Текст книги "Я с тобой"

Автор книги: Инга Берристер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Более чувством, чем разумом, уловила она в волнующем хрипловатом голосе некое послание, которое с рациональной точки зрения невозможно было объяснить.

– У меня как раз все еще впереди, – продолжил он еще более мягко и тут же совершенно обычным голосом быстро добавил: – А машине действительно недолго осталось, в этом ты права, Валери. Расскажи мне что-нибудь, – после паузы светским тоном продолжил он. – О чем вы говорите, когда остаетесь с Робертом наедине?

– О чем говорим? – уставилась на него Валери.

– Ну, вы же разговариваете, я полагаю? – сухо спросил Стивен. – Или ваше общение протекает, если можно так выразиться, на более глубоком уровне?

Прошло несколько секунд, прежде чем до Валери дошло, что он имел в виду. Ее лицо запылало от негодования и смущения.

– Разумеется, мы разговариваем! Мы говорим на разные темы…

– Ну например? – настаивал Стивен. Темная бровь на слегка повернутом к ней лице требовательно поднялась, напомнив Валери о суровых проповедях, с которыми когда-то Стивен обрушивался на нее за мелкие юношеские глупости.

– Э… Да обо всем на свете, – ответила Валера. Она отчаянно копалась в памяти, тщетно пытаясь отыскать хоть какие-нибудь убедительные примеры серьезных интеллектуальных бесед, которые они вели с Робертом.

– Вот как? Выходит, ты согласна с теми, кто утверждает, что словесная прелюдия может быть столь же эротичной и возбуждающей, как и ее физический эквивалент?

– Эротичной?! – Румянец на щеках Валери все разгорался. – Мы с Робертом находим более интересные темы для разговоров, чем секс!

– И более интересные занятия?

Змей! Этот мягкий вопрос почти незаметно обошел все возводимые ею защитные сооружения, лишив Валери возможности дать ответ. Поэтому она отделалась проверенным: – Я ни с кем не обсуждаю такие интимные вопросы!

Однако на этот раз трюк не удался. Стивен добро спросил: – Даже с Робертом? Возможно, ты и умеешь быстро и ловко разобрать мотор, Валери, но я почему-то сомневаюсь, что ты способна с таким же мастерством раздеть мужчину или раздеться перед ним…

Валери невидящим взглядом уставилась в ветровое стекло. Едкое замечание Стивена почти повторило недавно подслушанный ею обидный разговор двух приятельниц Роберта. – Ты можешь себе представить, – говорила одна другой, нимало не стесняясь тем, что Валери могла ее услышать, – как у постели она скажет Роберту: «Сейчас демонтируем эту деталь, а теперь – вот эту, а потом ты закрепишь эту штуку вот здесь»?! Бедный Роберт, мне его так жаль! Не могу понять, что он в ней нашел! А ты?

Возможно, все это справедливо и ее сексуальный опыт, во всяком случае, в практическом смысле невелик. Возможно, мысль взять сексуальную инициативу на себя в самом деле пугает ее, уж не говоря о том, чтобы раздеть мужчину. Однако она смышленая девочка и вполне могла бы это освоить, если бы не медлительность ее избранника. Роберт не понимал ее робких намеков, а ведь она была уже готова пойти чуть дальше невинных поцелуев и ласк! Может быть, он достаточно ценит и уважает ее и их отношения, поэтому дает им развиваться неспешным, естественным путем?

Внезапно она сообразила, что Стивен ведет машину не в направлении своего дома, а в обратную сторону – к городу.

– Куда мы едем? – резко спросила она. – Я думала…

– По магазинам, – коротко ответил Стивен.

– По магазинам?!

Валери напряглась, с беспокойством припоминая все случаи, когда ее уговаривали изменить стиль одежды. Конечно, все домашние объясняют ее нежелание прислушиваться к их мнению лишь упрямством и скверным характером! Никто не знает, что пристрастие Валери к комбинезонам и джинсам имеет более глубокие корни, уходившие в ее отрочество.

Школьницей Валери втайне мечтала походить на девочек-сверстниц, а вовсе не на сорванца, как ее пренебрежительно называли. Деньги, подаренные ей однажды ко дню рождения, позволили наконец превратить мечту в реальность, и Валери до сих пор помнит то возбуждение, с которым носилась по магазинам вместе с одноклассницей – девочкой, обладающей, на ее тогдашний неискушенный взгляд, всеми женскими достоинствами, к которым она сама так стремилась!

Боже, чем же это закончилось! Она до сих пор вздрагивает, вспоминая тот день, когда, надев обновки: неудобный пояс с резинками и чулки, тесную короткую юбку и туфли на высоченных каблуках, делавшие неуклюжей и неуверенной ее походку, – Валери, сопровождаемая той самой подругой, наткнулась на компанию мальчишек из их школы.

От грубых замечаний, приветствовавших ее превращение из «своего парня» в девушку, которое, как юнцы явно полагали, делало ее сексуально доступной, лицо и уши Валери пылали даже месяцы спустя. Смущение и стыд были так велики, что всю следующую неделю она отказывалась ходить в школу, а отец ее был вынужден заявить, что она болеет.

Этот случай, а также уничтожающие комментарии братьев по поводу девушек известного типа напрочь отбили у нее охоту носить что-либо подобное. И с тех пор, хотя ее гардероб и содержал несколько более приличествующих девушке нарядов, нежели неизменные комбинезоны и джинсы, Валери лишь отмалчивалась в ответ на предложения близких надеть «что-нибудь женственное». Спасибо, не надо! Она на собственном опыте убедилась, чем заканчиваются подобные попытки и как реагируют на них мужчины. Кроме того, в душу закралось ужасное подозрение – она почувствовала в себе нечто, не позволяющее ей носить ту одежду, в которую другие женщины облачаются с легкостью и непринужденностью. Им можно, но ей – нет, нельзя! Именно в женских тряпках она станет объектом сексуальных домогательств.

– Я не поеду, – вдруг резко заявила Валери. – Останови машину.

Стивен спокойно подчинился, но в воздухе повеяло предстоящей грозой, когда он строго спросил:

– Чего ты боишься, Валери? И не уверяй меня, что это не так: помни – я ведь хорошо тебя знаю! Боишься потерпеть фиаско, оказавшись недостаточно женственной в глазах…

– Нет…

– Неужели? – Тёмная бровь вопросительно поднялась, придав лицу Стивена такое знакомое и так раздражающее Валери выражение превосходства. – Так докажи это, – спокойно предложил он.

– Мне ни к чему что-либо доказывать тебе, – со злостью ответила Валери.

– Не мне, – возразил Стивен, не обращая внимания на ее тон. – Ты ведь была так решительно настроена доказать что-то Роберту… и себе самой.

Валери смотрела в сторону. Она не знала, что ответить.

– Впрочем, как знаешь, – уже спокойным и ровным голосом сказал он. – Дело твое. Но должен сказать, ты меня удивила…

– Удивила? – Валери с сомнением посмотрела на него. Она всегда считала, что удивить Стивена почти невозможно.

Он кивком подтвердил свои слова.

– Я думал, у тебя больше смелости, воли… самоуважения! А ты сдаешься, даже не начав борьбы!

– Всего этого у меня в достатке, – возмущенно ответила Валери и добавила: – Хорошо! Но если ты думаешь, что я позволю ввергнуть себя в ненужные расходы на идиотские наряды, которые, на твой взгляд, должны носить женщины…

– Конечно, у меня много грехов, но стремление видеть перед собой женщину в рюшечках не входит в их число. Кроме того, прежде чем ты будешь готова изменить свой внешний облик, тебе предстоит столько сделать! А сегодня мы поработаем над внутренним миром. И поверь мне, это займет не один день. Женщиной быть – это нечто, идущее изнутри. Ты должна научиться гордиться тем, что ты женщина, быть уверенной в своей привлекательности и сексуальности и не скрывать, что ты ценишь себя именно как женщину… Если обладаешь этим, то уже не столь важно, во что ты облекаешь свое тело. Гораздо важнее знать, во что облечены твои поступки. Твое поведение сродни стенографической записи, которую без труда читают наблюдающие за тобой…

Говоря это, он незаметно тронул машину с места и продолжил путь. На этот раз Валери уже не возражала.

Почему-то спокойно произнесенные фразы вызвали целую лавину чувств. Казалось, Стивен затронул внутри нее нечто, чему нельзя давать воли и что Валери со стыдом таяла даже от себя.

И именно в этот момент, сидя рядом со Стивеном в машине, Валери неожиданно подумала о своей матери. Может быть, все сложилось бы иначе, не умри та, когда Валери была еще младенцем… Может быть…

– Но ведь это книжный магазин! – пыталась возразить Валери, решительно подталкиваемая Стивеном к стеклянной двери.

– Правильно, – согласился он, легким прикосновением руки направляя девушку к стеллажам в дальнем конце магазина. – Думаю, там мы найдем то, что требуется.

Валери нахмурилась; полки, насколько она могла видеть, были забиты книгами о диете и самоусовершенствовании. С большой неохотой она подошла к ним.

– Не думаю, что смогу извлечь из этого какую-нибудь пользу, – сказала она, изучив обложку попавшейся под руку книги о диетическом питании.

– Да, пожалуй, – согласился Стивен. – Единственное, что она может тебе подсказать, – это как прибавить в весе.

– Для того чтобы стать более женственной? – Враждебность нарастала в ней с каждым новым нелицеприятным отзывом Стивена.

– Более здоровой, – поправил он. – Ты от природы хрупкая – это очевидно! – И совершенно неожиданно Стивен провел указательным пальцем по линии подбородка девушки.

Никогда ранее не испытанное ощущение повергло Валери в шок. На мгновение перехватило дыхание, а голова стала восхитительно пустой.

– Поэтому вполне естественно, что и тело твое изящного сложения, с длинными ногами, высоким бюстом и тонкой талией, – невозмутимо закончил Стивен и, как бы в подтверждение своих слов, положил руки ей на талию.

Слова возмущения замерли на устах, когда Валери, почувствовав сквозь тонкую ткань одежды крепкую теплую мужскую хватку, взглянула туда, где сошлись его большие пальцы. Дыхание стеснилось еще сильнее – гораздо сильнее, чем сжались его руки на ее теле.

– Я не могу дышать, – со злостью хрипло проговорила она и схватилась за его руки, инстинктивно пытаясь освободиться.

– Неужели?

При звуках этого глубокого низкого баритона Валери охватило самое странное и тревожное чувство, которое она когда-либо испытывала в жизни. По телу прошла непроизвольная внутренняя дрожь. Подняв глаза, она обнаружила, что Стивен пристально смотрит на ее рот. Должно быть, он ожидает от нее возмущения своим поведением, успокаивала девушка себя, стараясь побороть неодолимое желание облизнуть пересохшие губы кончиком языка, и все же не удержалась.

– Прекрати! – почти беззвучно прошептала она. – Прекрати сейчас же…

– Прекратить что? – невинно спросил Стивен.

– Ты отлично знаешь что! Не смей смотреть на мой… на меня… так, как ты смотришь, – густо покраснев, упавшим голосом закончила она и с облегчением почувствовала, что Стивен, вняв негодующему лепету, убрал руки с ее талии.

– Ты кажешься очень смущенной и обеспокоенной, что-то не так? – спросил он, изображая заботливость, но его глаза при этом искрились смехом.

– Ты прекрасно знаешь, что именно не так! – выпалила Валери. – То, как ты… как ты смотришь на меня.

– Я смотрю на тебя так, как мужчина смотрит на женщину, которой увлечен, – спокойно сказал Стивен. – Это называется языком взглядов, это одна из частей языка тела.

«На женщину, которой увлечен! « Как же! Уж тут ее не проведешь. Она твердо знала: Стивен, вне всякого сомнения, не увлечен ею. И ей бы совсем не хотелось, чтобы было иначе, поспешно добавила она про себя. О, вот если бы Роберт увлекся ею, пожелал ее, полюбил…

– Язык тела, – наставительно продолжал Стивен, дотягиваясь до верхней полки и снимая с нее пару книг. Показав Валери обложки, он пояснил: – Известно, что все мы – вольно или невольно – подаем другим сигналы своими движениями, выражением лица. И первое, что необходимо, чтобы вызвать нужный отклик, – это показать, что ты готова его воспринять. Например, только что, когда я смотрел на твои губи, ты приоткрыла их, что означает…

– Это означает, что ты разозлил меня и вывел из себя!

– Вывел из себя? – переспросил Стивен с полуулыбкой, заставившей Валери в смущении отвести глаза.

– Разозлил и вывел из себя, – настойчиво повторила она. Черт! Голос ее звучит не так уверенно и убедительно, как хотелось бы!

– Ммм… Понимаю. Ну а когда Роберт вот так смотрит на твои губы, что ты чувствуешь? – примирительно поинтересовался он.

А вот на этот вопрос ты ответа не получишь!

– Роберт никогда на меня так не смотрит! – к своему ужасу быстро ответила Валери, тут же осознав свою ошибку.

– О, дорогая… Что ж, думаю здесь, – он постучал пальцем по книге, – ты найдешь совет, который поможет тебе исправить это положение. Ну а если нет – ты всегда можешь обратиться ко мне…

Но она уже не слушала. Выхватив книги, девушка решительно направилась к кассе. Прежде чем взять у нее деньги и положить книги в пакет, продавщица бросила быстрый любопытный взгляд на обложки, и Валери вызывающе подняла голову.

– Я с ней знакома – обслуживала машину ее матери, – прошипела Валери, когда они со Стивеном вышли из магазина. – Полагаю, ты находишь все это очень забавным, – сердито добавила она, выуживая книги из пакета и с отвращением читая их заглавия – «Язык тела и его эффективное использование» и «Искусство флирта».

– Забавным? Нет, Валери. В этом нет ничего забавного.

Это было произнесено с таким мрачным и неприступным видом, что вопрос о его отношении ко всей этой затее и к ней самой, вертевшийся у нее на языке, умер не родившись. – Сюда, – сказал Стивен, прикоснувшись к локтю девушки и указав на уютный скверик впереди.

Удобные скамейки под деревьями и мягкая негустая тень привлекли сюда массу клерков из соседних офисов, решивших съесть свои сандвичи на свежем воздухе.

Они уселись на свободную скамейку, и Валери затравленно огляделась по сторонам.

– И что дальше?

– Немного понаблюдаем за людьми, – ответил Стивен. – Посмотрим, насколько ты наблюдательна и проницательна, и заодно выясним, какие проявления языка тела ты способна распознать на практике.

– Судя по обстановке, здесь скорее можно говорить об искусстве флирта, – возразила Валери.

– Это одно и то же, – сухо заметил Стивен. – А сейчас, – строго продолжил он, – хорошенько посмотри вокруг и скажи, что ты видишь.

Валери глубоко вздохнула и мысленно сосчитала до десяти, прежде чем бесцветным голосом ответить:

– Я вижу сквер и часть улицы, а еще…

– Я имел в виду вовсе не это, – холодно прервал ее Стивен, взглянув так же, как смотрел в былые годы, когда хотел утвердить свой статус старшего и мужчины.

Валери всегда это угнетало, заставляло опасливо настораживаться. И, как выяснилось, сейчас почти ничего не изменилось.

А если она просто поднимется и уйдет? В самом деле, что он сможет с ней сделать?

Словно прочитав ее мысли, Стивен посоветовал:

– На твоем месте я даже не пытался бы удрать! Ты сама согласилась на этот урок, если помнишь, а теперь тщишься доказать, что…

– Ничего я не тщусь доказать, – вспылила Валери.

– Знаешь, что? – насмешливо проговорил Стивен. – Твоя решимость завоевать Роберта больше похожа на тупое упрямство ребенка, который требует сладостей или игрушек лишь потому, что они недоступны или ему в них отказывают. Меня не покидает ощущение, что именно из-за своей недосягаемости Роберт кажется тебе столь желанным. Разумеется, я далек от мысли…

– Я не ребенок, – начала Валери, но тут же поняла, что предсказуемо и безошибочно угодила в ловушку, расставленную для нее Стивеном.

Он отрывисто произнес:

– Разве? Тогда прекрати вести себя как ребенок! А сейчас посмотри вокруг и скажи, что ты видишь. Только на этот раз наблюдай за людьми, и повнимательнее. Взгляни, например, на ту группу, выходящую из фотоателье. Что ты можешь о них сказать?

Набрав в грудь побольше воздуха, Валери стала послушно и старательно смотреть в указанном направлении. Мужчина, женщина и двое детей остановились на тротуаре у входа в ателье. Оперевшись на руку мужчины, женщина улыбалась ему. Дети, явно возбужденные, крутились вокруг, а мужчина доставал из кармана какие-то бумаги – скорее всего, фотографии. Женщина бессознательным жестом притянула детей к себе поближе, когда мимо проехала машина, и в тот же момент мужчина протянул руку, чтобы защитить ее от прохожей, казалось, готовой налететь на них.

Для Валери было очевидно, что это семья, причем счастливая, судя по тому, как они улыбались друг другу, разглядывая фотографии, как дети с трудом сдерживали радостное нетерпение и любопытство. Но, упорствуя в своем нежелании следовать инструкциям Стивена, она лишь сказала:

– Я вижу мужчину, женщину и двоих детей.

– Валери, ты начинаешь испытывать мое терпение, – предупредил ее Стивен. – Посмотри повнимательнее: видишь, как мужчина ведет себя по отношению к этим троим – заботливо, с любовью, и как женщина воспринимает это – словно он делает что-то особенное; а дети? Видишь их радостное возбуждение? Судя по всему, эта молодая пара впервые собирается поехать с детьми в заграничное путешествие, и только что они получила фотографии на паспорт. Этот отпуск они, должно быть, планировали давно и долго копили на него деньги, возможно идя ради этого на жертвы – особенно мужчина, очевидно, работавший сверхурочно, чтобы оплатить его…

– Это мужской шовинизм, – возразила Валери. – Может быть, именно женщина работала сверхурочно?

– В моих суждениях нет ни тени шовинизма, – запротестовал Стивен. – Я всего лишь перевожу с языка телодвижений. Посмотри, как мужчина словно парит над землей, как женщина смотрит на него – с любовью и гордостью, как касается его руки. А видишь его реакцию? Специалист по психологии животных, возможно, сказал бы, что они просто копируют ритуалы животного царства, где в стае менее нуждающийся в уходе поддерживает того, кто слабее. Так что в данном случае я не сомневаюсь: именно мужчина зарабатывал дополнительные деньги. Но совершенно очевидно также, что он – прекрасный отец. Взгляни-ка, как он наклонился, чтобы завязать шнурок старшей дочери, и как она оперлась на него. Ясно, что это занятие для него не внове и не вызывает отрицательных эмоций. А посмотри, как девочка привязана к отцу.

– Очень интересно, но я не могу понять, какое отношение все это имеет ко мне, – сердито прервала его Валери. Созерцание счастливого семейства внезапно заставило ее остро ощутить собственное одиночество. – Я вовсе не хочу завязывать шнурки Роберту или оглаживать его, – саркастически добавила она.

– Завязывание шнурков, пожалуй, излишне – согласился Стивен, – но что касается поглаживания… Обычно это считается важной и приятной частью человеческого ритуала ухаживания… Прикасаться и ощущать ответные прикосновения – знаешь, сколько смысла в немудреных ласках! Возможно, я кажусь старомодным? Секс в наши дни утратил привлекательные чувственные черты. Такое впечатление, что стремление как можно скорее достичь оргазма превратило его в подобие скоростной автострады, требующей максимальной концентрации внимания на достижении конечной цели. А где же наслаждение неторопливым постижением? Ты это предпочитаешь, Валери, – расчетливое целеустремленное отношение к сексу, низводящее его до простой биологической нужды, которая требует удовлетворения наиболее рациональным и быстрым способом?

– То, что я думаю и чувствую по поводу секса, не имеет отношения ни к тому, что ты говоришь, ни к тебе самому!

– Вот как? Ну, если ты действительно так считаешь, то неудивительно, что у тебя столько проблем! Напротив – секс имеет отношение ко всему! Или должен иметь. Если, глядя на Роберта, ты не хочешь, чтобы он прикоснулся к тебе, и если ты не хочешь прикоснуться к нему, то…

– Роберт никогда не прикасается ко мне на людях, – прервала его Валери и, покраснев, добавила: – И мне бы не хотелось, чтобы он это делал.

– Ну, разумеется!

Стивен был столь же спокойным, сколь взволнованной – Валери, когда в следующий момент он внезапно обхватил пальцами ее обнаженное запястье.

Несмотря на легкость прикосновения, оно заставило сердце Валери забиться быстрее. Она тут же поспешила отнести это на счет возмущения столь свободными манерами. Ее пульс также явно участился, и это не прошло мимо внимания Стивена, который держал на нем большой палец. Словно обеспокоенный ее напряженностью, он начал медленно и ритмично поглаживать внутреннюю сторону запястья. Это чтобы успокоить ее и помочь расслабиться, соврала себе Валери, однако вместо успокоения ее сердце почему-то пустилось в бешеный галоп. Неудивительно, что мне вдруг стало так тяжело дышать, мелькнуло в голове у Валери.

Сквозь звон в ушах до нее донесся мягкий голос Стивена:

– Вот видишь – я прикасаюсь к тебе, Валери. Я прикасаюсь к тебе как мужчина, любовник… Я делаю то, что должен был делать Роберт, причем на людях, обозначая свое желание на более интимные действия, когда вы останетесь наедине.

Из пугающей путаницы новых ощущений, обрушившихся на нее, мозг Валери выделил одно и попытался сосредоточиться на этом.

– Но ты не Роберт, – едва дыша напомнила она Стивену.

– Нет, – согласился он, внезапно остановив подстрекательские круговые движения своего большого пальца, и добавил слегка посуровевшим тоном: – И уверяю тебя, если бы я был им, ты ни секунды не сомневалась бы в моих чувствах к тебе…

– В чьих-чьих, а в твоих чувствах я и так не сомневаюсь, – нашла в себе силы ответить Валери. – Я отлично знаю, что ты ко мне испытываешь, и не сомневайся: то же самое я чувствую по отношению к тебе, только в еще большей степени!

Неосознанный женский инстинкт заставил ее при этом решительно вскинуть голову и словно бросить ему в лицо эти слова, но пламя, сверкавшее во взгляде Стивена, заставило Валери поспешно отвернуться.

Никогда раньше в его глазах она не видела такого… страстного, такого… настойчивого выражения. Он всегда казался спокойным, сдержанным человеком… Слишком спокойным и слишком сдержанным?

– Вэл!

Она повернула голову и слегка нахмурилась, узнав в обладательнице голоса сотрудницу Роберта – Рэйчел. Валери недолюбливала Рэйчел – особенно после их неудачного похода по магазинам. Высокая, длинноногая брюнетка, обращавшаяся с ней довольно надменно, имела дурную привычку сокращать имя Валери. Никто не имел на это права, кроме братьев и отца. К тому же Рэйчел произносила его так, словно оно принадлежит мальчишке, – чуть покровительственно и насмешливо.

– Есть какие-нибудь известия от Роберта? – спросила она у Валери, не отрывая заинтересованного взгляда от Стивена и улыбаясь исключительно ему. Каким-то образом Рэйчел удалось встать так, что негустая тень деревьев, выгодно подчеркнув матовость ее щек, в то же время оттенила блестящие черные волосы. – Сегодня утром мы получили от него телеграмму. Он сообщает, что устроился отлично, но ему не хватает нас. – И, хотя подошедшая разговаривала только с Валери, та заметила, что Рэйчел почему-то оказалась ближе к Стивену, как бы заслонив от него все остальное, включая и ее, Валери.

– Да, мне он тоже прислал телеграмму, – к собственному стыду и ужасу, соврала Валери. А ведь Роберт, несмотря на обещание, так и не прислал никакой весточки, не позвонил.

Должно быть, что-то отложилось в ее голове из поучений Стивена, рекомендовавшего наблюдать за повадками других людей. Бесцеремонные маневры Рэйчел, с помощью которых та пыталась создать некоторую ауру близости между ней и Стивеном и полностью исключить Валери из общения, не ускользнули от внимательного взгляда девушки.

Ну и Бог с ней! Бог с ними, разозлившись, решила она. Ее это не касается никоим образом, и нет ничего странного в том, что Стивен привлек внимание этой красотки. Они друг друга стоят.

– Вы – один из клиентов Валери? – услышала она вопрос Рэйчел, обращенный к Стивену. Голос прозвучал нежно и мелодично. С мягким женственным смешком женщина добавила: – Думаю, она мастер своего дела. К своему стыду, должна признаться, что даже не знаю, как сменить шину…

– Меняют не шины, а колеса, – четко проинформировала ее Валери. Она встала и, многозначительно взглянув на Стивена, сказала: – Кажется, ты собирался повести меня по магазинам…

– По магазинам? В этом я знаю толк! – с энтузиазмом воскликнула Рэйчел.

На какое-то мгновение Валери с ужасом решила, что ей предстоит испытать дополнительное унижение и Стивен пригласит Рэйчел присоединиться к ним. Но вместо этого он просто улыбнулся и, взяв Валери под руку, поднялся вместе с ней со скамейки. Если бы кто-нибудь десять минут назад сказал, что она будет по-настоящему благодарна Стивену Элсуорту за такое проявление старомодной галантности и заботливости, Валери рассмеялась бы ему в лицо. Слава Богу – никто этого не сделал, иначе ей пришлось бы подавиться собственным смехом, неохотно признала девушка.

Отойдя от скамейки подальше, Стивен вкрадчиво произнес:

– Ты не говорила мне, что Роберт прислал тебе телеграмму.

– Я не обязана все тебе рассказывать, – ответила Валери с вызовом.

Стивен все еще легонько поддерживал ее под руку, но когда девушка попыталась высвободиться, то обнаружила, что хватка его значительно крепче, чем она предполагала, и сочла за благо сдаться, ограничившись лишь возмущенным взглядом, а также коротким и поразительно женственным движением головы, заставившим Стивена с трудом сдержать улыбку сочувствия. Он сухо заметил:

– Да уж… Почтальон сегодня, очевидно, обошел мой дом стороной.

– Ох! – Валери не смогла сдержать растерянного возгласа. – Но не могла же я позволить ей думать, что Роберт телеграфировал своим коллегам, но не мне! – попыталась защититься она.

– Своим коллегам или ей? – цинично уточнил Стивен и, подняв свободную руку, провел большим пальцем по щеке девушки, словно смахивая какую-то соринку или слезу. Немного помедлив, он мягко произнес: – Что ж, должен сказать, что с твоими женскими инстинктами все в порядке. Посмотрим теперь, сможем ли мы обнаружить еще какие-нибудь женские черты. Как давно ты надевала что-нибудь, кроме джинсов и комбинезонов, Валери?

– Вчера вечером, – нашлась она, пытаясь перевести дыхание, которое перехватило при шутливо-нежном прикосновении к ее лицу. Увидев вопросительно поднятые брови, она ехидно добавила: – Я не сплю в рабочей одежде, Стивен.

– Ну конечно, ты спишь в бумазейной ночной рубашке, – кротко согласился он. – Полагаю, в точно такой же, какие надевала в пятнадцать лет.

– По ночам, как и тогда, бывает холодно, – возразила Валери, досадливо краснея. – Мне нравится закутывать в нее ноги…

– Влюбленной женщине… женщине, имеющей любовника… не требуется ночная рубашка, чтобы согреться, – насмешливо заметил Стивен и добавил уж совсем обидно: – Из чего я заключаю, что ты не женщина, ведь правда, Валери. Еще нет…

– Нет – в твоем понимании, – согласилась та, беспомощно ища слова, которые могли бы прекратить эти издевательства. – В чем дело? – спросила наконец она. – Ты почувствовал, что взвалил на себя непосильную ношу? Не можешь изменить меня… превратить меня в женщину?

Элсуорт застыл на месте с изменившимся лицом. Глаза его потемнели. Валери в тревоге напряглась, недоумевая: что такого она сказала или сделала, чтобы вызвать этот приступ с трудом сдерживаемой ярости? Одно было ясно: она неожиданно для себя и с пугающими последствиями вторглась на территорию, доступ куда ей был закрыт.

– Не искушай меня, – сквозь сумятицу мыслей донеслись до нее зловеще-мягкие слова Стивена. – Тебе не стоит этого делать, Валери. – И он, отдернув свою руку так, словно ее кожа жгла его, быстро зашагал вперед.

Какое искушение он имеет в виду? – испуганно спросила себя Валери. Возможно, искушение свернуть мне шею, грустно решила она, ускоряя шаг, чтобы не отстать.

Мгновение она подумывала о том, не сказать ли ему, что не нуждается в его помощи, но потом вдруг вспомнила ликующую насмешку, звучавшую в голосе Рэйчел, когда та сообщила ей о телеграмме Роберта, и поощряющий взгляд, брошенный этой нахалкой на Стивена. Подобные взгляды, адресованные Роберту, она сама перехватывала неоднократно. Нет, назад отступать нельзя! И, подняв голову, девушка распрямила плечи.

Стивен, остановившийся, чтобы подождать ее, исподтишка наблюдал за Валери. Хрупкая фигурка, облаченная в болтавшуюся на ней одежду, делавшую ее похожей на подростка… Но это уже не ребенок, а взрослая женщина! Женщина, все инстинкты которой пробудились при одной угрозе потерять избранника.

Ее избранника. Резко отвернувшись, Стивен нахмурился. Задача, на которую он замахнулся, таила в себе множество опасностей. И самая ужасная заключалась в том, что он мог достичь успеха, а Валери – обрести свой путь. И своего избранника.

– Что ты там увидел? – поинтересовалась Валери, заметив, что Стивен приостановился на углу улицы и за чем-то наблюдает. Вернее, за кем-то. Сообразив, что не надо было задавать такого вопроса, Валери покраснела. Стивен уставился на девушку с длинными, выгоревшими на солнце каштановыми волосами. На юной особе тоже были джинсы. Но на этом их сходство и кончалось.

В отличие от волос Валери, строго зачесанных назад и стянутых в конский хвост, на голове девушки царили свобода и легкий беспорядок. Создавалось впечатление, что у нее вообще были куда более приятные занятия, чем причесывание перед выходом на улицу. Взгляд Стивена переместился с лица девушки на ее фигуру. Эта девица даже не позаботилась надеть подобающее нижнее белье под туго обтягивавшие ее кремовые брючки, язвительно подумала Валери.

Возможно, в ее облике нет ничего легкомысленного, признала она дальше, но все же что-то в ней самой и в стиле одежды заставляло предположить, что девушка намеренно подчеркивает свою сексуальность и даже гордится ею.

– Ничего особенного, – не удержалась от презрительного замечания Валери, перехватив короткий дразнящий взгляд девушки, который та бросила на Стивена, прежде чем отвернулась и стала переходить дорогу… «Переплывать» дорогу, было бы точнее, впрочем, слово казалось слишком уж старомодным для определения этих соблазнительных движений вызывающе покачивающихся бедер.

– Завидуешь? – насмешливо спросил Стивен.

– Вот уж нет! – язвительно ответила Валери и в сердцах добавила: – Кроме того, мне бы и в голову не пришло выйти на улицу без… не надев всех деталей нижнего белья…

– Не надев? – Стивен слетке нахмурился и тут же обернулся, чтобы еще раз взглянуть на удалявшуюся девушку, но Валери успела заметить, что он с трудом сдерживает смех. – У тебя явный недостаток образования, – сообщил он с усмешкой, и лицо его внезапно помолодело. Валери почему-то стало трудно дышать.

– Если под образованностью ты подразумеваешь такой… стиль одежды, то лучше уж я останусь необразованной… – сердито начала она.

Но Стивен остановил ее возмущение покачиванием головы. Не переставая улыбаться, он сказал:

– Знаешь, ты не права. Почти наверняка у нее под джинсами надета струнка и…