Текст книги "Он бесит (СИ)"
Автор книги: Инна Стужева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)
15. Третьяков
Такая же как все.
Мысль прокручивалась в башке уже в сотый раз, и в сотый гребаный раз сердце сжималось в тугой клубок. Нахрен, не думать ни о чем. Но не думать не получалось.
Знал ведь, что нельзя доверять ни при каких обстоятельствах, мало ты на этих красавиц насмотрелся дома? Но нет, что-то в ней не отпускало, заставляло поверить. Поверил на свою голову. До сих пор в ушах слова этой стервы Стужевой. На треп бы и внимания не обратил, мало ли что она там несет, но вот Ольгино лицо – сразу понял, все правда с этим гребаным спором.
Стоял спокойно, но чего стоило это спокойствие! Давно не давило от такой ярости. Пожалуй, если сейчас выйду на улицу, не удержусь и нарвусь на неприятности.
Пошел в бар за стаканом виски заставил себя сидеть и ждать, пока злость уляжется хоть немного. И тут снова она. Говорит что-то, но я все еще на взводе, своими словами она делает только хуже. Любит, серьезно? Или все еще держит за идиота?
Посмотрел на нее, вложил во взгляд все презрение, какое смог, но ее ничем не пронять. А самое противное, я все еще хочу ее. До безумия, до дикого исступления. Несмотря ни на что.
Ольга что-то говорила, отвечал на автомате, а потом понял, что, если сейчас не уйду, все, не справлюсь с собой. Если бы не эта дурацкая корона, которую она нацепила, точно бы не справился, а так будто ушат холодной воды вылили. Оставил ее и направился быстрым шагом к выходу, но в последний момент передумал и завернул в другую сторону. Дошел до туалетов, включил кран с холодной водой на всю мощность и подставил лицо.
Шел обратно, теперь точно на выход, подальше отсюда, и опять она. А рядом трое придурков. Тело среагировало раньше, чем мозг. Схватил одного, отшвырнул к стене, пока не в полную силу, но тот отлетел и приложился башкой. Ничуть не жалко, в следующий раз десять раз подумает, прежде чем к ней подойти ближе, чем на десять метров. Два других замерли и переглядываются между собой, все мысли легко прочитать на лицах. Прикидывают, связываться или лучше смыться. Смелые только с теми, кто слабее, ненавижу таких. Готов разорвать каждого из этих придурков, любого, руки так и чешутся. Что ж, давайте, рискните, подгоняю мысленно, а пальцы уже сжались в кулаки.
Перед глазами наш домашний ринг, и я, пятнадцатилетний пацан, лежащий на боку согнувшись от боли, после полученного только что удара в живот. И склоненное надо мной лицо отца: «Держи удар в любой ситуации. Тебе ясно? И будь всегда готов к нападению. Всегда».
Но три идиота смылись, и правильно сделали. Отец остался бы доволен, что так хорошо сработал его любимый прием психологического давления и драка закончилась, так и не начавшись.
Как и всегда при воспоминании о нем, поставил мысленный блок. Это раньше приходилось подолгу приходить в себя, заталкивать воспоминания так далеко, как только возможно, но сейчас научился. Щелк, и нет ничего, белый лист. Не хочу не слышать, не вспоминать ни об отце, ни о его чертовых уроках. Последняя его выходка превзошла все предыдущие и терпение лопнуло.
Развернулся к Оле. Сейчас она похожа на испуганного взъерошенного птенца, смотрит круглыми глазищами, а в них надежда. Она это серьезно? Думает, что раз заступился, теперь упаду к ее ногам и все сразу будет, как ни в чем не бывало? Сможет крутить и вертеть как ей захочется?
Специально грубо и больно схватил за плечо, она поморщилась, но ничего не сказала. Пусть терпит. Потащил ее в гущу народа, к подругам, и пусть сама разбирается что делать дальше, мое же терпение на исходе. Осточертела эта музыка, духота, этот клуб и вообще все на свете.
Наконец, вырвался на воздух и вдохнул полной грудью. Окинул взглядом парковку в поисках мотоцикла, пока не вспомнил, что приехали на такси. Вот ведь б*ть, именно тогда, когда мне до зарезу необходима дорога и скорость.
Пошел по улице быстрым шагом, хоть какое-то движение, минут через тридцать и правда стало лучше. В голове малость прояснилось, так что можно полностью себя контролировать и воспользоваться транспортом.
Завтра заберу байк, и пусть катится к черту со своими закидонами. Спорила? Скучно стало? Что ж, надеюсь, она вдоволь посмеялась, пока строила свои планы.
Соскочил с автобуса специально на две остановки раньше, чтобы еще пройтись. Несмотря на все попытки успокоиться, злость, сожаление и обида, начали затоплять, как только тело осталось без движения.
В квартире стало только хуже. Метался в четырех стенах как загнанный зверь, а толку никакого. Подтянулся на турнике под сотню раз, стало немного лучше. А потом лежал поперек кровати сверху покрывала, лень было даже раздеваться, и тупо пялился в потолок.
Столько времени не думал об отце из-за того, что зол как черт и на него, и на его гребаные методы воспитания. Но лучше думать о нем, чем об Ольге. Потому что о ней не могу.
***
Итак, отец. Жесткий профиль, внимательный цепкий взгляд из-под густых бровей, издевательская усмешка, когда ему удается нащупать слабые места собеседника. А ему всегда удается. И не собеседника – противника, для отца каждый человек априори враг. Когда кто-то говорит, что мы очень похожи, проглатываю с трудом. Мне далеко до него, и я не хочу быть таким же жестким и беспринципным. Худощавая подтянутая фигура, расслабленная поза, но кто знает его чуть лучше, поза хищника перед прыжком. Никогда ни при каких обстоятельствах нельзя расслабляться в его присутствии и поворачиваться к нему спиной. Пойдет по трупам, если надо добиться своего. И он всегда добивается. Любыми методами.
Он не сразу стал таким, наверное, но я знаю его таким. Мать не помню. Как-то в приступе откровения, а может потому, что был пьян, он рассказал подробности. Думаю, рассказал сознательно, потому что и в пьяном виде он отлично контролирует себя, не суть.
– Она сбежала с одним придурком, потому что у того оказалась куча бабла, а мы в то время снимали комнатушку на окраине и у меня была хреновая работа, – он невесело усмехнулся и продолжил, – бросила обоих, и тебя и меня, ради гребаных денег. Только не успела попользоваться.
То, что мать разбилась в автомобильной аварии много лет назад я знал и раньше, без подробностей. Оказывается, вот что.
Помню неделю ходил сам не свой, не так приятно осознавать, что мать тебя бросила, променяла, а потом просто забил. В конце концов, я совсем ее не знал, и как было на самом деле уже не спросишь. С отцом непросто – жесткий, циничный, непредсказуемый. Но если так и есть, если все дело в деньгах, она здорово просчиталась.
Не знаю, где мы там жили раньше, плохо помню, и несколько лет он действительно много работал, так что я был предоставлен няням или сам себе. Но сейчас это огромный особняк, а у отца столько денег, что хватит на десять жизней вперед. Окружил себя роскошью и считает, что мир вертится вокруг него. А в последние годы, видно от безделья, вдруг решил озаботиться моим воспитанием.
Пришла идея учить меня драться. Я итак неплохо с этим справлялся, когда было надо, но он заставлял тренироваться каждый день.
Вот мы с ним кружимся по рингу, мои руки в крови, болит каждая мышца, а он наносит удар за ударом.
– Ну, давай, нападай, или ты тряпка? – орет он и снова наносит удар.
Я падаю на мат, урок длится второй час и сил уже не осталось. Против отца попрет не каждый взрослый мужик, а что говорить о пятнадцатилетнем парне. И вроде по виду не скажешь, многие обманываются, глядя на его худощавую фигуру. Но двигается молниеносно и бьет только в нужные места, каждое движение просчитано.
На теле ни одной живой мышцы, не знаю, как я нахожу в себе силы, но начинаю подниматься. Сначала руки. Медленно, сжав зубы, потом колени, еще немного, уговариваю себя, но как только поднимаюсь на ноги, получаю следующий точно рассчитанный удар. Снова валюсь на пол как подкошенный.
В голове мутит, вижу словно в тумане как надо мной склоняется лицо отца с презрительной ухмылкой на губах.
– А знаешь, почему ты не можешь победить? Думаешь, потому что я сильнее и выносливее тебя?
Отстраняется на секунду и снова его лицо совсем близко.
– Нет, дело не в этом. Просто тебе есть что терять.
Отходит на шаг и дает мне время сфокусировать на нем взгляд.
– Вот тебе урок. Дерись так, будто тебе нечего терять, и ты победишь.
И он уходит своей пружинистой походкой.
Ненавидел его тогда, за его самоуверенность, за наглость, но со временем признал, что эти навыки выручали не раз.
***
Заснул только под утро, а когда проснулся, время перевалило за двенадцать.
Оторвался от кровати и поплелся в душ, желательно ледяной, потому что сон ни черта не успокоил.
Промаялся еще с полчаса и, наконец, набрал ее номер. Если тянуть дальше, будет только хуже.
Ответила сразу, будто ждала. Хотя с какой стати ей ждать, небось и не вспоминает. Бросил в трубку, что приеду за байком и отключился. Обсудила вчера с подругами, все вместе посмеялись над тем, как легко было приручить, тебе ли не знать, как это у них бывает.
Вызвал такси, через пять минут вышел из дома. Пока ехал в голову снова лезли мысли из прошлой жизни.
Подружек отец менял регулярно, раз в три-четыре месяца, иногда раз в полгода, пока не решал, что очередная игрушка ему надоела и не заводил следующую. И сколько их перебывало в доме за все время, не счесть. Поначалу испытывал дискомфорт от пребывания в доме очередной девки, особенно когда став взрослее, начал ловить на себе заинтересованные, даже похотливые взгляды, но потом привык.
А главное понял, те девицы сами не против такого положения вещей. Мало того, время от времени они даже общались друг с другом, когда случайно сталкивались в доме. «Думаешь, они меня любят? – Усмехался отец, видя мое недоумение. – Да им плевать. Дай денег, и они готовы на все».
Антоновой деньги не нужны, у нее своих полно, да и нет у меня особо денег с тех пор, как ушел от отца. Кредитки, тачку оставил дома, взял только немного наличности, чтобы хватило на первое время для обустройства. Разве что подержанный байк, который купил по приезду, да и все. А вот задетое самолюбие совсем другое дело. О чем они тогда трепались? Что все кроме меня за ней бегают, ну конечно. И нахрена я встрял? Задела ее уверенность в себе, хотелось проучить? Не утерпел, ведь заметил сразу, как только приехал в этот университет в первый раз, а она даже головы не повернула. Привык, что девицы вешаются, а эта даже не смотрела в мою сторону. А в итоге сам и оказался в дураках, мало мне Лизы. Та тоже красивая, может даже красивее Ольги, отец других в дом не приводил.
Не заметил, как подъехали к ее дому. Отпустил такси и не торопясь подошел к воротам. Нужно разобраться с этим делом быстрее, но почему-то медлил. Не мог решиться, хотел увидеть и одновременно не хотел, черте что. Вот бы отец посмеялся. Он ненавидит нерешительность, и сейчас бы с удовольствием прошелся по моему самолюбию как катком. Ты справишься, сказал сам себе, а если станет совсем невмоготу, думай о Лизе. Воспоминания о ней сразу охладят любой пыл.
Ольга вышла бледная, с синяками под глазами, будто не спала всю ночь. Но и в таком виде она сводила с ума. Так даже хуже. Сразу хотелось обнять, прижать к себе, успокоить и не отпускать. Старался не смотреть на нее, но как тут удержаться.
– Сергей, нужно поговорить, – произнесла она, на лице решительно выражение.
– Говори, но только быстро, я тороплюсь, – в голос постарался вложить все спокойствие и безразличие, какое смог. Тороплюсь, черта с два куда я тороплюсь, сегодня выходной, но чем быстрее покончим с этим, тем лучше.
– Может, не будешь вести себя так по-дурацки?
Это я веду себя по-дурацки? Если решила во всем обвинить меня, этот номер не пройдет, детка.
Любит? Так, думать о Лизе. Та тоже говорила, что любит, а как все оказалось на самом деле мне прекрасно известно, такой урок долго не забудется.
Пара секунд и смог взять себя в руки, тяжелая артиллерия помогла.
Но дальше произошло то, чего никак не ожидал. Ольга вдруг обняла и тут же почувствовал на губах ее прохладные губы.
Замер, даже дышать перестал, а в голове одна мысль – только бы не сорваться. Хотел ее до безумия, но заставлял себя стоять и не двигаться, контролировать каждую мышцу.
Вот она отодвинулась в глазах разочарование, б. ть мое тело тоже разочаровано, но если пойти на поводу у нее, у себя, в кого я превращусь? В комнатную собачку, готовую бежать к хозяйке по первому зову? Думать о Лизе, черт, да хоть тысячу раз думать о той с*ке, не помогает. Еще секунда и сорвусь, сделаю шаг к ней на встречу, сожму в объятиях, до боли, отнесу в дом, а дальше будь что будет.
Перед глазами обманчиво ласковая улыбка отца, тихий, издевательский голос в его дурацкой манере растягивать слова. «Любит? И ты правда в это веришь? Что ж, видимо успел забыть последний урок».
Отвернулся от нее, запрыгнул на мотоцикл и вылетел за ворота. Дал газу и понесся по дороге, быстрее, пока не передумал. Две недели каникул, и это наваждение пройдет. Я забуду и о ней, и о своих чувствах.
Ни хрена не проходило, чего только не делал. Приезжал в клуб за час до работы и с остервенением избивал грушу, чтобы снять напряжение. Даже воспоминания о Лизе уже не помогали. Потому что как можно их вообще сравнивать? Моя Оля и эта Лиза, про которую нельзя сказать ни одного хорошего слова.
***
Лиза. Красивая, красивее любой из девок отца, поселилась в нашем доме, так же, как и остальные, я сначала не обратил внимания. Успели примелькаться и все казались на одно лицо, Маша, Даша, Лиза – длинноногие модели с обложек журналов. Просто смирился с их присутствием и все, так же, как смирился с тем, что многие из них нагло пялятся, стоит нам столкнуться в помещениях первого этажа. Такая девица обычно спускалась в кухню в полупрозрачном пеньюаре, в то время как отца не было дома и начинала нагло нарезать круги. Сначала было удивление, потом скука. Очень быстро выучил все их уловки, набор которых состоял из самых простых действий: подойти, соблазнительно покачивая бедрами, наклониться так, чтобы я заметил вылезающую из декольте грудь, томно закатывать глаза и тянуть в рот все что ни попадя, рассчитывая, что я без ума от их накачанных губ.
– Ну, как тебе моя девочка? – спрашивал отец и демонстративно похлопывал по заду очередную куклу. Ненавидел такие моменты, отворачивался и уходил в свою комнату. Как они осточертели, все вместе взятые и каждая по отдельности.
А потом появилась Лиза. Ее поведение с самого начала отличалось от поведения остальных. Без тонны макияжа, одета просто, в джинсы и футболку, но больше всего повелся на ее глаза и нежную улыбку. Отец в тот период подолгу пропадал на работе, разруливал какие-то проблемы, так что вечера мы проводили вместе. Каждый раз напоминал себе, что она девка отца, но стоило увидеть ее или услышать ее голос, все мысли улетучивались. Не мог понять, что она делает рядом с отцом.
Все произошло через три недели. Отец уехал в командировку на несколько суток, и мы остались одни в доме. Сидели у камина в гостиной, разговаривали, а потом что-то изменилось. Напряжение в воздухе, неосторожное движение даже непонятно с чьей стороны, и вот уже прижимаю ее к себе и впиваюсь в губы. Она не сопротивлялась, а позже шептала, что любит. Эти несколько дней до возвращения отца были самыми счастливыми. Не понимал, как жил без нее, злился, что была раньше с отцом, представлял наш разговор по его возвращении. Теперь о том, что тот хоть пальцем притронется к ней, не может быть и речи. Что угодно, только не это.
Отец вернулся неожиданно, когда мы сидели у камина, а я играл ее распущенными волосами. Запускал руку в волосы, а потом медленно протягивал их сквозь пальцы, нравилось смотреть, как они рассыпаются блестящими волнами.
Я вскочил и хмуро посмотрел на него. Если он и видел, так даже лучше, проще будет объясняться.
– Вадим, привет, – пискнула Лиза, и я поморщился от ее виноватой интонации, лучше бы молчала.
– Всем привет, – бодро ответил он и улыбнулся, – как вы тут?
Отец окинул взглядом сначала меня, потом Лизу, глаза из-под очков смотрели рассеянно, я счел это хорошим знаком, но не собирался расслабляться раньше времени.
Сейчас отец в образе добродушного бизнесмена, значит вел деловые переговоры, которые скорее всего прошли успешно. В таком виде он внушает доверие настолько, что хочется расслабиться, и лишь немногие знают, что делать этого нельзя.
– Надо поговорить, – произнес я.
– Нет проблем, – беззаботно ответил отец.
– Прямо сейчас.
– Настолько срочно? – он выгнул бровь, черта, из-за которой нас опять считают похожими и поэтому она бесит. – Что ж, могу я хотя бы принять душ с дороги? Приходи ко мне через час, тогда и поговорим.
Через час я стоял в его кабинете.
– Ну, говори. – Отец развалился в кресле и закурил сигару.
Очки он снял, и теперь принять его за доброго парня можно разве что в припадке глупости.
– По поводу Лизы.
– Ну? Очень интересно.
При упоминании ее имени и бровью не повел.
– Я ее люблю, и она любит меня, мы хотим быть вместе.
– Вот как?
Отец выпустил струю дыма, казалось ему доставляло удовольствие тянуть время, впрочем, почему казалось? Он так часто делал, и меня учил.
Наконец, он отложил сигару и соизволил посмотреть на меня.
– В то, что ты влюбился я, пожалуй, могу поверить, но с чего ты решил, что она любит тебя?
– Она любит, – сказал я твердо.
Прекрасно знаю, что из себя представляет отец. Влезть в душу – плевое дело, но сейчас не собирался поддаваться на его манипуляции. Пусть говорит, что хочет, но он не пошатнет мою уверенность. Не в этом вопросе.
– Что ж, и что ты хочешь от меня?
Отец закурил новую сигару. Это основная причина, почему меня никогда не тянуло курить. Хотелось сделать все, чтобы не походить на него.
– Отпусти Лизу. Мы хотим встречаться официально.
– Мальчик мой, какие слова, что ж, может быть ты еще и жениться на ней надумаешь?
– Может быть.
Тут отец рассмеялся, хотя ничего смешного я не сказал. В этот момент ненавидел родителя больше, чем обычно.
– Хорошо, – Смех резко оборвался. Теперь голос звучал жестко, как всегда, когда тот не прятал его за маской радушия и расположения.
– Хорошо, – еще раз повторил он, – я отпущу Лизу, и вы сможете встречаться при условии, что она подтвердит, что любит тебя.
– Отлично, – я немного расслабился, не ожидал, что все будет так просто. Хотя когда дело касается отца, всегда нужно оставаться настороже. И то, что произошло дальше, стало этому прямым подтверждением.
Через пять минут своей легкой походкой в кабинет впорхнула Лиза.
Сделала шаг ко мне, отчего на сердце потеплело, но вдруг неожиданно изменила траекторию, и подошла к креслу отца. Встала к нему за спину и положила руки на плечи.
– Лиза, дорогая, – произнес отец, – мой сын говорит интересные вещи. Он говорит, что любит тебя.
Она странно дернулась, глаза в пол, что происходит?
– А еще он говорит, можешь себе представить, что ты любишь его. Он еще молод, так что это простительно. А теперь детка, объясни моему неразумному сыну, кого ты любишь на самом деле.
И тут Лиза, моя Лиза, вдруг наклонилась к отцу, поцеловала его в щеку и ответила ему:
– Тебя, я люблю тебя.
– Конечно, дорогая, и мои деньги.
Отец достал телефон и нажал несколько кнопок.
– Оговоренная сумма поступит на твой счет через несколько секунд, а теперь пошла вон, ты нам больше не нужна.
Лиза пересекла комнату, низко опустив голову, а я словно окаменел. То, что происходило, никак не укладывалось в голове. Даже сейчас, спустя столько времени, стоит вспомнить о тех минутах, как внутри все холодеет.
Стоял и не мог поверить в происходящее. Все же перед самым выходом она замешкалась и подняла глаза.
– Прости, – произнесла тихо. А в следующую секунду вылетела из кабинета, дверь захлопнулась.
– Через пять минут ее здесь не будет, свои вещи она собрала заранее, по нашей договоренности, – отец встал и отошел к окну.
Молча смотрел на отца. Сейчас мне хотелось только одного, избить его так, чтобы тот валялся в ногах. Знал, что тот победит, ни разу не удавалось взять вверх, но хотя бы попытаться.
Сжал кулаки, готовый к броску в любой момент.
– Как вошел, сразу понял, что между вами происходит. – Отец словно и не замечал угрозы. – И предложил ей денег, если согласится тебя бросить. И что бы ты думал? Они все с*ки. И эта не исключение, несмотря на ангельскую внешность. Запомни: никогда не верь бабам. Никогда.
Не смог сдерживаться дальше, сделал шаг к отцу и врезал ему в челюсть.
Удар достиг цели, на его губе появилась кровь, но он не обратил внимания.
– Хочешь подраться? Окей, я не против поразмяться, – и он начал снимать пиджак, а потом закатывать рукава у рубашки. – Только не стоит обвинять меня. Я всего лишь преподал тебе урок. Никогда и никого не подпускай к себе слишком близко, ты понял? Они все продажные, и все обманут.
Я сделал еще шаг, и нанес удар. Тут же полетел на пол, а отец лишь усмехнулся.
– Забыл второй урок? Никогда не допускай, чтобы эмоции взяли вверх. Рассчитывай удары хладнокровно.
Резко поднялся и снова бросился на отца, на этот раз удалось достать его, и в удар вложил всю силу и отчаяние.
– Уже лучше, но не идеально, давай еще.
Еще десять минут взаимных ударов, после чего я измотан как никогда. Отец, как обычно в идеальной форме, которой может похвастаться не каждый из его сверстников.
Ненавидел его в тот момент, он и раньше давал повод, но сейчас превзошел сам себя. Ее тоже ненавидел, как и сказал отец Лиза пропала бесследно, но я не стал искать. Зачем, если итак все ясно?
А на следующий день покидал в спортивную сумку немногочисленные шмотки и ушел из дома. Хватит с меня и отца, и его уроков. Свою спортивную тачку брать не стал, не хотел, чтобы хоть что-то напоминало о нем и его методах воспитания.
Уехал в другой город, устроился на работу, снял квартиру. За лето оформил перевод в местный вуз, в общем, жизнь налаживалась, и я ни о чем не жалел. Отец не пытался вернуть, что меня полностью устраивало.
***
Думал, после Лизы получил иммунитет, особенно к миловидным блондинкам, оказывается нет. Да что там говорить, по сравнению с тем, что я сейчас испытываю к Ольге, все, что было тогда – детский лепет.
И вот выясняется, что меня снова использовали для своих игр. Неважно, какая цель – получить деньги, преподать урок неразумному сыну или выиграть спор.
Бросил байк у подъезда и зашагал по тротуару в сторону центра. В десяти минутах есть неплохой бар, где можно на время избавиться от призраков прошлого. Чтобы было веселее набрал Генке и Дену, сказал, что угощаю, так что, если у них и были другие планы на вечер, они сразу испарились.
