Текст книги "Страшилки(СИ)"

Автор книги: Игорь Волознев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– Целуй, – повторил мертвец, – а то ничего вкусного не будет!

И Петя поцеловал палец.

– А теперь лизни его!

Мальчик поморщился, но лизнул.

– Вот так... Хорошо... – проурчал мертвец. – Сейчас польётся лимонад... Ну-ка, ещё раз лизни... И ещё... А теперь весь палец возьми в рот и соси, соси его, и будет тебе лимонад с пирожными.

Мальчик начал сосать палец. Палец был хоть и грязный, но не имел никакого вкуса и запаха. Как будто резину сосёшь.

Мертвец засопел, застонал от удовольствия, и вдруг его пиписка раздулась и из неё брызнула струйка. Петя сразу почувствовал вкус лимонада. Он перестал сосать палец и начал ловить лимонад губами и языком.

Струйка сделалась сильнее и потекла на лицо мальчика. Он торопливо подставил стакан. Когда стакан наполнился, Петя выпил его залпом.

– Вкусно, – сказал он. – А ещё вы обещали пирожные.

– Будут пирожные. Соси.

Петя снова взял в рот чёрный палец.

– Плохо сосёшь, – сказал мертвец. – Быстрее соси. И весь палец в рот вбирай, а не самый кончик!

Мальчик зачмокал губами.

В животе у мертвеца забурчало, и вдруг из его заднего прохода со свистом и треском вырвались газы. По комнате распространились запахи ванили и шоколада. А потом из того же заднего прохода стала выдавливаться коричневая трубка. Она сорвалась и упала прямо в Петины руки. Это была шоколадная трубочка с кокосовой начинкой. Петя тут же её съел.

– А шоколадные конфеты будут? – спросил Петя, облизываясь.

– Будут, будут! Соси палец!

Петя так и впился в палец. В заднем проходе у мертвеца снова забурчало, затрещало, засвистело, и оттуда посыпались шоколадные конфеты. Петя начал ловить их и с жадностью поедать. А то, что не успевал съесть, прятал под подушку.

– Сока апельсинового дай! – потребовал он.

– Подставляй стакан, – ответил мертвец. – Только сперва пососи.

Петя снова зачмокал. Пиписка мертвеца опять раздулась и из неё полилась густая оранжевая струя. Петя наполнил стакан и осушил его весь.

– Теперь миндальных трубочек!

– Соси!

Петя начал сосать, и из заднего прохода мертвеца стали выдавливаться миндальные трубочки. Сначала Петя их поедал, а потом начал прятать под подушку.

– Блинчиков с шоколадом и орехами дай!

– Соси!

– Бисквитов с глазурью!

– Соси!

– Кексов ананасных!

– Соси! Соси! И вбирай в рот глубже!

Петя до отвала наелся всяких вкусных вещей. Он перестал стесняться и всё, что не успевал съесть, уже не прятал, а открыто складывал на столике. Вскоре там лежала целая горка пирожных, блинчиков, пончиков и конфет, выдавившихся из заднего прохода мертвеца.

Наконец живот покойника весь сдулся и сделался впалым, и тогда покойник говорит:

– Ну, всё, мне пора.

– Ещё придёшь? – спросил Петя.

– Нет. Но мы увидимся.

– Где?

– Под землёй, – ответил покойник и глухо захохотал. – Там ты будешь вечно сосать мой палец!

Хохоча, он вместе с верёвкой поднялся вверх и исчез.

Комната приняла свой обычный вид. Наверху смутно белел потолок. "И откуда взялся этот дядька? – подумал Петя. – Эх, забыл у него черничное эскимо попросить".

Он протянул руку к столику, чтобы взять из кучи сладостей конфетку. Но, к его ужасу, пальцы наткнулись на что-то живое, мелкое, извивающееся. Это были черви.

Петя в испуге закричал, попытался встать, но не смог. Он закашлялся и выплюнул с кашлем несколько червячков. А потом червячки густо полезли у него изо рта, из носа, из заднего прохода, даже из глаз.

Утром родители вошли к нему и видят: на кровати лежит почерневший, весь в пятнах, труп Пети. Кожа на животе расползлась и видно, что внутри трупа полным полно опарышей – маленьких белых червячков, которые заводятся в гниющих телах мертвецов. Множество опарышей ползало на кровати возле Петиного трупа, на столике и даже на полу. И запах стоял как в туалете.

Тусовка вампиров

Два мальчика и девочка гуляют по большому городу. Подходят к дверям бара и видят объявление: «Сегодня у нас тусовка вампиров».

– Тут вампиры! – говорит Алёша. – Может, зайдём, посмотрим?

– Это ненастоящие вампиры, – отвечает Вадик. – Настоящих не бывает.

– Ну, хоть на ненастоящих посмотрим.

У входа стоит охранник. Кожа синяя, губы красные, вокруг глаз чёрные тени. Увидел детей, заулыбался:

– Проходите, проходите к нам. У нас тут любят маленьких детей.

– Это вампир, – испугалась Маша. – Уйдём отсюда, я боюсь.

– Не бойся, он ненастоящий, – говорит Вадик.

Входят. В сумрачном помещении полно народу. Все синелицые, с красными губами, с чёрными тенями вокруг глаз.

Бармен за стойкой – молодой синелицый мужик, – смотрит на них, а у самого глаза так и горят.

– Вы ведь ненастоящий вампир? – спрашивает у него Маша.

Тот хохочет.

– Конечно, ненастоящий. А хотите, я вам настоящих покажу?

– Хотим, – отвечают дети.

– Идёмте со мной.

Они проходят в соседнюю комнату. Там ещё темнее. Детей сразу окружают синелицые мужчины и женщины.

– Свежая детская кровь! – объявляет бармен. – Выдаётся для питья за отдельную плату. Кто хочет детской крови, гоните деньги!

Он берёт Вадика в охапку и подвешивает на крюк, свисавший с потолка. Один из вампиров подходит к мальчику. В руке у вампира тонкая железная трубочка. Он с размаху всаживает её Вадику в шею и начинает сосать через трубочку кровь.

– А-а-а-а! – кричит Вадик. – Отпустите меня!

Второй вампир с такой же трубкой подходит к нему с другого бока и вонзает её мальчику под ребро. Тоже начинает сосать кровь. Третий вампир вонзает трубку в спину. Четвёртый – в живот. Они со всех сторон окружают Вадика и, давясь и захлёбываясь, начинают сосать из него кровь через трубочку.

Рядом подвешивают Машу. В неё тоже вонзаются сразу несколько железных трубочек и вампиры начинают сосать через них Машину кровь. Один вампир, очень худой, с растрёпанными длинными волосами, вонзает трубку в самый низ Машиного живота. Из этого места он особенно любит сосать кровь у маленьких девочек.

Алёша вдруг вырывается из рук бармена, проталкивает сквозь толпу вампиров и выскакивает на улицу прямо перед носом у охранника.

Мимо едет полицейская машина. Алёша выбегает ей навстречу, машет руками. Из машины вылезают трое полицейских, вооружённых автоматами.

– Там вампиры, – кричит Алёша. – Они пьют кровь из Маши и Вадика!

– Сейчас разберёмся, – говорит старший полицейский. – Показывай, где они.

Все трое в сопровождении мальчика входят в зал. Алёша ведёт их в заднюю комнату. Там вампиры уже допивают кровь из Маши и Вадика.

– Это самые настоящие вампиры, – говорит Алёша. – Арестуйте их, пожалуйста.

Старший полицейский хохочет во весь голос. И тут Алёша видит, что лицо у полицейского синее, а губы красные.

– Обожаю детей! – ревёт полицейский и впивается зубами Алёше в шею.

Двое других полицейских тоже впиваются зубами в Алёшу. В комнате все умолкают. В наступившей тишине слышатся только жалобные стоны мальчика и громкое чавканье пьющих кровь полицейских.

Чужие глаза

Вова проснулся среди ночи и увидел, что в темноте рядом с кроватью светятся чьи-то глаза. Он испугался, накрылся одеялом с головой. Потом решил, что глаза ему приснились, и высунулся из-под одеяла. Глаза были на месте. Только немного переместились в сторону. Вернее, переместился невидимка, которому они принадлежали.

– Ты кто? – спросил Вова шёпотом, стуча зубами от страха.

Невидимка не ответил, только подошёл ближе.

Сколько Вова ни вглядывался, он никого не видел, кроме висящих в воздухе глаз. Они были живыми, смотрели на Вову внимательно и даже иногда помаргивали.

Вова вскочил с кровати и выбежал в тёмный коридор. Светящиеся глаза полетели за ним. Мальчик впотьмах споткнулся об табуретку, упал и пополз на четвереньках. От страха он не в силах был подняться на ноги. Кажется, об ту же табуретку споткнулся и невидимка, хотя точно разобрать, что случилось, было невозможно. Как бы там ни было, но светящиеся глаза вдруг упали и покатились по полу, каждый сам по себе.

В ту же минуту Вовиного лица коснулось что-то мягкое. Как будто руки в меховых варежках. Вова хотел закричать, но не смог. В горле спёрло.

Невидимые руки засновали по его лицу. И вдруг одна из них коснулась его глаза. Боли Вова не почувствовал. Но он сразу понял, что у него из глазницы вытащили глаз. Сначала вытащили один глаз, а потом второй. Ничего не видя, Вова поднёс руки к глазам. Глаз не было. Вместо глаз были пустые ямки.

Не зная, как быть, мальчик вслепую пополз по полу. И вдруг его рука нащупала валявшийся глаз. Вова сразу схватил его и поскорее запихнул в глазницу. И стал видеть одним глазом! Он увидел, что невдалеке валяется второй светящийся глаз, поднял его и вставил во вторую глазницу. Теперь он видел обоими глазами. Он стоял на четвереньках в тёмном коридоре и оглядывался, ища невидимку или его глаза. Но никого не было.

Тогда Вова закричал от страха. На крик выбежали родители и бабушка с дедушкой, зажгли свет, окружили его и начали утешать. Вова говорил, что глаза не его, но ему никто не верил.

– Твои, твои это глаза, – убеждали его все. – Просто тебе приснился плохой сон.

Но глаза и правда были не его. Вова стал видеть ими многое такое, что нельзя увидеть обычными глазами.

Прежде всего, он стал видеть чужих. Так Вова назвал странных существ, живших среди людей. Чужие тоже ходили на двух ногах, имели две руки и голову, но лица у них были уродливые, чёрные, а всё тело заросло густыми волосами. Никто из людей, кроме Вовы, их не видел. Чужие жили среди людей, но с людьми не общались и даже не дотрагивались до них. Они расхаживали по улицам, проникали в дома, ходили по всем кабинетам школы, где Вова учился. Мальчик много раз видел, как во время урока они бесшумно бегают по классной комнате или подползают к ученикам и как будто принюхиваются к ним. Вове хотелось крикнуть: "Берегитесь! Рядом с вами чужие!" – но он заставлял себя молчать, а то его примут за сумасшедшего и отправят в психушку.

А ещё Вове несколько раз приходилось видеть, как чужие пожирают людей. Они пожирали всего человека, оставляли только человеческую оболочку из кожи и волос, а потом забирались внутрь этой оболочки и становились как бы тем человеком, которого съели. Они разговаривали его голосом и притворялись, будто это не они, а съеденный ими человек. И окружающие принимали эту оболочку за живого человека, общались с ним и не замечали, что это не человек, а человеческая оболочка, в которой таился чужой.

Таких оболочек, в которых таились чужие, было вокруг Вовы немало. Чужим был его одноклассник Артём. Чужими были учительницы географии и математики. Чужим был сам директор школы.

Иногда чужой появлялся дома у Вовы, в его комнате. Это был тот чужой, который однажды ночью потерял свои глаза и вставил себе вместо них глаза Вовы. Мальчик несколько раз окликал его, но тот молчал.

По ночам Вова спал плохо. Он просыпался и обнаруживал, что чужой здесь, что он подходит всё ближе и ближе. Звать взрослых было бесполезно. Чужого ведь никто, кроме Вовы, не видел. Иногда чужой разевал пасть и показывал свои острые клыки.

Однажды ночью эти клыки вонзились в мальчика.

Наутро Вова встал с постели как обычно. Позавтракал, собрал учебники и пошёл в школу. И никто не заметил, что это уже не мальчик Вова, а чужой в Вовиной оболочке.

Летающая метла

Мать отправила дочку на рынок за новой метлой. Та идёт по рынку и видит – горбатенькая старушка продаёт метлу.

– Это метла не простая, а летающая, – говорит старушка. – В полночь скажешь ей: "Метла, метла, к хозяйке отнесла", – и она оживёт и на воздух поднимется. И ты тогда сядешь на неё, как на лошадку, и будешь летать.

Девочка купила метлу, принесла домой. Ждёт не дождётся полночи, до того хочется ей полетать на метле.

Как только часы пробили двенадцать, она сказала:

– Метла, метла, к хозяйке отнесла.

Метла зашевелилась и медленно поднялась в воздух. Но невысоко, а примерно на полметра.

Девочка подумала: "Какая умная метла. Поднялась ровно на такую высоту, чтобы мне было удобнее на неё сесть".

Она смело подошла к метле, занесла ногу, собираясь сесть на неё, и вдруг метла шарахнулась и своим острым концом вонзилась ей в зад. Девочка закричала от боли. Но метла, не обращая внимания на её крик, просунулась дальше, прошла через её живот и вышла наружу из пупка. Девочка оказалась насажена на неё, как на вертел.

Метла стала двигаться по комнате, таща девочку с собой. Девочка испытывала сильную боль, но почему-то не теряла сознания.

– Метла, отпусти меня, – плача, умоляла она.

Из соседней комнаты на шум выбежала мама девочки. Метла бросилась к ней. Мама не успела и глазом моргнуть, как острый конец метлы вонзился ей в зад и вышел из живота, пропоров её насквозь.

Таким образом, на метлу оказались насаженными и мама, и дочка. Обе корчились от боли и истекали кровью, но избавиться от страшной метлы не могли.

Метла потащила их в соседнюю комнату, где спал отец. Услышав крики, он проснулся и испуганно уставился на свою супругу и на дочь, насаженных на метлу.

– Беги! – закричала супруга, но было поздно: метла рванулась вперёд, сначала ударила мужчину в спину, а когда он упал, вонзилась ему в зад.

На метлу было насажено уже всё семейство: отец, мать и дочь. Таща их всех с собой, метла пошныряла по комнатам. Никого в доме она больше не нашла. Тогда она вылетела на крыльцо, а оттуда на двор. Её пленники были живы и кричали от боли во весь голос. Не слушая их просьб и жалоб, метла вместе с ними поднялась в воздух и полетела.

Летела она над лесами и полями, и опустилась у подножия горы, перед входом в покосившуюся дощатую хижину.

Из хижины вышла горбатая ведьма.

– Так я и знала, будет мне сегодня славный ужин! – сказала она, потирая руки от удовольствия.

По её приказу метла улеглась между двух высоких клиньев. Старуха развела под метлой костёр и стала поворачивать её вместе с людьми. Они кричали, плакали, стонали, но потом умолкли.

Когда все трое зажарились, старуха с жадным урчанием принялась рвать человечину зубами и отправлять к себе в глотку. К утру от семьи остались одни обглоданные кости.

Через две недели, похудевшая и оголодавшая, старуха снова появилась на рынке со своей метлой. Стоит в сторонке и поглядывает с умильной улыбкой на людей: не купит ли кто её летающую метлу.

Сердце колдуна

В одном доме жили старый дед, мать и сын. Дед заболел и умер. А был он колдуном, и женщина это знала. Перед смертью он ей говорит:

– Когда помру, разрежь меня и достань сердце. Сердце зажарь с картошечкой и лучком и в полночь скорми сыну. Будет ему от этого счастье и удача на всю жизнь.

Она так и сделала. Ночью тайком от соседей сняла с гроба крышку, разрезала колдуну грудь и достала сердце. Потом гроб снова закрыла, а крышку прибила гвоздями, как будто ничего и не было.

Сердце зажарила с картошечкой и лучком и в полночь накормила сына. Мальчик съел и лёг спать.

Утром она к нему входит и видит: сын весь трясётся, как в лихорадке, и сам на себя не похож: кожа сползает, растут ноги и руки, волосы седеют, лицо меняется. Через минуту видит: в кровати лежит не мальчик, а дед-колдун.

Он встал, засмеялся, и говорит:

– Ну, вот он я, живой и здоровый!

– А Васька где? – спрашивает мать.

– В гробу посмотри, там он. Ещё тёпленький.

Мать побежала к гробу, вынула плоскогубцами гвозди, открыла крышку и видит: в гробу её мёртвый сын с разрезанной грудью!

Дед смеётся:

– И не вздумай заявить в милицию. На ноже, которым ты его резала, твои отпечатки остались! Тебя же и арестуют!

Обезумевшая от горя мать схватила нож и ударила им колдуна в грудь. Колдун свалился замертво. Тогда она снова разрезала его, достала сердце и вставила в грудь сыну. Вася зашевелился, раскрыл глаза и посмотрел на мать.

– Я всё равно буду жить, только теперь в теле твоего сына, – сказал он хриплым голосом деда и засмеялся.

– Нет, ты умрёшь! – крикнула женщина и ударила его ножом.

Колдун в облике Васи откинулся навзничь и умер. Женщина вынула у него сердце и выкинула во двор. Гроб снова заколотила гвоздями.

Выброшенное сердце пожрала большая свинья. От этого у неё выросли огромные клыки и она вся почернела. Первым делом она пожрала во дворе всех кур. Потом накинулась на женщину, сбила её с ног и пожрала её тоже. Затем побежала к соседям и пожрала их всех, в том числе маленьких детей. За чёрной свиньёй погналась милиция, в неё стреляли, но пули не причинили ей вреда. В конце концов свинья пожрала всех милиционеров. Жители посёлка заперлись в домах. Но свинья с разгону вышибала двери, врывалась в дома и пожирала людей. Те, кто остались в живых, полезли спасаться на деревья, но свинья подкапывалась под корни, деревья падали, с них падали люди, и свинья жрала их всех.

Последней в живых осталась одна маленькая девочка, которая забралась на крышу. Свинья уселась внизу и стала на неё смотреть. Девочка не знала, что свинье нельзя смотреть в глаза. Она посмотрела ей в глаза, потеряла сознание и упала с крыши. Свинья набросилась на неё и пожрала. Больше в посёлке не осталось в живых никого, кроме свиньи.

Тогда она нашла лужу, легла в неё и захохотала – в точности как хохотал старый колдун.

Шпион

Москва, 1937 год. Пионер Вова возвращается поздно вечером с заседания актива школьной пионерской организации. Темно. На улице ни души. Вдруг из подворотни высовывается мужик. Очень тощий, в тёмных очках, лицо бледное до синевы, шляпа надвинута на глаза, воротник пальто поднят.

– Малшик, на конфьетку, – говорит мужик на ломаном русском языке и протягивает Вове конфету.

"Шпион, – думает Петя. – Точно, шпион. По роже видно. Значит, конфетой меня хочешь подкупить, да? Не на того напал!".

Он берёт конфету и кладёт в карман.

– Спасибо, – говорит очень вежливо. – Друзей угощу.

А сам думает: "Как бы втереться к тебе в доверие, чтоб в милицию сдать?"

– У меня и для друзьей твоих конфьеты есть, – говорит мужик, улыбаясь. – Отведи меня к ним, я им тоже дам конфьеты.

"Ишь, как заманивает, – подумал бдительный пионер. – Сперва к друзьям тебя отведи, а потом на завод, где танки делают".

– Отведу, – говорит. – Идёмте со мной.

"Лишь бы не сбежал, – думает Вова. – Отведу-ка я его, и правда, к друзьям, чтоб доверял мне".

Идут по безлюдной улице. Сворачивают за угол.

– Вон за той дверью шахматный кружок, – показывает Вова. – Там сейчас Миша с Лёней в шахматы играют. Они очень любят конфеты.

– Это харашьё, – мужик улыбается, потирает свои бледные руки. – Ты жди меня здьесь, а я пойду, угощу их конфьетами.

Через десять минут возвращается. Лицо уже не такое бледное, даже слегка румяное и как будто немного потолстевшее.

– У вас кровь на подбородке, – говорит наблюдательный Вова.

– А, пустяки, – мужик утёр кровь рукавом. – Балной зуб кровотьёчит. Ну, где ещё твои друзья?

– Пойдёмте, – говорит Вова, а сам думает: "Когда же ты начнешь спрашивать, где танки делают?"

Останавливается у другой двери.

– Тут кружок кройки и шитья. Девочки платки вышивают. Тоже любят конфеты, между прочим.

Мужик улыбается ещё шире

– Страсть как люблю дьевочек! – И скрывается за дверью.

Вова стоит, ждёт его и думает: "Ты мне про девочек зубы не заговаривай, шпион поганый. Тебе сведения о танках, о самолётах подавай".

Через пятнадцать минут мужик выходит. Лицо ещё толще и розовее. Вышитым платком кровь с лица утирает.

– Харьёшие девочки, сладкие, – говорит. – Все от меня конфьеты получили и такой красивый платок мне подарьили. А ещё у тебя есть малшики-девочки? Отведи меня к ним, конфьеты остались.

– Есть у меня знакомые мальчики, они сейчас секретные чертежи чертят, – отвечает пионер. – Хотите увидеть?

– Малшиков? Страсть как хочу!

– А секретные чертежи?

– Тоже хочу, но малшиков хочу больше.

Подходят к заднему входу в отделение милиции.

– Вон тут они сидят и чертят. Спуститесь по лестнице, войдите и скажите: я интересуюсь секретными чертежами, танками и самолётами. И сразу к вам придут мальчики.

– Малшики сами придут ко мне, говоришь?

Мужик быстро спускается вниз и скрывается за дверью.

"Ну всё, тебе конец, шпионская морда", – думает пионер.

Из окон отделения слышатся вопли и шум. Потом всё стихает. Вова стоит, ждёт, когда выведут шпиона в наручниках, посадят в чёрную машину и увезут, а его, Вову, запишут в особую книгу добровольных помощников милиции, чтобы потом при всей школе наградить именными часами.

Но вместо милиционеров из дверей отделения выходит знакомый мужик. Он без пальто, потому что не смог бы его надеть: растолстел как бочка. На нём одна только майка, и та порвалась на пузе. Майка вся в крови. Покрасневшее, вымазанное кровью лицо раздулось, губы и нос едва видны.

Идёт, пыхтит, рыгает кровью. Кровь струйкой течёт у него изо рта. Подходит к Вове.

– Ти есть ошен, ошен харьёший малшик, – говорит он, и больно щиплет Вову за щёку своими красными, раздутыми как сосиски пальцами. – Дал бы тебе конфьету, да нет болше, все конфьеты малшикам-чертьёжникам роздал.

И вразвалку идёт прочь, оставляя на асфальте кровавые отпечатки босых ног. Вова с минуту стоит, думает, что же это такое было, потом идёт по отпечаткам. Но те сворачивают в подворотню и пропадают во мраке.

Ночь в морге

Вася и Катя жили с родителями и бабушкой. Бабушка любила внуков, баловала их, и они её тоже очень любили. Перед смертью, втайне от детей, она наказала их родителям:

– Когда умру, на меня не смотрите, иначе будет большое несчастье.

А родители знали, что бабушка была колдуньей, и решили её послушаться.

Бабушка умерла в больнице. Родители к ней туда не поехали, они позвонили сотрудникам похоронной фирмы и велели, чтоб бабушкино тело закутали с головой в простыню, отправили в крематорий и сожгли.

Но дети не знали о бабушкином наказе и очень жалели, что не смогли попрощаться с ней. И они решили тайком от родителей поехать в больницу, разыскать там мёртвую бабушку и поглядеть на неё в последний раз.

В больнице они узнали, что всех мёртвых помещают в больничный морг, куда детям входить запрещено. Тогда Вася придумал, как попасть в морг незаметно. Они с Катей залезли под тележку на колёсиках, на которой перевозят покойников. С тележки свисала простыня, и детей за простынёй не заметили. Тележку покатили в морг, и Вася с Катей, быстро перебирая ногами, побежали вместе с ней.

В морге санитары оставили тележку, погасили свет и ушли, заперев дверь. Дети остались одни среди трупов.

Из окон сочился лунный свет, освещая кушетки, на которых лежали мертвецы. Все мертвецы были открыты, и только один, в самом дальнем углу, был с головой накрыт простынёй.

Дети осмотрели всех мертвецов, но бабушки среди них не нашли. Оставался только один мертвец – тот, который был накрыт простынёй.

– Я боюсь его открывать, – сказала Катя.

– Не бойся, – ответил Вася. – А вдруг это наша бабушка?

Он подошёл к покойнику и отвёл с его головы край простыни. Это была их бабушка.

Тут глаза покойницы раскрылись и посмотрели на детей. Вася ахнул в испуге, а Катя, которая была младше его и не понимала, что происходит, воскликнула:

– Бабушка ожила!

Вася схватил её за руку и потащил прочь от покойницы.

– Надо уходить отсюда, – шепнул он, озираясь по сторонам.

Мальчик дрожал от страха. И было от чего! Трупы, лежавшие в морге, начали шевелиться. Их зубы клацали, руки тянулись к детям, норовя их схватить скрюченными пальцами.

Дети подбежали к входной двери, но она была заперта. Они заколотили в неё кулаками и ногами. Никто не отзывался. А мертвецы уже встали со своих кушеток и, пошатываясь, шли к ним. Впереди шла бабушка. Лицо её сейчас было не такое, как всегда. Оно было злобным, зубы скалились, глаза пылали красным огнём. Старуха силилась что-то сказать, но вместо слов изо рта вырывалось лишь глухое рычание.

Слева виднелся коридор. Пока ожившие мертвецы не догадались перекрыть его, дети бросились туда.

Зомби шли за ними толпой и протягивали к ним руки.

– Я заберу вас с собой в ад, – расслышали они, наконец, слова бабушки.

– Нет, нет! – в отчаянии закричал Вася.

– А почему бабушка стала злой? – спросила перепуганная Катя. – Она ведь всегда была доброй.

– Не знаю, – ответил мальчик.

В конце коридора была дверь. Из-под неё пробивалась полоска света. Значит, за дверью были люди!

Дверь была заперта. Дети начали стучаться. Им никто не открывал, а толпа зомби, возглавляемая бабушкой, приближалась. Но вот за дверью послышались шаги, щёлкнул замок и дверь раскрылась.

За дверью находился кабинет. В нём были два доктора в бледно-зелёных медицинских костюмах.

– Мертвецы ожили! – закричал им Вася. – Они гонятся за нами!

– Оживших мертвецов не бывает, – сказал один доктор, а другой прибавил: – Это всё выдумки.

И они вернулись к столу, на котором лежал большой толстый мертвец. Они вспороли ему живот и начали рыться в его внутренностях.

Дети завыли от ужаса: мертвец на столе зашевелился! Он двигал руками и ногами и силился поднять голову.

Неожиданно в комнате погас свет. Теперь только луна освещала страшного мертвеца и обоих докторов. Толстый мертвец, наконец, слез со стола. И он и оба доктора повернулись к детям. При свете луны лица у них были бледные и безжизненные, с глубоко запавшими глазами. Потом все трое, раскинув руки, двинулись к детям.

– Это мертвецы, – прошептал Вася.

Они с Катей полезли под стол, но туда же полезли и зомби.

Неожиданно дверь распахнулась и в кабинет ввалилась толпа зомби из коридора. Толстый мертвец вытащил из-под стола Катю, а оба доктора, которые оказались не докторами, а ожившими мертвецами, вытащили Васю. Один из них ударил мальчика молотком по голове и пробил череп. Рука просунулась в отверстие, чтобы достать мозг, но тут эту руку откинула подошедшая бабушка.

– Не трожь! – прорычала она. – Это мой внук! Сама сожру!

И она запустила всю пятерню в Васину голову, достала мозг и с чавканьем пожрала его. Потом точно также она пожрала мозг Кати.

Когда утром в морг вошли служащие, все мертвецы лежали на своих местах. Только с трупа старухи, который лежал в углу, была сдёрнута простыня. Старухино лицо было вымазано кровью и мозгом. И ещё в кабинете рядом с моргом обнаружили два детских трупа с пробитыми головами.

Это были трупы Васи и Кати.

ПРИКЛЮЧЕНИЯ ШЕРЛОКА ХОЛМСА И ДОКТОРА ВАТСОНА

Белые тапочки

Одна девочка пошла на кладбище и нашла у одной из могилок мягкие белые тапочки, совсем новые. «Подарю-ка я их своей бабушке на день рождения, – подумала она, – а то ведь всё равно надо что-то подарить». Так она и сделала. А поскольку бабушке не понравилось бы, что тапочки с кладбища, она сказала, что купила их в модном бутике на деньги, сэкономленные на школьных завтраках.

На другое утро вошли в комнату к бабушке и увидели: она лежит мёртвая и вся белая. Приехал доктор и сказал, что из бабушки исчезла кровь. Куда она делась – понять было невозможно. Ни на кровати, ни на полу не было ни одного пятнышка.

Бабушку похоронили. Белые тапочки, чтобы не пропадала дорогая вещь, взял себе папа. На следующее утро вошли к нему и увидели, что он лежит мёртвый. В лице ни кровинки. Как и у бабушки, пропала вся его кровь.

Белые тапочки взяла себе мама. Утром девочка к ней входит, а мама мёртвая и в ней тоже нет ни кровинки.

Тогда этим делом заинтересовалась милиция. Милиционеры всё осмотрели. На белые тапочки под кроватью не обратили внимание. Три милиционера остались в комнате на ночь. Но когда утром к ним вошли, они лежали мёртвые. В их трупах не было ни кровинки.

Пришлось вызвать Шерлока Холмса и доктора Ватсона. Шерлок Холмс тщательно, с лупой в руках, осмотрел комнату.

– Ничего подозрительного, – сказал он, закончив осмотр. – Единственное, что наводит на подозрение, это белые тапочки.

– Но, Холмс, это обычные белые тапочки, – сказал доктор Ватсон.

– Я заметил на подошве одного тапка засохшее пятнышко крови.

– Что это значит?

– Загадка, Ватсон. Загадка, которую нам предстоит разгадать.

Вечером Шерлок Холмс принёс литровую банку крови, положил её на кровать и накрыл одеялом. Затем они с доктором Ватсоном выключили свет и затаились в углу за диваном.

– Ватсон, следите за белыми тапочками, – сказал Шерлок Холмс.

Часы пробили полночь. Белые тапочки зашевелились, поползли по полу, взобрались по кроватной ножке на кровать и залезли под одеяло. Через пятнадцать минут они показались снова. Теперь оба тапка были похожи на белые шары, наполненные кровью. Они вскочили на подоконник и выпрыгнули наружу.

– Быстрее, Ватсон! – закричал Шерлок Холмс, бросаясь к окну.

Убегающие белые тапочки были едва видны в темноте. Сыщик несколько раз выстрелил по ним, но они скрылись из виду.

– Холмс, они выпили из банки всю кровь, – сказал доктор Ватсон.

– Точно так же они высасывали кровь из спящих людей, – ответил сыщик. – Уверен, что они действуют не сами по себе, а по чьему-то приказу. Ими кто-то управляет.

– Но кто? – спросил доктор Ватсон.

– Это мы должны выяснить, – ответил Шерлок Холмс. – Я ранил один тапок и теперь он оставляет на земле капли крови. Мы пойдём по ним и они приведут нас к главному преступнику.

Он включил фонарик, который светил ультрафиолетовым светом. В этом свете капли крови были хорошо видны. Сыщики пошли по ним и оказались на кладбище. В укромном месте у заросшей могилы лежал упырь. На нём не было никакой одежды, кроме тех самых белых тапочек. Упырь был переполнен кровью. Его раздувшийся от крови живот походил на огромный пузырь. Кровь уже не вмещалась в упыре. Она выплёскивалась из его горла, сочилась из красных глаз, струйками текла из носа, из ушей, из пупка.

Увидев сыщиков, упырь обмочился кровью от страха.

– Делайте со мной что хотите, хоть убейте, только не трогайте моих любимых белых тапочек, – пробулькал он жалобно, с каждым словом выплёскивая изо рта кровь.

Шерлок Холмс наклонился к доктору Ватсону.

– Из его слов я делаю логический вывод, что в тапочках заключена его жизнь, – сказал он тихо. – Тапочки добывают для него кровь. Если их уничтожить, то он сразу погибнет.

Друзья схватили валявшиеся поблизости лопаты и принялись бить ими по животу упыря. Кровь выплёскивалась из распоротого живота фонтанами. Когда из упыря вытекла вся кровь, оказалось, что это древний, почерневший от времени скелет.

Белые тапочки соскочили с его ног и набросились на Шерлока Холмса и доктора Ватсона.

– Холмс, помогите! – закричал доктор Ватсон. – Тапок присосался ко мне! Он пьёт из меня кровь!

Скелет заклацал челюстями, захохотал глухо.

– Убейте их, – приказал он тапочкам. – Высосите из них всю кровь и перелейте её в меня!

Тогда Шерлок Холмс вынул из кармана коробок спичек, которыми обычно закуривал свою трубку. Чиркнул спичкой. Когда она разгорелась, швырнул её в тапок. Того сразу охватило пламя и он сгорел. Точно так же Шерлок Холмс поджёг второй тапок, который присосался к доктору Ватсону. Оба тапка сгорели за несколько секунд, а за ними и скелет, завыв, рассыпался в прах.