Текст книги "Универсальный Ген (СИ)"

Автор книги: Илья Файн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

   Зануда удовлетворённо кивает :

   Наконец– то я все понял. Например, те рыбы, что спокойно плавали несколько миллиардов лет, не могли обзаводится мутациями, которые пригодятся им намного позже. Ведь не может быть у рыб никаких генов, связанных с ходьбой пока они плавают. Потому что эти гены не закрепятся, а напротив – отсеются. Вы попробуйте поплавать, когда у вас вместо плавников – ноги! А лапы для ходьбы появились намного позднее. Что и является еще одним доказательством теории эволюции.

   Терпеливый учитель (одобрительно) :

   Молодец! Так ты у меня и в отличники выйдешь!

   Гугольщица бесцеремонно встает и зачитывает прямо из планшетки:

   Группа исследователей-генетиков (6) решили изменить поведение гена Hoxd13, активность которого высока у четвероногих. В ходе эксперимента рыбам-зебрам (Danio rerio) была введена в геном вторая копия Hoxd13. В результате у зародышей с измененным геном вместо обычных плавников стали формироваться не плоские, а округлые конечности. Внутри мягких тканей были замечены предпосылки развития нехарактерных для рыб хрящей и костей. Данная конструкция стала уже довольно сильно напоминать лапы животного, и, по всей вероятности, примерно таким образом произошло сотни миллионов лет назад превращение рыб в амфибий.

   Предположения исследователей подтвердились и после введения отсутствующего гена CsС в геном подопытной рыбы-зебры, который управляет работой Hoxd13 в зародыше мыши, плавники стали превращаться уже в примитивный аналог лап.

   «Мы установили, что ген CsС из генома мышей активизировал работу Hoxd13 в кончиках плавников рыбы-зебры. Это указывает на присутствие клеточных механизмов, которые могут запускать эту программу преобразования, в геноме общего предка рыб и наземных животных»,

   Школьник Шут (с чувством)

   В море рыбка одна проживала,

   Взглядом берег, тоскуя, ловила

   -Как бы я по садам погуляла

   Если б ноги себе отрастила!

   Оправдалась надежда и вера

   Мышка встретилась ей у причала

   И, забрав у нее пару генов,

   Рыбка в старый кабак зашагала.

   Школьница отличница озабоченно посматривает на Учителя и, пытаясь ему помочь, высказывает предположение:

   – Возможно, именно эти рыбы зебры – потомки тех рыб, что пытались выйти на сушу, но не сумели – а этот ген у них остался.

   Терпеливый учитель механически кивает головой:

   – Вполне логично!

   Зануда, возвращаясь в свое обычное занудное состояние:

   А что – может быть, что ген есть и он никак не проявляется?-

   Школьница отличница поднимает руку и быстро говорит:

   -Вообще то мы знаем сегодня, что не все гены участвуют в активной игре. К примеру, в ходе процесса под названием «метилирование», клетки ограничивают свою ДНК для сохранения определенных генов закрытыми. Но в определенных ситуациях клетки могут адаптироваться, запуская эти скрытые гены. Это все называется эпигенетикой. Так что иногда можно приспособиться и без мутации.

   Гугольщица вроде ни к месту зачитывает:

   -Если вы выращиваете генетически идентичные ростки горца перечного в различных условиях, в конечном итоге вы получите растения, принадлежащие как будто к разным видам (3). Начнем с того, что горец перечный подгоняет размер своих листьев к количеству получаемого солнечного света. При ярком свете их листья становятся узкими и толстыми, а при недостаточном освещении – широкими и тонкими. В сухой почве эти растения пускают корни глубоко в землю в поисках воды, а в хорошо увлажненной корни становятся короткими, волосовидными и поверхностными.

   Зануда, воодушевившись новыми перспективами :

   Это что получается – если я очень буду стараться, то может быть у меня проявятся эпигенетические изменения, как у горца перечного и я стану очень умный? И мои дети тоже!

   Терпеливый учитель уточняет:

   -Как известно, генетические свойства передаются от поколения к поколению. А мы говорили только о эпигенетических.

   Гугольщица входит в раж:

   -Некоторые исследования показывают (12), что при определенных обстоятельствах эпигенетические изменения у родительской особи могут передаваться потомкам. А они, в свою очередь, могут передать этот измененный эпигенетический код своим детям.

   Терпеливый учитель со смехом:

   -Ну не будем торопится – нельзя эпигенетикой объяснить появление новых видов и вообще эволюцию видов. Это чистый Ламаркизм! Немножко скрытых генов может объяснить некую вариабельность внутри вида, но не появления новых видов. Как говорил один писатель – рожденный ползать летать (или плавать) не может.

   Гугольщица немедленно реагирует:

   -Ближайшими родственниками китов являются гиппопотамы (5). К такому выводу пришла группа ученых, проведя генетическое исследование окаменелых останков кита, жившего 40 миллионов лет назад. Китовых (к которым относятся киты, дельфины и морские свиньи) и бегемотов разделяет 37 миллионов лет – самые ранние найденные останки китовых насчитывают 53 миллиона лет, а гиппопотамов – примерно 16 миллионов. Однако, как предположили исследователи, у китов и бегемотов существует некий общий предок, живший 50 – 60 миллионов лет назад. От него и произошли ранние китовые, а также похожее на свинью животное, названное антракотер. Кроме того, новая теория относит китов, дельфинов и морских свиней к тому же классу, что и парнокопытных млекопитающих – верблюдов, свиней и крупный рогатый скот.

   Зануда смотрит с надеждой на Учителя:

   -Постойте – так это как понимать? У этого общего предка гиппопотама, дельфина и нашей коровы и верблюда были гены и тех и других? Но кит с верблюдом не выглядят, как родные братья. А как же естественный отбор?

   Терпеливый учитель:

   Торопится не надо! Теория эволюции подкреплена бесчисленным количеством находок и сравнений. Никто не сомневается, что мутации происходили все время и когда изменялись условия среды, то полезные мутации закреплялись. Когда были полезны глаза, то появились и закрепились глаза – когда ноги были полезны – то появились ноги и так далее.

   Школьница отличница:

   Поэтому нет никакой связи между разными генами. Они появлялись в разное время и накапливались в процессе эволюции.

   Гугольщица опять вскакивает и зачитывает:

   И у мух, и у людей порядок, в котором включаются гены строения тела, соответствует порядку их расположения в ДНК: гены, работающие в голове, находятся на одном конце молекулы ДНК, работающие в хвосте – на другом, а те, что управляют развитием органов, расположенных посередине, и на ДНК расположены посередине (7).

   Зануда начинает сердиться:

   Послушай, Гугальщица – ты может быть замолчишь? Я только начинаю все понимать – а ты портишь. Что же получается – наши гены знали заранее, в каком порядке они будут мутировать? Пожалуйста объясните!

   Школьница отличница задумалась и пытается спасти ситуацию:

   Конечно, гены не могли знать заранее, какая будет следующая мутация. Но то, что порядок генов в молекуле ДНК соответствуют порядку расположения в органах легко объяснить тем что, например, ...именно этот порядок дает какое-то эволюционное преимущество и все те, у кого был другой порядок – не выжили!

   Зануда (с удивлением) :

   А какое же преимущество у этого порядка по сравнению с другим?

   Школьница отличница (напрягаясь) :

   Ну, мы не очень хорошо знаем, как влияет порядок генов в ДНК на порядок развития органов в процессе эмбриогенеза. Может быть по-другому и невозможно...

   Терпеливый учитель ( думая о чем-то другом):

   Очень убедительно! Вот видите – у всех фактов находится разумное объяснение в рамках теории эволюции.

   А главное – существует неопровержимый факт, что эволюция идет от простого у сложному. Именно этот факт получает полное объяснение в рамках теории Дарвина! Например, современными методами анализа доказан, что сначала появились одноклеточные – а лишь потом развились многоклеточные. Понятно, что появление многоклеточных потребовало у эволюции массу мутаций – пока клетки не научились взаимодействовать между собой и так появились одноклеточные.

   Зануда (радостно улыбаясь) :

   Ну, Гугольщица – съела? Наконец-то есть твердое доказательство! Уверен, что у одноклеточных нет ничего, что необходимо только для многоклеточной жизни. Что и требовалось доказать!

   Терпеливый учитель (очнувшись от отвлекающих мыслей):

   Ты совершенно прав!

   Гугольщица принимает вызов и торжественно декламирует текст:

   Хоанофлагелляты (Choanoflagellata), – это одноклеточные организмы, имеющие один жгутик. С помощью жгутика клетка двигается. У хоанофлагеллят обнаружились гены многих белков (9), которые свойственны многоклеточным организмам. У многоклеточных животных эти белки отвечают в основном за взаимодействие с окружающими клетками. Многоклеточный организм не может существовать без этих белков. Но одноклеточному организму они абсолютно не нужны. А вот и другой пример одноклеточного дальнего предка, который и сейчас с нами активно сотрудничает. Его зовут дрожжи. Наши эволюционные пути разошлись примерно 1 миллиард лет назад. Но при этом, хоть в дрожжах нет и следа кровеносных сосудов, oни содержат гены, которые командуют ростом кровеносных сосудов у позвоночных (19).

   Терпеливый учитель (устало):

   Мы придаем слишком большое значение этой генетике. Кто знает, что еще откроют в этой науке! Дарвин и его последователи основывались не на генетике, которой тогда еще не существовало, а на внешнем и поведенческом различии видов. А там все ясно – пчелка никак не похожа на человека, а обезьяна очень даже похожа. Не будем же отрицать очевидное.

   Гугольщица не унимается и продолжает зачитывать:

   Общий предок млекопитающих и членистоногих достаточно примитивные существа вроде рачка жившие около 500 миллионов лет назад. Но при этом анатомия и физиология насекомых и людей весьма схожи. И мы и они обладаем мозгом, сердцем желудочно– кишечным трактом мускулами, потребляем кислород. Более того многие наши органы состоят из одинаково типа клеток. Например, скелетные мускулы жучка устроены из такого же волокна, как и наши мускулы. Жировые клетки и у них и у нас распределены по всему телу и ткань состоит из липидных клеток, выделяющие иногда гормоны. Мозг жучка состоит из тысяч нейронов таких же, как и у нас. Они стареют и страдают от таких же болезней – например рак. В социальной жизни они независимо от нас и от птичек придумали распевать песни для привлечения партнеров по жизни. Они, как и мы защищают свою территорию. Пчелы обладают способностью к решению абстрактных математических задач (оптимизация пути между цветками). Самцы сверчков демонстрируют рыцарское поведение защищая своих подруг от нападения и подвергаясь опасности погибнуть, а их социальное поведение похоже во многом на наше. Когда сверчки сражаются друг с другом то если за ними наблюдают другие сверчки, то схватка намного более ожесточенна, а победитель исполняет ликующий танец победы. Ну и как было показано исследователями, муравьи обучают менее опытных своих коллег находить пропитание.

   Зануда хочет что-то сказать, но Школьница отличница быстро перебивает его и, глядя в сторону учителя, выпаливает:

   А вдруг – эволюция может идти в обратную сторону? Из каких-то многоклеточных появились одноклеточные и несут в себе ненужную им сейчас информацию о предках – то есть потомках...

   Терпеливый учитель неодобрительно покачивает головой

   Школьник – оппортунист впервые проявляет интерес и иронично вставляет:

   Тогда все та информация о будущем, что мы находим в предках – это просто результат того, что какой-то человек превратился в одноклеточное, пройдя по дороге назад всю эволюцию. Так что у нас две теории – одна обычная эволюция Дарвина и потом Дарвин наоборот – чтобы замести следы!

   Школьница отличница (испугано)

   Нет-нет! Я хотела сказать, что, возможно, все те приспособления для многоклеточной жизни, что обнаружили у одноклеточных, служили совсем другой цели у одноклеточных– тоже очень полезной.

   Терпеливый учитель продолжает механически кивать.

   Это очень правдоподобно!

   Школьник философ (неожиданно вмешивается)

   Я вот попал на ваш урок и удивляюсь – ведь в моем классе лингвистики мы обсуждаем сходные проблемы. В мире есть масса языков. У каждого свой ДНК – звуки или фонемы. У каждого свое функциональное устройство – грамматика. У каждого своя история эволюции. Мутации, переход к следующему поколению, принятие генов из похожих видов. Виды, Семейства и т.д. Эволюция грамматики. Мы тоже задаем вопрос – а был ли единый предок у всех языков? И если был – то что его заставляло меняться? И при этом оставаться цельным языком?

   Зануда (с любопытством):

   И что же вы обнаружили?

   Философ:

   Мы думаем, что когда-то был единый язык (10). Количество фонем или генов меняется от языка к языку. У племени Бушменов их 200, а вот в Английском всего 46. Чем ближе к Африке – тем больше фонем. Исходный много-фонетичный язык возник около 100 тысяч лет назад в Африке. Чем больше популяция – тем меньше изменений. Чем меньше – тем быстрее она меняется. Разница в этих фонемах соответствует миграции человека из Африки по всему миру также подчиняясь тем же законам что и настоящие гены. Получается, что усложнение языка происходит одновременно с уменьшением фонем или генов. Чем дальше от источника – тем меньше разнообразия генов. Это очень похоже на закономерность в разнообразии генов человека. Чем дальше от Африканского источника – тем меньше разнообразия в разнообразии – и каждое следующее ответвление все больше отличается от другой ветви. Но обратим внимание – ничего нового практически не добавляется к первоисточнику – а наоборот, происходит уменьшение строительных блоков. Зато эти блоки используются каждый раз по-другому.

   Школьница отличница:

   Получается, что при эволюции языка мы не приобретаем, а скорее теряет гены языка. А как же так получается, что каждая модификация или диалект – это абсолютно цельный язык co своими правилами и богатством? Это, как если бы кто-то терпеливо строил домики из кубиков, а потом соседский мальчик хулиган подходил, выбрасывал, не глядя какие-то кубики, затем их слегка перемешивал – и возникали новые дома или даже дворцы? Можешь объяснить?

   Терпеливый учитель (не дожидаясь ответа):

   Не надо путать нас неправильными аналогиями. В процессе любой эволюции организмы усложняются. Так что фонемы фонемами, а гены – генами.

   Гугольщица не выдерживает и зачитывает:

   У микроскопического речного рачка дафнии оказалось больше генов, чем у любого другого животного из тех, чьи геномы уже расшифрованы (11). Дафнии относятся к планктонным организмам и обитают в пресноводных водоемах. В зависимости от условий дафнии могут размножаться половым или бесполым путем, регулируя при этом пол своих потомков – либо это будут только самки, либо только самцы. В геноме D. pulex содержится как минимум 30,9 тысячи генов – для сравнения, в геноме человека насчитывается около 23-25 тысяч генов. D. pulex  содержит зачастую неработающие гены – их содержание в геноме рачков также примерно втрое больше, чем в ДНК других организмов.

   Зануда (с любопытством):

   Так получается, что у наших предков было не меньше генетического багажа, чем у нас?

   Школьник оппортунист поднимает руку и, не дожидаясь разрешения встает и начинает говорить:

   Я не хотел бы спорить с теорией эволюции Дарвина! Напротив – я хочу использовать все ее аргументацию для анализа одного мысленного эксперимента. Мы все знаем, что масштабы времени -это довольно субъективная вещь. У мошки, проходящей всю свою жизнь за один день, скорость процессов и восприятие времени сильно отличается от нашего. Представим себе, что развитие живого организма от эмбриона – до его взросления является предметом изучения некой внеземной цивилизации. То, что для нас 1 секунда – для них миллион лет. То, что для нас 1 миллиметр – для них тысячи километров. В руки пришельцев попал лишь один экземпляр homo sapiens (как и у нас только одна планета с жизнью). За одну секунду человеческой жизни они воспринимают его как скопление всевозможных животных и растений, раскиданных на огромные расстояния друг от друга (эквивалентно разному типы клеток, тканей и органов). Они видят множественное разнообразие и, как полагается настоящим ученым, пытаются построить теорию. Но, вначале, они занимаются классификацией и обнаруживают, что животные одного вида живут, как правило, вместе. Есть рыбо-образные существа ( эритроциты), которые мигрируют в реках (кровеносных сосудах) по всей планете. Они переносят пищу (кислород) другим существам, показывая восхитительные примеры факты симбиоза. Но рядом с ними в этих же реках свирепствуют хищники (макрофаги и лимфоциты), которые агрессивно нападают на мирно пасущихся зверей (микробов), которые хоть немножко отличаются своим генетическим кодом от туземцев. Правда, существуют чужаки, которых почему-то oни не трогают. На планете соседствуют примитивные растительные создания (волосы) и сложнейшие существа (нейроны), которые, собравшись в биллионных колониях, живут вместе, никого не подпуская близко, и общаются между собой при помощи сложного языка, который явно свидетельствует об их разуме и разнообразной культуре.

   Наши пришельцы, будучи сильно продвинуты в своей технологии, создают приборы и методы, позволяющие определить время возникновениях тех или иных животных, их расселение по планете и все остальные факты, необходимые для построения настоящей науки. Они открывают, что вначале были совсем примитивные одинокие существа (первые клетки). Затем эти клетки научились копировать, интенсивно размножались и заселяли планету (первые 10 недель в наших единицах – так называемый период эмбриогинеза). А потом, как сорвавшись с цепи, происходит бурное развитие эволюции – и появляется, как по волшебству, невероятное разнообразие новых видов. (Подобно кембрийскому взрыву(14) на планете Земля связанный со ошеломляюще быстрым появлением множества новых организмов 540 миллионов лет назад за очень короткий период времени). Существа размножались и постепенно эволюционировали в различные виды, хоть внешне непохожие друг на друга – но обладающие тем же генетическим материалом. Дерево эволюции причудливо разветвляется. Каждый тип существ находит свою экологическую нишу. Кто-то научился добывать пищу почти из любого органического материала при помощи мощнейших кислот (клетки желудка), а кто-то питается остатками попавшими из желудка в многочисленные реки (кровь). Эти существа любят социальную жизнь и организуются в сообщества (печень, сердце, почки, легкие, мозг). Каждое из сообществ специализируется в своей области. Всего развивается 220 видов. Одна из ветвей пройдя несколько удачных этапов увенчивает эволюцию созданием цивилизации разумных высших существ – Нейронов. Эти Нейроны построили многомиллиардную колонию со своим языком, культурой и разными народами. На планете сосуществуют и те, кто появился миллион лет назад и самые поздние виды. Как же все это объяснить?

   Приходит время и один из самых смелых и пытливых пришельцев докладывает о своей новой революционной теории эволюции. Вот его теория:

   Все виды борются между собой за ресурсы питания на планете . То, что получает один вид недополучает другой. Поэтому идет непрерывная борьба за существование. Она является движущей силой эволюции и прогресса. И вот как шел этот процесс:

  – Вначале некое случайное появление первого одноклеточного существа (эмбрион).

  – Оно умело размножаться и планета стала заполнятся его примитивными копиями (есть хронологические доказательства что чем раньше – тем примитивнее).

  – Иногда могут происходить случайные мутации, которые ошибочно задействуют неправильные участки кода. Это приводит к гибели. Но порой происходят полезные мутации, и тогда возникают новые виды.

  – Эти мутации закрепляются в новом поколении. Животные множатся (дублируя себя), и новые виды передвигаются в неизведанные уголки планеты и там создают свои колонии.

  – Полезные мутации ведут процесс к совершенствованию, пока наконец на планете не возникает венец творения – Homo Neuronus, живущий в огромном мегалополисе который именуют Brain. Этот наиболее изощренный вид ненасытно отбирает ресурсы у более слабых, и с ним никто не может вступить в конкуренцию.

   Мощнейшее свидетельство в пользу этой теории – это то, что есть структурная близость у родственных видов, которая соответствует их времени возникновения. (Подобно тому как пре-исторические рептилии на земле были предками змей и птиц.) Так, например, из примитивных животных под названием эктодерма образовались похожие – в подгруппе эпидермис, породившие в свою очередь, волосы, ногти, кожные железы. Другая подгруппа была предком нервной системы и эпителий органов чувств. Древний, не сохранившийся вид энтодерма, породил зверей слизистого пищеварительного тракта, а также железистые структуры вроде щитовидной железы. Был еще один прародитель – мезодерма, который в дальнейшем мутировал в мускулатуру скелета и еще несколько видов.

   Есть в этой теории некие детали, которые мешают ей стать совершенной. Например, не найдено промежуточных видов, но возможно они еще будут обнаружены. Но это частности. А главное – нет никакой другой рациональной теории, которое так хорошо укладывалась в научные данные.

   На этом этапе я заканчиваю с мысленным экспериментом. У кого-то есть возражения в отношении теории эволюции?

   Терпеливый учитель:

   Пожалуй, очень логичная теория!

   Школьник оппортунист:

   Вот так и принимали наши пришельцы эту теорию. Пока в одни прекрасный день один из пришельцев ученых сумел выловит прото-зверя (на нашем языке этот архаичный и довольно беспомощный зверек называется эмбриональная стволовая клетка – ЭСК) и при помощи всевозможных воздействий сумел превратить некий примитивный вид под названием фибробласт в прото-зверя ЭСК). А другие ученые сумел из прото-зверя сотворить разные виды вроде почечных зверюшек (13). Таким образом было показано, что всю эволюцию можно пройти в обе стороны ускоренным путем – без естественного отбора и мутаций.

   Встает Школьник фантазер. Достает тетрадку и зачитывает:

   -Я вот записал на прошлом уроке все доказательства теории эволюции. Но то, что я услышал на этом уроке, наводит на очевидную мысль. Кажется, всем уже понятно, что наша эволюция удивительно похожа на управляемую экспрессию генов. А это значит, что Геном нашего прародителя уже включал в себя все возможные функции и программы. Эти программы запускаются в нужное время и в подходящих условиях. Если у всех живых существ заложена функция глаза – все что надо – в нужное время и в нужном месте ее раскрыть. При помощи естественного отбора, конечно. И если у вас заложена функция хвоста, как у дельфина – ее надо только раскрыть, когда надо будет уйти в море. Есть такое слово unfolding – раскрытие. Следовательно, вся эволюция – это процесс раскрытия unfolding готовых, но скрытых (hidden) функций. Так же, как одна клетка зародыша превращается в миллионы различных клеток организма, абсолютно несхожих друг с другом. Можно сказать, что и они превращаются и изменяются под воздействием окружающей среды так же, как в курином яичке, ничего не произойдет, пока его не разогреть. Отличие от эмбриогенеза в том, что в процессе эволюции какие-то функции то есть части генома выпадали за ненужностью, хотя далеко не все. Всем нам необходим резерв и потенциал приспособляемости– на всякий случай. В этом смысле у наших предков было намного больше возможностей, чем у нас. И они реализовывали эти возможности, включая или выключая разнообразные программы, которые были заложены внутри генома. Вредные и бессмысленные мутации происходят все время и ничего нового не привносят, разве что случайно нажимается нужная кнопка и происходит unfolding.

   Возможно, что эволюция – это комбинация раскрытия и потери ненужных функций, происходящий по заложенной программе, либо вызываемый определенными внешними условиями. В нас заложена целая библиотека функций – готовая и совершенная. Ее работа уже запрограммирована и поэтому мы получаем каждый раз гармонично работающий организм, от хамелеона до собаки. Будучи включена, эта библиотека в нужное время или в определенных условиях раскроет под-библиотеку. Она запускает нужные виды в ту среду, которая для этого предназначена, так же как дифференциация клеток происходит в подходящее время и в заранее предопределенном месте. Так фотосинтезирующие бактерии готовили в течении пары миллиардов лет кислородную атмосферу для следующего шага программы. Пока все не приготовлено к очередному кембрийскому взрыву и фейерверку unfolding. Мы не приобретаем новые качества – а раскрываем заранее приготовленные в нужной последовательности.

   И давайте обратим внимание что гусеница по внешнему виду похожа на бабочку гораздо меньше, чем человек на динозавра. Но это превращение происходит в том же геноме – и не за миллионы лет, а за несколько часов. Природа нам просто демонстрирует на глазах у привыкшей ко всему скучающей публики свои возможности превращений– может быть пришло время присмотреться?

   Дошли ли мы до конца в нашем unfolding или нам еще предстоит превратиться в человека амфибию или летучего ангела – мы не знаем. Возможно, часть функций уже безвозвратно утеряна. Но нет никаких оснований полагать что программа остановилась. Ведь у нас пока что нет доступа к шифру программы. Но, учитывая относительно короткое время, прошедшее от превращения языка племени бушменов в лаконичный английский на котором упражнялся Шекспир – все еще впереди.

   Терпеливый учитель, ужасаясь:

   Что получается? Не естественный отбор через мутации, а неестественный отбор или выбор программ из готовой библиотеки функций? А кто заложил эти функции?

   Фантазер (лаконично)

   – Очень компетентный программист.

   Философ (задумчиво)

   Но если был программист – значит мы -и вся живая природа, включая нас самих – это хитро запрограммированные органические роботы! И то, что продукты деятельности наиболее совершенных типов этих роботов так напоминает заложенные в них алгоритмы – не сильно удивляет! Ведь то что они генерируют построено тем же алгоритмистом, что запрограммировал их самих!

   Оппортунист

   Только как же ты объяснишь что у нас, у роботов -есть сознание?

   Философ

   Во-первых, с чего ты решил, что оно у нас есть!

   Терпеливый учитель (явно не понимая, о чем идет речь)

   Мы вроде бы говорили о библиотеке функции?

   Зануда (придя ему на помощь)

   Так я понимаю, что при помощи сочетания этих активации и скрытия разных функций можно создать что угодно? Многоголового дракона и летающего слона Дамбо? Говорящую рыбу и человека амфибию? Дюймовку и мальчика – с– пальчик? Человека-оборотня и русалку? Трехглавого Цербера и Медузу Горгону?

   Фантазер:

   Несомненно! Так же, как и нет ограничения языкам, которые можно сотворить, пользуясь определенными правилами, смешивая их между собой заменяя целые части и звуки. Специально или случайно. Конечно требуется еще один алгоритм – самый интересный. Который позволяет смешанным кубикам каждый раз превращаться во что-то, осмысленное! Так же, как и фразы которые мы строим из грамматических правил как правило осмысленны.

   Философ:

   По-твоей идее, эволюция начинается с набора деталей конструктора – это самые первые одноклеточные существа, возникшие на планеты. Ее кубики. Кубики множатся. Есть правила-или алгоритм игры. Запусти его и начнут генерироваться новые виды из первоначальных кубиков. Эти виды взаимодействуют между собой и всем остальным видом – и получаются новые совершенные и жизнеспособные виды из этих же или почти из этих кубиков. Так заселяется и усложняется планета. Или..

   Школьница отличница – перебивает:

   Та же идея – на уровне эмбриогенеза. Есть первая клетка. В ней есть набор генов. Это кубики. Они заставляют клетку множится. Затем какой-то кнопкой включается алгоритм программы. Эта кнопка извлекает готовый хорошо спрятанный механизм. Происходит unfolding, который открывает во дворце новую комнату, превращает данную клетку во что-то, совершенно непохожее на свою предыдущую форму. Получаются новые типы клеток. Они взаимодействуют между собой и окружающей средой, вновь открываются дверцы, включается механизмы и получаются новые клетки. Так растет и усложняется организм.

   Философ:

   Нy, а если мы заглянем в более короткие временные масштабы – не миллионы лет, нужные для возникновения новых видов, и не месяцы – как в формировании организма, а минуты и секунды то....

   Школьница отличница вновь перебивает его:

   Мы имеем дело с мгновенной экспрессией генов. Клетка, получив команду от внешнего фактора, может произвести белок в течении минут секунд или часов – в зависимости от размера этого белка (20). Этот белок, как ключик, открывает замки в тайных комнатах в совершенно в другом месте организма, вызывая экспрессию другого белка, для того чтобы произвести нужное воздействие, которое приведет к раскрытию новых свойств целого организма. И вновь – все система приготовлена к очередному unfolding при помощи нажатия кнопки в нужном месте.

   Философ:

   У меня тоже есть пример. Вот возьмем...

   Школьница отличница перебивает его:

   Возьмем, например, способ общения между людьми. Как мы уже сказали, способность издавать и воспринимать звуки – приготовлена предыдущими шагами эволюции. И опять тот же способ его развития. Сначала кубики или кирпичики– фонемы. Так же, как и кирпичики – аминокислоты. Первый язык эволюционирует из фонем в последующие при помощи определенного алгоритма. Так же как из аминокислот строится организм. Но как? Ведь кирпичики не знают, как им надо выстаиваться чтобы построить дворец. Так и сами фонемы остаются бессмысленным мычанием если нет способа построить из них внятную речь. Возможно наш мозг хранит алгоритм как произвести любой язык? И все что требуется – это активировать его?

   Возможно опять unfolding? Каждая его модификация из разных комбинаций этих фонем совершенна сама по себе, в независимости от того, как возникла. В процессе своей эволюции языки взаимодействуют между собой и окружающим миром, усложняются и создают новые языки...

   Терпеливый учитель:

   Я начинаю понимать идею. Вот, например,...

   Школьница отличница нетерпеливо перебивает его:

   Вот, например, у нас есть структуры какого-то языка. Внутри этого языка из этих структур по какому-то алгоритму строятся литература, поэзия и т.д. – все что называется культура. При этом процесс ее возникновения может быть очень быстрым – как будто все было приготовлено заранее. Каждая его модификация из разных комбинаций этих я совершенна сама по себе, в независимости от того, как возникла. В процессе своей эволюции эти культуры взаимодействуют между собой и окружающим миром, усложняются и создают новые языки...