Текст книги "Он бесит (СИ)"

Автор книги: Инна Стужева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

10 Пиццерия/ все изменилось

Уверена, он все прекрасно расслышал с первого раза, что ж, хочешь, чтобы повторила? Ладно. – Я-не-мо-гу без те-бя, – произнесла практически по слогам, – так понятнее?

Не знаю, какой реакции я ждала, но Третьяков не спешил радоваться моему признанию. Застывшее выражение лица, изучающий хмурый взгляд, как и всегда.

Прошло не меньше двадцати секунд, прежде чем он соизволил ответить. – Очередные твои штучки, Антонова? – протянул медленно.

Я полночи готовилась, не для того, чтобы услышать это.

– Я серьезно, – сказала я, продолжая смотреть на него.

Следующая фраза готова была выбить из колеи, наверное, кого угодно, а у меня итак нервы на пределе. – И, чего ты хочешь от меня? – вопросительно изогнул бровь, в глазах издевка.

Приказала себе стоять на месте, не отступать, только не сейчас, а там будь что будет. Вдруг он специально выбрал такую тактику, и его равнодушие всего лишь маска?

– Предлагаю встречаться.

– Что ты предлагаешь?

Готова была провалиться сквозь землю, понимая, что возможно ошиблась, но продолжала упорно стоять, высоко подняв голову. Раз уж взялась, иди до конца.

– Встречаться. И прекрати все время переспрашивать!

– Просто уточняю, правильно ли тебя понял. Чтобы потом не оказалось, что ты этого не говорила.

Черт, Третьяков, все ты понял правильно, хватит уже издеваться. Да, я влюбилась в тебя как дура, с удовольствием бы послала подальше, но не могу.

На лестнице послышался гомон и мимо нас прошла компания из нескольких студентов, я проводила их взглядом и снова уставилась на Третьякова. Но тут же услышала шум и еще несколько человек потянулись по лестнице один за одним, будто нарочно. С каких пор библиотека стала таким популярным местом среди студентов? И хуже всего, что замыкал шествие Вовка. Он то что здесь забыл?

– Привет, ребята. Ольга, не забудь про пиццерию после четвертой пары, – кинул он, послал воздушный поцелуй и сбежал вниз. Вот черт, и как не вовремя.

– Ольга, не забудь про пиццерию, – протянул Третьяков, передразнивая интонацию Вовки, – ему ты тоже предложила встречаться?

Похоже, сегодня не мой день и весь план летит к чертям. Я вдруг почувствовала невозможную усталость, которая накрыла с головой, превращая все чувства в апатию и безразличие. Что я просто ненавижу делать и считаю бесполезным занятием, так это оправдываться. Ты знаешь, что все совсем не так, но что бы ты не сказала и не сделала, человек думает так, как решил заранее. Как увидел или как ему кажется. И все, что ты попытаешься до него донести будет звучать глупо и ненужно.

– Ага, предложила вам обоим, в надежде что хоть один да согласится, – сказала устало, – ладно я пойду, пара скоро начнется.

До последнего надеялась, что он окликнет, остановит, но ничего такого не произошло. Я спокойно поднялась по лестнице, дошла до аудитории, уселась на свое место и вытащила конспекты.

А потом и правда решила пойти посидеть с ребятами, пиццерия, так пиццерия. Тем более Мила с Толиком и Алена приняли идею на ура.

Едва вошли, как обнаружила рядом с Вовкой Зимина. Он тоже меня заметил и поднялся с места.

– Черт, зря я пришла, – повернулась к подругам и Толику, – слушайте, вы идите, а я, пожалуй, передумала.

Но Зимин уже подходил к нам.

– Оль, привет, здорово, что пришла.

– Привет, я только на минуту, проводить подруг и уже убегаю.

– Если из-за меня, то не стоит, обещаю, что не буду тебя доставать. Честно. Если хочешь, мы будем сидеть на разных концах стола. Оставайся.

– Ну…ладно.

– Отлично.

Следом за нами пришли еще несколько знакомых, не прошло и десяти минут, как подтянулась большая компания, так что было решено сдвинуть вместе несколько столов. Последними появились Стужева и Гурова.

– Блин, и эти здесь, – буркнула Мила.

– Да, ладно, пусть сидят сколько хотят.

Стужева улыбнулась мне акульей улыбкой, хорошо хоть села максимально далеко от нас. Выбрала место рядом с Зиминым, а он, как и договаривались устроился с противоположенной стороны стола. Мы же сидели ближе к окну в таком порядке: Алена по правую руку от меня, ближе к проходу, Милка с Панкратовым по левую. Дальше несколько знакомых девчонок из второй группы, двое ненапряжных парней из первой, в общем, жить можно.

Все скинулись и заказали несколько больших пицц, мороженое, салаты воду и сок.

Заводила Вовка втихоря притащил спиртное, впрочем, не очень-то и скрывал, рядом остановка, место проходное и тут всегда толклось много народу. Опять же университет рядом. Персонал смотрел на все сквозь пальцы, даже если кто-то что-то замечал. Формально все пили сок и воду, а студенты с удовольствием собирались здесь, так что выручка за пиццу в итоге оказывалась приличная.

Откусила кусочек пиццы, но он встал комом в желудке, решила обойтись одним салатом.

Панкратов шепнул что-то на ухо Миле, и она звонко рассмеялась. Почему у них все так просто складывается? Встречаются почти месяц и за это время ни одной ссоры или скандала. Сидят, обнимаются, жуют пиццу и радуются жизни. Почему у меня так не получается?

– Ольга, что-то ты грустная, – прокричал через стол Вовка, – ничего, сейчас исправим.

Он хитро подмигнул и через секунду передо мной оказался стакан сока, в котором был не только сок.

– Спасибо, – улыбнулась я, отпила глоток, больше для вида и поставила стакан обратно на стол.

Сама тихонько достала телефон и открыла аудиокнигу. Вокруг разговоры, смех, все же лучше, чем сидеть дома в одиночестве и изводить себя посторонними мыслями.

– Оля, – Алена ткнула меня в ребро острым локтем.

– Ты чего, больно.

– Он пришел.

– Кто? – я оторвалась от книги, но тут и сама увидела Третьякова. Он стоял у входа и осматривался. Не заметить нашу компанию было сложно, тем более что общительный Вовка тут же дал о себе знать.

– Серега, присоединяйся.

Третьяков направился к нашим столам, а я отвернулась. Не хочу видеть, и чего спрашивается приперся.

– Это он специально, – шепнула Алена, – проверить, как вы с Вовкой проводите время. Ну, он думал у вас свидание, а тут такой облом.

– Ален, это тебе не сериал, – перебила я ее фантазии, – и пришел он не поэтому.

– А почему?

– Не знаю. Пиццы захотелось.

– Точно тебе говорю, вот и сейчас смотрит прямо на нас.

– Пусть смотрит куда хочет, мне плевать, – и я снова вернулась к чтению.

С трудом вериться, что он пришел из-за меня, а даже если это так, что ж, пусть любуется, как проходит свидание с Вовкой и еще десятком человек, что сидят между нами.

Интересно сколько времени мне удастся продержаться, не подняв на него глаз? Две минуты, три?

Среди других голосов различаю его голос, Сережа что-то кому-то говорит, или отвечает, парни смеются, я не вникаю, борюсь с собой из последних сил. Четыре минуты. Ровно столько я выдержала, и стоило только посмотреть в его сторону, встретилась с ним глазами.

Он отвел взгляд, я последовала его примеру. Вдруг завела ничего не значащий треп с Маринкой и Викой, даже не вникая, о чем.

Принялась с увлечением жевать пиццу, убеждая себя, что это очень вкусно, запивая ее лже соком и смеясь над анекдотами и шутками Вовки.

Думала, прошел час, но всего лишь десять минут, а мне уже не терпится снова посмотреть на него.

Бросаю взгляд, но в отличие от меня, он и думать обо мне забыл. Даже сидит так, чтобы меня не было видно.

– Оль, – Анжела оставила Зимина и подошла ко мне, – пойдем в туалет, попудрим носики?

– Конечно, – отозвалась я.

– А то и поговорить некогда.

– Пойти с тобой? – шепнули подруги.

– Справлюсь.

Мы вошли в просторную туалетную комнату и остановились перед зеркалами. Стужева в самом деле достала пудреницу и начала поправлять свой как всегда идеально нанесенный макияж.

– Да, Антонова, наблюдаю я за тобой, наблюдаю и знаешь, мне тебя даже жаль.

– С чего бы?

Мне поправлять было нечего, разве что выбившиеся из хвоста волосы, но это бесполезно, через все минуты они опять вылезут. Да и не за этим она позвала меня сюда.

– Ну как же? – Теперь она достала помаду и принялась подкрашивать губы. – Ты так стараешься привлечь его внимание, прямо из кожи вон лезешь, а все без толку.

– Все идет по плану, не волнуйся.

– Меньше двух недель до вечеринки, а вы все еще сидите на разных концах стола? Странный план. Не думаю, что за оставшееся время тебе удастся хоть что-то изменить.

Щелкнула колпачком, бросила помаду в сумочку и повернулась ко мне с широкой улыбкой.

– Так что, уже сейчас, Антонова, можешь признавать свое поражение.

– Подождем до вечеринки.

Двинулась к выходу, но Стужева выставила руку в дверной проем перед моим носом, тем самым преградив дорогу. Анжела выше меня на полголовы плюс каблуки, поэтому получилось, что она практически нависла надо мной.

– А может ты сама влюбилась, а, Антонова? Что-то вид у тебя бледный и грустный.

Цепкий взгляд прищуренных глаз, и мне с трудом удавалось сохранять маску полного равнодушия.

– Отвали.

Она усмехнулась.

– Тогда мне жаль тебя в двойне.

Руку она все же отпустила, и я смогла вырваться из помещения, стены которого уже начали давить.

– Ну, что там? – шепнула Алена, когда я вернулась на свое место.

Они с Милой склонились ко мне, Мила даже сбросила руку Панкратова со своего плеча.

– Все хорошо, – сказала я беззаботно.

– Зачем она тебя звала? О чем говорили?

– Радовалась своему выигрышу, – я покосилась на ребят, боясь, что они услышат, но от общего гомона голосов и ненавязчивой музыки в зале было так шумно, что не стоило беспокоиться.

– Не рановато радуется? – хмыкнула Алена, – у тебя есть еще две недели. И я уверена в твоем выигрыше, могу поспорить, что твой Сережа давно влюблен.

Конечно, что еще она могла сказать, чтобы приободрить подругу, она же не присутствовала при утреннем разговоре и не видела, какие злость и презрение промелькнула в его глазах, после Вовкиного приветствия.

– Знаете, я уже не хочу выигрывать.

– Как?

– А вот так. Плевать на спор. На все плевать. Хочу домой.

Завернусь в плед, устроюсь в любимом кресле и пусть все летит к чертям.

– Ладно, – сказала Алена, – Милка с Толиком пусть остаются, а мы пойдем.

Мы поднялись, простились со всеми, натянули куртки и направились к выходу.

На улице подморозило, я остановилась на секунду и поплотнее запахнула куртку.

– Стой, достану перчатки, – и полезла в рюкзак.

– Слушай, – шепнула Алена, – он сейчас похоже выйдет за нами, вот тоже поднялся с места.

Я машинально обернулась на окно, через которое хорошо просматривалась большая часть зала, но толком ничего не разглядела.

– Пошли скорее.

Подхватила ее под руку, забыв про перчатки, и мы зашагали в сторону стоянки университета.

– Ну вот, никто за нами не идет, – сказала я метров через двадцать, – тебе показалось.

Но только я произнесла это, как Третьяков обогнал и перегородил дорогу.

– Оля, надо поговорить.

Я вздрогнула от неожиданности, отскочила на шаг и мой кроссовок попал на край затянутой льдом лужи. Поскользнулась и поняла, что сейчас растянусь на дороге прямо под его ногами. Сергей среагировал мгновенно, в ту же секунду оказался рядом, схватил за плечо и не дал упасть, а я вцепилась с него двумя руками.

– Аккуратнее.

– Спасибо.

На секунду время остановилось, но я тут же пришла в себя, вывернулась из его рук, снова отступила и нахмурилась.

– Говори быстрее, у нас дела.

– Отойдем?

Я схватилась за Алену, потому что почувствовала, что подруга собралась испариться и оставить меня наедине с ним. А я этого не хочу. Что он может мне сказать? Очередную колкость? Завтра я смогу дать отпор, но не сегодня. Слишком много сил я потратила на этот день плюс бессонная ночь накануне. Завтра, когда я соберусь с силами, сможешь высказать все, что хочешь, но не сейчас.

– Если есть что сказать, говори так.

– И все же, хотелось бы пообщаться с глазу на глаз.

– Извини, мы торопимся.

И обогнув ненавистного типа, из-за которого вся жизнь пошла наперекосяк, потащила Алену за собой.

– Оу, что это сейчас было? – воскликнула подруга, когда я буквально усадила ее в свою машину в целях конспирации, вдруг Третьяков сейчас за нами наблюдает.

– Ты о чем?

– Вот это напряжение между вами, только что искры не летели. – И она взмахнула руками, изображая как, по ее мнению, должны лететь искры.

– А, это, не обращай внимания, у нас всегда так. Просто кое-кто меня слишком сильно ненавидит.

– По-моему, я оказалась права, этот кое-кто в тебя сильно влюблен.

– Замолчи или выметайся из машины.

– Нет уж, теперь вези меня домой, второй день на такси мотаюсь. Я же рассказывала, что эти олухи из автосервиса никак не достанут новую деталь?

– Упоминала.

– Ну вот, а теперь еще заявили, что фильтр нужно менять, а это разбирать весь мотор. Представляешь? Из-за какого-то фильтра разбирать весь мотор.

Я была рада что она сменила тему и выехала со стоянки.

Пришлось сделать небольшой крюк, и через двадцать минут я тормозила у подъезда дома, где жила Алена. Ее родители настояли на получении диплома, сняли дочери квартиру на время учебы, сами же жили в другом городе. Я их никогда не видела, только знала, что у них несколько успешных интернет-магазинов, и они могли позволить себе такие траты.

Мы простились, и я покатила к себе.

Ехала не спеша, любуясь огнями вечернего города, и ни о чем не думая. Меня всегда завораживала дорога, идея бесконечности пространства, жизни в непрерывном путешествии. Когда я за рулем, способна думать только о дороге – полотне асфальта перед глазами, и ни о чем больше, возможно поэтому любая поездка оказывает на меня терапевтическое действие. Мой личный релакс. Жаль, что сегодня я доехала слишком быстро. Потому что как только я выйду из машины и окажусь в своей комнате, у меня начнется истерика. Только бы хватило сил дойти до комнаты.

Свет фар высветил забор моего дома, я съехала на обочину и сбросила скорость, собралась нажимать на брелок сигнализации, чтобы открыть ворота и заехать на участок, как меня с шумом обогнал мотоцикл, ушел вперед и прямо передо мной резко затормозил, развернувшись боком, так что пришлось выжать педаль тормоза до предела.

Я выскочила из машины и с удивлением узнала в водителе, снимающем шлем, Третьякова.

– С ума сошел! А если бы я не успела затормозить? – воскликнула в ярости.

– На такой скорости не успела бы?

– Да, а вдруг?

– Но ты успела.

Я сделала глубокий вдох, а потом выдох.

– Как ты тут оказался? – спросила уже спокойнее.

– Это очевидно, ехал за тобой.

– Зачем? Зачем ты за мной ехал? Что тебе еще надо?

Только не показывай слабость, уговаривала я себя, не здесь, не при нем, продержись еще чуть-чуть.

Он соскочил с байка и подошел ко мне.

– Я же сказал, надо поговорить.

– Так срочно?

– Прямо сейчас.

– Ладно.

Выключила фары, закрыла машину и вновь повернулась к нему.

– Ну?

Он стоял, сунув руки в карманы и при свете фонаря его лицо с заостренными чертами казалось вылепленным из камня.

– Ты не собиралась встречаться с Денисовым, – озвучил он то, что я и так прекрасно знала.

– С Вовкой? Нет конечно.

– Тогда почему утром ты…

– А чего ты хотел, Третьяков, – сказала устало, – чтобы я начала оправдываться? И ты бы поверил? Ты же так уверен, что я гуляю со всеми подряд и…

Он схватил меня за плечи, прижал к дверце машины и зажал рот поцелуем. А я не могла сдерживаться. Мы целовались исступлённо, забыв обо всем на свете, не обращая внимания ни на холод, ни на снег, что неожиданно повалил с неба крупными хлопьями.

Когда он меня отпустил я еле могла дышать. Лицо горело, я прикрыла глаза и откинула голову вверх, тут же почувствовав на своей коже прохладные касания снежинок.

– Что ты делаешь? Пойдем хоть в машину сядем, простудишься.

Я завела мотор, включила печку и перебралась на заднее сиденье, где уже сидел Третьяков. Смотрела из окна на снегопад, потом на свои руки и пыталась справиться с волнением.

– Оля, – позвал он, – посмотри на меня.

Набралась смелости и повернула голову. Несмотря на полумрак я отчетливо видела блеск его глаз.

– Иди сюда, – попросил тихо и я не могла отказать.

Придвинулась, он тут же обнял меня и поцеловал, а я запустила руки ему под куртку.

Его губы нежно, едва касаясь прошлись по моему лбу, вискам, скулам, а потом он прислонился лбом к моему лбу.

– Знаешь, – прошептал он, – я тоже не могу без тебя.

Не в силах справиться с эмоциями я отвернулась, он снова прижал меня к себе и зарылся лицом в волосы.

Закрыла глаза, стараясь впитать все ощущения до единого, не упустив ни мгновенья. Сергей осторожно отодвинул волосы и поцеловал в шею, отчего я стала мягкой в его руках, словно пластилин. Сейчас он мог бы делать со мной что хочет, я бы согласилась на все. С губ слетело его имя.

Он снова повернул меня к себе и начал целовать.

Не знаю сколько времени мы провели в машине, но в какой-то момент я поняла, что уже поздно и нужно идти домой. Снегопад прекратился так же внезапно, как и начался, и когда мы вылезли из салона, о нем напоминал лишь тонкий слой снега на земле.

Держась за руки, мы дошли до калитки.

– Ладно, пока, – сказала я.

– Увидимся.

Он поцеловал быстрым поцелуем и отпустил.

Засыпала и проживала заново все детали так неожиданно закончившегося вечера, не веря в происходящее и одновременно наслаждаясь тем, что это правда.

Несмотря на сладостные мысли, мне снова снился тот страшный сон. Теперь в нем добавилось деталей. В стеклянной комнате, дотоле совершенно пустой, появилась ванна. Обычная кафельная ванна, наполненная водой. Зачем она тут? Что за странна фантазия. Но сон не подчинялся моей воле, я кружила вокруг нее, вдоль прозрачных стен, стараясь рассмотреть густую темноту за стеклами, в это раз мне показалось, нет, я была абсолютно уверена, там, в этой черной неизвестности кто-то есть. Я не знала кто, но кожей чувствовала его присутствие. Проснулась в холодном поту. Тревога переместилась из сна в реальность и пропитала воздух в комнате. Это сон и ничего больше. Все как нельзя лучше. Ольга, не обращай внимания, повторяла я как мантру. Заснула только под утро, и на этот раз без сновидений.

Разбудила ритмичная мелодия будильника. Потянулась, открыла глаза и поднялась с кровати. Сегодня мюзикл, поэтому прогуляю первую пару, а вместо этого отправлюсь в салон, где мне сделают сногсшибательную укладку. Так и сделала.

Сидела и расслаблялась под руками мастера, с губ не сходила улыбка, а в голове отчего-то звучал оркестр, исполняющий «Времена года» Чайковского.

Вспоминала его поцелуи и больше ни одной мысли в голове.

Телефон между тем разрывался от смс.

Только через пятнадцать минут, когда меня отпустили, смогла прочитать переписку, инициатором которой оказалась Надежда Викторовна. Давала последние наставления по мюзиклу, убедительно просила всех не опаздывать и все в том же духе. Сунула телефон в карман и снова улыбнулась. Жизнь прекрасна: мюзикл, новогодний лофт, рождество. И мы с ним сегодня снова увидимся.

Заметила его фигуру на ступеньках еще при въезде на стоянку. Побыстрее припарковалась, против своей привычки делать это аккуратно, выскочила из машины и чуть ли не бегом припустила ко входу.

В последний момент закрались предательские мысли: с чего это ты решила, что он ждет именно тебя? Ведь может быть и так, что он уже забыл про вчерашний вечер, а ты ведешь себя как дура. Но я тут же отбросила их. Но все же замедлила шаг и выровняла дыхание.

– Привет, – произнесла я вполне спокойно, когда до него оставалось пара метров.

– Привет, отлично выглядишь, – в тон мне ответил Третьяков, скользя взглядом по моему лицу.

– Спасибо.

Ну вот, просто светский разговор двух приятелей.

Тут он подошел, быстро поцеловал в губы и взял за руку.

– Ну, что, идем?

Будто груз с плеч упал, я засмеялась и прижалась на секунду к нему.

– Идем. Только навряд ли нам дадут учиться, Надежда написала, что ждет всех у себя в кабинете. Мы стояли за кулисами, всеобщее волнение зашкаливало. Народа полный актовый зал, собрались студенты всех факультетов нашего потока, на первых двух рядах жюри из преподавателей. За кулисами суета и столпотворение. Кто-то поправлял костюмы, кто-то повторял слова. Я делала и то, и другое одновременно и помогала остальным участникам. Третьякова видела лишь мельком, но каждый раз, когда мы оказывались рядом, лишь ненароком коснувшись его, чувствовала небывалый прилив сил.

Мы выступали третьими и когда волнение достигло критической точки, наконец объявили, наш выход.

Не знаю, как мы отыграли, но зал аплодировал. Надежда Викторовна сияла как начищенный самовар, из чего я заключила, что с задачей справились. Так и оказалось, мы поделили с факультетом Экономики и менеджмента первое место. Нам вручили кубки, грамоты и огромные букеты цветов. Все ликовали, смеялись и поздравляли друг друга.

Во всеобщей суматохе легко было потеряться, но Третьяков выдернул меня оттуда, оттащил в безлюдный коридор и обнял.

– Наконец, мы одни, – шепнул он, – хотел этого с самого утра.

А потом поцеловал.

– Прекрати, – засмеялась я, как только он оторвался от меня, – сейчас сюда повалит народ.

– Морев весь день крутился рядом с тобой, это стоило нервов.

– Да, он же играл Левина. Но тебе не о чем волноваться.

Я улыбнулась и поцеловала его в лоб, а потом взъерошила волосы. Неужели ревнует?

Третьяков перехватил мою руку за запястье и с силой сжал. Игривый настрой пропал и теперь он смотрел, как и раньше – цепко, внимательно.

– Ты прекрасная актриса, в этом я смог убедиться много раз. А то, что ты чувствуешь ко мне, тоже игра?

Я поняла, что время дурачиться прошло, он ждет от меня искренности. И мне было не сложно дать ответ.

– Нет, – сказала твердо, – к тебе нет.