Текст книги "Агенты будущего"

Автор книги: Индра Незатейкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Переживаешь? – ухмыльнулся Сережка.

– Вот еще. Интересно просто.

– Артемий Николаевич там что-то грандиозное готовит, – задумчиво пояснила Саша. – Он в прошлый раз проговорился про какую-то экскурсию. Я думаю, хочет как можно больше народу туда взять, и не особо получается.

Долгое лето кончилось, и осень, как всегда, настала неожиданно. Молодые тонкие кленки за одну ночь стали разноцветными, и их яркие листья усыпали дорожки из бетонных плит в диагональную сеточку, в кронах берез с каждым днем прибавлялось желтых прядей, а пестрые георгины на клумбах внезапно почернели, побитые первым кратковременным утренним заморозком. Постепенно темнело, в новостройках загорались окна, зажглись фонари уличного освещения и круглые уютные плафоны в сквере над устланными влажными листьями скамейками. Ребята некоторое время шли молча, любуясь вечерним городом, перемигиванием светофоров, неоновыми вывесками.

– А у меня в «Орленке» несколько раз было такое ощущение, что хоть я и на берегу Черного моря, но мой дом где-то совсем рядом, – вдруг сказала Саша. – И можно дойти пешком. Ну или в крайнем случае доехать на автобусе. У вас не бывает такого?

– Еще как бывает! – с жаром воскликнул Сережка, так что сразу можно было догадаться, что он сейчас что-нибудь отмочит. – Вот смотри, идем мы сейчас мимо этого дома, да? А мой – точно такой же, и школа у меня точно такая же, как вот та во дворе, только мне до них почти час на метро пилить!

– А мне иногда кажется, что можно в будущее прийти, – сказал Славик. – Идешь так себе, идешь, и тут – бац! – ничего не заметил, как уже в двадцать первом веке. Вокруг прозрачные небоскребы, между ними вьется монорельс, флаеры летают, на огромном телеэкране хоккейный матч с Урана транслируют…

– Ага, с трехчасовой задержкой, – фыркнул умник-Сергей. – Мне бы вот хоть ма-а-ахонький радиолюбительский спутничек бы запустить! Не надо к Урану, я километров на сто от Земли согласен.

Они вошли в типовой прозрачный павильон метро, Сережка разменял в автомате пятнадцать копеек, раздал всем по пятачку на проезд. Ребята сбежали по эскалатору, не обратив внимания на строгий окрик дежурной, и выскочили в светлый подземный вестибюль. Славик подумал, что было бы здорово прокатиться с разбегу по гладкому полу, как по льду, но резиновая подошва тапочек не скользила.

– Ребята, слушайте, а ведь инженерам и строителям метро тоже радиоэлектроника нужна, – непонятно к чему заявил вдруг Сережка, глядя на вылетающий из тоннеля поезд.

– Конечно, нужна, – подтвердила Саша. – Она сейчас везде нужна. Не только же в космонавтике. А что?

– Да вот, думаю, тоже ведь интересная профессия, – почесав в затылке, задумчиво произнес Сережка. – Я вот еще не решил твердо, кем хочу быть. Космонавтом, конечно, интересно, но ведь и много всего другого интересного есть…

– Космонавтом лучше всего, не сомневайся, – махнула рукой Саша. – Там все надо знать и уметь, и все твои увлечения пригодятся.

Славик слушал их разговор молча, и ему было немного стыдно, что он не только ничего не решил относительно своей будущей профессии, но даже никогда серьезно и не думал об этом. Писал в школе сочинения – каждый год разные: хотел быть то летчиком, то журналистом-международником, то строителем, то археологом. Тем более уж он никогда не мечтал стать космонавтом. Невозможно было представить, что те занятия, которые тебе нравятся, смогут когда-нибудь стать частью твоей взрослой работы. Хотя, по идее, так и должно было быть. Но то в теории…

Они доехали до кольцевой линии и распрощались: Сергей остался в вагоне, Славик пошел на пересадочную станцию, а Саша вышла из метро, чтобы ехать дальше на троллейбусе.

С работой Славику ужасно не повезло – она заняла на конкурсе «почетное» тридцать седьмое место. Это было тем более обидно, что его друзья заняли места в первой десятке. Еще обиднее было то, что Сережка в последнее время вообще передумал после школы идти учиться на космонавта и принял в качестве рабочей гипотезы, что станет физиком-ядерщиком. Утверждал, что знание радиоэлектроники и там очень пригодится. В довершение всего каждого из первых десяти счастливцев наградили почетной грамотой и книжкой Реброва с автографами космонавтов, второй десятке подарили по альбому с марками серии «космос», а третьей – по капиллярной ручке с гравировкой «Союз», точно такой, как использовали космонавты на орбите. И Славику оставалось только, проклиная себя за возникшую в глубине души зависть к товарищам, заглядывать через плечо сидящей впереди Саше, которая с восхищением перелистывала полученную книжку.

Утешаться можно было только тем, что всего в конкурсе участвовали около трехсот школьников из разных космических кружков Москвы и Подмосковья.

А еще Артемий Николаевич, руководитель их кружка и председатель жюри, в прошлое воскресенье, когда Славик как раз отсутствовал, специально напуская туману, обмолвился о сюрпризе для победителей – экскурсии в какое-то интересное место, связанное с космонавтикой.

– Как думаешь, куда повезут? – с азартом прошептала Саша, обернувшись к Славику.

Славик грустно пожал плечами:

– В музей, может, на ВДНХ… – он выбрал самый неинтересный для себя вариант. – Или в Планетарий сводят…

– Да ну, скажешь тоже, – в музей! – Сережка взглянул на него, как на умалишенного. – Туда каждый и сам по себе сходит! А если в Планетарий – так это вообще издевательство какое-то! Нет, нас наверняка в какое-нибудь место поинтереснее повезут…

– Вас-то повезут, – вздохнул Славик.

– Да не переживай ты, – Сережка ободряюще хлопнул его по плечу. – Ну, не оценили, ну, не повезло, всякое бывает. Вот, возьми книжку, если хочешь. Давай, она у нас будет общая.

– Спасибо, – понуро ответил Славик. – Пока не надо, я у тебя потом как-нибудь попрошу.

– Ну, так куда, ребят? – повторила Саша свой вопрос. Ей не терпелось узнать, а еще интереснее было бы угадать.

– Уж точно не в музей и не в Планетарий! – с видом, не допускающим никаких возражений, заявил Сережка.

– Ну, а куда, по-твоему? – фыркнула Саша. – На Байконур, что ли?

– На Байконур-не на Баконур, а в Калининград – очень может быть, – сердито взглянув на Сашу, ответил Сергей. – В ЦУП. И в дом-музей Королева.

– Да уж, сейчас, разбежался, – хихикнула Саша. – В ЦУП, конечно. Заждались нас там, прямо работать без нас не могут, сеансы связи откладывают! Я вот думаю, – а может, в Калугу? В музей космонавтики имени Циолковского?

– А что, может, и в Калугу, – поддержал Славик. В Калугу они ездили с родителями прошлым летом, побывали в музее космонавтике и доме-музее Циолковкого.

– Тс-с-с! – шикнул Сережа, толкнув его локтем в бок. – Тихо вы! Самое интересное!

Артемий Николаевич как раз закончил свою поздравительную речь, и, пока ребята аплодировали победителям, он о чем-то энергично советовался с космонавтом, одним из членов жюри конкурса. Космонавт ободряюще покивал, и Артемий Николаевич, дождавшись тишины в зале, объявил:

– А еще мы решили наградить нашу великолепную первую двадцатку победителей очень интересной поездкой. В это воскресенье они отправятся на экскурсию в Звездный городок!

Зал снова зааплодировал, а Славик с облегчением вздохнул:

– Фу-ты, ну-ты, подумаешь, – в Звездный! А я-то думал!

Саша и Сергей посмотрели на него в недоумении:

– А тебе что – не хочется туда съездить?

Тут настала очередь Славика торжествовать.

– Ха! – стараясь придать голосу максимум безразличия, откликнулся он. – Да я там живу поблизости!

– Ты живешь в Звездном? – Сережка от изумления забыл закрыть рот, растеряв всю свою солидность, и даже очки не спасали.

– Не совсем, – спокойно ответил Славик. – В поселке аэродрома Чкаловский, Щелково-4, это на одну остановку ближе к Москве. А в Звездном мы еще весной жили, в общежитии. А потом нам отдельную квартиру дали.

– Выдумываешь! – вырвалось у Саши.

– Могу в гости пригласить, если не верите, – с достоинством ответил Славик, пожав плечами.

Саша и Сережка сникли.

– А чего ж ты не рассказывал никогда? – почти жалобно спросила Саша.

– А расположение Звездного Городка – это, между прочим, военная тайна, – спокойно сообщил Славик.

– Я вас выгоню! – начальник, – Главный, как между собой называли его сотрудники, – ударил ладонью по столу с таким ожесточением, что заставил подскочить антикварный письменный прибор, подаренный кем-то из соратников в качестве сувенира. – К чертовой матери! По шпалам! Без выходного пособия!

Стоявший перед Главным сотрудник тяжело вздохнул и с независимым видом заложил руки за спину. Раскаивающимся он отнюдь не выглядел.

– Не имеете права, Михаил Анатольевич: я даже не в вашем отделе, – спокойно и с достоинством ответил он.

– Вот именно – не в моем! – продолжал бушевать начальник. – Вы там сейчас дров наломаете, а нам потом разгребать?! Вы не корректор, а наблюдатель, и должны наблюдать, а не переписывать мне тут к чертям собачьим всю историю на свое усмотрение! Вас с предыдущего задания отозвали? И совершенно правильно сделали, потому что если бы мои ребята вовремя не поняли и не вмешались, вы бы со своими социальными экспериментами сорвали бы нам «Буран» к 88-ому году!

– Сорвал?! Как бы не так! – возмутился наблюдатель. – Если бы вы прислушались к моим предложениям, «Буран», может, до сих пор бы летал!

– Знаете, что, Артемий Николаевич… – устало сказал начальник. – Прекратите демагогию. По-вашему, у нас планированием дураки занимаются?

– Я этого не говорил, – возразил Артемий Николаевич. – Просто вы… душите инициативу, вот. Я не согласен с такой политикой.

– Вы хоть понимаете, что ваши предложения – умозрительное прожектерство, а последствия этого всего могут быть самыми непредсказуемыми? – Главный пристально посмотрел на сотрудника, даже не ожидая встретить поддержки. – Вижу: не понимаете. Очень жаль. И почему вас все время тянет именно к космонавтике? Это ведь совершенно не ваш профиль, Артемий Николаевич. Комплексы у вас, что ли, какие-то нереализованные?

Артемий Николаевич в ответ неожиданно даже для себя признался:

– Я в детстве космонавтом мечтал стать… – получилось жалобно и безнадежно. – А стал, сам видите, кем, – корректором.

– Наблюдателем, – жестко поправил начальник и не упустил возможности съязвить: – А что ж это вы так?

– А какая у нас сейчас космонавтика? – с обидой спросил Артемий Николаевич. – Кому сейчас космонавты нужны? У нас до сих пор космонавт – профессия штучная. И мне, понимаете ли, Михаил Анатольевич, за державу обидно, – продолжал он. – Почему это мы, люди будущего, перемещения во времени освоили, историю свою собственную корректировать научились…

– Пока еще не совсем, – пробурчал Главный себе под нос.

– …такие, понимаешь, мудрые-всемогущие, а к звездам до сих пор не летаем. Да что там к звездам – до Марса-то толком не добрались. Орбитальный туризм только и развиваем. А сто лет назад люди о чем мечтали? Города на орбите, научные базы на Луне…

– Яблони на Марсе, – машинально подсказал начальник.

– И на орбиту по профсоюзной путевке. Вот. И мне, если хотите, перед ними стыдно, перед моими вынужденными современниками, которым я, если вдруг что, не смогу внятно объяснить, почему у нас до сих пор на Марсе яблони не цветут.

– А они что – требуют объяснений? – с подозрением поинтересовался Главный. Это был характерный для него неочевидный юмор.

– Нет, до этого дело еще не дошло, – сдержанно ответил Артемий Николаевич.

– Слава богу, – с наигранным пониманием кивнул Главный. – Слушайте, объясните вы мне, зачем этот детский космический конкурс было затевать в 75-ом году? Предложили бы идею тут у нас, в городском доме творчества юных, какая разница?

– Принципиальная, – терпеливо объяснил наблюдатель. – В 75-ом году у детей огромный энтузиазм, солидный запас знаний, сфера деятельности популярная, передовая, современная – в общем, завидный потенциал в области космонавтики. Теперь единицы космонавтикой увлекаются. А тогда это было массово, понимаете, какая это энергетика, какой потенциал? Только лови идеи и используй во благо человечества. В свое время этим массовым подъемом не смогли правильно воспользоваться, упустили шанс, ушло все, как вода в песок…. А мы сейчас – вполне можем сделать то, что не удалось нашим предкам: подхватить и использовать их вдохновение космонавтикой.

Начальник, не глядя на Артемия Николаевича, молча тыкал стилусом в сенсорную панель, его лицо не выражало ровным счетом никаких эмоций. «Пасьянс он, что ли, раскладывает?» – с беспокойством подумал наблюдатель и поспешно добавил:

– Между прочим, ребята предложили очень интересные проекты. И я их обязательно передам нашим социологам и экономистам… С санкции руководства института, конечно…

Начальник поднял глаза от сенсорной панели и в упор уставился на сотрудника. В его взгляде было такое неподдельное бешенство, что Артемий Николаевич мысленно попятился.

– Раньше надо было с руководством согласовывать! – рявкнул Главный. – До того, как! Что вы им там в условиях конкурса наговорили – на развал СССР намеки были?!

– Что вы, Михаил Анатольевич! Какие намеки! Абстрактная страна третьего мира с неразвитой экономикой, запущенной промышленностью и практически не функционирующим сельским хозяйством… Наука в плачевном состоянии… И надо вывести ее в космос. Очень актуальная задача для эпохи развитого социализма. Никакого развала СССР там не было…

Главный прижал ладонь к щеке, закрыл глаза и тихо застонал, как будто маялся зубной болью.

– Вот, если хотите, можете ознакомиться детально, – наблюдатель поспешно протянул начальнику микрокристалл с записью условий конкурса, результатов, участников, членов жюри, протоколов совещаний и прочих подробностей. Как будто предлагал анальгетик от зубной боли. – Да что вы, Михаил Анатольевич, да кому бы могло в голову в то время что-то подобное прийти! Это же явная антисоветчина… Что же я, не понимаю, что ли?

Начальник кристалл не взял и, метнув на Артемия Николаевича испепеляющий взгляд, мрачно подтвердил:

– Вот именно: не понимаете. И зачем мы вас только на это место и в это время направили? Педагог! Руководитель секции космонавтики в Московском Дворце пионеров!

Артемий Николаевич деликатно положил невостребованный кристалл на край стола и со смирением в голосе подтвердил:

– Да, первое образование меня, вообще-то, педагогическое.

Главный косо взглянул на него и спросил в коммуникатор:

– Китаев, на участке 1975-10-Д как обстановка? С учетом… гм… последствий крайнего ЧП?

С полминуты он слушал доклад сотрудника аналитического отдела, а Артемий Николаевич с тревогой наблюдал за его реакцией. Впрочем, Главный, вроде бы, остался вполне удовлетворен докладом, как-то даже просветлел лицом и несколько раз благосклонно кивнул.

– Спасибо, Алексей, – сказал он, смягчившись. – Сможете сегодня подготовить подробный отчет? Да? Отлично, благодарю.

Затем он отключился, вынул из уха наушник и, укоризненно покачав головой, сообщил наблюдателю:

– М-да, пока что явных последствий вашей подрывной деятельности не выявлено. А кристалл давайте, передам аналитикам, пусть изучат на досуге…

– Тогда я могу вернуться к работе? – подавив вздох облегчения, спросил наблюдатель.

– Не торопитесь. Значит, так, Артемий Николаевич. Давайте договоримся: вы возвращаетесь к своему заданию и продолжаете работу в соответствии с инструкцией наблюдателя. Подчеркиваю: в соответствии с инструкцией! Обо всех планах своих экспериментов, буде таковые у вас зародятся, в чем я, лично, нисколько не сомневаюсь, докладываете мне – лично!

– Принято, – покорно кивнул наблюдатель.

– И попрошу без этой обреченности, – недовольно заметил начальник. – Не нравится – никто вас тут не держит. Идите устраивайтесь… космонавтом. Или учителем по своей первой специальности.

– Я понял, – сдержанно ответил Артемий Николаевич. – Больше не повторится.

– Надеюсь, вы там ребятам-победителям этого своего конкурса экскурсию на Луну не наобещали? – мрачно осведомился начальник. Он снова шутил.

– С удовольствием бы пообещал, – развел руками наблюдатель. – Но, к сожалению, это даже для нашего времени нереально.

– Я рад, что вы это осознаете, – хмыкнул Главный.

По тем нервозным движениям, которыми Главный начал что-то с остервенением черкать на экране своего наладонника, очевидно, полностью переключившись на другую задачу, Артемий Николаевич понял, что неприятный разговор окончен.

– Ну, а кто узнает это созвездие? – Артемий Николаевич, сдвинув очки на лоб и хитро прищурясь, чего все равно не было видно в темноте, покопался в коробочке и сменил слайд.

Двадцать юных космонавтов немного пошептались, как знатоки в популярной телепередаче «Что, где когда?», и Саша неуверенно предположила:

– Скорпион?..

– Не гадать! – нахмурился Артемий Николаевич. – Кто точно назовет?

– Дева, – хладнокровно заявил Славик, выдержав подобающую паузу. – Альфа – навигационная звезда Спика первой звездной величины, затменно-переменная двойная система. В созвездии на данный момент находится точка осеннего равноденствия, из интересных объектов – скопление галактик и доступный для наблюдения любительским телескопом квазар 12-ой звездной величины.

– Молодец, – с удовольствием сказал Артемий Николаевич. – В случае отказа системы ориентации на орбите не заблудишься!

Ребята вздохнули, а Саша сердито прошептала:

– Выведите его кто-нибудь! Он как по книжке читает, так не интересно!

– Так он же на этом ориентировании собаку съел, – хмыкнул Сергей. – Профессионал.

– Тогда совсем простая загадка, – руководитель кружка вставил в диаскоп новый слайд.

– Орион! – радостно воскликнули сразу несколько голосов.

– Правильно. Ну-ка, Митя, что расскажешь нам об Орионе? – спросил он одного из верно ответивших.

– Альфа – Бетельгейзе, бета – Ригель! – выпалил Митя и призадумался, оценивая на глаз яркость звезд на слайде – а не наоборот ли?

– Хорошо, – одобрил Артемий Николаевич. – Сережа, дополнишь?

– Самый интересный объект для наблюдений – Большая Туманность Ориона в районе Пояса Ориона, – сказал Сергей. – Там находится область интенсивного звездообразования…

– Отлично. Тогда ответь на вопрос посложнее. Орион – созвездие практически симметричное. Вот представь – видишь ты из иллюминатора тот кусочек неба, который на слайде. Сможешь сориентироваться, где южное полушарие, а где северное?

– Ну-у, где Бетельгейзе – там северное, неуверенно сказал Сережка, всматриваясь в экран и пытаясь понять, какая из ярких диагональных звезд более красная.

– А где Бетельгейзе, покажи?

Сережа задумался.

– Сверху север, – подсказал Славик.

– Ну-ка, не подсказывай, – строго велел Артемий Николаевич. – Подними руку и скажи, если хочешь помочь товарищу.

– Созвездие не совсем симметричное, надо лямбду Ориона искать, так быстрее, – со вздохом сказал Славик. – Она наверху созвездия, на севере. На юге симметричной звезды нет.

– Отлично, Слава, – похвалил учитель. – А вот вам еще задачка…

Поменять слайды он не успел, потому что дверь приоткрылась, на парты упала узкая полоска света из коридора, в класс заглянула техничка и громким шепотом известила:

– Артемий Николаевич! Я извиняюсь, вас к телефону! Срочно! Говорят, из Звездного городка.

– Из Звездного? – Артемий Николаевич нахмурился и суетливым движением поправил очки, хотя в этом не было необходимости. Навязчивый жест, от которого он не мог отделаться даже в своем времени, где, конечно же, никаких очков не носил. – Слава, подмени меня, пожалуйста, – попросил он. – Я быстро.

Селавик с гордым видом прошествовал к диаскопу и стал копаться в коробочке, выбирая слайд поинтереснее, а Артемий Николаевич, провожаемый любопытными взглядами, быстро вышел из класса.

Звонил космонавт, который был среди членов комиссии на недавнем конкурсе работ и пробивал экскурсию в Звездный для его победителей.

– Артемий Николаевич, вы меня извините, но с экскурсией в субботу ничего не получится, – сразу сообщил он.

– Здравствуйте, – пробормотал в ответ преподаватель. – А что случилось?

– К нам завтра едет кубинская делегация, экскурсии до конца недели не принимают.

– Как же так? – растерялся Артемий Николаевич. – Что же мне делать? Ребята же так ждут, я уже всем сказал…

– Извините, – повторил космонавт. – Я не знал, что так получится, и, к сожалению, от меня это не зависит. Придется перенести экскурсию. Вот тут воскресенье через две недели наше бюро предлагает, с двенадцати до пятнадцати.

– А раньше никак?.. – упавшим голосом спросил преподаватель.

– В какой-нибудь будний день вечером, разве что… В виде исключения. Но это тоже не раньше, чем через неделю получится.

– Что же они вечером увидят? В шесть уже темно… А через две недели – они ж перегорят к тому времени, весь интерес потеряется, – с отчаянием произнес Артемий Николаевич.

– Артемий Николаевич, я очень сожалею, что так получилось… Но, увы, ничего взамен предложить не могу.

– Ну, через две недели – так через две, – расстроено махнул рукой учитель. – Хотя это очень печально…

Экскурсии на Луну Артемий Николаевич, конечно, победителям не обещал, да и на Байконур их везти не собирался, а выбрал куда более скромный и, как ему сначала казалось, легко осуществимый вариант – показать ребятишкам Звездный городок. До Звездного от центра Москвы полтора часа на машине, но это закрытый город, местоположение его держится в строгом секрете, поэтому москвичи хоть и подозревают, что это «где-то у нас», но как дотуда добраться, в основной своей массе не знают. Для страховки Артемий Николаевич проверил биографии победителей – никто из них раньше не был в Звездном и ничьи родственники там не жили, так что приз обещал быть очень интересным.

Первоначально заявку согласовали, пообещали посещение тренажеров, музея в доме офицеров и экскурсию по городку.

И вот – такая неудача!

Ребятам Артемий Николаевич в тот вечер ничего не сказал, решил сначала все хорошенько обдумать. Он не ложился, думал всю ночь.

Отменить экскурсию – означало лишить победителей честно заслуженной награды. Этот вариант не рассматривается. Перенести? Тоже не самое удачное решение – дорога ложка к обеду, как говорится. Заменить эту экскурсию чем-то равноценным? Но и тут вариантов не много, разве что ЦУП? Но школьную экскурсию наверняка не пустят туда во время сеанса связи, а в другое время там не очень интересно. Да и ЦУП, конечно, в представлении помешанных на космосе мальчишек и девчонок значительно проигрывал легендарному Звездному Городку, где живут и тренируются настоящие космонавты.

Вечером, отправив в Институт ежедневный отчет наблюдателя, Артемий Николаевич, как обычно, связался с женой. Поинтересовался домашними новостями, рассказал, как работается, деликатно не упоминая случившиеся трудности. А жена в ответ поведала о своих важных событиях: у внука Петечки прорезались два зуба, папа за какие-то совершенно бешеные деньги достал прижизненное издание Лермонтова, соседи завели сиамскую кошку, но не следят за ней, и она постоянно мяучит на лестничной площадке, на неделе заезжал их общий однокашник Миша и приглашал к себе на шашлыки в любые выходные, как будет удобно.

Артемий Николаевич хлопнул себя по лбу, сказал жене: «Целую», схватил карандаш, клочок бумаги и сделал наброски еще не оформившегося до конца плана.

Окончательное решение пришло под утро. А в девять, как только начался рабочий день, он связался с Михаилом. Дело было в том, что Миша работал в городе-музее Звёздном. И на шашлыки приглашал в лесопарки, которых в окрестностях имелось в избытке.

– Миша, такое дело, выручай! – взволнованно заговорил Артемий Николаевич. – У меня тут двадцать ребятишек плюс два-три сопровождающих. Очень надо в Звёздный на экскурсию свозить в субботу. Ну просто позарез.

– Так а в чем проблема? – удивился институтский товарищ. – Хоть сейчас привози. Хоть пятьдесят детей. Примем в любое время дня и ночи, по высшему разряду, затем мы здесь и работаем.

– Видишь ли, Миша, есть нюанс… – Артемий Николаевич в последний раз быстро прикинул, как будет лучше, – рассказать все или не стоит? – Ну, ты знаешь, что я сейчас в семьдесят пятом году, тысяча девятьсот, то есть, наблюдателем…

– Конечно, – с легким недоумением ответил Михаил.

– Ну, и по совместительству веду космический кружок у местных пионеров. Ну и прочие социальные модели спасения мира придумываю, ну, как обычно, в общем. Так вот, хочу их современных сверстников свозить в семьдесят пятый, в наш дворец пионеров, показать, как там дети космонавтикой увлечены. Ну и потом к вам в Звездный образца начала осени семьдесят пятого. «Союз-Аполлон» летом слетал, все под впечатлением, время такое удачное, понимаешь?

– Ах, вот оно что, – сказал Михаил. – Понятно, понятно. – Хотя на самом деле ему было не совсем понятно, зачем все это надо. Но Артемия Николаевича он давно знал как большого фантазера и фаната по работе с детьми. Еще со времен институтских летних лагерей.

– Сможешь нам портал организовать из определенного времени или это сложно? Я хотел прямо там экскурсию заказать, но мне зарезали ее – кубинская делегация там, видите ли, понаехала… Да и сложно там с этим – документов-то на детей нет, а город закрытый. Это теперь ничего не надо: музей, вход свободный, – Артемий Николаевич вошел во вкус и даже начал для правдоподобия картины придумывать несуществующие трудности.

– Да конечно, без проблем, приезжайте! – сказал Михаил. – Портал организовать – можно, только по дополнительному согласованию, и, извини уж, мы вас потом обратно в семьдесят пятый отправим, а выезжать будете так же, как заехали. Сам понимаешь, с этим у нас строго: во избежание бесконтрольных перемещений во времени.

– Да, понимаю, – согласился Артемий Николаевич, внутренне ликуя. – Значит, договорились?

– Да, давай оформляй электронную заявку, сделаем по высшему разряду, – пообещал Миша.

В воскресенье программа кружка астрономии и космонавтики во дворце пионеров была сокращена: вместо обычных трех часов занимались чуть больше часа, потом большинство ребят отпустили по домам. Только счастливые победители конкурса, которых среди местных кружковцев оказалось аж трое – Сергей, Саша и Володька из пятьдесят первой школы, – спустились во двор ждать автобуса в Звездный. Там уже собрались остальные победители из других районов Москвы и Подмосковья. Таких, кто не смог или не захотел бы поехать, не нашлось.

Славика отнюдь не обрадовал тот факт, что в это солнечное теплое воскресенье он освободился почти на два часа раньше положенного. Во-первых, он чувствовал себя не у дел после провала на конкурсе. Во-вторых, в расписании электричек как раз был перерыв, и домой раньше обычных трех часов дня ему все равно было не добраться. Мама и так ругается, так хоть бы разок пораньше удалось приехать, а вот нет же. Кукуй теперь до следующей электрички в аккурат сэкономленные два часа. Торопиться было совершенно некуда, поэтому он задержался, болтая с друзьями, ожидавшими автобус.

– А ты сам-то, когда жил там, видел то, что нам сегодня будут показывать? – полюбопытствовала Саша. – Центрифугу, например?

– А то, – небрежно мотнул головой Славик, скромно умолчав о том, что центрифугу он видел только снаружи. – Я в пятом и шестом классе в звездненской школе учился. Нас и на встречи космонавтов водили, и на экскурсии в ЦПК, и в кино в дом офицеров…

– Да-а, – с легкой завистью в голосе протянул Сергей. – А библиотека хорошая в той школе, наверно?

– Скажешь тоже – библиотека! – присвистнул Славик. – Там не только библиотека – там обсерватория своя, бассейн в этой школе свой собственный, я там плавать учился.

– Да уж, – вздохнула Саша. – Везет звездненским школьникам. Серьезно как все. Сразу видно, что новую смену космонавтов готовят.

Славик промолчал. Ему казалось странным, что после его позорного провала на конкурсе работ друзья не задаются и вроде бы относятся к нему совсем по-прежнему.

Тут во двор въехал бело-голубой «львовский» автобус со знаком «осторожно, дети» у лобового стекла, и лучшие школьники Москвы и Подмосковья с радостными воплями кинулись к нему.

– Пойдем и мы, – сказала Саша. – А то все хорошие места займут.

– Не займут, не волнуйся, – сказал Сергей. – «Львовский» на 40 пассажиров, а нас двадцать, да несколько сопровождающих взрослых.

И тут Славика осенила блестящая идея.

– Ой, а я тогда с вами поеду! – воскликнул он. – Мне же оттуда до дома полчаса пешком! А так мне электричку еще два часа ждать!

Друзья уставились на него с непониманием, а потом сообразили:

– А, ну да, ты же в соседнем поселке живешь.

– Ты смотри, в Звездный тебя не пустят, – сказала Сережа. – На тебя пропуск не заказан, а на въезде всех проверять будут.

– Меня-то, да не пустят?! С местной-то пропиской?! – возмутился Славик. – Да я скажу, что у меня там папа работает, и почти что не совру! – потом подумал и добавил: – Да и вообще я туда не собираюсь, что я в Звездном не видел. Кольку бы из нашего класса с вами, вот он бы обрадовался.

Ребята зашли в автобус и устроились на свободных местах в конце салона, продолжая весело болтать. Минут через десять в салон заглянул сопровождающий преподаватель из авиамодельной секции, окинул ребят строгим взглядом и вопросил:

– Все здесь, никого не забыли?

Славик хихикнул и пригнулся, прячась за спинку сиденья.

– Наоборот, даже лишних взяли! – громко заявил Сергей и, чтобы ни у кого не возникло сомнений, что это очень удачная шутка, сам же ей и засмеялся.

В автобус вошла пионервожатая, встревожено покрутила головой, торопливо пробежала вдоль рядов сидений, суетливо оглядывая ребят и спрашивая: «Все собрались, все готовы?» «Всегда готовы», – лениво ответил Сережка ей в тон. Вожатая была незнакомая, никого из ребят в лицо не знала, ее просто попросили сопровождать экскурсию, так что Славику можно было даже не прятаться.

За ней в салон поднялись Артемий Николаевич с физруком, тоже придирчиво оценили обстановку, пересчитали ребят по головам (Славик снова предусмотрительно пригнулся) и устроили перекличку. Конечно, отсутствующих не выявилось.

– Ну так как, все готовы, говорите? – преувеличенно бодро спросил Артемий Николаевич, чем выдал своё волнение. – Ну, тогда, как говорится, поехали!

– Вперед, на Марс! – с подъемом прокомментировала Саша. Непонятно было, хочет ли она разрядить обстановку и подбодрить своего преподавателя или, наоборот, поддеть его.

Сережка снова с готовностью засмеялся. Автобус тронулся.

Сначала за окнами мелькали районы новостроек – подъемные краны, каркасы недостроенных домов в лесах, бетономешалки, заборы, трубы всевозможных диаметров, груды кирпича, огромные катушки кабеля и штабеля бетонных плит. Потом вдоль шоссе потянулись совхозные поля с капустой, картошкой и турнепсом, перемежавшиеся веселыми пестрыми перелесками. Меньше, чем через час, автобус свернул на Чкаловское шоссе, лихо проскочив мимо железнодорожной платформы и похожего на модную чеканку указателя на Звездный городок.