Текст книги "Попасть в сказку и не выйти замуж?"

Автор книги: Инга Ветреная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

– Збарушка, расскажи знакома ли ты с Кощеевым послом Пшемиславом Тадеушевичем? – начала расспрашивать баба Яга.

Знахарка перепугано вскинула на Ягу глаза и ее начала бить крупная дрожь, по щекам побежали крупные слезы.

– Значит знакома, – подытожил воевода, – Он Исту украл?

– Нет, – заикаясь ответила знахарка.

Мы со Святояром недоуменно посмотрели друг на друга.

– По его приказу Источку забрали? – пыталась я зайти с другой стороны.

Збара молчала, но ее большие глаза, в которых отражалась огромная материнская боль, мы все поняли и без слов.

– Из всего вышесказанного, можно предположить, у посла с твоей мамой был сговор, согласно которому Прохору было подсказано, как нужно наказать Елисея, – по привычке начала вслух рассуждать я, – как думаешь, как близко общалась Ирина с послом.

– Она у государя ключницей лет двадцать служит, и ее прямая обязанность гостей встречать да почивать, – отвечал мне Святояр, – Посольство в столице четыре месяца гостила, Пшемислав вельможа обходительный да разговорчивый. Видимо и к ней ключик подобрал, возможно, на почве обиды на Елисея, за то, что с той вертихвосткой за огородами прогуливался.

– То что это по приказу Кощея идет это понятно, – поделилась я своими мыслями, – посол в чужом государстве без ведома начальства такую диверсию учинять побоится. Или Кощея хотят свергнуть, и для этого им нужен конфликт с нашим царством?

– У Кощея нет наследников, бессмертный он. Его все до ужаса боятся и подчиняются беспрекословно. Вельможи его и не мыслят иного правителя, – консультировала нас Баба Яга.

Вдруг дверь отворилась и в нее вошла баба Янина с какими-то рисунками вместе с царем. Тот был откровенно зол. Янина же виновато на нас посмотрела, мол «никак не могла от этого ирода отвязаться»

– Ну что в дверях стоишь, проходи коли приперся! – радушна пригласила к нашему столу государя баба Яга.

Тот на ее гостеприимное предложение ничего не ответил, молча сел к нам. Баба Янина передала рисунки Яги и доложила: – Ворожбы на них нет, рисовал их посол. В горнице у царевича его духом пахло, выветривали его, но чуток осталось. Он Ванюшку нашего забрал.

У меня внутри все оборвалось, мой ребенок один в царстве Кощея бессмертного. Мир вокруг меня покачнулся и я начала заваливаться на бок. Сильные руки обняли мои плечи и прислонили к чему-то горячему боку. Запрокинув голову, встретилась с встревоженными глазами Сваятояра.

– Ты как? – еле слышно спросил он меня.

– Плохо, так же тихо ответила я.

– Все будет хорошо, мы его вернем, – пытался успокоить меня, рядом сидящий мужчина, которому очень хотелось верить.

– А ты воевода, я смотрю, времени не теряешь. Новую заставу огораживаешь, – с красноречивым намеком царь перевел взгляд с воеводы на меня.

– Мое дело молодое, холостое, какая застава к сердцу прикипела, вокруг той и крепления строю, чтобы иные высокопоставленные захватчики клинья к ней не подбивали, – зло усмехнувшись в бороду, ответил на выпад Святослав. – Уже ученый я, – и воевода также многозначительно перевел взгляд с царя –батюшки на притихшего царенка.

Супостат намек понял, но явно не одобрил, так как начал недовольно и громко пыхтеть.

– Не сопи, властитель близорукий, у тебя тут шпионы четыре месяца под носом шастают, младшенького царевича чуть не сгубили, а ему лишь бы на чужих баб заглядываться! – отчитали надежу государства бабульки.

Я грустно отметила, что опять опустилась до уровня бабы, Святослав удовлетворительно хмыкнув на словосочетание «чужих баб» и потеснее прижал меня к своему боку. Я возрожать не стала, так как это была моя единственная опора, да и прикрытие от царский притязаний самое, по-видимому, надежное.

– Царь-батюшка, почему Кощей убить Елисея хочет, – в лоб задала я вопрос супостату, – ты в прошлый раз не стал мне отвечать, сейчас отмолчаться не выйдет. У Кощея мой Ванятка, если он что с ним сделает, та же участь будет и у твоих сыновей.

Царь напряженно молчал, его статная фигура, поникла, плечи ссутулились, глаза наполнились печалью и он начал рассказывать:

– Не знаю, за что Кощей Елисейку погубить хочет. Мы всегда старались с царством Бессмертного в мире да ладу жить, но и в обиду себя не давали. Последний раз, правда, воевали осьмнадцать лет назад, аккурат перед Елисеевым рождением. Но с тех пор войско их к нам не совалось. Но за восемнадцать Елисееных лет к нему уже четыре раза подсылали умелых людей, чтобы сгубить. Двое сами убегли, не смогли их поймать, двоих словили, а как выспрашивать начинали, те от ворожбы умирали. Мы уж с ближниками моими всю голову изломали, почему они Елисея извести хотят. Ведь если царство возжелали захватить, то людей умелых ко мне или к наследнику подсылали. А Елисейка то младший, к нему власть если и перейдет, то после второго сына. Так что этот раз уже пятый. Но ты Маша больше всех нас разузнала. Но вот зачем Кощею Елисея губить, измыслить я не могу.

И мы все разом пригорюнились. Большая надежда у меня была на царя-батюшку. Надеялась, что откроет тайну великую, с которой можно дальше с Кощеем переговоры вести. А тыкаться, как слепые котята при общении с таким серьезным противником, я себе позволить не могу. Я посмотрела на своих колдовских экспертов, те только растерянно пожали худыми плечиками и зло покосились на диктатора, за то, что таился от них. В склепе стояла гробовая тишина. Прохор и Збара как увидели входящего в пыточную царя оба побледнели и отсев в крайний угол, притихли как грибы под опавшим листом. Святояр молча думал, уставившись в одну точку и целомудренно обняв меня рукой и поглаживая по плечу. Меня от пережитого стресса начало клонить в сон. Я снова налила в кружку остывшего, но бодрящего отвара, отпила пару глотков и задумавшись заглянула в кружку. Посуда была глиняной, в жидкости отражались свечи, что горели на стенах и колоннах склепа. На поверхности чая из трав, я увидела свое бледное отражения, на котором с почти белой кожей резко контрастировали черные подглазины. Недосып и стресс активно сказывались на моей внешности. Если я такую красоту в отражении в глиняной кружке вижу, то отражение в зеркале меня просто напугает. Пустые мысли о внешности скользили где-то на границе сознания. И тут я вся подобралась: «Зеркало!». Мое появление здесь определила какое-то волшебное зеркало с неточными формулировками. Может оно и про причины преследования Елисея что-то знает?

– Баба Яга, – от моего тихого голоса, прозвучавшего в нашем склепе все аж дернулись, но устыдившись своей реакции, сделав серьезный вид, подняли на меня головы, – а где то зеркальце, что порекомендовало меня с ребенком сюда вызвать?

– Так в избушке моей осталось, – понимая свой прокол, старушка вжала голову в плечи, – чего туда сюда ценные вещи таскать, вдруг разобьется.

– Ну, теперь не особо ценным людям, придется тащиться у твою избушку, чтобы причину покушений на твоего внука понять, – во мне просыпалась язвительность, а это первый признак оптимизма в моем организме.

– Вот с утра и поедем, – подытожил Святояр.

– А почему это с вами нет Любомира и Тихона, спровадили что ли? – заметил недостачу в коллективе самодержец.

– Да вот есть у нас с Машей подозрения, что кто-то из них с ворогом в сговоре, – воинственно заявила баба Яга.

–Да быть того не может, они самые верные мои войны, – подскочил на лавке царь.

– Как же тогда Ванюшку украли, если у дверей в горницу стрелец да конник стоял, – начала сыпать фактами Янина.

– И Марфа пропала аккурат, когда за ней отряд конников поехал, – поддержала Яга.

– И Исту кто-то выкрал, чтобы запугать знахарку, зная, что мы к ней направимся, – присовокупила Янина

– И Збару они повели не к нам в подземелье, а к тебе в царский терем, как будто кого предупредить хотели, – добивала государя Яга.

Царь грузно сел на скамью, осознавая масштаб проблемы.

– Ах они ироды, предавшие царя и отечество… – начал распыляться царь.

– Не девка красная, не голоси, – жёстка оборвала его баба Яга, и государь закрыл рот.

– У каждого есть слабое место, надавив на которое можно завербовать, – грустно поделилась я своими мыслями, – для кого-то это деньги – и таких покупают, для кого-то это статус и власть – и им дают высокую должность с кучей подчиненных, для кого-то это семья и дети – и нам угрожают, похищая детей, – у меня из глаз потекли слезы, а нос предательски захлюпал.

Святояр уже никого не стесняясь положил мою голову себе на плечо и крепко обнял. Я почувствовала, что он осторожно целует меня в макушку и тихо шепчет:

– Тебе нельзя расстраиваться и отпускать руки. Ты должна быть сильной. Нам еще Ванюшку искать, а ты вся зареванная.

Я зашмыгала носом и зашептала в ответ: – Я сейчас успокоюсь, я больше не буду плакать, – и попыталась отстраниться от воеводы.

Но отодвинуться мне не дали, все также крепко обнимая, только перестали целовать в макушку.

– Чем могли Тихона и Любомира подкупить? – обратился к царю Святояр.

Государь с минуту зло смотрел на наши объятия, но ответил: – Тихон, из благородной семьи, столько лет честно служит отечеству, но семья у него большая, пять младших сестренок, а отец у него еще семь лет назад погиб. В деньгах их семья нужду испытывает.

– Не припомню, чтобы в последние месяцы они больно разбогатели, – парировала баба Янина.

– Может затаились, и тратить будут незаметно, – предположил воевода.

С ним все печально согласились.

– А с Любомиром какая беда? – напомнил о втором кандидате боярин.

– Любомир не из боярского рода, и чтобы к высоким чинам пробраться нужно из шкуры вон вылезти. Вот он и лезет, да родовитых служивых у меня полон царский терем, – рассуждал супостат, – может ему должность высокую посулили?

– Значит так, сейчас все идем спать, а завтра радо по утру отправляемся в избушку бабы Яги, что находится в дремучем лесу, – командовал Святояр.

– Не так уж он и дремуч, тут всего-то день пути на телеге, не быстрым шагом, – обиделась баба Яга.

– Вот и хорошо, значит если поторопимся, то к обеду зеркало волшебное уже пытать будем, – бодро подсчитал боярин.

– Кого с собой в дорогу возьмешь? – поддержал военный тон беседы государь.

– Своих возьму десятка два, для охраны, Машу, бабу Ягу, бабу Янину, Любомира с пятком конников, для Тихона с пятком стрельцов, Елисея, – доложил воевода.

– Зачем тебе шпионов вражьих в такое важное дело брать? – выразил наше общее удивление супостат, – Да и опасно это.

Мы дружно закивали головами, демонстрируя согласие с самовержцем.

– Значит возьму с собой своих три десятка, – бодро заявил Святояр, – Будем ворога вычислять.

– Елисея не пущу, мало ли с ним чего с дороги случиться? – заяви царственный отец.

– Так если мы с него это игольчатое проклятье не снимем, он такой кривой и будет ходить, вплоть до удачного покушения, – пожав плечами, ответил воевода.

Царь с горбился и минут десять думал, не отрывая глаз от косенького сына.

– Отец, я с ними поеду, – твердо прогнучасил оболтус, – Это из-за меня Фанюшку украли, мне и исплавлять.

Государь тяжело встал с лавки, подошел к любимому чаду и обнял.

– Что ж, сынок, если решил, то езжай. Бабушек и Марию Васильевну береги, – скосив на меня глаза, напутствовал царь.

Конец первой книги.