Текст книги "Лен"

Автор книги: Илья Вдовицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Лен

Илья Вдовицкий

Авторский сайт – http://sennar.ru/

"Иногда весь окружающий мир становится настолько чужим, далеким и абсурдным, что его, до сих пор понятная и устойчивая картина, начинает рушиться буквально на глазах.

Наступает момент, когда человек оставшись наедине с самим собой, начинает задавать себе вопросы, и пытается найти на них ответы. Когда его единственными спутниками остаются вера, надежда и любовь."

Оглавление

Эпизод первый – пролог

Лен

Эпизод второй

Эпилог

Эпизод первый 

– Рин, если вам не трудно, взгляните, пожалуйста, сюда. Возможно, вас это заинтересует, – доктор протянул ей блокнот, лежавший раскрытым на письменном столе. Рин машинально протянула руку.

– Спасибо доктор, – Рин прикрыла лицо ладонью.

– Перед катастрофой он готовил очерк о судьбах одиноких людей, пытался разобраться в причине их отчуждения. К сожалению, статья осталась незаконченной, наверно теперь вы можете оставить все материалы себе.

Рин заглянула в блокнот и, увидев знакомый почерк, почувствовала, как внутри защемило сердце, а к глазам подкатились слезы.

– Извините доктор. Спасибо.

– Не стоит Рин, присядьте в кресло. Я отлучусь на пару минут, если вам что-нибудь понадобится, позовите сестру, она в соседней комнате, а вы пока постарайтесь прийти в себя и успокоиться.

Доктор вышел. Протерев глаза, Рин снова заглянула в блокнот и принялась читать размашистый, местами не очень разборчивый, но до боли родной почерк.

«Иногда человек чувствует себя совершенно одиноким, находясь на своем небольшом островке в архипелаге огромного города, где каждый соседний остров населен людьми из совершенно других миров. Словно только совсем недавно потерпела свое фиаско попытка построить вавилонскую башню, и люди, перестав понимать друг друга, потеряли связь между собой. Казалось бы, эти острова расположены так близко, что можно без труда перебираться между ними, сделав всего лишь пару небольших шагов, однако какие-то неведомые силы, искривляя пространство и время, превращают эти крошечные шаги в непреодолимые космические расстояния. Пускаясь в путешествие, на поиски хотя бы одного острова, к которому можно было бы причалить, человеку приходится преодолевать огромные расстояния в абсолютном одиночестве и всевозможных лишениях. Казалось бы, вот до него уже рукой подать, и можно выпрыгнуть из лодки на залитый солнцем и чистейшим песком пляж, но окунувшись в воду, ты проваливаешься в бездонную, темную, ледяную пучину, и только белые арктические чайки хищно поглядывают на тебя с проплывающих мимо айсбергов. Как я устал. За что мне все это? Где справедливость на этом свете? Почему все это происходит именно со мной?»

Лен

Оказавшись на этой безлюдной земле, Лен понимал, что шансы на его спасение ничтожны, что самостоятельно выбраться ему не удастся, а пропитания хватит на месяц, от силы на два, однако в последнее время он уже перестал придавать этому особое значение. Бесцельно блуждая по пустынным склонам, день за днем он встречал рассветы и провожал закаты, неумолимо извещавшие о еще одном листке календаря, навсегда вырванном из его жизни. Казалось, весь мир теперь принадлежит только ему, и Лен невольно вспоминал персонажа из одной очень известной в свое время детской книжки, жившего на своей крохотной планете. Иногда это помогало ему справиться с навязчивыми мыслями о своем неутешительном положении.

Бездеятельность была угнетающей, поэтому Лен много времени проводил возле своего сада, в котором, как и герой детского рассказа, решил посадить розу, чудом уцелевшую после крушения. Он также накрывал ее колпаком, оберегая от здешнего переменчивого климата, ведь роза была нежным, тепличным растением и требовала тщательного ухода. Лен даже дал ей имя. Он называл ее Рин. Именно так звали его подругу, с которой последний раз он виделся за миг до катастрофы. Сейчас же, Лен знал о ее судьбе лишь то, что Рин успела эвакуироваться на несколько мгновений раньше его, однако этого вполне могло хватить для того, чтобы теперь она находилась в безопасности. Лен гнал от себя мысли о том, что с Рин могло случиться что-либо плохое, и в глубине души был даже немного благодарен судьбе за неведение, в котором он прибывал.

Пока же, Рин находилась в его саду, надежно укрытая стеклянной колбой от дождя, ветров и ночных заморозков. Скоро она должна была проснуться от осенней спячки и раскрыть свой бутон, который, хотя и цвел всего несколько дней, был тем более дорогим и долгожданным. Ухаживая за розой, Лен на время забывал о своем одиночестве, однако мрачные мысли о том, что его ждет впереди, вновь и вновь возвращались к нему помимо воли, угнетая и сгущая без того не слишком радужные краски вокруг.

Иногда он всматривался вдаль, думая, что так не бывает, что его уже ищут, и вот-вот придет помощь, а он будет вспоминать об этом происшествии, как о чудном приключении, которое он перенес, не теряя мужества и бодрости духа. Но, помощи не было, и взяться ей было не откуда. Спустя несколько недель, Лен, временами, начинал ощущать приступы апатии граничащей с депрессией. Даже если бы его нашли – какая разница? Ведь если быть достаточно честным с самим собой, то наверно придется признаться, что, по настоящему, его там никто не ждет. Вряд ли из всех его друзей и знакомых найдутся такие, которые обрадуются его возвращению искренне, от всей души, обрадуются ему самому, ни за что, просто за то, что он есть. Наверно так может радоваться только собака, дождавшаяся возвращения своего хозяина. Друзья, знакомые, сослуживцы, у всех свои заботы, все заняты своими делами. Жизнь, как раковая опухоль, пронизывает людей, не давая им отойти от всей этой суеты ни на минуту. Шаг в сторону – и ты уже рискуешь остаться не у дел. На какое там можно рассчитывать сочувствие, если люди даже себе не могут позволить такой роскоши, постоянно истощаясь от собственного бессилия. Его спасение, это всего лишь чья-то работа, не больше. Кто-то добавит цифры в отчет, кто-то заполнит статистику, кто-то даже получит орден. А он так и будет до конца своих дней встречать рассветы и провожать закаты. Какая же тогда разница, где этим заниматься?

Встретится ли он с Рин? Он боялся даже задавать себе этот вопрос. Да, конечно же, встретится! В этом даже нет никаких сомнений. Наверняка сейчас она пытается найти его и находится в составе какой-нибудь спасательной группы, а то, что помощи до сих пор нет, еще ни о чем не говорит. Здесь огромные территории, об этом месте наверняка даже никто и не знает. В конце концов, ей самой, наверное, понадобилось какое-то время, чтобы прийти в себя и разобраться во всей этой истории.

«Ну вот, опять нахлынули эти глупые мысли. Прямо беда какая-то, начинаешь думать об одном, и сам не замечаешь, как они уже сами собой потекли в совершенно другом направлении».

Лен почувствовал необходимость как-то отвлечься и отправился в свой сад, вокруг которого, он пытался, вооружившись тем, что осталось от инструментов, соорудить нечто величественное. Настолько величественное, насколько мог соорудить человек, ограниченный как в технике, так и, возможно самое главное, во времени. Ведь было крайне необходимо закончить работу в срок, а его с каждым днем оставалось все меньше и меньше. Здесь, как нигде и никогда, Лен испытывал потребность занять себя хоть чем-нибудь. Время уходило неумолимо, и ему было невыносимо тоскливо от того, что он не в силах ничего с этим поделать. Казалось, что с каждой ушедшей минутой он сам растворяется, тает как кубик льда на горячей плите, оставляя позади себя лишь мокрый след. Пройдет день – пустота, еще день – пустота, еще – все по-прежнему на своих местах. Можно было бы, как в мыльном сериале, пропустить неделю, две, месяц, и ровным счетом ничего не изменится. Завтра опять наступит утро и опять точно такой же пустой день. Ничего, и только время уходит. Лену просто обязательно надо было успеть достроить свой сад иначе, как ему казалось, само его существование теряло всякий смысл.

Работал Лен усердно, но не наспех. Он не хотел, чтобы его мемориал приняли за чудачество какой-нибудь группы туристов, неизвестно каким чудом оказавшейся в этой глуши. Он не претендовал на произведение искусства и не имел каких-то особых знаний в области архитектуры или археологии. Все его знания о древних каменных сооружениях сводились к не очень четким воспоминаниям картинок в учебнике по истории за шестой класс и, красочных, настойчиво зазывающих ознакомиться с истоками цивилизации, рекламных проспектов. Он не высекал барельефы, не высчитывал всевозможных математических закономерностей в соотношениях длин, ширин и сторон света. Лен ясно понимал, что на все это ему попросту не хватит времени, и потому его величественная постройка скорее напоминала языческое капище, нежели детально продуманное мегалитическое сооружение. Компенсировать недостаток смыслового и эстетического наполнения своего мемориала Лен пытался объемом и масштабом, ведь наверно каждому, кто увидит, сколько здесь приложено усилий и времени, сразу станет ясно, что все это построено не ради забавы.

Обрабатывая очередной валун, Лен вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. Ему стало немного не по себе. Находясь здесь, он ни разу не испытывал этого чувства. Лен понимал, что сзади никого нет и быть не может, поэтому ощущение, что за ним наблюдают, начало его раздражать. От одиночества можно было ожидать чего угодно, и Лен боялся, что может не дотянуть до конца в здравом рассудке. Спустя несколько минут борьбы со здравым смыслом, Лен не выдержал.

– Чтоб тебя! – выругался он на камень и, хлопнув по нему ладонью, обернулся всем корпусом, потянувшись за флягой с водой.

Прямо перед ним, метрах в шести-семи, на камне сидел мужчина и пристально наблюдал за его работой. Лен замер от неожиданности. Все мысли оборвались в одну секунду. Он просто застыл в ступоре, пытаясь что-нибудь сообразить, но вместо этого ощущал только, как холодеет спина. В этом месте Лен был готов к чему угодно, к дождю среди ясной погоды, к землетрясению, к извержению вулкана наконец, но только не к этому. Человек сидел прямо перед ним и смотрел на него в упор. Среднего роста, светловолосый, одетый в обычную гражданскую одежду.

Лен стоял, не шевелясь, судорожно пытаясь понять, что ему сейчас надо было бы сделать. В голове пронеслось: «Ну вот, это начало конца». Не решаясь произнести ни слова, Лен, не спуская глаз с человека напротив, потянулся за сигаретой, и так же, не отрывая взгляда, прикурил, присев на корточки, чтобы перевести дух. Человек не исчезал. Лен затянулся, и медленно повернув голову, выпустил дым в сторону. Переведя взгляд к горизонту и снова затянувшись сигаретой, он провел глазами поверх гор, выпустил облако дыма, и вновь повернулся к сидящему напротив человеку. Мужчина сидел на прежнем месте.

– Здравствуй Лен, – улыбнувшись, произнес незнакомец.

Лен потихоньку приподнялся, медленно отвернулся и продолжил неторопливо обрабатывать камень. Он делал это невпопад, пытаясь сосредоточится на том, на чем остановился, однако не мог привести свои мысли в порядок и продолжал просто машинально дробить породу зубилом. Предпринимая отчаянные попытки сверить одни размеры с другими, путаясь и сбиваясь, Лен думал только об одном – нельзя дать своему разуму вовлечься в эту иллюзию. Поддашься, и все пропало, обратного пути уже не будет: «Неет – не выйдет».

– Здравствуй Лен, – повторил мужчина, – не волнуйся, я совсем не то, за что ты меня принимаешь.

Лен, проигнорировав и эту фразу, пытался сосредоточиться на камне. Камень не поддавался, а незнакомец тем временем продолжал.

– Ээй, Леен… Что-то ты выглядишь неважно.

Лен молчал, пытаясь сохранять спокойствие.

– А ты не очень гостеприимный хозяин, хотя мне показалось, что в твоем положении ты будешь рад любому собеседнику. И как только тебя закинуло в такую глушь?

«Фффуух», – Лен закрыл глаза и провел ладонью по лицу.

– Меня зовут Кайто, – продолжал незнакомец, – наверно было бы несправедливо оставить тебя одного, в таком безлюдном месте… Чего молчишь? Думаешь, я плод твоего воображения? Ошибаешься. Просто ты слишком мало знаешь об окружающем мире, Лен, поэтому чувствуешь себя так плохо. Я здесь, чтобы помочь тебе, а если боишься, что я галлюцинация, и ты проведешь остаток своих недолгих дней в безумстве, то уверяю, тебе это не грозит. Ты очень слаб, но еще совсем не так плох, как тебе кажется, держишься молодцом.

Лен почувствовал себя смертельно уставшим. Он и так устал бороться со всеми этими невзгодами, а тут еще такое. Ему показалось, что если сейчас на него напала бы стая диких собак, то у него даже не хватило бы сил от них отбиваться. Он устал. Устал от мыслей, которые постоянно крутились у него в голове, устал от страха перед убегающим временем, устал сам от себя.

Ему просто надо было успеть закончить свой сад, в центре которого обитала его Рин.

Если еще минуту назад он изо всех сил пытался противостоять своему видению, то сейчас это абсолютно перестало его волновать. У него не было ни сил, ни времени на борьбу с самим собой. Единственное, что он мог сделать, это смирится со своим удручающим положением, и не тратить сил на борьбу с тем, чего к тому же и не существует.

Неожиданно для себя Лен усмехнулся. Он представил, как смешно это должно было бы выглядеть со стороны – он стоит посреди бескрайнего и безлюдного пространства, отмахиваясь палкой, от своих же собственных галлюцинаций. Дон Кихот позавидовал бы. « Нет, прав ты, я еще не так плох. Еще поживем». Камень совсем перестал поддаваться. Нужно было как-то собраться, взять себя в руки и успокоится. Лен отложил инструменты и взглянул на незнакомца. Тот улыбался.

– Можешь называть меня Кайто.

Лен сплюнул. Отвернувшись и повесив флягу с водой на ремень, он побрел к насыпи у подножья горы, откуда перетаскивал валуны для своего обелиска. Лен шел, ступая как можно тише, внимательно прислушиваясь к каждому движению за спиной.

– Ты идешь не в ту сторону Лен, – послышался сзади голос Кайто, – возьми немного правее.

Лен только обессилено вздохнул.

Он и сам подумал об этом. Второй обвал находился чуть дальше, и таскать камни оттуда было намного тяжелей, но на первом он уже почти все обследовал и знал все приметные валуны находящиеся на поверхности. Чтобы найти там что-то подходящее, пришлось бы довольно долго повозиться. Незнакомец, чтоб его, наверно был прав. Пожалуй, стоило проверить второй обвал, тем более, если это подсказывало ему его собственное подсознание, пусть даже в такой причудливой форме. Наверняка Лен краем глаза видел там нечто стоящее, и возможно сейчас такое решение позволит ему сэкономить немного времени. Лен взял правее. Кайто последовал за ним.

– Да брат, нелегко тебе тут, исхудал, осунулся, – произнес Кайто, похлопав Лена по плечу, – но ничего, все у тебя будет хорошо.

Лен вздрогнул от прикосновения... Чего-чего, а этого он не ожидал.

– Ё-моё! – выдохнул он. Лен не был трусом, но в этот момент, он почувствовал, что внутри у него все похолодело, а сердце выдало, наверно, сотню ударов в секунду.

– Ты что, придурок!? – Лен вытер лоб и сплюнул. – Да за что мне все это?

Кайто усмехнулся.

– Ладно, ладно, не горячись, я же по-дружески. А я уже начал думать, что ты ко мне привык, – Кайто засмеялся, – Ты наверно подумал, что я бестелесный? Извини, дружище, не хотел тебя напугать. Я же говорил, я не то, о чем ты думаешь. Я не привидение, не мираж и не фантом. Извини. Представляю себе – идешь, никого не трогаешь, а тебя сзади по плечу кто-то хлоп, хлоп. Да уж. Ну ты и насмешил.

– Придурок, – повторил Лен, в замешательстве отряхивая рукав, как будто к нему прилипла какая-то зараза. Кайто продолжал смеяться и извиняться.

– Нет, Лен, мне просто интересно. Допустим, ты решил, что я плод твоего воображения, но ведь ты можешь меня видеть и слышать, почему же ты думаешь, что меня нельзя потрогать? Или это уже нереально? Я просто анекдот вспомнил, – заливался от смеха Кайто. – Помнишь, как там: «Если бы к тебе прилетела добрая фея и сказала, что исполнит любое твое желание, что бы ты загадал?» – «Ну… Наверно миллион». – «А почему не миллиард?»– «Нуууу, миллиард это уже как то нереально». – Ха-ха-ха, – Кайто не мог остановиться от смеха. – Нереально, нереально.

Лен криво усмехнулся, действительно смешно – «нереально». Лен усмехнулся еще раз. Ему стало как-то легче на душе. За все время, проведенное здесь, у него ни разу не было повода не то, что посмеяться, а даже и улыбнуться. На минуту с его плеч упал стотонный груз, который уже просто не было сил носить за спиной.

– Дай я еще раз тебя похлопаю, чтобы ты привыкал, – не унимался Кайто. – А то, так и будешь шарахаться от меня, как собака от пылесоса.

Лен насторожился…

– Да не бойся ты, – Кайто похлопал его по плечу, – видишь, все в порядке. Совсем одичал тут, что ли?

Лен напрягся. Ощущение было такое, как будто надо взять в руки змею. Ему почему-то казалось, что Кайто должен быть, могильно холодным, скользким, и, вообще, каким-то мерзким. Короче говоря, как бы ни было смешно, а было в этом что-то неприятное. Лен оценивающе посмотрел на Кайто...

– Ты чего так смотришь? Хвост пытаешься у меня найти, или рога с копытами? Ничего такого у меня нет. Да уж, насмешил ты меня. Ну да ладно, посмеялись, и будет с нас. Пошли уже за твоими камнями. Пошли-пошли, «нереально», – ехидничал Кайто.

Лен достал флягу, отхлебнул воды и, ухмыльнувшись еще раз, побрел за Кайто. В голове у Лена опять все перепуталось, и он снова начал пытаться привести свои мысли в порядок. Появление незнакомца сильно выбило его из колеи, и в голове все превратилось в суп, в котором настолько все перемешано, что почти невозможно разобрать ингредиенты. Как бы ни пытался Лен сосредоточиться, он не мог ухватиться за какую-то одну мысль. Это раздражало его, и он, молча, брел в сторону обвала, искоса поглядывая на своего спутника.

Кайто в свою очередь не унимался.

– Ты знаешь, а ведь я тоже как-то был в подобной ситуации. Я увлекался альпинизмом и, однажды, мы с друзьями застряли в расщелине. Помню, все так красиво начиналось, – честолюбивые планы, романтика, прилив адреналина в избытке. Это не было научной экспедицией или чего-то в этом духе. Это был самый обычный экстремальный туризм. Мы тщательно проложили маршрут, проанализировали сводки погоды, ну, в общем, проделали все стандартные процедуры для того, чтобы чувствовать себя в относительной безопасности. Но горы есть горы. Именно поэтому они и тянут к себе как магнитом любителей «пощекотать» себе нервы. У нас в группе все были профессионалами, случайных людей и любителей не было, все друг друга хорошо знали. Ну, не важно. Сначала все шло хорошо, а потом, как это обычно и случается, все пошло наперекосяк. Сошла лавина, оборвалась связь с большой землей, мы полностью потеряли ориентацию. После пары дней безуспешных попыток восстановить связь и найти хоть какие-нибудь ориентиры, в группе начались передряги. Мнения по поводу направления дальнейшего маршрута разделились. Атмосфера накалялась, и, не придя к единому мнению, было принято, как нам казалось разумное в тех обстоятельствах решение – разделиться. Я с двумя друзьями пошел намного западнее, более верным и безопасным на наш взгляд путем, а Бартолло с товарищами отправился короткой, но совершенно безумной дорогой. Несмотря на это, уже через день пути мы потеряли Стефана. Он шел сзади, и видимо уже совсем отчаялся. То ли на нас стал с опаской смотреть, то ли, наоборот, в случае чего, не хотел быть для нас обузой. Мы этого так и не узнали. Он не был очень разговорчив и, хотя наши отношения были довольно дружественными, нехотя распространялся о своей личной жизни. Такой себе, немного суровый молчун. Так или иначе, но страховка оказалась отстегнутой, и мы успели обернуться только тогда, когда услышали позади треск ломающегося льда. Добравшись до края только что образовавшегося обрыва, мы увидели лишь глубокую-глубокую пропасть, в которой ветром разносило снежный шлейф от обвала. Все произошло очень быстро, ни криков, ни зова о помощи, ничего. Как будто его и не было. Мы были в шоке, и, не веря своим глазам, всматривались в бездну, все же надеясь увидеть вспышку сигнальной ракеты. Это сейчас я понимаю, что ни один человек не уходит от сюда «не доиграв роли», а тогда все это казалось мне настолько несправедливым, настолько безумным и бессмысленным, что просто хотелось рвать на себе волосы от отчаяния и безнадежности. Даже не знаю, что бы мы делали, увидев внизу сигнальную вспышку, ведь спускаться вниз было стопроцентным самоубийством, но тогда, вероятно, мы об этом даже не задумывались, а только ждали и надеялись увидеть внизу зеленый огонек. Как же мы проклинали тот день, когда решились отправится в это место. Да, ситуация была не позавидуешь.… Однако выбора у нас особого то и не было, либо идти, полагаясь на интуицию, либо замерзать, сидя на месте. Страх и холод были нам хорошими помощниками, они здорово нас подгоняли.

Мы с Аделем были хорошими друзьями и не еще раз помогали друг другу откапываться из-под снега и выбираться из расщелин, прежде чем я провалился в ледяной грот.

Как сейчас помню – треск под ногами, столбы взлетевшего снега. Я успел только чертыхнуться, а дальше всё белое, обжигающие ледяные крошки в лицо, несколько глухих ударов: бах, бах, бах, и – тишина. Слышно было только как снег шелестит, падая на дно грота. Провалившись, я вывихнул себе плечо, и, кажется, сломал пару ребер. Осмотревшись, я понял, что завяз в этой переделке крепче некуда. Грот был словно специально создан кем-то, как искусственная ледяная ловушка. Гигантский ледяной пузырь с практически гладкими стенами и небольшим окошком по центру арочного свода. Я чувствовал себя мышонком, который попался в пустую стеклянную банку. От ужаса я карабкался по гладким, обледенелым стенам, срывая в кровь пальцы рук. Падал, поднимался, карабкался, падал. Окончательно потеряв силы, я лежал на дне грота, пытаясь хотя бы привести в порядок свои чувства. Страх придавал сил и притуплял ощущение боли, но паника разрывала меня изнутри. Обессиленный я пытался успокоиться и взять себя в руки. Бедный Адель, не в силах помочь мне, ему оставалось только смотреть, как я мучаюсь на дне этой ловушки. Веревку мы уже давно изрезали на куски и все что он мог для меня сделать в тот момент, это не оставлять меня одного.

– Ты можешь помолчать? – неожиданно для самого себя оборвал его Лен. – Хоть бы что веселое рассказал, – произнес он не то для себя, не то для Кайто.

– Прости. Я подумал, эта история тебя подбодрит.

Лен закурил и исподлобья посмотрел на Кайто. Кайто улыбнулся.

– Фффууух, – вздохнул Лен, и принялся осматривать валуны, до которых они уже добрались. История, которую рассказывал Кайто, только сгустила и без того не радужные краски картины под названием – «Последние дни Лена». На несколько секунд он пропал где-то в глубине своих хмурых мыслей, но вовремя взял себя в руки и, словно очнувшись, окинул взглядом огромную насыпь. Ему нужен был продолговатый камень, со скошенной верхушкой.

– Иди сюда! – услышал он за спиной уже привычный голос. – Смотри, какой шикарный экземпляр!

Лен недоверчиво повернулся, и, спустившись с огромной глыбы, оценивающе посмотрел на находку Кайто. Камень был, действительно, что надо, небольшая обработка, и за день его можно было бы установить на свое место. Лен подошел и попытался сдвинуть его с места. Камень был тяжеленный. Сдвинуть можно, но, чтобы дотащить, придется здорово попотеть. Лен обошел его с другой стороны и попытался перевернуть.

– Ничего, – пробурчал Лен. – Справлюсь.

Несмотря на всю свою тяжесть, это была действительно хорошая находка, которая могла сэкономить ему пару дней времени и много сил на обработке.

– Тяжеленный, – Кайто подошел поближе. – А ну-ка! – он присел, поднатужился, и с трудом перевернул камень. – Ничего себе! По Сеньке-то шапка? Думаешь ты все такой же, как и месяц назад? Ты не обижайся, но на тебя смотреть уже жалко. Молчишь? Значит, понимаешь все. Ну да ладно, глядишь, вдвоем до вечера осилим.

Лен похлопал по камню и с недоверием посмотрел на Кайто.

– А почему ты все время молчишь? – спросил Кайто. – Послушай, что я тебе скажу, кроме меня тут никого нет, и помочь тебе некому. Раз уж ты не веришь, что я настоящий, то можешь считать, что я твое второе дыхание. А что здесь такого? Ну, открылось у человека второе дыхание, так что ж теперь делать? Может у тебя раньше никогда не открывалось второго дыхания, откуда же тебе знать, как оно выглядит? Вот значит, так как я и выглядит. Давай-ка, бросай свою сигарету и берись за работу.

С этими словами Кайто сплюнул на руки, и подтянул штаны в коленях, чтоб не поджимали.

– Ну-ка, ээээ – раз!

Кайто напрягся, пальцы под камнем побелели, вены на лбу немного вздулись и камень, поддавшись, перевернулся.

– Эээх – два!

Камень перевернулся еще раз.

– Ну-ка, ну-ка, давай его! Эээх – раз! Эээх – раз! Давай-давай, ты, реальный, присоединяйся! Эээх – раз! Эээх – раз!

Лен усмехнулся. Он с улыбкой смотрел на пыхтящего над камнем Кайто. Тот был похож на навозного жука, который изо всех сил пытается толкать свой камушек, выбранный явно не по размеру.

– Давай-давай! Стоишь, улыбаешься, – хорохорился Кайто. – Эээх – раз! Эээх – раз!

Он уже передвинул валун метра на три – четыре, и по нему было видно, что энтузиазма в нем гораздо больше чем собственно сил.

– А ну-ка, раз! – Кайто вытирал пот со лба рукавом. – Давай, давай! – Не унимался он.

Лен подошел к нему и уперся ногами в землю.

– На три-четыре! – командовал изрядно запыхавшийся Кайто. – Три-четыре, – и они вдвоем налегли на камень. – Три– четыре! Три-четыре!

Лен старался изо всех сил.

– Взяли! Взяли! Взяли! – уже потише, но все также бойко подстегивал его Кайто.

Дело двигалось, и уже через час они преодолели порядка ста метров. «Если дело пойдет так и дальше, то есть шансы действительно управиться до заката», отметил про себя Лен. Но усталость давала о себе знать, и темпы начали потихоньку уменьшаться.

– Ну что, второе дыхание? Давай передохнем, а то лопнешь.

– Ничего, бывало и похуже, тут главное не думать о расстоянии. Шаг, еще шаг, еще шаг, глядишь и управимся.

Лен присел и достал флягу и сигареты. Попив воды, он закурил и немного расслабился. Тяжело дыша рядом присел Кайто.

– Хотел спросить тебя, почему ты появился именно сейчас? – Лен устало повернул голову в сторону Кайто.

– Смешно, а когда мне надо было появиться? Когда бы я ни появился, ты все равно спросил бы: «почему ты появился именно сейчас». Так надо.

– Уууу… – понимающе кивнул головой Лен. – Так надо… Кому?

–Ну, кому? – Кайто задумчиво, как бы подбирая слова, поднял голову вверх. – Многим. В первую очередь тебе.

– А во вторую?

– Во вторую, еще очень-очень много кому.

– Угу, – опять проугукал Лен. – А зачем?

– Так надо.

– Так нааадо, – протянул Лен.

– Ты многого не знаешь Лен, в этом мире все не совсем так, как выглядит на первый взгляд.

– В смысле?

– У тебя в жизни бывало такое, что бы ты был в чем-то уверен на сто процентов, а потом, оказывается, что ты просто заблуждался? Ты сам потом удивляешься: «Как же я мог не видеть того, как все обстоит на самом деле»? Да взять хотя бы самые обычные оптические, звуковые иллюзии. Миражи, галлюцинации, фокусы, в конце концов. Ты видел когда-нибудь фокусы? Я их обожаю. Смотришь, ну все видишь, все понимаешь, все контролируешь, а потом – бац! Все оказывается совершенно по-другому.

– Были, конечно, разные ситуации. И фокусы видел, и трюки разные, но такого, как сейчас, со мной еще не было. – Лен усмехнулся.

– Ну а раз ты уже с такими вещами сталкивался, тем легче тебе будет во всем разобраться.

– То есть?

– То есть, например, ты думаешь, что я плод твоего воображения, а на самом деле это не так.

– А как же на самом деле? Наоборот?

– Хоть ты и улыбаешься, но отчасти это так и есть, но только лишь отчасти.

Лен опять понимающе кивнул головой.

– Ну да.… И кто же тогда ты, по-твоему?

– Ну, для начала давай так, я это я, а ты это ты. И тебе надо до заката перетащить эту глыбу, – Кайто похлопал по валуну – воон туда. Так что давай-ка, поднимайся, и за работу, а разговоры оставим для перекуров.

– Ооо, смотри какой серьезный, – съязвил Лен, выбросив окурок, и, отряхнувшись от песка, подошел к валуну. – Между прочим, это мой камень, – пробурчал Лен в полголоса, так чтобы Кайто его не услышал.

– Ну что, взялись? – Кайто сделал пару разминочных движений руками и присел, засунув пальцы под породу. – Эээх раз! Раз! Раз!

Несмотря на то, что вдвоем работа продвигалась намного быстрее, потребовалось не менее четырех часов, чтобы преодолеть большую часть пути. Уставшие и мокрые от пота, они отправились в лагерь, чтобы перекусить и набраться сил.

Умывшись и попив воды, Лен принялся раскладывать на столе остатки вчерашнего ужина. Он старался быть как можно более экономным, поэтому вся его еда была аккуратно завернута в бумагу и спрятана под камнями в тени, подальше от солнца. Температура в контейнере даже по ночам была намного выше, чем в полуметре под землей, прикрытой камнями.

– Кстати, ты ешь? – спросил Лен у Кайто.

– В принципе, я могу не есть, но это может плохо повлиять на твое отношение ко мне.

– Так будешь, или нет?

– Да, пожалуй, не стану отказываться, так тебе будет спокойней.

– Ну вот, так бы и сразу, а то: « могу – есть, могу – не есть ». Кстати первый раз слышу, что бы…. Даже не знаю как тебя назвать. Ну, в общем, чтобы от еды не отказывались. Хотя, впрочем, и о том, чтобы так усердно работали, тоже не слышал. – Лен усмехнулся. – Давай подвигайся, кто ты там на самом деле.

Они уселись и начали обед.

– Ты так и не ответил, кто же ты такой, по-твоему?

– Я думаю, чтобы тебе легче было понять, кто я, сначала ответь сам себе, достаточно ли ты хорошо понимаешь, кто ты сам-то такой, по-твоему.

– Как это, кто я?

– Ну, вот так. Чтобы объективно рассуждать о том, что тебя окружает, надо сначала четко понимать, чем ты сам являешься.

–Ну, во-первых, не чем, а кем, а во-вторых, тут как раз все ясно – я это я.

– Неужели разум это кто-то? Ну да ладно, не буду придираться к словам, я это я, отличный ответ! Ну а если серьезней?

– Слушай, у меня такое ощущение, как будто я в первом классе стою перед преподавателем и растерялся, отвечая на вопрос, сколько будет два плюс два. Знаю, что четыре, помню, что четыре, но по всему вижу, есть тут какой-то подвох.

– И тем не менее.

– Так и думал, что ты это скажешь. Ну ладно, я…. Человек, я – личность, да, вот подходящее слово. Именно личность!