Текст книги "Бывшие (СИ)"
Автор книги: Инна Беляцкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
Annotation
Миди рассказ о нашей жизни, немного о деревне.
Беляцкая Инна Викторовна
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Беляцкая Инна Викторовна
Бывшие. (написано в 2017 году)
Бывшие.
Аннотация: у каждого из нас есть люди, которых мы можем назвать "бывшими": бывшие одноклассники, друзья, товарищи, возлюбленные, любовники, мужья и так далее. Иногда такие люди остаются в прошлом, и мы почти о них не вспоминаем, а иногда они неожиданно появляются в настоящем или будущем, а бывает такое, что человека идентифицируют как бывшего определенной девушки или парня. Это рассказ о деревенской жизни, её светлых и темных сторонах. События происходят середине и конце 90-х годов.
Глава 1
Дарья – Даша – 20 год.
Вынимаю из печки очередную партию хлеба, выкладываю его на стол, жара в цеху стоит невыносимая, мой халат уже давно прилип к телу, и как буду отдирать, неизвестно. Но это не самое страшное, волосы под шапочкой настолько взмокли от пота, что саму шапочку можно отжимать, а на улице начало апреля, а до дома нужно добежать и не простыть. А душа в нашей деревенской столовой, никогда не было и не будет, и в этом я уверена на двести процентов.
Наша небольшая бывшая колхозная столовая сохранилась до времен дикого капитализма в нашей стране только потому, что председатель бывшего успешного колхоза оказался мужчиной грамотным и не сильно вороватым. Когда все колхозы вокруг развалились на части и колхозникам раздали паи, наш председатель, собрав всех колхозников, долго объяснял им, что в одиночку не выжить и лучше держаться вместе. Не все согласились, несколько семей, заразившись кооперацией и предпринимательством, в сельскохозяйственный кооператив не вошли, остальные же привыкли, чтобы ими командовали и согласились на совместный труд. Как выживали колхозники, не знаю, в то время я была подростком, училась в школе, потом в училище на повара, жила в городе, что находиться в двадцати километрах от нашей деревни. Я вообще городская, и мне повезло, что нашла работу по специальности. Нужно сказать большое спасибо моей бабушке: в этой деревне она родилась и тут стоит дом, где жили ещё её родители, сейчас я там живу, а бабушка, в молодости переехав в город, приезжает в родовое гнездо как дачница на лето и изредка зимой. Не то, что бабушка не любит деревню, нет, ей нравиться здесь, но в городе рядом больница, что для пожилого человека очень важно, а ещё она привыкла к удобствам, чего нет в деревенском доме, ну и третье, как говорит бабушка, я должна быть самостоятельной.
Накрываю хлеб специальной тканью, сейчас переоденусь и домой, приду в столовую за два часа до обеда, бульон для первого блюда я сварила, фарш для котлет замешан, картошка почищена, овощи вымыты, за два часа вместе с поваром Александром Петровичем мы сварим прекрасный обед. Столовая в застойные времена была очень современной для того времени, здесь много кухонной техники и имеется хлебопекарный цех, который приносит неплохой доход. Хлеб у нас хоть и дороже, чем в деревенском магазине, но вкуснее и вес мы выдерживаем. Остатки хлеба после обеда работников расходятся быстро, а когда приезжают дачники, нам приходиться печь чуть ли не в два раза больше, хотя и сейчас у нас два замеса в сутки, вечерняя и утренняя выпечка и не остается даже буханки.
– Дарья! – в цех входит Александр Петрович или просто Петрович, – там бывший Настин приходил, хлеба просил.
"Бывший Настин", это Андрей. Он когда-то с ней встречался, но не сложилось, а для деревенских так и остался "бывшим"; один из предпринимателей нашей деревни.
– С ночной выпечки возьми, пока работники не отобедают, я утренний хлеб продавать не буду.
– Нет хлеба, ночью дачники приехали последние две буханки купили, меня среди ночи с кровати подняли, чтобы я им продал, а то им утром завтракать нечем, пришлось идти сюда, открывать и хорошо, что спасибо сказали.
– Тогда отправляй бывшего пусть после обеда приходит.
– Уже отправил и тебе нужно уходить, спать когда собираешься? В четыре утра встала, я знаю, козу в поле выгонял видел, как ты зевая на работу шла.
– Вот отлеплю от тела халат и пойду, – выхожу их цеха и направляюсь в раздевалку. Полотенцем оботрусь, голову двумя платками обмотаю, и бегом домой. Заболею, а Петрович мужчина пожилой не справиться, а ещё у него хлеб непышный получается. И вроде все по рецепту делает, не его это блюдо, зато супы варит превосходные и птицу готовит – можно на королевский стол подавать, а вот с хлебом не складывается. Я тоже не пекарь, моя специальность: "повар – кондитер", а хлебопекарную науку пришлось проходить самостоятельно. Не скажу, что сразу её освоила, помучилась, понервничала, но сейчас руку набила, мы же белого хлеба печем мало в основном серый из смеси пшеничной и ржаной муки. С этим тестом тяжелее работать, капризное оно, а рабочему люду именно такой хлеб нравиться.
Халат сняла, шапочка мокрая, стирать нужно, хорошо, что у нас спецодежды по пять комплектов, начальство на гигиену денег не жалеет, да и наша фельдшерица – женщина строгая, с ней не расслабишься, быстро прикроет столовую и председатель ей не указ. Вытираю тело полотенцем, и его стирать нужно, а что будет летом? И на улице жарко, плюс ещё жар от печек и плит, мы с Петровичем еле ноги выносим после готовки. Весной и осенью, когда идут посевные и уборочные работы, обеды возят прямо в поле и работники требуют много холодного ягодного напитка. А где его взять, холодного? Приходиться вечером варить, ночь охлаждать в холодильнике и везти в поля в специальных термосах, потом мы термоса моем, кипятком ошпариваем и одновременно готовим ужин для работников и завтрак в виде сухого пайка, а отпуск у нас только зимой, когда сельхозработ нет, только тепличное хозяйство функционирует. В общем, весело у нас, но я рада, что нашла работу, да ещё и по специальности, люди с высшим образованием дворы метут, в городе работы мало, часть предприятий на ладан дышит, часть уже никогда не восстановить, а те, что новые образовались, неизвестно сколько проработают. И хорошо, что зарплату вовремя платят, пусть небольшую, но нас двоих поваров мы прокормим, начальство знает, что для себя всегда сэкономим, но пока мы не наглеем, закрывает глаза. И третьего работника нам в помощь не возьмут. В столовую на четыре часа приходит баба Зина, женщина чистоплотная и энергичная, она помогает нам во время обеда с посудой, потом моет в обеденном зале полы и все. Только на такую уступку пошел председатель после полугода нашего нытья и законных требований отдыха согласно Трудовому Кодексу.
Обматываю голову двумя платками, плевать, что выгляжу как клуша, главное здоровье, да и идти мне недалеко, мало народу увидит, быстро натягиваю на себя теплый комбинезон, рубашку, куртку, сапоги и бегом домой, чем быстрее добегу, тем больше времени останется на сон.
***
Сижу у горячей печки и пью чай с малиной, так для профилактики простудных заболеваний, ну и вкусно это, смотрю на часы, поспать нужно, а сон не идет. Может, заняться хозяйственными делами? Или просто посидеть отдохнуть? У печки тепло, хорошо, двигаться совсем не хочется. Что-то я переработала, а скоро посевная и, если я до этого времени свой огород не посажу, то потом будет совсем не до огорода, до кровати бы доползти. Вспоминаю слова Петровича – "Настин бывший приходил", а ведь он и мой бывший, только деревенские о нем не знают, в городе это было и целых два года. Мне семнадцать лет, я учусь на повара, ему девятнадцать он учился в ВУЗе неподалеку, встретились мы городском празднике, я с подругой гуляла, он с другом. Провели вечер, гуляли, смеялись, потом в кино сходили, ну и дальше продолжилось. У подруги с его другом не получилось, а у нас все закрутилось, да так круто завернулось, что чуть крыша не съехала. Два года у нас была любовь, мне восемнадцать исполнилось, ему двадцать и мы подали заявление в ЗАГС. А через две недели в магазине меня случайно окликнула регистраторша и удивленно спросила, почему забрали заявление: "такая красивая пара", как удалось сдержать нейтральное лицо, не знаю, но я кивнула, будто все по плану и ответила, что решили подождать немного, пока Андрей ВУЗ ни окончит. А ведь я ничего об этом не знала и, если бы не регистраторша, которая по доброте душевной или от зависти, или от недалекого ума поинтересовалась причиной отказа от регистрации, думала бы, что все у нас с Андреем хорошо и мы пойдем в ЗАГС, станем ячейкой общества и так далее. И хорошо, что у меня и у Андрея в тот момент не было денег на свадьбу, и мы договорились, что она будет скромная и с минимумом родственников, только близкие, и я не готовила даже платье, решила, что пойду в выпускном. И ведь никто Андрея в ЗАГС не тащил, он сам настоял, я не беременная, молодая, могла бы ещё погулять, впрочем, как и он. И зачем нужен был этот пошлый спектакль? В тот день я не пошла к нему на свидание, через пару дней он столкнулся с моей подружкой, которая сначала поинтересовалась о причине его недостойного поступка и молчания о нем, а потом послала его громко и обидно. После этого он не искал встреч со мной, и меня это вполне устраивало. А причина была проста: его родительница просто сказала, что я "неперспективная", что повар – кондитер – мой потолок и больше ничего я в жизни не добьюсь. И она права, у меня только бабушка и у неё скромная пенсия и, даже при хороших оценках ВУЗ мне не светил. И поэтому, посовещавшись с единственной родственницей, я после восьмого класса пошла в училище, получать профессию и никогда не скрывала своего скромного положения и отсутствия амбиций. Но самое интересное, что случилось потом. Андрей чуть не вылетел из ВУЗа за хвосты, родители заплатили деньги, чтобы он смог перевестись на заочное отделение. Его отец решил открыть свое дело и, выкупив колхозный пай у своего дальнего пожилого родственника, организовал автомастерскую и шиномонтаж. В семистах метрах от нашей деревни оживленная трасса и у них всегда есть клиенты, да и к нам в столовую дальнобойщики частенько заезжают, цены у нас низкие, продукты с наших полей и теплиц, пусть нет разнообразия как в крутых забегаловках, но вкусно и порции большие. Но на этом перемены в жизни моего бывшего не закончились. Его родительница, та, что назвала меня "неперспективной", сбежала с молодым любовником, прихватив из сейфа деньги мужа, видимо посчитав уже и супруга "неперспективным", в деревне поговаривали, что он хотел её пристрелить и даже ружье из сейфа достал, но сыновья остановили (у Андрея ещё есть младший брат Борис). Ну а потом у Андрея случился роман с Настей. Три летних месяца любовь крутили, платоническую, даже местные сплетницы это признают. Настя – девушка серьезная, школу с золотой медалью окончила, в город уехала в ВУЗ поступила, а через полгода приехала с симпатичным студентом знакомить его с родителями как будущего зятя. Вот тогда Андрея и стали звать "бывший Настин", и он "неперспективным" оказался. Нет, я не злорадствую, хорошо, что так произошло, уберегла меня судьба от такого "подарочка" и прекрасно. Не скажу, что разрыв прошел гладко и без потерь, тяжело было, обидно, больно, слез много пролила, но переступила через это и сейчас на Андрея смотрю, как и на других колхозников, нигде ни ёкает. Про нашу же любовь Андрей не скажет, побоится, что так называемая женская солидарность сработает и получит он осуждение от женщин. Их мужья на его сторону не встанут, они этих предпринимателей – барыг на дух не переносят, не осознали ещё колхозники все прелести капитализма и будут его в деревне называть не бывший Настин, а как-нибудь обиднее. В деревнях все на виду, а если один раз облажался, тебе этого долго не забудут, в лицо не скажут, а за спиной отполоскают – мало не покажется.
Смотрю на часы, два часа до работы, час полежать, потом собираться и выкинуть все мысли из головы.
Глава 2
Вечер этого же дня. Дарья.
Взвешиваю тесто для хлеба и укладываю его в формы, сейчас поставлю их в печь, и моя смена закончится. Петрович проследит и вынет испеченный хлеб, а потом и народ за ним подтянется и дачники, и деревенские знают, когда мы достаем его из печки, прибегут за горячим хлебом. Сам же Петрович разливает остатки супа и раскладывает гарнир по кастрюлям, это для наших колхозных алкоголиков. Как ни странно, в нашей деревне их всего трое, муж и жена предпенсионного возраста и пожилой мужчина, мы их кормим. А куда деваться? Больные люди, не бросать же их на произвол судьбы, а они нам, то ягод, то грибов принесут в благодарность, то дрова мне наколют, или забор поправят, или огород помогут вскопать. Так и живут, пожилым жителям деревни помогают, они им за это наливают, и только мы с Петровичем их кормим. Колхозники питаются в столовой за половину цены, спрашивается, почему они не готовят дома; так всей семьей работают, некогда им, если есть пожилые родственники, те за малыми детьми присматривают, подростки после четырнадцати лет в колхозе работают, им председатель зарплату платит, а те кто в школу ещё не ходит, за ними две милые старушки присматривают, вроде как детский сад у них в одном из домов организован, мы для них хлеб печем и сдобу, продуктами их председатель снабжает, а ещё учительница из школы с детьми занимается. Молодых семей в деревне немного, детский сад организовывать экономически невыгодно, вот и попросили старушек присмотреть за детьми. Пока хорошо справляются, родители довольны, дети их любят, до школы дорастут, там группа продленного дня, за детьми до самого вечера присмотрят и уроки с ними сделают, ну а подрастут до рабочего возраста после школы пойдут в теплицы работать и на поля, кто-то в мастерские: старую технику часто ремонтировать нужно. А летом, когда школа не работает, мы деревенских детей бесплатно кормим, те, что в поле не работают, питаются у нас три раза в день, мы для них стараемся больше салатов сделать, компоты варить, кисели и сдобу печем, потому для нас лето очень жаркая пора. А ещё нужно свой огород содержать, пусть несколько грядок, так и за ними уход нужен. Помниться, я под луной в огороде работала, соседей напугала. Они мне утром рассказывали, как чуть со страху в штаны не наложили, когда увидели что-то светлое на моем огороде. Я же не подумала, и одела светлый рабочий комбинезон, какой был в наличии с длинными рукавами, чтобы комары и мошки не сожрали сейчас уже соседи привыкли и на привидения в моем огороде не реагируют.
– Петрович, мне нужно калитку подправить у меня петля лопнула, – говорю я, включая печь и снимая фартук.
– К кузнецам не ходи, они мне в прошлый раз сказали: "проволокой завяжи", с ехидной такой улыбкой. Лучше в мастерские сходи, там много всякого лома, может парни тебе найдут петлю, пусть ржавую главное, чтобы целая была, а дождь любую ржавчину отполирует.
– К кузнецам я и не пойду, уж больно папаша у них смурной, как глянет, сразу начинаешь вспоминать, может он мне деньги одалживал, а я не вернула, от одного его вида страшно становиться, лучше к механикам, там парни веселые и сдобу мою любят, завтра напеку пирожков с капустой и пойду.
– За пирожки с капустой, они тебе новую калитку поставят, – смеется Петрович.
– А ты наших охранников накормил?
– А-то, конечно, вон лежат на солнышке брюхо греют, – улыбается Петрович.
Выглядываю в окно, на маленьком солнечном пятаке лежит наша охрана, собака Жулька, для неё Петрович такую шикарную теплую будку соорудил дворец просто. Хороший сторож, лает громко, всю округу на ноги поднимет, если с вором сама не справиться. И наш санитарный охранник кот Василий, периодически на крыльцо у служебного входа выкладывает придушенных им мышей и крыс, хоть и кот, но совсем не ленивый, вместе с Жулькой в будке живет, и оба у нас на довольствие, как работники столовой.
Что касается кузнецов, то это наши вторые деревенские предприниматели. Их отец, проработав кузнецом в колхозе, в начале капитализма, пока суд да дело, быстро разобрал колхозную кузницу и соорудил новую на своем огороде. Председатель пока колхозников уговаривал паи не отдавать, пока по конторам городским носился, кузнец быстро дело свое наладил и сыновей к нему приспособил, у него их трое, старший чуть больше года назад из армии вернулся, средний собирается, а младшему ещё двенадцать лет, но он уже в кузне помогает. И дело у них хорошо пошло, кованные каминные решетки для новых богачей, ворота, калитки, заборы и даже кованная садовая мебель. Клиенты из города приезжают заказывать эксклюзив ручной работы, кузнецы недавно дом новый двухэтажный построили кузнецу модернизировали, машина у них дорогая, ну это по деревенским меркам, и цены для простого люда уж больно кусачие. И ещё они никогда даже по соседски не помогают, и за это деревенские их не жалуют. Нет, я все понимаю, коммунизма мы не построили, социализм ушел в небытие, а при капитализме за все нужно платить. Но ведь люди им помогали, пока они жили в колхозе, когда все одной семьей жили. И кузницу колхозную себе прибрали, так дела не делаются, и поэтому у парней большие проблемы с девушками. Городские дамы в деревню, пусть даже в двадцати километрах от города ехать не хотят, а деревенские видя такое отношение к соседям и другим жителям деревни, с ними ничего общего иметь не желают. Да ещё и случай с их матерью, до сих пор подробности всплывают, а ведь шесть лет прошло. Меня тогда здесь не было, но и я наслышана. Никто точно не знает, была измена или нет, может какая сплетница со зла сболтнула, и пошел слух по деревне. Одна половина деревенских утверждает, что была измена, мол, жена кузнеца с участковым, вдовым мужчиной, снюхалась, вторая половина, тоже утверждает, что это наветы злых сплетниц и ничего у них не было, но обе половины точно уверены, что никто их на горячем не ловил. Однако кузнец не стал разбираться, и выгнал бедную женщину, в чем была, хорошо, что летом. Скандал был жуткий, он на всю улицу позорил супругу, пока участковый не прибыл и не охладил его пыл, ему тоже досталось на орехи, выслушал и что было, и чего не было. Потом бедная женщина под присмотром участкового собрала свои вещи и документы и он отвез её к маме в соседнюю деревню, и после этого она здесь не появлялась. Говорят, что мама её умерла, и она так и живет одна в её доме, сыновей этот скандалист, её бывший муж, к ней не пускал, старший, когда стал совершеннолетним, сам поехал, остальных с собой взял и сейчас периодически ездит, папаша их хоть и ворчит, но поделать ничего не может, выросли детки. В общем, после этого скандала все от него отвернулись, здороваются и больше ничего, а то и мимо пройдут будто не заметили. А парни у кузнеца на загляденье красивые выросли, высокие от физической работы мышцы накачали. Руки сильные, симпатичные кареглазые брюнеты и младший таким будет, уже сейчас видно, находились девушки, заглядывались на парней, но папаша кузнец одним своим взглядом отбил охоту продолжать отношения. Такой генофонд пропадает! Это слова Петровича, он хоть и осуждает их отца за публичный скандал с супругой, но дети-то не виноваты.
– Все Петрович, я домой, у меня ещё стирка и по огороду нужно походить, определить фронт работы на весну.
– А я думал, ты уже ушла, – улыбается он.
– Уже ушла, – быстро бегу в раздевалку, волосы опять мокрые, халат и шапочку опять в стирку никогда работа не кончится.
Выбегаю из столовой, навстречу мне несется наш председатель. И что случилось?
– Дарья! – бедный запыхался, совсем спортом не занимается, нужно фельдшеру о его отдышке сказать, пусть займется председателем, а то сгорит мужчина на работе. – Бабушка твоя звонила в контору, требует тебя завтра в город.
– Она заболела?
– Нет, что-то по наследству, в общем, завтра в город едет бухгалтер, и тебя захватит в двенадцать ноль-ноль, будь готова.
– Тогда останетесь без вечернего хлеба.
– Ничего один день магазинного поедят, а то продавщица жалуется, что хлеб остается, сделаем для неё завтра праздник, пусть все раскупят, а она порадуется.
– А как же обед? Петрович один не справиться.
– Баба Зина поможет, справятся, если я тебя в город не доставлю, мне твоя родственница последние волосы на голове вырвет.
– Бабуля может, она женщина строгая, значит в город, приятно разнообразить свои рабочие будни. Спасибо за сообщение!
Придется быстро постирать и ложиться спать утреннюю выпечку хлеба никто не отменял, да и Петровичу с обедом нужно помочь, он мужчина в возрасте, и сноровка уже не та, устает.
И с чего вдруг бабуля про наследство думать начала, она у меня женщина крепкая для своего возраста здоровая. Или папаша что-то решил отчебучить? Завтра все узнаю.
Вечер следующего дня. Дарья.
Жду автобуса на остановке, рано пришла, он ещё минут пятнадцать не появиться, мне просто нужно прогуляться, нервы успокоить, после посещения контор очень хочется глотнуть кислорода. Все оказалось просто: папаша решил лишить меня наследства, я же не полная сирота у меня есть отец, мама погибла под колесами пьяного водителя, уж не знаю посадили его или нет, я маленькая была, никто в проблемы взрослых не просвещал. Ну а папаша уж очень быстро привел в дом женщину, всего через три месяца после похорон, сначала я этого не понимала, выросла – поняла, у отца уже была любовница, и потому он так быстро обеспечил меня мачехой. Нет, она надо мной не издевалась в физическом смысле, но в моральном сделала все, чтобы я в тринадцать лет ушла жить к бабушке. Папаша алиментов не платил, не звонил, забыл быстро, вот только квартира, в которой он живет с мачехой, принадлежит бабушке. Её дедушке герою труда давали, и родственница предусмотрительно не стала приватизировать её и выписываться даже когда ей в наследство досталась квартира старшей сестры, за которой она несколько лет ухаживала, женщины одинокой и болезненной. И вот, когда мачеха наконец-то настояла на оформлении недвижимости, бабушка решила, что это её звездный час. Она готовилась к такому повороту с того дня, как я переехала жить к ней, собирала справки, копила на адвоката и ещё много чего, меня в это не посвящала. Зачем? Недвижимость не моя, и я не претендовала, мне и дома в деревне много. Оказывается, у отца и бабушки баталия шла год, отец настаивал на приватизации и включении в неё мачехи, про меня и разговоров не было, как-то упустил родитель из вида. И вот бабушка выиграла суд. Она приватизирует квартиру на троих: на меня себя и отца, ну куда же без него. Свою долю она стразу завещала мне, плюс ещё квартиру сестры и дом в деревне, я – богатая наследница и папаше указала, где его место, мачеха же вообще осталась с носом, хотя у неё есть жилье и понятно, что она не хотела им делиться с мужем. Сегодня был последний аккорд, я заполнила бумаги, мне передали заверенную копию завещания бабушки, документы на две трети одной квартиры и на квартиру бабушкиной сестры, плюс бумаги на дом и пай колхозной земли. Бабуля в комментариях была сдержана, она чувствует свою вину за сына, он напрочь забыл обо мне, живет в свое удовольствие. Других детей у него нет, мачеха рожать не хочет, бережет фигуру. Я про отца совсем не вспоминаю, не видела его с тринадцати лет и не хочу видеть и вспоминать, путь живет, как хочет, вдали от меня и бабушки, не портит нам нервы.
У остановки останавливается машина, не понимаю, я рукой не махала, не тормозила, автобус жду, заглядываю внутрь, стекло опускается, вижу Вадима старшего сына кузнеца. У меня глаза округляются: они никогда попутчиков в город не берут, а тут сам остановился.
– Ты что-то хотел?
– А ты домой не хочешь? – ухмыляется он.
– Автобус через пару минут придет, – вот не понимаю его вопроса, раз стою на остановке, значит, домой собралась, хотя есть второй вариант может я просто решила погулять именно в этом месте.
– Могу подвезти, – говорит он.
– Вадим, я на автобусе, не будем давать пищу для деревенских сплетников.
– Ты обращаешь внимание на такую мелочь?
– Я живу с этими людьми, почему должна их игнорировать?
– Ну, как знаешь, – он поднимает стекло и машина трогается.
Это совсем не мелочи. С чего вдруг он решил меня подвезти? Никого никогда не подвозил, помню, его папаша даже фельдшерицу выгнал, когда она попросила отвезти в городскую больницу старушку со сложным переломом, пришлось ждать скорую помощь из города, а старушка мучилась, сильных обезболивающих в нашем медпункте нет, а перелом сложный. Председатель кузнецу сказал пару ласковых, но тому как с гуся вода. Правда, Вадим тогда в армии служил, может он бы не отказался отвезти больную, я надеюсь, что он все-таки лучше отца, человечнее. Сплетникам же лучше на язык не попадать, такие потом загогулины пойдут, не отмоешься до конца жизни. Автобус подкатил к остановке, я лучше традиционно в деревню приеду как все.
Глава 3
Две недели спустя. Дарья.
На улице весна, солнце и птички поют, а значит, со дня на день начнутся полевые работы. Вынимаю из печи утренний хлеб и думаю, что нужно бы термоса доставать, кипятком их облить, продезинфицировать и ягоды для компота вынуть из морозилки. Не сегодня, так завтра председатель даст команду работникам выдвигаться на поля, а нам готовить трехразовое питание. И хорошо, что я свои грядки в огороде посадила, две недели между выпечками хлеба в огороде копалась, думала упаду там и засну на земле. Ничего, молодая, выдюжила, хотелось бы пару дней на подготовку к полевым работам, поспать да просто посидеть без дела, а потом можно опять впрягаться и до конца мая, пока посевная не закончиться.
– Дарья! – Петрович улыбается, – председатель дал команду плотникам за пару дней отремонтировать все временные постройки на полях, посевная начнется на этой неделе.
– Хорошо, что ты узнал про плотников, а то председатель нас никогда не предупреждает заранее, думает, нам готовиться не нужно, взял кастрюли и побежал в поля.
– Я хитрый, бригадиру плотников самогону подогнал, он меня и предупредил, не хочу, как в прошлом году спать по два часа.
– Петрович, от того, что нас предупредили за два дня наш сон не увеличиться.
– Я рассчитываю на пять часов минимум, меньше мой организм не выдержит.
– Три часа, максимум четыре.
– Нам бабу Зину на целый день оформляют, стандартная смена с восьми утра до пяти вечера.
– И как ты этого добился?
– Шантажом, сказал, что ты перестанешь печь сдобу, и его семья останется без так горячо любимых расстегаев с рыбой.
– Круто, я бы не смогла.
– Молодая ещё, с возрастом научишься. И плохая новость: сегодня нам привезут рыбу, парни подняли сети, много рыбы, тебе придется до вечера её обрабатывать, нужно заготовить, заморозим, и потом не будем отвлекаться.
– Ну, если баба Зина придет к восьми часам, то я вполне могу заняться рыбой, пусть её привезут к речке, там и почищу, ну и контейнеры для заморозки мне нужны, сейчас ими и займусь.
– Возьми бочку для засолки, парни просили тараньки к пиву.
– Они когда собираются пиво пить? Посевная же!
– После посевной и напьются, председатель обещал открыть пивной цех на неделе, он уже сколько лет стоит без дела, а ведь когда-то в нашем колхозе шикарное пиво варили.
– А пивовары остались?
– Нет, но их легко заменить, – усмехается Петрович.
– Кем заменить, Петрович, меня не учили пиво варить, это совсем другая специальность.
– Ну, хлеб же ты печь научилась, а пиво – это почти то же самое.
– Нет, Петрович, вы с председателем меня загнать хотите, а я ещё хочу замуж выйти и детей родить.
– Сколько?
– Сколько раз замуж выйти или сколько детей родить?
– Ну, раз ты так ставишь вопрос, так озвучь обе цифры.
– Как скажешь: один и два. Я ответила на твой вопрос?
– Ну что я умалишённый, все понял, – смеется Петрович, – иди собирай контейнеры и бочку, парни приедут максимум через полчаса, а я займусь подготовкой к обеду. Кота с собой забери, пусть свежей рыбки поест, ну и Жульку, она тоже не откажется от свежатины.
Вечер этого же дня. Дарья.
С рыбой я закончила. Сейчас правильно уложу её в контейнеры и бочку для засолки. Жулька лежит рядом, собака объелась так, что ей не дойти до будки. Кот Васька завалился к ней под бок и мурлычет как трактор, у зверей день желудка и вот думаю, мне их нести на руках или они переварят еду и придут сами.
– Зверье мое, вы собираетесь здесь до утра лежать или все-таки пойдете выполнять свои обязанности? – Ни одна зверюшка даже ухом не дернула. – Понятно, сегодня столовую охраняем я и Петрович.
– Докатилась Даша, уже с животными разговариваешь, – раздается тихий голос за спиной, я вздрагиваю от неожиданности, разворачиваюсь, на берегу сидит Вадим.
– Ты давно здесь сидишь? И почему мои сторожа на тебя не среагировали?
– Они сейчас не сторожа, хороший сторож должен быть полуголодным, а ты их закормила.
– А сам не пробовал быть полуголодным, как оно работается в таком состоянии?
– Плохо работается, так я не сторож на четырех ногах, у меня работа тяжелее и интеллектуальнее.
– Так мы отошли от темы, давно ты здесь сидишь и что конкретно хочешь высидеть?
– Брат в армию после посевной уходит, хотел спросить можно тебя нанять приготовить на стол.
– Если сразу после посевной, то я буду отдыхать двое суток и буду способна только на механическую работу и засыпать в любом положении.
– Точное число я не скажу, да и военком его не знает, как разнарядку получит, так и повестку пришлет, но я так понял, что через двое суток после посевной к тебе можно подходить с предложением о работе.
– Лучше через трое.
– А ещё лучше через четверо или пятеро, – смеется он.
– Чем больше, тем лучше, и после посевной у меня отдыха не будет, так же нужно готовить обеды и ещё детишек кормить три раза в день, плюс хлеб, но если готовить поэтапно, то за три дня можно собрать хороший стол.
– Значит, ты не отказываешь?
– Если только по объективным причинам, и я надеюсь, что за работу мне предложат достойную оплату.
– Не обидим, не переживай, – Вадим встает и уходит.
Ни здравствуй, ни до свидания, странный он, нелюдимый, вся семья у них необщительная, хотя кто я такая, чтобы осуждать за такое поведение.
Вижу Петровича, бегущего ко мне с тележкой, на которой мы возим кастрюли с обедами, они же неподъемные, когда полные.
– Чего Варин бывший хотел? – Петрович любопытный, как все деревенские, но интриговать нельзя начнет выдвигать версии одна фантастичнее другой.
– Среднего сына кузнеца забирают в армию после посевной, пришел договариваться со мной, проводы нужно организовывать, а они мужчины, видимо, в этом не преуспели: с железом хорошо работают, а с продуктами нет.
– Заплатить обещал?
– Обещал не обидеть.
– Сразу сумму обговаривай, а то не оплатят, – Петрович преувеличивает, а может, и нет, я с кузнецом и его семьей мало знакома, хотя и работаю в столовой уже два года, сразу после училища пришла.
