!
– Наськ, – Арсений прижимает меня к стулу, не дав подняться, – успокойся. Мы сделали, что могли.
– Вы знаете то, чего я не знаю. Говорите!
Брат на отца смотрит, и тот разводит руки. Говорить никто не хочет, и мне это не нравится.
– У меня есть компромат на Орлова и его друзей, – произносит отец глухо, – за свои делишки получат, если обнародовать.
– Что?! И ты все это время молчал?!
Все же вскакиваю и злобно смотрю на отца, не замечая, как округляются глаза Роксаны.
– Настя, все не просто. По миру и другие люди пойдут. Среди них хорошие.
– Что?! Что ты несешь?!
– Мелкая, – Олег привлекает внимание, пока моя грудная клетка ходит ходуном от непередаваемых эмоций, – все намного сложнее, чем ты думаешь. Дело не только в Ромке и вашей матери. Пострадавших больше. За этим всем не простые люди стоят. Вы еще молоды и не понимаете, как далеко суете свои носы.
– То есть, они останутся безнаказанными?
Смотрю на Янкевича, который тянется к пачке с сигаретами, потом перевожу взгляд на посеревшего Арса. Тупик. Так получается?
– Нет, – Олег глубоко затягивается, глядя перед собой на дым, который выпускает изо рта, – предоставьте это мне. Сейчас не время.
– А когда?! Когда будет время?!
– Нась, не пыли.
Арса самого рядом со мной пробирает, но он выбивает из себя эти слова. Из-за отца наверняка. Плечи вновь опускаются.
– Я, – Олег переводит взгляд на нашего отца, – мы займемся этим, а вы будете жить нормальной жизнью. В первую очередь ты. – Указывает на Арсения, который зубами скрипит. – Знал бы, что ты творишь с ногой, давно прибил бы.
– Вы, – фыркаю и складываю руки на груди, – он же алкоголик.
Говорю прежде, чем думаю. Отец опускает глаза. Чувство вины начинает покалывать, но я гоню его прочь. Пока все давятся мыслями, дверь открывается и на пороге возникает Бес. Хмурый и грозный. Меня сразу в дрожь бросает.
– Олег, там за девчонкой приехали. – Кивает на Заурову, которая тут же вытягивается струной. – Пускать?
– Нет, – Янкевич поднимается и подходит ко мне, – пойдем, проводим подругу.
– Но она…
– Молчи, мелкая, для ее отца ты подруга. Скажешь, что вместе время проводили.
– Но он же в курсе, где я была.
– Я не про была, а про сейчас. – Толкает меня вперед, и Арс цепляется следом. – Здесь будь. – Роксана к выходу идет, опустив голову вниз. – Тебе там не место.
– Что? Почему?
Арсений стопорится, поглядывая на Заурову, которая в ответ ему такой же взгляд посылает.
– Не порти девочке жизнь. Поверь, ей и так не сладко живется.
Говорит тише, чуть ли не на ухо Арсу, и тот замирает, пока мы идем к выходу. Сердце до сих пор колошматит на полную. Кровь разгоняет стремительно, не давая поежиться от вечерней прохлады. Уже давно не сумерки. Ночь вошла в свои полные права. По коже пробегает табун мурашек, когда оказываемся около клуба, где стоит внедорожник. Заур в темных очках выглядит еще страшнее, чем без них. Перевожу взгляд и не успеваю понять, когда на горизонте Орлов нарисовывается. Перехватывает Роксану и подмигивает, словно ничего и не случилось.
– Я сам.
Саша ведет Заурову к ее отцу, который кивает ей на машину и что-то говорит пернатому. Несколько минут, а я на Олега смотрю, который опять сигарету мучает.
– Мелкая, не гипнотизируй. – Говорит со смешком, пока я наблюдаю за тем, как он затягивается. – Из-за вас проблемных скоро легкие выплюну.
– Почему не пустил его в клуб?
– Моя территория – мои правила. – Сухо сообщает, пока Зауров и Орлов переговоры ведут. – А Заур такой. Если пустишь дальше порога, на второй раз предупреждать о своем появлении не будет. Заявится, как хозяин.
Кивает Рустаму. Тот в ответ скупо опускает голову. Роксана уже в машине. Саша стоит на месте, пока внедорожник не исчезает с поля зрения. Получается с Зауровым шутки плохи, как, собственно, с Орловым старшим.
– Ладно, – Олег смотрит, как к нам приближается Саша, и легонько хлопает мне по плечу с подобием улыбки, – поговори с парнем. Мы подождем.
Янкевич удаляется, а я с замиранием мотора за ребрами слежу, как не спешно Орлов ко мне приближается. Слов не нахожу, чтобы выразить весь спектр эмоций, которые испытываю к нему. Передать не успеваю, потому что он внимательно смотрит мне в глаза и тут же притягивает к себе. Крепко сжимает в объятиях, и я часто дышу из-за жалящих искр в груди. Стою, столбом притворяясь, пока его руки не начинают опускаться. Тут срабатывает какой-то инстинкт. Обнимаю в ответ. Все посылы безоговорочно принимаю. Без слов. Они сейчас лишние.
Глава 64
Несколько недель спустя
POV Анастасия
– Что же, – Маргарита Павловна складывает все бумаги в одну папку и с тяжелым вздохом подает ее мне, – точно решила?
– Да.
Киваю в знак подтверждения своего решения уйти из университета. Теперь уже бывший куратор снова тяжело вздыхает. Мне самой сложно было определиться с тем, как быть дальше, но столько всего произошло за последнее время, что иначе просто никак. Скупо прощаюсь с женщиной, которая тянула меня за уши на протяжении всего обучения в нашем ВУЗе, и со спокойной душей направляюсь к выходу, где меня уже ждет самая надоедливая парочка.
– Я тебе говорил, что ты идиот?
Арс фырчит около Лексуса Орлова, который с хмурой миной поглядывает на шины. Выглядит не выспавшимся, хотя скорее всего так и есть. Вчера он ездил на разговор к родителям. Я его на это подбила и сейчас не представляла, чем он меня огорошит. Может, передумал уезжать из города вместе со мной. Я старалась отгонять сомнения, но не получалось. Их крупицы все равно пробирались под кожу и больно жалили.
– А я говорил, как ты меня достал?
– Лучше я скажу, – бодро произнесла, подходя к ним, и подняла папку с документами, – назад дороги нет.
– И не надо назад, – Саша ко мне подходит и по-хозяйски прижимает к себе, помещая руки на талию, – нам только вперед.
– Гребаная ваниль, – фыркает братец и обходит автомобиль, – подожду внутри, а то, боюсь, что сработает рвотный рефлекс.
Улыбаюсь тому, как Арсений кривится, и возвращаю взгляд Орлову, который переключился на меня и искал какой-то ответ в моих глазах.
– Не передумала?
– Хотела спросить у тебя то же самое.
– Нет, – Саша поднимает руку и убирает волосы мне за ухо, заставляя шумно втянуть воздух в легкие, потому что я все еще не привыкла к этим безумным всплескам чувствительности, которые накрывают меня, когда он находится рядом, – а после разговора с предками желание свалить подальше лишь усилилось.
– Что сказали?
– Отец давил на совесть и угрожал, а мама, – Саша пожимает плечами, – она пожелала удачи, хоть и сквозь зубы.
– Ожидаемо.
– Его дергают за ниточки, – усмехнулся Орлов как-то совсем не весело, – шорох стоит в правоохранительных органах не шуточный.
– Олег сказал, что они отмажутся.
Положительные эмоции гаснут, когда вспоминаю о том, что восстановить справедливость нам так и не удалось. Зато Янкевич передал видео кому-то из знакомых в столице, и по душу троицы приехали спецы. Старший Орлов активно огородил себя и свою семью, хоть и без Саши, от нападок. Пытался высветлить свое имя. Даже с Зауровым прекратил общение и отменил договоренности. Жаль было лишь Роксану, которую не выпускали из дома и постоянно охраняли. Ни меня, ни Сашу не допустили до нее.
– Янкевич прав в одном, – Орлов отстраняется и кивает на машину, в которой слышится музыка, – мы многого не знаем. Он сможет разрулить ситуацию.
– Я бы хотела поучаствовать.
Саша усмехается, открывая передо мной дверь.
– Я и не сомневаюсь.
Он обходит Лексус и садится за руль, пока Арс перекрещивается. Оба похожи на пятилетних задир, которые не в состоянии поделить игрушки. Постоянно препираются друг с другом.
– Уже успел поменять музыку. – Поражается Саша, когда Арсений довольно растягивает улыбку по лицу. – Оперативно.
– Не беспокойся, – фыркает брат, – все верну на места, когда вновь окажетесь в городе.
– Пользуйся.
– Пока ты добр, барин. – Арс снова врубает приевшуюся шарманку, и Саша ему вторит. – Благодарю. – Отвешивает поклон и получает подзатыльник.
– Поехали, а то на самолет опоздаем.
Прерываю их возню, и Саше приходится завести мотор. Мы едем в сторону аэропорта под безумные треки брата. Басы врываются в уши, но я вздыхаю с долей облегчения. Идея покинуть город возникла не у меня и не у Орлова. Арсений настоял на этом. Он видел, как тяжело мне находиться здесь, постоянно наблюдать за судьей и его прихвостнями, ждать, что их настигнет карма, поэтому подначивал Сашу, который, к слову, стал мне ближе всех остальных. Тяжелый разговор случился. Для меня тяжелый. Невероятных усилий стоило признаться в чувствах к пернатому и открыть лимит доверия, но я смогла, как и он. Эмоции утихли, но не сошли на нет. Я все еще яростно желала мести всем, по чьей милости лишилась матери и брата. На меня накатывало. Слишком часто и порой чрезмерно болезненно, и вот тогда Орлов переубедил меня перевестись в столичный ВУЗ. Возни много, но мы сделали это. Нужно было время, чтобы прийти в себя. Я хотела этой жизни давно, и Орлов меня поддерживал, хотя ему пришлось столкнуться непониманием друзей.
Ворон был не в восторге от выбора Саши, а Ангел, наоборот. В общем, их общение стало крайне редким явлением. Орлов уверенно шел вперед и не сомневался в своих действиях, а я топала рядом, пока еще не совсем понимая, что нас ждет впереди.
– Давай без соплей.
Арсений скривился, когда мы выбрались из машины и забрали свои чемоданы. Если до этого момента я не понимала, что скоро покину город и близких, то сейчас в данную минуту в полной мере ощутила сильный прилив тоски. Братишка прижал меня к себе и погрозил кулаком Орлову.
– Обидишь, из-под земли достану.
– Да, понял-понял.
– Наськ, – Арс отстранился, – ты можешь вернуться в любой момент, но, – он смешно скривился, – я выпровожу тебя через пару дней.
– Сама доброта.
Брат снова прижал меня к себе, тихо прошептав на ухо.
– Живи, расправив крылья. Каждый день. Ты сама знаешь, что он может быть последним.
Мы еще пару минут стояли, прилипши к друг другу. Я впитывала запах родного человека, потому что не знала, когда вернусь обратно, и что будет меня здесь ждать. Сердце Арса колотилось не менее резво, чем мое, хоть внешне он сохранял завидное спокойствие. Время поджимало, и я с недовольством отошла от брата. Саша тут же взял меня за руку, переплетая пальцы. Мы направились в здание аэропорта, где я напоследок обернулась, держа дверь. Арсений все еще стоял около машины и смотрел на нас. В сердце больно кольнуло. Я не хотела его оставлять в этом гадюшнике, но и убедить улететь с нами не могла. Не маленький мальчик, к тому же за его воспитание частично взялся Янкевич. Пришлось лишь вздохнуть и помахать на прощание. Я постаралась нацепить на лицо улыбку, ведь без нее нельзя входить в новый жизненный этап.
