Текст книги "Я с тобой"
Автор книги: Инга Берристер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
– Струнка?
– Да, такой предмет нижнего белья… женского белья, который обычно надевают под обтягивающую одежду, чтобы избежать убийственного для подобной моды явления под названием ВЛТ.
– ВЛТ?!
– Видимая линия трусиков, – спокойно пояснил Стивен.
– Я знаю, как это расшифровывается, – сказала Валери.
Возможно, она и не была искушена в вопросах моды, но читала журналы, выписываемые невесткой, и знала, о чем он говорит. Что ж! Следовало признать, что злится она не столько на его поддразнивания, сколько на то, что дала для них повод.
– Похоже, это не относится к числу твоих любимых деталей нижнего белья? – спросил Стивен, продолжив путь.
– Я не намерена обсуждать с тобой свое нижнее белье, – ледяным тоном ответила Валери.
– Жаль, – заметил Стивен голосом, в котором вдруг появились зловеще-скрипучие интонации. – Потому что, как ни больно это говорить, мужчина как вид, в глубине души остающийся консервативным созданием, как и прежде, испытывает волнение и интерес, связанные с женским нижним бельем и, будем честны, по-прежнему с прискорбным упрямством тщится составить суждение о характере и личности женщины, основываясь именно на ее выборе нижнего белья и на том, насколько эротичным и возбуждающим он его находит…
– Если ты говоришь о чулках и поясах… – воинственно начала Валери, достаточно наслышанная от своих братьев за годы взросления о соблазнительных возможностях, предоставляемых этими деталями женского туалета, чтобы навсегда отказаться надевать их.
– В том числе о них, – подтвердил Стивен. – Лично я нахожу эротичным, когда женщина заботится о том, чтобы превратить акт ее раздевания мужчиной в своего рода чувственный аперитив, предваряющий любовную игру… Это похоже на предвкушение и легкий зуд нетерпения, испытываемый при развязывании узлов на заманчиво упакованном подарке…
– О, вот как ты относишься к женщине! Как к вещи… игрушке… подарку! – возмущенно воскликнула Валери. – Что ж, к твоему сведению, я бы скорее умерла, чем стала преподносить себя так… так унижаться…
– Значит, ты полагаешь, Роберту нравится иметь дело с добротным и сугубо функциональным бельем, которое ты, вне всякого сомнения, предпочитаешь? Скажи мне, Валери, – с вызовом спросил Стивен, – ты и ему позволяешь быть с тобой столь же аскетичным? Тебе нравится видеть его в застиранных мешковатых боксерских трусах или, может быть, в дурацких кальсонах, в шутку подаренных ему друзьями ко дню рождения?
Лицо Валери стало пунцовым от смущения и гнева.
– У нас с Робертом совсем другие отношения, и я не…
Она замялась, и Стивен с подозрительной мягкостью потребовал:
– Ну, продолжай! Ты не… что?
Валери отвела взгляд и упрямо сжала губы, отказываясь говорить. Она не собиралась признаваться Стивену в том, что понятия не имеет, что нравится Роберту, равно как «» ч*в4а"й"а1Ёютетические образы, нарисованные, более или менее близки к горькой.
Друзья Роберта вполне способны были подарить ему в шутку несуразное нижнее белье, и тот был вполне способен его надеть.
А вот Стивен, вне всякого сомнения… Течение ее мыслей нарушилось, когда Валери внезапно поняла, что представляемый ею образ Стивена, который явно возник из созерцания безымянного натурщика в журнале Лесли, позировавшего в девственно белых обтягивающих трусах, был не из тех, что могли бы ее позабавить. В нем как раз не было ничего забавного, и Валери никак не могла понять почему.
В конце концов, последний раз она видела Стивена без… малоодетого, поспешила поправиться девушка, когда все они ходили купаться перед отъездом Элсуорта на экзамены в университет. И это было много лет назад. Она была ребенком, а Стивен – юношей… мальчиком… В то время как тело, представшее перед ее мысленным взором, определенно принадлежало мужчине… Решительно, это был мужчина…
– Валери!
Она смущенно спрятала глаза, уловив вопросительную ноту в его голосе.
– Ладно, – объявил Стивен, взглянув на часы. – На сегодня магазинов достаточно. Думаю, нам пора возвращаться в Вэлли. Мне нужно кое-что сделать, а ты тем временем начнешь выполнять домашнее задание, – сухо сообщил он, кивком указывая на книги, которые она держала в руках.
– Я могу заняться этим и дома, – живо откликнулась Валери, которую ничуть не прельщала перспектива сидеть как послушная школьница и читать под надзором Стивена. – Может позвонить Роберт, – добавила она.
– Тем лучше, – твердо ответил Стивен. – Ему будет полезно побыть в неведении относительно того, где ты пропадаешь. Никаких отговорок, Валери, – предупредил он. – Не забывай о том, чего ты хочешь добиться…
Да, к сожалению, он прав! На протяжении утра были моменты, к тому же весьма многочисленные, когда она действительно почти забывала, ради чего решила подвергнуться столь болезненным испытаниям.
При входе на стоянку их встретил оглушительный вой автомобильной сирены. Стивен резко остановился и, беззвучно выругавшись одними губами, с чувством пробормотал:
– Если это то, о чем я думаю, – гаражу не поздоровится!
Обежав глазами стоянку, Валери поняла, что сработала сигнализация именно на машине Стивена. Сигналы поворотов вспыхивали и гасли, и в целом создавалось впечатление светомузыкального представления. Не удержавшись, Валери сладко протянула:
– О, Ставен, дорогой, похоже, у тебя проблемы…
Взгляд, которым одарил ее Стивен, свидетельствовал о том, что его ничуть не обманула ее притворная забота.
– У меня нет проблем, – уверенно ответил он, – а вот у гаража они, несомненно, будут. Там меня уверяли, что нашли неисправность и устранили ее.
– Системы сигнализации на машинах такого класса очень сложные и чувствительные, – сочувственно проворковала Валери, но в голосе ее при этом слышался триумф.
Всего полгода назад, когда Стивену доставили новую машину, она умоляла его позволить ознакомиться с ее устройством, но он наотрез отказал, заявив с начальственными, как ей показалось, интонациями, что машина – не игрушка и к тому же он может лишиться гарантийного обслуживания, если позволит кому-либо, кроме дипломированного механика, копаться в ее внутренностях.
– Я не буду в них копаться, – сквозь зубы возразила она тогда, – я просто хочу посмотреть…
– Знаю я твои осмотры, – ехидно припомнил ей Стивен. – Я не забыл, что случилось, когда ты решила посмотреть на мотор моего «феррари».
Валери поморщилась. «Феррари» был его радостью и гордостью. За этот маленький спортивный автомобиль Стивену пришлось выложить немалую сумму, но стоило ему только отвернуться, как Валери нарушила его запрет. Однажды днем он вернулся раньше обычного и обнаружил девушку сидящей на полу его гаража в окружении деталей, старательно демонтированных с автомобиля.
И Валери совсем не виновата в том, что, смущенная негодованием Стивена, она поспешила все восстановить и перепутала две очень похожие детали. Как только она поняла, почему машина не заводится и почему система отопления выбрасывает ледяной воздух вместо горячего, она тут же все исправила, однако не смогла предотвратить ущерба, нанесенного потоком холодного воздуха, который обдал тогдашнюю подружку Стивена и загубил в зародыше их начинавшийся роман.
Не ее вина, что эта подружка надела безобразно короткую юбку, оправдывала себя Валери. Ее и без того красное от стыда лицо покраснело еще больше, когда развеселившийся Майкл ехидно заметил Стивену, что, похоже, впервые его наступление на любовном фронте приостановлено неисправным отоплением.
– В первый и последний раз, – грозно сказал Стивен и резко посоветовал Валери: – Никогда, слышишь! Никогда больше близко не подходи к моему автомобилю, иначе именно тебе потребуется добрая порция холодного воздуха – чтобы охладить твою не в меру любопытную задницу – Валери была в том возрасте, когда упоминание любой детали анатомии вгоняет в мучительную краску стыда, и тогда, насколько она помнила, ее смущение превзошло все пределы…
Сейчас она, скрывая веселье, наблюдала, как Стивен пытается справиться с ситуацией – открыв для начала дверь, а затем попробовав отключить сигнализацию.
– Я считал, что эти штуки должны замолкать сами собой через двадцать минут, – сквозь зубы пробормотал он, когда все его старания завершились полным провалом.
– Это относится только к домашним сигнализациям, – сияя, пояснила Валери.
Ее веселье возросло, когда она заметила легкую краску, выступившую на щеках Стивена.
Долгое время, что она его знала, признаки смущения и растерянности. Его волосы растрепались, на лице была досада, усиливаемая вниманием и сочувствием соседей по стоянке.
– Могло бы быть и хуже, – с притворной заботливостью успокоила его Валери. – Я слышала, что последние модели этой марки снабжены усовершенствованной сигнализацией, которая кричит человеческим голосом: «Помогите! Меня воруют… « И тут же приняла невинный вид, когда Стивен, повернувшись, испепелил ее взглядом.
– Очень смешно! – свирепо рявкнул он, протягивая руку к бардачку, чтобы достать инструкцию.
Валери, покачав головой, ласково заметила:
– Ты не сможешь ее открыть Стивен, пока…
– Пока работает сигнализация. Я знаю… – резко прервал он ее, а затем мрачно спросил: – А как насчет мотора? Полагаю, его я тоже не смогу завести?
– Боюсь, что нет, – вежливо согласилась Валери.
– Ладно, побудь здесь, а я позвоню в гараж. Там, за углом, есть телефон-автомат.
– Хорошо, но будет лучше, если ты оставишь мне ключи, – послушно сказала она и пояснила: – Если ты этого не сделаешь, могут решить, что я пытаюсь угнать твою машину…
Стивен молча протянул ей ключи.
Валери подождала, пока он не скрылся из виду, а затем, тихонько напевая, приступила к делу. Как хорошо, что полгода назад она все же нарушила запрет не прикасаться к его драгоценной машине…
Игнорируя вой сирены, Валери нарушила систему сигнализации, чтобы добраться до бардачка, где лежало руководство по эксплуатации, а затем, ловко открыв капот, за три минуты заставила сирену замолчать, а еще через две обнаружила дефект, заключавшийся, насколько она могла судить, в простом замыкании проводов.
Сигнализацию, конечно, придется устанавливать заново, поскольку она разомкнула ее, но Валери все же была довольна собой, когда распрямилась, наслаждаясь наступившей тишиной. Она похлопала машину по капоту и назвала себя умной девочкой.
– Что за?
Улыбаясь, она обернулась на зловещее шипение Стивена и спокойно сказала:
– Она замолчала…
Краем глаза Валери заметила въехавшую на стоянку машину с эмблемой гаража, обслуживавшего Стивена. Когда машина приблизилась и остановилась, она шагнула вперед и сказала высунувшемуся из окна механику:
– Я отсоединила центральный блок и сняла кольцо электронного датчика, но думаю, что проблема заключается в одном из проводов…
– Вполне возможно, – согласился механик, посмотревший на девушку поначалу недоверчиво, а затем, подняв капот и порывшись там, одобрительно. – С такими машинами часто возникает подобная проблема. Этот дефект трудно выявить в процессе испытаний. Мы подозреваем, что причиной служит резкая смена температур, но пока у нас мало данных, чтобы говорить более определенно…
Именно в такой поддержке и нуждалась Валери; через секунду две родственные души погрузились в беседу, и потребовались насмешливые слова Стивена: «Если вы, ребята, закончили… «, чтобы прервать восторженный обмен мнениями двух автомастеров и обратить их внимание на машину Стивена.
Спустя десять минут, когда они уже выезжали со стоянки, Стивен взглянул на Валери и холодно сказал:
– Хорошо, Валери, ты отвела душу. А теперь скажи мне когда?
Валери не стала притворяться, что не понимает его.
– Э… В тот уик-энд, когда ты летал в Бостон. Ты попросил Майкла отвезти тебя в аэропорт, а затем встретить, когда вернешься, потому что не хотел оставлять машину на небезопасной стоянке; она стояла в гараже на ферме…
– Ты проигнорировала мои предупреждения и решила с ней поиграть… Ты понимаешь, что, возможно, именно твое вмешательство в первую очередь и стало причиной неполадок?
Валери заметила, как, выруливая на шоссе, он сжал челюсти. Как приятно осознавать, что существует хотя бы одна область, в которой она превосходит знаниями Стивена, и уж совсем здорово, что он также понимает это и ему, судя по его грозному молчанию, это не по нраву.
Валери поливала рассаду, которую заботливо спасла из темницы перенаселенного горшка; освободив бедные перепутанные корни и переместив в более просторное жилище. За любовь и внимание растения платили ей бурным цветением, вопреки всем ехидным замечаниям братьев.
Их отец был фермером старой школы и отвергал все, что произрастает только для украшения и удовольствия, и, боясь его неодобрения, в детстве Валери стыдливо скрывала от посторонних глаз свой маленький садик. Впрочем, сейчас все изменилось, и даже на Майкла произвело впечатление то, что ее клумбы в ящиках и висячих корзинах не только вызывали комментарии восхищенных клиенток, но и завоевали прошлым летом первый приз на местном празднике в их городке.
На другом конце двора ее брат и невестка были увлечены беседой. Валери застыла, против желания с интересом наблюдая за парой. Вопреки ожиданиям, книги, на покупке которых настоял Стивен, позволили девушке совершенно по-новому взглянуть на поведение окружающих ее людей. И сейчас, неделю спустя после того памятного похода в книжный магазин, Валери считала, что превратилась в большого знатока человеческих отношений.
То, как ее брат приник к жене, как соприкасались их тела, как Лесли улыбалась Майклу, – все свидетельствовало о любви и близости. Валери упрямо сжала губы, почувствовав болезненный укол зависти.
Почему так происходит, что привлекательными и желанными для мужчин бывают другие девушки, но не она? В чем секрет? Не в том ли, что нужно казаться застенчивой и послушной и играть на самолюбии мужчины и его стремлении самоутвердиться? Если так, она, Валери, на это не пойдет. Она слишком уважает себя, чтобы допустить даже возможность такого притворства! Но что-то тут не так… Достаточно вспомнить, какой сильной может быть Лесли и как решительно она противостоит Майклу, когда чувствует такую необходимость. Не понятно. А без понимания…
Валери вернулась к своим занятиям, но на этот раз ее пальцы, обрывая засохшие цветки, действовали не так уверенно. Ее отношения с Робертом, возможно, и не были преисполнены сексуальности и страсти, но значили для нее больше, чем просто секс. В них были осмысленность и доброта, к которым так стремилась Валери в общении с мужчиной…
Она взглянула на часы. Вечером должен вернуться Стивен. Последние несколько дней он был в отъезде, но сегодня утром позвонил ей из отеля и велел вечером явиться в Вэлли, чтобы разработать новый пункт их плана.
Краем глаза она вдруг заметила, как брат легонько похлопал Лесли по животу.
Для Валери не было секретом, что брат и невестка рано или поздно собираются обзавестись детьми. Означает ли столь собственнический жест, свидетелем которого она стала, что Лесли наконец забеременела?
Вот брат, обхватив жену за плечи, повел ее к дому. Он был особенно заботлив и внимателен к Лесли последние дни… Или это Валери стала более восприимчивой к посланиям, передаваемым на языке тел?
– Очевидно, Стивен еще не готов вновь повести тебя по магазинам, – съязвил Майкл, шутливо дернув Валери за конский хвост, который она соорудила у себя на голове. – Не могу дождаться, когда увижу, что он для тебя придумал. Должно быть, оденет тебя во все черное – так меньше заметны масляные пятна.
– Майкл… – попыталась остановить его Лесли.
Но Валери, улыбнувшись, покачала головой.
– Все в порядке, Лесли, – сказала она. – Я знаю, когда надо обижаться.
Да, она знала, но в прошлом всегда реагировала на подобные поддразнивания вспышками негодования, явно чрезмерного. Однако, открыв для себя могущество и потенциальные возможности языка тел, Валери поняла, что существуют более деликатные и действенные способы убеждения, чем словесная перепалка. Теперь-то уж она знает, что заинтересовать мужчину можно не только вызывающим нарядом. И каждый вечер в своей спальне тайно отрабатывает маленькие красноречивые жесты, призванные привлечь мужское внимание.
Посреди допроса на тему о том, как много времени и внимания Валери уделила купленным недавно книгам, Стивен вынужден был, извинившись, отлучиться, чтобы ответить на деловой звонок.
С того момента, как она появилась в Вэлли, Стивен Элсуорт разговаривал с ней как со школьницей, печально думала Валери, скользя взглядом по экрану телевизора, который только что включила. Внезапно она напряглась: на экране неистово целовались. Когда камера приблизилась к лицам, Валери напряглась и стала внимательно наблюдать.
Целуясь с Робертом, она не испытывала ничего похожего на ту безудержную страсть, которой, казалось, были охвачены актеры. Нет, Роберт никогда не целовал ее так – держа в ладонях ее лицо и жадно набрасываясь на ее губы. Женщина на экране отвечала, извиваясь в руках мужчины и все сильнее прижимаясь к нему, словно они были недостаточно близки друг к другу.
Сердце Валери забилось быстрее и, зачарованно уставившись на экран, она не заметила возвращения Стивена. Пара целовалась теперь иначе – их губы слились, а дыхание стало тяжелым и прерывистым.
– В чем дело, Валери? Разве Роберт не целовал тебя так?
Валери чуть не подпрыгнула, словно ее застали за подглядыванием настоящей любовной сцены.
– Н-ну, конечно, целовал! – выпалила она, слегка заикаясь и почему-то отворачиваясь.
– Я тебе не верю, – вежливо усомнился Стивен. – Я не верю даже тому, что ты вообще когда-либо представляла, что можно целоваться так…
– Конечно, представляла, – быстро заявила Валери.
– Вот как? Тогда докажи это, – мягко потребовал он. – Просто подойди ко мне и докажи. Поцелуй меня…
Сначала Валери подумала, что Стивен, видимо, имеет в виду что-то другое, потом решила, что ослышалась, но, взглянув ему в лицо в поисках подтверждения, с внезапным приступом страха поняла, что он имеет в виду именно это.
– Ты ведь не можешь, да? – услышала она вкрадчивый вопрос Стивена. – Не можешь и не сделаешь этого…
– Могу, – немедленно соврала Валери.
– Тогда докажи…
Как удалось Стивену так быстро оказаться совсем рядом с ней? Его рука уже лежала на ее затылке, удерживая голову и не позволяя Валери увернуться, его губы были в дюйме от нее. Девушка испуганно сжала рот и услышала:
– Что ж, начало интересное, но предполагается, что это ты целуешь меня, а не ждешь моего поцелуя…
Она ждет его поцелуя! Страх и злость – эта взрывоопасная смесь – вдруг охватили Валери и, не успев растерять свою смелость, она приблизилась лицом к его лицу и ткнулась крепко стиснутыми губами в рот Стивена. Его губы были прохладными и твердыми и не имели ничего общего с губами Роберта, которые, честно говоря, всегда казались ей слишком влажными, слишком мягкими и…
– Ты называешь это поцелуем? Если это лучшее, что ты можешь предложить, то нет ничего удивительного в том, что твоя любовная жизнь не заладилась… Странно, что она вообще у тебя есть, – отрывисто произнес Стивен.
Возмущенная Валери хотела было возразить, но тут же обнаружила, что это невозможно: хотя она и была уверена, что отодвинулась, рот Стивена сейчас же накрывал ей губы и…
Глаза Валери непроизвольно расширились, а взгляд беспомощно сфокусировался на Стивене. Эти прикосновения доставляли ей совершенно иные ощущения, нежели те, что она испытывала, целуясь с Робертом. Более того – и ее реакция была… необычной!
Почему так быстро, на пределах возможного, стучит ее пульс, а удары сердца отдаются где-то в горле? Почему она внезапно почувствовала странную, острую, головокружительную необходимость еще теснее прижаться к мужчине – так, чтобы буквально впечататься в его тело? Почему, помимо ее воли, в горле клокочут мягкие страстные поскуливающие звуки?
– Стивен…
Попытка протестовать была ошибкой, поняла она секунду спустя после того, как раскрыла губы, но не смогла проронить ни звука: не дав ей и слова вымолвить, Стивен воспользовался растерянностью девушки и вновь накрыл своими губами теперь уже открытый рот Валери. Удерживая его в таком состоянии прижатым к подбородку большим пальцем, он медленно провел по нему кончиком своего языка.
Это движение подействовало на нее гипнотически. Надо попытаться остановить его, а она… она…
Под закрытыми веками внезапно вспыхнул отчетливый образ пары, целовавшейся на телевизионном экране. И тут Стивен, словно прочитав ее мысли, стал целовать Валери именно так – быстрыми неистовыми поцелуями, перемежающимися долгими и нежными, почему-то заставлявшими девушку беспомощно льнуть к нему.
Ей казалось, что она плывет по течению, захваченная потоком неведомых чувств, поглотивших ее без остатка. Тело как будто пронзал слабый электрический ток, Стивен действовал на нее так, как никогда не действовал кто-либо иной. Стивен рукой ласкал ее затылок, в то время как его язык приступил к медленному чувственному исследованию ее рта.
Его язык!
Уже на грани обморока Валери впилась ногтями в руки Стивена, каким-то образом умудрившись собрать остатки сил и оторвать от него губы.
– Ты не должен был этого делать! – воскликнула она, когда немного пришла в себя, со стыдом ощущая свой яркий румянец и прерывистое дыхание.
– Да, не должен, – неожиданно согласился он. Лицо его было мрачным.
Стивен признает, что был не прав?! Как в это поверить? Как поверить и в то, что она, Валери Росленд, с такой страстью отвечала на его поцелуи? На самом деле она и не должна этому верить, поспешила успокоить себя девушка. Нужно вообще забыть о том, что здесь случилось!
Она бросила встревоженный взгляд на Стивена, который, отойдя к окну, встал к ней спиной.
– Завтра мы опять отправимся по магазинам, – неожиданно произнес он. – И на этот раз… – Помедлив, он продолжил: – Если ты хочешь, чтобы к тебе относились как к женщине, Валери, ты должна и одеваться соответственно.
Какое счастье – он избегает упоминать о случившемся между ними! Даже не пытаясь возражать ни против новых планов, ни против комментария, которым Стивен сопроводил свое заявление, Валери коротко кивнула.
Да, те часы, которые она провела, упорно заставляя себя наблюдать за людьми, не прошли для нее даром! Неожиданно для себя Валери пришла к предварительному выводу: помимо тех двух, абсолютно противоположных, типов женской одежды, о которых она знала раньше, существуют и другие.
Например, как-то она обратила внимание на очень привлекательную женщину, облаченную в великолепно сидящие джинсы, безукоризненно белую рубашку и пастельного цвета блейзер, даже по виду поразительно мягкий на ощупь. Обратила внимание и тут же задала себе грустный вопрос: а что было бы, носи она сама подобную одежду с такой же непринужденностью?
Она видела и других красавиц – в нарядах, которые Валери, разумеется, никогда бы не надела, – коротких узких юбках, обтягивающих блузках, – но все они держали себя с той же непринужденностью и легкостью, которых, как опасалась Валери, ей самой никогда не достичь.
Стоит взглянуть правде в глаза: она всегда носила одежду не столь практичную, как уверяла всех, сколь, как выяснилось сейчас, скрывающую, защищающую ее.
Валери так и не поняла, откуда взялась эта незнакомая, робкая тоска по чему-то иному, по тому, чтобы стать иной, – и это нервировало и тревожило девушку. Впервые с тех пор, как начала взрослеть, она осознала внутреннюю необходимость предпринять что-то для обретения женственности, а ведь раньше она так упорно отталкивала эти мысли.
Два часа спустя, когда Стивен все еще допытывался, что она почерпнула из купленных книг, Валери почти забыла о тех волнующих страстных моментах, которые провела в его объятиях. Сообщая Стивену усвоенную информацию, она сама с удивлением обнаружила, сколь многому научилась. Но если ее успехи и произвели на учителя какое-то впечатление, то он это тщательно скрывал. Лицо его оставалось бесстрастным, взгляд был направлен куда-то в сторону, и весь он казался Валери каким-то далеким и отсутствующим.
Только когда она с ужимками продемонстрировала технику своих занятий перед зеркалом, о которой прочитала в книге, он, казалось, сосредоточил наконец на ней свое внимание, но судя по вспышке злости, мелькнувшей в его глазах, ее достижения отнюдь не обрадовали наставника.
– Стивен…
Она инстинктивно протянула руку, чтобы дотронуться до него, не отдавая себе отчета ни в том, сколь много ее острый ум извлек из чтения, ни в том, как новые сведения уже отразились на ее походке, манере разговора, улыбке. Десять дней назад Валери бы и подумать не смела о том, чтобы прикоснуться к Стивену или любому другому мужчине – в особенности к Стивену – с целью привлечь его внимание, а сейчас сделала это столь естествейно, словно всю жизнь только так и поступала.
Насмешливо улыбнувшись, Валери сказала: – Тебе тоже не мешало бы прочитать эти книги. Предполагается, что ты должен ответить на это… – она снова легко коснулась его и придвинулась поближе, подарив еще одну насмешливую улыбку, – особым взглядом и движением по направлению ко мне…
– Это на Роберте ты должна отрабатывать приемы соблазнения, а не на мне! – отодвигаясь, резко заметил Стивен. – Думаю, нам лучше пожелать друг другу спокойной ночи… Через полчаса, возвращаясь домой, Валери испытывала странное ощущение какой-то незавершенности и разочарования. А чего же ты ожидала? – издевалась она над собой. Ведь не похвалы же от Стивена? Для этого ты слишком хорошо его знаешь. Сколько она себя помнила, а уже с подросткового возраста тем более, Стивен только тем и занимался, что критиковал ее.
Когда Валери ушла, Стивен налил себе большой стакан виски. Он не был любителем спиртного, но в данный момент…
Во что же его угораздило вляпаться? И почему? Он покачал головой в припадке самобичевания. На самом деле ему не было нужды задавать себе этот вопрос. До сегодняшнего вечера Стивену удавалось убедить себя, что его мотивы, если не на сто, то уж, по крайней мере, на девяносто девять процентов чисто альтруистические. То, что случилось сегодня вечером, развеяло остатки самообмана.
Он отлично помнил, как часто приходилось сжимать зубы, чтобы не поссориться с братьями Росленд, его друзьями, из-за их отношения к Валери. Нельзя сказать, чтобы парни хотели обидеть сестренку или причинить ей вред. Но они получили такое воспитание, что невольно не позволяли девочке развиться во взрослую женщину, уверенную в своей женственности и сексуальности. Он все это видел, понимал, но… он-то не был братом Валери!
Выругавшись про себя, Стивен налил себе еще порцию виски, и устроился в одном из кресел, стоявших близко к огню, откинув голову и закрыв глаза.
Он до сих пор отчетливо помнил тот день, тот час и то мгновение, когда понял, что в действительности чувствует к сестренке своих друзей. Тогда, отправившись на свидание, он, вместо того чтобы наслаждаться обществом своего очередного увлечения – очаровательной блондинки, постоянно сравнивал ее с Валери, чувствуя, что лучше бы ему было остаться у Рослендов и наслаждаться язвительным остроумием дерзкой девчонки Валери.
Как-то он кружным путем пришел на ферму, чтобы повидать Майкла. Дверь в кухню была открыта, и он вошел без стука. Зазвонил телефон на кухне, и он услышал звук открывшейся наверху двери, а затем по лестнице бегом спустилась Валери в купальном халатике, наспех наброшенном на мокрое и совершенно голое тело, четко просматривающееся сквозь тонкую ткань.
Заметив Стивена, она стала малиновой от смущения, причем румянец залил все ее тело, опалив нежную бледную кожу и соски, которые стали похожи… Он глотнул виски. Есть грешные воспоминания, которые преследуют мужчину всю жизнь. Валери было тогда всего шестнадцать… Он снова выпил. Вряд ли он когда-нибудь сможет преодолеть потрясение, испытанное им в тот день. Острое желание заключить девушку в свои объятия, дотронуться до нее, потревожить неприступную девственность этих торчащих ярких сосков своим горячим ртом… И тревожить до тех пор, пока она не начнет извиваться и изгибаться в его руках, возвращая пламя страсти, сжигавшее, мучившее, подчинявшее его, с тем же неистовством, с каким он жаждал обладать ею, – вот что он тогда испытал.
Разумеется, он не сделал ничего подобного. Разумеется, он заставил себя отвернуться, чтобы дать ей взбежать наверх, и, разумеется, никто из них никогда не упоминал об этом случае. Но с тех пор Стивен Элсуорт внимательно следил за тем, чтобы не слишком приближаться к Валери – как в физическом, так и в эмоциональном смысле… особенно в эмоциональном.
Но, конечно же, этого было совсем недостаточно. И спохватился он слишком поздно, уже когда был мужчиной, достаточно взрослым, чтобы понимать, что испытывает. Недовольство собой, возмущение при мысли о том, что влюбился в какую-то девчонку… ребенка. Он пытался искоренить в себе это чувство, называя себя извращенцем и даже хуже, но все это не помогало. Единственное, что ему оставалось, это тешить себя мыслью: он, по крайней ней мере, полностью контролирует себя… До сегодняшнего вечера так и было!
А теперь Стивен никак не мог понять, что же из происшедшего этим вечером разрушило барьеры, которые он так старательно воздвигал, чтобы защитить ее. Он и раньше, бывало, бесился, когда Валери говорила о Роберте, и, представляя, как она целует его, почти терял самоконтроль. Но теперь появилось еще что-то, признал Стивен. И это что-то было новой аурой, возникшей вокруг Валери, – почти неуловимым, но таким соблазнительным внезапным осознанием ею себя женщиной.
Как много времени пройдет, прежде чем Валери научится лучше понимать себя, прежде чем осознает, почему он, Стивен, столь решительно настроен держать ее на расстоянии вытянутой руки? А когда это случится – что дальше?
Он взглянул на телефон. Искушение позвонить на ферму Рослендов и сказать, что их договоренность отменяется, было так велико! Совсем несложно изобрести какую-нибудь деловую поездку, которая позволит ему устраниться на несколько недель, но Стивен уже знал, что не сделает этого, не сможет сделать. Если он любит ее так, как уверяет себя, то этой любви, конечно же хватит, чтобы дать ей требуемого мужчину, которого она желает. И, возможно, когда она обручится с ним, выйдет за него замуж, Стивен наконец сможет наладить собственную жизнь. Но сейчас…
Пусть Валери уже не ребенок, но ее чувства к нему остались теми же, которые она испытывала, будучи девочкой. Она по-прежнему не любит его и не доверяет ему. Так стоит ли…
Он желает ей только счастья, его она обретет без него, Стивена…
Стив снова прикрыл глаза. Представляла ли эта девочка, как близок он был сегодня вечером к тому, чтобы полностью утратить контроль.
