Текст книги "Магия первой любви"
Автор книги: Инид Джохансон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
5
Перебрав привезенные с собой наряды, Дейзи выбрала самый простой – светлые льняные брюки в сочетании с тонким итальянским свитером и модными мокасинами. В расчете, что они отправятся ужинать в деревенскую харчевню.
Смеркалось, когда Ричард привез Дейзи в прекрасный ресторан с изысканной публикой. На фоне женщин в темных вечерних платьях она почувствовала себя белой вороной. Могла ли она ожидать, что в такой глухомани отыщется приличный ресторан? Ричард Редман, в отличие от нее, был упакован сверхмодно, даже слишком изысканно. Он привлекал всеобщее женское внимание. Хотя все это не должно ее трогать, решила Дейзи.
– Маргаритка, ты должна уже проголодаться, ведь за ланчем ты почти ничего не поела.
На этот раз ничего похожего на глубокую озабоченность ее здоровьем, всего лишь констатация факта. Сидя напротив Ричарда, она невольно любовалась его белозубой улыбкой, сверкавшими, как темное золото, волосами. Темно-синий костюм, дополненный шикарным дорогим галстуком, прекрасно сидел на нем, был ему к лицу. Похоже, Дик постарался произвести на нее впечатление. Зачем? Но взгляда Дейзи отвести не могла, а когда он улыбался, по спине у нее пробегала дрожь.
– Немного, пожалуй, проголодалась, – ответила она, наклонив голову. За ланчем по его вине ей кусок в горло не лез, и теперь она была голодна как волк.
Меню, которое им вручил официант, отличалось таким огромным форматом, что его с трудом можно было удержать в руках. Пыль в глаза мне пускает, подумала Дейзи, могли бы поесть где попроще. По той же причине он приобрел усадьбу «Три ручья», хотел поразить местных жителей. Как же, презираемый всеми нищий мальчик выбился в люди и разбогател! Честолюбие его одолевало и тринадцать лет назад, когда он лелеял два заветных желания: жениться на ней и стать богатым, чтобы окружить ее роскошью. По крайней мере, так он говорил тем летом, а она верила ему. Какой же доверчивой дурочкой можно быть в семнадцать лет!
Богатым Ричард Редман стал, только ей от этого ни холодно, ни жарко. А вот намерение жениться на ней отбросил тут же, как только оно встало преградой на пути к богатству. Или он просто морочил голову девчонке, которой решил овладеть во что бы то ни стало?
Вернув официанту меню, Дейзи вздохнула с облегчением, избавившись от такой тяжести.
– Утром я начну немного позже. Хочу дойти до поселка. Возможно, там еще есть лавочка, в которой продают дешевую одежду. Мне нужны джинсовые брюки и рубашка. Чтобы продолжить разборку на чердаке. А то сегодня пришлось нацепить один из фартуков миссис Мэйо. Чтоб ты знал, на ночь я не пеленаюсь в метры ткани с жуткой расцветкой.
И вдруг увидела в его карих глазах смех. Губы его плотоядно изогнулись. Только тогда она поняла, что совершила ошибку, напомнив о его предположении, что на ней ночная рубашка.
– В чем же ты спишь теперь? В сшитых на заказ шелковых пижамах? А в свое время постелью нам служил мягкий прохладный мох, помнишь? В дождливые дни мы укрывались в конюшне твоего отца и спали прямо на душистом сене. И на нас не было ни-че-го. – И без всякого перехода, пока краска заливала щеки Дейзи, сказал: – Старой лавочки уже лет семь как нет. Майкл продал свой дом и уехал в другие края. Новые хозяева открыли магазин бытовой техники. Времена изменились, изменился и поселок. Завтра я собираюсь съездить в Брайдсвилл. Если хочешь, можешь поехать со мной. Пока я буду встречаться со своими поверенными, ты успеешь купить все, что тебе нужно. – Длинными сильными пальцами Ричард разломал рогалик и намазал одну половину маслом. – В городе открылось чудесное кафе с китайской кухней. Можем встретиться там за ланчем.
Как у него все просто! Господи, верни мне былое спокойствие, молила мысленно Дейзи, не в силах унять сердцебиение. Если он будет продолжать постоянно вспоминать в их разговорах о прошлом, она сойдет с ума. Надо постараться пропускать эти фразы мимо ушей. Надежда – трепетное чувство, единожды преданное, оно не возрождается.
– Я бы скорее предположила, что ты пользуешься услугами какой-нибудь крупной юридической фирмы в Нью-Йорке, – сказала Дейзи, просто чтобы поддержать разговор. Она сознательно проигнорировала его напоминание о том времени, когда они встречались тайком по ночам и еще жива была надежда, что в будущем они не расстанутся. Такой разговор о прошлом непременно закончился бы откровенным скандалом, а ей не хотелось рисковать своей любимой работой. Ведь Редман мог пожаловаться Полу Фишеру на ее поведение. Разумнее попридержать язык и не переходить на скользкую тему. Говорить стоит только о вещах, имеющих отношение к делу, ради которого она приехала, раз уж так сложились обстоятельства.
– Нет, местным юристам я доверяю больше. Пока, во всяком случае, – ответил Ричард. – Что ты выбрала? – спросил он, когда подошел официант.
Дейзи продиктовала заказ, выбрав салат с авокадо, кефаль и суфле из грибов. Себе Ричард заказал совсем простое блюдо – бифштекс с жареной картошкой. Очевидно, его плебейские вкусы не изменились. А может, решил экономить, намереваясь жить здесь в окружении гольф-клуба и центра отдыха, в доме своего былого врага?
Дом настолько велик, что способен вместить не только жену с многочисленным потомством, но и целую армию прислуги. Мысль о возможной женитьбе Ричарда заставила Дейзи почувствовать себя почти больной. Непонятно, почему это должно ее волновать? Ведь теперь он для нее абсолютно чужой человек. Она даже могла бы посочувствовать его будущей жене, поскольку хорошо знала его характер. Единожды солгавший будет лгать и впредь всем женщинам, с которыми сведет его судьба.
Отказавшись от предложенного вина, Дейзи с аппетитом поела, поддерживая банальный разговор, и обрадовалась, когда они наконец покинули ресторан.
Дорога, ведущая к усадьбе, освещалась высокими фонарями. Их не было раньше, и вместе с распускающимися деревьями они образовали золотистый кружевной туннель, по которому теперь мчался шикарный автомобиль Ричарда. В открытые окна врывался свежий ночной воздух, и Дейзи с жадностью вдыхала знакомые ароматы весенней земли. Скоро зацветет жимолость, потом сирень, думала она. Несмотря на то что с этим местом были связаны и ее одинокое детство и несчастливая любовь, она всем сердцем продолжала любить родной край таинственных лесов, землю, изобиловавшую родниками с вкусной ледяной водой. Пусть теперь ее дом в Нью-Йорке, там ее любимая работа и друзья. Боже, откуда этот неожиданный приступ болезненной ностальгии?
Машина свернула на подъездную аллею к дому.
– Наверное, правление твоей компании все хорошо продумало, решив, что без гольф-клуба и центра отдыха этот край больше существовать не сможет, – сказала Дейзи, подпустив яда в голос. – А тебя устроит, если вокруг постоянно будут посторонние люди? Отца удар бы хватил, если б он обнаружил, что какой-то наглец, как он выражался, топчет его собственность.
– Я не такой, как твой отец, – холодно обронил Ричард.
Дейзи поджала губы. Что верно, то верно, подумала она, Ричард наделен не только красотой и обаянием, но и доброжелательностью к людям, чего она никогда не замечала у своего отца. К тому же Ричард рано начал трудиться, самостоятельно заработал свой капитал, а отец всю жизнь только проживал деньги, доставшиеся по наследству. Когда деньги кончились, он заложил родовую усадьбу. Общей у отца и Ричарда была лишь жестокость, с которой они оба обошлись с ней, наплевав на ее чувства.
– Я бы просто не стал здесь жить, если б меня раздражали люди, – помолчав, добавил Ричард. – В доме за мной останутся всего несколько комнат.
Ричард так резко затормозил, что Дейзи подумала: совсем не бережет свой дорогой автомобиль. Интересно, он всегда так небрежно обращается с тем, что ему принадлежит?
Она вышла из машины и, не дожидаясь Ричарда, вошла в дом. Он догнал ее.
– Составишь мне компанию за бутылочкой вина? – В голосе его не слышалось привычной резкости.
Дом казался совсем пустым, и Дейзи охватило странное беспокойство. Оставаться наедине с таким мужчиной опасно. Ей стало не по себе. Искушение побыть с ним и попытаться понять, каким человеком он стал, было, конечно, велико. Еще интереснее узнать, остался ли он все тем же искусным и щедрым любовником, каким был когда-то. Или физическими удовольствиями он занимается теперь только в перерыве между делами, на скорую руку, так сказать? Дейзи постаралась прогнать эти мысли и отрицательно покачала головой.
– Спасибо, но я воздержусь. В каком часу ты завтра едешь в Брайдсвилл?
– В девять. Успеем вернуться к двум часам. Категорически отказываешься от вина?
– Категорически.
Значит, завтрашнее утро для работы будет потеряно. Дейзи не планировала провести с ним больше времени, чем это необходимо для дела. Почему она не сообразила привести с собой одежду попроще, в которой можно работать? И вспомнила, что такой одежды в ее гардеробе вообще не водится. Подавив невольный вздох сожаления, Дейзи отказалась от поездки в Брайдсвилл:
– Пожалуй, я обойдусь тем, что у меня есть.
Лучше дорогой костюм испортить, чем все утро корчить из себя неприступную железную леди. Неизвестно, сколько времени я смогу продержаться, чтобы не высказать ему, как он мне отвратителен. Дейзи отвернулась и пошла к лестнице, когда услышала за спиной:
– Трусливо сбегаешь, Маргаритка? Интересно, чего же ты так испугалась?
Войдя в свою комнату, она захлопнула дверь и, тяжело дыша, прижалась к ней спиной. Сердце, как испуганная птица, билось в клетке из ребер, словно она долго бежала, преследуемая по пятам дьяволом. Естественно, в роли дьявола ей представлялся Ричард Редман. А как она обожала его когда-то! Он был всем в ее жизни. Если бы не его предательство!.. Но, как выяснилось, даже предательство не сделало Ричарда менее привлекательным для нее. Зачем судьбе понадобилось свести их вновь?!
Оторвавшись от двери, Дейзи взяла себя в руки и начала готовиться ко сну. Выбрала бирюзовую шелковую ночную рубашку и такого же цвета шелковый халат и направилась в ванную комнату. Выйдя в коридор, она столкнулась с Энн, которая шла к ней, держа в руках сложенный джинсовый комплект из брюк и рубашки.
– Вот, можете пользоваться этим для работы в доме. Получше, чем фартуки миссис Мэйо. Все чистое, а размер у нас приблизительно одинаковый.
Благодарно улыбнувшись женщине, проявившей о ней такую трогательную заботу, Дейзи взяла веши. Теперь она сможет сохранить драгоценный костюм и не демонстрировать нижнее белье сквозь прозрачный фартук, если Ричард снова явится проверять, как она выполняет свои обязанности!
– Большое спасибо, Энн! Вы так внимательны ко мне.
На языке у нее вертелся вопрос. Почему Ричард, имея в своем распоряжении весь этот дом, сказал, что оставляет за собой всего несколько комнат? Но Дейзи промолчала.
– Пустяки, – ответила Энн, пожав плечиком. – Хорошо провели вечер?
– Прекрасно кормили, – коротко ответила Дейзи, открывая дверь в ванную комнату.
Распространяться на эту тему ей не хотелось.
– Самое главное, – с улыбкой заметила Энн, легко пережив явное нежелание Дейзи разговаривать, – хочу попрощаться с вами на тот случай, если мы больше не увидимся. Мне дали недельный отпуск. Еду к сестре. В воскресенье состоятся крестины ее первенца, а я его крестная мать. Вероятно, вы завершите свою работу здесь до моего возвращения.
Улыбаясь и механически произнося положенные в таких случаях слова, Дейзи подумала, что теперь в доме останутся только она и Ричард. Разумеется, такая ситуация ничего не меняет в их отношениях, размышляла она, простившись с Энн и закрыв за собой дверь ванной комнаты. Помощь ей не понадобится, она и сама справится с Ричардом. К тому же в сексуальном плане она его больше не интересует. Что было, то сплыло! Теперь она ему нужна только для того, чтобы он мог продемонстрировать перед ней свое интеллектуальное превосходство. Ну с этим она тоже в силах справиться. Дейзи и в самом деле восхищалась его финансовой смекалкой. Сложнее будет скрывать от него, что, неожиданно для самой себя, она испытывает к нему неудержимое физическое влечение.
С этим мыслями она легла в постель, но заснуть не удалось. Лежа в темноте, Дейзи как в юности прислушивалась, ожидая его сигнала, стука мелких камешков, которые он бросал ей в окно, вызывая на свидание. Она вспоминала, как торопилась выйти к нему, незаметно выскользнув из дома. Как холодили босые ступни сначала покрытый линолеумом пол, потом деревянные, затем каменные ступени и как нога ступала наконец на мягкую землю, на молодую траву, делавшую бесшумными ее осторожные шаги.
Сон не шел. Картины прошлого совсем разбередили душу. Дейзи села в постели, включила настольную лампу и прижала к вискам пальцы. Надо остановить этот навязчивый поток воспоминаний. Необходимо взять себя в руки. Они давно стали чужими друг другу. К тому же известно, каким бессердечным мерзавцем на деле оказался Ричард. Просто она выдумала себе несуществующего мужчину и продолжала любить его все эти годы. Глупая романтическая мечта!
В два часа ночи Дейзи поняла, что не заснет. Лежать в постели и тосковать по прошлому – занятие бессмысленное, лучше встать и поработать, приблизив таким образом время отъезда. Решив поработать, Дейзи снова накинула шелковый халат, затянула пояс и достала рабочий блокнот.
Начать надо с большой столовой. Дейзи бесшумно спустилась по лестнице. Когда-то там стоял большой обеденный стол с двенадцатью стульями – гарнитур в стиле эпохи Регентства, но его давно продали. Ей было тогда пятнадцать лет, она приехала домой на рождественские каникулы. Когда она спросила, куда делся столовый гарнитур, отец язвительно ответил: «Как еще я смог бы оплатить твое пребывание в привилегированной школе? Ограбить банк?»
Бесполезно было говорить в очередной раз. что она с удовольствием училась бы в другой школе, поближе к дому и по средствам. Потому что в подобных случаях отец умел так посмотреть, что от его взгляда хотелось забиться куда-нибудь в угол. Могла услышать и такое: «Не забывай, кто ты!»
Да, кто она? Внезапно Дейзи поняла, что не знает. Раньше она считала себя сильной и уверенной в себе, преуспевающей деловой женщиной. А теперь? Потеряв почву под ногами, бродит как тень в поисках забытой любви. Оказаться здесь наедине с тем юношей, давно ею проклятым, который превратился в мужчину с тяжелым взглядом, стал владельцем всего, что окружает ее в этом доме. Ему принадлежит теперь и сам дом, и земля вокруг дома… Неправдоподобно!
Раздраженно тряхнув головой, чтобы избавиться от неприятных мыслей, Дейзи снова начала мысленно перебирать предметы, когда-то находившиеся в столовой. Вместо гарнитура отец ничего не купил, но оставался еще сервировочный стол, тоже из красного дерева, кажется, эпохи Георга III, и громоздкий буфет того же времени. Эти предметы обстановки представляли несомненную ценность, в них стоило вложить солидные деньги, все окупится.
Распахнув двустворчатую дверь столовой и тихонько закрыв за собой створки, Дейзи обнаружила, что в комнате горит свет. Она остановилась и огляделась. Со стен комнаты исчезли отвратительные обои ржавого цвета, теперь они были выкрашены розовато-кремовой эмульсией. Под ногами сверкал натертый паркет. По центру огромного помещения тянулись два узких стола со скамейками по обеим сторонам. У большого камина полукругом стояли на ковре удобные кресла. Надо было все-таки спросить у Энн о планах Ричарда относительно дома.
Услышав за спиной звук открываемой двери, Дейзи испуганно замерла. Может, Энн пришла выключить свет?
Ей не повезло, потому что в комнату вошел Ричард, одетый в черные потертые джинсы и майку, тоже черного цвета. Ноги были босыми, как и у нее.
Сердце Дейзи бешено забилось, кровь побежала быстрей, все тело ее встрепенулось. Выглядел он сказочно привлекательно: лохматые рыжие волосы, на лице щетина и сонные глаза под припухшими веками. При виде Дейзи взгляд его стал томным. Ей хорошо был знаком этот многообещающий взгляд.
– Не спится? Интересно, почему? – тихо и вкрадчиво спросил Ричард, неторопливо разглядывая ее фигуру и задерживая взгляд на соблазнительных округлостях, которые подчеркивал тонкий халат, туго перетянутый поясом. Он ясно видел, что под легкими шелковыми тряпками на ней ничего нет.
– Наверное, что-нибудь несвежее съела за ужином. Расстройство, – солгала Дейзи, отчаянно стараясь подавить реакцию тела на появление Ричарда.
Такого не должно было с ней произойти. Она давно ничего не питает к нему, кроме презрения. Но, к сожалению, ни одному из мужчин, с которыми она встречалась, не дана была такая власть над ее телом, как Ричарду Редману. Нет, она не стала мужененавистницей, она принимала ухаживания и встречалась с другими, но никогда не испытывала ничего похожего. Только Дик пробуждал в ней настоящую женщину.
Задрожавшими руками Дейзи поспешила открыть блокнот и вынула из зажима ручку.
– Вот я и подумала: раз не удается заснуть, можно и поработать. Я не собиралась беспокоить тебя.
– Хотела ты того или нет, но ты меня побеспокоила, – сухо ответил Ричард. – Но раз уж ты решила поработать, работай.
Нервно поглядывая по сторонам, Дейзи ходила по комнате, ставшей совершенно неузнаваемой.
– Здесь стоял сервировочный стол красного дерева. Возможно, отец продал его. Или ты переставил его в другое место?
– Нет, такого стола не было в доме.
Не оборачиваясь, Дейзи по голосу определила, что Ричард следует за ней по пятам. По спине пробежали мурашки.
– Остался вот этот буфет, тоже красного дерева. Старинный, представляет большую ценность на рынке антиквариата. Хорошее вложение капитала, если тебя это интересует.
– В данный момент меня интересуешь только ты.
Дейзи тихо ахнула и затаила дыхание. На сей раз она правильно поняла его. Спиной чувствуя его взгляд, она понимала, что надо немедленно выйти из комнаты, но не смогла, ноги не слушались ее. Рука Ричарда легла ей на талию, обжигая даже через шелковую ткань. Ей бы сказать: не надо, не прикасайся ко мне! Но язык словно прилип к гортани.
– Ты вся заледенела. Здесь холодно. Центральное отопление включено не полностью. Уйдем отсюда на кухню. Там теплее, а кружка горячего молока поможет тебе избавиться от… расстройства. – Он насмешливо улыбнулся.
Рука Ричарда плотно удерживала ее, она ощущала каждый его палец. Нет, пора ему ответить, что не нуждается она ни в горячем молоке, ни в его трогательной заботе, и вернуться в свою комнату. Вместо этого она почему-то безвольно пошла туда, куда он ее повел, вспомнив, что точно также шла за ним в то лето, давным-давно.
– Ты не спросила у меня, почему я не смог заснуть, – сказал он не без упрека, когда они вошли в кухню, где действительно оказалось намного теплее, чем в столовой. – Могла бы поинтересоваться, хотя бы из вежливости.
Иронический тон Ричарда раздражал Дейзи. При чем тут вежливость? Впрочем, среди сверстников из поселка он всегда выделялся хорошими манерами, что казалось странным у сына нищей вдовы, появившейся в их краях неизвестно откуда. Вряд ли она всерьез занималась воспитанием сына, он рос как сорная трава. Тем не менее Ричард умел найти подход к каждому из жителей Блэк Спрингза, кто снисходил до общения с ним. Возможно, уже тогда сказывалась врожденная хитрость, помогавшая ему приспосабливаться и выживать в любых условиях, подумала Дейзи.
Она ничего не ответила на попытку Ричарда завязать разговор. Натянутая как струна, дрожа всем своим хрупким телом, она молча смотрела, как он наливает молоко, вынутое из холодильника, в маленькую кастрюльку и разогревает на плите. Следовало бы уйти, чтобы разрушить неожиданно возникшую слишком интимную обстановку, но что-то удерживало ее.
– Ну что ж, я все-таки расскажу, почему мне не спится, хотя тебя, похоже, это не интересует. – Даже от звука его голоса у Дейзи перехватывало дыхание. Она прикусила губу до боли, чтобы привести себя в чувство. В здравом уме она бы сказала: «Меня и вправду это не интересует». Но сейчас Дейзи не могла здраво мыслить и вести себя разумно. – Мне не давала уснуть мысль о том, что мы спим с тобой под одной крышей. Я встал, хотел взять в библиотеке книгу, чтобы отвлечься, а проходя мимо столовой, заметил под дверью полоску света.
Ричард, хмуро сдвинув брови, посмотрел на Дейзи, но сразу отвел глаза. Помолчав, он сказал:
– Думал, что все будет гораздо легче.
Дейзи озадаченно смотрела на него. Что он имеет в виду? И что должно было быть легче? Находиться в ее обществе? Может, у него проснулось чувство вины? Тогда почему он не скажет прямо? Раньше он всегда откровенно говорил ей о своих чувствах. В основном, правда, о том, как она нужна ему. Те времена прошли, устало напомнила она себе. Они оба изменились и научились скрывать эмоции. Может, оно и к лучшему. Так спокойнее. Иначе вырвался бы наружу застарелый подспудный гнев. А зачем? Что теперь можно изменить?
Дейзи смотрела, как Ричард разливает молоко в глиняные кружки, и решила, что хотя бы один прямой ответ она от него получит.
– А что ты собираешься сделать из этого дома?
Ричард улыбнулся с довольным видом.
– Долго я ждал, когда любопытство пробьется сквозь маску равнодушия, которую ты нацепила. – Он взял в руки кружки с молоком. – Предлагаю пойти в библиотеку и спокойно выпить молоко, в которое я добавил немного бренди. Там уютно и тепло. Я расскажу тебе о своих планах на «Три ручья», а ты расскажешь мне, что же произошло между тобой и твоим избранником. Как же его звали? Вспомнил! Рой Скотт, не так ли? Ваша помолвка должна была состояться в день твоего восемнадцатилетия. Он был подходящей партией для единственной дочери владельца усадьбы. Почему же ваш брак не состоялся? Неужели он узнал о твоих развлечениях на стороне и отказался от тебя? Должно быть, ты сама проговорилась, ведь мы тщательно скрывали от всех наши свидания.
