Текст книги "Дни за гранью (СИ)"

Автор книги: Ильяс Найманов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

– Бред какой – то, – пробормотал он, усаживаясь напротив Туриста и как то по – другому, уже без явной неприязни глядя на него. – Сначала давай, – приказал он.

– Я турист, я тут случайно… мы с группой, с экспедицией ехали на экскурсию к окраинам станции…

– Ехали группой? – переспросил сталкер, явно сдерживая восклицание.

– Да группой, на автобусе…

Ходок поперхнулся, непроизвольно сбив дыхание.

– Вышли из автобуса, встали на поляне и попали сюда. Потом все ушли обратно, а я вот что-то замешкался, – легко врал Турист.

Да сейчас действительно он мог говорить сталкеру все что угодно, по сравнению с самим его появлением в Зоне все остальное является само собой разумеющимся.

– И давно ты здесь? – с сомнением спросил его Ходок, внимательно оглядывая разрушающиеся и трескающиеся кроссовки.

– Да вот сутки уже…

– Что сутки прям здесь в мертвяке и обитаешь? – явно не веря уточнил Ходок.

– Нет, не все сутки… тут наверное час, а так там был, – он махнул рукой в сторону контрольной полосы, но мне тут не нравится, думал обратно пойти.

Ходок вытаращился на него, это было видно даже через слегка бликующее стекло.

– Ты оттуда пришел сюда, и теперь хочешь идти обратно?!

– Ну да… а что тут делать то? Там не так мрачно, и пуха этого нет.

Ходок опустил голову, явно пряча взгляд. Как-то странно уводя его в сторону, но Турист словно бы видел ранее этот жест.

– Ну пойдем, – предложил Ходок.

– Куда? – опешил Турист.

– Туда, обратно. – Ходок указал в сторону контрольной полосы, – ты же туда собираешься? Вот и пошли я провожу, – и в подтверждение своих слов сталкер рывком развязал веревку, связанную каким-то хитрым узлом. Турист поднялся и подобрав все свои пожитки понуро побрел в сторону контрольной полосы, сталкер в нескольких метрах позади осторожно следовал за ним. В полной тишине Турист выбрался на край контрольки, ожидая Ходока, но тот не появлялся. Замерев тот, скинув капюшон настороженно прислушивался к чему-то.

– Не нравится мне это… – проворчал он, перехватывая гаусс. – Слышь, турист, уж не знаю кто тут кого разыгрывает, но если это Зона так шутит надо мной, то и над тобой также. Я тебе наверное верю, но только и ты теперь побудь в моей шкуре. На смотри!

С этими словами он снял дыхательную маску. На мгновенье у Туриста потемнело в глазах, а затем появилось такое количество мошек, какое еще не было. На него в костюме сталкера – ходока смотрел он сам. Пусть другой цвет кожи, прожженной аномальным излучением Зоны, пусть немного другое выражение лица, заматеревшее и как будто старше, но сомнений быть не могло, это было его лицо, почти такое же как в зеркале. Это невозможно, но он столкнулся со другим вариантом себя в этой реальности. Это был он сам, но рожденный в этом мире и ушедший с Большой Земли в эту Зону… здесь он сталкер и на него охотится группировка Монолит. Очередной шок поверг Туриста в ступор, он поднял указательный палец и глотая воздух пытался сказать хоть слово, но Ходок, заметив что-то на контрольной полосе накинул капюшон и через секунду исчез из вида. Обернувшись Турист увидел отряд монолитовцев в экзоскелетах, спешащих к нему на выручку.

16. День семнадцатый. Фонарь

Следующим утром Турист проснулся уже в столовой группировки, на своем месте в углу на матрасе. Слегка болела голова и немного тошнило. Он помнил, как вчера вечером группа бойцов в экзоскелетах пронеслась мимо него, вслед за Ходоком, но минут через десять вернулась ни с чем. Ни звуков выстрелов, ни слова по ситуации, молча махнули ему рукой и колонной пошли обратно. Только на обратном пути Турист почувствовал как самочувствие его ухудшается и добравшись до столовой он с удивлением для себя без сил рухнул в сон. И вот сейчас, телефон показывал восемь тридцать утра, он чувствуя себя ниже среднего быстро умылся, взял поднос и пристроившись вслед за единственным монолитовцем, стоящим у раздаточного окна незамедлительно запросил рацион и сунул поднос. Получив требуемое, сел за стол, который в принципе считал уже своим и перемещав два ингредиента, клейстер и стружку принялся есть.

Выбор рациона вместо стандарта было полуосознанным решением. Он помнил что после рациона удивительно долго не хотелось есть, сытость держала его спустя много часов, да и сил как будто было больше, кроме того хотелось поскорее закончить с завтраком, чтобы найти Дыма и узнать, что же все-таки было и что делать дальше, ведь Ходок, несмотря на крайне удачное стечение обстоятельств ушел, да и еще одна вещь, про которую не хотелось думать… лицо Ходока. Погруженный в непростые раздумья Турист механически жевал рацион, изредка запивая его водой. Нет Ходока – нет амуниции, нет амуниции – нет прохода к Исполнителю, чтобы вернуться домой. Насколько понимал Турист самое сложное это добраться через всю Зону и пройти контрольную полосу на территорию группировки, но если ты уже на внутренней территории, то остается совсем малая часть, некий проход с аномалиями и то всего пол пути… «уж на этот участок то меня должно хватить», – думал Турист, работая челюстями и смотря в точку. Кстати теперь его рацион приобрел легкий аромат, он больше походил на дынный или приближенный к нему фруктовый, да и сами «опилки» казалось стали не такими пресными, а «клейстер» не таким безвкусным, скорее похожим на кашицу или очень отдалено пшеничную похлебку. А только потом, при пережевывании вся в общем – то небольшая по объему смесь приобретала фруктовые отголоски. Задумчиво хмыкнув и с трудом доедал рацион, уже чувствуя предельную сытость, но запасаясь впрок. Турист с облегчением выпил второй стакан воды, чувствуя как проходит легкая головная боль и оказывается давно ушла тошнота, а по рукам и ногам разливается благодатное тепло, несущее в себе силу и бодрость. Смахнув испарину со лба, он посветлевшим взглядом осмотрел всех кто находился вокруг. Всего в столовой было чуть более десятка человек, которые сидели ближе в выходам из боковых проходов и ближе к выходу из бункера. Дыма среди них не было, вздохнув и решив немного освежиться, парень отнес поднос, обновил воду во фляжке и поднялся на поверхность. Двери услужливо открылись ему, а казалось бы бесконечное количество ступенек он одолел на одном дыхании, ближе к выходу даже немного сдерживаясь, чтобы не разбежаться. В согревшихся ногах мышцы налились силой и легко выталкивали его через неудобные для размеренного шага ступеньки.

Оказавшись с наружи он немного растерялся. Утро хоть и было совсем не ранним, но вокруг царил сумрак. Низкие тяжелые тучи, словно стадо огромных животных свешивались с неба пытались заглянуть ему в лицо, ранее прошел дождь, это было видно по широким лужам и сырому, порывистому ветру. Пока Турист разглядывал окрестности сзади раздался звук открывающейся двери и в проеме появился Дым, в легкой камуфляжной куртке и штанах, держащий в руках шлем. Седоватая голова выделялась светлым пятном на фоне пасмурного неба и металлической мрачной двери позади, тихо с характерным всхлипыванием уплотнений закрывшейся позади него.

– О, привет Дым, – обрадовался Турист, одновременно чувствуя некоторую тревогу по поводу сорвавшегося захвата Ходока.

– Здоров, – кивнул монолитовец, разглядывая тучи. – Выброс ночью был, Ходока если не убило, то потрепало как следует, – сообщил он. – Так что у тебя сейчас выходной. Пойдем, – он указал пальцем на мокрую деревянную скамейку, стоящую неподалеку, – присядем, расскажешь что видел.

Турист кивнул и они переместились к скамейке. Если бы раньше Турист не стал садиться на мокрое, то сейчас это показалось ему столь не существенным, что он не задумываясь плюхнулся рядом с Дымом.

– Рассказывай, – скомандовал Дым, уставившись куда-то вдаль.

– Ну что… я в общем как полосу прошел, ну там поснимал немного на камеру, череп, там… Потом пошел в другую сторону, ну чтобы дров подсобрать для костра, а когда вернулся он там был. Я к нему со спины зашел, всего в паре метров от него был… ну и заметил случайно… Точнее он меня, когда я камеру выключил, – смутившись поправился Турист.

– Пара метров? – вопросительно повернулся к нему монолитовец.

– Ну не пара, метров пять, десять, – неловко чувствуя свою лопоухость сказал парень.

– И ты его не видел?

– Нет… у него плащ такой, с петельками, там всякие тряпочки нашиты, серые, зеленые, бурые, наверное из-за него. Пока не шевельнулся я и не видел.

Дым задумался, опустив глаза в землю перед собой, постукивая подошвой берца по небольшому пучку зеленой травы, торчащей из мокрого песка.

– Плащ тут не причем, – цокнув языком сказал он, – тут либо артефактная сборка работает, либо… этот товарищ фон свой контролирует, хотя… – Дым вспомнил случай со Стариком, когда Ходок явно не контролировал свой фон, – «или он специально кровососа взбесил?» – перекинулась другая мысль у него в голове. – Ты с ним разговаривал?

– Да… ну он меня связал вначале, потом развязал правда, – чувствуя себя уже немного жалким сознался Турист.

– Развязал, это хорошо, значит поверил, значит ты для него не враг, а значит и про нас ничего не ляпнул. Молодец! – похвалил Дым.

– А телефон когда ты выключил, он ничего не заподозрил? – спросил монолитовец, глядя на парня.

– Да он сам его и выключил, ну проверил сначала… там… что это телефон, а не ПДА.

– Так это не ты нас вызвал? – растерянно спросил Дым.

– Ну как бы и ни я… – чувствуя себя практически недоумком, тихо и виновато ответил Турист.

Монолитовец несколько секунд изумленно, не дыша глядел на него, потом ошарашено, словно не веря в происходящее покачал головой и протянул руку.

– Дай сюда телефон, – скомандовал он.

Получив нокиа, он снял крышку и внимательно осмотрел батарейку, не вынимая ее.

– Нормально, не заметил, – с облегчением прокомментировал он, возвращая аппарат на место. – Я уж думал… Ну а когда ты с ним разговаривал, он маску снимал? Глаза его видел?

– Нет. Он все время в маске был, – соврал Турист.

– Ладно… – сосредоточенно думая и снова глядя перед собой, произнес монолитовец. – Ты если хочешь погуляй пока. Дождя больше не будет. К ребятам не приставай, с тропы не сходи. Аномалий тут нет практически, но тебе проверять не надо. Так что давай до завтра.

– А что завтра? – недоуменно спросил Турист.

– Завтра ты ему еще интереснее станешь, когда он поймет что ты и после выброса выжил, и ходишь туда-сюда, как у себя дома. Теперь он на тебя точно клюнет.

– А почему не сегодня? – удивился новичок.

– Потому что сегодня ему не до тебя… если он конечно, еще в игре – ответил Дым и встав со скамьи пошел в сторону бункера.

* * *

Ходок мучительно боролся с болью во всем теле. Артефакты не помогали поскольку боль в теле была фантомной а не физической. Вчера он легко ушел от погони, пропустив монолитовцев вперед и сменив направление. Затем, дополнительно спутав следы, он залег на дно схрона, замаскированного землей и жгучим пухом, приготовившись к жестокой трепке от предстоящего Выброса. Он знал, что здесь в непосредственной близости от Исполнителя, Выброс только берет начало. Здесь его сила бесконечна, и лишь потом гораздо дальше, пройдя Пустоши, Дикие Территории, он слабеет, далее проходя Росток и Свалку он стихает, пригоняя к периметру лишь свои отголоски. Но ТУТ выжить практически невозможно.

Схрон он оборудовал сам. Не побоялся. Нашел большую яму с остекленевшими от бушевавшего ранее жара стенками, на окраине Мертвого Леса, оставшуюся от «разлома» и в отдалении кучу строительного мусора, недобро фонящего радиацией. Фон фоном, к нему привыкнуть нельзя, но можно побороться с помощью артефактов, а вот Выброс скоротечен и решителен, и второго шанса не дает практически никому. На постройку самого близкого к ЧАЭС схрона у него ушло несколько дней, но сейчас хрон использовался по назначению. Пусть он хватает радиацию, «пузырь» выводит ее практически столько же сколько он набирает, пусть он лежит в темноте скрючившись на глубине нескольких метров под землей, уткнувшись разбитым в кровь лицом в пол, артефакты сразу же остановили кровотечение и заживили рану, нанесенному самому себе в жестокой схватке за сознание, но зато он ЖИВ! И сейчас, оклематься ему дело времени. Нужно только, чтобы поврежденная, но не унесенная выбросом эфирная оболочка физического тела, прошитая аномальными потоками заняла своем место, каждую клетку его тела, его нерва, его сознания. Только потом он сможет управлять собой, и не станет зомби, шевелящимся по прихоти аномальных полей в глубине сооруженного им саркофага, под землей.

Некоторое время назад, почти также как и сейчас боль изматывала, отупляла, пыталась скрыть саму мысль о том, что он еще есть, что он присутствует в ней, боль не давала почувствовать ни рук ни ног, не позволяла понять открыты глаза или нет, не давала никаких ощущений запаха, звука или даже галлюцинаций. Но это было и к лучшему. Ходок знал, что появление облегчающих выброс галлюцинаций и есть потеря разума. Главное не поддаться и не согласиться на облегчение, не поплыть по волне чудесных образов, а остаться бороться здесь, в этой радиоактивной яме, укрепленной радиоактивным, ржавеющим металлом, собранным из брошенного мусора, политого дождями, кислотами, кровью мутантов и людей. И он боролся, когда там вверху из под кроваво-красных небес вырвалась красная волна аномальной энергии, от которой сотряслось пространство и выбило пыль из земли, когда бушующая стихия Зоны погнала красные потоки во все стороны к Периметру, выбивая жизни из сталкеров, образуя новые аномалии и подгоняя волны мутантов на прорыв Периметра. Он боролся, он выцарапывал каждый шанс почувствовать себя и свое тело, каждую долю секунды вернуться в сознание. Когда стало совсем невмоготу он выплюнул капу и начал жрать песок, чтобы его хруст удерживал его сознание в теле, когда тело уже не слушалось, а губы и язык отказывались повиноваться он забился в конвульсиях. Коварная Зона предложила ему со стороны посмотреть на оболочку, бьющуюся в темноте, но он не принял предложение, он усилием воли заставил себя чувствовать как колени бьются о стеклянные стенки схрона, как голова царапает кожу о ржавую металлическую распорку, как тело, хозяин которого удерживается в нем лишь усилием воли мучается и сражается в слегка касающихся его разреженных нитях выброса. И он победил. Он переждал смерть на ладонях Выброса, и теперь у него снова есть шанс дойти до Монолита.

Тишина. В темноте схрона едва заметно, призрачно светились артефакты, притороченные к поясу сталкера. Сам же сталкер лежал без движения, едва дыша, часто и неглубоко, ожидая когда же в нем соберутся силы, чтобы он смог пошевелиться. Наконец управление телом было восстановлено, а сознание возобладало над болью возрождающегося организма. Сталкер со стоном сел, тяжело дыша и бессильно уронив руки.

– Твою ж… ох ты… я ж тебя… – прерываясь на тяжелые вздохи словно загнанный долгой погоней шептал он.

Воздуха в схроне оставалось катастрофически мало, и если бы не поддерживающие его артефакты он бы давно потерял сознание от удушья. Собрав силы он со стоном протянул руку к вентиляционной трубе, небольшого диаметра, которую перед выбросом он законопатил тряпкой. Сделав титаническое усилие он выдернул кляп, чувствуя как внешний воздух заструился вниз в удушающую темноту схрона. Через минуту он достал фляжку и припав к ней губами долго и жадно пил. Затем включив ПДА проверил время и дату, на некоторое время его лицо осветилось синим светом экрана ПДА, удовлетворившись увиденным он выключил гаджет. Схрон снова погрузился во тьму. Местонахождение сталкера и его присутствие определялось лишь призрачным, сокрытым накидкой светом артефактов.

* * *

Проводив взглядом Дыма, Турист остался один на скамейке. Возвращаться в бункер не хотелось, а возможность записать что-либо на камеру или сделать несколько хороших фотографий на будущее будоражили Туриста. Встав он определился с направлением и пошел налево, вместо известного ему уже пути направо. К тому же сейчас, после дождя дорожка была заметнее чем дорожка, ведущая на пост «тропа». Огромные кусты сирени, с темно-зелеными крупными листьями, местами подходившие к нему вплотную уже не пугали его. Предусмотрительно выключив звук на телефоне он заложив руки за спину осторожно брел по тропе, разглядывая разрушенные строения, мусор и в целом глазея по сторонам в надежде увидеть что-либо необычное. Но к сожалению, или к счастью кроме редких капель воды, смахиваемых ветром с упругих веток деревьев и кустов ничего больше не привлекало его внимания. Такие же виды можно найти и на окраине многих городов, где полно полуразобраных строений и пустых промышленных корпусов. Минут через тридцать ему встретились два монолитовца с автоматами неизвестной модели, молча прошедшие навстречу, Турист тактично сошел с их дороги, соображая стоит ли фотографировать их в спину или нет, но пока он размышлял они уже отошли достаточно далеко и ценность возможной фотографии упала многократно. Иногда он на удалении видел участки контрольной полосы и недоумевал, почему там нет ни заграждений ни постов, решив спросить это при удобном случае у Дыма или у кого-нибудь еще он продолжил путь.

Спустя еще полчаса, кустарник и здания перестали сопровождать его и около часа он шел по неприветливой местности, земля на которой, несмотря на вроде бы прошедший дождь и влажную погоду казалось сухой и даже слегка пылила. Тропинка, заметно сникшая постепенно выводила правее и наконец раздваивалась, одна часть продолжала вести вперед, а вторая выворачивала вправо, в сторону вновь появившихся развалин, какой-то высокой металлической конструкции, похожей на смотровую вышку и предполагаемой контрольной полосы. Не долго думая он свернул направо и заранее включив телефон на режим видео, на паузе спрятал его в карман. Осторожно подошел к десятку разрушенных строений, которые так же как те, что были и в лесу возле поста «тропа», казались совершенно неуместными в данных условиях. Двух и трехэтажные дома казались просто выросли в степи, степная трава подходила вплотную к бетонным стенам, и не было никакого намека, что ее когда-то топтали строители или строительные машины побеспокоили ландшафт, между домами не было ни асфальта, ни каких-либо строений, которые обычно сопутствуют жилому сектору, как например пара гаражей, детские площадки, заборчики и прочее. Несмотря на то что он подходил с теневой стороны строения, на растительность наличие тени никак не сказывалось, она так же клонилась в сторону господствующих ветров как и в открытой степи. Стекол в окнах почти не осталось, но дома казались если не новыми, то по крайней мере свежими. На всякий случай Турист потратил пару минут снимая эту картину и не сходя с дорожки разглядывал не побеленные потолки комнат через выбитые внутрь окна. Та высокая конструкция оказалась сломанным и уронившим стрелу строительным башенным краном, на вершине которой тускло светилась аномалия. Сомневаясь, что камера сможет заснять едва заметное свечение на вершине конструкции турист тем не менее старательно менял фокус, в надежде что электронный мозг аппарата сделает свое дело.

Теперь нужно было дойти до контрольной полосы, чтобы увидеть монолитовцев. Возможно он их и не увидит сразу, но они там есть, иначе и быть не может. Спрятав камеру, он двинул дальше, в сторону мешков с песком, стоящих метровой стеной между двумя домами. И только подойдя вплотную к мешкам, он увидел торчащих в оконных проемах монолитовцев. Здесь их было четверо. Трое в бронедвойках вооруженные двумя автоматами ОЦ-14 «Гроза» и СВД, четвертый в экзоскелете вооруженный гауссом. Все четверо молча пялились на него с оконных проемов вторых и первых этажей, нагоняя жуть своим молчанием и неподвижностью.

«По крайней мере не целятся», – успокоил себя Турист, подавляя в себе желание зарыться в песок.

– Здравствуйте, – достаточно громко сказал он. – Я Турист, мне Дым разрешил погулять… осмотреться… вокруг.

Четыре фигуры продолжали молча взирать на него сверху, не шевельнув ни единым мускулом. Наконец один из них в бронедвойке, стоявший справа на втором этаже разродился, таким голосом, что можно было подумать что говорит робот:

– Здравствуй Турист.

– Ага, здравствуйте, – обрадовался парень. – Я тут похожу поснимаю? На камеру?

Еще несколько тягучих секунд молчания.

– Поснимай, Турист, – тем же железным голосом разрешил монолитовец.

Чувствуя себя не в своей тарелке он достал телефон и медленно повернувшись вокруг своей оси заснял круговую панораму, чуть – чуть опуская объектив в тех местах где стояли монолитовцы.

– А вас можно сфотографировать? – с надеждой спросил он.

Монолитовец, что разговаривал с ним издал ряд нечленораздельных прерывистых звуков, после которых другой монолитовец, стоявший на первом этаже слева от Туриста снял шлем и вполне человеческим голосом крикнул:

– Командир у тебя динамики накрылись, хорош паренька стращать! – с этими словами он легкой походкой приблизился к Туристу. – Дум-дум, – представился он протягивая руку.

Турист с облегчением пожал ее, во все глаза разглядывая молодого крепкого парня, круглое лицо которого, черные волосы и темные глаза выдавали выходца из Средней Азии.

– Это Зеленый, командир, Четвертак и Петя, – махнув на бойца в экзоскелете представил он. – Так ты у нас гость значит?

– Ну да… – чувствуя как ему совершенно не хочется признаваться по какой из своих глупостей он застрял здесь.

– Ну знаем, знаем. Пост «Фонарь» принимает туристов – хлопнул его по плечу Дум-дум.

– Так что можно я вас фоткну? – направляя камеру на Дум-Дума спросил Турист.

– Нельзя! – раздалось за спиной. Снявший шлем командир отряда, оказался седым почтенных лет мужчиной, как показалось Туристу лет пятидесяти или больше. – Бойцов снимать не положено, иди лучше их снимай, если хочешь. – он махнул рукой в сторону контрольной полосы.

Обернувшись в указанном направлении Турист разглядел несколько тел в камуфляже, метрах в двадцать от мешков с песком. Открыв рот от неожиданности он не уверено подошел к баррикаде, и затем дальше по видимым следам, нацеливая камеру на трупы и борясь со странным чувством, словно он подглядывает за чем-то, что ему знать не положено. Дум-дум, одев шлем двинул за ним.

– Это кто сталкеры? – спросил парень, чувствуя, с содроганием глядя не неестественные позы погибших людей.

– Они самые, родной, – весело ответил монолитовец. – Ночью вышли, ночью упали. Сразу за выбросом вышли.

– Что ж они обойти не могли? – глядя на разорванные разгрузки, простреленные ноги и вспученный выстрелом гаусса пробитые бронежилеты спросил Турист.

– То-то и оно, брат, что обойти никак не получится. Ты ж новенький не знаешь. Тут и в Зоне пространство так скручено, что только в определенных местах ходить можно, и сюда к нам на базу с юга только пять проходов есть, – трогая ногой установленный на распорках пулемет сталкеров ответил Дум-дум.

– А с Севера?

– С Севере вообще проходов нет. Так точно. Будешь идти хоть по компасу проверяй, все равно мимо станции к этим ходам выйдешь. В лучшем случае. – сделав паузу добавил боец.

Всего было пять трупов. Трое спутанные горохом, двое в дыхательных масках и красивых серо-зеленых костюмах лежали лицом вниз, один из них, тот что лежал ближе к Туристу лежал повернув голову к смотрящему, но лица видно не было. Дыхательная маска была разбита несколькими попаданиями и то что виднелось за раскрошенным стеклом не было похожим на лицо.

– Ну что поснимал? – поинтересовался монолитовец. Турист кивнул. – Молодец, теперь давай назад, по моим следам.

Парень двинул обратно. Как-то не весело было снимать убитых сталкеров, вся эта Зона с ее непредвзятостью, дикостью и холодом к людям вдруг навалилась на Туриста тяжелым камнем. Вызывая отнюдь не радостное чувство жалости к себе, сталкерам и как ни странно к монолитовцам.

– Так вы что их оставите тут?

– Нет, – беспечно отозвался Дум-дум, – придет Кузя и уберет.

– В смысле? – удивленно остановившись не понял Турист.

– Поясняю. Придет контроллер, Кузя, подымет их, развернет и отправит обратно. Нам то не с руки с трупами возиться, пострелять могут. – нисколько не считаясь с подавленным настроением Туриста, довольно ответил боец.

– Так вроде Кеша же был, – рефлекторно щупая фляжку усомнился парень.

– Кеша есть, но он за другой пост отвечает. Сюда придет Кузя. У нас еще Кирюха, Костян и Клим есть. Все на букву «К» зовутся. Знаешь почему?

– Потому что контроллеры? – уныло догадался Турист.

– Ага, угадал, – довольно заржал не унывающий Дум-дум. – Только те в горохе, никуда не пойдут, только на удобрения. Ага. Два, три дня, неделька и все.

– И все, – вторя ему и своим мыслям тихо сказал парень.

Палец нажал на кнопку остановить запись, и рука убрала телефон подальше во внутренний карман куртки. Турист сгорбился, и дойдя до мешков с песком, сел спиной к мешкам, скрестив руки на груди. Глядя на пасмурную контрольную полосу, на траву и на нежно-зеленый горох, слегка шевелимый ветром ему снова не очень то верилось в происходящее, мушки привычно лениво летали где-то в своем секторе бокового зрения, создавая иллюзорность происходящего. Сзади были монолитовцы и база группировки, а впереди контрольная полоса и Мертвый Лес, недвижимым молчанием устремленный к небу.