Текст книги "Тайны древнего мира"

Автор книги: Игорь Можейко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Многие столетия до Яхмоса египтяне не завоевывали соседних стран и вообще не были воинственным народом. Но фараоны Восемнадцатой династии показали себя могущественными завоевателями. Самым великим из них был Тутмос III. Он правил пятьдесят четыре года и все эти годы провел в боях и походах. Он воевал в Африке с нубийцами и обитателями Сахары, на севере дошел до нынешней Турции. Наконец трон перешел к Аменхотепу III по прозвищу Великолепный. Этот фараон додумался до здравой и полезной окружающим мысли: завоевания ничего не дают, кроме крови и страданий. Жить стоит ради радостей самой жизни, благо его отцы и деды свезли в Фивы несметные богатства.

Была у Аменхотепа любимая жена Тийя. Он уважал ее настолько, что в царских надписях ставил ее имя рядом со своим. Это не значит, что у фараона не было других любимых женщин – все-таки фараон! Для своих дополнительных жен Аменхотеп строил роскошные дворцы. Одна из его жен, принцесса из страны Миттани, держала при себе триста семнадцать придворных.

Но не следует думать, что все в царстве Аменхотепа шло, как ему хотелось. Вокруг Египта усиливались другие государства, которые не сегодня-завтра могли стать опасными. Особенно государства хеттов в нынешней Турции и ассирийцев. Внутри же самого Египта очень укрепились позиции жрецов Амона, верховного бога древних египтян. Они пытались править страной и подчинить себе фараонов. Жрецы накопили богатства не меньшие, чем властители страны. Но что будешь делать, если именно они стояли между фараонами и богами? Только жрецы могли общаться с богами напрямую.

Сохранилась одна надпись, в которой сказано, что Аменхотеп любил кататься с Тийей по озеру в ладье, называемой «Сияние Атона». Атон – это Солнце. Атон не был главным богом, но на севере страны стоял храм, посвященный Солнцу. Его жрецы, видно, находились в плохих отношениях со жрецами Амона. И фараоны в борьбе с одними жрецами могли опираться на других.

И лучшим способом победить слуг бога было объявить богом самого себя. К этому и шел Аменхотеп.

Прошло четыре года правления Аменхотепа, и у него родился сын, которого назвали Аменхатоном. Когда ему исполнился двадцать один год, он женился на прекрасной девушке по имени Нефертити, чье имя, кстати, означало «Прекрасная пришла». Вернее всего, она была сестрой или ближайшей родственницей принца, потому что египетские фараоны всегда старались жениться внутри своей семьи – не очень они доверяли чужим, да и кровь у тех считалась недостаточно благородной. Правда, когда появлялась новая династия, ей снова приходилось начинать борьбу за чистоту крови.

В Египте был обычай: после тридцати лет пребывания на престоле фараон передавал половину власти наследнику, и с тех пор они правили вместе. Во-первых, это была помощь старому отцу, во-вторых, наследник учился управлять империей, которая состояла не только из Египта, но и из многих других стран Ближнего Востока.

И дальше начинаются загадки, которые можно разгадать, если считать, что все последующие события были задуманы вместе отцом и сыном.

Через четыре года жизни вместе с отцом в Фивах наследник вдруг покидает столицу и начинает строить на пустом месте новый город, который он назвал Ахетатон, то есть «Горизонт Атона». И тут же он меняет свое имя на Эхнатон, что означало «Угодный Атону». Представляете, старый отец живет в столице, окруженный жрецами Амона и, в общем, подвластный им, а сын вырывается из-под их контроля. Причем расстояние между Фивами и новым городом – километров триста вниз по Нилу – даже по нынешним меркам довольно значительное.

Затем начинается совсем странное дело. После смерти Аменхотепа Эхнатон совершает революцию – он окончательно порывает с официальной религией, которую уже тысячи лет исповедовали египтяне, и приказывает сбить со всех памятников, стереть со всех фресок имя Амона.

Эхнатон молод и полон сил, ему всего тридцать два года. Нефертити, которая всегда сопровождает его, и того меньше. У них две любимые дочери. Впереди целая жизнь.

Новая столица расцвела буквально в считанные годы. Там были построены роскошные дворцы и храмы Атона, туда энергично переселялась знать. Никому, кроме жреческой оппозиции и некоторых потерявших власть княжеских родов, не хотелось оставаться в обреченном на забвение городе Фивы. Но там осталась мать фараона Тийя.

И тут возникает первая важная загадка.

Кто начал революцию против всесильных жрецов? Кто ее задумал? Сам ли молодой Эхнатон или его жена Нефертити, как считают некоторые ученые, причем, как мы увидим дальше, не без оснований? А может быть, отец и мать Эхнатона?

Если так, почему Тийя не последовала за сыном? Поссорились ли они? Или Тийя прокляла непокорного сына?

Ничего подобного.

Мы достаточно знаем о жизни этой семьи, чтобы с уверенностью сказать: все было куда сложнее.

Мне, например, кажется, что все реформы Эхнатон начинал и так смело проводил, потому что за его спиной стоял мудрый Аменхотеп. И даже в том, что Аменхотеп остался в жреческих Фивах, мне виден мудрый замысел. Фараон не запрещал Амона, не накалял отношений со жрецами. Пока Эхнатон не построил свой город, не окружил себя верными людьми и не создал новую религию Солнца, он, как щит, стоял за спиной молодого соправителя и мог свести на нет заговоры и попытки покушения.

А рядом с Аменхотепом оставалась Тийя, которая после смерти мужа, возможно, стала глазами и ушами Эхнатона в старой столице.

После Амона Эхнатон запретил почитание всех иных богов – Осириса, Исиды, Хатор, Птаха и многих других мелких божеств. И таким образом, Египет стал первой страной в мире, где додумались до идеи единого бога. Лишь через тысячу лет эта мысль посетит иные народы Востока. Христиане придут к ней через полторы тысячи лет, а мусульмане – через две с лишним.

Эхнатон опередил свое время, и конечно же его революция была обречена на провал.

Но не сразу.

Этому еще предшествовали многие события, о которых мы узнали именно потому, что Эхнатон изменил жизнь всех египтян, причем в считанные годы.

Правда, то, что изменяется в считанные годы, может за считанные месяцы возвратиться обратно.

Революция Эхнатона выражалась не только во введении единого бога – Солнца, представителем и даже воплощением которого становился фараон, что отнимало у жрецов все возможности править народом. Молодой фараон полностью изменил жизнь страны. Отныне совершенно иным становится искусство Египта. Ведь до этого оно подчинялось очень строгим, столетиями неизменным законам. Не только каждая поза фараона на барельефе была точно выверенной и застывшей, но и любой предмет или человек могли быть изображены только по правилам.

И вот это было сломано почти сразу. Можно подумать, что замечательные египетские художники только и ждали, чтобы им разрешили писать и лепить так, как они видят мир. Будто у них кандалы сняли с рук. Судя по всему, за несколько лет было создано не меньше великих произведений искусства, чем за предыдущие столетия. Как жаль, что до нас дошла лишь доля процента созданного, да и то случайно. Зато мы точно знаем, как на самом деле, а не по канонам египетской красоты выглядел фараон Эхнатон – удивительно своеобразный и даже привлекательный человек. Мы знаем, как прекрасна – вне законов времен и эпох – была Нефертити, как очаровательны были дочки фараона…

До наших дней дошел гимн Атону. Считают, что его автором был сам Эхнатон. Вот только несколько строк из этого гимна, выражающего основной закон нового царства:

О, единый единственный бог,

Нет другого, тебе подобного!

Сотворил ты землю по воле твоей,

Когда был одинок.

И людей, и скот, и животных всех,

Кто ногами по земле ступает…

Цыпленок в яйце пищит,

А ему ты даешь дыхание, чтобы он в скорлупе мог жить,

И назначаешь срок, когда ему выйти наружу.

И выходит он из яйца в назначенный час,

Пищит и бегает на тонких ножках…

Этому гимну вторят надписи в столице, воспевавшие Нефертити. Вот одна из них:

«Наследница трона, великая в благодеяниях, воплощение красоты, сладость любви, Владычица Севера и Юга, прекрасная лицом, возлюбленная живого Атона, первая жена фараона, любимая им повелительница обеих земель, великая в любви Нефертити, живущая вечно…»

Двенадцать лет Эхнатон правил в новой столице, вся страна поклонялась Солнцу, казалось, уже ничто не может помешать фараону утвердить новую религию и власть навсегда.

Но все оказалось куда сложнее, и дальше снова начинаются загадки, ответы на которые нам не известны. Мы с вами можем кое-что предположить, но нельзя быть ни в чем уверенным.

Обратимся к надписям на стенах в гробницах и иных памятниках того времени.

На двенадцатом году правления Эхнатона к нему с визитом прибыла мать.

Событие это, очевидно, было очень важным для государства. По крайней мере, раньше о визитах царицы-матери сыну никогда не сообщалось. Ну, приехала – и слава богам!

Но об этом визите сохранилось несколько надписей, причем о Тийе говорится как о фараоне – очень торжественно.

Не забудем, что вдовствующая царица жила в Фивах – триста километров отделяли ее от сына. Если она стояла за переворотом Эхнатона, то должна была остаться в Фивах в роли «государева ока». Но прошло двенадцать лет, и надо понимать, что далеко не все были довольны правлением Эхнатона и Нефертити и их новшествами – ведь жрецов в Египте насчитывались десятки тысяч, да и знати, так или иначе связанной со жрецами, было немало. Судя по всему, Эхнатон совершил человеческую ошибку, которой никогда не совершают настоящие тираны. Он никого не казнил, никого не преследовал, а просто уехал от старой религии и старой знати. Все его враги остались живы и здоровы, а за двенадцать лет число их увеличилось. К тому же, судя по письмам наместников и полководцев из провинций Египетской империи, дела там шли неважно. Постепенно область за областью, страна за страной отпадали от Египта, а Эхнатон никак не мог собраться в поход. Он отсиживался в столице, занимался внутренними делами. Империя слабела. А раз слабела, то хуже поступали налоги, и не было добычи. Недовольство в армии росло.

И тогда визит матери в новую столицу приобретает совсем иное звучание. А что, если за эти двенадцать лет Тийя разочаровалась в политике сына, в его новой религии? Что, если она постепенно подпала под влияние жрецов и оппозиционной знати?

Представим, что это так. Допустим, что Тийя приехала уговаривать сына наладить мир в государстве и умерить свои реформы.

Посмотрим, произошли ли какие-нибудь изменения после ее торжественного визита. Ведь мы можем допустить, что фараон с матерью решали, каким быть будущему.

Прошел год, и ничего не изменилось.

Зато на четырнадцатом году правления Эхнатона неожиданно для всего мира фараон развелся с Нефертити.

Мы с вами много раз читали, что Эхнатон обожал Нефертити. Да он и сам в своих надписях в этом многократно признавался.

И вдруг мы узнаем, что Нефертити покидает дворец фараона и удаляется в северную часть столицы, отделенную от центральных районов высокой крепостной стеной. Причем с собой она берет своего племянника, которого тогда звали Тутанхатоном.

Дочери Нефертити и Эхнатона, Меритатон и Анхесенпаатон, остались с отцом.

И тут начинается нечто совсем непонятное. Оказывается, разрыв супругов был настолько болезненным и резким, что со всех надписей, где встречалось имя Нефертити, со всех барельефов, где она была изображена, соскабливается ее имя. А скульптуры царицы куда-то исчезают. Известные всему миру бюсты Нефертити были случайно найдены археологами в мусоре.

Это не могло быть сделано без приказа Эхнатона.

Ну, допустим, фараон разлюбил Нефертити, самую прекрасную женщину Египта. Так бывает в семье. Но никогда прежде ни один фараон не приказывал уничтожать имя первой жены, чтобы и память о ней умерла.

Ясно, что это не просто семейная размолвка.

И вот проходит еще несколько месяцев, и Эхнатон объявляет, что согласно традициям египетских фараонов берет себе соправителя.

Но обычно фараоны брали себе соправителя, отпраздновав тридцатилетие своего правления. Тут же только-только начался пятнадцатый год – половина срока.

Эхнатон берет в соправители сводного брата Сменкхара, который до того жил с ним в столице. При этом фараон женит его на своей дочке Меритатон.

Эхнатон явно готовит себе смену.

Нефертити при этом не присутствует.

И тут же еще одна необычайная новость: соправитель Сменкхара с молоденькой женой покидают столицу, город Атона, и уезжают… Вы уже догадались? К маме фараона. В центр жреческой оппозиции – в старую столицу Фивы. Там они и остались до самой смерти.

Эхнатон же, оставшись один и отделенный от Нефертити каменной стеной в прямом и переносном смысле, в том же году женился на своей второй дочери Анхесенпаатон.

Попробуйте разгадать – что же произошло? Почему все так получилось?

Некоторые ученые-египтологи, к чьему мнению присоединяюсь и я, думают, что главным вдохновителем революции был фараон Аменхотеп, а когда он умер – молодая Нефертити.

Пока Эхнатон обожал ее и ценил ее ум, он следовал советам жены.

То есть смена богов, выбор Солнца единственным богом, создание новой идеологии и нового искусства – все это Нефертити.

Так прошло шесть лет до смерти Аменхотепа и еще двенадцать до приезда к сыну царицы Тийи.

Если Тийя сломила Эхнатона, уговорила сменить политику и вернуться в лоно официальной религии, то конечно же Нефертити должна была броситься в бой. Она не хотела оставлять врагам то, чему посвятила жизнь.

Разрыв.

Разъезд.

Нефертити отстранена от власти, ее имя вычеркивается из истории Египта, наследником объявляется Сменкхара…

Но у Нефертити тоже остается козырь – она воспитывает Тутанхатона, который имеет права на престол.

На семнадцатом году своего правления Эхнатон умер. Болезнь ли это или покушение врагов, которых у фараона было немало, – не известно. Но Нефертити тут же принимает меры. Пока идут приготовления к похоронам и бальзамированию мужа, она коронует в столице своего племянника Тутанхатона. Совсем еще мальчика.

Ведь до Фив триста километров по воде, и если придержать гонцов, то соперники могут опоздать. Чтобы увеличить права племянника на престол, царица срочно женила его на своей дочке и вдове Эхнатона Анхесенпаатон, совсем еще юной девушке – ей было не больше пятнадцати лет.

И тут судьба улыбнулась Нефертити. Во время коронации Тутанхатона неожиданно умер соправитель Эхнатона молодой фараон Сменкхара, даже не успевший приплыть на похороны брата.

Два-три года продолжалось правление Тутанхатона в столице Солнца, хотя фактически Египтом вновь правила Нефертити.

Но и она умерла – такой напал мор на фараонскую семью. За два года умерли почти все, у кого были права на престол.

После смерти Нефертити Тутанхатона перевезли в Фивы. Вряд ли он хотел этого – но Нефертити больше не было.

Когда же он попал в Фивы, то по требованию жрецов сменил имя и стал Тутанхамоном – то есть подчинился старому богу.

Так закончилась революция в Египте. Жрецы вернулись к власти. Сначала в Фивах, а потом и по всей стране. Столица Эхнатона была покинута жителями и заброшена.

А потом жрецы взялись за обычное для всех революционеров и контрреволюционеров дело – они принялись сбивать и соскабливать надписи, замазывать картины и разбивать статуи.

Круг завершился. Сначала Эхнатон расправился с Амоном и другими старыми богами. Прошло несколько лет, и пришлось безутешной Нефертити наблюдать за тем, как уничтожалось все, связанное с ее именем. А теперь наступила очередь и самого великого фараона.

Это была грандиозная работа, сравнимая только со строительством Ахетатона. Тысячи рабочих несколько месяцев стирали память о великом периоде в жизни Египта.

Мумии Эхнатона найти не удалось, и поэтому ученые почти уверены в том, что жрецы вскрыли его гробницу, осквернили и ограбили ее, а затем сожгли и саму мумию фараона.

Разумеется, не отыскалось и следов Нефертити.

А вот Тутанхамону повезло больше – он успел раскаяться, сменить имя и покорно склониться перед богом Амоном.

Его гробницу открыли Картер и Карварон, и она стала самым главным сокровищем Древнего Египта.

На груди мумии юного Тутанхамона лежал высохший букетик полевых цветов. Некому было положить его, кроме несчастной жены фараона, овдовевшей вторично в неполные двадцать лет. Видно, она любила своего второго мужа и осталась после его смерти совсем одна во враждебном окружении жрецов, уничтоживших весь тот мир, в котором она выросла.

Именно эта женщина, царица Анхесенпаатон, писала письма в Хеттскую державу, тамошнему царю. Мы с вами еще поговорим об этом народе в главе о тайнах хеттов.

Но письма не спасли ее, хеттский царь переосторожничал. И ей, бедненькой, пришлось выйти замуж за старика – верховного жреца Амона Эйе.

И тогда случилось то, к чему жрецы стремились уже много лет. Фараоном стал один из них.

ПРОКЛЯТИЕ ФАРАОНА. ГРОБНИЦА ТУТАНХАМОНА

Ничего нового я вам на этот раз не расскажу, потому что все, даже первоклассники, знают, что в Египте нашли гробницу Тутанхамона, в которой было несметное число драгоценностей, а также саркофаг и мумия этого фараона.

Вспомнили?

Теперь я напомню вам некоторые детали, спорные и даже загадочные.

Жили-были два археолога, один – профессионал – Говард Картер, а второй – любитель – лорд Карварон. Первый был опытным ученым, но, как это бывает с учеными, бедным. Второй был неопытным, но очень богатым. Картер всю жизнь вел раскопки в Египте, а Карварон участвовал в скачках и автомобильных гонках, пока не попал в аварию, из которой вышел еле живым. Легкие у него были повреждены, дышал он с трудом. И врачи посоветовали ему на время переехать в Египет, где климат сухой и теплый. Там Карварон и увлекся археологией.

Друзья искали царские погребения в Долине царей, в районе древних Фив, где под землей в тайных каменных погребах были похоронены многие фараоны.

Почему же фараоны Египта – самые могущественные в мире владыки, которые некогда воздвигали для себя великие пирамиды, вдруг отказались от роскоши и славы, а завещали похоронить себя в незаметных каменных подземельях? Виной тому религия древних египтян. Они верили, что умершему положено дать на тот свет все то, чем он пользовался при жизни. И чем важнее покойник, тем больше ему надо взять с собой, а то уважать не будут.

Из этого следует, что фараонам приходилось брать с собой несметное количество вещей и драгоценностей.

Но люди всегда были устроены одинаково: как ты их ни пугай, но, если соблазн велик, человек обязательно согрешит.

Похороны фараона были государственным событием. И как ни объявляй подготовку к ним государственной тайной, все равно о том будут знать десятки, а то и сотни людей. Недаром так распространены легенды о том, что всех участников захоронений потом убивали.

Убивай не убивай, но тайна, о которой знают двое, – это уже не тайна.

А громадная пирамида только привлекает к себе внимание грабителей. И как ты ни запирай гробницу, какие ловушки там ни сооружай – все равно доберутся. Причем в грабежах фараонских могил участвовали и высшие сановники государства. А чем они хуже других? Им что, деньги не нужны?

В борьбе с грабителями жрецы, которые ведали охраной тайны, все время терпели поражения. Какую бы охрану ты ни выставлял, ее тоже можно было подкупить.

Поэтому было решено – после того как саркофаг с мумией фараона спрятан под землей, а сокровища для его посмертного путешествия надежно лежат рядом, вход в гробницу запечатывается, потом подземелье засыпается сверху камнями, ровняется с землей и о нем все забывают.

Ничего не вышло. Забывали все, кроме грабителей.

И в Египте оказались ограбленными практически все гробницы фараонов. Грабить их начинали на следующий день после похорон и грабили по сей день. И как бы ни были жестоки египетские законы к грабителям могил, как бы их ни уничтожали и ни казнили, на место погибших сразу становились новые «бойцы».

Так что Долина царей, где когда-то жрецы спрятали гробницы многих фараонов, оказалась перекопанной так, что живого уголка в ней не найдешь. И все же археологи возвращались туда вновь и вновь и находили новые подземелья. Ведь порой отыскать статуэтку или вазу было достаточно, чтобы оправдать целый год работы.

Говард Картер был опытным охотником за сокровищами фараонов. Он знал каменистую долину, как свои пять пальцев. Он видел, как располагались могилы царей, и даже понимал, почему именно та или иная гробница оказалась в центре долины или на краю ее.

Как-то он сказал себе: треугольник между ограбленными гробницами трех фараонов скрывает в себе гробницу фараона Тутанхамона, наследника великого Эхнатона – фараона– бунтаря. Как известно, Тутанхамон был женат на дочери Эхнатона и умер совсем молодым – восемнадцати лет от роду, так ничего в жизни и не совершив. Сам Картер писал: «Единственным примечательным событием его жизни было то, что он умер и был похоронен». Никто не верил в то, что Картеру удастся что-то найти там, где искали уже несколько экспедиций.

Весь сезон рабочие расчищали верхние слои каменистого грунта, время от времени наталкиваясь на следы других экспедиций. Но это Картера не смущало. И вот пошли находки – но совсем не те, на которые можно бы рассчитывать. Картер обнаружил целую улицу жалких хижин – в таких хижинах тысячи лет назад жили землекопы, каменщики, резчики – рабочие, которые копали и украшали гробницы. Поселок был построен через несколько десятилетий после смерти Тутанхамона.

Больше ничего найти не удалось.

Картер покинул Долину царей и последующие годы работал по соседству, ничего особенного не отыскав. Его не оставляла мысль, что он не довел до конца поиски Тутанхамона. И вот наконец в 1922 году Картер вернулся в Долину царей. На участке, который был выделен ему египтянами, осталась нераскопанной лишь маленькая полоска – никто не решился тронуть остатки лачуг. И через шесть лет после начала раскопок Картер все же приказал сносить хижины.

Под первой же из них обнаружился засыпанный ход в подземелье. Третьего ноября Картер открыл первую ступеньку, а через несколько дней увидел двенадцатую. За ней обнаружили замурованную дверь… На двери сохранились отпечатки государственной печати. Значит, гробница, если такую найдут, принадлежала кому-то из знатных людей Египта.

Я не буду рассказывать здесь о том, как археологи двигались от двери к двери и обнаруживали, что их когда-то очень давно опередили грабители. Но то ли их настигли, то ли они сами убрались восвояси, но лазы грабителей были потом засыпаны вновь.

И вот наконец – дверь в подземную камеру.

Картер не стал открывать ее, а послал телеграмму Карварону, который тогда был в Англии. Через две недели, 23 ноября, Карварон с дочерью присоединился к Картеру. 24-го Картер начал пробиваться сквозь туннель к гробнице, идя по следам грабителей и не веря своему счастью. И наконец ему удалось сделать в двери отверстие и просунуть в него железный прут. Прут прошел свободно. А когда в отверстие протолкнули электрическую лампу, то увидели, что стоят перед сокровищницей, в которой грабители все переломали, переворошили, что-то искали, но ничего с собой не взяли.

Надо было идти дальше. Но Картер, спокойный и выдержанный, не спешил. Прежде надо было аккуратно, чтобы ничего не повредить, вытащить из подземелья сокровища первой комнаты. Затем, через несколько месяцев, наступила очередь следующего подземелья, и лишь спустя еще несколько лет удалось пробиться в помещение, где хранились саркофаг и мумия фараона. В присутствии ученых, членов египетского правительства и археологов была открыта крышка саркофага…

Но прежде чем вместе с вами заглянуть в саркофаг, я должен вам сообщить вот что: оказывается, на двери в гробницу была надпись иероглифами: «Виды смерти пронзят того, кто нарушит покой фараона», что конечно же привело в трепет и Картера, и Карварона, и всех египетских чиновников. Когда же еще через несколько лет была раскрыта мумия фараона, то на груди ее отыскали амулет с такой вот надписью: «Я тот, кто зовом пустыни обращает в бегство осквернителей могил».

И все поняли: теперь над ними нависло проклятие фараона!

Семнадцать человек присутствовали при открытии саркофага (или мумии), а может, их было девятнадцать. Но главное – и об этом вы можете прочесть во многих статьях и книгах, – все эти люди в ближайшие же дни скончались в страшных мучениях! Лишь сам Картер почему-то остался жив, но сильно страдал.

Разумеется, все скончались от одинаковой болезни неизвестного происхождения, и врачи не смогли помочь страдальцам.

Дальнейший же рассказ зависит от того, во что верит автор. Если он человек честный, хоть и доверчивый, он сам вам расскажет об особом яде, который запустили в гробницу древние египтяне. Если он романтик, мистик или враль, то распишет мучения и гибель осквернителей могил со страшными подробностями.

Что же послужило причиной смерти всех участников открытия гробницы Тутанхамона?

Мы так привыкли верить удивительным историям. А уж если они напечатаны в книге, то нам и в голову не приходит проверить, как же все было на самом деле. И есть ли тайна?

Когда я впервые прочел о таинственной смерти «осквернителей», то меня удивило вот что: как же так – главный осквернитель Картер остался жив и еще лет десять по крайней мере работал в Долине царей?

Я постарался отыскать корни этой тайны.

И вот что я раскопал.

Оказывается, работы в гробнице шли больше десяти лет – Картер старался сохранить каждую бусинку. Гробница стала местом паломничества, тысячи людей желали туда попасть, но их конечно же не пускали. А сами археологи день за днем очищали найденные предметы и пытались разобраться с мумией. Читатели требовали от газет сенсаций. Все в мире знали о Тутанхамоне – а сообщить нечего!

И вот случилась беда – умер лорд Карварон. Его укусил москит, переносящий тропическую лихорадку, и без того ослабленный тяжелой болезнью организм археолога не выдержал. Он умер. И случилось это через несколько лет после открытия гробницы.

Умер? – спрашивали газеты. Конечно же это – проклятие фараона!

Сколько было свидетелей открытия саркофага? Семнадцать! И они уже умерли!

И как ты проверишь? Жив ли египетский чиновник, жив ли некий французский археолог или английский фотограф?

А тут еще сообщение: в Америке при таинственных обстоятельствах скончался Картер.

Тут уже все газеты мира сообщили о трагедии!

Шел 1930 год.

Ученые того времени и честные журналисты пытались бороться с этой гигантской сплетней. Но как ты можешь бороться, если читатели верят газетам и ждут не дождутся, когда умрет следующий.

И тут новое сообщение: семидесятивосьмилетний лорд Вестбурн выбросился из окна своей лондонской квартиры! Снова проклятие фараона – последние из участников открытия саркофага покидают этот свет!

К началу тридцатых годов в жертву Тутанхамону газеты и книги принесли уже человек сорок, но никак не могли успокоиться.

В конце концов в 1933 году с официальным заявлением выступил немецкий профессор Штейндорф. Он заявил, что погибший в Америке Картер всего-навсего однофамилец археолога, что английский лорд Вестбурн в жизни не приближался к Египту, что из участников раскопок большинство продолжают жить, а дочь лорда Карварона недавно вышла замуж. Более того, как специалист Штейндорф писал: «Проклятие фараона вообще не существует. Оно никогда не было высказано, его не содержит ни одна надпись».

А тексты, которые кочуют из статьи в статью, – выдумка журналистов.

Вскоре и сам Картер также выступил с заявлением, где опровергал выдумки и, как сам он писал, «смехотворные россказни». А заканчивал свое выступление он такими словами: «В этой глупой болтовне поражает полное отсутствие элементарного понимания вещей».

Когда я писал эти строчки, то отправился в большой книжный магазин, где продается немало книг о тайнах истории и тайнах Востока. И знаете, что я обнаружил? Оказывается, стоит автору современной книги заговорить о гробнице Тутанхамона, как тут же появляется «проклятие фараона». Конечно же, ни в чем ни Картер, ни Штейндорф публику не убедили. Кому хочется отказываться от страшилки?

И я вам вот что скажу: хоть я уверен в том, что история с гробницей и проклятием – полная чепуха, через год, через два, через десять вы обязательно столкнетесь с новой статьей или книжкой об этом самом выдуманном проклятии.

Может, вы тогда вспомните о том, что здесь прочли?

А может, вспомните о другом.

Несколько лет назад в одном журнале была помещена очень смешная статья, почти научная. В ней говорится, что самые страшные убийцы человечества – это свежие огурцы.

Как же это доказывалось?

Первое: все, кто ел свежие огурцы в восемнадцатом веке, уже умерли.

Второе: девяносто процентов людей, умерших от проказы, при жизни употребляли в пищу огурцы.

Третье: огурцы пробовали почти все люди, которые попали под машину…

И так далее.

Видите, какая опасная штука арифметика, если использовать ее не по назначению.

Поэтому я совершенно серьезно заявляю: все люди, которые участвовали в раскопках гробницы Тутанхамона почти восемьдесят лет назад, умерли!

И это правда.

Это и есть уж-ж-ж-асное проклятие фараона.

ПРЕДАТЕЛЬСТВО ЦАРЯ ДАВИДА. ЗАГАДКА ХЕТТОВ

Помните, что в древности в Израиле царствовал Давид, который поразил из пращи великана Голиафа и прославился подвигами и битвами? Оказывается, в его жизни были и темные поступки. Например, в Библии говорится, что Давид увидел как-то Вирсавию, жену хетта Урии, одного из Давидовых друзей и командиров. Давид влюбился в Вирсавию и решил отделаться от ее мужа. Он послал его к своей армии, которая осаждала крепость Равву. А командующему армией тайно приказал: «Поставьте Урию там, где будет самое сильное сражение, и отступите от него, чтобы он был поражен и умер».

Так воины и поступили… В решающий момент они оставили окруженного врагами Урию, и тот погиб. А когда командующий армией Иоав прислал гонца, чтобы доложить о смерти Урии, Давид сказал гонцу: «Скажи Иоаву: пусть не смущает тебя это дело, ибо меч поядает иногда того, иногда сего».

Другими словами: спасибо за службу!

Вирсавия « плакала о муже своем, но Давид не стал долго ждать. Он «взял ее в дом свой, и она сделалась его женой».

Кто такой хетт Урия? Что за народ такой – хетты?

Много столетий люди читали Библию, в которой упоминались хетты, но что скрывается за этим словом, не знали. Наверное, думали они, это какой-то маленький народец, исчезнувший без следа.

О хеттах не думал и швейцарский путешественник Иоганн Буркхардт, который в начале прошлого века попал в Сирию. Там на базарной площади одного из городов он увидел, что в стену дома вмурована базальтовая табличка с неизвестными, странными письменами. Прочесть их он не смог, и о табличке забыли на несколько десятилетий. В конце прошлого века табличку вновь увидели американские путешественники, но как только они попытались скопировать надпись, их окружила толпа местных жителей. Оказывается, табличка считалась магической, она приносила городу счастье. Примерно в те же годы еще одна такая табличка обнаружилась в стене дома в городе Алеппо. Но надпись была еле различима, потому что и вторая табличка считалась магической, и люди, у которых были болезни глаз, должны были тереться о нее лицом. Вот и стерли надпись за много столетий.