Текст книги "Подарок судьбы и граф в придачу"
Автор книги: Инга Ветреная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
– Я тоже рада видеть Вас снова, – многозначительно произнесла она.
Я молча смотрела на нее, женщина мне не нравилась, ни ее фальшивая улыбка, ни то, как она вцепилась в рукав моего мужа.
– Вы меня не помните? – со снисходительной улыбкой спросила она.
– А должна? – задала я вопрос, вернув ей улыбку.
– Нас представляли на королевском балу, – сказала гостья, немного растерявшись.
– Вы всерьез полагаете, что я должна помнить всех, кого мне тогда представляли? – с нескрываемой усмешкой спросила ее.
– Графиня Элина Терваль, – наконец-то соизволил представить ее мне мой муж, до этого внимательно наблюдавший за нами, и, повернув голову к графине, представил меня, – графиня Ирэйна Монсервиль, моя жена.
Я перевела взгляд на пожилую женщину, стоявшую за спиной графини.
– Виконтесса Нортель, моя сопровождающая, – торопливо представила она женщину.
– Ваше Сиятельство, – обратилась я к Ривгану.
– Торин, – быстро поправил он меня.
– Торин, – улыбнувшись ему, повторила я, – не будете ли Вы так любезны проводить графиню Терваль в дом?
– С удовольствием, – еще шире улыбнулся он и подошел к Элине и ее родственнице.
Той ничего не оставалось делать, как отцепиться от моего мужа и опереться на руку Торина, другую он подставил виконтессе Нортель. Я с легким упреком посмотрела на Алена, стараясь не обращать внимания на исходящие от него волны негатива. Его удивил мой поступок и, казалось, он еще не решил, как к этому отнестись. Видимо, так и не определившись, подставил мне свой локоть, я осторожно положила руку, и мы, наконец, вошли в дом.
Глава 19
Ален
Ален злился на жену. Он не мог прийти в себя. Все произошедшее несколько минут назад казалось невероятным. Как она посмела? Она встретила его, такая спокойная, приветливо улыбающаяся, будто не чувствовала за собой никакой вины! Будто и не было никакого побега! Будто никогда и не обвиняла его ни в чем! Она должна трястись от страха, каяться, рыдать, страдать, молить о прощении! А жена спокойно смотрела на него, будто и не замечала ненависти, которую он даже не пытался скрыть от нее.
Ален злился на себя. К ненависти примешивались и иные чувства. Когда она попросила Торина называть ее «Ира», он еле сдержался. Никогда раньше, ни разу она не предлагала ему так называть себя! Ален не ожидал, что это так заденет его. Он надеялся, что знакомство с Элиной смутит ее, заставит чувствовать себя неловко, но все оказалось с точностью до наоборот. Растерянной и немного смущенной выглядела Элина, жене удалось поставить на место его бывшую любовницу. И, как ни странно, ему это понравилось.
Ален не хотел признаваться себе, что Ирэйна похорошела, выглядит сногсшибательно. Как он ни старался сосредоточиться на ненависти, перед глазами вставал образ стройной женщины в необычном платье. Ее взгляд тоже был необычным, никогда раньше она так не смотрела на него. Граф не знал, как к этому отнестись, но от мести отказываться не собирался.
Ирэйна
Я волновалась, спускаясь к ужину. Как вести светские беседы с гостями представляла плохо. Не могу же я спросить графиню Терваль о том, что меня действительно интересует – с какой целью она сюда явилась. Я даже не знаю, о чем поинтересоваться у мужа, ну разве что спросить, как дела на фронте? Присутствием тетушки я не обольщалась, она могла, как сгладить мои промахи, так и обнажить их.
Тетушка и профессор были уже в столовой, когда я присоединилась к ним. Я порадовалась, что лекарь уехал в город, не хотелось, чтобы тема моей «болезни» обсуждалась в присутствии леди Элины. Леди Глория, как обычно, сидела за столом с прямой спиной и плотно сжатыми губами, но ее выдавали глаза. В них отражались волнение и ожидание радости. Ален и Торин вошли в столовую, и Ален на секунду замер, окинув всех присутствующих быстрым взглядом, а затем быстрым шагом подошел к леди Глории со словами:
– Тетушка, рад тебя видеть в добром здравии.
Она протянула ему чуть подрагивающую руку, и Ален припал к ней в долгом поцелуе.
– Я уже думала, что ты совсем забыл о своей старой тетушке, – чуть дрожащим голосом произнесла леди Глория и прижалась щекой к склонившейся голове племянника. Глаза ее подозрительно блестели.
– Леди Глория, прекратите на себя наговаривать, Вы нисколько не изменились с нашей последней встречи, – произнес с улыбкой Торин, подходя к ней вслед за другом и целуя руку.
– А Вам, молодой человек, еще предстоит объясниться, почему так долго не появлялись у нас, – нарочито сердитым тоном, который никого уже не мог обмануть, сказала тетушка.
Наконец, в столовую вплыла графиня в пышном платье желтого цвета, декольте которого не оставляло простора для воображения. Она не просто шла, а несла свой бюст, как заряженное оружие, готовое к бою. За ней вошла сопровождающая ее виконтесса.
Когда расселись за столом, я первой начала беседу:
– Леди Элина, как Вы находите свои апартаменты? Надеюсь, Вас все устраивает?
– Да, благодарю, – произнесла она тоном, по которому любой мог понять, что она имеет в виду прямо противоположное, и только ее воспитание не позволяет сказать правду.
Леди Глория сверкнула глазами, бросив неодобрительный взгляд на Элину после этих слов, но промолчала.
– А как Вы устроились, Торин? – обратилась я к еще одному гостю.
– О, все прекрасно, не беспокойтесь, я всегда останавливался в этих апартаментах, когда приезжал сюда.
– И как давно Вы были здесь в последний раз?
– Около трех лет назад.
Неожиданно в беседу вступил профессор Креминг, обычно не вмешивавшийся в разговоры. Он стал расспрашивать Алена о последних событиях на границе, тот охотно рассказывал.
В общих чертах я, конечно, знала, что на наше королевство напали, мы сначала потеряли часть территории, потом отвоевали ее и захватили кусок территории противника, который теперь принадлежит нашему королевству. Но узнать о событиях от первоисточника было любопытно. Ален оказался неплохим рассказчиком, о военном походе, который длился несколько месяцев, он говорил как о приключении. Я с интересом слушала и наблюдала, как сверкали его глаза, когда он на мгновенье замирал, будто что-то припоминая, а затем с улыбкой описывал наиболее яркие моменты. Он кратко изложил хронологию тех событий и как раз закончил перечислять отошедшие к нам рудники, когда я, усмехнувшись, сказала:
– Это как же повезло нашему королевству с Дариэлем!
– Повезло? – недоуменно переспросил профессор.
– Конечно, король Аракаса или недостаточно умен, если не поинтересовался силами противника и не просчитал ситуацию, или ему слили дезинформацию, – сказала я, отправляя в рот кусочек мяса, приготовленного под обалденным соусом.
Наступила тишина. Подняв глаза, увидела, что все смотрят на меня, в лучшем случае, с удивлением. Только сейчас до меня дошло, что я ляпнула. Мдааа, совсем расслабилась, а все потому, что в последнее время мне не особо нужно было следить за тем, что я говорю и делаю.
– Ирэйна, Вы решили нас сегодня удивить и продемонстрировать зачатки своего ума или, точнее сказать, приобретенные на занятиях профессора знания? – в своей обычной манере спросила меня тетушка.
– Леди Глория, я так часто демонстрировала глупость, что, думаю, не будет лишним показать для разнообразия и свой интеллект, – ответила на выпад.
– Полагаете, в этом есть необходимость? – продолжала Глория.
Я не успела ответить, как вмешалась Элина.
– Вы абсолютно правы, леди Глория, – обратилась она с заискивающей улыбкой к тетушке, – настоящая женщина никогда не будет демонстрировать свой ум перед мужчинами, а, напротив, будет скрывать его.
– В отличие от многих, Ирэйне хотя бы есть, что скрывать, – отрезала Глория.
– Вы не могли бы пояснить свои последние слова по поводу ситуации в Аракасе, – с заинтересованной улыбкой обратился ко мне Торин, игнорируя возникшую перепалку.
Я отпила из бокала глоток вина и, стараясь не обращать внимания на подозрительный взгляд мужа, ответила:
– Я имела в виду, что Дариэль получал ту информацию, которая была выгодна нам.
– Почему Вы так решили? – не отставал Торин.
– Ну, сами посудите, войска Дариэля с легкостью захватили только спорные территории, а дальше пройти не смогли. Складывается впечатление, что они захватили только то, что им позволили. Лишь через месяц армия нашего короля начала наступление и в течение всего лишь недели освободила захваченные земли. Остальное время, почти пять месяцев, военные действия велись на территории королевства Аракас, где так кстати расположены рудники. В результате логично выглядит необходимость присоединения части территории Аракаса к нашему королевству во избежание угрозы возникновения конфликтов на, так называемых, спорных территориях в будущем.
– Браво! – засмеялся Торин.
Ален продолжал задумчиво разглядывать меня, а тетушка с победной улыбкой посмотрела на Элину.
– Знаете, леди Ира, – обратился ко мне профессор, – я никогда не рассматривал события с этой точки зрения.
Мой муж бросил недовольный взгляд на профессора. Ну, а Креминг-то ему чем не угодил?
Неожиданно в разговор вступила графиня, которая бросала на меня раздраженные взгляды. Было заметно, что она плохо понимает, о чем идет речь, но, по-видимому, привыкнув быть в центре внимания, не могла позволить, чтобы ее игнорировали.
– В столице все уверены, что заслуги Алена будут высоко оценены, и скоро объявят о церемонии награждения, – произнесла она, преданно заглядывая в глаза моему мужу.
Алена! Ну надо же! С чего бы такая фамильярность? Еще один друг? Только вот улыбку дружественной я бы не назвала, она больше походила на интимно-ласковую. Теперь уже я пристально смотрела на мужа, пытаясь понять, как он к этому относится. Придраться пока было не к чему, по отношению к графине он вел себя сдержанно.
– О, я уверена, это будет грандиозное событие, – продолжала ворковать та.
Затем она обернулась ко мне и, ехидно улыбаясь, спросила:
– Леди Ирэйна, надеюсь, Вы не забыли великолепное убранство королевского дворца? Или тоже не помните, как и меня?
– Гобелены во дворце помню, Вас – нет, – коротко ответила я.
Торин закашлялся, пытаясь скрыть смех, у Алена подозрительно подергивался уголок рта. Улыбка сползла с лица леди Элины, она поджала губы и со злостью смотрела на меня. Кожа ее начала покрываться красными пятнами, особенно это было заметно в районе декольте, и я с удовлетворением отметила про себя, что такой окрас ей не идет.
– Хорошо, что я тогда отсутствовал в столице, и теперь мне не приходится сожалеть о том, что Вы меня могли забыть, – шутливо заметил Торин.
– Вас я бы запомнила, – серьезно ответила, глядя ему в глаза.
Улыбка сошла с лица Торина, и он внимательно, даже как-то оценивающе смотрел на меня.
– А чем Вы занимаетесь, Торин, если это не секрет, конечно? – задала я ему вопрос после небольшой паузы.
– Я служу на дипломатическом поприще. Моя деятельность не столь заметна в отличие от подвигов Алена, – ответил он.
– Но уверена, что не менее важна, – заметила я, – Вы говорили, что совсем недавно вернулись. Где же Вы все это время были?
Торин назвал королевство, расположенное на северо-западе от границы Картара.
– Это королевство, богатое рудниками с кристаллами тепла? – задала я вопрос Торину, но при этом смотрела на профессора, который на занятиях рассказывал об этом.
Профессор с, как мне показалось, одобрительной улыбкой утвердительно кивнул.
– Только там рудники граничат с другими королевствами, которые, в свою очередь, отделяют его от нашего государства, – продолжала я, – в отношениях с этим соседом альтернативу дипломатии сложно найти.
Торин, уже не сдерживаясь, засмеялся:
– Вы правы, в этом случае действия дипломатов предпочтительнее военных баталий, и все же, вряд ли я могу составить конкуренцию Алену.
– Мой муж – хороший воин, но Вы, безусловно, – хороший дипломат.
– Почему Вы так решили?
Я ненадолго задумалась: стоит ли говорить, потом решилась, потому что Торин был мне симпатичен.
– Вы неплохо разбираетесь в людях, умеете слушать, из всего объема информации можете вычленить основное, способны просчитать ситуацию и не спешите с выводами.
– А Вы умеете удивлять, леди Ира, – тихо сказал он после небольшой паузы.
Пока мы разговаривали с Торином, Ален не сводил с меня глаз. Я открыто встретила его взгляд и не увидела там ненависти и раздражения, правда, и теплоты тоже не было. Мне показалось – был интерес, желание понять или разгадать меня. Это уже кое-что. Можно ли это рассматривать как намек на налаживание отношений со мной? Пока не ясно.
Тетушка, как ни странно, больше не вмешивалась в беседу, а лишь наблюдала за всеми, и можно было видеть, как по лицу ее, время от времени, блуждала довольная улыбка.
– Сейчас при дворе только и говорят о возвращении принца из путешествия, – леди Элина, по всей видимости, попыталась реабилитироваться, – Его Высочество отсутствовал более трех лет, и сейчас гадают: один он прибудет или с невестой.
Я больше не принимала участия в разговоре. Меня, честно говоря, утомил этот ужин.
Глава 20
После трапезы все перешли в гостиную, но Ирэйна извинилась и, сославшись на дела, оставила их. Ален не хотел признаваться себе, что ждал ее возвращения и был разочарован, поняв, что она не придет. После ухода Ирэйны Элина активизировалась, весь вечер она с удовольствием пересказывала дворцовые сплетни и ничуть не смущалась отсутствием реакции со стороны присутствующих мужчин. Элина не сводила глаз с Алена, она будто не замечала, как он сдержанно реагирует на ее призывные взгляды. Уверенность в том, что ни один мужчина не может устоять перед ее чарами, не позволяла ей реально оценить свои шансы. Правда эту уверенность немного поколебала Ирэйна, которая посмела разговаривать с ней таким небрежным тоном, не пыталась даже завуалировать свое неуважительное отношение. Элине с трудом удалось скрыть злость на Ирэйну, да еще эта тетушка начала не на шутку раздражать ее. Сначала Элине показалось, что леди Глория недолюбливает жену Алена и, не стесняясь, постоянно предъявляет ей претензии по любому поводу, Ирэйна же необычно реагирует на это, она отвечает той и, кажется, что слова старухи ее нисколько не задевают. Но стоило Элине попытаться выставить Ирэйну в невыгодном свете, по сути – поддержать выпады тетушки, как та резко среагировала довольно странным образом.
Позже друзья сидели вдвоем в кабинете Алена, потягивали вино и молчали.
– Мне понравилась твоя жена, Ален, – нарушил молчание Торин.
– Ты ее совсем не знаешь, – ответил Ален.
– Возможно, но то, что я увидел сегодня, меня восхитило.
– И что же именно тебе понравилось? – с усмешкой спросил Ален.
– Все, начиная от внешности и заканчивая ее не совсем обычными манерами, – Торин поднялся, подошел к окну и уставился в темноту. – Я еще не встречал таких женщин.
– Т-о-о-рин! – протянул Ален с горькой усмешкой. – Она и тебя смогла обмануть!
– Объясни, наконец, что происходит, и зачем здесь графиня Терваль? – не сдерживая раздражения, потребовал Торин.
Прежде чем ответить, Ален долго молчал, друг не торопил его и терпеливо ждал.
– Пока меня не было, всего лишь через три месяца после родов она пыталась сбежать к другому, – с горечью в голосе ответил граф, не глядя на друга.
Торин застыл, потом сев в кресло напротив Алена, растерянно заметил:
– В это невозможно поверить, поступок никак не вяжется с образом женщины, с которой я сегодня познакомился.
– Ты удивишься, мой друг, но я тоже не узнаю свою жену. У женщины, с которой я расстался несколько месяцев назад и той, что я увидел сегодня общая только внешность, но в остальном – никаких совпадений.
– И как ты это можешь объяснить?
– Мортин говорил, что она сильно изменилась после неудавшегося побега, когда упала с лошади и потеряла память, – Ален нахмурился. – Я ей не верю, не знаю, какие цели она преследует, но если она надеется, что я прощу ее, то напрасно.
Торин помолчал, переваривая услышанное, потом спросил:
– А графиня Терваль – это орудие мести?
– Угадал.
Ирэйна
Еще вчера после ужина я сказала Мортину, чтобы следили, то есть, внимательно наблюдали за графиней Терваль и ее прислугой и докладывали мне, если заметят что-либо странное. Мортин отнесся к моему требованию с пониманием.
А сейчас я сидела на диванчике в детской и вязала носочки сыну. Ажан ползал в манеже среди разбросанных мягких игрушек. Манеж изготовили тоже по эскизам Вилсона, чем он очень гордился. Иногда дети заходили посмотреть, как Ажан осваивает новое приспособление и играет в новые игрушки. Мне нравились эти посиделки, дети рассаживались вокруг манежа и рассказывали о том, что узнали на занятиях, что им особенно интересно. Обычно мой малыш ползал от одного к другому, пытаясь в меру своих возможностей принять посильное участие в разговоре. Тетушка иногда присутствовала на наших посиделках, поначалу дети стеснялись ее, вели себя скованно, но она никогда не вмешивалась в наши беседы, а только слушала. Потом они привыкли к ее присутствию и стали вести себя свободнее. Я была уверена, что Глория получает не меньшее удовольствие, даже от такого своеобразного общения.
Но сейчас я ждала мужа, мне очень хотелось посмотреть на первую встречу отца и сына. Ален вошел в комнату и, увидев малыша, пытающегося оторвать хвост игрушечному зайчику, резко остановился. Затем, не отрывая глаз от ребенка, стал медленно подходить к нему, но Ажан, увлекшись игрушкой, не замечал его. Ален продолжал стоять, и на лице его появилась растерянность. Я с интересом наблюдала за ними, потом не выдержала, взяла сына на руки и подошла к мужу.
– Ажан, познакомься – это твой папа, – сказала я сыну, с улыбкой посмотрела на Алена. Тот застыл, глядя на ребенка, потом бросил взгляд на меня. Я протянула ему ребенка, он очень медленно и неуверенно взял его. Ажан, почувствовав незнакомые руки, завертелся и потянулся ко мне. Я ждала, и только, когда муж протянул мне ребенка, забрала Ажана.
– Откуда это? – спросил он, разглядывая манеж.
– Местный мастер сделал по моему заказу, – ответила я.
Ален с интересом рассматривал манеж и игрушки, изредка бросая на меня взгляды, в них было то ли удивление, то ли сомнение.
– Мы уже начали ползать, и у нас прорезались два зуба, – сообщила я с гордостью, – Ажан, покажи папе свои зубки, – и, раскрыв ротик ребенка, продемонстрировала десна с виднеющимися зубами.
Ален внимательно смотрел на нас, послушно заглянул в рот к сыну.
– Мы сейчас пойдем на улицу, хотите с нами? – спросила я его.
Он как будто очнулся: – Нет, я не могу, – и направился к двери.
– Ладно, в другой раз, – легко согласилась я и стала привычно собирать ребенка на прогулку. Когда передавала малыша служанке, то заметила, как муж, бросив на меня немного странный взгляд, поспешно вышел из комнаты. После завтрака я, как обычно, гуляла с сыном, катая его в коляске. Подойдя к площадке для занятий с мечами, увидела захватывающий поединок. Два воина в доспехах медленно двигались по кругу, со спокойствием профессионалов нанося поочередно удары мечами и отражая их. Резкость и красота движений пугала и завораживала одновременно. Взяв Ажана на руки, подошла поближе, но поединок уже закончился, сражавшимся соперникам помогли снять доспехи. Это были Ален и Торин, они покидали площадку, весело переговариваясь. Я откровенно любовалась упругой походкой мужа. Они подошли к бочке, и Ален неожиданно стянул рубашку и зачерпнул воды. Я замерла, сердце куда-то провалилось, когда завороженно смотрела на обнаженную блестящую от пота спину мужа, по которой от малейшего движения перекатывались мышцы. Словно в замедленной съемке видела, как муж резко обернулся и посмотрел в нашу сторону. Меня будто жаром опалило, я не могла отвести взгляд. Сознание фиксировало черную прядь волос, прилипшую к потному лбу, сверкающий взгляд потемневших глаз, широкие мускулистые плечи, загорелую грудь, покрытую вьющимися черными волосками, капельку воды, медленно стекающую по ней и задержавшуюся на темном соске, узкую талию.
Спас меня Ажан, он дернул за выбившуюся прядь моих волос. Я очнулась и, резко развернувшись, быстро пошла в замок, забыв про детскую коляску, чувствовала, что лицо горит то ли от взыгравшего либидо, то ли от стыда. Точнее от того и другого. Да, собственно, какая разница, сейчас главное – незаметно вернуться в детскую.
– Миледи, Вы без коляски? Ой, Вы не заболели? – спросила няня Ажана, встретившая меня на подходе к замку.
– Все в порядке, сходи за коляской, – ответила ей, не останавливаясь.
– Миледи, могу я Вам чем-то помочь? – спросил уже Мортин, открывая двери.
– С чего ты решил, что я нуждаюсь в помощи? – пробормотала я, пытаясь поскорее скрыться в детской.
– Ваше лицо. Возможно, Вы заболели? – он шел за мной.
– Все в порядке, – ответила ему, закрывая за собой дверь в детскую.
Я переодевала Ажана, когда в комнату заглянула взволнованная Агнесс:
– Миледи, Вам плохо? У Вас – жар!
– Все хорошо, пора кормить Ажана, позови кормилицу, – выпроводила я ее.
Мдааа, «незаметно» вернуться почти получилось. Я пыталась успокоиться: закрыв глаза, начала глубоко дышать. Вот зря это сделала, в смысле, глаза закрыла. Тотчас же возник образ полуобнаженного супруга, опять дыхание стало рваным. Я открыла глаза и попыталась «включить мозги»: моя реакция вполне укладывалась в рамки физиологической потребности здорового организма. Произошел небольшой сбой – в какой-то момент потребность зашкалила, но ведь все обошлось. Никто не пострадал, кроме собственного эго, да и свидетелей моего «сбоя» не так уж и много, хозяева замка, гости да прислуга. Всего лишь, ха-ха.
На обеде я решила, что называется, не отсвечивать. Сидела, уткнувшись в тарелку, ни на кого не смотрела, в разговорах не участвовала.
– Леди Элина, Вы сегодня были на прогулке, надеюсь, Вам понравилось? – спросил Ален.
– Да, здесь прекрасные виды, – ответила графиня.
– А Вам, леди Ира, нравятся местные виды? – обратился ко мне Торин.
– Нравятся, некоторые из них особенно хороши, – ответила я и только потом поняла, насколько двусмысленно это прозвучало.
Я почувствовала, как начала краснеть, очень хотелось надеяться, что этого никто не заметил.
– Что у Вас с лицом, леди Ирэйна? – графиня решила вставить свои «пять копеек» в мой сегодняшний позор. – Дамы всегда помнят, что лицо надо прятать от солнечных лучей, странно, что Вы этого не знаете.
– Леди Элина, я еще в том возрасте, когда могу позволить себе чего-то не знать, – не сдержалась я.
– Я, действительно, чуть старше Вас, значит, всегда буду чуть умнее, – снова начиная приобретать пятнистый окрас, парировала соперница.
– Никого не хочу обидеть, но, к сожалению, возраст не является гарантией наличия ума, – раздражённо припечатала я.
– Уж не обо мне ли Вы сейчас говорите, Ирэйна? – с усмешкой спросила леди Глория.
– Увы, нет, разумность – Ваша отличительная черта, как бы Вы не старались ее скрывать, – ответила я тетушке.
– Я тоже надеюсь, что Вы имеете в виду не меня, – не унималась Элина.
– Надейтесь, – коротко ответила я ей.
Глава 21
Ален
Ален был в растерянности. Чувство ненависти к жене, которое переполняло его, не давая дышать, постепенно куда-то исчезало. Его решимость мстить ей уже не казалась такой актуальной, а после сегодняшнего случая возникло совсем иное желание.
Разгоряченный после дружеского поединка с Торином, Ален решил немного освежиться прохладной водой из бочки.
– Твоя жена смотрит на тебя, – неожиданно сказал Торин, глядя за его спину. Ален резко повернулся и наткнулся на взгляд жены, от которого по телу побежали колкие мурашки тревожного возбуждения. Он был обжигающим и притягивающим, в нем сквозило неприкрытое желание. Казалось, глядя на него, она не осознавала, что делает. Ален смотрел на жену и будто впервые заметил необычайно притягательное лицо с разлетающимися черными бровями и длинными черными ресницами над ее серыми бездонными глазами. Взглянув на чуть приоткрытый рот с нежными губами, его пронзило жгучее желание, такое ненужное, но, тем не менее, недвусмысленное. Вдруг Ирэйна вздрогнула, посмотрела на ребенка, сидящего у нее на руках, прижала его к себе и, резко развернувшись, быстрым шагом направилась к замку. Ален стоял, тяжело дыша, и не решался смотреть в лицо другу.
– И что это сейчас было? – спросил Торин.
Ален посмотрел ему в глаза, но не увидел там насмешки. Взгляд друга были задумчивым, наполненным какой-то тайной грустью.
– Не знаю, – неуверенно ответил Ален.
– Похоже на сильное чувство, возможно любовь, – медленно проговорил Торин.
– О каких чувствах ты можешь говорить после того, что я тебе о ней рассказал? – возмущенно спросил Ален, приходя в себя. – Она не может меня любить! Ты мне не веришь?
– Верю, конечно, но я верю и собственным глазам, – все также задумчиво ответил Торин. – Знаешь, хотел бы я, чтобы меня так не любили.
Ален изумленно посмотрел на друга.
Весь обед он наблюдал за женой, Ирэйна не поднимала глаз от тарелки, даже не пыталась вести светскую беседу. Он перестал понимать себя, вопреки здравому смыслу, вопреки всем словам, которые он наговорил Торину, Ален ждал от нее подтверждение тому, что прочитал в ее глазах утром. Потом Торин задал ей этот провокационный вопрос, она ответила и залилась краской, смутившись. Ее забавный ответ бальзамом пролился на его измаявшуюся душу.
Ален сидел в кабинете, когда к нему вошла леди Глория, он поднялся и пошел встречать ее.
– Надеюсь, ничего не случилось, тетушка? – спросил Ален, помогая сесть ей в кресло.
– Все в порядке, не беспокойся, я не задержу тебя, – произнесла она, – хочу поговорить об Ирэйне.
– Ты получил мое письмо? – спросила Глория.
– Там, где ты сообщила о том, что она потеряла память? – осторожно уточнил Ален.
– Именно, – подтвердила она и замолчала.
Ален не торопил. В письме тетушка не упоминала о побеге, сначала он полагал, что Глория просто не хотела огорчать его, но теперь не был в этом уверен.
– Ты знаешь, Ален, как я относилась к твоей жене, – сказала Глория, – это была просто невыносимая особа.
– Что значит «была»? – переспросил он.
– Это значит, что я ее просто не узнаю, – произнесла тетушка, – теперь это совершенно другая женщина. Ирэйна очень изменилась после того, как ударилась головой. Если бы я раньше могла предположить, что она станет такой, то давно сама бы стукнула ее по голове.
Ален невольно улыбнулся, удивляясь горячности, с которой обычно бесстрастная тетушка говорила о его жене.
– И ты действительно веришь в то, что она ничего не помнит? – усмехнулся Ален.
– Я не могу это утверждать наверняка, – смутилась Глория, – мы никогда не были до такой степени откровенны с Ирэйной, но не думаю, что она притворяется. То, как она относится к ребенку сейчас и как относилась ранее, невозможно сравнивать.
– Да, спасибо, что напомнила. Я тебе очень благодарен, что заботилась о ребенке, когда моя жена отказалась делать это, – с горечью поблагодарил Ален.
– Но я не об этом, Ален, я как раз хотела сказать, что сейчас все изменилось, – растерянно проговорила Глория.
– Спасибо, тетушка, мы еще обязательно поговорим об этом. Просто мне надо разобраться, – завершил разговор Ален.
Глория в замешательстве покинула кабинет.
«Значит, ей ничего неизвестно ни о побеге, ни о любовнике», – сделал вывод Ален, глядя вслед тетушке.
Ален задумался: он даже не сделал попытки разобраться в произошедшем, лишь занимался тем, что бережно лелеял свои оскорбленные чувства. После обеда он вызвал дворецкого к себе в кабинет.
– Мортин, ты, наверное, тоже заметил, как изменилась моя жена. Скажи, приблизительно, с какого момента начали происходить эти перемены?
– Я могу сказать точно – после того, как Ее Сиятельство пришла в себя. Это произошло почти через три дня после падения, – ответил Мортин, не задумываясь, как будто давно ждал вопроса.
– Эти изменения произошли одномоментно или поведение графини менялось постепенно?
– Как я Вам, Ваше Сиятельство, уже докладывал, Ваша жена потеряла память. Когда она очнулась, то никого не узнавала, даже не могла вспомнить, где находится, – Мортин лишь на мгновение замялся, но потом продолжил: – Услышав о том, что у нее есть ребенок, миледи снова лишилась чувств и, когда вновь пришла в себя, то вела себя необычно. Она совсем не напоминала ту прежнюю графиню.
– В чем конкретно это проявлялось?
– Первое, что сделала Ваша жена – потребовала проводить ее к сыну. Я должен Вам признаться, что сначала не поверил ей, – Мортин вдруг улыбнулся, вспоминая. – Но графиня, словно тигрица, готова была наброситься на меня, и я уступил.
– И как много времени она проводит с ребенком?
– Почти постоянно, оставляя малыша только для кормления и сна.
Ален с удивлением смотрел на дворецкого, Мортин даже не замечал, что говорит о графине с гордостью.
– А когда у ребенка резался зубик, и он капризничал, Ее Сиятельство настояли, чтобы на это время ей стелили в детской, и она всю ночь сама успокаивала сына, – не замечая реакции графа, продолжал Мортин.
Дворецкий напомнил Алену о знакомстве с малышом, его поразило поведение жены. «Мы уже начали ползать, и у нас прорезались два зуба», – сказала Ирэйна с гордостью глядя на сына. Как странно она сказала и как странно смотрела на него, когда он держал ребенка. Неужели он увидел в ее взгляде нежность? Ален не мог этому поверить или все-таки не хотел? Возможно ли так прикидываться, да и чего ради? Не придя ни к каким выводам, он покинул детскую, при этом с трудом оторвав взгляд от Ирэйны.
