Текст книги "Страж Монолита (СИ)"

Автор книги: Ильяс Найманов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Группа людей покинула делянку на рассвете, оставив тело. Валерий общелкал все фотоаппаратом, обмерил рулеткой, изрисовал несколько листов и наконец отколупнул образец тканей в пробирку для исследований. Лесник глядя на это лишь поморщился. Не спешно продвигаясь по Рыжему Лесу вслед за Лесником Бобр спросил ученного мол когда это он обещал этой твари что так и будет? Валерий задумавшись ответил.

– Ты знаешь Бобр, она ко мне всю дорогу приходила, ну пока я в отключке был. Вначале вот так, как есть муравьем этим белым, я не испугался, потом она по всякому по другому пробовала, то знакомыми моими, то зверями разными, все пыталась испугать, подружиться, разжалобить. А что именно делать не знает. Я вначале думал что умер и на том свете нахожусь, а потом смекнул, что однобокий какой то тот свет получается, примитивный. Так я и вычислил что дурит меня мутант, держит у себя под колпаком. Я ей не давался, не верил. Только чую рано или поздно возьмет она свое, и так и этак вилась то как будто ногу мою жует, то вдруг болезнью ко мне оборачивается, то женщиной придет и плачет или смеется, да только и я не промах. Она вроде как мучить меня пыталась, на эмоции вывести. А я чувствую что ищет она лазейку ко мне, а сам и пошевелиться не могу и отвернуться от нее поселилась она в сознании изучает. Все ей знать интересно, она же до этого только на мутантах развлекалась. А я ей знаешь что?

– Что? – спросил сталкер ожидая продолжения.

– Я ей дуре давай таблицу умножения сначала давать, потом теоремы, потом по профилю своему гонять, а она же суть – животное. Имитатор, разума у нее не хватает делает вид что понимает, насмотрелась видать на мои воспоминания как себя вести в школе надо вот и сидит такая то ли женщина, то ли ребенок, то вдруг животное какое, то вдруг листьев вокруг накидает мол диалог такой пробует. А я вижу что нет способностей у нее к пониманию и давай ее склонять что в действительности ее не существует, и в сознание моем она тоже самое что и я в ее, что тело мое в безопасности находится, ну я так решил, а ее тело скоро ты с Лесником кончишь. Она хоть и ничего не понимает, но уверенность мою чувствует, я же ее только теми эмоциями кормлю которые мне с ума сойти не помогают. Запаниковала она, хотела на меня броситься, а я смеюсь, хотела она от меня убежать, а я ей куда ты, милая? Она встает вроде как оборачивается ко мне идти, а я опять смеюсь, ну так без смеха. Весело себе делаю, а ей не нравится. – ученный задумался. – вот так я с ней и барахтался. И каждый раз когда она ко мне приходит, я уже ждать ее начинаю, там же в сознание времени как будто не существует. Вроде давно ее не было, а вроде и только что исчезла. Вот такого ментального эмбриона она мне в мозг успела посадить понимаешь? Чтобы управлять мной через некоторое время. Это же явный пример ментального паразитирования!

– И что бы было потом? Если бы мы ее не убили? – спросил Егор.

– Не знаю, с одной стороны если я ее ждать начал, значит контакт какой-то все-таки появился, значит рано или поздно нашли бы диалог какой-нибудь и жил бы я с этим вторым разумом в голове. Наверное бы упекли меня в психушку или еще чего-нибудь учудил себя не помня. Вот – так-то.

– Слушай а эта штука… ну паразит этот ментальный не может у тебя в голове еще быть?

– Не знаю. – покачал головой ученый – время покажет

За несколько часов ходьбы, практически прямой дорогой Лесник показывал сталкеру, где у него малина растет, где картофель хорошо пошел, где кабачки с помидорами несмотря не тучи зреют, а где и яблони родят круглый год. По пути сорвав несколько плодов он угостил сталкеров, заодно указав какие есть нельзя и почему. «вот что значит быть дома» с некоторой долей зависти подумал про Лесника Егор, оставляя справа и слева скопления аномалий группа добралась до еще одного, уже более серьезного домика Лесника. Дом был сделан из свежего сруба, имел высокое крыльцо, потолки, во дворе все так же стоял колодец с журавлем, возле крыльца собачья будка, по размерам напоминающая скорее детский домик нежели конуру.

– Ну вот и пришли. – зевая сказал дед. – бессонная ночь, переход и остальное здорово утомили его и сталкера. Ученый, который казалось всю дорогу был свеж, что-то рассказывал и спрашивал тоже приутих.

Из конуры вышел здоровый чернобыльский пес, утробно зарычал увидев незнакомых людей, но получив от деда типично собачье указание «спокойно свои, фу» перестал рычать, облизнулся и суетливо перебирая передними лапами, пригнув голову и виляя хвостом подошел к Леснику. Лесник ласково потрепал огромного пса по загривку, при этом чтобы потрепать его ему пришлось не наклониться, а наоборот приподнять руку выше пояса. «Ну и зверина» – подумал Егор, уже автоматически заставлял себя не удивляться, не бояться и не хвататься за ружье, но здесь его сил практически не хватило. Научившийся бояться слепых псов возле периметра и пару раз имевший дела с чернобыльским псом он все же зажмурился, задержал дыхание, и остановился.

– Глеб Борисович – я боюсь. – старательно стараясь не представлять клыкастого оскала и брызжущей слюны сказал он.

– Я и вижу, – сказал Лесник – что тяжело отвыкать от привычек? Отвыкай пока со мной ходишь, оно тебе пригодится.

Ученый в этот момент с интересом разглядывал показания экрана ПДА к которому гибким шнуром был подключен прибор с зеленом аквамариновом корпусе.

– Очень показательно! – восхитился он – очень! – повторил еще раз, вообще не испытывая никаких волнений по поводу пса.

Они вошли в дом, в доме было несколько комнат, старая еще советская мягкая мебель, уютные белые кружевные занавесочки на окнах, умывальник мойдодыр и все остальное что представляло себе обычный сельский стиль, включая работающий белый холодильник Бирюса.

– О, а как это? – спросил сталкер указывая на холодильник.

– Как, как, известно как. Десяток «батареек», «леденец», трансформатор на 220 вольт и вперед светить – не пересветить, на мой век хватит. Вам комната вон там – он указал сталкерам рукой, уборная на улице кто хочет идите сейчас, я посмотрю чтобы Пес не шалил. Потом спать, и вам советую вечером Егор, пойдем с тобой по артефакты, да помощников мне искать.

Сделав свои дела путники разошлись по комнатам и по кроватям. Растянувшись во весь рост в уютной кровати с высокими перьевыми подушками, в одном нижнем белье Бобр очередной раз удивился, «а ведь правда Зона все дает человеку – живи не хочу. Только что же нам жить мешает?», чувствуя что ему крайне необходимо чье-то еще авторитетное мнение относительно его вопроса он спросил у Валеры, лежащего рядом.

– Валер, слушай, а что это мы все воюем и воюем в Зоне. То с мутантами, то друг с другом, то опять с мутантами. А я ведь погляжу тут же и жить можно. Даже электричество есть. А яблоки какие ты видел? Я только в детстве по пол яблока мог съесть Алма-атинский Апорт, а тут такие что и сейчас не осилил, выкинул.

– Я тоже выкинул – подтвердил Валерий. – жаль, вкусные яблоки. И вообще, несмотря на разнос всей экологии, плотность биологических объектов здесь очень высокая, корма хватает всем, даже с избытком. Монолит излучает, вот и растет все и вся.

– Так а что же мы все бьемся и бьемся, а Валер? – сталкер перевернулся на живот. – чего бы взять и не жить вот как Лесник например? А?

– Понимаешь Егор, – начал ученый – мы же, человечество, то есть всю нашу историю воевали друг с другом, охотились на животных, садили их на цепь, делали от себя зависимыми. А еще истребляли непокорных, опасных, особенно себе подобных. Люди привыкли выживать, потому что думали раньше что у них, то есть у нас не хватало ни знаний ни сил чтобы спокойно жить. Прибежала толпа с дубинками поколотила тех у кого дубинок меньше, увела баб и весь разговор. А теперь посмотри мощности у человечества поднялись в десятки раз, а сознание и отношение к окружению осталось прежним. А Человечек самостоятельно думает по-своему, а если в толпе то так как думает самый примитивные ее индивид, а самый примитивный кричит, отберем, убьем или отберут, убьют. Вот так и привыкаем мы отбирать и убивать.

– А что же делать тогда? – приподнимая голову спросил Егор.

– Отношение свое менять, сталкер, отношение. Вот Зона нам и показывает, как его менять. Иначе раз, и нет человечества. Дубинки-то нынче помощнее будут.

– А как менять? В смысле мы же и не боимся никого вроде, ну там на Большой земле.

– Ошибаешься, мы все боимся. Кто начальства, кто работы, кто отсутствия начальства, кто отсутствия работы, продуктов несвежих, продуктов свежих, сахара, соли, жить с водкой, жить без водки… да нет ничего такого чего бы человечество не боялось. Главное что для воодушевления и радости мало места остается, любить человечество по другому начинает, за что-то, при условии, старается выживать среди себе подобных, а не использовать результаты и возможности своих достижений. А знаешь почему?

– Почему?

– Потому что не выгодно это тем кто… ну вот точно как та тварь которая меня на дерево затащила, и зверей других, тех что криком померли. Вот такие которые закрывают нам простым людям глаза, и заставляют поверить в грустные картины, чтобы мы боролись, дрались между собой, украсть норовили, выживали. И ведь получается у них, казалось бы ерунда, а ведь получается утащить то нас на дерево, чтобы ножками не по земле шли а на месте подвешенные были. Куда деваются смелые, отчаянные подростки, которые желают всем счастья и даром? Всем, всем? через десять лет? А я скажу куда они деваются, они вот как та скотина висят в деревьях с паразитом в голове, и кричат тому что видят, а она тварь смеется потому что суть у нее такая, ей всегда мало. Людям всегда мало, несмотря на то что достаточно.

– Страх то какой. – поежился сталкер – ты мне весь сон разогнал Валер, как я теперь спать буду? И что нет выхода если в таком лесу там на Большой земле жить?

– Есть наверное. И главное что человечество все это знает, а поверить боится.

– Во что поверить?

– В силу свою поверить боится. Потому и сделаны так все системы, чтобы человека недоразвитым немного оставлять. Чтобы он думать только о еде мог, да о завтрашнем дне со страхом.

– В какую свою силу? – спросил Бобр.

– В себя, сталкер, в себя. – ответил ученый и замолчал.

Бобр лежал глядя в потолок уже минут тридцать. Из соседней комнаты слышался храп Лесника. Наконец сталкер решительно встал и как был босиком вышел из комнаты, затем прошел на кухню и чуть скрипнув наружной дверью вышел на улицу. Чернобыльский пес лежал у порога.

Сталкер сел рядом с ним на крыльцо. Одновременно запуская обе руки ему в густой загривок и притягивая его морду к себе. – хочешь я тебе колбасы вынесу? – внезапно обрадовавшись, что может что-то дать мутанту спросил сталкер. Уродливая собачья голова с пятисантиметровыми клыками лизнула его лицо. – я мигом – счастливо улыбнувшись шепнул сталкер. Через минуту вернувшись с третью палки от колбасы он скормил ее виляющему хвостом чернобыльцу. – у-у-у псина – теребя могучий загривок по детски радовался сталкер преодолевший собственный страх.

Сзади скрипнула дверь. Ну улицу вышел Лесник с ружьем и папиросой в руках. Лесник улыбался.

– Подвинься Пес – аккуратно подтолкнул он чернобыльца ногой, тот встал сошел с крыльца и улегся ниже. Лесник сел рядом с Егором раскуривая папироску с душистым самосадом.

Вечерний поход

Выспавшись и поев, Лесник начал собираться в лес.

– Дед, а куда это ничего что ночь скоро наступит? – спросил Егор не упаковывая рюкзак.

– День, ночь, в лемму все едино. А артефакты шибче виднеются особливо те по которые мы пойдем.

Ученный сидел за столом и ковырял АИК.

– Послушайте Бобр, вы бы не могли помочь? Поносите регистратор пожалуйста с собой. Он не тяжелый. – попросил Валера.

– Нажимать ничего не надо?

– Нет, он уже включен, заряда батарей хватит на двадцать четыре часа. Корпус противоударный да и сам он без подвижных элементов, так что не бойтесь, следить за ним не надо.

– Хорошо, не надо так не надо. – согласился сталкер и подставил открытый рюкзак ученому. Тот засунул прибор внутрь и несколько секунд прилаживал его внутри.

– Ну что готов? – спросил Лесник

– Да.

– Пошли.

Скрипнула открываемая дверь, за дверью стоял чернобылец по кличке Пес и поскуливая ждал Лесника.

– Что не терпится? – весело спросил он у Пса, – ну пошли. – он открыл калитку и чернобылец легкой рысью выбежал наружу.

Люди вышли следом. На Рыжий Лес опускалась ночь, выглянувшее из-за туч уходящее закатное солнце окрасило красным светом и без того рыжие вершины деревьев, они откликнувшись на прощальный взгляд светила, допущенного на миг в это место и вспыхнули миллионами маленьких огней полированных ветром и выбросами оранжевых листочков с острой как бритва коемкой. Рыжий Лес пробуждался и готовился жить своей другой ночной жизнью.

Размеренно ступая за Псом, Лесник рассказывал сталкеру суть предстоящего похода.

– Сейчас пойдем к ручью, проверим что там. Намедни плоти снизу сюда прибегали воду искали, никак, вода туда не доходит, обрывает ее где то. Может деревом ручеек привалило, может еще что, глянем. Потом пойдем на опушку, кабанчиков проверим. Они у меня там на выпасе, посчитать надо, да подлечить одного, подрали его собаки.

– Дед, а как ты сало добываешь, тут же вроде радиоактивное все. – спросил Бобр, намереваясь по порядку узнать, как же столь удачно Лесник делит кров со всем Рыжим Лесом.

– Есть места, фонят, заливаются как соловьи. Только ведь и кабанчики пока молодые такие места не любят, да и плоть тоже пока молода сторонится. А вот как созреют, как в силу войдут, когда своя природная силушка не растет уже, они тогда на горячие пятна ходят. Как-то их Зона научила, что если хворь какая или рана, так под радиацией она быстрее заживает. Там даже не в радиации дело, там как будто проще Зоне на зверюшек влиять, ну навродь как с электронами этими и другим излучением себя внутрь зверя вбивать. Вот такие старые кабаны да плоти иногда уходят сами из Леса, то ли поручения ее исполнять то ли сами, это мне не ведомо.

– Так в молодые кабанчики что совсем не фонят? – осторожно спросил сталкер.

– Ну как не фонят, фонят. Свое то они каждый день помаленьку хапают, да и я тоже. Я же в скорлупу такую как у тебя залезать не желаю. А знаешь почему?

– Почему?

– Потому как одежка она ветер Зоны гасит, а потом чего мне радиации бояться если у нас специальная травка растет, попил ее и порядок, все нуклиды вон, да и кабанчики ее трескают, за три дня столько рентген скидывают, что колбаса которую ты в Сидоровича покупаешь в десятки раз сильней фонит.

– Да-аа. – протянул сталкер пораженный услышанным.

– Так о чем это я? А – вспомнил дед – как кабанчиков проверим пойдем с тобой на пасеку.

– Какую пасеку? У тебя тут что еще и пчелы есть? – изумился Егор.

– Да нет, пчелы тут не живут, поскольку цветов нету, да и культур трав всяких степных нехватает. Пока не хватает, я вот тут думаю у Зоны немного земли хорошей попросить, для этого дела.

– Как попросить? – не понял Бобр.

– Ну как, как. Тяжело с вами городскими – вздохнул дед – ну не то чтобы попросить, тут понимаешь такое дело… я так понял тебе профессор на Янтаре все объяснял?

– Да объяснял. – подтвердил Егор.

– Так вот, я такими словами объяснить тебе не могу образование у меня не то, – он хохотнул, – но по-свойски скажу, что просить то у Зоны и не след, надо вот как бы нарисовать чего желаешь, вот тут понимаешь? – с этими словами он сделал круговое движение пальцем вокруг шапки ушанки – все, все нарисовать в деталях, а потом показать Зоне. Вот мол как хорошо будет всем если такое сделать, и ждать, понимаешь, не забывать что ты это Зоне показал, а она потом тебе это возьми и сбросит откуда не возьмись. Вот я и хочу чтобы полянка была хорошая с цветами такими, и что они круглый год цвели, вот тогда и пчелок туда можно будет посадить, и медок будет и Зона довольна. Она же молодая, не знает еще ничего, посмотрит как старик радуется да и самой хорошо будет.

– И что прям и пчел даст? – недоверчиво спросил Егор.

– Ты кабачки видел? – спросил дед.

– Да.

– А помидоры?

– Видел.

– Так кто ты думаешь мне семена да поросль дал? – спросил Лесник.

– Неужели Зона? – ахнул сталкер.

– А кто же еще? Где это видано, чтобы культурные растения с большой земли тут росли, да еще круглый год?

– А как она тебе, прям в домик что-ли положила? – раскрыв глаза и уши спросил Егор.

– От ты как маленький ей-богу. – усмехнулся дед – как она тебе их положит, она же…короче слухай, загадал я как то вот этих кабачков и помидорки, все детально расписал, даже запах и вкус вспомнил, показал значит Зоне. А сам далее своими делами занимаюсь и по сторонам шукаю. Мол жду, где оно проявится. Через недельку забрался я как-то к старой часовенке. Есть тут недалеко, еще лет сто назад построенная из дуба и камня. Я ее проведываю, подправить где что, подновить, ну для души, понимаешь? Так вот гляжу а рядом с ней зеленка какая-то из под подстилки пробивается, да шибко так, ковром прям. И листья такие странные, вроде как не местные. Смекнул я тогда что вот оно, то что заказывал, выкопал осторожно, принес… ну а дальше ты знаешь. – закончил дед.

– Что и с яблонями так?

– И с яблонями.

– И с укропом?

– И с укропом и со всем остальным что доселе Зоне неведомо. Не глупи сталкер – рассердился вдруг дед. – не делай себя глупее чем ты есть. У тебя это хорошо получается.

Бобр кивнул, да реальность деда была настолько проста и ошеломляющая что он на время потерял способность мыслить.

– Ага ну вот и пришли! – объявил дед.

К этому времени стало совсем темно и сталкер с трудом различал силуэт Лесника в фуфайке и ружьем на плече.

– Я же ни вижу ничего. – пожаловался он.

– Беда с вами неучами – вздохнул он, на пользуйся он подал ему знакомый артефакт размером с гусиное яйцо.

Восстановив зрение, он увидел толстое бревно по диагонали перекрывшее родник. Вода упершись в ствол текла вдоль него и уходила от старого русла куда-то в лес.

– Давай Егорка, подсоби – скомандовал дед нагнувшись к бревну. Вдвоем они кряхтя перетащили его в сторону. – вот и ладно, вот и хорошо. – сказал дед отряхивая друг о друга ладони. Пошли дальше.

– Кабанчики? – спросил Егор.

– Кабанчики, кабанчики. – кивнул дед. Прогулка по ночному лесу, хлопоты по хозяйству сделали его словоохотливым и веселым. Он находился в своей тарелке, можно сказать у себя в огороде и теперь хозяйским взглядом с чувством и толком наводил принятый им порядок.

Прошагав еще минут двадцать, впереди показалось небольшое лесное болотце метров двадцать в диаметре. Поросшее осокой. Из болота доносилось перехрюкивание и редкий визг.

– Ага половина в болоте, половина в подстилке. Вон там – указал он рукой слева от себя. Прислушавшись он три раза хлопнул в ладоши. Вдалеке действительно в той стороне куда указал лесник раздался дружный визг, хрюканье и треск. В болоте тоже произошло оживление.

– Постой пока тут – указал он сталкеру. – и ты Пес, тоже постой охраняй гостя.

– А если убежит? – спросил сталкер, неуютно чувствуя себя, ощущая ногами усиливающуюся дрожь земли от приближения кабаньего стада.

– Не убежит, это же чернобылец, а не шавка дворовая. – Лесник внимательно посмотрел на сталкера и успокоительно добавил. – они телепаты, картинки четко понимают и задание выполняют. Так что не дрейфь, для него эта кабанье стадо даже на развлеченье не потянет. – сказал Лесник и пошел к озерцу.

Шум и треск нарастал, из болота раздвигая и вминая осоку в грязь широкими раздвоенными копытами начали появляться кабаны. Похрюкивая они тянули свои рыла к человеку, некоторые обнюхивали его ноги влажными пятаками. Со стороны леса выскочило еще голов тридцать в мере упитанных кабанчиков под два центнера весом с огромными клыками. «да это тебе не те кабанчики что возле периметра – это тебе лесные» – подумал сталкер глядя насколько местные кабаны крупнее тех, что он привык видеть возле периметра. А те что возле периметра с легкостью достигали веса за двести килограмм, «этим расти килограмм до трехсот и больше» – со смешанным чувством восхищения и трепета подумал Егор. Несколько кабанов отделилось от стада вышедшего из леса и направилось в сторону стоящего человека. Тревожно хрюкнув они остановились возле в нескольких шагах от Бобра потягивая носом воздух и водя рылами с торчащими изо рта клыками из стороны в сторону. Чернобылец лежащий в ногах у человека глухо заворчал. Кабаны вздрогнули, коротко испуганно хрюкнули, задрали вверх морды и толкая друг друга рылами развернулись и побежали в сторону Лесника. Лесник возвышающийся над наверное под сотенное стадо что-то приговаривал, похлопывая зверей. Наконец он нашел того кабана которого искал и схватив одной рукой его за пятак, ласково приговаривая вогнал иглу с лекарством в район лопатки, кабан удивленно хрюкнул и дернул шкурой. Лесник продолжая вводить лекарство продолжа разговаривать с кабаном, наконец дело было сделано и дед начал выбираться из толчеи.

– Фух. – выдохнул он – пойдем теперь на пасеку. Не та пасека где пчел еще нет, а та где у меня аномалии редкие да стабильные стоят, да тропинки протоптаны.

Пес встал и потрусил в новом направлении, Лесник пошел следом. Сталкер несколько раз оглянувшись и различив что часть кабанов завалилась спать где стояла, другая часть поперла обратно в болотце успокоился и зашагал за дедом. Еще через некоторое время они вышли на опушку засеянную аномалиями. Взрытая аномальной активностью земля из которой словно когти исполинской руки торчат выдавленные пласты земли, так и не упавшие на землю, поддерживаемые со всех сторон разнознаковой гравитацией, воронки, трамплины, мясорубки, карусели, жарки, обвилионы, целая россыпь кислотных симбионтов, скользящие ножи неизвестных и невиданных до этого аномалий, аномалии затемняющие воздух, аномалии засвечивающие воздух. Многие аномалии не поддающиеся глазу человека теперь были видны сталкеру благодаря артефакту лежащему запазухой.

– Поле чудес – выдохнул сталкер. – не представляя как можно даже подумать что-то искать в аномальном поле такой плотности, что даже пласты земли вздыбившиеся однажды не могут упасть на землю.

– Поле чудес в другой стороне находится, я здесь его меньший брат, даже троюродный и еще в пеленках. – хитро улыбнувшись сказал Лесник. – Ну что как будешь артефакты добывать? – спросил он Егора.

– Я? – удивился Бобр, но потом решил, что лесник просто так глупости не спросит, задраил Севу. Активировал все системы и пошел в обход опушки. Более получаса мыканий и кидания болтов во все предполагаемые места проникновений, где тут и там виднелись светящиеся сгустки артефактов, не вызвали ничего кроме возмущенного рева аномалий безудержных сотрясений воздуха и спешного отступления сталкера на безопасную дистанцию. Лесник тихонько посмеивался в бороду и курил цигарку.

– Ну что набаловался? – спросил старик, в глазах которого поблескивали искорки сдерживаемого смеха.

– Неприступна как… – Егор задумался и пожал плечами. Такого видового скопления, плотности и заряженности аномалий он еще не видел. Хотел почесать лоб, но рука ткнулась в стекло. Разгерметизировался. – не знаю Глеб Борисович.

– Эх, молодежь! – Лесник расхохотался. Пес поймав его настроение завилял хвостом и начал крутиться вокруг деда. – всему вас учить надо. Ну говори какое место здесь самое трудное.

– Да наверно вот тут – Бобр указал на место где воздух словно стеклянный не давал упасть спекшейся земле.

Дед хитро глянул, снял ружье, вещевой мешок, и не спеша приблизился к стене плотного, словно спрессованного воздуха. Постояв немного спиной к сталкеру, он чуть-чуть сместился в сторону и боком вошел в плотный воздух. Воронка позади него потемнела и начала набирать обороты, еще секунда и она схватит его. Сталкер порывисто шагнул вперед вытянув руку словно желая окликнуть и предупредить деда. Но Лесника нисколько не смутило происходящее в шаге позади, он продолжил двигаться дальше боком мелкими приставными шагами, пригнувшись и пропустя что-то над головой он скакнул вперед вызвав включение еще одной аномалии от которой заложило уши. У Егора сжались внутренности, мысли оцепенели он отказывался верить в происходящее. Наступила зловещая тишина, Лесника нигде не было видно. Бобр продолжал крепиться и не поддаваться панике, наконец где то уже в другой стороне поляны, что – то бумкнуло и раздалась целая серия электрических разрядов, задраивая костюм он побежал на другую сторону. Там на другой стороне светилась и жалила зелеными молниями огромная симбионтная электра, толстые щупальца ее били в землю, оставляя кислотные подпалины. Она словно живое существо хотело поднять свое тело на зеленых ногах, недалеко от нее на корточках сидел Лесник. Бобр с ужасом посмотрел на него, дед успокаивающе поднял руку. Через секунду он поднялся и спокойно прошел между двумя ударами кислотных молний в землю. В его фуфайке которую он подвернул к животу и придерживал одной рукой светилось горой света целая куча зеленых, малиновых, синих, белых артефактов. Он вышел к сталкеру, у Бобр лицо которого было закрыто стеклом не только отпала челюсть, но по всей вероятности сам мозг развернулся и встал мозжечком ко лбу. Лесник постучал пальцем по забралу.

– Ау, есть кто дома? – спросил он и видя что реакции нет, поскольку Егор так и стоял выпучив глаза, нелепо раздвинув руки и ноги Лесник подождал еще несколько секунд и постучал в стекло еще раз. – алло, барышня, который час?

– Два, сорок пять – хрюкнуло из переговорной мембраны.

– Ну вот я и смотрю что поздно, негоже такой даме в такой час невесть где ошиваться. – пошутил дед, ожидая когда сталкер придет в чувство. Наконец забрало отъехало в сторону и утонуло внутри капюшона открыв лицо сталкера. – О, смотрите не барышня, Егорка! Пошли Егорка, нечего тут себе памятник делать.

Бобр на плохо гнущихся ногах пошел за дедом. Лесник высыпал свою добычу на землю. Артефакты засияли разноцветными неземными цветами. Больше половины сталкер даже и не видел, возможно и ученные не видели некоторые из них.

– Вот смотри, «жемчужина», «блеск», «мокрица», «коралл», «тыковка», «аксельбант», он же «румпель», это вот «мамину бусы», «лунный свет», «золотые рыбки», ага а вот и оно «колокольчик» или «конец смены». – перечислил их всех Лесник – знаешь сколько это стоит?

– Нет, и знать не хочу. – серьезно ответил Егор. – Валера сказал что все беды у нас от того что кажется что всегда мало. А у меня достаточно.

Лесник прищуривщись посмотрел на сталкера.

– Молодец. За это получишь ответ на вопрос. Спрашивай.

– Как можно было пройти сквозь это? – сталкер качнул головой на аномальное поле.

– Садись, – предложил дед, хлопнув ладонью по земле – где мой табачок? – Раскурив сигаретку он начал. – я тебе сложно не смогу сказать, но по своему объясню. Где самое безопасное место для блохи на собаке? Правильно у нее на голове, вот так и тут. У каждой аномалии есть слепое пятно, на которое оно не может повлиять или дотянуться, и не одно. Даже у подвижных. А если аномалии вот так друг на друге стоят, то они стало быть друг друга толкают, особенно если аномалии мощные, и старые, он тогда становятся как старый лес, вроде нашего Рыжего. Все деревья большие, друг друга ветками задирают, наверх лезут, а снизу место много оставляют столько что мы с тобой Егор, запросто там гуляем. Усек? А если аномалии мелкие да молодые и не окрепшие, то получается что мы как будто в молодняке или в кустах каких проход ищем. Тогда сам понимаешь там или ползком или в таком как у тебя костюмчике, чтобы стало быть не поцарапало да не подрало. Ясно?

– Ясно. А как эти слепые пятна увидеть?

– А вот это главный вопрос, сейчас отдохну и покажу. – ответил Лесник докуривая папиросу.

Через час хождения вокруг и частично внутри аномалий, слушая уроки деда Егор понял, что за эту ночь он узнал об аномалиях больше чем за все время пребывания в Зоне. Да и откуда ему можно было узнать. Определил болтом куда наступать, подобрал что имеется и бежать к следующей или назад пока мутанты или бандосы не появились.

– Да, наука. – сказал Бобр. Затем повернувшись к Леснику лицом он с чувством протянул ему обе руки и произнес тряся крепкую мозолистую сухую руку. – Спасибо, Лесник, за все! – Дед, крякнул и улыбнулся.

Перекусив, сальцем с хлебом изредка подкидывая чернобыльцу нарезанные кусочки они отдохнули.

– Ну теперь пора и за добровольцами – сказал дед.

– Какими добровольцами?

– Взамен Яшки и Борьки. Кто-то же должен у меня за той делянкой приглядывать от срамного люда.

– А что есть такие которые в лесу еще и того … шалят? – недоумевая спросил Егор.

– Есть, есть. То свобода придет, то долговцы, то сталкеры ваши. Найдут домик или землянку переночуют, а сами где растяжечку выставят, где самострел соорудят, значит мол хатка наша и никто не заселяйтесь. А обо мне они не думают, все друг с другом воюют. Вот у меня видишь? – он показал старый шрам во всю щеку. – Свобода самострел поставила. Вначале растяжечки то я убирал, ну думал побалуют и обойдется, вроде как не со зла, а потом вот на самострел нарвался, да еще и в живот заряд получил. Хорошо «золотые кольца» с собой были, а то даже у «души» сил бы наверное не хватило старика восстановить, да помощничек рядом сообразительный оказался, вот и остался жив, но с того дня решил в каждую делянку, землянку по охраннику ставить, негоже мне старику по чужой дурости мучатся.

Егор промолчал, с другой со стороны Лесника посмотрев на все междоусобные войны ведущиеся в Зоне. Действительно глупости. Бегают все выживают, друг за дружку из страха как будто держаться, поскольку если по одному быть то набегут те у кого дубинок больше и уведут всех баб. А что мешает уже здесь в Зоне где по сути нет ничьей власти кроме ее самой пользоваться ее возможностями, пользоваться Монолитом который разработали советские ученные для построения светлого будущего? Да тут если одного Лесника послушать, так всю Зону цветами засадить можно. Ой прав был Валера, не верит в себя человек.

– Ну что пошли что ли? – обратился к сталкеру Лесник.

– Я готов – ответил сталкер вскочив на ноги, уж очень ему хотелось узнать как это себе Лесник будет набирать добровольцев.

Лесник выбрал направление, пустил вперед Пса и двинул за ним. Пес уверенно пошел в темноту, нюхая землю и слегка помахивая хвостом. Теперь их вначале тихая и просторная дорога начала меняться на бугристую со множеством ям и воронок, словно ее бомбили крупным минометным огнем, под ногами стало появляться все больше сушняка, появились новые не спокойные запахи. Запахи разложения плоти, плесени, тлена.