Текст книги "Острие Кунты. Путь русского мистика"

Автор книги: Илья Беляев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Глава 36

Придет время, когда все станет для тебя воротами спасения.

Секс всегда казался мне довольно абсурдным занятием, и я часто задавался вопросом: есть ли в нем еще какой-либо смысл, помимо наслаждения и воспроизведения себе подобных? После описанного случая мне стало ясно, что глубинный смысл занятия любовью, так же, как и брака, – возможность прорыва к освобождению. Таков был замысел Творца. И только после этого следовало размножение и, в последнюю очередь, наслаждение. Очевидно, что исходная последовательность была перевернута в обратную сторону.

После описанной ночи мое отношение к сексу радикально изменилось, – я уже не мог воспринимать его как одно из удовольствий жизни. Обычное занятие любовью казалось мне просто возней потных свиней. После нескольких неудачных попыток вновь пережить состояние полета, испытанное с Н., я забросил на долгое время это занятие.

Вскоре после возвращения из Грузии я возобновил свою лечебную практику. Неожиданным образом меня подвигнул на это Господь Кришна. В 1982 году движение Хари Кришна в Советском Союзе только начиналось и было нелегальным. Первые ленинградские кришнаиты попросили меня позволить организовать их киртан – молитвенное собрание – у меня дома. Я согласился, и кришнаиты собирались у меня дважды. Квартира наполнилась запахами благовоний и терпких индийских специй, поскольку на киртане положено кормить всех присутствующих, – еда является приношением Кришне. Вегетарианская еда прасад – была очень вкусной, приготовленной из советских продуктов, но на индийский лад. Звучала мантра Харе Кришна, сопровождаемая игрой на ручной фисгармонии под клацанье маленьких медных тарелочек; квартира была заполнена гостями и бритоголовыми людьми в оранжевых одеяниях. Они принесли книги, цветы и изображения своего Господа.

Одна из картинок с Кришной, играющим на флейте, осталась у меня. Это была замечательная репродукция, без тени индийской слащавости. Я любил ее и повесил над столом на кухне. Однажды я готовил еду на этом столе и резал луковицу большим, только что наточенным кухонным ножом. Неожиданно нож соскочил и рассек мне указательный палец до кости. Увидев разрубленный палец, я внутренне сжался, поскольку знал, что через секунду придет боль и хлынет кровь. Но в тот же момент что-то рвануло мою руку к фотографии, и я протянул палец к Кришне. Я никогда не относил себя к преданным синеликого Господа, движение было абсолютно интуитивным.

Тело ожидало боли и крови, но их не было. Вместо этого прямо у меня на глазах рана закрылась, не оставив на коже ни малейшего следа. Не веря своим глазам, я разглядывал палец, пытаясь найти хоть что-то, напоминающее шрам, но кожа оставалась гладкой и чистой, как будто ничего не произошло. Все происшествие длилось несколько секунд. И тут меня пробило, что Кришна так отблагодарил меня за то, что я собрал его преданных у себя.

Этот случай побудил меня возобновить целительскую практику, которую я забросил после того, как лишился потока. Вскоре я уже не знал, что делать с постоянно растущим количеством пациентов. Моя практика была нелегальной, и, по советским законам, за нее можно было угодить в тюрьму, но у меня ни разу не было ни одного больного, который бы донес на меня.

Первые два года я не брал денег за лечение, и люди приносили мне еду. Чаще всего, это было что-нибудь "к чаю", и мой холодильник был забит тортами и пирожными, на которые я уже не мог смотреть, хотя меня и мутило от голода. Наконец, кто-то догадался и стал приносить картошку и прочую обычную еду. Из-за растущего потока больных пришлось начать жить по жесткому расписанию. Порой я уставал до смерти, так как некоторые случаи были очень тяжелыми.

К счастью, я обнаружил, что существует особый резервуар целительной силы, снабжающий энергией профессиональных целителей. Был ли этот резервуар создан сознательными силами, или он просто существует сам по себе как проявление закона вселенской справедливости, мне неизвестно. Но сколько раз, приезжая вечером к тяжелому больному и уже едва держась на ногах, я неизменно обнаруживал себя автоматически подключенным к этому источнику, и моя усталость никак не сказывалась на сеансе. Об этом мне когда-то говорил Тоша: не имеет значения, как ты себя чувствуешь, уровень энергии во время сеанса должен быть постоянным. Запас праны в резервуаре неограничен, можно брать, сколько хочешь, – все зависит от твоей способности как проводника.

У меня нет медицинского образования, и сколько бы я ни заставлял себя читать книги по медицине, – ничего, кроме отвращения, они у меня не вызывали. Анатомический атлас всегда ассоциировался у меня с мясной лавкой, и я с омерзением его захлопывал. Я воспринимал человека как светящееся существо, и меня в первую очередь интересовала чистая энергия, эликсир жизни, который бесконечно превосходит по своим целительным свойствам любые лекарства и ключом к которому никак не могут служить учебники по физиологии и анатомии.

Слова энергия, биополе, экстрасенсорика некоторым кажутся чуть ли не неприличными, и не без оснований. За этими терминами часто ничего не стоит, кроме, в лучшем случае, следования моде, а в худшем – желания манипулировать людьми. Настоящая энергия – нешуточная вещь. Когда она просыпается или приходит, старая система ценностей, а с ней и вся основанная на этих ценностях жизнь рассыпаются в прах. Наличие энергии всегда очевидно, подделать ее невозможно. Это как хвост у Винни-Пуха: или он есть, или его нет совсем.

Имея дело с самыми разными людьми, я заметил, что некоторые из больных «подсаживаются» на мою энергию, и она становится для них чем-то вроде допинга. Таких пациентов приходилось постепенно отучать от подпитки, тем или иным способом выводя их на собственные энергетические ресурсы. В этом помогали йога, медитация, дыхательные упражнения, травы, иглоукалывание и другие способы. Иногда достаточно было просто разговора, чтобы человек перестал быть невольным вампиром.

Я старался не ограничиваться чисто энергетической терапией и экспериментировал с другими методами воздействия. Интересные результаты давало погружение пациента в состояние легкого транса с тем, чтобы вытащить из его подсознания причину болезни и самый действенный способ ее лечения. Я был уверен в том, что глубоко внутри каждый человек знает, почему он заболел и как ему избавиться от недуга. Поддавались этому методу не все, но бывали и случаи полного исцеления.

Некоторые больные прописывали себе довольно сложные лекарственные составы и способы их изготовления, другие называли людей или дома, которых им следует избегать, кто-то назначал себе строгую диету, верующие указывали храм и икону, которой им нужно было молиться, и так далее. Этот метод работал, и работал потому, что каждый человек действительно лучше всякого врача знает, как ему исцелиться; ключом же к этому скрытому знанию является вера.

Со временем я разработал систему лечебного массажа, названную мной акупрессура в движении. Эта методика построена на прочистке энергетических меридианов и открытии акупунктурных точек. В отличие от японской системы Шиатцу, где используется метод давления на точки, в акупрессуре в движении пальцы терапевта двигаются вдоль меридианов, задерживаясь на точках и растворяя болезненные сгустки в потоке энергии внутри энергетических каналов. Акупрессура в движении прочищает меридианы и вызывает ощущение жара в теле, поскольку циркуляция энергии, крови и лимфы значительно усиливается. В результате защитные силы организма активизируются, и тело начинает самостоятельно лечить себя.

Сочетание Тошиной методики с акупрессурой в движении давало хорошие результаты, и, в конце концов, я остановился на этом сочетании как на оптимальном. Сначала необходимо прочистить энергетическую систему пациента, и лишь после этого давать дополнительную энергию. Многие целители не делают этого, и тогда избыточная энергия может привести к непредвиденным осложнениям как для больного, так и для лекаря.

Иногда массаж может быть противопоказан – как например, при беременности, воспалениях, раке в стадии метастазов, заболеваниях кожи и т. д. В этих случаях используется бесконтактное воздействие. Но, как показала практика, гораздо лучше активизировать скрытые ресурсы организма, чем воздействовать на патологию потоком энергии извне.

Однажды мне позвонила женщина с просьбой помочь ее мужу, умиравшему от рака прямой кишки. Его выписали из больницы, поскольку, по словам врачей, жизни больному оставалось две недели. Осмотрев пациента, я увидел, что он действительно находится на пороге смерти и помочь ему я не могу.

Умирающий, молодой рабочий, сознавая неизбежность конца, просил меня хотя бы сбить высокую температуру, чтобы он мог провести последние дни с семьей, оставаясь в сознании. Понимая, что случай безнадежен, я, тем не менее, решил сделать все, что было в моих силах. Проведя сеанс, я обещал прийти на следующий день, но не смог: ночью у меня поднялась температура, и я слег с сильнейшим воспалением среднего уха. Я забыл о Тошином предупреждении: нельзя вмешиваться в карму тех больных, которым суждено умереть. Рабочий скончался, как и предсказывали врачи, через две недели, я же проболел месяц, и слух на левое ухо у меня так до конца и не восстановился. Единственным утешением было то, что я немного облегчил карму больного, невольно взяв часть ее на себя.

У другого моего пациента, Николая, лицо и руки были покрыты ожогами. Он рассказал мне, что произошло. Во время войны ему пришлось провести несколько ночей в залитом ледяной водой окопе, и Николай заработал сильнейший ревматизм, мучавший его много лет. Однажды случилось так, что, когда он заправлял свою машину на бензоколонке, автомобиль загорелся. Николаю удалось выбраться из охваченной пламенем машины, он получил тяжелейшие ожоги, но выжил. В результате пережитого Николаем шока его двадцатилетний ревматизм полностью прошел.

Я слышал еще несколько подобных историй, когда вследствие шока проходили мучительные многолетние заболевания. Меня этот феномен заинтересовал. Очевидно, ситуация крайнего стресса высвобождает скрытые энергии, способные творить с организмом чудеса.

Как-то на Ладожском озере, на пляже, произошел такой случай. Не рассчитав свои силы, один мальчишка заплыл слишком далеко и начал тонуть. Мать его загорала на берегу и, увидев, что происходит с сыном, вскочила на ноги и побежала по воде. Добежав до ребенка, она погрузилась в воду, схватила его и поплыла к берегу. Энергии, высвобожденной шоком, хватило ровно настолько, чтобы добежать до тонущего мальчишки и вытащить его на берег. После этого мать потеряла сознание.

Моя знакомая по имени Валентина, узнав о смерти мужа на фронте, решила покончить жизнь самоубийством и выбрала для этого довольно оригинальный способ. Стояла морозная зима. Натопив печку, Валентина разделась и распарилась у печки докрасна. Потом выбежала на улицу, бросилась в снег и долго лежала в нем Процедуру эту она проделывала всю ночь в надежде подхватить смертельное воспаление легких. Вместо этого Валентина не только не заболела, но всю оставшуюся жизнь не знала, что такое простуда или насморк.

Мне довелось встретиться с несколькими знахарями, использовавшими в своей лечебной практике метод шоковой терапии. Самым скандальным из них был дедок по фамилии Федоров, в прошлом психотерапевт, живший в городке Зарайск под Москвой. У Федорова была колчаковская сабля, доставшаяся ему в наследство от отца. Со свистом размахивая саблей над головой, дедок любил гонять своих пациентов вокруг дома, пока те в изнеможении не падали на землю. Федоров предписывал своим больным самые невероятные процедуры, некоторые из которых были чудовищны. Так, например, в случае смертельных заболеваний он мог заставить мать переспать с сыном, а то и бабку с внуком. Видимо, федоровские методы работали – людской поток у его калитки не иссякал.

Другой любопытной фигурой была бабка Маняша, жившая в деревне под Ленинградом. Она делала что-то вроде лечебного массажа, хотя назвать массажем это было трудно. Когда я приехал к ней, она поначалу отказалась показывать мне, что она делает, но я настаивал, и, в конце концов, Маняша согласилась. Она попросила меня снять рубашку, взяла обеими руками за кисть и начала медленно двигаться по моей руке вверх, к плечу. Маняша была маленькой сухонькой старушкой; пальцы ее, однако, были подобны стальным когтям огромной птицы. Та часть руки, которую она обработала, ощущалась уже не рукой, а месивом из мышц, костей и сухожилий. Я проклинал себя за любопытство, но, поскольку сам напросился, приходилось терпеть.

Искалечив, как мне показалось, мои руки, Маняша уложила меня на спину на кушетку и занялась животом, предварительно заткнув мне рот полотенцем, чтобы, как она выразилась, "соседей не тревожить". Полотенце, действительно, частично заглушало мои вопли, в то время как знахарка массировала мышцы живота изнутри, каким-то образом заведя свои пальцы-когти под них. Мне никогда не приходило в голову, что такое возможно. Но самое страшное ждало меня впереди, когда Маняша приступила к позвоночнику. Бабка массировала позвоночник через живот.

Чтобы как-то приободрить меня, Маняша объяснила, что тело здорового человека должно быть мягким, как у ребенка. Она рассказала, что раскатывала раковые опухоли скалкой, но тогда человека приходилось держать вдвоем или втроем. Принцип ее работы заключался в том, что она разбивала малейшие затвердения в мышечной ткани, которые она называла рачками и которые, по ее словам, могли перерасти в опухоли.

После процедуры Маняша дала мне что-то выпить и велела немного полежать. Поначалу я чувствовал себя так, словно меня переехал каток. Через некоторое время, однако, в теле поднялась волна жара, и я почувствовал, как этот внутренний огонь сжигает накопившиеся в теле шлаки и нечистоты. После этого наступило блаженное ощущение, как будто мое тело размягчили и вымыли изнутри.

Выходя из Маняшиного дома, я заметил возле дома большую металлическую бочку на чугунной треноге. "Что это?" – спросил я с затаенным ужасом. "Это, милок, людей в навозе, парить", – объяснила бабка. Оказалось, что бочку наполняют конским навозом и больного сажают в него по шею, после чего под бочкой разводится огонь. Процедура длится шесть часов. Я спросил Маняшу, какие болезни этим лечат. "Мертвых поднимала", – ответила бабка. Не сомневаюсь, что именно так оно и было.

Глава 37

Оставь заботу о теле его создателю. Живи в Духе.

Маняша была ученицей Порфирия Иванова, известного целителя и учителя, оставившего после себя многих последователей. В детстве он был слабым и болезненным ребенком, но, возмужав, укрепил здоровье целительной силой холода. Зимой он часами ходил за околицей деревни в одних трусах и босиком. Впоследствии он никакой другой одежды не носил.

Главными лечебными средствами Иванова были этика и холод. Первое, что он делал со своими пациентами, – это окатывал их ведром холодной воды из колодца. Во время войны немцы посадили Порфирия в душегубку вместе с группой односельчан. Когда душегубку открыли, Иванов был единственным, оставшимся в живых. Тогда его заперли в душегубке одного и вновь завели двигатель грузовика, но Порфирий опять оказался цел и невредим. Тогда немцы отпустили его, выдав бумагу, что ее податель является русским святым. Иванову, впрочем, никакой бумаги было не нужно. Он и был русским святым, совершившим множество чудес и исцелений. За свою долгую жизнь он принял около двух миллионов человек и никогда ни от кого не брал ни денег, ни подарков.

Советская власть неоднократно упрятывала Порфирия в психушку, где на нем испытывали новые лекарственные препараты. Иванов как-то умудрялся выводить ядовитые вещества себе в ногу, в результате чего потом охромел. Однажды Порфирий приехал в одних трусах в Москву и каким-то образом сумел попасть на прием к Калинину. Он представил "всесоюзному старосте" проект оздоровления нации путем широкого внедрения «холодотерапии». Проект, естественно, остался под сукном.

Принципы своей этики Иванов сформулировал в коротком манифесте, названном им «Детка» и состоящем из 12 пунктов. Из них мне запомнились только два: всегда желать людям старше тебя доброго здоровья и никогда не плеваться.

В Непале мне довелось встретиться с традиционной тибетской целительницей Лхамо Долкар. Она кусала своих пациентов и буквально высасывала из них болезни, что является старинной тибетской практикой. Лхамо бежала из Тибета от китайской оккупации и жила в Катманду. Каждое утро в ее квартире собирались больные, в основном местные, но приходили и иностранцы. Определенной платы за лечение не было – каждый оставлял, сколько может. Среди пациентов можно было встретить и бедных крестьян, и членов королевской семьи. Лечила Лхамо все.

До того, как стать целительницей, она была очень больна, и многие считали ее безумной. Это продолжалось до тех пор, пока Лхамо не встретила ламу по имени Таглунг Ринпоче, который благословил ее на путь целителя. По благословении Лхамо не только избавилась от мучавших ее недугов, но и стала проводником богини Дордже Юдронма, получив ее целительную силу. Впоследствии Лхамо благословил и Далай Лама.

Сеанс начинался с того, что целительница одевалась в ритуальную одежду и шапку, после чего молилась богине, призывая ее, простираясь ниц перед танкой (тибетской иконой) и раскачиваясь всем телом. После чего Лхамо преображалась – из простой тибетской женщины она превращалась в грозное буддийское божество – Дордже Юдронма входила в тело Лхамо Долкар, и та погружалась в транс.

Преобразившись, Лхамо подзывала первого пациента и, задав несколько вопросов на тибетском или через переводчика, которым была ее племянница, определяла болезнь и приступала к лечению. Последнее заключалось в том, что целительница впивалась зубами в различные части тела и высасывала темно-коричневую, дурно пахнущую жидкость, которую выплевывала в стоящий рядом таз. Иногда из тела выходили сгустки, иногда маленькие камешки. Камешки черного цвета полагалось выбросить, белые же – носить при себе как талисман.

Моя жена Вика хранит один из таких белых камешков, вышедших у нее из виска: Лхамо исцелила ее от хронической мигрени. Иногда Лхамо использовала длинную медную трубку и высасывала болезнь через нее. В этом случае пациент оказывался весь залитым темно-коричневой гадостью, сочащейся через его кожу. Процесс это очень болезненный, многие кричали в голос. Муж Долкар находился рядом, помогая ей. Странным образом вся эта фантастическая процедура воспринималась как совершенно заурядное и бытовое явление, в ней не было ничего мистического. Человеческая природа привыкает к сверхъестественному очень быстро.

Труд Лхамо Долкар был очень тяжелым. Представьте себе, что болезни пятнадцати-двадцати человек в день оказываются у нее во рту! В начале своей практики Лхамо проглатывала нечистоты, но впоследствии стала выплевывать их, чтобы процесс исцеления был более очевидным. В конце приема целительница повторяла свои поклоны перед танкой и выходила из транса, при этом на нее находила зевота. То, что происходило во время сеанса, Лхамо не помнила. Странным образом именно ее зевота убедила меня в том, что лечение подлинное. Не говоря уже о двух полных тазах с нечистотами, стоявших рядом!

С помощью моих друзей Лхамо приезжала в Россию и работала в Москве и Санкт-Петербурге. Сойдя с самолета, первое, что она сказала, было: "В этой стране убиты миллионы невинных людей, здесь необходимо проводить множество ритуалов очищения". Умерла Лхамо 31 декабря 2000 года, задолго до этого предсказав свою смерть.

В начале моей целительской практики очищение от негативной энергии пациентов было несложным – поток делал это автоматически. Но с тех пор, как я лишился Тошиного потока и работал, используя лишь собственные энергетические ресурсы, очищение и восстановление энергии превратилось в проблему.

Существуют два варианта поражения целителя болезнетворными вибрациями пациентов: он может либо заболеть, либо постепенно накапливать разрушительный потенциал. В первом случае плохая карма буквально «перескакивает» с больного на целителя, используя его тело как свой новый дом. Это происходит потому, что накопленная негативная карма не может быть просто удалена, она должна быть или переработана, или сожжена. Возможен вариант, когда целитель принимает болезнь в свое тело сознательно и сжигает ее внутри себя. Это хорошо известно матерям, когда они берут на себя температуру больного ребенка.

Во втором случае целитель набирает на себя отрицательные кармы пациентов и, когда их сумма достигает критической точки, тяжело заболевает. Так произошло со мной. После пяти лет работы я сломался. Конкретной болезни как таковой не было – просто тело отказывалось работать, и все. Работа всех органов и систем была нарушена, врачи ничего не понимали, помочь мне было некому. Тоша куда-то исчез, и, чтобы остаться в живых, мне нужно было что-то предпринять самому.

Стояла зима, и я решил лечиться холодом. Снял дом за городом, в Зеленогорске, и поселился там. В первое утро я вышел на снег в плавках на одну минуту. Мороз был минус двадцать пять, и ступни сразу же начали гореть. На следующее утро вышел на две минуты и, таким образом прибавляя понемногу, через месяц уже был в состоянии оставаться на морозе целый час. Я ходил, лежал, ползал, растирался – буквально жил в снегу. Попробовав обливаться холодной водой, я обнаружил, что снег холоднее – видимо, за счет своей кристаллической структуры. После снежного обтирания вода уже не ощущалась. К концу процедуры я чувствовал сильный жар во всем теле. По вечерам я гулял таким же образом в парке, распугивая своим голым видом старушек в мехах. В начале этих поздних прогулок по заснеженным, залитым лунным светом аллеям, я едва сдерживал себя, чтобы не побежать, – идти было страшно. Но я понимал, что бежать нельзя, и заставлял себя идти ровным медленным шагом.

Результат подобного лечения не замедлил сказаться – через месяц я чувствовал себя значительно лучше, а через два месяца полностью избавился от болезни. Мне стало ясно, что исцелил меня не столько холод – человеческое тело может выдержать и гораздо более низкие температуры, – сколько состояние шока от нахождения голышом в снегу спровоцировало возгорание внутреннего огня, и этот огонь очистил меня. Огонь в машине Николая, мгновенно исцеливший его от застарелого ревматизма, и мои снежные ванны имели один знаменатель – им было состояние шока, и шок этот оказался целительным.

Шок, однако, – не единственный способ для вскрытия внутренних ресурсов организма. Им может быть и полная перемена обстоятельств жизни. Я знал некоего Василия, мужа и отца двоих детей, работавшего программистом и жившего обычной для питерского технаря жизнью. Василия диагностировали с неизлечимым раком желудка. Делать операцию оказалось поздно, времени раздумывать не было. Василий собрался в один день и уехал в Сибирь, где стал вести жизнь таежного охотника-промысловика. Я увидел его в Питере через год. От рака не осталось и следа – Василий был крепок и здоров, как бык. Он приехал забрать свою семью в тайгу навсегда.