Текст книги "Бывшие (СИ)"

Автор книги: Инна Беляцкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Боишься в дом приходить, – шепчет он, подходя очень близко и принюхиваясь, – ты пиво пила, – киваю головой, а зачем отрицать, я что, выпить не могу.

– Ты же знаешь, как я напряженно работаю, и для меня будет удобно сделать все в свободное от основной работы время.

– Это одна из причин, а вторая.

– Не хочу встречаться с твоим папашей, он так смотрит, сразу начинаешь вспоминать, нет ли перед ним долгов.

– А если я поговорю с ним, и он вообще не будет на тебя смотреть?

– Потом будет ещё хуже смотреть, давай пока остановимся на этом сценарии, а дальше по ходу дела подкорректируем.

– Согласен, – он целует меня в щеку и уходит, а у меня глаза закрываются и как хорошо, что завтра не рано вставать, мы с Петровичем решили выпечку утреннего хлеба перенести на пару часов, к обеду успеем и так, хоть поспим лишнее время.

Глава 6

Три дня спустя. Дарья.

Проводы были большим событием в деревне, в один день уходило три парня и поэтому решили объединить, столы поставили в центре деревни прямо рядом со столовой, так что никуда мне идти не пришлось. Только у сына кузнеца в доме женщин не было, потому все блюда готовила я. У двух других парней был полный комплект женщин: и мамы, и бабушки, и взрослые сестры. И поэтому они только подогревали блюда в столовой, местное пиво выпили, новое ещё не варили и поэтому народ пил горькую, а именно самогон, редко водку, было и вино на столах, но, похоже, оно останется на опохмелку. Мне за столом сидеть некогда, я бегала от кухни и до кухни, перекусить успела и даже костей для собак насобирала, кошкам тоже вкусненького набрала, пусть порадуется животинка.

В общем, к ночи я уже еле стояла на ногах, и когда добрый Петрович предложил мне идти домой отдыхать, я расцеловала его в обе щеки. Дома было прохладно и тихо, мой злой охранник Шурик по ночам гулял вокруг дома, охранял, а кошечка мурлыкала под боком, прямо колыбельную пела, и я под эту сладкую музыку блаженно погрузилась в сон.

***

Меня разбудил резкий хлопок двери и грозный рык Шурика, мой пес оказался молчаливым, он почти не лает только рычит и получается у него громко. Выхожу из комнаты прямо в ночной рубашке и вижу Вадима в подранных штанах, и так художественно они подраны, прямо от дизайнера.

– Спеку бабе Зине слойку с яблоками, она их очень любит, – говорю я, доставая из кухонного шкафа аптечку и кладу её на стол.

– При чем тут баба Зина? – говорит Вадим, усаживаясь на табурет.

– Она мне грозного охранника подарила, вон, как он художественно твои штаны обгрыз модный дизайнер, а не пес. Снимай их, буду твои раны обрабатывать.

– Он и трусы мои порвал, – Вадим не спешит раздеваться.

– Твои рваные трусы я переживу, а если не обработаем раны, они могут загноиться, ты зачем среди ночи ко мне приперся, да ещё и на охранника полез или думал, что он тебя пожалеет?

– Хотел обмануть его и у меня почти получилось.

– Судя по штанам и ранам на теле, совсем не получилось, так зачем ты приперся к незамужней молодой девице ночью, охальник?

– Хотел поблагодарить тебя за работу и сказать, что деньги занесу завтра.

– Лучше бы ничего не говорил, твою отмазку даже за уши притянуть не получиться, все это ты мог сказать мне и утром на работе, а не подтверждать жуткие слухи, что хотят о нас по деревне.

– Никакие слухи о нас не ходят, тебя все жалеют, будто я зверь какой, а ты изнеженная принцесса и защитить тебя некому.

– Защитники имеются, снимай рваные штаны, а не хочешь, выметайся и дай мне поспать наконец-то.

Вадим тихо матюгнулся и начал медленно снимать штаны, трусы и правда пострадали мужские причиндалы не видны, а вот одно полупопие оголилось, тихо смеюсь наблюдая за действиями парня, а тот стесняется как девица.

– Я видела мужчин без одежды по телевизору, не стесняйся.

– И не по телевизору тоже, – тихо говорит Вадим, – Андрей твой бывший как-то признался мне, что у вас все было и чуть ЗАГСом не закончилось, он послушал мать, а потом жалел.

– Что жалел, меня радует, не я одна страдала от его незрелого поступка. – Открываю перекись и начинаю лить на глубокие раны, Вадим шипит, но молодец почти не дергается, – а почему он решил не идти в ЗАГС, не сказал?

– Не конкретно, просто сказал, что родительница отговорила.

– Она сказала, что я неперспективная, что повар в столовой мой потолок и так до самой старости, а мне нравиться эта работа и пусть я недосыпаю и тяжело кастрюли ворочать, но людям моя стряпня нравиться, а мне нравиться их вкусно кормить.

– А у твоего бывшего прямо большие перспективы? – Усмехается Вадим, – ремонтировать машины на трассе очень перспективная работа, максимум чего он добьется – расширит бизнес, наймет одного или двух работников, построит теплый ангар для ремонта и это его потолок, генеральным директором автосервиса точно не станет.

– О его перспективах я перестала думать ещё до работы в деревенской столовой, мы с ним после этого пару раз поздоровались и ни о нем, ни о его родительнице я никогда не вспоминала, он бывший и этим все сказано. – Так поворачивайся филеем, буду твою многострадальную попу обрабатывать.

– Может, обойдусь?

– Может и обойдешься, но когда она загноится, тебе мало не покажется, поворачивайся задом или я иду спать, а ты разбирайся с Шуриком сам.

– Кто такой Шурик?! – восклицает Вадим и соскакивает со стула.

– Шурик, это кобель, что погрыз тебя в моем дворе.

– Кто же собаку человеческим именем называет?

– Баба Зина, к ней претензии, – подхожу к Вадиму, поворачиваю его спиной к себе и намоченной в перекиси ваткой начинаю протирать ссадины на филейной части, вот же стеснительный парень, а ведь взрослый, армию отслужил, а краснеет как красна девица, от ушей прикуривать можно, вон как горят. – все я закончила с твоими ранами, – не удержалась, шлепнула Вадима ладошкой по ягодице, звонко получилось, а он аж подпрыгнул от неожиданности.

– Дерешься!

– Хоть какая-то компенсация за прерванный сон, одевай свои лохмотья сейчас я закрою Шурика в кладовке, а ты быстро домой, не успеешь выбежать на улицу за минуту, пес тебя догонит, и пойдешь по деревне сверкая голым задом.

Поле боя Вадим покинул быстро, чем разочаровал моего охранника, пришлось кормить в неурочное время, задабривать Шурика. Когда я вернулась в кровать, спать мне оставалось чуть больше трех часов. Да чтоб этого кузнеца с его ночными визитами! И так хронический недосып, а тут ещё и этот безрассудный, а бабе Зине я слойку с яблоками испеку обязательно.

Полдень следующего дня. Дарья.

Первой на обед прибежала местная сплетница Вера Михайловна, торопилась женщина, вон как её немаленькая грудь колышется и, увидев бабу Зину, уперла руки в бока, ну все сейчас начнется.

– Зина, ты зачем поварихе такого злого кобеля отдала, он так кузнеца до банкротства доведет, так его старшему парню штаны порвал, одни лохмотья висели, хорошие штаны нынче денег стоят.

– Нечего по ночам к девицам в дома лазить и штаны целые будут, – баба Зина тоже не лыком шита, – но раз только порванными штанами отделался, значит одного злого кабеля мало.

– Нет, мне Шурика хватит, хороший охранник, – вмешалась я.

– А ты девка зачем на парня пса натравливаешь, если не понравилось что, так скажи, зачем собакой травить, – вот лучше бы я не вмешивалась, теперь и мне достанется, ещё и монстра из меня сделала, будто я собаку на человека натравила, а не он сам ко мне во двор залез.

– Ой, не понравилось, Вера Михайловна, да так не понравилось, что и словами не описать, потому и пса пришлось подключить.

– Ты ещё в подробностях расскажи, что конкретно тебе не понравилось, – Вадим зашел в столовую и остановился около женщин, – может, расскажешь, что и когда я сделал не так и почему тебе не понравилось?

– Боюсь, таких подробностей пожилые женщины не выдержат, опустим их.

– А я бы послушала эти самые подробности, может, и мой мужик что не так делал? – Усмехнулась Вера Михайловна.

– Обойдешься, Вера, без подробностей, – грозно сказала баба Зина, – а то потом своему старику начнешь претензии предъявлять, а он уже и не помнит, что в молодости с тобой делал.

После этих слов Петрович начинает громко смеяться, Вадим же подходит ко мне:

– Хотел спасибо тебе сказать за проводы брата, вкусно было, – незаметно кладет мне деньги в карман халата.

– Ты обедать будешь? – спрашиваю я.

– Нет работать нужно, – Вадим разворачивается и быстро уходит.

Баба Зина подхватывает под руку Веру Михайловну и ведет её к столу:

– Сядь, отдохни, я сейчас тебе обед принесу, покушаешь, успокоишься, а то у тебя обо всех голова болит, надо же, деньги кузнеца пожалела, он столько зарабатывает, что его сыновьям можно хоть каждый день штаны в лохмотья превращать.

– Дарья! – громко говорит Вера Михайловна, – может, ты замуж за него выйдешь, чтобы парень не мучился, а то штанов не напасётся.

– Ради его штанов замуж не выйду, – отвечаю я, наливая для женщины суп и накладывая второе.

– Он что парень плохой? – возмущается она, – работящий, непьющий, симпатичный, детки красивые будут.

– И это не аргументы.

– Да что вам молодежи нужно и так не подходит и эдак не устраивает? – Нужно срочно ей обед нести, может займется едой и сватать перестанет, вот же сваха сыскалась, и до всего ей дело есть.

Ставлю перед ней поднос с едой, отдаю столовые приборы и ухожу, все самое интересное уже прошло, одну сплетницу угомонили и вкусным обедом задобрили, пока она ест, будет молчать. Сейчас народ на обед придет, а мне опять нужно сельдью заниматься. И где Петрович поставщика нашел? Только продадим соленую селедку, как он новую партию привозит, нет я не жалуюсь, селедку хорошо берут и дачники много покупают и мужики на обед требуют сельдь с луком и деревенские домой берут и хорошо, что пока пиво не варим, а то ещё и тараньку народ потребует.

Сутки спустя. Дарья.

Обед уже закончился, когда в столовую вошел Виталик, младший сын кузнеца, парнишка у нас никогда не обедал, как многие деревенские мальчишки, потому замер и не знал, что делать.

– Виталик, бери поднос суп ещё горячий и второе осталось, я сейчас наложу.

– А пирожок можно, – говорит он подходя с подносом ко мне.

– Можно бери, ты компот будешь или чай?

– Компот.

Выставляю ему наполненные тарелки:

– Садись за чистый стол, ложки и вилки в конце раздаточного стола, – парень кивает головой.

Пока он ест, я сливаю остатки обеда для деревенских алкоголиков и собираю обед для наших животных.

– Очень вкусно, – говорит Виталик, ставя пустые тарелки на стол для грязной посуды, – дома так вкусно только мама готовила, – очень тихо говорит он.

– Приходи есть в столовую, от невкусной пищи страдает не только организм, но и нервы.

– Отец будет ворчать, если я не буду есть дома.

– Пусть ворчит, он старый, ему уже организм незачем беречь, а у тебя жизнь только началась, и здоровье пригодится, приходи кушать в столовую, мы и ужины и завтраки предлагаем детям, все бесплатно и выпечки у нас много, и овощи с колхозных полей, а к концу лета пойдут ягоды и фрукты.

– Ягоды я сам в лесу соберу, и фрукты у нас в огороде растут, – отвечает подросток.

– Прекрасно, но вкусно готовить у вас никто не умеет.

– Не умеет, – подтверждает он.

– Приходи кушать, и не обращай внимания на ворчание родителя, это старческая вредность, он сам не понимает, что делает.

– Спасибо, – Виталик улыбается и бежит к выходу. Вот наговорила ему всякого, кузнец мне за это спасибо не скажет, но жалко же мальчишку, из-за ворчуна папаши он лишается вкусной еды.

Глава 7

Две недели спустя. Дарья.

Председатель сдержал слово и нашел пивовара, пиво предполагалось варить раз в месяц, чаще – это расслаблять рабочих, а они должны доблестно трудиться и в конце месяца в качестве поощрения получать хмельной напиток. Ну а чтобы пивовар не простаивал три недели в месяце, председатель оформил его колхозным электриком. Пивовар Антон Петрович, мужчина чуть за сорок приехал из горячей точки и имел контузию, но руки и ноги у него работали прекрасно, горбился при ходьбе, а сила имеется. Столоваться он будет у нас, а чтобы не было двух Петровичей, пивовар предложил звать его Антоном и без всяких церемоний. Председатель устроил его на постой к одинокой бабушке, которая за помощь по хозяйству сдала ему комнату. Бабуле деньги не нужны, а вот дров наколоть, воды принести, баньку затопить, огород вскопать, сил нет. И сильный мужчина в доме хорошее подспорье в хозяйстве. Антон действительно оказался хорошим электриком. За два дня, он привел в порядок все электрохозяйство столовой. Потом за неделю провел профилактические работы в школе и принялся за животноводческий комплекс и колхозный птичник. А ещё он прекрасно вставляет замки, меняет щеколды и задвижки на окнах и дверях и даже к плотницким работам приспособлен, в общем, мастер на все руки.

Сегодня я попросила Антона починить мне розетку на кухне. Мужчина не отказал и, пока он работает, я решила в комнате перебрать бабушки сундук, давно к нему примерялась, все времени не было и неизвестно когда появится, потому и зарылась я сейчас в огромный сундук старинной работы. И чего в нем только нет, бабуля бережливая женщина ничего не выбрасывала. Слышу, громко хлопает входная дверь. Это ещё кто? Выхожу на кухню, в дверях стоит Вадим, зло сверкает глазами на Антона.

– А у тебя, Дарья, оказывается, помощник есть, – спокойно говорит Антон, смотря на разъяренного кузнеца, – пусть бы и розетки чинил.

– А я знаю, умеет он розетки чинить или нет?

– Умею и не только розетки, тебе ступеньку на крыльце нужно поменять, – говорит Вадим.

– Я пока ещё за тебя замуж идти не согласилась, так что не трать силы. И потом ты чего сюда пришел? Я не звала.

– Сначала ты моего младшего брата против отца настроила, он огрызается и ходит кушать в столовую...

– И правильно делает, никто из вас готовить не умеет, а подросток страдает, он же растущий организм.

– А потом и одинокого мужчину в дом приглашаешь, – заявляет Вадим.

– Что!!! Я вот сейчас тебя веником по горбине отхожу, чтобы ты свои фантазии отбросил, я пригласила колхозного электрика починить мне розетку.

– Отходи, может, потом замуж согласишься.

– Ты извращенец! – у меня слов нет.

– Так молодежь, – говорит Антон, – я пойду, а вы сами разбирайтесь, инструменты оставить?

– Нет, у меня целый ящик инструментов от дедушки остался, он рукастый мужчина был.

Антон собрал инструмент и, улыбаясь, покинул дом.

– Так, помощник, розетку починить, телевизор мне передвинуть, в двери замок заедает. Пока это сделаешь, я тебе ещё работы найду, инструменты в нижнем ящике дальней кухонной тумбочки, – разворачиваюсь и ухожу в комнату, у меня только два часа, а потом нужно на работу идти на вечернюю выпечку хлеба и с ужином Петровичу помочь.

***

Выхожу из комнаты, Вадим уже сделал розетку, закрепил мои полки, передвинул тумбочку и даже почистил печку.

– Я ухожу на работу, как справишься, закроешь дверь, ключ положишь в горшок на крыльце, я приду, выпущу из кладовки Шурика, – Вадим кивает головой, помощник.

Поздний вечер. Дарья.

Захожу домой, выпускаю Шурика на улицу, накладываю ему кушать, бедный, полдня просидел взаперти, но я ему вкусненького принесла, порадуется охранник. Захожу в дом, Вадим оккупировал мою кровать, спит сном младенца, хорошо, что рабочие штаны и рубаху снял, валяется в одних трусах, сопит в подушку. Оглядываюсь, телевизор передвинул, шкаф придвинул к стене, мне с ним было не справиться, сил маловато, карниз поправил и даже мою кровать в другой угол передвинул. Давно хотела перестановку сделать, у нас с бабушкой сил мало, у меня времени почти нет, все откладывала, думала, вот после посевной попрошу парней из мастерской помочь и посевная прошла, а я все откладывала. Может и правда замуж за кузнеца выйти, он хозяйственный, все мои хозяйственные хвосты подберет, а мне ещё бы печку переложить не помешало. Вот о чем думаю, нужно работника покормить, полдня на меня работает.

Выкладываю продукты в холодильник, переодеваюсь в домашний халат и подхожу к кровати.

– Помощник, ты кушать будешь или голодным спать предпочитаешь?

Вадим поворачивается ко мне, потом хватает меня за талию и опрокидывает на кровать, наваливается на меня:

– И есть хочу и тебя хочу, что больше ещё не определился, – шепчет мне в губы и в этот момент на его голову прыгает моя кошка Снежа, мы стукаемся лбами, аж искры из глаз.

– ОЙ!!! – восклицает он, – у тебя агрессивная животина.

– Ты на их хозяйку покушаешься, а бабе Зине испеку ещё одну слойку с яблоками.

– И эта агрессивная скотина от неё? – я киваю головой, – вроде не обижал женщину, а она мне такую свинью подложила.

– Две свиньи и за это я испеку ей две слойки, прекрасная женщина, вставай, буду кормить тебя, помощник.

– На ночь оставишь?

– За малую помощь по хозяйству, ещё чего.

– Даша, я тебя люблю, давно, как только увидел, жить без тебя не могу, даже на папашу накричал, когда он укорил меня.

– За что укорил, за любовь?

– Нет, за то, что бегаю за тобой как собачонка.

– А ты бегаешь?

– А это по-другому называется?

– Ну не как собачонка, ты хочешь обратить на себя внимание, нормальное желание для влюбленного мужчины, вставай кормить тебя буду, – перекидываю через него ногу и целую его в нос, – мужчина должен быть сытым и от этого добрым и сговорчивым.

– Я и голодный сговорчивый, а сытый буду со всем согласный.

– Проверим.

Очень раннее утро следующего дня. Дарья.

Поднимаюсь, кормлю своих животных, умываюсь и начинаю готовить завтрак, через пять минут из комнаты выходит Вадим.

– Я так понимаю, что как будущий муж из твоей калитки я выйти не смогу, мне как вору огородами пробираться.

– Из калитки выйдешь, никто тебя огородами не гонит, а мне нужно время обдумать свое безрассудное поведение.

– Почему безрассудное, Дарья, я же не разовый соблазнитель, жениться на тебе хочу, все как у людей хочу сделать, чтобы ни одна кумушка косо не посмотрела.

– Все дело в том, что я не планировала так рано выходить замуж, вот через годик или через два, подумала бы о замужестве, но сейчас я не готова взять на себя обязанности.

– Это я возьму обязанности на себя, от тебя требуется только появляться дома.

– А кормить тебя, обстирывать и ублажать совсем не нужно?

– Дарья, я же не зверь какой, понимаю, что работа у тебя тяжелая, могу и в столовой поесть и постирать я сам могу.

– Просто сказочная семейная жизнь рисуется, но так нельзя, раз у нас семья, то домашние дела нужно делать вместе, а потом тебе тоже работать нужно, а не белье стирать.

– Так я и не отказываюсь работать, но хотел бы построить свою кузницу.

– Садись завтракать, о будущем пока думать не будем, мечты сбываются редко или не сбываются никогда, я должна осмыслить свое поведение и пока не приходи, мне подумать нужно, а лучше с бабушкой поговорить, но председатель не отпустит даже на день.

– Дарья, так нельзя.

– Вадим, что "нельзя"? Я хочу подумать без давления и с твоей стороны, и со стороны селян, мне уже несколько раз предлагали выйти за тебя замуж. Все переживают за тебя, а я вроде как должна радоваться, что такой видный парень обратил на меня внимание. Мне что, даже подумать нельзя, с родственницей посоветоваться, или я вообще ни на что прав не имею?

– Имеешь, Даша, и я согласен, что давлю на тебя, и деревенские на тебя давят, только скажи мне, сколько ты будешь думать?

– Не знаю, как надумаю, так скажу.

Вадим ушел через полчаса, а я замочила белье, погладила халат, шапочку и отправилась печь хлеб, хоть и рано ещё, мы с Петровичем начало рабочего дня немного перенесли, но заснуть не смогу, а пока буду тесто месить, подумаю, за привычной работой лучше получается. И все-таки попробую у председателя хотя бы на день отпроситься в город, баба Зина теперь у нас целый день работает, поможет Петровичу, да и наш пивовар Антон, тоже на кухне много чего умеет, подсобит, а то скоро уборочная страда начнется и будет одна мысль – до кровати дойти.

***

Вечером этого же дня я уехала к бабушке, председатель за пару расстегаев согласился. Петрович накормит мою животину, продукты я оставила мой сотрудник человек ответственный, я же должна посоветоваться с бабушкой она мудрее и опытнее и обязательно даст дельный совет.

Два дня спустя. Дарья.

Бабуля у меня умнейшая женщина она сказала, что раз у нас все завязалось то не нужно прятаться и скрываться, а начать официально встречаться если не срастется, то разбежитесь. Ну подумаешь Вадима будут называть моим бывшим, от этого никому не холодно и не жарко. В общем, когда я спокойно выслушала её, то поняла, что бабушка права, мы молодые, не связанные никакими обязательствами, и почему нам нужно скрываться? Ну не получится, такое же может случиться, разойдемся как в море корабли, будем кивать друг другу при встрече, а деревенские кумушки посудачат немного и успокоятся. И поэтому, я сейчас стою у ворот дома кузнеца и думаю, как бы войти туда и сообщить Вадиму, что готова к отношениям, и он не будет больше выходить из моей калитки тайно.

Стой, не стой, а входить нужно, раз пришла, захожу в калитку, собаки у кузнеца никогда не было и хорошо, я сразу направилась на звук голосов, обхожу дом, у кузницы стоят сам кузнец и Вадим.

– Повариха пришла! – восклицает кузнец, – денег мало за готовку заплатили, пришла за добавкой?

– Я к вашему сыну пришла.

– Никак решила замуж за него выйти, долго думала, только моему сыну надежная жена нужна, чтобы на сторону даже не глядела.

– А я ненадежная, значит, по мужикам бегаю?

– Пока нет, но не факт, что не побежишь потом, – усмехается кузнец, у него точно психическое заболевание он в каждой женщине видит развратницу, и это я очень тактично называю.

– И как будете определять, побегу я потом по мужикам или нет? Или может на слово поверите, – вот сказала, а потом подумала и чего это я перед ним расшаркиваюсь, он кто такой, чтобы меня в чем-то обвинять, я ни с кем кроме Андрея любовь не крутила, да и тогда у меня были чувства и я очень тяжело пережила расставание. Вообще, зачем я с ним разговариваю, а Вадим чего молчит?

– А ты чего молчишь? – обращаюсь к Вадиму, тот только успевает открыть рот, как кузнец перебивает его.

– Нужно заслужить такого мужа как мой сын, а ты только и умеешь, что супы варить, а более мы о тебе ничего не знаем, – заявляет он.

– Кроме супов, я ещё много чего умею готовить и хлеб печь с пирогами, все остальное познается в процессе.

– Вот уж нет, одними пирогами и котлетами хорошего мужа не заслужить, – ехидно так говорит кузнец.

И тут я начинаю злиться, что делаю крайне редко. Первый раз, я разозлилась на мачеху и ушла к бабушке, второй раз разозлилась на Андрея, и не пошла к нему на свидание, а потом сделала все, чтобы не встретиться с ним и вот наступает третий раз, чувствую, как злость подкатывает к горлу. Что за перевернутый мир в голове кузнеца, получается его сын нежная принцесса, а я принц и чтобы завоевать его, мне требуется пройти какие-то испытания.

И тут отмирает Вадим:

– Отец прекрати, Дарья ко мне пришла и ещё не успела сказать зачем, как ты уже загрузил её?

– Так! Стоп, Вадим, мы ещё с твоим папашей не разобрались. Он что хочет, чтобы я прошла испытания, и только после этого благословит нас? – Смотрю на кузнеца, тот улыбается и кивает головой, – а испытания он придумывать будет и сам же станет наблюдать за ними? – И опять тот ехидно улыбается и кивает головой, а у меня злость зашкаливает, – а не пойти бы вам папаша вместе с сыночком в одно знакомое всем россиянам место? Испытание он решил устроить, может потому у ваших ворот невесты день и ночь толпятся, все хотят испытания пройти, жаждут Вадима, а без него просто конец придет не иначе.

– Ты что, повариха, говоришь такое? – Наконец-то до кузнеца дошло, что я просто послала их подальше.

– Так прощайте, папаша и иже с ними, и более, чтобы я близко никого из вас не наблюдала, – разворачиваюсь и ухожу, пришла с предложением и что получила, вот лучше бы домой пошла.

Меня догоняет Вадим, а злость моя не прошла и я ещё неадекватно мыслю и могу наговорить много и все обидное.

– Вадим, ты пока определись, хочется ли тебе, чтобы тебя как принцессу завоевывали, доказывали твоему неадекватному папаше, что достойны тебя, и самое интересное, что никакое выигранное испытание не гарантирует, что супруга в будущем не станет тебе изменять. И вообще, это все какой-то бред, и пока ты не разберешься, чего хочешь сам и, главное, чего хочешь от женщины, именно ты хочешь, а не твой папаша. А сейчас я пойду домой. А ты будешь думать. И, пока четко не сформулируешь свои хотелки, меня от работы не отвлекай.

Выбегала я из двора кузнеца, как будто за мной гнались не меньше трех огромных кобелей. Сначала домой, проверить животину, потом в столовую замешивать тесто на хлеб и забыть обо всех кузнецах с их неадекватными запросами, как в дурке побывала, палата номер шесть.

Глава 8

Две недели спустя. Дарья.

Колхозники пережили ещё одну партию пива и хорошо пережили, надо сказать, тараньку съели всю, селедка тоже ушла. Пошли ранние овощи и у нас время большого шинкования салаты из редиски и листового салата пользовались популярностью и даже мужчины не отказывались от зелени, скоро огурцы пойдут, помидоры, ранняя капуста, картошка и морковь и начнутся у нас салаты и рагу из овощей. Нет я не жалуюсь, но после того, как ножом поработаешь часа два руки болят, хотя мне такие блюда нравятся, а боль в руках можно пережить. Захожу в хлебопекарный цех, жарища жуткая, вентиляцию так и не починили. Антон сказал, что электромоторы сгорели и нужно покупать новые. Случиться это только после сбора урожая и то, если половину урожая выгодно продадут, да и то не факт, что на эти электромоторы, которые стоят целую кучу денег, эта самая куча останется, есть ещё школа, где половину парт нужно заменить, детишки активные нынче парты под ними просто горят. Открытые фрамуги не справляются с жарой, и я чувствую, как прилипает к телу халат и как пот скапливается на висках и волосы становятся влажными, а потом начинает кружиться голова и сознание куда-то уплывает. Что-то новое, хватаюсь за стул осторожно сажусь на него, держусь за край стола и чувствую все, приплыла... и темно.

***

Мое лицо протирают мокрой тряпкой, так хорошо и совсем не жарко, глаза нужно открыть поблагодарить кого-то заботливого.

– Дарья, если ты сейчас не очнешься, я приглашу фельдшерицу и председателя, – говорит Петрович.

– А председателя зачем, у него медицинского образования нет, – открываю глаза, чувствую себя прекрасно и голова ясная и с чего вдруг потемнело в глазах, я что первый раз в жаре работаю?

– Ты чего вдруг в обморок упала, захожу, а ты на стуле совсем неживая сидишь. И как не свалилась на пол? – Петрович помогает мне присесть, я, оказывается, лежу в холодном цехе на деревянных поддонах, вот почему мне прохладно, тут везде кафель.

– А вот почему вдруг я в обморок упала нужно крепко подумать, – сажусь удобно на поддоне и надеюсь, что это было случайно или я такая счастливая, что с первого раза залетела и подозреваю, что вариант второй, ну кузнец и снайпер, с первого раза в цель попасть.

– Дарья, давай ты не будешь пока тяжелое поднимать, ну так на всякий случай, я тебя страховать буду, – тихо так говорит Петрович.

– Петрович, я совсем не планировала, рано все это.

– А вторая сторона планировала?

– Не знаю, но у меня совсем из головы вылетело, что могут быть последствия, я такая дура, все забыла, о чем думала.

– Вы поругались, я его не вижу уже две недели, может, стоит уже помириться?

– Сложно все, Петрович, его папаша бред какой-то несет, а этот не может определиться, что ему нужно и вообще не появляется, а говорил, что любит, мутный он какой-то, как и его папаша.

– Он узнает, такое не скроешь, и как жить будешь, когда кареглазый малыш начнет по деревне бегать?

– Петрович, до этого ещё далеко, а потом я всегда могу уехать в город, там удобства, вода холодная, горячая, туалет и нет деревенских кумушек, вот только бабушкиной пенсии на нас троих не хватит. Как быть Петрович?

– И об этом ещё рано думать, давай поднимайся, поешь, выпьешь компота ягодного, а потом ты будешь учиться резать овощи, сидя, да и все остальное делать сидя, долго стоять на ногах вредно.

– Спасибо.

– Обращайся, все мы люди, посоветуем, поможем, поддержим.

Еще неделю спустя. Дарья.

В хлебопекарный цех меня пускали только для замеса теста, а когда включались печи Петрович стоял у двери на страже и шагу туда не сделай, резать овощи, сидя, неудобно, но я потихоньку училась, кастрюли поднимали и носили Антон и Петрович, мне теперь и у плиты стоять долго не разрешали, жарко, вот сиди за столом и перебирай селедку или ягоды на компот, можно сидя картошку чистить, рыбу разделывать, котлеты обваливать и так далее, и никак не обойти запреты, Петрович как сокол издалека все видит. Баба Зина, которую никто не посвятил в мои проблемы, за нами наблюдала несколько дней, потом фыркнула, поджала губы и после обеда куда-то унеслась. Я только пожала плечами, а Петрович усмехнулся, все равно узнает. Мне бы к фельдшеру пойти, на учет встать, вот только появись я на пороге фельдшерского пункта, вся деревня узнает о моем диагнозе. Тут даже вариантов нет, все в курсе, что мой охранник Шурик порвал штаны Вадиму, а потом кто-то да видел, как он от меня рано утром уходил, народ в деревне встает с петухами. И что-то мне соленой сельди захотелось, аж слюна выделяется.

Взяв селедку, я нарезала её тонкими ломтиками, разложила на тарелке, посыпала зеленым луком и только откусила хлеб и мурча положила кусочек селедки в рот, как в столовую вбегает Вадим, а за ним баба Зина с толстой палкой.

– Баба Зина вы чего, через всю деревню за мной с дрыном бежали, что я такого сделал, хоть бы сказали?

– А ты хочешь, охальник, чтобы я всей деревни рассказала, что ты соблазнил молодуху, а потом позорно в своей кузнице спрятался, а она селедку килограммами ест и кислый морс по утрам пьет. – И замахивается дрыном, тот отскакивает от неё и поворачивается ко мне, я же наколола на вилку аж два кусочка сельди и с глазами маньяка смотрю, как они быстро двигаются к моим губам, меня разборки не волнуют, мне соленого хочется, аж желудок сводит.

– Даша! – восклицает он, но в этот момент селедка достигла моего рта, так вкусно, что я от удовольствия закатываю глаза и медленно смакуя жую её.

– Тяжелая она! – кричит баба Зина и дрын опускается прямёхонько на спину кузнеца, слышится треск и он разлетается на несколько частей, потому как женщина нашла самую сухую палку.

– Так я же не отказываюсь от своего, у меня заказ сложный, хотел закончить, деньги получить и свадьбу играть. Даша, ты забудь, что мой папаша наговорил, больной он на всю голову, я маму привезу, познакомитесь, она прекрасная женщина с сыном поможет.