Текст книги "Советская авиация в боях над Красным Бором и Смердыней. Февраль-март 1943"

Автор книги: Илья Прокофьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Самолетный лючок с номером самолета И. Филимошина и В. Третьякова

Дублированный заводской номер двигателя самолета Филимошина И. Г. и Третьякова В. Д.

Третьяков В. Д. со своей женой

Были в этот день потери и в 293-й дивизии 1-го бомбардировочного авиакорпуса. При втором заходе на цель экипажи 780-го бомбардировочного полка капитана Стодолкина, старшего лейтенанта Румянцева и младшего лейтенанта Пискунова были атакованы истребителями противника. Самолет Пе-2, который пилотировал капитан Сергей Стодолкин, был сбит в районе Смердыни, экипаж с парашютами покинул горящий самолет уже над своей территорией. В первоочередном донесении полка указывалось, что судьба летчика не известна, штурман самолета погиб, а стрелок-радист Лошук (Лащук) упал в снег без парашюта, но остался жив. Так как, в донесении о потерях 1-го бомбардировочного авиакорпуса за февраль 1943 года экипажа капитана Стодолкина нет, то можно сделать вывод, о том, что экипаж вернулся в полк, и запись о гибели штурмана самолета была преждевременной. Гвардии майор Сергей Никитович Стодолкин погиб при катастрофе самолета 24 марта 1944 года в Полтавской области в составе уже 162-го гвардейского авиаполка.

Также преждевременно в донесении полка было указано, что экипаж самолета Пе-2 летчика Румянцева и штурмана Шкрятко (стрелок-радист в документах не указан) не вернулся с боевого задания. Оказалось, что экипаж на дымящем самолете совершил вынужденную посадку на лес в районе Верхняя Влоя на нашей территории. И хотя, самолет оказался разбитым, летчик и штурман были только легко ранены.

А вот судьбу третьего экипажа этого авиаполка удалось выяснить, только в марте 1945 года, когда был освобожден из плена и вернулся в полк летчик самолета, лейтенант Василий Евстафьевич Пискунов. Со слов Пискунова, самолет был подбит над целью зенитной артиллерией немцев, он выбросился с парашютом над территорией противника. Что стало со стрелком-радистом экипажа он сказать не мог. Вместе со штурманом, младшим лейтенантом Петром Васильевичем Давыдовым, который тоже выпрыгнул с парашютом, они, не успев прийти в себя, были окружены немцами и взяты в плен. О дальнейшей судьбе своего штурмана Пискунов тоже не знал. В документах о безвозвратных потерях полка в период Смердынской операции напротив фамилий Пискунова и Давыдова были сделаны записи как о пропавших без вести. Данные на стрелка-радиста в потерях полка не указаны, что говорит о том, что он смог вернутся в полк до момента составления этих донесений.

У истребителей в этот день были две потери. Не вернулся на свой аэродром из района Будково самолет Ла-5 из состава 522-го истребительного авиаполка 215-й дивизии, который пилотировал капитан Михаил Николаевич Карабанов. Это была весомая потеря для полка. Михаил Карабанов на это время был уже состоявшимся пилотом, на его счету было 10 личных и 14 групповых побед (по другим источникам 15 личных и 13 групповых). Последний самолет противника, Хш-126, записанный на его счет, был сбит в группе с другими летчиками полка накануне 10 февраля 1943 года юго-западнее деревни Липовик.

«Что это был за летчик!» – с восхищением вспоминает Герой Советского Союза, бывший командир 2-го гвардейского истребительного авиаполка Емельян Филаретович Кондрат. В своей книге «Достался нам век неспокойный» он описывает события января-февраля 1943 года, когда его полк в составе 215-й истребительной дивизии находился под Ленинградом. Самый яркий момент его воспоминаний как раз связан с капитаном Карабановым. В это время полки дивизии проводили облеты территории, на которой должно было начаться наступление. Командир полка вместе с группой летчиков полка следили за посадкой своих самолетов: «Майоров говорил, а в это время на посадку шел Соколов. Вдруг из-за леса на бреющем выскочил истребитель, догнал Соколова и, обгоняя, закрутил вокруг него спираль, потом перевернулся на спину и понесся почти над землей вот так, кабиной вниз.

– Ё-моё! – воскликнул Майоров. Он подался всем телом, следя за таким удивительным полетом, в глазах полыхали восхищение и зависть.

– Карабанов! – уважительно произнес Соболев.

Карабанова знали все – кто лично, кто понаслышке. Волшебник пилотажа, виртуоз. В бою неописуемо дерзок. Мастерское владение машиной позволяло ему применять в бою такие маневры, что порой в голове не укладывалось.

На фюзеляже его самолета нарисована пасть разъяренного тигра – символ, хорошо соответствующий бойцовской беспощадности Карабанова. Знали его и фашисты. По отличительному знаку, по манере боя, по тому урону, какой он наносил, по фамилии, которая звучала в эфире. Они и сами ее произносили. Нередко наши радисты, настраиваясь на волну их радиопереговоров, слышали панические предупреждения:

– Ахтунг! Внимание! В небе Карабанов!

Сейчас наши аэродромы были рядом, и Карабанов таким образом, возвращаясь к себе, передавал нам приветы.

Соколов зарулил, поставил самолет, направился к остальным. Добродушному Соколову и возмутиться как следует не удается. У него даже это выходит без гнева.

– Что за народ! Сесть спокойно не дадут».

И вот не стало такого замечательного летчика. В документах полка он до сих пор считается пропавшим без вести. Как сложилась его судьба? Погиб? А может быть попал в плен и сгинул там?

В воспоминаниях летчика-бомбардировщика, генерал-полковника авиации Андрея Герасимовича Рытова описан рассказ одного штурмана из его полка, который в мае 1943 года был сбит и попал в плен: «Памятный майский день 1943 года, – писал Елагин, – был моим последним днем в родном полку. Прямым попаданием вражеского снаряда разбило хвостовое оперение самолета и левый мотор. Машина стала неуправляемой и начала беспорядочно падать. Саша Репин выбросился с парашютом на высоте примерно 1200 метров, а я почти у самой земли. Радист, старшина Говоров, вероятно, был убит в воздухе. Сколько я ни запрашивал его – ответа не получил. Территория была занята врагом, и нас, в конце концов, выследили и схватили. Меня посадили в легковую машину и повезли в Локоть, где показали результаты боевой работы нашего полка. Лежали убитые фашисты, догорали склады с горючим и автомашины, дымилось разрушенное здание бывшего горсовета, в котором располагался вражеский штаб.

«Смотри на дело своих рук, – зло сказал мрачный майор в гестаповской форме. – За это не щадят...»

На той же машине меня отвезли на станцию Комаричи, откуда переправили в орловскую тюрьму. Потом – Смоленск, Лодзь, Мосбург, местечко Оттобрун километрах в шестидесяти от Мюнхена. В так называемом «рабочем лагере» были невыносимо тяжелые условия: голод, каторжный труд, издевательства надсмотрщиков. Но больше всего угнетала тоска по Родине.

Меня и моих товарищей ни на минуту не покидала мысль о побеге из фашистского плена. 29 августа 1943 года я, летчик Карабанов, с которым встретился в Лодзи, и еще два советских парня совершили побег. Добрались до Вены. Там на наш след напала полиция. Пришлось разъединиться. Я остался один и ушел километров на тридцать за Вену. Гестаповцы настигли меня и посадили в венскую тюрьму, в которой я пробыл полтора месяца».

Может быть, этим летчиком, с которым бежал из плена майор Елагин, и был Михаил Николаевич Карабанов? Очень похоже на его характер... Но пока судьба Михаила Карабанова остается загадкой.

Из состава другой, 209-й истребительной дивизии на самолете Як-7б не вернулся с боевого задания по сопровождению штурмовиков Ил-2 из района Смердыня – Рамцы командир АЭ 1-го гвардейского истребительного авиаполка, гвардии старший лейтенант Коняхин Владимир Андреевич. Только после войны удалось выяснить, что Владимир Коняхин попал в плен, где встретил еще одного попавшего в плен летчика, который и рассказал, что видел Коняхина в лагере для военнопленных летчиков под Кенигсбергом.

Но и гвардейцы из 1-го истребительного авиаполка в этот день заявили о воздушных победах над врагом. Один Ме-109 был сбит капитаном Дмитрием Ащауловым в районе Липки. В воздушном бою в районе озера Тянегожское наши летчики сбивают два немецких самолета: лейтенант Иван Забегайло – бомбардировщик Ю-88, а младший лейтенант Владимир Русаков – Ме-109. Надо сказать, что этим «мессершмиттом» молодой летчик Владимир Васильевич Русаков, открыл счет сбитым вражеским самолетам, которых к концу войны будет 13. В районе деревни Пельгора лейтенант Виталий Клименко добивается победы над немецким Хш-126.

На земле, в полосе прорыва, заметных успехов добиться не удалось. Наступающие подразделения 198-й и 311-й стрелковых дивизий вместе с танками 124-й танковой бригады с большим трудом проделали проходы в деревоземляном заборе противника и ворвались на передний край. Для расширения прорыва начали вводиться полковые и дивизионные резервы, но под сильным заградогнем противника они вынуждены были залечь. Части 281-й стрелковой дивизии попали под сильный артиллерийский и минометный огонь, который по своей мощности, был значительно сильней, чем в предыдущий день. Пехота понесла большие потери – убитыми 211 человек и раненными 243 человека. Напряженные бои продолжились и ночью, но существенного успеха для наших войск также не имели.

12 и 13 февраля 1943 года наступление продолжалось, но из-за нелетной погоды поддержки со стороны авиации пехотные части не получили. В Докладе штаба 54-й армии было записано: «Темпы наступления частей после прорыва обороны противника сильно затягивались, основная тяжесть боя по расширению прорыва в течение 12.02.43 г. по прежнему лежала на дивизиях первого эшелона, а последние, использовав все свои резервы, понеся чувствительные потери и устав физически, не могли в условиях нарастающего сопротивления противника выполнить поставленную задачу. Противник значительно усилил огневое воздействие по боевым порядкам наших частей, пополнив свою группировку артиллерии. Одновременно, стремясь не допустить дальнейшего развития прорыва, продолжал перебрасывать в район действия новые части.(...) Узкий и неглубокий участок прорыва, с наличием хорошо подготовленных узлов сопротивления на флангах, давал противнику возможность сосредотачивать чрезвычайно плотный губительный огонь из всех видов орудий по всему участку фронта». В эти дни в прорыв были введены дополнительные части. Подразделениям 198-й стрелковой дивизии удалось стремительным ударом выбить противника из опорного пункта на южной опушке леса у Макарьевской Пустыни и подойти к промежуточному оборонительному рубежу, идущему вдоль дороги Макарьевская Пустынь – Вериговщина. 124-я танковая бригада продолжала наступление и смогла форсировать речку Лезна.

14 февраля 1943 года. Войска ударной группы армии продолжали выполнять задачу по расширению участка прорыва.

801-му штурмовому полку 232-й штурмовой дивизии ставится задача по уничтожению живой силы и техники в тылу противника в районе Березовка, Новая Малукса, Виняголово. Их цели – это подкрепление противника, которое снималось с второстепенных участков обороны и направлялось к месту прорыва наших войск.

В течение дня были потеряны два самолета. Самолет Ил-2 (заводской номер 1250), в экипаж которого входили: штурман полка, капитан Линьков Александр Андреевич и воздушный стрелок, старший сержант Сидоров Анатолий Михайлович, не вернулся с боевого задания. На следующий день самолет, совершивший вынужденную посадку, был обнаружен в 2 км юго-западнее Дружево. Бойцы эвакуационной команды, осмотрев подбитый самолет, пришли к выводу, что самолет разбит, а мотор подлежит ремонту, но сказать что-либо о судьбе экипажа они не могли. В полк ушло донесение о том, что экипаж пропал без вести. Капитан Линьков и старший сержант Сидоров в полк не вернулись, и их судьба до сих пор остается загадкой. Возможно, они разбились при вынужденной посадке, и их тела обнаружили пехотные части, которые и доставили тела на дивизионный или полковой пункт погребения. А возможно, совершив вынужденную посадку в лесу, экипаж не смог сориентироваться и вышел на позиции немцев, где и погиб, так как сплошной линии фронта в этих местах не было. Но это только предположения.

Второй самолет Ил-2 (заводской номер 1125) из состава 801-го полка, который пилотировал младший лейтенант Бочаров, был сбит истребителями противника у деревни Шала в 1,5 км западнее разъезда Жарок. Самолет при падении разбился, а летчик, выпрыгнув с парашютом, получил легкое ранение и вернулся в полк. 704-й штурмовой полк получает свои цели в районе линии фронта Смердыня – Басино – южный берег реки Тигода. В районе цели наших штурмовиков атаковали истребители противника. В результате, был сбит самолет Ил-2 (заводской номер 5584) в составе командира звена, лейтенанта Спицына Семена Евдокимовича и воздушного стрелка, сержанта Большова Николая Николаевича.

230-й штурмовой авиаполк действовал по целям противника в районе Макарьевская Пустынь, Липки, Рамцы, Костово, Белово, Васькины Нивы. В результате атак немецких истребителей были сбиты самолеты младшего лейтенанта Колоярова Григория Григорьевича (Ил-2 № 4037) и младшего лейтенанта Шугая Николая Андреевича (Ил-2 № 4121), которые упали в лесу в 1,5 – 2 км северо-западнее Макарьевской Пустыни. Три самолета были потеряны из виду после атаки и на свою базу не вернулись. Их пилотировали: (Ил-2 № 4037) младший лейтенант Акмалов Заля Акмалович, (Ил-2 № 1194) младший лейтенант Тренев Владимир Иванович и (Ил-2 № 5605) младший лейтенант Кузовкин Анатолий Николаевич. В экипаже последнего воздушным стрелком вылетел адъютант эскадрильи, капитан Сарычев Владимир Иванович.

Колояров Г. Г.

Шугай Н. А.

Акмалов З. А.

Тренев В. И.

Кузовкин А. Н.

Сарычев В. И.

В отчетах о боевых действиях 232-й штурмовой дивизии за этот период говорится: «При выполнении боевых заданий в феврале месяце отмечены ряд случаев слабого действия прикрывающих истребителей. Это особенно резко обнаруживается, когда прикрытие обеспечивается патрулированием над целью: Так, 14 февраля 1943 года при действиях 3-х групп (2 группы по 4 Ил-2 и 1 группа 7 Ил-2) в районах: Васькины Нивы, Белово, Костово, Басино все были атакованы истребителями противника. Патрулирующие истребители ходили плотным строем над своей территорией, а не в районе атак штурмовиков. На вызовы по радио ведущих групп штурмовиков: «Нас атакуют истребители противника, отражайте атаки», прикрывающие истребители не реагировали».

Командир 230 ШАП по этому случаю доносил: «Наши истребители, курсируя большими группами, больше заняты наблюдением за строем, чем за воздушной обстановкой. Пары и четверки истребителей противника ходят ниже и остаются незамеченными нашими истребителями. Прикрытие только над целью действий штурмовиков, безответственный метод прикрытия, так как наши прикрывающие ни за кого не отвечают, разве только за себя и свою группу.(...) В результате бездействия патрулирующих в районе действий из состава указанных трех групп штурмовиков, было сбито пять экипажей – летчики, младшие лейтенанты: Шугай, Колояров, Акмалов, Тренев, Кузовкин».

Работа на месте падения самолета Ил-2

Весной 2007 года поисковыми отрядами Сибирского кадетского корпуса «Мужество, Героизм и Воля» из Новосибирска и питерским отрядом «Рубин» была проведена поисковая экспедиция по подъему обломков советского самолета-штурмовика Ил-2. Об обломках советского самолета ленинградские поисковики узнали от местных жителей еще несколько лет назад. По легенде, рассказанной старожилами еще в пятидесятые годы, у обломков самолета, который разбился в болоте между деревнями Ивановское и Васькины Нивы, видели останки двух пилотов. По словам очевидцев, у одного погибшего было звание капитана, а у второго – сержанта. Но в шестидесятые годы в этом районе проводили мелиоративные работы, и поэтому, когда поисковики прибыли на место падения штурмовика, они застали плачевную картину. Обломки самолета и останки погибшего экипажа попали под ковш экскаватора, и только на самой окраине мелиоративного поля из насыпного вала торчали изуродованные обломки самолета. Поэтому поисковикам пришлось проверять большой участок поля и болота металлоискателем, чтобы определись точное место падения самолета. Первой находкой стал сильно разбитый редуктор самолетного двигателя. Он находился на глубине более метра, на самой границе поля и болота. Все три лопасти винта были отломаны при падении, на этом основании был сделан вывод, что самолет падал с работающим мотором, а значит, пилот перед сближением с землей не попытался (или не мог) выключить двигатель, чтобы избежать катастрофы при вынужденной посадке на «брюхо». Возможно, пилот был тяжело ранен или убит, а может быть, успел покинуть подбитую машину с парашютом. При обследовании всей площади разброса обломков самолета были найдены стреляные гильзы и неиспользованные патроны к авиационному пулемету БС, который ставился в кабине воздушного стрелка для отражения атак вражеских истребителей. Тем самым, подтвердилась версия о том, что данный самолет является двухместной модификацией Ил-2. На второй день раскопок, среди обломков кабины самолета, поисковики нашли костные останки членов экипажа. И только под завершение экспедиции удалось обнаружить броневой лист, который защищал от пуль и осколков выхлопные патрубки двигателя самолета, на котором красной краской был продублирован заводской номер самолета: 5605.

По документам ЦАМО РФ было установлено, что самолет Ил-2 № 5605 с мотором АМ-38 № 24376 из состава 230-го штурмового авиаполка 232-й штурмовой авиадивизии 14-й Воздушной Армии Волховского фронта не вернулся с боевого задания 14 февраля 1943 года. Самолет с экипажем вылетел с целью нанесения бомбоштурмового удара по войскам противника в районе Васькины Нивы – Белово – Костово – Басино. Экипаж погибшего самолета состоял из летчика, младшего лейтенанта Кузовкина Анатолия Николаевича, и воздушного стрелка, адъютанта авиаэскадрильи, капитана Сарычева Владимира Ивановича.

Таким образом подтвердилась легенда, рассказанная местными жителями, о том, что у места гибели самолета видели останки капитана. А рассказ о том, что второй погибший имел звание сержанта, тоже имел под собой обоснование, так как Анатолию Кузовкину офицерское звание младшего лейтенанта было присвоено в начале февраля 1943 года, и поэтому на боевое задание он мог вылететь со старыми знаками отличия. Останки погибших торжественно захоронили на воинском мемориале «Березовая Аллея» в городе Любань 9 мая 2007 года.

Но вернемся к февральским событиям 1943 года. 281-я ШАД, привлеченная к операции, в этот день действовала по переднему краю противника. Ее задачей было бомбардировочными и штурмовыми ударами уничтожать огневые средства и живую силу в районе Смердыня – Басино. При выполнении боевого задания наши штурмовики были атакованы немецкими истребителями.

Самолет Ил-2 (заводской номер 7922) из состава 448-го штурмового авиаполка был сбит в районе цели. По наблюдению других экипажей группы, раненный летчик, младший лейтенант Просветов смог совершить вынужденную посадку на «брюхо» в 2-3 км южнее Зенино, на нашей территории. Самолет оказался разбитым, а летчика отправили в лазарет. Другой самолет этого же полка (Ил-2 № 1720) по докладу других летчиков был потерян из виду в районе цели. Судьба самолета и летчика, младшего лейтенанта Андрея Андреевича Голубева неизвестна до сих пор.

Летчики 448 штурмового авиаполка. 1943 год

В 872-м штурмовом авиаполку в этот день был потерян один самолет Ил-2 (заводской номер 30795). По докладу экипажей других самолетов он был сбит истребителями Ме-109 в районе между Смердыня и Рамцы. Экипаж самолета состоял из командира звена, младшего лейтенанта Виноградова Николая Ивановича и воздушного стрелка, сержанта Ковалева Алексея Ивановича.

В другом полку дивизии, в 703-м штурмовом, также были потеряны два самолета. Самолет Ил-2 (заводской номер 0124), который пилотировал командир эскадрильи, капитан Ладуницкий Василий Федорович, был потерян из виду в районе цели. Причины и обстоятельства его пропажи долгое время были неизвестны. По завершении операции, в штаб были отправлены списки безвозвратных потерь полка, в которых был указан и капитан Ладуницкий. И только под конец войны в 1945 году в штатно-должностной книге полка напротив фамилии Ладуницкого была сделана запись: вернулся. Обстоятельства возвращения в полк, а также его судьба после боевого вылета 14 февраля 1943 года автору не известны. Возможно, что Василий Федорович попал в плен и был освобожден только в 1945 году.

Также в районе цели зенитной артиллерией противника был подбит и после атакован истребителями противника самолет Ил-2 (заводской номер 1383). Из-за повреждения мотора экипаж совершил вынужденную посадку на нашей территории в районе Сотово. Самолет получил серьезные повреждения и был эвакуирован в полевые мастерские, летчик, младший лейтенант Янюк остался невредим, а воздушный стрелок, сержант Марущак получил ранение в ногу и был доставлен в госпиталь.

На земле, несмотря на ввод в прорыв свежих сил, успех по расширению прорыва достигнут не был. Противник, опираясь на подошедшие резервы и на исключительно интенсивный артиллерийский и минометный огонь, сумел задержать наступление наших частей.

15 февраля 1943 года для бомбардировки противника привлекаются части 1-го бомбардировочного авиакорпуса. Но поставленная перед ними задача остается невыполненной. В донесении командира 46-го бомбардировочного авиаполка командиру 263-й дивизии, говорится: «Девятка под командованием старшего лейтенанта Скоробогатова вылетев на выполнение боевого задания, была вынуждена вернуться, не выполнив задание из-за плохих метеоусловий. Из-за невозможности произвести посадку на своем аэродроме, самолеты сели на другие аэродромы: Мякишево, Порог и Куколь. С улучшением погоды все самолеты перелетели на свой аэродром. Ведущий группы, старший лейтенант Скоробогатов (экипаж: штурман, гвардии майор Янченко, стрелок-радист, старшина Задорожный) вернулся на свой аэродром после 32 минут полета по причине – не убирались шасси – перегорел предохранитель».

Из-за плохих метеоусловий, которые не позволили бомбардировочной авиации действовать по своим целям, весь груз ответственности за поддержку наземных частей лег на плечи штурмовых авиаподразделений. Самолеты штурмовой авиации могли атаковать наземные цели на малой высоте. Поэтому в этот день две дивизии самолетов Ил-2 действовали по переднему краю противника. 281-я дивизия бомбардировочными и штурмовыми ударами уничтожала огневые точки и живую силу противника в районе Смердыня – Басино.

При первом заходе на цель, группа штурмовиков 448-го штурмового авиаполка была атакована шестью истребителями Ме-109. Последними в строю шли два самолета ведомые, младшими лейтенантами Мяндиным и Полетаевым, на них-то и пришелся первый удар «мессершмиттов» снизу сзади. По докладу вернувшихся с боевого вылета других экипажей, их самолеты загорелись и упали в 2-3 км северо-восточнее Смердыни. Со слов вернувшихся летчиков, самолет Ил-2 (заводской номер 1874638) командира звена, младшего лейтенанта Федора Павловича Мяндина (воздушный стрелок, старшина Колесников Валентин Ефимович) сгорел на земле, а самолет Ил-2 (заводской номер 1873838) в составе экипажа: младшего лейтенанта Александра Дмитриевича Полетаева и воздушного стрелка, старшины Ивана Андреевича Теплова, разбился при падении.

В августе 2007 года охотниками, в районе урочища Грустыня, были обнаружены обломки советского самолета. Эта информация поступила руководителю поискового отряда «Любань» Игорю Сурову, который, собрав актив преподавателей и учащихся Любанской средней школы № 1, выехал на место падения самолета. Обследовав прилегающую местность, поисковики обнаружили две воронки, рядом с которыми были разбросаны фрагменты самолета: броня, стойки шасси, коленчатый вал от мотора с тремя поршнями. На одном поршне удалось прочитать частично номер мотора АМ-38 № ш 295323(0 или 7). Рядом с воронкой школьниками были найдены обломки от 100 кг авиабомбы, гильзы от крупнокалиберной авиационной пушки ВЯ-23 1942 года выпуска, гильзы от пулемета УБ 1942 года выпуска, все это говорило о том, что данный самолет являлся двухместной модификацией. В результате проведенной работы, в воронке и на бруствере были обнаружены остатки амуниции экипажа: каблук от сапога, перчатка, ремни от портупеи, части от пристяжной системы парашютов. По радиусу разлета обломков самолета был сделан вывод, что самолет при падении взорвался на собственных бомбах.

При обследовании обломков самолета, на створке бомболюка был обнаружен написанный красной краской номер 3838. По документам Центрального архива Министерства обороны было установлено, что самолет Ил-2 № 1873838 из состава 448 ШАП 281 ШАД 14 ВА не вернулся с боевого задания 15 февраля 1943 года, в состав экипажа входили: летчик, младший лейтенант Полетаев и воздушный стрелок, старшина Теплов. Так было установлено место их гибели.

И если место и причину падения самолета Полетаева и Теплова, спустя 65 лет после войны, удалось установить, то судьба младшего лейтенанта Челоукина Виктора Васильевича до сих пор остается неизвестна. Его самолет Ил-2 (заводской номер 30514) был также атакован немецкими истребителями при втором заходе штурмовиков на цель. Другие летчики только и смогли наблюдать, как его самолет был подбит и со снижением ушел на сторону противника, скорее всего младший лейтенант Челоукин был убит или тяжело ранен.

Самолет Ил-2 (заводской номер 301214) в составе: летчика, младшего лейтенанта Перелая Николая Гавриловича и воздушного стрелка, старшего сержанта Егерева Георгия Васильевича был атакован двумя Ме-109 при выходе уже из третей атаки по указанным целям. Летчик, сколько мог, тянул на подбитом самолете до своего аэродрома, но поврежденный мотор перестал работать, и экипажу пришлось в 3-4 км юго-восточнее Зенино покинуть борт самолета с парашютами. Летчик приземлился невредимым, а вот стрелок самолета, старший сержант Егерев разбился, так как его парашют не раскрылся. Самолет же по инерции пролетел чуть дальше и разбился в районе Оломна в 14 км северо-восточнее деревни Посадников Остров.

Об этом экипаже сохранились воспоминания бывшего комсорга 448-го штурмового авиаполка, подполковника в отставке Александра Алексеевича Панфилова. Вот как он вспоминал этот день: «15 февраля 1943 года Перелай с воздушным стрелком, старшим сержантом Г. В. Егеревым и вместе со своими боевыми товарищами вел воздушный бой с шестью Ме-109 в районе Смердыни. Воздушный стрелок Егерев в этом бою был убит. Но Перелай на подбитом самолете дотянул до своих и упал на переднем крае. Похоронив товарища, Николай на следующий день вернулся в свой полк». По словам бывшего комсорга, Николай Перелай отличался в бою особой храбростью и отвагой. В этих словах можно полностью убедиться, если взглянуть в личное дело летчика, которое хранится в военном архиве: «...в Красной Армии с 1940 года, на фронтах Отечественной войны с 15 апреля 1942 года. Звание младшего лейтенанта присвоено 2 февраля 1943 года, звание лейтенанта 29 апреля 1943 года. 19 апреля 1943 года был сбит, и 22 апреля попал в плен. Был в лагере для военнопленных в городе Рига, 2 июля 1943 года бежал. С 5 сентября 1943 года партизан в Витебской области. 11 октября 1943 года вернулся к месту службы. Награжден: орденом «Красное Знамя» – 1943 год, медаль «За оборону Ленинграда» – 1943 год, орден «Красное Знамя» – 1944 год». К слову сказать, 19 апреля 1943 года самолет Перелая был подбит в этих же местах, где был сбит в феврале. Перелай посадил израненный самолет на болото, и как в первый раз у него погиб стрелок-радист. К сожалению, Николай Гаврилович Перелай не дожил до Победы. 8 февраля 1944 года уже при освобождении новгородчины его Ил-2 был подбит зенитными автоматами немцев и взорвался в воздухе...

Другой самолет Ил-2 (заводской номер 10022) из состава 448-го полка был атакован истребителями противника уже над нашей территорией в районе 1-2 км восточнее Доброе. О точном месте падения самолета никто доложить не смог. Но спустя несколько дней, самолет был обнаружен на вынужденной посадке эвакуационной командой дивизии в 1 км восточнее Зенино. Техники эвакуировали самолет в полевую авиаремонтную мастерскую, но о судьбе экипажа ничего сказать не могли. Только 29 марта 1943 года, когда из госпиталя в полк вернулся воздушный стрелок самолета, старший сержант Алексей Николаевич Баженов, стало известно о судьбе экипажа и обстоятельствах вынужденной посадки. Оказалось, что самолет был сбит истребителями противника, и как только летчик смог перелететь линию фронта они совершили вынужденную посадку на лес. Оказалось, что летчик самолета, старший сержант Виктор Антонович Блажевич тяжело ранен, и после вынужденной посадки был отправлен на излечение в госпиталь № 1970. В суматохе боев, о ранении летчика и воздушного стрелка в полк не сообщили. Виктор Блажевич вернулся в полк только 4 июля 1943 года.

Истребители сопровождения из состава 263-го истребительного авиаполка 215-й истребительной авиадивизии в районе Смердыня потеряли один Ла-5, который не вернулся с боевого задания. Летчик самолета, младший лейтенант Александр Петрович Каширин до сих пор считается пропавшим без вести.

Летчики 1-го ГИАП вели бой со смешанной группой противника, в которой были как Ме-109, так и недавно появившиеся на данном участке фронта ФВ-190. В результате проведенного боя ими были заявлены следующие победы: капитаном Дмитрием Ащауловым и лейтенантом Александром Ганиным в районе деревни Черемная Гора был подбит Ме-109, а младшим лейтенантом Василием Ищенко в районе Любани – ФВ-190. Летчиком 263-го истребительного авиаполка сержантом Георгием Орловым на самолете Ла-5 был сбит в юго-западнее Черемной Горы немецкий бомбардировщик Хе-111.

232-я штурмовая дивизия в течение дня подавляла огневые точки противника в районе укрепленного немцами населенного пункта Макарьевская Пустынь. Во время боевого задания зенитной артиллерией противника был сбит самолет Ил-2 (заводской номер 30902) из состава 704-го штурмового авиаполка, который пилотировал младший лейтенант Лобковский Александр Иванович. В оперативной сводке дивизии указывалось, что самолет упал на северной окраине Макарьевской Пустыни, при ударе взорвался, летчик погиб.

Еще в начале девяностых годов, работая с архивными документами Тосненского райвоенкомата, автору попались сведения о том, что в 70-е годы останки Александра Ивановича Лобковского были захоронены на воинском мемориале «Березовая Аллея» в городе Любани. Но проверить эти данные было невозможно, так как в документах полностью отсутствовали указания об обстоятельствах и месте нахождения останков пилота. Лишь в 2004 году поисковиками отрядов «Любань» (руководитель Игорь Суров), «Иван Сусанин» (руководитель Константин Москвин) и «Рубин» (руководитель Николай Михайлов) было обследовано место падения советского штурмовика Ил-2, установленное в районе Макарьевской Пустыни, прямо рядом с макарьевской канавкой в 30-40 м от развалин старого монастыря. Было проведено вскрытие воронки на месте падения самолета, в которой были обнаружены обломки мотора. Останков погибшего летчика найти не удалось. На обломке редуктора была обнаружена фирменная бирка с заводским номером мотора: АМ-38 № ш 292316.