Текст книги "Попасть в сказку и не выйти замуж?"
Автор книги: Инга Ветреная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
– Что с Истой? Где она? – нервно проговорила Збара.
– Здравствуйте, успокойтесь пожалуйста, меня зовут Мария Васильевна, это баба Яга и баба Янина, -начала я налаживать контакт со знахаркой, – мы знаем что у Вас забрали доку Источку, мы хотим Вам помочь ее найти.
Збара вдруг застыла, как бедто напоролось на прозрачную стену и с подозрением начала нас рассматривать.
–А с чего бы это вам мне помогать? – в ее голосе звучало столько обиды.
– Потому что Вашей дочери всего шесть лет, и она без Вас очень напугана. Мы должны ее спасти и вернуть маме, то есть тебе Збара, – перешла я на «ты» в общении со знахаркой.
– И как же вы можете мне помочь? – опять взяв руками голову начала раскачиваться загнанная в угол мать.
– Збара, я знаю как вы сейчас напуганы, у меня у самой маленький сын, но кроме Вас Источке никто не поможет. Поэтому я прошу тебя собраться и помочь нам в поиске, – уговаривала я напуганную женщину.
Она вдруг застыла и уперев взгляд в моих старушек начала кричать:
– Вы хотите спасти только своего царевича, а на мою дочь вам наплевать! Вам только Елисей важен!
Я подошла к Збаре и села возле нее на лавку, взяв ее за руку.
– Ты права только в одном, это история началась, только с одной целью – убить царевича Елисея. Из-за него и Марфа пропала и Источка. Но одна ты своей дочери не сможешь помочь, судя по всему, в этой истории замешаны не малые силы как людские, так и колдовские. Не отказывайся от нашей помощи.
Збара смотрела на меня тяжелым взглядом очень долго, я не мешала ей принимать решение и не отводила от нее своих глаз. Бабульки стояли подле, не шевелясь, казалось будто забыли как дышать. Наконец, решившись, она спросила:
– А что вы от меня хотите, я же под заклятьем даже сказать вам ничего не могу.
– Ну, это не совсем так, запрет у тебя стоит на определенную информацию, вот и расскажи нам про все что можешь, – попросила я ее.
Збара растерялась и пожала плечами:
–Да я вроде вам уже все рассказала.
– А почему ты не отдала иголки Прохору, ведь он к тебе за ними приходил? – стала я помогать знахарке наводящими вопросами.
Женщина сначала к себе прислушалась, и поняв что на эту тему запрета не стоит начала быстро рассказывать.
– Нельзя мне было никому окромя Марфы те иголочки отдавать. Когда Прохор пришел ко мне за ними, то долго кричал, угрожал, чтобы я ему их отдала. Но я отговорила, сказала, что если так сильно любишь, не начинай свою жизнь с ворожбы. Счастья это не принесет. И как мне велено было, сказала, что если сам не можешь влюбить в себя зазнобу свою, то отвадь от нее другого боярича, – мы слушали рассказ знахарки, не перебивая, – Вот тут то Прохор и загорелся, отомстить захотел. А через пару дней в моем доме появилась Марфа. Просила продать ей те волшебные иголки. Не могла я ей рассказать, чем это для Елесея закончиться, но пыталась отговорить не прибегать в любви к ворожбе. Говорила, что крепкой любви от колдовства не получится. Но она меня не послушалась.
В голосе знахарки было столько печали и раскаяния, что я не выдержала и обняла ее за плечи. Очень хотелось успокоить бедную женщину.
– Послушалась, и воспользовалась только одной иголкой. Потому царевич только внешне поменялся, а не заболел и не умер. Это ты его от смерти спасла.
Збара подняла полные слез глаза, и впервые улыбнулась.
– Правда? Я очень этому рада. Только большего я для него сделать не могла, они сказали, что убьют Источку, доченьку мою.
– А зачем к тебе два дня назад ключница Ирина приходила? – поинтересовалась баба Яга.
– За сон-травой. Как у ее сына договоренности о свадьбе порушилась, она плохо спать стала. Вот и прибегал ко мне за травкой.
– А почему ты такая грязная и лохматая? У тебя что-то вчера случилось? – вспомнила я о внешнем виде знахарки.
– Так воевода Святояр сегодня отбывает из столицы, просил собрать ему трав лечебных, да снадобий в дорогу. Вот я по своим чердакам да подвалам и ползала весь день до поздней ночи, собирала.
И тут мы с бабульками приняли позу охотничьей борзой, почувствовавшей след добычи. Если знахарка постоянно готовит лекарственные препараты для экспедиций Святояра, то дата отправления в дорогу должна была ей заранее известна. И необходимости ползать по ночам по чердакам и подвалам не было. Значит, те травки неожиданно кому-то понадобились. И то верно, спящего ребенка легче прятать и перевозить, чем плачущего и вечно зовущего маму.
– Святояр забрал Источку? – в лоб спросила я.
Мучительная тишина была мне ответом.
– Не уж то все-таки Святояр? – мы были поражены.
Можно понять если от обиды бывшую невесту наказать, зарвавшемуся царенку подло отомстить, но чтобы беззащитную мать до полусмерти напугать и ребенка выкрасть – это уже через чур. Хотя вроде сходится, отомстил, наказал, а нежелательного свидетеля запугал, для гарантии ее дочку на окраину государства свез. И по пути и не найдет ее там никто. Мы тревожно переглядывались, не зная что сказать. На трусливого и хитрого Прохора еще можно было подумать, на ключницу тоже, все-таки иголки – женское оружие, но выкрасть ребенка с этим не вяжется ну никак.
– Так давайте сначала допросим Святояра, а потом выводы делать будем. Других то вариантов у нас пока не много, – я предложила действовать, а не заниматься пустыми переживаниями.
– И то верно, Машенька, – согласилась Яга, – щас он нам окаянный все расскажет и малышку вернет, иначе мы на него управу быстро найдем.
Вид у старушек был как никогда грозен, прониклись знахаркиной бедой.
– Бабушки Яга и Янина, Збару бы в наш терем отвести, да так чтобы этого никто и не заметил, – давала я задание колдовским экспертам.
– Не беспокойся, Машенька, сделаем. Колдовские чары наведем, никто тебя и не заметит, в упор глядеть будут, не узнают. Посидишь у нас в садочке, нас подождешь. – Обратилась к Збаре баба Яга. – В терем не входи, на запоре он, все равно не пустит. Решишь сбежать, Источку свою одна спасать будешь, – бабуси если хотели, могли быть очень убедительными.
Збара, понимая, что других вариантов у нее нет, только покивала головой. Старушки быстро навели чары на знахарку и открыли дверь в камеру. В нее ворвался свежий ветерок. Двое стрельцов стояли по обе стороны от двери охраняя ее. С саблями в руке они производили угрожающее впечатление. Збара легко проскочила мима них, так легко, что они даже не обратили на нее никакого внимания. Я удивленно обернулась к своим экспертам по волшебству, те только горделиво приосанились, мол «знай наших».
Мы втроем быстро вышли из камеры и двинулись на выход.
– Так и где тут у нас этот воевода, – тихо чтобы никто не услышал, спросила я у Янины, озираясь по царскому двору, пытаясь сориентироваться куда двигаться дальше. Во дворе все еще было столпотворение слуг и каких то служивых людей, их суета закрывала обзор.
– Так у себя в терем воеводы, чего ему с заграничным посольством то делать? – так же тихо на мне на ухо сообщила Янина.
– Угу, значит сейчас тихонько идем к Ванюшке с Елисеем, детей кормить пора, -прикидывая как поступить дальше, сказала я.
– Да не уж то их там без нас не покормят? – удивилась баба Янина, – Будь спокойна, внучкам и трапезу накроют и спать уложат.
Я грозно с предупреждением, чтобы даже не возражали, посмотрела на бабусек и заявила: – Проконтролировать лишним не будет.
И мы повернули к той самой незаметной дверке, за которой ранее скрылись Ванятка с царенком. Горница Елисея была просторна и светла. Кроме положенных кровати и стола для занятий, она была полна деревянных птичек, лодочек, зверюшек, солдатиков и прочих зверюшек. Не удивительно, что младший царевич пошел во все тяжкие. Видимо к нему до сих пор относятся, как к малышу, и в серьез никто не воспринимает. Вот он и пошел доказывать всем, что уже взрослый. Правда, выбрал самый легкий способ.
Так же здесь располагался большой льняной холст, на котором мальчишки рисовали какую то абстракцию.
– Что за мазня? – баба Яга была, как всегда, прямолинейна.
Маленький и большой непоседы развернулись к старушке, мимикой выражая свое несогласие с ее мнением. Хотя мне лично понравилось. Согласно выбранным ярким чистым краскам в сочетании желтого, голубого, зеленного и красного психика не травмирована, а очень даже гармонична. Сочетания кружков, эллипсов, треугольников и четырехугольников были умилительны. Мальчишки были очень увлечены рисованием, о чем свидетельствовали их перепачканные краской руки и мордочки.
– Это красиво! – авторитетно заявил мой сынулька. – Мама тебе нравится?
– Да, очень! – искренне высказала я свое мнение, чем огорошила старшее поколение. – Это небо, облачка и травка?
– Да, и еще маки! – обрадовался Ванятка моей прозорливости, тыкая в красные четырехугольники.
– Это МАЗНЯ! – настаивала Яга.
Я возмущенно посмотрела на старушку, мол «кому тут четыре года, чтобы иметь право на капризы?». Но меня нагло проигнорировали.
– Вы уже кушали? – спросила я у юных художников.
– Нет еще, – ответил Елисей.
И тут как по моновению волшебной палочки в горницу царенка стали вносить столы, покрывать их расшитыми скатертями, ставить на них блюда с яствами. Детей умыли причесали и посадили за столы. Мое материнское сердце было успокоено. Ребенок накормлен, можно и мир спасать. И только соблюдение этой последовательности позволяет Земле совершать обороты вокруг Солнца. Когда все слуги вышли из горницы и мы остались там впятером, я тихонечко, чтоб никто не услышал, обратилась к бабулькам.
– Предлагаю метнуться в терем к Святояру тем же макаром, что Збара отправилась к нам в сад, то есть не заметно!
– Поддерживаю, – одобрила мое предложение баба Яга. Янина на это только кивнула.
Мы расцеловали жующих отпрысков, порекомендовали после сытного обеда устроить тихий час и строго-настрого запретили покидать горницу. Горница царенка охранялась, стражники стояли как у дверей, так и под ее окнами. Будь моя воля, я бы еще и подходы заминировала, и камеры где только можно поставили. Но техническое развитие данной сказки не позволяло успокоить мою душеньку.
Согласно моему предложению, баба Яга прочитала опять какое-то короткий стишок, и я почувствовала легкое касание по всему телу. Было чуть-чуть щекотно, но не страшно, и это уже радовала, все-таки ни каждый день ощущаешь на себе колдовство. И действительно, мы вышли из горницы, пересекли двор и прошли ворота абсолютно ни кем не замеченные. До терема боярина Святояра добрались минут за пятнадцать и беспрепятственно вошли во двор. Во дворе стояла небольшая суета, свойственная отбытию в дальний путь. Народ суетился, на телеги грузили заполненные корзины и большие узлы, кто-то громко выкрикивал приказы, другие спешили из выполнять. Мы вошли в терем и бабульки уверенной походкой вели меня в просторную горнице на втором этаже. Святояр сидел в ней за столом и писал что-то на бумаге. Он сосредоточенно и быстро выводил пером буквы на бумаге, его лицо было спокойно. Мне было сложно связать образ негодяя, запугавшего одинокую мать и укравшего у нее ребенка, с сидевшим передо мной человеком. Хотя что я понимаю в киднепинге!
– А вы можете здесь незаметно поискать девочку? – как можно тише спросила я у бабулек.
Меня услышали, поняли и баба Янина отправилась на поиски маленькой Исты. Но, как оказалось, услышали меня не только старушки, воевода поднял голову от своих записей, обвел горницу прищуренным взглядом и требовательно спросил:
–Кто здесь? Покажись, не то хуже будет.
То что будет гарантировано хуже, мы с бабой Ягой поверили сразу, и проверять от чего-то не захотелось. По моему телу снова пробежалось слегка щекотящее ощущение, и я поняла, что Яга сняла с нас колдовство. Святояр сразу нашел нас взглядом и от удивления приподнял бровь. Было заметно, что нас он видеть не ожидал.
– Добрый день, гости незваные. С чем пожаловали? – его вопрос был полон сарказма, я бы даже сказала издевательства.
– И тебе добрый день, гостеприимный хозяин, – расплылась в неискренней улыбке баба Яга. – А пришли мы к тебе вот за каким делом.
Пока Яга говорила свое приветствие, боярин встал из-за стола и неумолимо стал на нас надвигаться. Святояр был высок и широк в плечах. Посравнению с ним, две наших субтильных фигурки по силе и объему психологического давления ничего не могли противопоставить этой громадине. Я начала с неимоверной скоростью соображать как с ним допрос вести. Вот ведь недотепа, r такие важные вещи нужно заранее готовить! Но в том то и беда, что события стали разворачиваться с такой скоростью, что времени на заранее у меня и не было. Так же не было хоть сколько-нибудь мало-мальского опыта в ведении допросов таких личностей. Как показал предыдущий допрос Святояра, проводимый царем-батюшкой, а у него и опыт руководящей работы и какой-никакой авторитет, уж поболе моего имеется, воевода орешек крепкий, и вряд ли по моим зубам. И что же у нас имеется в сухом остатке? Ничего хорошего. Угрожать не получиться – силен воевода, значит будем давить на жалость, врать тоже не выйдет – слишком прозорлив, значит остается говорить только правду, скрывать – вон как в глаза заглядывает, да отслеживает каждое движение, значим вещать будет искренне и сопереживательно горю молодой матери.
– Хотим помощи твоей просить, – начала я разговор.
Святояр сразу понял, что в сегодняшнем допросе именно я буду вести партию первой скрипки, и внимательно на меня смотрел. Ну почему он такой спокойный?
– И чем же я Вам помочь могу, многоуважаемая Мария Васильевна? – насмешливо спросил царский ближник, – Или младший царевич вообще от рук отбился и Вы предлагаете его для перевоспитания на строительство пограничной заставы с собой взять?
Вопрос прозвучал как-то двусмысленно. Мы с Ягой дружно напряглись. Святояр уловил перемену в нашем настроении, но продолжил.
– Так строительство дело серьезное, к нему недоучек, лентяев да детей малых не допускают. А то беда может случиться, – весело рассмеявшись? проговорил боярин.
У Яги начал дергаться правый глаз, у меня похолодели руки. Это что он имел в виду? Дочь знахарки до конечного пункта не доедет? Что он собирается делать с ребенком? Увидев наше состояние воевода нахмурился и вполне серьезно спросил:
– Что у вас случилось? Отвечать коротко и по делу.
Мы с бабой Ягой от такой смены тона ведения беседы аж растерялись. Но переглянувшись со старшим поколением я призналась:
– У знахарки Збары дочка маленькая пропала? Вернее ее украли.
От моего сообщения Святояр весь подобрался и посуровел. Теперь перед нами стоял грозный воевода, готовый к решительным действиям. От такой резкой смены личины я поежилась и как будто уменьшилась в размерах. Умел царский ближник давить авторитетом.
– И если вы с этой бедой пришли ко мне, значит решили что я украл этого ребенка? – все тушите свет, сейчас нас с Ягой хоронить будут, причем торжественно.
Пока эта громила орала на нас с перекошенным лицом, воодушевленная нашей несправедливостью, я прикидывала как бы так сгруппироваться, чтобы если и грохнусь в обморок, то с минимальным ущербом для моего хлипкого организма.
– Да как в ваши пустые головы пришла столь светлая идея? Значит если у меня сговор по поводу свадьбы с этой вертихвосткой порушился, значит я уже детей воровать начал? – Святояр навис над нами как коршун над глупыми перепелками. Как оказалось, пока он басил свою праведную тираду, мы с бабой Ягой планомерно и целеустремленно отступали, как нам казалось к двери, но этот оратор умело управлял нашим запоздалым маневром, и в итоге мы обнаружили себя прижатыми к бревенчатой стене, причем лицо воеводы нависало над моим буквально в пяти миллиметрах. От чего-то я почувствовала себя немного не уютно. А вот это наглец неспешно прошелся взглядом по моему лицу, внимательно рассматривая глаза и особенно губы. Меня охватила чисто женская неловкость. Создавалось впечатление, что меня под микроскопом рассматривают, причем не как соперника в споре. От неожиданности, хотя нет видимо с перепуга сработали инстинкты и я тоже очень внимательно начала рассматривать Святояра. Высокий лоб, прямые русые брови, серо-голубые глаза, прямой нос, тонкие упрямые губы. Лицо было обветренное и загорелое. Вокруг глаз и рта было много мелкие морщинок, что говорила об улыбчивости мужчины, который так же внимательно и неспешно изучал мои губы. Мне очень захотелось заглянуть ему в глаза, я чуть присела, наклонив голову на бок, и наши глаза встретились. Сердце начало стучать так сильно, что казалось выпрыгнет, в ушах зашумела. Вот тогда то я и порадовалась, что нас с Ягой к стенке как бабочек пришпилили, было на что опереться. Этот пристальный взгляд как будто меня на сквозь прожег, но при этом я не могла отвести от него глаз, хотя если быть честной с самой с собой то и не хотела. Былая отчаянная храбрость и игривость схлынуло, все было слишком по-настоящему. Где-то в районе груди появилось щемящее чувство нежности, которое толкало притронуться к этому мужчине, провести рукой по груди, почувствовать его запах.
– Машенька, какой-то у тебя странный метод ведения допроса! – иногда Яга может быть такой язвой! – Ты его ешо на зуб попробуй.
Я открыла глаза и обнаружила себя уткнувшейся носом в широкую грудь воеводы, при этом мои руки беззастенчиво шарили по ней. От него волшебно пахло мужчиной, хвоей и свежестью. Мои обонятельные рецепторы хором пери “аллилуйя”, а инстинкт размножения бесстыдно орал “надо брать!”. От осознания своего морального падения, причем при свидетелях, я резко отпрянула от этого образчика мужественности и больно стукнулась головой. Проморгавшись от звездочек, и основательно протрезвев от мужских флюид я вновь подняла глаза на противника, ожидая насмешек и …. Но взгляд воеводу был задумчив и чуть отстранен. Прочистив горло, я нашла в себе силы продолжить ммм…, ну допросом это уже трудно назвать.
– Святояр, вы были последним, кто посетил Збару и почему вы так поздно дали ей задание собрать вам в дорогу лекарственные снадобья и травы? – как я не старалась, но мой голос всея-таки дрогнул и смотреть прямо в глаза не получалось. Мой взгляд так и норовил опуститься в район моих лаптей. Чувствовала себя девочкой подростком перед самым красивым мальчиком в школе. Это очень нервировала.
– У нашего походного лекаря почти перед самым отъездом украли все лекарственные травы, вымели все подчистую. Пришлось срочно обращаться к местной знахарке. А что на это говорить сама Збара? – его голос был спокоен, а глаза неотрывно смотрели только на меня. Я от досады начала мять подол сарафана, почему то боясь поднять на него глаза. “Маша, ты же взрослая женщина, у тебя высшее образование, ребенок, работа, а ты ведешь себя как прыщавый подросток на первом свидании. А ну взяла себя в руки и показала этому наглецу, какая ты смелая. Ты на родах и то смелее была, когда целый консилиум врачей тебе заглядывал не будем вспоминать куда. А тут оробела. Во-первых он тут один, а во-вторых заглядывает он тебе всего лишь в глаза, а в-третьих тебя не плющит от накатывающих одна за другой потуг. Ты даже соображать можешь и говорить тихим голосом, а не орать как оглашенная сдерживая русский мат, плещущийся из души. Короче, ты в норме! Пора работать! Включай мозги, отключай то, куда тебе на родах смотрели! Надо ребенка искать!” Я на секунду зажмурилась, и решительно открыла глаза.
– Баба Яга он правду говорит? – не отрывая глаз от боярина спросила я у старушки.
Глаза у воеводы сузились, теперь он смотрел не внимательно, а зло.
– Ты сомневаешься в моих словах? – цедил он сквозь зубы.
– Пропал ребенок – маленькая напуганная девочка шести лет! Мне не до твоей тонкой душевной организации, – в той же манере цедила я в ответ, – Кто может подтвердить твои слова?
От обиды я даже не заметила, как легко мы перешли на “ты”.
– Збара, – ответил боярин, – мой лекарь, помощники и работники, мать, царь.
Короче все и это печально.
– Збара под заклятием, не все рассказать может, – важно заявила Яга.
– Так снимите заклятье, и она вам все расскажет. Вы ж с Яниной первые колдуньи на всю столица, – также не отрывая от меня глаз, вел с Ягой беседу этот нахал.
– На все царство, – авторитетно заявила старушка.
Я не утерпела и закатила глаза, на что нахал насмешливо прищурился. Ага, значит мы тут в гляделки сейчас играем.
– Колдовство то снять можно и у знахарки все выспросить, да после того она помрет. Мы бы и рады бы колдонуть, да Маша против, – печально сообщила старушка – божий одуванчик.
От такого заявления у меня глаза на лоб полезли, я резко повернулась к Яге, не веря своим ушам. То есть если бы я согласилась с доводами бабулек, то молодая мать уже была бы допрошена и ее хладный труп был бы передан царским слугам для дальнейшего захоронения. Не найдя раскаяния в лице все еще печальной старушки, ошарашена вновь повернулась к воеводе и столкнулась все с тем же внимательным и пытливым взглядом.
– Ты тоже настаиваешь, что бедная женщина должна погибнуть для процветания младшего царевича? – севшим голосом спросила я Святояра.
– Нет, меня его внешний вид вполне устраивает.
–Но мы же тебя подозреваем в покушении на жизнь оболтуса?
– Переживу я твои подозрения, не покушался я на него.
Я перевела взгляд на Ягу, мол «что скажешь?».
– Правду говорит, не покушался, – подтвердила Яга.
– Девочку у Збары ты выкрал? Знахарку ты запугал? – вновь задавала я прямые вопросы. Правда, вести допрос нос к носу с подозреваемым, да еще прижатой к стене было немного не уютно. Но куда деваться, главное не потерять контакт. Отвечает на обвинительные вопросы и то хорошо.
– Девочку я не крал, знахарку не запугивал, – также четко и быстро ответил Святозар.
Я вновь повернулась к бабульке.
– Истинную правду ирод глаголет, ничего не утаивает, проклятущий, – расстроенно констатировала баба Яга костяная нога.
– Почему до сих пор из города не уехал, день у тебя все готово было?
– Стрельцы все городские ворота перекрыли, до особого распоряжения царя не выехать из города, – как же вовремя ребята среагировали, а то искали бы ветра в поле!
– А почему ты такой спокойный? У тебя же строительство заставы задерживается?
– Для нас пару дней никакой роли не играет, – насмешливо ответил Святояр.
И снова обратилась к детектору лжи, тот насупил свой крючковатый нос, но просигнализировал, что боярин правду вещает.
Я вновь резко повернулась к воеводе и не рассчитав миллиметровое расстояние между нашими носами задела его орган дыхания, от неожиданности отпрянула и вновь обязательно бы треснулась головой о бревенчатую стену, если бы Святояр не подставил между стеной и моей головой свою ладонь. Ладонь оказалась мягкой и теплой, а еще очень большой. Голове было очень удобно. Мне показалось что пальцы воеводы начали потихоньку массировать то место, которым я должна думать. Но ощущения, вызванные этими манипуляциями напрочь отключали мой совещательный аппарат. Поэтому я стояла у стены, прикрыв глаза и едва дыша.
– Маша, чего дальше то делать будем? – вредный голос Яги ворвался в мое сознание.
– Ась? – задала я свой самый интеллектуальный вопрос и открыла глаза.
Святояр не отрывая от меня своих наглых очей, хитро улыбался и продолжал бесчинствовать. Поняв, что надо мной просто на просто издеваются, я что есть мочи толкнула воеводу в грудь и выскочила из ловушки его рук. В горницу вошла баба Янина.
–Не было тут Машенька девочки, я весь терем и двор обошла. По всякому искала: и колдовством, и у людей спрашивала, – отрапортовала колдунья.
Воевода не говоря ни слова, в первые за весь разговор посмотрел на нас без тени насмешки, можно даже заподозрить, что с уважением. Но наверно показалось.
– Значит если это не Святояр, то пошли допрашивать Ирину, – распорядилась я.
– Так же скрытно пойдем? – осведомилась Яга.
– Да, не будем привлекать лишнее внимание, ключница в царском тереме? – деловита осведомилась я у бабулек. Мне деловито покивали, боярин был забыт, как объект не принесший никакой пользы для нашего расследования. Мы уже почти вышли из горницы когда я к нему повернулась и уточнила:
– Надеюсь тебе не надо объяснять, что об этом разговоре не нужно распространяться, – и развернулась, чтобы переступить порог.
– А ну стоять! Куда это вы направились? Чего это вы удумали? – воевода явно был в гневе.
Усталость давала о себе знать, все-таки второй допрос за день, а впереди еще третий намечается. Хотя такими темпами, может и он не будет последним. И это мы еще даже не обедали.
– Ну ты же все сам слышал, мы возвращаемся в царский терем, допрашивать твою маму, – как маленькому разъясняла я.
– Ты ведь не угомонишься, да? – видимо этот вопрос был предназначен мне, поэтому я ответила.
–Нет, нам ребенка найти надо.
– Я иду с вами, – на это я только устало кивнула.
По телу опять прошло удивительно щекочущее ощущение, видно колдуньи опять накинули на нас покрывало невидимости. Мы молча шли по улице. И я понимала, что наше расследование, медленно, но верно стремится в тупик. Нам потихоньку обрубают все ниточки, ведущие к развязке. Да мы успели поймать до отъезда Святояра, но это видимо ложной след, по которому нас целенаправленно вели. И мы шли как барашки на веревочке. Большой вопрос, что же мы упустили? Вот в таких раздумьях я чуть не попала под колоса телеги. Со словами «Маша, да что ж ты по сторонам то не смотришь?!! Ведь уже не маленькая!!!» меня быстро взяли за талию и очень аккуратно перенесли на край дороги. Потом сурово осмотрели с ног до головы, взяли за руку и быстрым шагом повели в царский дворец. Я недоуменного оглянулась на своих старушек, но они сделав вид, что мол так и надо, споро посеменила за нами. До терема мы добрались быстро. Ворота были почему то закрыты и в них ни кого не пускали. Нам повезло, когда мы к ним подошли, из ворот выехал отряд конников и мы быстро словно мышки прошмыгнули внутрь. На царском дворе творился шум и гам. Бегали слуги, стрельцы, конники и даже царские ближники, хлопали двери и окна, звучали громкие приказы и ответы на них. Судя по всему кого то искали и никак не могли найти. Мои бабульки не растерялись и схватили пробегавшего мимо щупленького служку. От неожиданности тот подскочил, а когда увидел кто его за рукав держит, то и побледнел.
– Милок, что у вас тут случилось то?
– Да пацаненка потеряли, ищем, с ног уже сбились – охотно начал рассказывать этот щуплый.
– Какого пацаненок? – хриплым, не своим голосом спросила я.
– Ну маленький такой, приблудной девки, как ее, Марьи – пояснял служка.
Земля у меня под ногами покочнулась, чьи-то руки поддержали меня за талию, а я привалилась к чьей то широкой груди. Меня окутало тепло, не давая окончательно упасть в обморок или удариться в истерику. Так Маша, сейчас абсолютно не до эмоций. Бери себя в руки и выясняй ситуацию. Ты не Збара, два дня терять на сопли и вой не будешь. Раньше начнешь искать Ванятку, раньше закончишь. Я оттолкнулась от такой надежной груди и невидящими глазами посмотрела на этого, начинающего о чем-то догадываться, слугу:
– Царь где?
– Так в тереме, поисками руководит.
– Веди к нему.
Мужик замялся, так не велено к нему пускать, некогда ему.
– Веди, касатик, нам можно, – мой сиплый голос, сейчас очень напоминал голос бабы яги.
Нас проводили в большой зал, где видимо государь принимал заграничное посольство. Увидев нас он подскочил с величественного крона и сам к нам подошел.
– А вы уже вернулись? Так рано? – в голосе супостат пытался скрыть неуверенность, но это у него плохо получилось, видимо наше появление было для него неожиданным. У меня закралось подозрение, что ворота на царский двор закрыли как раз, для того чтобы нас не пустить. На душе было мягко говоря не спокойно. Не желая отвлекаться на реверансы я прямо спросила:
– Ваня где? – я не сводила пристального взгляда с государя.
– Пропал, – тихо и как то виновато ответил супостат.
– Как? Когда? Где охрана была, куда смотрела? Елисея сюда, – на эмоции у меня не было сил, нужно выяснить, что тут произошло.
– Да с полчаса найти не можем, – отводя глаза, говорил царь, – А Елисей у себя в горницу, не хорошо ему.
Я рванула в горницу царенка, не разбирая дороги, рассеянным сознанием отметила, что около дверей все так же стоят один конник и один стрелец. Распахнув дверь, влетела в комнату, бледный и сонный Елисей сидел на стуле и растерянно озирался. Увидев меня он расплакался:
– Малия Фасильевна, это фсе я финофат.
Я подбежала к оболтусу и начала трясти его за плечи, он не сопротивлялся моим действиям. Меня трясло, из глаз лились неконтролируемые слезы.
– Ты зачем его одного оставил, я же говорила с него глаз не спускать.
И тут меня мягко, но настойчиво оторвали от царенка и прижали к чьему-то боку, в руки сунули голубенький носовой платок. Я подняла свою зареванную мордашку и уставилась в очень встревожено лицо Святояра. Он покрепче прижал меня к себе и начал допрос царского отпрыска.
– Рассказывай, как дело было.
– После того как Малия Фасильевна с бабусками плисли и мы отобедали, мы с Ваняткой есе немнозко полисовали. Ванюшке ус больно это понлавилась, – начал свой рассказ кривенький.
Я под боком у Святояра попыталась подавить свой завывания и методично вытирала слезы со своего изрядно покрасневшего лица. Меня не оговаривали, только очень бережно и беспрерывно гладили по спине.
– А потом нас в сон потянула, да и Малия Фасильевна дала указание не пропускать тихий час. Вот мы спать и улеглись. Я Ваню у себя положил, одеяльцем укрыл, а когда проснулся его уже нигде не было. Я из горницы выскочил, там охрана. Спрашивал, куда Ваня без меня убежал, а они говорят, что мальчонка никуда не выходил из горницы. Ну я к отца сразу. Он весь царский терем поднял, с тех пор ищем, да вот только найти не можем.
Я нервно начала грызть голубенький платочек. Меня усадили на стульчик, боясь, что я свалюсь прямо к ногам боярина.
– Елисей, где те охранники? – четко задал вопрос воевода. При этом царь стоял подле него и не вмешивался.
– Так подле двери стоят, – шмыгая носом, ответил кривенький.
Царь махнул служивым и они вошли в горницу царенка. Вид у них был очень расстроенный.
– В горницу к царевичу кто-нибудь входил? – вел допрос Святояр.
Служивые дружно закивали головой: – Мария Васильевна, баба Яга, баба Янина, подавальщицы обед приносили.
– А после обеда кто-нибудь заходил? – мы пристально следили за воями.
– Нет, никто не заходил, – ответил стрелец, и в его взгляде мне показалось какое-то сомнение.
– А вы отлучались от дверей после обеда? – я таки смогла взять себя в руки и задать вопрос.
Стрелец опустил голову и признался: – Да, не надолго по малой нужде отходили.
– А двери в горницу без присмотра оставляли? – Святояр спрашивал спокойно, но от пристального взгляда даже у меня побежали по спине мурашки.
