Текст книги "Острие Кунты"

Автор книги: Илья Беляев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

И в чем же этот корень?

В желании быть. Если делать Дису со всей искренностью, ты можешь прийти к осознанию двух вещей. Во-первых, поймешь, что удовлетворение мелочных ежедневных желаний не приносит тебе никакой радости. Ты придешь к осознанию того, что существует лишь одно, живущее в глубине сердца, великое Желание. Оно – царь всех желаний, и это – желание окончательного освобождения. С этого момента все прочие желания подчиняются главному, и в результате твоя жизнь полностью меняется. Другое возможное осознание – понимание того, что в действительности ты ни чего не хочешь. Ты ясно видишь, что то, чем ты привык считать свое "я", на самом деле не существует. Твое же истинное "Я" абсолютно самодостаточно, поскольку оно включает в себя все и ему ничего не нужно.

Тоша замолк, и, после долгой паузы, я спросил:

– А если Диса практикуется неправильно?

– В таком случае она может быть разрушительной и очень опасной.

– Какие главные препятствия на пути Дисы?

– Диса позволит тебе немедленно увидеть свои страхи и начать работать с ними. Но это может и остановить тебя в самом начале.

– Что нужно делать, чтобы преодолеть страх?

Продолжать дисовать.

Но мы часто не знаем, что мы хотим. Что делать тогда?

– Следовать первому импульсу. Первый импульс – всегда правильный. Следом приходит мысль; она рождает сомнение.

По мере разговора я почувствовал, что внутри меня начинает что-то происходить. Я попытался нащупать свои глубинные желания. Рассуждая вслух, я спросил:

Что же я хочу сейчас? Я хочу, чтобы ты пока зал мне, как ты лечишь людей руками

Будь по-твоему, сказала золотая рыбка. Иди в комнату и ложись на ковер.

Я повиновался и поймал себя на мысли, что это действительно то, чего я хотел, – просто вытянуться и расслабиться. Я лежал на спине. Тоша сел за моей головой со скрещенными ногами и легко коснулся ладонями моих висков. Поначалу я ничего не чувствовал, и меня начало клонить ко сну. Потом пришло легкое щекочущее чувство в центре головы. Затем это ощущение распространилось по всему телу, постепенно превращаясь в волну ошеломляющей светоносной энергии, которая проникала в каждую клеточку моего тела. Я отдался этой волне, и она унесла меня.

Я очутился в каком-то незнакомом пространстве, где мое ощущение реальности не было ограничено привычными рамками времени и места. Это был мир расплавленного золота. Мир этот постоянно изменялся и находился в непрерывном движении. Составляющая его золотая материя была ни чем иным, как чистым сияющим сознанием, распространяющимся в бесконечность по всем направлениям, и сущностью этого лучезарного сознания была невыразимая радость.

В сиянии света этого мира жили существа. Их светозарные тела не имели постоянной формы; они все время изменялись, переливаясь и перетекая друг в друга и друг из друга так же, как и из окружающего и пронизывающего их светло-золотого света, вместе с которым они составляли одно целое.

Я наконец-то попал домой, и осознавать это было несравнимым ни с чем осознанием. Вся боль и страдания бесчисленных воплощений казались мне ничтожными по сравнению с той радостью, которую я испытывал. Я ясно видел, что все, что бы я ни делал в своей жизни, имело на самом деле одну цель попасть сюда. Никакого другого смысла в человеческой жизни не было и быть не могло. Постепенно приходя в себя, я слышал свой голос как будто со стороны: "Домой, я попал домой".

Открыв глаза, я увидел Тошу. Он сидел в кресле, чуть улыбаясь.

– С возвращением!

Я опять был в этом проклятом мире! В отчаянии я протер глаза.

Не хочу сюда! Хочу назад.

Хотеть, конечно, невредно. Но туда еще рано. Время не пришло. Нужно кое-что сделать здесь.

Глава 7

Когда-то в давние времена на Востоке жил человек по имени Нами. Однажды ему приснился сон, что он находится в каком-то далеком незнакомом ему городе. В этом городе в подвале одного дома были зарыты несметные сокровища, хозяин же дома не знал об этом.

Проснувшись утром, Нами отправился на базар и стал расспрашивать торговцев, но никто не мог ему сказать, где находится такой город. Наконец, Нами нашел купца, который по описанию узнал его. Он бывал там со своим караваном и знал дорогу. Это было очень далеко.

На следующий день, не мешкая, Нами отправился в путь и через месяц прибыл в этот город. Он нашел дом, который видел во сне, и постучал в дверь. Хозяин оказался гостеприимным человеком и, узнав, что Нами проделал далекий путь, пригласил его к столу. Во время обеда Нами ломал голову над тем, как бы ему выманить хозяина из дома, чтобы добраться до сокровища. Хозяин, между тем, рассказал гостю свой сон, в котором он тоже видел огромное богатство, зарытое в подвале дома в каком-то неизвестном ему городе. По описанию дома Нами, к своему изумлению, узнал свой собственный дом.

Распрощавшись с хозяином, он сразу же отправился назад. Добравшись до своего дома, Нами спустился в подвал и выкопал несметные сокровища.

Мы просидели с Тошей всю ночь, и я вышел от него рано утром. На улице было промозгло и темно. На автобусных остановках стояли длинные очереди, народ отчаянно атаковал переполненные автобусы, чтобы не опоздать на работу. Лица людей выражали глухую привычную тоску; ни радости, ни надежды в их глазах. Горизонт затянут дымами заводских труб. Начинался обычный рабочий день.

Это был тот же город и те же люди, среди которых я прожил всю свою жизнь, но теперь я воспринимал все совершенно по-другому. Город казался мне нереальным: улицы, здания, машины, эти несчастные, толпящиеся на остановках люди, – все было ненастоящим, как в театре. Весь городской антураж был одной жуткой декорацией, а люди – уставшими актерами в чудовищном космическом спектакле бездарного драматурга. Вернее, это даже были не люди в том смысле, как они были замыслены Творцом, а измученные, бесконечно озабоченные чем-то зомби, забывшие о той бесконечной сияющей радости, поиск которой составляет, на самом деле, единственную цель и смысл человеческого существования. Большинство из них даже не подозревало об этой радости, как родившийся в зоопарке львенок не знает о просторе саванны. Они смирились со своей механической жизнью, и фактически все, чем они занимались, было украшением их клетки и размножением в неволе.

За всем этим мне виделась чья-то чудовищная воля, которая принуждала людей жить так, как они жили, и делать вещи, которые они ненавидели. Кто этот всемогущий безжалостный кукловод, стальной рукой удерживающий ниточки бесчисленных несчастных судеб? Ответа я не знал, но именно это необходимо было выяснить, чтобы что-то изменить.

Хотя я и не сказал Тоше "да" в ответ на его предложение, он больше не просил меня об этом. Я знал, что моя жизнь уже не будет прежней. Наконец-то я повстречал человека, который даст мне то знание, ради которого еще несколько часов назад я собирался уезжать на Камчатку. Если, конечно, я сумею это знание усвоить. Во всяком случае, я сказал себе, что буду его собакой до тех пор, пока не узнаю все, что знает он.

На следующий день я сдал свой билет на Камчатку и пригласил Тошу поселиться вместе со мной в квартире сестры моего приятеля Феликса, которая вместе с семьей несколько месяцев тому назад уехала в Израиль. Феликс предложил мне там какое-то время пожить. Это была двухкомнатная квартира в дореволюционном доме на Лиговском проспекте. Квартира никому не принадлежала, она была получена за взятку управдому, и нас могли в любой момент попросить оттуда, но не исключено, что нам удастся спокойно прожить там несколько лет.

Тоша принял мое приглашение. Все его пожитки умещались в одном рюкзаке. Несколько незаконченных рукописей, пачка листов с иероглифами и коробка акварельных красок – кажется, все, что было. Режим жизни у Тоши был довольно странный: он ложился спать утром, часов в восемь, и просыпался около полудня. Когда я спросил его об этом, он ответил, что поле города чище ночью, поэтому работать легче по ночам. Что это была за "работа", мне довелось узнать с самого первого дня нашей совместной жизни.

Тоша изменял энергетическую структуру пространства с помощью той самой энергии, что забросила меня в мир расплавленного золота. Квартира постепенно превращалась во что-то вроде высоковольтного заповедника, где жизнь текла совсем по иным законам, чем снаружи. Трех-четырех часов сна было достаточно не только для Тоши, но и для всех, кто поселился в квартире позже. Иногда по ночам энергия становилась настолько сильной, что я терял ощущение тела, оно более не чувствовалось состоящим из плотной материи. Тогда я щипал себя за руки или колотил в грудь, не чувствуя при этом никакой боли, и восклицал: "Послушай, что ты со мной делаешь?" Тоша ничего не говорил в ответ.

Мир за пределами квартиры утратил всякое значение и казался нереальным миражом. На улицу я практически не выходил – там, снаружи, делать было больше нечего.

Мне было совершенно ясно, что сила, идущая через Тошу, ему не принадлежит. Он был ее проводником, и проводником высочайшего класса. Что у него были за таинственные связи там, наверху, откуда шел непрерывный поток, – мне было непонятно. Этот поток энергии ощущался всем телом; иногда, сидя рядом с Тошей, когда он находился в состоянии концентрации, я чувствовал мощный светлый ветер, пронизывающий меня насквозь. Порой ветер был настолько сильным, что мне буквально приходилось хвататься за что-нибудь, чтобы не упасть.

Естественно, мой мозг бешено работал, пытаясь дать какое-то рациональное объяснение происходящему. С большим трудом избавился я от наваждения, что Тоша одержим. Воображение у меня довольно живое, и мне нетрудно было представить возможные последствия Тошиной "работы" – например, моего превращения в запрограммированного зомби, лишенного воли и рассудка, готового к исполнению любых приказов могущественного маньяка. Тоша не пытался разубедить меня в подобных фантазиях, наоборот, они доставляли ему массу удовольствия, а все мои опасения вызывали у него взрывы безудержного хохота.

Довольно скоро, однако, мне стало ясно, что я вряд ли смогу чему-нибудь научиться, если не доверюсь Тоше полностью. Я чувствовал, что существует некий закон передачи внутреннего знания: чтобы получить его, необходимо стереть себя, а это было непросто. "Чем ниже поклонишься, тем больше откроется", – говорят на Востоке. Когда я испытывал хотя бы тень страха или недоверия к Тоше, это блокировало мои каналы подключения к потоку, а без него все слова оставались всего лишь пустой "информацией". Мое обучение начиналось только тогда, когда я мог слушать и воспринимать, как чистый лист, – ничего не ожидая и не предвкушая, отбросив прочь все свои мнения и суждения. Таким образом шла моя борьба с самим собой – с моим сомнением, гордостью и страхом.

По прошествии многих лет мне стало ясно, что люди, близко знавшие Тошу, но не преодолевшие этих препятствий, ничему не смогли у него научиться. Духовное обучение – странная вещь: вряд ли возможно описать словами то знание, которое приходит к тебе. Конечно, Тоша знал множество конкретных вещей, техник и трюков. И однако же, за всем этим стояло нечто большее, некое внутреннее понимание жизни, и это понимание передавалось в молчании.

Часами я просто молча сидел рядом с ним, как кошка, купающаяся в солнечных лучах. Это было то самое, передающееся от сердца к сердцу знание, о котором раньше мне приходилось только читать. Ни понять, ни объяснить это знание было невозможно.

Тоша как-то сказал: "Понимание означает действие". Если мы говорим или думаем, что понимаем, а наша жизнь и поступки остаются прежними, это значит, что нам только кажется, будто мы что-то поняли. Правильное понимание неизбежно переходит в правильное действие.

Глава 8

Неважно что, важно – как!

Продолжая изменять ткань моего тела и сознания просто силой своего присутствия, Тоша начал давать мне конкретное знание. Он стал обучать меня Кунта Йоге.

Кунта Йога – йога символов и мантр. Эту систему создал йог Махарама Кунта, живший в Гималаях со своими четырьмя учениками во II веке нашей эры. Кунта была тайным знанием и была сокрыта от мира вплоть до XX века, пока Казимир Малевич не проявил некоторые из знаков Кунты в своих картинах. Тоша был вторым человеком, получившим доступ к этой системе. Он начал принимать символы Кунта Йоги в 1977 году, когда жил с двумя товарищами в заброшенном доме на северном берегу Ладоги.

Знаки Кунты – графические символы, каждый из которых создает определенный спектр вибраций. Вибрации возникают при медитации на символах, а также когда их рисуешь или даже просто смотришь на них. Символы Кунты наделены силой, и каждый из них способен изменять как внутреннюю, так и внешнюю ситуацию. При медитации на символах в определенной последовательности практикующий входит в резонанс с созидательной энергией космоса Шакти, причем каждый из символов выполняет свою, только ему присущую функцию.

Вот, например, как выглядит символ защиты "ИМ". Если четко представить символ так, как показано на рисунке, это защитит вас от опасности. Вертикальная линия должна начинаться на уровне центра груди и идти вверх до макушки внутри тела, а полукруг – накрывать голову и плечи сверху, как капюшон. Название символа является также и мантрой. Звук "и" должен повышаться до максимально доступной частоты, а звук "м" должен плавно, волнообразно понижаться и заканчиваться в нижней части живота. Мантра, произносимая одновременно с визуализацией символа, многократно усиливает его эффект.

символ сам принимает цвет, оптимальный для данной ситуации. В Кунте имеются как общие символы для очищения, насыщения энергией, гармонизации, защиты, так и более специальные, как, например, символ для поиска своей андрогинной половины, знаки для работы с солнечной и лунной энергиями, лечебные символы и другие.[Author ID1: at Sun Jun 8 20:40:00 2003 ][Author ID1: at Sun Jun 8 20:40:00 2003 ]

Кунта Йога состоит из сотен знаков, мантр, а также различных практик по управлению течением внутренней энергии. Визуализация знаков внутри чакр и нади (энергетических центров и каналов) очищает их и дает силу для внутренней трансформации. Символы и мантры Кунты можно также использовать для контроля внешних ситуаций посредством изменения их энергетической структуры: например, нападение – как физическое, так и астральное, – можно нейтрализовать с помощью символа "АХИМСА", который следует отчетливо визуализировать между нападающим и жертвой. После некоторой практики символ ярко "вспыхивает" при одной только мысли о нем. Вот как выглядит "АХИМСА". [Author ID1: at Sun Jun 8 20:30:00 2003 ]

[Author ID1: at Sun Jun 8 20:32:00 2003 ]

Символы нужно представлять в светлых тонах. Можно работать и со знаками черного цвета, но в этом случае вокруг них должен быть золотой ореол. Обычно символ сам принимает цвет, оптимальный для данной ситуации. В Кунте имеются как общие символы для очищения, насыщения энергией, гармонизации, з[Author ID1: at Sun Jun 8 20:40:00 2003 ]а[Author ID1: at Sun Jun 8 20:40:00 2003 ]щиты, так и более специальные, как, например, символ для пои[Author ID1: at Sun Jun 8 20:40:00 2003 ]с[Author ID1: at Sun Jun 8 20:40:00 2003 ]ка своей андрогинной половины, знаки для работы с солнечной и лунной энергиями, лече[Author ID1: at Sun Jun 8 20:40:00 2003 ]б[Author ID1: at Sun Jun 8 20:40:00 2003 ]ные символы и другие.[Author ID1: at Sun Jun 8 20:40:00 2003 ]

Для успешной практики необходимо научиться отчетливо видеть знаки сначала с закрытыми, затем с открытыми глазами проектируя их во внешнее пространство или в глубь собственного тела. Когда, после некоторой практики, знаки "вспыхивают", это означает, что энергетическая структура того пространства, куда они помещены, начинает изменяться, и это неизбежно приводит к объективным результатам.

Ниже изображен символ "ХИАЛ", который используется при недостатке энергии. Неудивительно, что он напоминает антенну. Слово "ХИАЛ" является мантрой.

Большинство знаков сопровождается мантрами, хотя существуют и молчаливые символы. Точное произнесение мантры определяет успех применения техники. При правильном произнесении мантры в пространстве появляется специфический тонкий шелестящий звук, который некоторое время продолжает звучать и после того, как мантра произнесена. Появление шелестящего звука означает, что мантра, сопровождающая визуализацию соответствующего символа, работает в полную силу.

Учение Кунты использует также определенные позиции рук и пальцев (мудры) для медитации, дыхательные упражнения (пранаяма) и каллиграфию для правильного изображения знаков. Символ "СОЛНЕЧНЫЙ КРЕСТ" применяется для работы с энергиями солнца. Он представляется на солнце во время восхода или заката.

Рисовать символы мне было нетрудно, поскольку по образованию я художник, но научиться действительно видеть их, а также правильно произносить мантры было гораздо сложнее. Видение знаков с закрытыми глазами пришло довольно легко, визуализация же во внешнем пространстве потребовала нескольких недель упорных занятий.

Во время одного из наших ночных бдений я спросил Тошу о его планах на будущее. Он ответил вопросом:

– Ты чувствуешь непрерывный нисходящий поток энергии?

Да, конечно.

Как ты думаешь, нам его дают, или он идет сам по себе?

Конечно, дают.

Для чего же дается поток?

– Для изменения уровня сознания, я полагаю...

– Чьего сознания?

Я начал понимать, куда он клонит.

Поток нужно передавать дальше, да?

Именно так он и работает. Если замкнуть поток на себе, он прекращается.

У тебя есть люди, кому передавать поток?

Да, есть несколько человек, но должно быть гораздо больше. Если ты замыкаешь поток на себя, он иссякает. В России грядут большие перемены, и мы должны, насколько сможем, ускорить этот процесс.

Тоша взял со стола пачку сигарет "Космос" и протянул ее мне.

– Посмотри на картинку.

Я взглянул на пачку, и вдруг знакомый дизайн открыл мне свой скрытый символизм. Белый трезубец, поражающий красную звезду! Я был поражен этим открытием.

– Как же такое проморгали? Тоша ухмыльнулся:

– Это мелочь, но отражает скрытую тенденцию. Год был 1980-й, и конца брежневскому идиотизму было не видно. Я взглянул на Тошу с некоторым недоверием.

Неужели ты думаешь, что мы в состоянии приблизить конец красных? Надеюсь, ты не собираешься записывать нас в диссиденты?

Нет, – ответил он. – Мы только вспахиваем поле. Потом придут сеятели, за сеятелями – жнецы.

...и свет будет их серпом, – закончил я фразу из "Сутры Короны", которую Тоша писал в то время. Не законченная рукопись лежала перед ним на столе.

Мы работаем с сознанием людей, и это неизбежно приведет к изменениям в системе.

– А как насчет КГБ? – поинтересовался я.

– Не все люди, работающие на Комитет, безнадежны. Среди них есть, например, талантливые экстрасенсы.

– Ты имеешь в виду тех, о ком упоминала Нана?

– Не только их. И не забывай, – Тоша повторил свой жест, указав пальцем вверх, – нас защищают. Хотя всякое может случиться, так что нужно быть готовыми ко всему.

– К чему, например?

Я почувствовал внутри себя неприятный холодок.

– Например, к "Индии", – сказал он осклабившись.

– Мы что, уже в Индию отчаливаем?

– Нет, это так в зоне раньше называли специальный барак для провинившихся, где на пол зимой налита вода, а вдоль барака положены длинные жерди. Так что жить там можно только на корточках, сидя на этих самых жердях. Бурятские ламы, говорят, умудрялись на них медитировать. Дандарона держали в таком бараке.

Я не мог удержаться от вопроса:

– Почему духовно развитых людей в мировой истории так часто преследовали? Вместо того чтобы учиться у них?

– Высокие духовные вибрации активизируют силы Тьмы, – ответил Тоша.

Я спросил:

– Что же, все люди делятся на светлых и темных?

– Большинство – серые.

Мы некоторое время молчали.

– Так какой же у тебя план?

Тоша метнул на меня пронзительный взгляд и сказал:

– Я целитель и хорошо знаю, что энергия воздействует на людей гораздо сильнее слов. Она изменяет не только их тело, но и сознание. Если ты можешь помочь людям руками, тебе не нужно их ни в чем убеждать. Мой план таков: обучить группу духовных целителей, чтобы через свою работу они могли распространять учение, а впоследствии создать сеть подобных групп по всей стране. Эти группы могут заниматься различными практиками, но в лечении руками я вижу ключ к этой работе.

– Почему ты думаешь, что целители, которых ты подготовишь, будут в состоянии развить сеть подобных групп? Насколько я понимаю, для подобной работы нужно огромное количество энергии.

– Количество энергии неограниченно. Ее будет дано столько, сколько мы сможем принять. Ты это и сам чувствуешь. Эта возможность в смысле энергии, кстати, открылась совсем недавно. Поток расширяется, он привлечет новых людей, способных его воспринять, удержать и работать с ним. Это цепная реакция. Когда приходит время, поток сносит все на своем пути.

Ну хорошо, если энергия дана, так в чем тогда дело?

Дело в людях. В правильных людях.

Глава 9

В молитве ты обращаешься к Господу. В медитации ты внемлешь Ему. После молитвы – умолкни и слушай.

После этого разговора я пошел к себе в комнату, лег в постель и провалился в глубокий сон. Я заметил, что если поток усиливался (а это случалось тогда, когда я бывал в правильном состоянии или принимал нестандартные решения), то, по прошествии какого-то времени, тело начинало испытывать некую тонкую усталость, словно его клетки были обожжены изнутри. И тогда был необходим отдых.

Проснулся я как-то вдруг и сразу, как будто кто-то положил руку мне на лоб. За окнами еще было темно, но всю комнату заливал нежный серебристый свет. Он шел прямо через стену из соседней комнаты, где спал Тоша. Я уже собрался было вскочить и бежать туда, но что-то меня не пустило. Некая воля мягко, но властно остановила меня, я повиновался и остался лежать в постели. Как бы в ответ на мое послушание свет усилился и охватил меня с такой чистотой и силой, которой я никогда еще не испытывал. Этот серебристый свет был новым светом для меня, в переживании его было что-то глубоко интимное, касающееся только меня одного. Он был обращен ко мне, и только ко мне, словно я был единственным и самым дорогим существом для него. Тело стало невесомым, казалось, что еще немного – и я взлечу.

Не знаю, долго ли я пробыл в общении с этим светом, когда в комнату вошел Тоша. По его лицу я понял, что происходящее касается не только меня. Впервые я видел мастера в возбужденном состоянии.

Ты видел свет? – спросил он.

Да, – ответил я.

– И кроме света ничего?

Нет, только очень сильный свет.

Я тоже видел очень яркий свет, – сказал Тоша, – но потом выяснилось, что в комнате я не один. Кто – то абсолютно мне не– известный сидел в кресле. "Кто ты?" – спросил я его мысленно. Незнакомец встал из кресла и подошел к постели, на которой я лежал. Он был высокого роста, с бородой, на вид лет сорока. "Тебе нужен врач", – сказал он вместо ответа. "Какой врач? Я сам врач". – "Тебе нужен врач", – повторил он и положил руку мне на лоб.

Вдруг словно пелена спала с моих глаз, и я увидел свое тело изнутри. Я видел на физическом и энергетическом уровнях одновременно. Я видел кровь, ритмично двигающуюся в сосудах и капиллярах, видел свое ритмически сокращающееся сердце, легкие в непрерывной череде вдохов и выдохов, остальные органы, мышцы, кости – все было окутано светящейся энергией, которая питала, направляла и оживляла каждую клетку тела. В некоторых местах я заметил темные сгустки, там циркуляция энергии была нарушена. Аура возле этих сгустков была как бы разорвана, на ее поверхности зияли открытые дыры.

Незнакомец провел рукой вдоль моего тела, и меня как будто окатило теплой волной. Сгустки рассосались, дыры закрылись, и моя аура превратилась в безупречное сияющее яйцо. Я открыл глаза, чтобы поблагодарить неизвестного за помощь, но его уже не было.

Кто это был, как ты думаешь? – спросил я.

Понятия не имею, – ответил Тоша задумчиво, потом добавил:

– Он предупредил меня, что все будет не так, как я ожидаю, и сказал, что мы находимся на рубеже, за которым возврата назад нет. Если мы продолжим двигаться в том направлении, в котором идем, мы скоро престанем принадлежать сами себе. Нам будет дано столько энергии, что она просто уничтожит нас, если мы захотим вернуться к нормальной человеческой жизни.

Я сказал:

– От одного старого православного монаха я слышал, что подлинное духовное переживание часто сопровождается бесовским наваждением, причем они следуют одно за другим, без перерыва. Возможно, это был тот случай?

– Не знаю... В этом человеке с бородой я не чувствовал ничего темного. Кроме того, он мне действительно помог. Что еще тебе рассказывал тот монах?

– Он говорил, что силы Тьмы могут принимать любой облик, включая облик Спасителя. Но они никогда не могут явиться в образе Божьей Матери.

– Интересно. Да, монах прав: темные всегда стараться использовать брешь, пробиваемую сильным потоком света, и войти следом.

Я сменил тему.

Ты все еще может видеть себя изнутри? Или меня?

Подожди-ка. – Тоша сфокусировал взгляд и посмотрел на меня. – Да, могу, но не так четко, как это было с ним.

Не очень приятно осознавать, что тебя просвечивают насквозь, и я отправился на кухню, чтобы заварить чай. Тоша последовал за мной, достал свои бумаги и начал что-то писать. Я заметил, что его почерк имеет наклон в левую сторону. Где-то я читал, что это признак одаренной натуры.

Обычно два-три часа в течение дня Тоша что-нибудь писал или рисовал. В то время он закончил свою Кунта Йогу и либо писал стихи, либо "принимал" загадочный текст под названием "Сутра Короны". Я часто спрашивал Тошу о ее скрытом смысле, но он неизменно отказывался комментировать афоризмы "Сутры" до ее завершения.

Я заварил чай, налил две чашки, поставил их на стол и молча сел рядом, наблюдая, как Тоша работает, одновременно прихлебывая чай. На столе стояло блюдце с двумя кусочками сахара, это был наш последний сахар, и я знал, что сейчас он возьмет один из кубиков.

Неожиданно странная идея пришла мне в голову. Я решил стать одним из этих двух кусочков сахара, чтобы посмотреть, съест меня начальник или нет. Шанс быть съеденным был один к двум. Почему-то мне показалось, что если он возьмет тот кусочек, в который я превращусь, то мой путь с этим человеком будет определен. Преодолев секундное колебание, я слился с сахарным кубиком, и через секунду Тоша взял с блюдца именно его. Потом он машинально положил меня в рот и съел.

Глава 10

Прямо сейчас перед тобой находится невидимая дверь. Ты проходил мимо нее бессчетное число раз. Ее нетрудно отворить, но трудно увидеть. Но именно для того, чтобы обнаружить и открыть эту дверь, ты находишься здесь.

Через несколько дней к нам присоединились двое Тошиных учеников. Они казались полной противоположностью друг другу: тощий и длинный Джон, которого я уже однажды видел, выглядел мрачно и внушительно, Сережа, хрупкий и нежный молодой человек из Севастополя, сиял непрестанной улыбкой.

До этого мы жили с Тошей вдвоем, и поначалу я встретил появление Джона и Сережи с некоторой неприязнью, – мне не хотелось делить роль ученика с кем-то еще. Я знал, что ни квартира, ни сама моя жизнь более мне не принадлежат, и все же было трудно избавиться от желания всецело обладать учителем. Это была та задача, которую мне предстояло теперь решить. Тоша заметил мою внутреннюю борьбу и кратко прокомментировал: "Не цепляйся". Я не знал тогда, что потребуются годы усилий, чтобы избавиться от инстинкта присваивать и обладать.

Джон и Сережа уже прошли обучение целительству и ежедневно проводили несколько часов в городе, работая со своими пациентами. Мне приходилось наверстывать.

Сутью Тошиного целительского метода была работа с нисходящим потоком энергии. Наложение рук было внешней формой этой работы, главное же заключалось в том, что происходило в это время в сознании целителя. Нужно было настроиться на конкретный, исходящий из определенного источника поток энергии и, пропуская его через руки, соединить энергетическое поле пациента с источником. Целитель оказывался, таким образом, каналом, проводящим целебный луч. Тоша неоднократно повторял, что лучший канал – пустой. Все мысли и эмоции, включая сострадание и желание помочь, должны быть отсечены. Поток делает свою работу автоматически, и самое лучшее, что может делать целитель во время сеанса, – это вообще ничего не делать. Спать, правда, не рекомендуется.

Разные традиции используют различные источники энергии. В Кундалини Йоге, например, концентрация делается на восходящем потоке, в китайских школах работа происходит с внутренним источником энергии, называемом дан-тянь и локализованном в области живота. Суфии во время своих танцев создают энергетическую воронку, закрученную по спирали.

Из известных систем, Интегральная Йога Шри Ауробиндо имеет дело с нисходящим потоком. Особенность этого метода заключается в том, что идущий сверху поток, в первую очередь, раскрывает верхние центры, отвечающие за развитие интуиции, ментального и эмоционального плана. Нижние чакры остаются поначалу закрытыми, что может приводить к состоянию некоторой взвешенности из-за отсутствия связи со стихиями земли и воды. В Кундалини Йоге, напротив, существует опасность преждевременного раскрытия нижних центров, что зачастую имеет своим следствием неконтролируемую сексуальность или жажду власти.

Для того, чтобы получить доступ к источнику энергии, питающем определенную систему, необходимо подключение. Таким подключением является инициация, или посвящение.

Способом открытия себя источнику в Тошиной системе была "пустая" медитация. Любые мысли, представления и ожидания, даже самые возвышенные, были препятствиями к проведению и распределению энергии в теле пациента. Положив руки на тело больного, а иногда не касаясь его, следовало оставаться спокойным, неподвижным и внутренне пустым. Спокойствие было ключом в этой работе. Чем спокойнее целитель, тем мощнее поток проводимой им силы.

Позвоночник целителя должен быть прямым, руки могут иногда медленно передвигаться по телу или над ним, пальцы располагаются на акупунктурных точках, чакрах или пораженных участках. Происходит же это движение интуитивно, естественно; руки или пальцы сами притягиваются к ослабленным местам. Мизинец Тоша советовал держать немного отставленным в сторону, поскольку через него, так же, как и через часть руки от кисти до локтя, происходит сброс негативной энергии. Иногда в процессе работы руки становились липкими и тяжелыми, тогда нужно было с силой стряхнуть их в сторону, чтобы избавиться от накопившейся грязи, или поместить под струю холодной воды.