Текст книги " Брукнер "

Автор книги: Игорь Белецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Игорь Валентинович Белецкий
Антон Брукнер
1824–1896
Краткий очерк жизни и творчества
Популярная монография

Предисловие

Среди великих музыкантов-романтиков XIX века австрийский композитор Антон Брукнер занимает особое место. Его облик лишен характерных примет романтического гения, поражающего эксцентричностью поведения и необузданным полетом фантазии. Творчество Брукнера, известного главным образом девятью симфониями, резко выделялось своей непохожестью на фоне музыки того времени, что явилось причиной остро критического отношения к нему и длительного непризнания. Вместе с тем Брукнер, конечно, по-своему такая же яркая романтическая фигура, как Вarнер или Лист; в творчестве австрийского композитора нашли воплощение идеи и образы, рожденные эпохой музыкального романтизма.

В чем же причина уникального положения Брукнера среди композиторов-романтиков? В специфичных условиях патриархальной крестьянской среды прошло его детство. Композитор вырос в захолустной провинции политически и экономически отсталой Австрийской империи; до конца своих дней он сохранял черты простодушного деревенского музыканта с чудаковатой манерой поведения. В зрелом возрасте переехав в Вену, Брукнер чувствовал себя в ней чужаком, встречал непонимание и насмешки. Тем острее ощущал он неослабевающую связь с простонародным сельским бытом, от которого был теперь оторван. Отсюда его тяготение к стихии крестьянского танца, пронизывающей скерцо его симфоний, пристрастие к торжественным хоральным звучаниям, в которых он, деревенский органист, видел воплощение высоких нравственных идеалов. Все это способствовало формированию творческого облика композитора, в котором черты наивно-патриархального мировоззрения уживались со сложностью чувств художника-романтика последней трети XIX столетия.

В своем творчестве Брукнер выступил продолжателем великих традиций венского симфонизма, прежде всего – Бетховена и Шуберта. Брукнера называли «Шубертом второй половины XIX века». Действительно, в его произведениях много общего с песенным симфонизмом первого венского композитора-романтика. Их роднят некоторые черты мировоззрения, связь с народным песенно-танцевальным искусством, романтичность художественных образов. Вместе с тем Брукнер принадлежит иной исторической эпохе. Его мировосприятие неизмеримо сложнее шубертовского, отягощено грузом острых противоречий и трагических конфликтов, порожденных реальной действительностью капиталистического общества.

Все это не могло не сказаться на музыкальном языке симфоний Брукнера, первоосновой которого является музыка Шуберта. По меткому определению выдающегося советского музыковеда И. И. Соллертинского, это «Шуберт, закованный в панцирь медных звучаний, усложненный элементами баховской полифонии, трагедийной структуры первых трех частей Девятой симфонии Бетховена и вагнеровской "тристановской" гармонии». Сложность, многосоставность брукнеровского музыкального языка, громоздкая форма его монументальных симфоний длительное время препятствовали признанию его творчества современниками. Лишь в 80-х годах, после триумфальных исполнений Седьмой симфонии, его произведения начинают регулярно исполнять на концертных эстрадах Западной Европы и Северной Америки; к тому времени композитор уже достиг преклонного возраста… Обратимся же к биографии скромного австрийского музыканта прошлого века, творения которого стали ценнейшим вкладом в сокровищницу мировой симфонической литературы.

Детские годы

Вероятно, ни у кого из композиторов XIX века не найдется столь древних предков, как у Брукнера. Некий Генрикус Прукнер упоминается еще в документальном источнике 1250 года. Исследователи предполагают, что семья Брукнеров (или Прукнеров) около 1100 года переселилась из королевства франков в Нижнюю Австрию на юг от Дуная. Там около 1400 года родился далекий предок композитора, крепостной Йёрг Прукнер. В унаследованном от него крестьянском дворе «Прукенхоф» (Pruckenhof), сохранившемся и поныне[1]1
  Он расположен на шоссе, ведущем на Линдельбург (в 2 км. севернее местечка Оэд).


[Закрыть], Брукнеры жили около двух столетий, пока не переселились в расположенное поблизости местечко Пира; здесь на протяжении 90 лет они занимали двор, называвшийся «Пирагут», который ныне принадлежит родственной им семье Хаглер. Затем Брукнеры около 80 лет жили в местечке Оэд, занимаясь различными ремеслами, были бочарами, трактирщиками, пряничниками, – пока дед композитора, Йозеф Брукнер (1749–1831), не получил почетную профессию школьного учителя; в 1776 году он переселился в деревню Ансфельден (Верхняя Австрия), с которой связана вся дальнейшая 140-летняя история рода Брукнеров.

Один из сыновей Йозефа, Антон Брукнер-старший (1791–1837), в 1823 году стал его преемником, как бы унаследовав от отца профессию учителя. В том же году он женился на дочери чиновника Терезе Хельм. Первенцу от этого брака суждено было обессмертить фамилию Брукнеров. Будущий композитор родился 4 сентября 1824 года и в тот же день при крещении был назван Йозефом Антоном. Из одиннадцати детей этой супружеской пары достигли зрелого возраста, кроме Антона, только четверо – сестры Розалия, Йозефа, Мария Анна и брат Игнац. Лишь Розалия и Игнац пережили композитора. Оба брата остались неженатыми, и со смертью Игнаца в 1913 году род Брукнеров перестал существовать.

Антон рос здоровым и крепким мальчиком, был непременным участником игр сверстников. Живописные окрестности Ансфельдена, где обрамленные кустарниками луга чередовались с высокими лесами, стали тем природным ландшафтом, среди которого протекало его детство. Видимо, уже в те годы зародились восхищение и преклонение будущего композитора перед красотой природы, столь характерные впоследствии для его мировосприятия. Наряду с любовью к природе у Тони, как его ласкательно называли в семье, очень рано проявилось влечение к музыке. Окружавшая его среда предоставляла для этого благоприятные возможности. Профессия отца – школьного учителя – была связана с исполнением музыкальных обязанностей. По удачному определению одного из исследователей, школьный учитель был своего рода «директором деревенской консерватории». Помимо обязанностей преподавателя, он сопровождал церковную службу игрой на органе и даже сочинял небольшие композиции, а также был непременным участником свадебных и других деревенских торжеств, во время которых исполнял танцевальную музыку на скрипке, виолончели, кларнете или иных инструментах.

С первых же лет жизни Тони жадно впитывал звучавшую вокруг него музыку. По воспоминаниям сверстников, во время прогулок или помогая крестьянам в поле, он любил насвистывать услышанные мелодии, с помощью отца научился играть на маленькой скрипке и спинете[2]2
  Спинет – небольшой струнный клавишный щипковый инструмент, известный с XV в.


[Закрыть], с 10 лет пел в церковном хоре и даже иногда играл за отца на органе. Тони помогал отцу и в школе; с 7 лет, перейдя в «старший» класс, он часто заменял отца на уроках, относясь к этому «со всей серьезностью», как рассказывали впоследствии его бывшие подопечные.

Видя исключительные музыкальные способности своего первенца, Антон Брукнер-старший решил послать его для обучения к близкому родственнику Иоганну Вейсу, школьному учителю в Хёршинге, близ города Линца. Вейс не только превосходно играл на органе, но был известен как композитор. Полтора года (с 1835 до осени 1836) Тони прожил у Вейса, где продолжал школьное образование и обучался органной игре; здесь же он познакомился с техникой генерал-баса (basso continuo[3]3
  Непрерывный бас (uтал.) ~ распространенная в XVII–XVIII вв. практика нотирования гармонического сопровождения, при которой выписывался только нижний (басовый) голос, а аккорды обозначались цифрами (в XIX в. эта система нотирования сохранялась главным образом в церковной музыке). Для мгновенной расшифровки такой записи при исполнении «с листа» требовалось основательное знание гармонии и гармонических функций отдельных аккордов.


[Закрыть]). Тони с упоением взялся за изучение «тайн» гармонии. Вскоре он уже мог упражняться в сочинении каденций[4]4
  Здесь – в смысле вставок импровизационного характера, входящих в состав произведения.


[Закрыть] и свободном прелюдировании на органе. При первом публичном выступлении юный музыкант показал столь совершенное владение органной клавиатурой и педалями, что Вейс наградил его монетой стоимостью в один грош; это был первый гонорар Антона Брукнера. В Хёршинге Брукнер впервые услышал музыку венских классиков: Вейс, прекрасно знавший оратории Й. Гайдна «Сотворение мира» и «Времена года», познакомил с ними своего пытливого ученика; Вейс «открыл» ему также мессы В. А. Моцарта. Вероятно, к этому времени относится первое из известных нам сочинений Брукнера, Pange lingua[5]5
  «Славь, язык!» (лат.) – название католического гимна; текст приписывается Фоме Аквинскому (1225–1274) – религиозному философу западноевропейского средневековья.


[Закрыть] в до мажоре для хора a cappella.

Успешно начавшееся обучение, однако, вскоре прервалось. Здоровье Антона Брукнера-старшего настолько ухудшилось, что осенью 1836 года он был вынужден призвать на помощь 12-летнего сына; изнурительный труд школьного учителя, включавший, помимо педагогических обязанностей, сельские работы, сильно расстроил его здоровье. К тому же, чтобы немного увеличить скудный заработок, он часто ночи напролет играл на танцах, взбадривая себя крепкими напитками, что окончательно подорвало его силы. 7 июня 1837 года Антон Брукнер-старший скончался от воспаления легких в возрасте 46 лет. Трагическая участь отца настолько потрясла Антона, что во время траурной процессии он потерял сознание. Тереза Брукнер осталась с пятью осиротевшими детьми. Еще в день смерти мужа она отвела старшего сына в расположенный поблизости монастырь св. Флориана с просьбой принять его в число хористов. Ее миссия увенчалась успехом. В августе 1837 года Антон Брукнер был зачислен в так называемую народную школу при монастыре. Мать с малолетними детьми переехала в Эбельсберг, близ Линца, где жила в тяжелой нужде, зарабатывая на жизнь стиркой белья и выполняя другие обязанности прислуги, пока старший сын не стал оказывать ей материальную поддержку.

Певчий монастыря, помощник учителя

Здание монастыря св. Флориана было построено в конце XVII – первой половине XVIII века. Это импозантное четырехугольное строение с внутренним двором, выдержанное в стиле итальянского барокко, по архитектурной роскоши напоминало дворец. Наряду с богатой картинной галереей и большой библиотекой одной из главных достопримечательностей монастыря являлся великолепный орган, построенный в 1770-х годах мастером Францем Хрисманном. С этим замечательным инструментом связаны первые глубокие впечатления юного Брукнера от искусства органной игры. Новый певчий с наслаждением слушал вдохновенные импровизации органиста монастыря Антона Каттингера. Искусство Каттингера стало для Брукнера практическим руководством: маститый музыкант принял на себя заботы по его обучению игре на клавире и органе; занятия, естественно, проводились не на главном большом инструменте, а на маленьком, так называемом воскресном органе.

Конечно, музыкальное обучение в монастыре не преследовало цели специального профессионального образования; оно составляло часть программы подготовки будущих учителей, в которую наряду с общеобразовательными дисциплинами входили пение, игра на музыкальных инструментах, изучение техники генерал-баса. Трое мальчиков-певчих народной школы, включая Антона, жили в здании монастыря. Помимо уроков игры на клавире и органе, Брукнер обучался игре на скрипке у Франца Грубера, ученика Игнаца Шуппанцига (последний был близким другом Бетховена и известным исполнителем его квартетов в качестве первой скрипки). Получив разностороннее образование, Брукнер после мутации голоса, наступившей в 1839 году, смог играть во время церковной службы на скрипке или органе. Все это, конечно, создавало благоприятные предпосылки для формирования из одаренного подростка профессионала-музыканта. Однако сам Брукнер был еще очень далек от понимания своего истинного призвания. Когда его однажды спросили, кем он хочет стать, «духовным лицом или школьным учителем, как его отец», то воспитанный в почитании семейной традиции юноша не задумываясь ответил: «Как отец!»

Решение молодого Брукнера избрать профессию школьного учителя надолго предопределило его жизненную судьбу. После специальной подготовки в школе при монастыре 16-летний Брукнер был послан в Линц для прохождения особого курса при Нормальной главной школе; окончившие 10-месячный подготовительный курс получали звание «помощника [учителя] обычной школы» (Gehilfe für Trivialschulen). 1 октября 1840 года Брукнер успешно выдержал вступительный экзамен и был принят. В соответствии с будущими разнообразными обязанностями помощника учителя в число изучаемых предметов входили чтение, письмо, арифметика, география, история, а также пение, гармония, генерал-бас, игра на органе. К счастью для Брукнера, преподавание музыкально-теоретических дисциплин на курсе вел Август Дюрнбергер, известный глубокими научно-музыкальными познаниями. Его «Элементарный учебник гармонии и генерал-баса» (1841) стал для будущего композитора настольной книгой. Позднее Брукнер говорил: «Эта книга сделала из меня того, кем я стал». Дюрнбергер не только посвятил Брукнера в тайны гармонии, но и ввел его в возвышенный мир музыки И. С. Баха. Дружественные отношения с Дюрнбергером сохранились у Брукнера и впоследствии.

Пребывание в Линце, главном городе Верхней Австрии, способствовало расширению музыкального кругозора молодого Брукнера. Как органисту ему довелось участвовать в воскресных исполнениях «курсантами» месс Гайдна и Моцарта под руководством Дюрнбергера. Другим источником новых впечатлений были концерты основанного в 1821 году линцского Музыкального общества. Из произведений, исполнявшихся в Линце, наибольшее впечатление на него, вероятно, должны были произвести увертюры к операм К. М. Вебера «Вольный стрелок» и «Эврианта», а также Четвертая симфония Л. Бетховена.

Будучи ревностным и одаренным учеником, Брукнер 16 августа 1841 года блестяще сдал выпускной экзамен и получил звание школьного помощника. 3 октября он приступил к исполнению обязанностей в Виндхааге, небольшой бедной деревне в Верхней Австрии, близ границы с Чехией. Условия жизни были суровыми. За 12 гульденов в год и скудное питание приходилось беспрекословно подчиняться местному учителю, «шульмейстеру» Фуксу, который нещадно эксплуатировал своего помощника, заставляя выполнять тяжелую и грязную работу. День школьного помощника начинался летом в 4 часа утра, зимой в 5; в его обязанности входило ударом в колокол возвещать наступление дня, косить траву, одевать священника к мессе, играть во время службы на органе, проводить занятия в классе с 71 (!) учеником и работать на поле. Вечером школьный помощник звоном колокола возвещал окончание дня, затем переписывал ноты для учителя и наконец ужинал вместе со служанкой.

Несмотря на трудности быта, любовь к преподаванию помогала Брукнеру преодолевать невзгоды. Молодой учитель вскоре завоевал симпатии учеников благодаря прирожденному добродушию и чувству юмора, а главное – умению интересно излагать содержание учебных дисциплин и даже рассказывать о вещах, выходивших за рамки школьной программы; так, однажды он поведал ученикам, что Земля представляет собой шар, чем вызвал недовольство местного начальства. Были и другие причины для возникновения трений между «шульмейстером» и его помощником. Душевно открытый и приветливый, Брукнер вскоре сделался желанным гостем в домах многих жителей Виндхаага. Тесная дружба связывала его с семьей музыканта-любителя ткача Франца Зюкки, с его сыном он часто исполнял скрипичные дуэты. Когда же Зюкка-старший купил спинет, Брукнер стал часами изучать на нем сделанную еще в Линце копию «Искусства фуги» Баха, а также прелюдии и фуги И. Г. Альбрехтсбергера, австрийского композитора второй половины XVIII века. Все это, естественно, отвлекало от исполнения школьных обязанностей. К тому же молодой органист, обогащенный знанием баховской полифонии, исполнял во время церковной службы столь сложные импровизации, что крестьяне, члены прихода, находили его музыку запутанной и непонятной.

Одной из причин недовольства «шульмейстера» было увлечение Брукнера народной музыкой. Вместе с отцом и сыном Зюкки он играл на деревенских свадьбах и других празднествах, по его словам, так же, как это делал отец. Простодушно-жизнерадостные, полные мягкого юмора мелодии лендлеров[6]6
  Лендлер – австрийский танец народного происхождения, предшественник вальса; размер ³₄.


[Закрыть] и других народных танцев неодолимо увлекали молодого Брукнера, и не удивительно, что впоследствии они органично вошли в состав его симфонических скерцо. Несмотря на выполнение многочисленных обязанностей, Брукнер находил время для сочинения музыки. В Виндхааге он написал маленькую мессу в до мажоре для контральто, органа и двух валторн, исполненную солисткой церковного хора Марией Йобст (ок. 1842 г.).

Напряженные отношения Брукнера с непосредственным начальником наконец привели к разрыву. Помощник учителя был вызван в монастырь св. Флориана, в ведении которого находился приход Виндхаага, для объяснений по поводу якобы пренебрежения своими обязанностями. Однако неблагоприятная ситуация неожиданно получила счастливый исход. Зная о ревностных занятиях Брукнера музыкой, монастырское начальство перевело его в деревню Кронсторф-на-Эннсе, где он мог работать до тех пор, пока для него не освободится место в школе при монастыре. 19 января 1843 года Брукнер покинул Виндхааг и через несколько дней приступил к работе на новом месте.

Условия жизни в Кронсторфе, расположенном значительно южнее Виндхаага, были для Брукнера во всех отношениях благоприятными. Его годовой оклад повысился до 20 гульденов, и отныне он мог оказывать более щедрую помощь матери. Несмотря на столь же многочисленные, что и прежде, обязанности, включавшие полевые работы, он мог почти беспрепятственно отдаться музицированию. Его новый наставник, учитель Франц Лехофер, сочувственно относился к музыкальным наклонностям подопечного. К тому же Брукнер нашел в лице одного из односельчан, Йозефа Фёдермейера, искреннего друга, распознавшего его музыкальный талант и готового содействовать его развитию. Будучи большим любителем музыки, Фёдермейер каждое воскресенье устраивал дома концерты. Он предоставил в пользование Брукнера свой спинет, который установили в одной из школьных комнат. (Собственная комнатка школьного помощника была столь мала, что в ней не нашлось места для инструмента.) Не трудно представить, сколь велика была радость Брукнера. С получением спинета перед ним открылась долгожданная возможность приступить к изучению «Хорошо темперированного клавира» Баха с его 48 прелюдиями и фугами, а также баховских четырехголосных инвенций и хоралов. Увлечение музыкой великого композитора было столь сильным, что часто Брукнер засиживался глубоко за полночь, пока фрау Лехофер не отправляла его спать.

Кронсторф, в отличие от затерянного в глухомани Виндхаага, находился в непосредственной близости от городов Эннс и Штейр, где Брукнер мог удовлетворять свою ненасытную жажду музыкального познания. Позднее он любил говорить, что чувствовал себя в Кронсторфе «как на небе». Действительно, в Эннсе молодой музыкант нашел чуткого и высокообразованного наставника в лице тамошнего органиста и регента [7]7
  Регент – руководитель церковного хора.


[Закрыть] Леопольда фон Зенетти, который давал ему уроки игры на органе и клавире, а также по теории музыки и генерал-басу. Зенетти способствовал дальнейшему изучению Брукнером творений Баха и немало сделал для формирования композиторских способностей своего ученика. В Штейре Брукнер мог упражняться в игре на замечательном органе, построенном Хрисманном. Там он познакомился с одаренной музыкантшей-любительницей Каролиной Эберсталлер, которая некогда музицировала в четыре руки с Францем Шубертом; она ввела Брукнера в мир музыки первого венского композитора-романтика, столь духовно близкого ему впоследствии.

Подражая процветавшему в монастыре св. Флориана мужскому хоровому пению, Брукнер организовал в Кронсторфе мужской квартет, в котором сам пел партию первого баса. Для этого ансамбля он написал свою первую светскую хоровую композицию под названием «"Застольная песнь" (Tafellied) на торжество по случаю дня рождения высокочтимого декана и городского священника в Эннсе 19 сентября 1843 года». Здесь же возник и ряд духовных сочинений: Libera me[8]8
  Освободи меня (лат.).


[Закрыть] (ок. 1843 г.), Tantum ergo[9]9
  Tantum ergo sacramentum (Такая великая святыня) – начало 5-й строфы Pange lingua.


[Закрыть] в ре мажоре (1843), Месса для четырехголосного хора a cappella (1844) и Реквием для мужского хора с органом.

В отличие от большинства великих композиторов творческие способности Брукнера раскрывались медленно. Это объясняется как особенностями его личности – Брукнер был, что называется, «поздней» натурой, – так и жизненными условиями провинциальной среды. Ранее всего одаренность Брукнера проявилась в органной игре. В Кронсторфе его вдохновенные органные импровизации вызывали восхищение современников. К сожалению, немногие сохранившиеся произведения композитора для его любимого инструмента – органа[10]10
  Опубликованный в 1970 г. в Вене сборник органных пьес Брукнера содержит несколько прелюдий, прелюдию и фугу, постлюдию. Брукнер так объяснял свое нежелание сочинять органные пьесы: «Нет, мир слишком плох, я больше не пишу для органа».


[Закрыть] не дают достаточно полного представления о силе его музыкальной фантазии, поражавшей слушателей.

Пребывание Брукнера в Кронсторфе не затянулось. Ему удалось заручиться поддержкой директора монастырской канцелярии Фридриха Майра, которому он посвятил светскую кантату «Незабудка» (1845). Майр обещал, что переведет Брукнера в школу при монастыре, если тот сдаст экзамен на звание старшего учителя (Oberlehrer). В июне 1845 года Брукнер благополучно прошел испытание и в сентябре получил место в монастырской школе. Сбылась давняя мечта – ему удалось занять твердое положение, избавлявшее от унизительных обязанностей помощника учителя, отныне он мог всецело посвятить себя педагогической работе и музыке. В распоряжении Брукнера теперь был великолепный орган. Он и не подозревал, что этот инструмент вскоре заставит его забыть о профессии школьного учителя и откроет ему истинное призвание.