Текст книги "Весна новой эры (СИ)"

Автор книги: Игорь Семенов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Интерлюдия

Проснулся Василий, к своему удивлению, на полу… Правда, под одеялкой, что еще больше его удивило. Последнее, что он помнил, было то, как он вроде как хотел пойти и кому-нибудь набить рожу или что еще? Башка трещала так, что вспомнить не получалось. «Опохмелиться надо!» – пришла в голову первая более-менее осознанная мысль. С трудом поднявшись, он нашел на столе не допитую бутылку и сделал пару глотков прямо из горла… «Сколько ж я вчера выхлебал?» – только и подумал он, оглядываясь вокруг. Наверное, и морду бить он никому не пошел лишь потому, что был уже не в состоянии…

Вот только залить водкой, точнее виски, свои чувства и эмоции так и не получилось. Проковыляв несколько шагов, он буквально плюхнулся на кровать… Хотелось сдохнуть – настолько он чувствовал себя сволочью. Или хотя бы пойти и впрямь набить морду каким-нибудь козлам – уж в этом деле у него опыт хороший был, а уж за последний год не раз доводилось оттачивать эти навыки…

– Вась, ты… – отвлек его от мыслей о том, на ком бы выместить всю накопившуюся злость и обиду за «все хорошее», голос Мелиссы.

– Это ты меня? – взглянув на лежащую на полу одеялку, спросил у нее Василий.

– Я, – подтвердила его подозрение девушка. – Я хотела тебя на кровать положить… Но мне не хватило силы.

– Спасибо, – только и кивнул в ответ Василий.

Как бы не хотелось ему на кого-то спустить свою злость за вчерашние потери, за то, что его заставили делать то, чего ему ни за что в жизни не хотелось бы, но срываться на ни в чем не виноватой девушке было бы форменным свинством. Она уж этого точно не заслужила! За то вдруг родилась злость на самого себя… Как какому-то алкоголику надраться до того, что заснуть под столом! Надо ж было до такого докатиться!

– Если я еще раз решу напиться как свинья – просто напомни мне про сегодняшний день, – вслух произнес Василий. – Хорошо, Мил? И… Пожрать есть чего?

В ответ девушка лишь кивнула головой в ответ на оба вопроса. Что ж… И на том хорошо. Что там Пальцев ему говорил на счет новостей из СССР? Про строительство теплиц, освоение туркестанщины? Эх, да лучше б он вкалывал где-нибудь на тех стройках, чем вот так вот! Как ему надоела эта жизнь на руинах цивилизации!

Ел он, практически даже не чувствуя вкуса еды… Лишь бы набить брюхо. Ведь впереди еще работа – и от нее его уж точно никто не освобождал! Надо проконтролировать исполнение его вчерашних приказов, разобраться с пленными из числа рабов, потом будет совещание на счет дальнейших действий у Пальцева… И никто его от этих дел не освободит! Точнее, освободить как раз таки могут. Вместо с жизнью! А помирать Василий не торопился. Ну его нафиг – в тридцать-то лет… Да и не имел он права на такую роскошь. Что тогда будет с его людьми? С этой вот девчонкой, в конце концов? Кстати, было же вчера еще что-то важное… Пусть он тогда и не обратил на это особого внимания. Только что? Вспоминай, мать твою! Ах, да… «Любимый, родной»… Она это что, серьезно? А что голову морочить! Напрямую и спросит… Даже если честно не ответит, он по реакции поймет – чай достаточно баб повидал.

– Мил, – когда они доели, напрямую спросил Василий. – Ты что, влюбилась в меня?

– Наверное, – после недолгого раздумья ответила девушка. – Я сама не пойму до конца…

– А вчера… Что это было?

– Я боялась за тебя, – смутилась Мелисса. – Ты ушел, а я не знала, вернешься ли ты живым…

– Разве ж я мог не вернуться, – подойдя к девушке и тихонько погладив ее по волосам, произнес Василий. – Знаешь, Мил… Не знаю, как оно будет дальше, но пока не буду врать тебе и клясться в любви. Но могу сказать одно – ты хорошая, добрая девушка, ты мне нравишься, мне с тобой хорошо. И я сделаю все, что от меня зависит, чтобы ты была счастлива. Даже если сейчас ты встанешь и пошлешь меня… куда подальше.

Откровенно говоря, последнего Василию не хотелось совершенно… Уж больно успел он к этой девушке привязаться – и он ничуть не соврал в своих словах ей. И красивая она какая – одни вон эти длинные рыжие волосы чего стоят. Но ведь и насильно мил не будешь, так что он бы понял и не стал осуждать и такое ее решение… И по возможности постарался бы помочь ей и в такой ситуации. В конце концов, хорошие люди должны помогать друг другу – если не хотят, чтобы вокруг остались одни плохие. Хотя насколько он сам еще подходит под определение хорошего человека – тут Василий, увы, сильно сомневался. Порой он себя чувствовал редкостной сволочью…

– Хорошо, – кивнула в ответ девушка. – Я тебя понимаю…

Впрочем, Мелисса даже не обиделась… Когда-то, конечно, она как почти любая девушка мечтала выйти замуж по любви и прожить с любимым всю свою жизнь, родить и вырастить детей, построить свой дом и много чего еще… Обычные такие обывательские мечты и желания! То, что свойственно практически любому человеку. И, конечно, она была бы верной подругой и помощницей своему любимому, своему мужу – ведь так оно правильно!

Но… Сколько всего она повидала потом? Как те, кто клялись в любви, потом срывали свою злость на тех, кого якобы любили, как фактически издевались над ними? Или как другие тоже клялись в вечной любви и, вроде, у них даже было все прекрасно… Пока не случилась Катастрофа – и в начавшемся хаосе они оказались абсолютно беспомощны, так и не смогли защитить своих любимых от опасностей нового мира? Сколько таких примеров было вокруг! А Василий и так уж спас ее… Можно сказать, даже несколько раз. Ему она обязана своей жизнью… Его она полюбила, при этом явно не безразлична и ему… Так будь что будет! Сейчас она хоть чувствовала себя в пусть и относительной, но безопасности.

– Скажи, – после долгого раздумья спросила Мелисса. – У тебя была… подруга? Тогда, до Катастрофы…

– Не тогда… После.

– Она… погибла?

– Нет, – пожал плечами Василий. – Я отправил ее в Советский Союз… Мы писали заявления в советское посольство – ей дали разрешение на въезд…

– Но зачем? – буквально полезли глаза на лоб у Мелиссы.

– Там ей будет безопаснее, – ответил Василий. – И ей, и нашему ребенку…

– Ты так веришь в коммунизм?

– В коммунизм? – задумчиво произнес Василий. – Не знаю… Но я верю в то, что советская власть сможет сохранить страну.

«А ведь когда-то ненавидел ее, считал, что тебя не ценят, что ты достоин большего!» – ехидно усмехнулся внутренний голос. На том они и распрощались – пора было идти на работу…

За ночь, как оказалось, померло еще несколько раненых из его бойцов – впрочем, врачи сразу не давали на их счет никаких гарантий. Да, еще в самом начале они позаботились над тем, чтобы и врачей хороших найти, как из эмигрантов, так и из американцев, и создать запасы лекарств и всего необходимого. Так что теперь их больница, может быть, является лучшей на тысячу километров в округе. Вот только медицина тоже не всесильна…

Около ангаров его уже ждали… Сюда стащили все трофеи, полученные после разгрома банды, сюда на ночь сгоняли рабов и нескольких захваченных Пальцевым и его людьми пленных. Впрочем, последних уже потащили на допрос – еще ранним утром, когда Василий еще отсыпался после вчерашней пьянки. А вот тех, кто был в рабстве у «орды», сейчас выстроили на площади – пока сам «главнокомандующий» ходил узнать на счет своих бойцов в больницу. И вот сейчас те люди стояли перед ним… Чуть больше сотни человек – все грязные, оборванные, откровенно неприглядно выглядящие. И Василий даже и не знал, что ему с ними дальше делать.

– Мне нужны специалисты, – пару раз пройдясь мимо строя, наконец-то объявил он. – Прежде всего, технические специалисты – ученые, инженеры, рабочие, студенты технических специальностей, механики, энергетики… Врачи, ветеринары, агрономы… В общем, все, кто работал не конторским клерком или торгашом. Кто входит в этот список – два шага вперед! Есть такие?

Поначалу стояла тишина… Люди переглядывались друг с другом, не зная, что им лучше – сказать или смолчать. Но если этот человек ищет специалистов – значит, ему нужны обладающие какими-то знаниями и умениями люди? Значит, есть шанс улучшить свою жизнь? И один за другим из строя начали выходить люди…

– Кто такой? – подойдя е первому попавшемуся мужику, спросил Василий.

– Эдвард Смит, автомеханик, – представился тот.

– Годишься. А ты? – это уже следующему.

– Виктор Шмидт, электромонтер.

– Тоже, – кивнул Василий.

Один за другим он спрашивал вызвавшихся «добровольцев». Увы, особо ценных специалистов вроде инженеров или каких-нибудь ученых не было. А с этим самая большая проблема… Кто будет то даже производство налаживать, о чем так мечтает Пальцев? Увы, теория вероятности была не на его стороне. Хотя нескольких рабочих все же нашел – фрезеровщик и литейщик с машиностроительного завода, пара слесарей и электриков, те же автомеханики…

– А ты кто? – с удивлением глядя на потасканного вида бабенку из «походного борделя» орды, спросил Василий.

– Эльза Ханке, – женщина оказалась немкой. – Ветеринарный врач.

– Годишься, – кивнул больше своим мыслям, чем ей, произнес Василий.

Один ценный кадр под конец все же нашелся… Инженер-технолог по механической обработке, которым оказался мужик лет пятидесяти. Что ж, и на том хорошо!

– Что ж, – закончив с опросом, заявил Василий. – Всем специалистам предлагаю присоединиться к нам. Остальные тоже могут остаться у нас, будете работать на земле или вспомогательных работах. А можете и уйти по домам. Только сразу предупреждаю – если кто выдал себя за специалиста, но им не является, того я прикажу выгнать из города в одних трусах! Так что если кто мне соврал, может пока передумать.

И в самом деле! Сразу трое парней, выдавших себя за студентов, сделали два шага назад, вернувшись в основную часть строя. После чего Василий велел всем быстрее определяться со своей судьбой, а сам пошел по дальнейшим делам. Когда же он, осмотрев ведущиеся работы по восстановлению оборонительных сооружений, вернулся назад, то от толпы осталась примерно одна треть. Остальные приняли решение вернуться в свои общины. А вот из специалистов наотрез отказался оставаться лишь один, оказавшийся автомехаником. Что ж, настаивать, заставлять Василий не станет… В конце концов, в общинам тоже кто-то работать должен. Что ж… Сегодня вечером всех чужих отпустят по домам, а там уж видно будет. Наткнутся на каких бандитов в пути – их проблема. Как говорится, колхоз – дело добровольное. Хочешь – вступай, а не хочешь – пеняй на себя.

А вот на собрании у Пальцева новости оказались весьма неожиданными… Начиная уже с того, что себя он отныне объявил уже не мэром, а губернатором. Почему губернатором? А потому, что уже наметил расширение владений!

– Даю два дня на подготовку, – сразу заявил он. – Потом выступаем в поход! Пока бандиты не очухались, мы должны занять подконтрольные им поселения! По данным допроса, там остался лишь сброд, воевать он не способен. Только резать безоружных. Так что садимся на машины и отправляемся в рейд!

– У меня битвы осталось всего полсотни человек, кто может воевать, – заметил Василий.

– Не беда, – отмахнулся от него Пальцев. – У меня и вовсе полтора десятка! Но у этих уродов там хорошо если по десятку человек с ружьями в гарнизонах. И занимаются лишь тем, что виски пьют да девок трахают. А у нас ребятки боевые! Сметем их!

– А с местными что делать? – спросил Василий.

– Сообщаешь им наши условия… Платят налог на защиту – продовольствием, боеприпасами, любыми ценностями, что найдут или сделают. Взамен мы беремся защищать их от чужаков, торгуем… Можешь еще всем электричество обещать. У нас же теперь и уголь свой будет!

Да, Аркадий Тимофеевич сегодня явно пребывал в состоянии воодушевления… Еще бы! Его мечта оказалась так близка к осуществлению! И пусть за нее еще придется немного повоевать, но в том он не видел особой проблемы. Хоть Пальцев и, в отличие от большинства бандитов, ценил специалистов, да и своих людей вообще, и без особой нужды посылать их на смерть не стал бы. Во всяком случае, тех, кого считал своими союзниками – в то время, как многих членов мафии он воспринимал лишь как случайных тактических попутчиков. В том, что от многих из них придется избавляться, он даже не сомневался. Но вот город этот – это его город. Как и ополчение – тоже, по сути, его люди. Другое дело – Аркадий Тимофеевич не видел для них особой опасности… точнее, опасался всего одного – как бы в отсутствии войск в городе на него не напала какая другая банда.

– И еще, – продолжил «губернатор». – Я издал приказ о всеобщей воинской повинности… И назначаю тебя своим заместителем по обороне…

– Понял, – только и осталось кивнуть Василию.

Глава 7

Щелкнув стоящим на стене новеньким выключателем, Дмитрий с удовольствием поглядел на загоревшуюся электрическую лампочку… Да, они дождались этого дня! Еще полгода назад всем казалось, что им еще долго придется жить как в начале века при керосиновых лампах, но вот все же оно случилось…

Оборудование для небольшой ТЭЦ привезли в их райцентр по весне – вроде как где-то демонтировали его в оставленных городах. Быстро возвели из железобетонных плит стены и начали монтаж оборудования – одновременно ведя строительство механического завода и хлебокомбината. Ну и дома-эвакуационки, которые в прошлый год топились собственными печами в подвалах, подключали к магистральному отоплению, для которого прямо по улице вели теплотрассу. Да, военные быстро все строили! И не скажешь, что еще два года назад здесь была ровная как стол сухая степь… С тех пор успел вырасти целый город – пусть и в виде массива мрачных серых панелек-пятиэтажек с крошечными окошками и четырехскатными шиферными крышами. И в таком стиле было построено все – от жилых домов до школ, кинотеатра с домом культуры и горисполкома вместе с горкомом КПСС. «Борьба с буржуазными излишествами», как подшучивали некоторые остряки…

Но вот появление электричества обрадовало буквально всех… И если до того его подавали от дизельных генераторов лишь на некоторые самые важные объекты, к которым, разумеется, относились больница, школы, овощехранилища и горисполком, то теперь оно было во всех домах! По нормативу, конечно. И уже подключили к сети и ближайшие села, а на очереди были и более удаленные… И для людей это стало словно возвращение к цивилизации! Теперь каждый вечер народ сидел за радиоприемниками, слушая новости о происходящем в стране…

– А ведь «жить стало лучше, жить стало веселее», – цитируя товарища Сталина, усмехнулся Дмитрий.

Впрочем, жизнь и впрямь становилась лучше – даже, можно сказать, спокойнее. И урожай в этом году лучше прошлого. И банд басмачей они больше не видали – хоть и говорят, что где-то они еще остались, но теперь это было где-то далеко на юге…

– Особенно зима будет опять веселой! – недовольно буркнула в ответ жена.

– Ты чего, Кать? – даже удивился такому ее настроению мужчина. – Какая тебя муха-то сегодня укусила?

– Да то! – фыркнула в ответ та. – Урожай-то в этом году получше, да запасов почти нет. Так что как и в прошлый год питаться будем…

– Такова уж, значит, судьба наша, – пожал плечами мужчина.

– Судьба, говоришь… – как-то поуспокоившись, произнесла женщина. – Что ж за жизнь-то такая? Ни одному поколению нормально жить не довелось… Родители наши голодали в Гражданскую, мы в Отечественную, а нашим детям Долгая зима выпала…

– Ну что уж тут поделаешь? – пожал плечами Дмитрий. – В газетах писали прогнозы ученых, что в следующем году уже лучше станет…

– Надеюсь, – вздохнула женщина.

Впрочем, что еще остается, кроме как надеяться? Тем более, жизнь все же постепенно налаживается – это уж невооруженным взглядом всем видно… И «долговременное сильное похолодание» не может быть вечером – все когда-то закончится. Жаль только, что как прежде все уже не будет – хоть Дмитрий и сам не смог бы сказать, в чем именно дело, но каким-то чувством ощущал, что все необратимо поменялось. И хоть с виду может показаться, что все идет как прежде, кругом тот же Советский Союз, те же советские люди, но что-то неуловимо изменилось. И дело даже не в «политике советского правительства и коммунистической партии»… Такие перемены как раз не воспринимались чем-то таким уж особо странным – выражение про «колеблющихся вместе с линией партии» в народе еще не забыли. Менялись условия – менялась и политика. Нет, что-то так неуловимо поменялось в самих людях… И сложно сказать, к чему в конечном счете приведут все эти изменения.

Быстро поужинать, впервые за почти полтора года при электрическом освещении, и можно выключить давненько пылившийся в углу радиоприемник и послушать новости. И на миг даже кажется, что ничего и не поменялось! Словно и не было никакой зимы и все идет как прежде. Вот только сами новости вновь напоминают об окружающей реальности:

– «В связи с ухудшением эпидемиологической обстановки в соседних государствах, Совет Министров СССР принял решение об усилении карантинных мер в приграничных районах Советского Союза, – прозвучала новость. – Жителям приграничных областей запрещается выезд за пределы района проживания без специального разрешения и прохождения карантина продолжительностью в месяц».

– Опять про «турецкую лихорадку», – со вздохом заметила Екатерина.

– Ага, – согласился Дмитрий.

И, как назло, и остальные новости не сильно лучше… Почти в каждой из них вновь и вновь мелькает упоминание «Долгой зимы», словно больше и говорить не о чем. Пусть даже в большинстве о них и говорится о том, какие принимаются меры и какой они дают результат, пытаются внушить уверенность в будущем. И, в принципе, Дмитрий и не сомневался, что они переживут Долгую зиму. Вот только мрачное оно получается, такое будущее…

***

Средства автоматизации – вот что больше всего заинтересовало советское правительство из всех предложений Михаила. Тем более что оно уж очень хорошо укладывалось в существовавшие уже до того идеи на счет ОГАС… Собственно говоря, именно на этот счет и было то письма, что получил Михаил в начале сентября. И пришлось ему чуть ли не на целую неделю засесть в научной библиотеке, отпрашиваясь с лекций и изучая в это время всю доступную информацию по советской электронике и вычислительной технике. Средства автоматизации хотят, значит? Что ж – будут им средства автоматизации!

Если в прошлый раз он, в основном, давал общие идеи и перспективные направления развития, то в этот раз уж перешел к конкретике. Для чего пришлось вспомнить буквально все, что он где-то когда-то видел или слышал. Многофункциональные станки с ЧПУ, автоматизированные поточные линии, различные роботизированные комплексы, автоматические системы управления и многое другое, про что он когда-то слышал. А еще – системы автоматизированного проектирования, которые как раз буквально только зарождались в 80-е годы. Все это, конечно, потребует определенных вычислительных мощностей… Что ж, пусть и создают их! Раз уж так хотят автоматизацию внедрять… В связи с этим Михаил даже написал целую кучу того, что ему удалось вспомнить из истории развития ЭВМ и, в частности, персональных ЭВМ из его мира. Попутно наткнувшись на любопытный документ – совсем недавно опубликованное постановление о разработке единого стандарта электронно-вычислительных машин – отныне все вновь разрабатываемые советские «компьютеры» должны быть совместимы между собой на уровне «железа» и программного обеспечения. Всем НИИ было велено прекратить независимые разработки и сосредоточиться на разработке единого стандарта, которому будут подчиняться все новые работы. «А ведь твое дело, похоже! – мысленно усмехнулся Михаил. – Похоже, в этой реальности серия ЕС ЭВМ появится несколькими годами раньше. И будет не копией, а своей собственной разработкой»… Интересно было лишь одно – что возьмут за основу?

Похоже, почесав пару месяцев в затылках, советские руководители пришли к мысли о правильности предложенной им во время поездки в Москву идеи. Впрочем, это все же дело десятое… Программистом Михаил все равно не был, так что вряд ли смог бы подсказать что путное. Его основные идеи – по «железу» и применению ЭВМ.

Было еще интересно, что тут решили с микропроцессорами – но на этот счет ничего выяснить не удалось. Что ж, время покажет… Так что, подробно изложив все свои мысли, Михаил отправил ответное письмо в Совет Министров и, можно сказать, успокоился. На данный момент от него все равно ничего больше не зависело. Интересно, правда, было, что же думают на счет его и всех его мыслей в СовМине и Политбюро, но как про то узнаешь?

В остальном же жизнь шла своим путем… И, откровенно говоря, как же ему надоела эта учеба! Все то, что он там изучал, Михаил либо и без того уже помнил, либо достаточно было повторить, быстренько пролистав учебник. И, в принципе, можно было бы попытаться сдать все экстерном, но… Возникало сразу две проблемы. Во-первых – он и так уж обратил на себя особое внимание советских властей и спецслужб. И как они к такому отнесутся? Тут уж не факт, что получится отбрехаться! А, во-вторых, Вика… Когда они учатся вместе – ей будут всяко легче, чем одной. Тут он и объяснит чего нужно прямо на месте, и с семинарскими теми же поможет, и те же лабораторные вместе сделают… Да и просто она себя будет уверенней чувствовать когда они вместе. Так что нечего и высовываться! Доучится в обычном порядке…

А потом вдруг настал момент перебираться на новое место… В середине октября более-менее закончили подготовку «конторы» Сарсельмаша. Первыми на новое место перебирались те, кто непосредственно должен был участвовать в подготовке производства – и ничего, что на завод еще только начали прибывать первые партии оборудования. Частично его везли с Сибсельмаша, откуда должна была прибыть и часть рабочих с инженерами, частично монтировали подходящее оборудование с других эвакуированных заводов, частично даже привозили новое – среди которого, к некоторому удивлению Михаила, часть была сделана в ГДР и Чехословакии. Работают, значит, еще их заводы! Впрочем, самым удивительным стало увидеть первые станки с ЧПУ – правда, на этот счет Михаилу пояснили, что изначально те были предназначены для того самого авиазавода, но в новых условиях посчитали, что тут они нужнее. Дескать, у мотористов и так хватает всего нужного оборудования и оснастки – вот пусть с ними и работают! А самолеты выпускать еще долго не придется.

Впрочем, КБ перебиралось на новое место едва ли не последним – вскоре после праздника Революции, когда в один день им сообщили, что со следующей неделе им выходить на работу на новое место. Те же помещения, что последний год занимало КБ сельскохозяйственных машин, отдавали под рабочие общежития, что нынче было практически обычной практикой. Многие заводские конторы изрядно «уплотнили», отдав целые этажи по проживание эвакуированных. И пусть эвакуация практически уже закончилась, но во многих местах до сих пор рабочие ютились по комнатушкам с полуторным-двойным превышением их нормативной вместимости. Так что скоро кому-то повезет… Уже в последний день их работы на старом месте рабочие-трудармейцы затаскивали в их комнату деревяшки и листы «сухой штукатурки», советского гипсокартона – планировалось разделить здоровенное помещение на несколько более мелких комнат.

– Ну вот и все, – вечером собирая вещи, усмехнулся начальник КБ. – Вот и пора нам на новое место…

Последний раз закрыв и опечатав дверь, он сдал печать – и все. Быстренько заскочив домой и завезя вещи, Михаил с Викой на «девятке» поехали в университет на учебу. На улице была уже зима – снег лег еще двадцатого октября и с тех пор больше не сходил. Хотя пару раз оттепели еще были. И все же зима и впрямь начиналась теплее двух прежних… И снегопады были слабее прошлых лет. Впрочем, движению это не мешало – а еще теперь трамваям было откровенно наплевать на дожди, после переукладки путей лужи воды на рельсах больше не скапливались. Во всяком случае, на центральных маршрутах, где за лето успели рельсы поменять. Да и подвижной состав получше стал по своему состоянию – как-никак два депо работают.

– Уже появились, – неожиданно окликнула Михаила.

– Что появилось? – в первый миг не понял парень.

– Завалы, – пояснила девушка. – Сейчас проехали дорогу, где уже снежный вал отсыпать начали.

– Ну это понятно, – согласился Михаил. – Лучше перебдеть…

– Интересно, какой будет эта зима? – глядя куда-то вдаль, на заснеженный город, задумчиво произнесла Вика.

– Говорят, что чуть теплее прошлой, – вспомнил недавно прочитанную статью в газете Михаил.

И вот он, еще один типичный вечер с учебой, дорогой домой по ночному городу, ужином в кругу тех членов семьи, кто в этот момент не на работе. Немного посмотреть телевизор, где будут передавать новости о происходящем в стране и за ее пределами. А потом опять спать, утром снова на работу… И так изо дня в день! Разве что в выходные посмотреть какой-нибудь фильм по телевизору, где стали часто показывать кино про сталинское время, про стройки пятилеток, послевоенное восстановление народного хозяйства, многих из которых, к удивлению Михаила, в его реальности в принципе не существовало. Показывали различные приключенческие фильмы и даже сказки – и, как вскоре понял Михаил, общий посыл всего этого был в том, что «не надо бояться с трудностями», как вон те герои из фильмов… Но при этом, что любопытное, явно избегали показывать фильмы про войну, словно не желая будить воспоминаний… Добавилось и еще пару новых фильмов, отснятых в 1968 году – и они вновь были посвящены Долгой зиме. Один из них под простым названием «Заполярье» показывал, как выживали в первую зиму люди неназванного «северного поселка» – и что даже в тех суровых условиях они остались советскими людьми и общими усилиями выстояли. А другой – как ни странно, про работу коммунальщиков. Даже, если точнее, про «Ульяновскую катастрофу» и ее устранение… В хорошую погоду еще можно было немножко прогуляться, подышать свежим воздухом. Но обычно было не до того… Так что лишь и оставалось, что дать, «когда растает снег»…

Новое место работы встречало Михаила мрачными серыми, не штукатуренными, стенами с стоящими прямо на них розетками и лампами дневного света под не беленным бетонным потолком. А еще рядом кульманов «нового образца», в чем Михаил почувствовал некий намек от советского правительства. Вряд ли так быстро полностью отказались от производства старых моделей! Да и из других мест перевезти могли старые… Это ж тут, пожалуй, чуть ли не пробная партия! Ну вот и как было это понимать? Намек на то, что ждут от него чего-то еще – в стране, мол, всегда рады полезным изобретениям? Вот только с ходу ничего придумать нового Михаилу не удавалось… Да и что он мог бы предложить? Ну да, мог бы много чего посоветовать по СВЧ-приборам. Ну и как обосновать такие свои идеи? Нет уж – это потом, как выучится и пойдет работать по соответствующему профилю. А ничего другого в голову не приходило, и это было даже странно. Неужели за три десятилетия так и не придумали ничего такого, нового и полезного? Да вряд ли! Другое дело – что многие вещи могут выглядеть столь обычными, что и в мыслях нет того, что сейчас этого еще нет. Только что? Как жаль, что в той реальности он слишком мало имел дело с производством! Все же инженеров КБ хоть и по мере необходимости, особенно при изготовлении пробных изделий, вызывают в цеха, но ведь редко при этом обращаешь внимание том, какие там использовались оборудование или инструмент! И уж тем более редко думаешь на счет того, когда оно появилось.

Так что, отмотав из рулона и отрезав несколько листов отпечатанных бланков чертежей и спецификаций, Михаил сложил их себе в ящик стола, разложил свои вещи, приготовил пишущие и чертежные инструменты и принялся за работу… Некоторой неприятностью теперь стало то, что добираться до работы будет куда дольше. Одно дело – жить и работать в практически начале Сталинского района, а другое – когда работать приходится на самой его окраине. Хорошо, что хоть «восьмерку» продлили, уложив рельсы от Комсомольского поселка аж до Березиной Речки – впрочем, это и понятно. Будущему заводу-гиганту без транспорта с высокой провозной способностью никак. Вот только это почти лишние полчаса пути! Так что в университет он будет успевать буквально впритык…

В последующие дни Михаилу довелось побывать и в цехах – мрачных, серых, без всякой отделки… И все же завод уже начинал работы, ну а косметический ремонт – не до него сейчас! Правда, выпускать пока можно было тут лишь всевозможную «мелочевку» – для производства тех же комбайнов крупногабаритное оборудование еще не привезли и не смонтировали. Но и это тоже было неплохо…

В остальном же можно было сказать, что его жизнь ни в чем не изменилась. Дни шли за днем, неделя за неделей, а там уж и на месяца счет пошел. Разве что в одном из писем брат написал, что остается на сверхсрочную и теперь будет служить где-то в бывшей Туркменской ССР, как и прежде – водителем. Работы-то у них там сейчас полно! Ну а уже накануне самого Нового года, когда Михаилу неожиданно прислали письмо с вызовом в Москву в министерство сельского хозяйства…

В этот год, кстати, Новый Год даже праздновали, хотя и не особо широко… Поставили кое-где елки, проводили новогодние вечера в школах, где детям выдавали в качестве подарков свежие фрукты, и фактически специально для этого открывшихся домах культуры… Сходить туда захотела и Вика. К некоторому удивлению Михаила, народу собралось полно… Как-никак выходной дали, вне зависимости от того, кому на какой день «шестидневки» он выпадал. Впрочем, оно было логично… Устали уж люди от такой жизни, а тут хоть повод развеяться немного.

– Привет, Миш! Привет, Вик! – окликнул его чей-то голос.

– Привет, Лех! – один за другим поздоровались в ответ Михаил с Викой.

К некоторому удивлению Михаила, тут собрались почти все из их «пролетарской» компании! И как же он был рад этому – словно век целый не видались… Весело болтали, вспоминали школу, рассказывали различные истории последних лет, многие из которых спустя время казались смешными, а поначалу были неприятностью. Но сейчас оно уже было прошлым, над которым можно и посмеяться. И странно – едва ли не впервые за эти проклятые годы он увидел людей по-настоящему радостными… «А помнишь, как…» «А помнишь, что…»

– А слыхал, Ленка-то развелась! – вдруг произнес Петька.

– Ну и пофиг! – только и отмахнулся Михаил.

– А слыхали, Федьку Тарасова с Лехой Роговым расстреляли? – вдруг спросила Василиса.

– За что? – аж удивился Петька.

– За гребеж, – ответила бывшая одноклассница Михаила.

– Ты-то откуда знаешь, он же вообще с другого района? – недоверчиво спросила Вика.