Текст книги "Апокалипсис в шляпе заместо кролика. Книга вторая"

Автор книги: Игорь Сотников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

И тут к удивлению Константина, на лице высокого человека проявляется улыбка, и он лёгким смешком выказывает своё одобрение Константину.

– Вот ты-то тот, кто мне и нужен. – Сказал высокий человек уже не с прежней серьёзностью, а слегка смягченной обстоятельствами своего удовлетворения, к которым привёл ответ Константина. – Не зря мне тебя посоветовал случай. – А вот это добавление вызвало у Константина заинтересованность. – Как это? – спросил Константин. На что высокий человек поднимается со стула, выходит из-за стола и подходит к панорамному окну. Здесь он на мгновение замирает, глядя в дальние просторы, после чего оборачивается к Константину, и заводит разговор:

– Советников, которых у меня ещё недавно было хоть отбавляй, я всех до единого сократил, по причине их бессодержательности и бесполезности. А как их оставлять, если они толком не могут дать ответ на самый простой вопрос: «Если ваши советы дельные, то почему я до сих пор нуждаюсь в ваших советах? А если они бестолковые, то какого(!) вы ещё здесь?». К тому же я не привык жить чужим умом, со своими советами. Это, как минимум, спорно. Чужой ум никогда не может избавиться от своей субъективности, и в случае необходимости выбора, само собой выберет себя. – Высокий человек сделал задумчивую паузу, где он на немного углубился в пучины своих мыслей. После чего выходит из своего погружения и с по-новому осознанным лицом обращается к Константину.

– А ведь они мне сказали тоже самое, что и ты. – С лёгкой усмешкой сказал высокий человек. – Всего предусмотреть невозможно, и все жизненные ситуации и случаи не предвидеть. И тут меня в один момент откровением озаряет. «А как насчёт того, чтобы предусмотреть сам непредвиденный случай и на основании него отталкиваться», – говорю я им. А советники только руки в непонимании разводят и спрашивают. – Как это?

«Всё как нельзя просто, – говорю я и достаю монету». – На этом месте высокий человек вынимает из кармана пиджака монету и показывает её со своего места Константину. Это, как видит Константин, не современная монета, а она несколько больше современных монет, ходящих сегодня в обращении. А вот когда высокий человек покрутил её в руке, и в глаза Константину бросилась в глаза олимпийская эмблема из пяти колец, то он догадался, что это за монета – это олимпийский рубль из своего исторического прошлого.

Высокий человек между тем продолжает свой рассказ. – Затем я подхожу к окну. Правда, в нашем случае это не нужно делать, – делает оговорку высокий человек, – Открываю окно, – говорит высокий человек, сопровождая свои действия по открытию окна. Затем он с головой выглядывает в окно, так задерживается на мгновение, возвращается оттуда возбуждённый высотой и действием ветра, и смотрит на Константина. – Дальше я отправляю своего человека вниз, чтобы он там, внизу, отыскал того самого счастливчика, на кого укажет его сиятельство случай. И как завершающий штрих, я создаю случай. – С этими словами высокий человек перекидывает руку через рамку окна, на мгновение задерживает руку за окном, чтобы Константин убедился, что здесь нет никакого обмана, и выпускает из руки монету.

А вот это действие высокого человека, вдруг спохватило на месте Константина, в момент подскочившего со стула, и запоздало закричавшего: Да так нельзя, она может кого-нибудь там убить!

Высокий человек с не пробивной хладнокровностью, да ещё и с удивлением во взгляде на это странное беспокойство Константина, на него посмотрел, и рассудительным тоном голоса утихомирил Константина. – Знаете, меня такого же рода мысль посетила, когда я вот также в первый раз перекинул свою руку с монетой в руках, а никто из находящихся в кабинете советников меня и не думал останавливать. – Сказал высокий человек. – А я так стою и жду от них хоть какой-то реакции. Но её всё нет и нет. И тогда знаете, что я сделал? – обращается с вопросом к Константину высокий человек. А Константину откуда это знать, и он естественно не знает.

А высокий человек не даёт словесный ответ, а он, подойдя к столу, к потрясению Константина кладёт на стол ту самую олимпийскую монету, которая была им выброшена из окна, а сам уперевшись руками в стол, смотрит на Константина.

Константин же во все глаза смотрит на монету (может это другая, но нет, она) и вдруг ему в обзор его глаз попадается один из рукавов костюма высокого человека. И вот чёрт! Теперь там вообще отсутствовали пуговицы. А как помнил Константин, ещё поначалу обративший внимание на эту странную небрежность в костюме столь важного человека, не допускающего своим высоким положением в себе и вокруг себя никакого непорядка, и всё в нём на своём месте и упорядочено, то на него с рукава пиджака высокого человека тогда смотрела одна пуговица, а сейчас её уже нет. А если провести свои логические параллели, то выходит, что высокий человек пуговицами с рукава пиджака подменял монету в руке и тем самым вгонял в мандраж или своё умственное застопорение людей с сердцем.

Высокий человек видимо уловил в лице Константина понимание этого фокуса и поэтому взялся за своё объяснение того, что к этому привело. И только не надо думать, что человеколюбие и сочувствие к тем людям, кого отметит, таким образом, случай, а всё дело куда как прозаичней. Слишком уж человек нынешней фармации не благодарен и от него не дождёшься никакого дельного конструктива, когда этого человека, в один ошеломляющий его момент вгоняет прямиком в землю через колени, даже не попавшая в него, а пролетевшая мимо и упавшая рядом на мостовой, свалившаяся со своих чёртовых куличек монета. И этот осчастливленный судьбоносным выбором человек, не только в момент потерял в себе весу, а он весь здравый смысл в своём лице растерял и своей неготовностью соображать, не представлял никакого интересу.

Ну а те из случайных людей, кто оказывался не так близко от места падения этой судьбоносной монеты, когда узнавали от подошедшего к ним подручного высокого человека, какое им счастье выпало сверху (а ведь им что-то подсказывало, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке и значит, нечего тянуть свои руки к обнаруженной на мостовой монете), то они в миг прикидывались людьми несамостоятельными на умственную деятельность (их нужно было заводить), и начинали крутить пальцем у своего виска, делая удивительные выводы. – Там наверху, что, у всех свистит.

– Правда были и такие, кого видимо в тот момент так приблизило к сущему, что им удалось заглянуть за пределы откровений, и их ответы были в чём-то пророческими. – Продолжил свои объяснения высокий человек. – «Ты, говорили эти люди, озарённые будущим, своей смертью точно не помрёшь». И хотя такой их ответ мне пришёлся по душе, но я живу по разуму, и я счёл, что такого рода подход к выбору случая, не слишком эффективен. И я решил ввести аналоговый эквивалент монете судьбы, этому моему философскому камню. – Высокий человек на мгновение задержал своё внимание на лежащей перед ним и Константином монете, и продолжил.

– Я для большего привлечения внимания судьбы, любящей эффектную картинку, и чтобы имелся шанс обойти предопределённость, – в наличие должна иметься сеть из разветвлений дорог выбора, – решил использовать бумажную купюру. Но уже большего достоинства, чтобы человек не оставался простым статистом, на кого укажет судьба своим перстом, а он мог бы побороться за предоставленный ему шанс на удачу. – На этом месте высокий человек вынимает из кармана пятитысячную купюру, кладёт её рядом с рублём, фиксирует взглядом, затем берёт её в руки и начинает сгибать купюру по своему разумению. В результате чего выходит оригами в виде самолётика.

Высокий человек взглядом довольства творца окидывает взглядом самолётик, после чего бросает взгляд на Константина и подходит к раскрытому окну. И держа самолётик в готовности к взлёту, оттуда пускается в продолжение своего рассказа.

– И вот последний полёт моего самолётика и нашёл для меня настоящий случай, который и привёл меня в итоге к тебе. – Глядя на Константина, сказал высокий человек. – Человек, на чьей верхушке головы полной кудрей, и на ком нашёл для себя посадку мой самолётик, после того как был обнаружен моим человеком и затем, там же предстал передо мной, – мне пришлось спуститься вниз, к нему; слишком интригующе настырен был он, сказав моему человеку, что он там, наверху, не скажет того, что скажет здесь (Тем меня и взял). – Сделал оговорку высокий человек, видно до сих пор находящийся в сомнении насчёт этой диалектической уловки того мошеннического вида типа. Он в ответ на вопрос высокого человека: «И в чём бы состояла разница между сейчас тобою сказанным и тем, что ты бы мне не сказал там, наверху?», хитро так посмотрел на высокого человека и снисходительно так спросил: А разве непонятно?

А если бы высокому человеку было понятно, то он, наверное, не спрашивал. Так что ему непонятно. На что этот ловкий на словесные выражения человек говорит, что те же слова, сказанные в разных местах, звучат по-разному и оттого понимаются иначе. Вот что он имел в виду, когда это говорил. В общем, ловок и ленив до предела.

Что же насчёт того, что он сказал высокому человеку, то он с подхода высокого человека к нему, сидящему на скамейке, – он почем-то утверждает, что в ногах правды нет (а как быть, если ты, а точнее он, лжив до кончиков ногтей и в нём правды от рождения не наблюдается), – не дав высокому человеку на него осмотреться, проанализировать его и на основе всего этого задать свой вопрос (как правило, он относился к подручному высокого человека и звучал так: Ты разве не видишь, что это не тот случай), сбивает его с толку своим обращением.

– А тебе видно совсем скучно. – Прямо в точку попадает этот тип, обращаясь к высокому человеку. – И высокий человек, явно что-то подобное за собой подозревая, – всё до чёртиков надоело и даже пользоваться своими возможностями, служебным положением и властью стало не в радость, – когда услышал этот свой диагноз, оформленный в слова, даже на мгновение растерялся и в своей растерянности задался вопросом: И, что ты мне посоветуешь делать?

Этот кудрявый тип, скорей всего, с такими же всколоченными мыслями, поднялся на ноги, вынул из бумажного пакета, что был у него в руке, пластмассовую бутылку брендового названия газировки, наполовину наполненную похожим на этот узнаваемый бренд напитком, открутил крышку и, знаково посмотрев на высокого человека, спросил его. – А ты мне скажи, что у меня в этой бутылке. И тогда я, быть может, отвечу на твой вопрос. – А высокий человек видимо никогда раньше не встречался вот так лицом к лицу с таким воплощением дерзости и неуважения к нему, что он ещё больше растерялся и не потребовал от своего подручного убрать с глаз долой этого нахала, предварительно забрав у него эту бутылку, для проведения бактериологическо-химического анализа.

Нужно же определить источник появления столь невыносимой дерзости для высоких людей у такого рода низких людей. А то не доглядишь за их кислотно-щелочным балансом во рту, и они подхватят вирус недовольства замешанного на такого рода дерзости и начнут себя вести не так, как предусмотрено установленными правилами проживания местного общества – те, кто вверху, снисходительно смотрят на тех, кто внизу, а те, кто внизу, задрав голову в благоговении вверх, греются в лучах славы этих поднебесных небожителей.

Но высокий человек хоть и растерян, но его расчётливость и рассудительность всегда при нём как неотъемлемая часть его существа. И он принимается за свои рассуждения. – Все внешние признаки напитка, цвет, загазированность, и неуловимое убеждение, что это он, указывают на то, что в бутылке находится именно заявленный этикеткой напиток. – Раздумал высокий человек. – А вот не совсем внятный и рассудительный вид этого человека себе на уме, да ещё то, что бутылка было спрятана в бумажный пакет, указывает на то, что там, в бутылке, может быть всё что угодно. Тем более, он бы не стал у меня об этом спрашивать, если бы ответ на этот вопрос был очевиден. – На этом месте высокий человек упёрся в свой логический тупик. Выход из которого, исходя из одной только логики, не найти, и здесь помочь может только случай.

Так этот ловкач с бутылкой, пребывая в отличном состоянии духа (вон как ловко он вогнал в стресс большого человека) излишне расслабится и в результате этого запнётся об свои ноги и, упав на обочину тротуара, выронит из рук бутылку и разольёт её. А вот по этому исходу можно будет сделать подтверждающие ту или иную версию ответа выводы.

И если этот смутьян с бутылкой, с надрывом в голосе и со страданиями в лице, выкрикнет: «Моё лекарство!», то можно не сомневаться в том, что там была налита совсем иного рода и качества жидкость, нежели просто газировка. Ну а если вытекшая из бутылки жидкость выжжет вокруг себя асфальт, то тогда там точно газировка, и даже высокому человеку станет немного обидно за этого, вроде бы взрослого человека, который лучше бы со смыслом не берёг свою печень, а не так беспечно.

Но как в жизни всегда бывает, вместо самых лежащих на поверхности случаев, выбор пал на самый не просматриваемый в данный момент случай. И этот тип смутьянской наружности, не захотел упасть, а обратился к высокому человеку. – Что, реальность при всей своей очевидности, не так очевидна? – спрашивает этот смутьян высокого человека. И высокий человек вынужден с ним согласиться. – А чем это не выход из твоего скучнейшего положения. Создавай свою очевидность. Это занятие, как мне по тебе видится, тебе по плечу.

И это предложение незнакомца смутьянского саморазумения, показалось заманчивым высокому человеку. На чём тот не останавливается, а углубляется в частности. – Ну а самый обычный человек, – говорю в порядке ознакомления, и вам может пригодиться в будущем, – в таких случаях принимается за преодоление условного себя, человека, ограниченного рамками жизни и главное самого себя. Так, к примеру, величайшие умельцы по преодолению всех этих рукотворных трудностей и само собой скуки, иллюзионисты, да тот же Гудини, связывал себя что есть силы всеми возможными ограничениями, в том числе и цепями, и погруженный в ящик, а затем в реку, пока есть воздух в лёгких и в ящике, искал для себя выход их этой ловушки, в которую он себя сам и загнал по причине своей непоседливости и большого таланта фантазии по борьбе со скукой.

– Ты же, – уже обратился на прямую к высокому человеку этот, не просто смутьян всякой упорядоченной мысли, а как сейчас выясняется, то и провокатор на безумные поступки, – я вижу, человек могущественный, и чтобы тебе себя развеять, тебе нужно ставить перед собой задачи до невозможности невыполнимые. И если тебе удастся создать такие невозможные для себя ограничения, то, пожалуй, ты сможешь оправиться от своей скуки. – Смутьян замолчал, и не по тому, что у него слова кончились, а ему, видите ли, захотелось смочить своё горло. И как по его выходу из этой связи с бутылкой выясняется, то там точно не газировка. А зачем тогда он так паскудно поморщился. – Хотя если это не игра с его стороны, – в момент сообразил высокий человек, уже отчасти взявший на вооружение слова смутьяна об очевидности.

А то, что ему(высокому человеку) так легко это далось, то его жизнь была тоже не сахар, а больше влияющий на внутреннюю потенцию сахарозаменитель. И такая его реальность с частичной подменой и заменой её настоящей сути на более обтекаемые по своей себестоимости вещи, где совсем не очевидно, что под тобой завтра кресло не зашатается в виду падения рынков и потери лица черед падение ликвидности акций крупнейшего инвестиционного фонда, во главе которого он стоит, можно сказать, подготовила его к такого рода реализации себя, к критическому отношению к настоящему. И встреча с этим типом послужила для него своим спусковым крючком, для формирования своей очевидности.

– Хочешь сказать, что мне стоит попробовать себя в качестве фокусника? – вот так околично спросил этого смутьяна высокий человек. Смутьян оценивающе посмотрел на высокого человека, и со свойственной ему дерзостью сказал. – Почему бы и нет, если к этому есть все природные задатки. – Высокий человек чуть было не вспылил, услышав в свой адрес такое. Что уж поделать, никому почему-то не нравится, когда их сравнивают с клоунами, или видят в них больших фокусников. А ведь сами от души смеются и отдыхают, наблюдая за их представлениями. Но высокий человек умеет сдерживать в себе эмоции и гнев, и он только интересуется у смутьяна:

– И чем я должен себя связать, как думаешь?

– Если тебе мало того, чем ты и так по гроб своей жизни уже связан, – кивнув в сторону небоскрёба, в котором находился офис высокого человека, проговорил смутьян, – то тогда самыми крепчайшими на свете верёвками – связью с человеком.

– Что это значит? – спрашивает высокий человек, делая вид или в самом деле не понимая, о чём ему тут говорят.

– А ты попробуй жениться. – С какой-то прямо издёвкой говорит этот тип, так многозначительно прищурившись, как будто он много чего знает о высоком человеке, в том числе и то, что не всем знать положено и чего только он один знает. – И кто ему вообще сказал, что я уже… это самое, – начал сбиваться в мыслях высокий человек, – не женат. – А этот смутьян, прищурившийся прямо в самую душу высокого человека, вычитывает там все его душевные сомнения, скорей всего, настоянные на одиночестве, как на настоящем источнике его скуки, и предупреждает возможное возмущение высокого человека. – Не женат же? – вопрошает этот смутьян. А высокий человек не обязан ни перед кем отчитываться, кроме налоговой службы и советом акционеров, и он со словами: «Деньги можете оставить себе», разворачивается и отправляется к себе.

– Это что получается, что бывали и обратного характера случаи, даже когда они были связаны с травматизмом голов счастливчиков? – нет предела понимания Константина такого рода скупцов.

– Вот эта встреча и привела меня к этому итоговому решению. Для начала застраховаться. – Сказал высокий человек, выпустив в окно денежный самолётик. Но Константин даже не сомневался в том, что этот самолётик далеко не улетит. Его обязательно где-нибудь по приземлению перехватят установленные там, на земле, высоким человеком люди.

– Ну так, что скажите? – подойдя к столу, спросил Константина высокий человек.

– Мне всё-таки непонятно, как вы на меня вышли, или будь по-вашему, на меня указал случай. – Поинтересовался Константин. Высокий человек выказывает непонимание, как можно таких очевидных вещей не узреть. И он со словами: «Всё проще, чем вы думаете», направляется к председательскому столу, открывает в нём, имевшийся ящик и вынимает оттуда толстый справочник. Затем он его бросает на стол, смотрит на Константина и говорит. – Берёте первый попавшийся вам на глаза палец, – высокий человек поднимает ладонь руки перед собой (а Константин только сейчас почему-то замечает на его руках перчатки – может оттого, что они были из бежевой замши), смотрит на руку и с усмешкой замечает, – почему-то всегда первым замечается указательный палец. – После чего высокий человек переводит свой взгляд на Константина и подводит итог своим действиям. – И тыкаете им туда, в справочник, куда он попадёт. – С чем он пробирается в середину справочника, затем второй рукой открывает его и смотрит туда.

– Хм, интересно. – После небольшого изучения говорит высокий человек. Но вот что ему там показалось интересным, он не стал распространяться, а вернулся обратно к Константину и обратился к нему. – Так на чём мы остановимся? – спрашивает он.

– Мне надо подумать. – Сказал, приподымаясь из-за стола Константин.

– Скажу, что это самый здравомыслящий ответ. – В ответ сказал высокий человек. – У вас есть ещё какие-нибудь вопросы ко мне, которые бы поспособствовали вашему решению насчёт моего предложения. – Обратился с вопросом к Константину высокий человек.

– Вопросы? – задумчиво повторил вопрос Константин. – Да, есть один. – После небольшого размышления сказал Константин.

– Я слушаю. – Со всем вниманием к нему обращается человек.

– А что насчёт невесты. Она хоть есть в наличии, или … – но начавшийся на бравурных нотках и отчасти как шутка вопрос Константина, оборвался на полуслове, когда Константин увидел лицо высокого человека, даже не скрывающего своего непонимания Константина, которому посвятили столько своего драгоценного времени, и как казалось высокому человеку, что он человек благоразумный и во всём предусмотрительный и ему тут всё по полочкам разложили и объяснили. И какая может быть ещё невеста, когда он находится в самом начале этого процесса. И высокому человеку для жирной точки в резюме Константина только и оставалось, как с укором покачать головой и сказать. – Ну вы, Константин, меня удручаете своей непроходимой тупостью и безмозговостью. Уж лучше бы вы помолчали, умнее бы выглядели. И я уж и не знаю теперь, стоит ли мне поручать вам это дело, которое могло бы на всю вашу оставшуюся жизнь вас обеспечить, или выкинуть мысль о вас в окно, как эту монету. – И тут взгляды обоих возвращаются к лежащей на столе судьбоносной монете, этому философскому камню, об который ни одна голова была поломана.

– Ах, да! – Вдруг спохватывается высокий человек. – Это вам. – Говорит высокий человек и, нажав пальцем руки на монету, приближает её к Константину. А Константин, наблюдая за всеми этими действиям высокого человека, и не знает, что обо всём этом думать. Правда одна мыль у него всё-таки в один момент затесалась в голову.

– По ходу этой монетой ни одна голова внизу была разбита, – возможно, что сильно несправедливо и паскудно рассудил сейчас Константин, но он в данный момент по-другому и не соображал, как себя подстраховать, – и этот тип ищет на кого все стрелки перевести. Так вот почему он в перчатках! – Константина осенило догадкой. – Что б отпечатков пальцев на ней не делать. А вот только я за неё возьмусь и тем самым наслежу, то тут-то они за меня и возьмутся, отдав за хорошие наградные в полицию.

«Наконец-то, был схвачен в тиски правосудия этот негодяй и выноситель людского мозга. И всё благодаря моей ловкости и отчасти риску, на который я согласился себя подвергнуть, выступив подсадной уткой для этого безжалостного ко всему движущемуся недочеловека, – мне пришлось с неприкрытой головой столько времени гулять по округе, вызывая его огонь на себя, – который столько времени держал в страхе всю округу «Сити», не давая спокойно работать бирже, раз за разом разя головы самых уважаемых людей «Сити» своим орудием мщения, этим рублём», – выступит с речью высокий человек перед всем «Сити», в наскоро собранной конференции, держа в одной руке скрученного Константина, а в другой руке этот злосчастный рубль.

«И когда жертвой мстительности этого антигероя стал павший в самое своё не хочу и притом в грязь лицом, всеми нами уважаемый, председатель нашей фондовой биржи, Герман Грех с ним, то чаша моего терпения переполнилась, и я так и сказал своим подчинённым: «Всё, хватит убегать от судьбы, нося над головой зонт», и оставил в угол кабинета зонт. И вы, наверняка, понимаете всю степень мою обеспокоенности и тревоги за судьбы наших инвесторов и людей в одном лице, которые уже начали испытывать нервозность и волнение, когда спад на рынке ипотечных займов, вновь начал демонстрировать тенденцию к падению.

И всё это на фоне падений цен на чёрное золото. Что ещё подогревалось слухами о личности этого тайного мстителя, действующего не как псих одиночка, а за ним стояла целая группа людей-инвесторов, заинтересованная в падении рынка и желающей на фоне всей этой нервозности и падения акций, скупить всё с большим для себя дисконтом. Так что у меня особого выхода не было, как выйти на улицу беззащитным, с открытой головой. Так вот, о моём героизме я сообщил и на этом будет достаточно. Ну а о дальнейших деталях дела, пока идёт следствие, я не уполномочен говорить», – вот таким способом высокий человек подведёт Константина под монастырь.

А задавать себе вопрос: «И зачем ему всё это надо?», разве благоразумно, когда высокий человек уже всё Константину объяснил – ему скучно жить, вот он и ищет для себя развлечений. А посадить Константина на всю его дальнейшую жизнь в камеру, а самому постичь радость утех и удовольствий с его Лилиан, вот поистине будет развлечение и удовольствие. Правда у Константина есть выбор – он может не брать монету и прямиком сигануть в окно, ведь для чего-то оно открывалось. И не надо себя обманывать, что для того, чтобы с Константином выкинуть вот этот фокус. – Фокус! Это всё часть некоего фокуса! – Константина вдруг озарила пока ещё не до конца оформленная в смысл мысль. И Константин, глядя глаза в глаза высокому человеку, берёт рубль, кладёт его в карман пиджака и ждёт на свой счёт решения от высокого человека.

– Тогда до следующей встречи. – Говорит высокий человек. – Аш, проводи нашего гостя. – Обратившись к человеку в дверях, высокий человек покидает кабинет прежним, как и заходил способом, через дверь в стене.

Обратный путь Константина пролетел для него незаметно, и даже по выходу из самого здания, где на него во все глаза обращал внимание Николай, тот очень беспокоящийся за безопасность людей в этом здании сотрудник службы безопасности, он не придал никакого значение этому факту своей признательности со стороны Николая. Чем вывел того из душевного равновесия. – Одного приглашения наверх достаточно, чтобы человек в доску забурел и перестал вокруг себя людей замечать. – Со злостью и отчасти с завистью, Николай посмотрел в спину Константину, человеку, приближённому к людям избранными властью и могуществом. И по Николаю было видно, что он бы был не прочь и сам забуреть. А уж стоит ему дать возможность и все основания забуреть, то тут ему на этом поприще равных вряд ли сыщешь.

И, наверное, и сами люди с верхних этажей, те, кто при власти и могуществе, сторонились бы этого забуревшего Николая, который так исчерпывающе дух обмерит тебя ничтожного своим взглядом презрения, посмей ты ему дорогу перейти, что сам произвольно в штанах теряешься. А ещё у него есть при себе кулачищи, которыми он может добавить вам уверенности в том, что не стоит вам расходиться с ним взглядами на себя ничтожество. А так как эти люди при власти и влиянии, преотлично знают, что творит с людьми толика власти и признания, – по себе, сволочи из сволочей знаю, – то они в этом деле крайне избирательны и только при крайней необходимости, через своё признание дают такую возможность забуреть людям из низов.

Константин между тем оказался на улице, где лёгкий ветерок, а других степеней его порывов в этих местах и не наблюдается (разве только когда рынки охватывает рецессия и пошли свои падения вслед за падением столбика барометра, и начинается буря), только чуть-чуть освежил его голову. Чего было явно недостаточно, чтобы привести в порядок его мысли.

– И что всё это было? – задался к себе вопросом Константин, только сейчас ощутив нереальность произошедшего там, наверху. И чем больше Константин углублялся мыслями в то, что там происходило в кабинете, то больше ему не верилось, что это происходило на самом деле. – Да разве люди серьёзные и при таких должностях, могут, таким образом, себя вести и мыслить? – вопросил себя Константин. – Или это всё какая-то странная шутка, или…– Но здесь Константин себя оборвал, посмотрев на прилегающую к зданию небоскрёба открытую площадку, где в центре стояла скульптурная композиция, изображавшая одного из мифических богов, вроде как Гермеса, покровителя торговли. Далее же шли свои дорожные ответвления, ведшие в три стороны (четвёртая сторона находилась со стороны самого здания).

И вот над тем, куда сейчас пойти, и задумался Константин. А почему это сейчас вызвало у него особенный интерес, так что-то в его голове как-то крепко зачесалось, и Константину головой вдруг почувствовалось, что сейчас было бы очень кстати, иметь при себе зонт, несмотря на солнечную погоду. А вот почему ему так подумалось, то он не хочет раскрывать все карты даже самому себе. И Константин искоса посмотрел в сторону верхних этажей и в самый неожиданный для себя и может ещё для кого-то момент, рванул с места и быстрым шагом направил свой ход подальше отсюда.

Когда же Константин, после этого рывка, позволившего ему скоро удалиться на расчётное Константином расстояние от знакового небоскрёба, остановился, он повернулся, посмотрел на здание небоскрёба и вдруг от души рассмеялся. – Это уж совсем за гранью! – усмехнулся Константин, глядя в самую высь здания небоскрёба, в котором ему иллюзорно виделось раскрытое окно, с торчащей из него рукой, ждущей, когда Константин ослабит контроль над собой и тогда ему в голову кое-что прилетит.

И хотя расстояние между Константином и зданием было более чем приличным и все физические законы настаивали на том, что совершенно невозможно добросить монету с такого расстояния до Константина, да ещё и очень точно, ему в самую голову, Константину почему-то спокойно не чувствовалось. А когда он нащупал монету у себя в кармане, то его мысль вообще такое выкинула. – А он ведь добросил монету и даже попал в тебя. – Вот такое пришло на ум Константину. А монета в его руках всё это доказывает.

– И что это всё значит? – вопросил себя Константин. Но ответ на этот вопрос он уже знал – ему от них никуда не деться, даже захоти он сейчас выбросить монету. – И этот его проскользнувший вопрос с кроликом, уж очень неоднозначный. И я, кажется, догадываюсь, что он под собой на самом деле подразумевает. – Сглотнув слюну, подумал Константин, чувствуя себя подловленным на чём-то пока для себя неизвестном. И поэтому Константин посмотрел на монету и не стал замахиваться, в желании закинуть её обратно в то самое окно, на самом верху небоскрёба (и что-то подсказывает Константину, что он бы это смог сделать), а положил обратно в карман пиджака. После чего он вынул телефон и вызвал по нему такси, и по его прибытию убыл в свой мир.

И вот Константин вновь оказывается в городских кварталах близких ему по духу и они ему вообще знакомы, – вон кафетерий, в который он забегает за стаканчиком кофе на пути на работу, а вон чуть в дали, то многофункциональное здание, где их страховое агентство занимает один из этажей, – и он, окинув взглядом знакомые виды, облегчённо вздохнул знакомым воздухом своей беззаботности (как будто камень с души снял). Где нет такого напряжения мысли и чего ещё другого, как в том месте, где он только что был, где на тебя столько всего давит, – люди своими взглядами, монументальность и основательность зданий, возлагаемые на тебя надежды высоких людей и мало ли ещё чего, – и приходится постоянно быть начеку.