Текст книги "Россия. Погружение в бездну"

Автор книги: Игорь Фроянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава четвертая
АНДРОПОВ

Ю. В. Андропов, возглавляя долгие годы КГБ, лучше, чем кто – либо из высшего руководства, знал действительное положение дел в государстве. Он яснее других своих коллег и товарищей чувствовал приближение кризиса, лучше просчитывал варианты манипулирования страной и народом в условиях этого кризиса. Тем любопытнее его высказывания.

Выступая 22 ноября 1982 года на Пленуме ЦК КПСС, генсек нарисовал удручающую картину:

«По ряду важнейших показателей плановые задания за первые два года пятилетки (одиннадцатой. – И. Ф.) оказались невыполненными… Главный показатель эффективности экономики – производительность труда – растет темпами, которые не могут нас удовлетворить. Остается проблема не сопряженности в развитии сырьевых и перерабатывающих отраслей. Практически не снижается материалоемкость продукции»

Андропов Ю.В. Избранные речи и статьи. М., 1983. С. 210

Андропов понимал, что на лозунгах дальше двигаться нельзя (Там же. С. 212).

И. Земцов, комментируя приведенные слова Генерального секретаря, говорил, что

«никогда ни один советский руководитель не произносил такого жесткого и ясного приговора советской системе, как это сделал Андропов, хоть опирался он на неверные предпосылки и оставался в плену неправильных выводов. До него советские руководители, чтобы не представлять действительность слишком мрачной, старались больше подчеркивать достижения…»

3емцов И. Андропов: политические дилеммы и борьба за власть. Иерусалим, 1983. С. 116

У Земцова сложилось впечатление, будто

«речь генсека убедительно рисовала картину полного развала и глубокого кризиса советской промышленности и сельского хозяйства…»

Там же

Думается, автор чересчур сгустил краски: до «полного развала и глубокого кризиса промышленности и сельского хозяйства» дело пока не дошло, но было ясно, что все это не за горами, близко. Поэтому необходимо было действовать в экстренном порядке. Что предлагал Ю. В. Андропов?

Оказалось, «готовых рецептов» для решения «назревших задач» у генсека нет (Андропов Ю. В. Избранные речи и статьи. С. 212). Тем не менее он назвал ряд неотложных мер. Это ― ускорение темпов развития экономики и научно – технического прогресса, внедрение новой техники, энергосберегающих технологий, строгое соблюдение партийной, государственной и трудовой дисциплины, рациональное использование материальных и трудовых ресурсов, экономия и рачительное отношение к «народному добру», увеличение производства и улучшение качества товаров «народного потребления», расширение самостоятельности «объединений и предприятий, колхозов и совхозов» (Там же. С. 209, 210, 211, 213). Велением времени Андропов считал

«дальнейшее развитие социалистической демократии в самом широком ее смысле, то есть все более активное участие трудящихся масс в управлении государственными и общественными делами»

Там же. С. 218

Помимо этих мер, вполне добропорядочных с точки зрения ортодоксальных представлений, Генеральный секретарь упомянул и такие, которые являлись, мягко говоря, нестандартными. Он заявил о том, что

«планируется опережающий рост отраслей группы «Б»,

Андропов Ю. В. Избранные речи и статьи. С. 209

отступая, следовательно, от закона политической экономии социализма.

Непривычным был и его призыв

«учесть опыт братских стран»

Там же. С. 211

По этому случаю Земцов замечает:

«65 лет советская пропаганда настойчиво утверждала, что СССР и только СССР открывает и прокладывает новые, неизведанные, «самые эффективные и передовые» дороги к «светлому будущему». Его опыт (и ничей другой) должно изучать, перенимать и проводить в жизнь «все передовое человечество» и в первую очередь – «братские страны». И вдруг в горьком признании Андропова открывается печальная правда: Советский Союз утратил монополию на идеальное социальное устройство. Более того, стало ясно: устройство это никогда не было совершенным и нуждается, срочно и неотложно, в экономических подпорках, которые следует импортировать из стран, следовавших доселе советскому примеру, причем всегда «с ошибками и с отклонениями». На партийном форуме повеяло тревожным – и опасным для Андропова – духом реформаторства: ведь бюрократическая инерция укрепляет идеологическую нетерпимость»

3емцов И. Андропов: политические дилеммы и борьба за власть. С.118—119

Ю. В. Андропов призывал не только использовать опыт «братских стран», но и обобщать «мировой опыт», т. е. стран капиталистического мира. Отсюда до идеи конвергенции и общечеловеческих ценностей ― прямая дорога. Следовательно, уже на ноябрьском 1982 года Пленуме ЦК КПСС обозначился реформаторский замысел Андропова. Не случайно на Западе его стали воспринимать как

«потенциального революционера»

Н о u g h J. F. Soviet succession//Problems of Communism. 1982, p. 9– 10, p. 13–15; 3 e м ц о в И. Андропов: политические дилеммы и борьба за власть. С. 120.

(Представляется поверхностной попытка Р.Г. Пихои связать с именем Андропова стремление к

«возрождению коммунистического фундаментализма»

(Пихоя Р. Г. Советский Союз: История власти. 1945–1991. М., 1998. С. 417–435)

Положительные отзывы об Андропове в западной прессе находят у него чересчур простое объяснение. Он пишет:

«В западной прессе с начала 1982 г. начали распространяться слухи об Андропове, просвещенном диктаторе, не чуждом западных ценностей. Несомненно, за этим стояла агентура КГБ, работавшая на создание нового имиджа»

(там же, с. 418))

А это означает, что на него смотрели как на политического деятеля, способного если не сломать, то радикальным образом изменить традиционную советскую систему.

О существенных недостатках в сфере экономики и финансов Андропов говорил на встрече с рабочими Московского станкостроительного завода им. Серго Орджоникидзе, состоявшейся 31 января 1983 года.

«То, что мы производим,

― сказал он,―

обходится нам нередко слишком дорого. Есть значительный перерасход материальных, финансовых средств, чрезмерны трудовые затраты. И как следствие – образование диспропорции между ростом производства и ростом денежных доходов населения»

Адропов Ю. В. Избранные речи и статьи. С. 224

Речь, стало быть, шла о неэффективности советской экономики. Необходимо подчеркнуть мысль генсека насчет существующей в стране диспропорции между «ростом производства и ростом денежных доходов населения», поскольку такая диспропорция порождает дефицит на рынке потребительских товаров, усиливая социальную напряженность в обществе (Мы обращаем внимание на эту мысль Андропова потому, что при М. Горбачёве ситуация в этом отношении станет неуправляемой: не контролируемый рост денежных доходов населения при спаде производства вызовет резкое оскудение потребительского рынка и, как следствие рост недовольства масс существующим строем. Похоже, то была сознательная политика, но об этом скажем ниже).

Понимая, что это вопрос хотя и очевидный, но чрезвычайно важный, Андропов снова и снова возвращается к нему. Он говорит, обращаясь к рабочим:

«Чудес на свете не бывает. Вы сами понимаете, что государство может дать товаров ровно столько, сколько их произведено. Рост зарплаты, если он не обеспечен товарами нужными, хорошими, если, наконец, хромает сфера услуг, дать реального увеличения материального благосостояния не может. Возникает вопрос, какой же выход из такого положения? Можно, конечно, идти по пути повышения цен. Но нам такой путь как генеральный не годится… Что же остается? Главный путь для нас – это повышение эффективности производства. Надо все, что мы делаем и производим, делать и производить по возможности с наименьшими издержками, с высоким качеством, быстро, добротно. Производить товаров нужно больше, чтобы на полках не было пусто»

Андропов Ю. В. Избранные речи и статьи. С. 224—225

Все эти задачи невозможно решить без наведения должной дисциплины ― трудовой, плановой, государственной. Тем более, что наведение порядка «не требует каких – либо капиталовложений, а эффект дает огромный».

Ю. В. Андропов специально отмечал, что, говоря о дисциплине, он имеет в виду «трудовую производственную цепочку» в целом, все аспекты производственной дисциплины, включая технологический, снабженческий и пр. Он предупреждал, что все усилия по борьбе за дисциплину

«пойдут насмарку»,

если разменяются на мелочи:

«кто– то опоздал на пять минут, другой зачастил на перекуры»

(Там же. С. 225, 226)

К сожалению, ему не удалось вытянуть всю «производственную цепочку» и наведение дисциплины, действитель но, разменялось на мелочи: началось и кончилось отлавливанием прогульщиков в метро, кинотеатрах, магазинах, парикмахерских и банях.

«Отсутствие «скорых» результатов стало подталкивать Юрия Владимировича на шаги, которые, по моему мнению, носили более чем спорный характер. Я имею в виду те формы, которые стала принимать борьба за повышение дисциплины и порядка»,

Горбачёв М. С. Реформы и жизнь. М., 1995. Кн. 1. С. 235.

так оценил андроповские меры по наведению трудовой дисциплины и порядка М. С. Горбачев. «Отсутствие скорых результатов» тут, по – видимому, ни при чем. Дело скорее в логике намечаемых действий. «Повышение дисциплины и порядка» естественно напрашивалось как первоочередная задача, без решения которой нельзя было двигаться дальше. К тому же надо было показать, что есть еще сильная власть, способная поставить предел безнаказанности и вседозволенности, получившим широкое распространение в брежневское время, и повести за собой общество.

Разочарование к советским людям пришло не столько потому, что борьба за дисциплину приобрела «более чем спорный характер», сколько потому, что за ней не последовало серьезных преобразований, ожидаемых от Андропова. Возможно, преклонный возраст, проблемы со здоровьем мешали ему энергично приступить к этим преобразованиям. Но не исключено и другое: недостаточное знание ситуации, переживаемой страной. Поэтому надо было серьезно ее изучить и осмыслить. А для этого требовалось время.

Наше последнее предположение подтверждают, кажется, последующие высказывания Ю. В. Андропова. Здесь существенный интерес представляет его статья «Учение Карла Маркса и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР», опубликованная в журнале «Коммунист» (1983, № 3). Американский публицист М. Дэвидоу назвал её «блестящей», полагая, что ею

«подведено теоретическое обоснование для одной из существенных корректировок, предпринятых потом в начале перестройки»

Дэвидоу М. Камо гредеши, Русь?.. Заметки американского публициста о перестройке. М., 1993. С. 14.

(Совсем по – иному высказывается об андроповской статье А. С. Черняев, испытывавший к Андропову, как признается он сам, неприязнь.

«К 100–летию Маркса (?!),

― пишет он,―

Андропов опубликовал статью в «Коммунисте». Она отличалась отсутствием хвастовства, отношением к обществу как к реальной категории, «населенной» живыми людьми, а не манекенами. Но с точки зрения стратегических идей, перспективы, плана действий… Помню, прочитал ее дважды. А через неделю заговорил с консультантами о статье и не мог вспомнить, о чем, собственно, она, что из нее следует для конкретной политики?»

(Черняев А.С. Моя жизнь и мое время. М., 1995. С. 450)

То, что Черняев через неделю не мог вспомнить содержание статьи Андропова, является его личной проблемой, которую здравомыслящие люди предпочитают скрывать, не афишируя свои недостатки. Относительно же существа вопроса следует сказать, что Черняев не сумел по достоинству оценить статью Андропова, быть может, из – за неприязни к нему.)

Похвально отзывается об андроповской статье и А. И. Лукьянов:

«В дни столетия со дня смерти Карла Маркса он (Андропов.― И. Ф.) подготовил и опубликовал интересную, на мой взгляд, работу о судьбах демократии, где впервые поднял основательно забытую нашими коммунистами проблему самоуправления в обществе»

Лукьянов А. И. Переворот мнимый и настоящий. М, 1993. С. 174

Однако данная статья хотя и посвящена теоретическим вопросам, но тесно увязана с опытом социалистического строительства в СССР, с осмыслением этого опыта, включающего, помимо общественного самоуправления, и многое другое.

«Нам надо трезво представлять,

― пишет Андропов,―

где мы находимся. Забегать вперед ― значит выдвигать неосуществимые задачи; останавливаться только на достигнутом ― значит не использовать все то, чем мы располагаем. Видеть наше общество в реальной динамике, со всеми возможностями и нуждами ― вот что сейчас требуется»

Андропов Ю.В. Избранные речи и статьи. С. 245

Марксистское учение служит автору отправной точкой исследования современных ему процессов экономического и социального развития. Андропов очень высоко ставит Ленина и как бы возвращает общественную мысль к ленинским истокам.

«Ленин,

― читаем у него,―

был верным последователем Маркса и Энгельса. Он, по собственному его признанию, терпеть не мог ни малейшей хулы на своих великих учителей. Лишь так и мог поступать человек, который больше всех сделал не только для защиты, но для творческого развития в новых исторических условиях всех составных частей марксизма, для практической его реализации. Он поднял марксизм на новую, высшую ступень. Имя Ленина неотделимо от имени Маркса. Ленинизм ― это марксизм эпохи империализма и пролетарских революций, крушения колониальной системы, эпохи перехода человечества от капитализма к социализму. Вне и помимо ленинизма марксизм в наше время попросту невозможен. Ленин и созданная им партия большевиков возглавили первую победоносную социалистическую революцию, коренным образом изменившую социально – политический облик мира. Тем самым была открыта новая эра ― эра грандиозных свершений и исторических завоеваний рабочего класса, народных масс. Тем самым научный социализм, созданный Марксом, слился с живой практикой миллионов трудящихся, строящих новое общество»

Андропов Ю. В. Избранные речи и статьи. С. 233

Строить новое общество оказалось совсем непросто, причем даже в фундаменте, т. е. в отношениях собственности. По Марксу, как известно, краеугольным камнем социализма является общественная собственность на средства производства. Однако

«исторический опыт реального социализма показывает, что превращение «моего», частнособственнического в «наше», общее ― дело непростое. Переворот в отношениях собственности отнюдь не сводится к единовременному акту, в результате которого основные средства производства становятся общенародным достоянием. Получить право хозяина и стать хозяином ― настоящим, мудрым, рачительным ― далеко не одно и то же. Народу, свершившему социалистическую революцию, приходится еще долго осваивать свое новое положение верховного собственника всего общественного богатства ― осваивать и экономически, и политически, и, если угодно, психологически, вырабатывая коллективистское сознание и поведение… Говоря о превращении «моего» в «наше», нельзя забывать, что это длительный многоплановый процесс, который не следует упрощать… Все это мы теперь хорошо знаем из практики социалистического и коммунистического строительства»

Там же. С. 234―235.

Из этой же практики мы узнаём, что

«полное социальное равенство не возникает вдруг и в законченном виде. Общество дорастает, дорабатывается до него довольно долго, трудно, ценой огромных усилий. Оно должно развить свои производительные силы до уровня материально – технической базы коммунизма. Оно должно выработать у каждого труженика высокое сознание и культуру, профессионализм, способность разумно пользоваться благами социализма»

Андропов Ю. В. Избранные речи и статьи. С. 239

Логика рассуждений Андропова вводит нас в современность, побуждая к мысли о том, что переворот в отношениях собственности, начатый Октябрьской социалистической революцией, полностью еще не завершен и сейчас, что нет у нас пока и полного социального равенства. Отсюда ― недостатки принципиального характера.

Один из них ― отступление от норм и требований экономической жизни, «основа основ которой ― социалистическая собственность на средства производства». Андропов приводит соответствующий пример:

«Взять, скажем, вопрос об экономии, о рациональном использовании материальных, финансовых, трудовых ресурсов. От его решения в большей степени зависит и выполнение задач текущей пятилетки, и развитие нашей экономики в перспективе. Если вдуматься, то речь здесь как раз идет о соблюдении той необходимой нормы хозяйствования, которую предписывает социалистическая собственность и суть которой ― в бережливом отношении к общенародному достоянию, в инициативном и энергичном его преумножении. За нарушения этой нормы приходится расплачиваться обществу, и оно вправе строго взыскивать с тех, кто по нерадивости, неумению или из своекорыстных соображений разбазаривает его богатства»

Там же. С. 235

Другой существенный недостаток, по Андропову, состоит в нарушении открытого Марксом принципа социалистического распределения. В результате

«приходится иметь дело с нетрудовыми доходами и с так называемыми летунами, прогульщиками, лодырями, бракоделами, которые становятся, по сути дела, нахлебниками общества, живут за счет массы добросовестных работников»

Андропов Ю. В. Избранные речи и статьи. С. 239

К числу серьезных недостатков следует также отнести и то, что закон экономии рабочего времени, который, как полагал Маркс, является важнейшим в условиях коллективного производства,

«действует у нас еще не в полную мощь. Причиной тому является в значительной мере наличие большого числа физически тяжелых, непривлекательных, рутинных работ, медленные темпы их механизации, а тем более ― автоматизации»

Там же. С. 240

Все это плохо вязалось с проповедуемой в брежневское время концепцией развитого социализма как новой ступени зрелости социалистического общества (Касьяненко В.И. Развитой социализм: Историография и методология проблемы. М., 1976. С. 48).

К мысли о развитом социалистическом обществе Л. И. Брежнев пришел еще 1967 году (Брежнев Л.И. Актуальные вопросы идеологической работы КПСС. М, 1979. Т. 1. С. 117). Затем она была закреплена в документах XXIV съезда КПСС, заседавшего 30 марта ― 9 апреля 1971 года (Александров В.С, Хромов С. С. XXIV съезд КПСС (в помощь преподавателям вузов). М., 1972. С. 77). В частности, отчетный доклад ЦК КПСС съезду содержал следующее положение:

«Самоотверженным трудом советских людей построено развитое социалистическое общество, о котором в 1918 году В. И. Ленин говорил как о будущем нашей страны. Это позволило нам приступить к практическому решению великой задачи, поставленной Программой партии, ее последними съездами,― к созданию материально – технической базы коммунизма»

Материалы XXIV съезда КПСС. М., 1971. С. 38

С тех пор идею о развитом социализме советские идеологи – обществоведы всячески внедряли в общественное сознание, стараясь доказать, что

«развитое социалистическое общество ― это высший этап в утверждении первой фазы коммунизма»,

Материалы XXIV съезда КПСС. С. 76

что

«историческая миссия развитого социализма ― создание реальных предпосылок для непосредственного строительства коммунизма»

Касьяненко В.И. Развитой социализм… С. 23

По словам патриарха «истматчиков» П. Н. Федосеева,

«развитое социалистическое общество рассматривается у нас не как что – то среднее между социализмом и коммунизмом, соединяющее в себе и то и другое. Это социалистическое общество, достигшее развитого состояния, характеризующееся всесторонним раскрытием преимуществ социализма, последовательным соединением достижений научно – технической революции с новыми общественными отношениями»

Федосеев П. Актуальные проблемы общественных наук//Коммунист. 1975, № 5. С. 29

«Исследователи» развитого социализма говорили о его совершенствовании, что с точки зрения социально – экономической означало, по их мнению,

«развернутое строительство коммунизма»

«Александров B.C., Хромов С. С. XXIV съезд КПСС… С. 77

Впрочем, высказывались и более осторожные суждения, согласно которым

«процесс формирования и дальнейшего развития зрелого социализма является одновременно и процессом постепенного перехода к коммунизму»,

КасьяненкоВ.И. Развитой социализм… С. 48

началом коммунистического строительства, создания материально – технической базы коммунизма (Косолапов Р.И. Социализм. К вопросам теории. М., 1975. С. 378; Основные черты и особенности развитого социалистического общества. Л., 1975. С. 11).

По Андропову, совершенствование развитого социализма не означало «развернутое строительство коммунизма». Хотя он и говорил о постепенном переходе к коммунизму, но не в процессе формирования зрелого социализма, а на стадии сложившегося развитого социализма, совершенствование которого открывало возможность постепенного перехода к коммунизму (Здесь он перекликается с Л. И. Абалкиным, который впоследствии стал одним из активных «перестройщиков», приведших СССР к катастрофе (см.: Абалкин Л. И. Хозяйственный механизм развитого социалистического общества. М., 1973. С. 76)). При этом он подчеркивал:

«Наша страна находится в начале этого длительного исторического этапа, который, в свою очередь, будет, естественно, знать свои периоды, свои ступени роста. Как долго продлятся они, какие конкретные формы примут, покажут лишь опыт, живая практика»

Андропов Ю.В. Избранные речи и статьи. С. 245

Таким образом, «пришествие» коммунизма переносилось в туманную даль и отодвигалось на неопределенное время.

Весьма показательна речь Ю. В. Андропова на июньском 1983 года Пленуме ЦК КПСС, посвященном вопросам идеологии. Генеральный секретарь сделал характерное признание:

«Мы в своем общественном развитии подошли сейчас к такому историческому рубежу, когда не только назрели, но и стали неизбежными глубокие качественные изменения в производительных силах и соответствующее этому совершенствование производственных отношений»

Там же. С. 287

Столь же радикальные изменения должны произойти

«во всех тех формах общественной жизни, которые принято называть надстройкой»

Там же

Андропов, в частности, говорил о расширении социалистической демократии и гласности (Там же. С. 291). В конечном итоге он вел речь о совершенствовании развитого социализма как дальнейшем продвижении к коммунизму (Там же. С. 284, 286, 293, 294).

Согласно Андропову,

«стратегия партии в совершенствовании развитого социализма должна опираться на прочный марксистско – ленинский теоретический фундамент»

Там же. С. 294

Но тут обнаружилось, что этот фундамент еще не возведен, ибо

«если говорить откровенно, мы еще до сих пор не изучили в должной мере общество, в котором живем и трудимся, не полностью раскрыли присущие ему закономерности, особенно экономические. Поэтому порой вынуждены действовать, так сказать, эмпирически, весьма нерациональным способом проб и ошибок»

Андропов Ю.В. Избранные речи и статьи. С. 294

Андропов, в сущности, признал, что ни он, ни его окружение не знают общества, в котором живут и работают (БондаревВ.Десять лет спустя // Родина, 1995, № 2. С. 48; Медведев Р., Медведев Ж. Россия и Запад в конце XX века. М., 1997. С. 26). Признание, можно сказать, сенсационное: с 1917 года партия строила в стране социализм, объявив в начале 60–х годов на весь мир о его полной и окончательной победе, и вот теперь, в 1983 году, её Генеральный секретарь заявляет, что современное ему общество, по существу, не изучено, не раскрыты его закономерности, особенно экономические, т. е. фундаментальные, и что «наш рулевой» (партия) ведет корабль в тумане, вслепую.

Это было откровение, которое, заметим попутно, до сих пор еще должным образом не оценено. Правда, Н. И. Рыжков назвал слова Андропова о недостаточной изученности советского общества «отрезвляющими». Они, по его мнению, и есть начало «перестройки» (Рыжков Н. И. Десять лет великих потрясений. М., 1995. С. 42.― А. С. Черняев ― решительный противник подобных мнений ― говорит:

«Приходится слышать и читать, будто Андропов как реформатор был предтечей Горбачева. Более неправдоподобного я не могу себе представить. Андропов не был реформатором»

(Черняев А. С. Моя жизнь и моё время. С. 450))

Однако подобные суждения ― редкость. Более того, имеются даже попытки вовсе замолчать эти андроповские слова. Взять, к примеру, Горбачева. Рассказывая о подготовке и проведении июньского 1983 года Пленума ЦК, он упоминает разные, порой незначительные вещи (свое несогласие с положениями доклада К. У. Черненко; беседу с последним после знакомства с текстом его доклада; совет больному Андропову выступить непременно на Пленуме; поручение Андропова ему, Горбачёву, председательствовать на Пленуме), но ничего не говорит о совершенно необычном заявлении генсека об отсутствии необходимой изученности советского общества. Горбачёв не придает Пленуму сколько – нибудь серьезного значения.

«Обменявшись мнениями с Юрием Владимировичем,

― пишет он,―

мы пришли к общему выводу, что Пленум прошел в том ключе, как его подготовила черненковская команда. Иными словами, надежд не оправдал. И хотя в выступлении Андропова были в концентрированной форме поставлены действительно актуальные вопросы, ни о каком переломе в идеологической работе говорить не приходилось. Преодолеть рутину на этом архиважном участке партийной деятельности не удалось»

Горбачёв М. С. Реформы и жизнь. Кн. 1. С. 243

Представители противоположного Горбачеву идейного лагеря не находят в выступлениях Андропова и Черненко на Пленуме ничего, кроме

«общих слов и призывов»

См..: Семанов С.Н. Юрий Владимирович. Зарисовки из тени. М., 1995. С. 88

Высказывание Андропова на июньском 1983 года Пленуме ЦК КПСС иногда воспринимается как удивительное для руководителя КГБ признание (См., напр.: Бондарев В. Десять лет спустя. С. 48). Однако, на наш взгляд, тут нет ничего удивительного, ибо перед нами не отрицание, а утверждение знания, правда, в своеобразной, отрицательной форме. Из него со всей очевидностью следует, что современное Андропову общество не соответствует официальным представлениям. Недавний руководитель КГБ, обладавший информацией о действительном состоянии советского общества, знал, что говорил.

От явной недооценки упомянутого высказывания Андропова происходят ошибочные характеристики его как партийного руководителя. Так, Д. А. Волкогонов считает, будто

«после Ленина и Сталина это был самый ортодоксальный советский руководитель»

Волкогонов Д.А. Семь вождей. Кн. 2. С. 148

Однако этот

«самый ортодоксальный советский руководитель»

нанес системе после Хрущёва самый мощный идеологический удар. Генеральный секретарь Андропов, заявив во всеуслышание на июньском 1983 года Пленуме ЦК КПСС о том, что он не знает, в каком обществе живет, бросил тем самым тень на весь предшествующий опыт социалистического строительства, продемонстрировав несостоятельность привычных утверждений о социалистическом характере советского общества (Отсюда вовсе не следует, будто Андропов «не стал повторять мифы о «развитом», «зрелом» социализме, но фиксировал, что мы пока находимся на таком этапе, который отягощен нерешенными проблемами, доставшимися нам от прошлого» (Политическая история: Россия ― СССР ― Российская Федерация. В 2 т. М., 1996. Т. 2. С. 608). Это по крайней мере неточно. Андропов со свойственной ему осторожностью и гибкостью говорил не только о «нерешенных проблемах», но и о «реальных успехах» развитого социализма. Вот его слова:

«Важнейшие черты современного советского общества нашли отражение в концепции развитого социализма. В ней убедительно показано диалектическое единство и реальных успехов в социалистическом строительстве, в осуществлении, многих экономических, социальных и культурных задач первой фазы коммунизма, и крепнущих ростков коммунистического будущего, и еще не решенных проблем, оставшихся нам от вчерашнего дня»

(Андропов Ю. В. Избранные речи и статьи. С. 245)).

Нельзя упрощать личность Андропова, он принадлежал к той «популяции» партийных и советских руководителей времен Хрущёва и Брежнева, мировоззрение которых было далеко не однозначное. Это были люди мимикрии и двоемыслия, носившие маски до удобного для её снятия момент (Фурман Д. Феномен Горбачева // Свободная мысль, 1995, № 11. С. 63). По убедительному предположению Д. Е. Фурмана, к числу таких людей относился и Андропов (Там же). Отсюда становится более понятной и личность Горбачева, во многих отношениях выпестованного Андроповым.

В народной памяти Андропов запечатлен облавами на прогульщиков и дешевой водкой ― «андроповкой». Но в плане историческом, в плане последующего развития событий правление Андропова имеет исключительно важное значение, поскольку оно определило их направление. В этом смысле его правление было хотя и непродолжительным, но довольно результативным (С этой точки зрения кажутся не только неверными, но и упрощенными суждения А. С. Черняева об итогах правления Андропова:

«Ничего выдающегося, кроме общеизвестного, что и осталось в памяти обывателя: отлавливание граждан в магазинах во время рабочего дня, подвинчивание дисциплинарных гаечек, увольнение кое – кого с постов, впрочем, чисто охранительного для себя свойства, несколько судов над взяточниками и ворами. Была приглушена «пропаганда успехов». Газетная критика «достала» министерства…»

(Черняев А. С. Моя жизнь и мое время. С. 450)

Очень жаль, что память Черняева не пошла дальше «памяти обывателя»). И здесь следует отметить как минимум три результата: 1. Андропов своими теоретическими размышлениями, посеявшими сомнения насчет успехов строительства социализма в СССР, подготовил почву для аналогичных «изысканий» Горбачева, выбросившего лозунги «больше социализма», «больше демократии» и затеявшего поиск «социализма с человеческим лицом» или «лучшего социализма» (Известен призыв Горбачёва

«углублять изучение общества, в котором живем»

(Горбачёв М. С. Перестройка и новое мышление для нашей страны и для всего мира. М., 1988. С. 59)

Легко заметить, что данный призыв весьма созвучен высказыванию Андропова:

«Мы еще до сих пор не изучили в должной мере общество, в котором живем»

А. в близком окружении Горбачева это высказывание воспроизводилось дословно.

«Сами не знаем, в каком обществе живем»,

Черняев А.С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. М., 1997. С. 16

― говорил, например, Черняев); 2. Андропов сформулировал если не все, то многие из тех задач, к разрешению которых приступил в ходе «перестройки» Горбачёв; 3. Андропов усилил Горбачева, сделав его фактически вторым человеком в партийном руководстве (Можно согласиться с Д. А. Волкогоновым, когда он говорит, что

«с точки зрения истории и реальных возможностей Горбачёв в феврале 1984 года имел неизмеримо больше позитивных оснований претендовать на пост генсека, чем кто – либо другой»

(Волкогонов Д.А. Семь вождей. Кн. 2. С. 287)).

Поэтому не кажется надуманным слово «предтеча», которым пользуется Г. X. Шахназаров, характеризуя связь между Андроповым и Горбачевым.