Текст книги "Воплощение Похоти 4 (СИ)"
Автор книги: Игорь Некрасов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)
На губах старика играла лёгкая, едва заметная улыбка. Он сделал несколько шагов по мощеной дороге, и в его сознании зазвучал тихий, насмешливый внутренний монолог.
Хм. Куда же меня занесло? Какой-то жалкий, богом забытый городишко. Я шёл на зов могучего потока тёмной энергии, рассчитывая обнаружить некрополь… а нашёл лишь кучку живых, суетящихся вокруг своих ничтожных забот.
Как странно. Отчего же исходил тот призывный всплеск? Такое бывает лишь при сотворении великой обители мёртвых… или при рождении высшей нежити, командующей сотнями мертвецов.
Он бросил незаметный оценивающий взгляд на тёмные крыши домов, на дымок из труб, на смеющихся детей в переулке.
Любопытно.
Ни тени разлагающейся плоти, ни скрежета костей, ни зловония смерти. Лишь призрачный отголосок той мощи, сладкое эхо, уводящее куда-то за пределы этих стен, вдаль.
Я рассчитывал найти и отобрать эту силу, подчинить её… но, видимо, ошибся. Похоже, тот, кто стоит за этим, – тёмный маг-одиночка. Он либо хозяин, либо верный слуга могучего подземелья.
Удивительно… за последние две сотни лет ни одно из известных мне царств нежити не развилось до такого уровня. И всё благодаря святощам с их орденами. Хм, неужели кто-то из здешних правителей устроил великую бойню и столь беспечно оставил сотни тел без присмотра, не удосужившись упокоить души?
Какая преступная расточительность. Хе-хе-х…
Его улыбка стала шире, холоднее и осмысленнее. Он глубоко вдохнул ночной воздух, и его древнее сердце, привыкшее к праху тысячелетий, встрепенулось.
Ох, если подумать, то это дивное место! Идеальное, чтобы начать всё заново. Я прямо чувствую, как тут витают в воздухе эмоции – сладчайший нектар для моих замыслов. Страх, злость, обида, горечь утраты… Много смертей уже было здесь. И ещё больше будет. Прекрасное место для того, чтобы возвести очередной некрополь.
С этой мыслью, облачённый в чужой мундир инквизитора, истинный хозяин смерти неторопливо зашагал вперёд, ведя за собой свою будущую, ничего не подозревающую свиту – первые кирпичики в фундаменте его грядущей империи.
Глава 14
Потянувшись на кровати, чувствуя приятную тяжесть в мышцах, я повернул голову вправо. Рядом, согревая бок, лежала полностью обнажённая Анора. Она отдалась без прямого приказа, повинуясь лишь тому глубинному желанию, что таилось в ней. Я усмехнулся и, легонько щёлкнул пальцем по её налитому соску.
– Вставай.
Она вздрогнула и открыла глаза – пустые, послушные, без намёка на прежнюю дерзость. Мы молча помылись под магической сферой, после чего я знаком указал ей на дверь. Она покорно удалилась, а я, облачившись в свою одежду, отправился в тронный зал продолжить изучение эволюции своих воинов.
Зал успел опустеть. Мои войска разбрелись по коридорам подземелья или погрузились в сон в каменных склепах, ожидая нового призыва. Тишина была гулкой и абсолютной.
Я опустился на трон, и мысленно вызвал перед собой системные окна.
Маги.
1. Скелет
…
2. Скелет-маг
Скелет, в котором пробудились остатки магической силы. Способен на 1–2 слабых проклятия вроде ослабления или проклятия разложения. Хрупок, медлителен, управляется лишь простейшими командами.
3. Проклятый скелет-маг
Его кости пропитываются тёмной энергией, отчего заклинания проклятий становятся сильнее и опаснее, а также появляются несколько новых.
4. Обученный скелет-маг
Его заклинания точнее и эффективнее, плюс еще пару новых, также появляется элементарное понимание тактики.
5. Элитный скелет-маг
Вершина развития для обычного скелета-мага. Владеет небольшим арсеналом из шести серьёзных проклятий, также получает способность создавать щит из тёмной энергии.
6. Низший некромант / Низший лич
Тут появляется разделение.
Низший Некромант: Фокусируется на призыве и усилении низшей нежити. Может поднимать павших и временно усиливать союзников. Будущие полевые командиры.
Низший Лич: Концентрация на магии проклятий и контроля. Его проклятия наносят прямой урон и сеют хаос в рядах врага. Мастера осад и подавления.
7. Некромант / Лич
Некромант: Может призывать более сильную нежить. Его присутствие на поле боя значительно повышает стойкость армии.
Лич: Получает доступ к массовым проклятиям, способным ослабить или уничтожить целые отряды. Может подчинять волю слабых врагов.
8. Высший некромант / Высший лич
Высший некромант: Способен призывать уникальных существ и накладывать мощные усиления на армию.
Высший лич: Его проклятия могут менять ландшафт и накладываться на целые регионы. Живое оружие массового поражения.
9. Повелитель нежити / Архилич
Повелитель нежити: Может поднимать и контролировать огромные армии без видимых усилий. Его власть над смертью почти абсолютна.
Архилич: Владеет запретными знаниями, способен накладывать проклятия на целые города, и даже страны. Воплощение тёмной магической мощи.
10. Король нежити / Король смерти
Тут информация как обычно отсутствует. Следующая ступень эволюции по всей видимости требует выполнения неизвестных условий.
Кстати, а где Сата? Я думал, пока я был с Анорой, она закончит ритуал. Надо будет навестить её как только я тут закончу. Быстрее бы она управилась – мне нужны очки власти для новой постройки.
Со скелетами мы закончили, теперь к другому типу войск.
1. Зомби
Медлительный и прочный боец. Сильнее скелета, идеален для удержания линии фронта и поглощения урона.
2. Гниющий зомби
От его тела исходит смрад, ослабляющий врагов. Также он способен отравить и заразить если его кровь попадёт на рану врага.
3. Проворный гниющий зомби
Плотная, уже разложившаяся плоть позволяет зомби двигаться быстрее, он становится идеальным воином способным внести хаос в ряды врага, ведь даже будучи убит он начнёт еще сильнее источать болезни. Идеальный диверсант.
4. Ядовитый зомби.
Более опасный чем предыдущий. Вокруг зомби появляется ядовитая аура. После смерти его тело взрывается, отравляя всех вокруг.
5. Мутирующий зомби
Его форма нестабильна. Постоянно мутирует, случайным образом приобретая новые свойства, при этом сохраняя предыдущие (дополнительные конечности, кислотную кровь). Ненадёжен, но потенциально силён.
6. Смердящий / Взрывающийся / Растущий зомби (непредсказуемая мутация)
Шестой этап развития полностью случайный. Результат может быть как мощным, так и бесполезным. Поэтому лучше направить эволюцию с пятого этапа в сторону гулей.
*6. Низший гул.
Быстрый, проворный и умный. Питается плотью, чтобы исцеляться. Опасный охотник.
7. Развитый гуль
Когти и клыки удлиняются, а скорость становится пугающей. Может карабкаться по стенам и нападать из засад.
8. Мутирующий гуль
Тело гуля начинает меняться, подстраиваясь под стиль боя. Могут отрастать костяные пластины или появляться перепонки для планирования.
9. Гуль-воин / Гуль-налётчик
Гуль-воин: Сфокусирован на прямой атаке. Силён, живуч, и быстр, так же обладает несколькими боевыми навыками и способностями к временному поднятию нежити, и самовосстановлению.
Гуль-налётчик: Мастер скрытных атак и быстрых убийств. Способен маскироваться и самое главное летать. Он чуть слабее гуля воина, но гораздо проворнее, и также обладает похожими способностями к поднятию нежити и самовосстановлению.
10. Высший гуль.
Информация отсутствует. Ну, тут ничего удивительного.
Хм, ну, на эволюции крыс я не буду заострять внимание, там все зависит от построек.
Я откинулся на спинку трона, размышляя. Скелеты – это надёжный костяк армии, зомби – пушечное мясо, а вот вампиры…
Да, с ними мороки много, но их качество может перевесить количество. Можно взглянуть и на развитие кровосись, но, так как у меня их не осталось, наверное лучше схожу к Сате. Посмотрим чем она занимается. И этот выбор между некромантом и личём… определённо, нужно с ней советоваться.
Город Наарком.
Глубоко под городом, в сырых катакомбах, пахнущих плесенью, сыростью и тлением веков, царила давящая тишина, нарушаемая лишь шарканьем шагов да потрескиванием факелов.
– Господин инквизитор, вам не к лицу бродить по этим нечистотам, – произнёс один из стражников, мужчина с усталым и честным лицом, его голос прозвучал глухо, эхом под сводами. – Тоннели известны нам, мы можем сами всё осмотреть и доложить.
Старик обернулся к нему. Всполохи огня скользили по его лицу, делая улыбку то мягкой, то зловещей.
– Не пекись о моих сапогах, друг мой, – его голос был спокоен и почти ласков. – Я не из тех, кто боится запачкаться. Кстати… – он остановился, будто что-то вспомнив. – Думаю, мы отошли достаточно далеко.
Старик повернулся к группе, и его улыбка вмиг исчезла, сменившись ледяной маской безразличия. Его рука описала в воздухе короткий, резкий жест.
– Высша-пара-лич…
Слова прозвучали не как заклинание, а как приговор. Невидимая волна магии, холодная и неумолимая, ударила в спутников. Факелы с глухим стуком упали на каменный пол, их свет затрепетал, готовый угаснуть. Трое стражников и двое слуг рухнули наземь, как подкошенные.
Их тела сковала неведомая сила, оставив им лишь способность дышать и смотреть – смотреть полными ужаса глазами на старика медленно подошедшего к ближайшему стражнику. Тот лежал, не в силах пошевелить пальцем, и лишь его широко раскрытые зрачки кричали о животном страхе.
Старик наклонился, и прошептал почти утешительно:
– Тише, тише, темнота придёт очень скоро.
Он возложил ладонь на лоб солдата и начал нашептывать. Слова были древними, извращёнными, они не несли смысла, но были наполнены самой сутью распада и подчинения. Это была не магия жизни или смерти – это было искривление самой души, разрыв её воли и соткание на её месте новой, преданной и покорной.
Глаза стражника закатились, свет сознания в них погас, поглощённый чёрной пустотой. И так с каждым, поочерёдно, каждый с ужасом наблюдал как другого извращают, убивая в нём всё человеческое.
Вскоре паралич отступил, но свободы не принёс. Один за другим бывшие людьми нынче чем-то другим поднялись с холодного камня. Их движения были чуть более механическими, взгляды – стеклянными и пустыми. Они опустились на колена перед своим творцом, и тихий, безжизненный хор проскрипел под сводами:
– Повелитель…
Вскоре после этого они ведомые стариком покинули катакомбы и вышли на улицы города. С виду ничего не изменилось: просто старик в дорожном плаще в сопровождении свиты. Никто и не мог предположить, что под личиной живых скрываются идеальные слуги, лишённые воли и страха.
Мимо них, смеясь и спотыкаясь, пробежала маленькая девочка. Из её потрёпанной сумочки выпала затертая тряпичная кукла. Старик с почти отеческой мягкостью наклонился и поднял её.
– Держи, дитя, – сказал он, и его голос снова звучал добротой.
Он разглядел её поближе: худое, грязное личико, платье, перешитое много раз, и странная, тяжёлая слабость в её ауре – признак хронического недоедания и, возможно, начинающейся болезни.
К ним уже подбегала испуганная мать, с лицом, измождённым тяжёлой работой.
– Простите, господин, она не осторожна!
– Пустяки, – улыбнулся старик, протягивая куклу девочке. Затем он достал из кармана серебряную монету. – Возьми, купи себе что-нибудь сладкое.
Девочка удивлённо посмотрела на блестящий кружок, потом на мать, и, получив кивок, прошептала: «Спасибо, дядя!» – и они поспешили прочь, счастливые и ничего не подозревающие.
Старик проводил их взглядом, и на его лице мелькнуло неподдельное, почти научное любопытство.
Как же легко и без тени сомнения живые берут то что может быть проклято. Любопытно. Посмотрим, что из этого выйдет.
Старик двинулся дальше по улице, по виду – просто почтенный старец, раздающий милостыню. Но с каждым его шагом, с каждым прикосновением к стене, с каждым брошенным в лужу или колодец незаметным взглядом, невидимая ядовитая аура расползалась по городу. Он не просто шёл – он сеял семена будущей жатвы, тихо и методично отравляя этот город, готовя его к тому дню, когда он станет идеальным некрополем.
Его шествие по городу напоминало тихую, смертоносную эпидемию. Облачённый в мантию мнимого инквизитора, он двигался неспешно, с видом человека, облечённого властью и выполняющего рутинную, но важную проверку. Его свита из новообращённых слуг следовала за ним с каменными лицами, их стеклянные взгляды не вызывали ни у кого подозрений – просто охрана, поглощённая своей работой.
Подойдя к главному колодцу на рыночной площади, он был остановлен двумя стражниками. Те выглядели уставшими, но бдительными.
– Сюда нельзя, приказ графа! Уходите!
– Мы действуем по прямому распоряжению! – голос одного из обращённых прозвучал сухо, грубо и безапелляционно. Он протянул пергамент с печатью. – Проверяем качество воды на предмет возможной порчи! Пропустите уважаемого инквизитора!
В его тоне была непоколебимая уверенность, не оставлявшая места для споров. Стражи, обменявшись неуверенными взглядами, молча расступились.
Слишком просто, – пронеслось в голове старика. – Они так жаждут порядка, что готовы поверить любому, кто его сулит.
Склонившись над каменной кладкой колодца, он сделал вид, что внимательно изучает глубину. Его пальцы ловко выскользнули из складок мантии, сжимая небольшой кристалл мёртвого, тусклого цвета, испещрённый внутренними трещинами.
Он был холодным на ощупь и словно впитывал в себя окружающий свет. Шёпотом произнеся несколько древних слов, искажающих саму природу вещества, он разжал пальцы. Кристалл бесшумно нырнул в темноту, и вскоре послышался тихий, едва уловимый щелчок, словно лопнул стеклянный пузырёк.
Вода на мгновение вспенилась странным, маслянистым перламутром, а затем снова стала прозрачной. Яд был незаметен глазу, но его губительная энергия уже начала растворяться, готовясь не убивать, а подчинять, размягчать волю, делать её податливой.
Та же картина повторилась у других колодцев, пропуск выданный самим графом работал безотказно. Страх перед его гневом и авторитет инквизиции делали своё дело.
Следующей целью стали склады. Под предлогом поиска «заражённых плесенью запасов» он получил доступ в амбары, забитые зерном, солониной и бочками с водой. Здесь он действовал ещё проще. Проходя мимо мешков и бочек, он как бы невзначай проводил по ним рукой, и из его рукава сыпалась горсть мелкого, серого, неотличимого от пыли порошка.
Частички проклятого праха, коснувшись припасов, начинали медленно излучать ту же тлетворную ауру подчинения. Съевший такое хлеб или отведавший мяса не умрёт. Он просто… перестанет сопротивляться когда придёт время. Его воля уснёт, оставив лишь готовность подчиняться приказам.
Старик мысленно представлял себе этот город – не как оплот жизни, а как будущий сад, который он взращивает. Каждый колодец – это корень, каждое зерно – семя будущего послушания. Его цель была не в немедленном убийстве, а в абсолютном контроле. Он создавал армию марионеток, каждая нить которой была бы зажата в его пальцах. И в нужный момент, одним лишь усилием воли, он мог бы дёрнуть за эти нити, заставив всех разом сложить головы – идеальная жатва, которая наполнит его силой для создания нового, великого некрополя.
Пусть пока живут своей жалкой жизнью, – думал он, глядя на бегущих по своим делам горожан. Пусть копят в себе мою волю. Их страх, их горе – это лишь удобрение. А будущая покорность станет фундаментом моего царства.
Пункт сбора наёмников.
Подземелье бывшей тюрьмы, которую теперь занимал отряд Гаазэфа, встретило их сырым, затхлым воздухом, пахнущим страхом и гнилью. Трое связанных предателей – двое его же наёмников и один охранник оставшийся от прежнего владельца – сидели на холодном каменном полу, уставившись в пустоту стеклянными, ничего не выражающими глазами. Они не сопротивлялись, не молили о пощаде. Они просто не помнили ровным счётом ничего, из того что у них спрашивали.
Гаазэф, скрестил руки на груди, смотря на них с холодной яростью.
– Им больше нельзя доверять, – проскрипел он. – И даже нет смысла допрашивать их или пытать. Это зачарованние, работа вампира. Высшего.
Рядом с ним стояла Найса, глава «Чёртовой дюжины». Худощавая, с лицом, которое всегда казалось лишь на мгновение оттаявшим осколком льда, она кивнула, её взгляд был безэмоционален и профессиональен.
– Согласна. Но это странно. Разве последнего не прикончили лет пятьдесят назад?
– Какая разница, а? – выкрикнула, а потом и фыркнула Саманта, её слова прозвучали едко и язвительно. – Мы все в огромной жопе! Неужели вы до сих пор не понимаете⁈ Я же говорила, что надо было свалить отсюда, как только началась эта непонятная хрень с войной! Но нет, кто-то решил поиграть в героев за хорошую оплату!
Гаазэф тяжко вздохнул, игнорируя её колкость, но правда в её словах была. Он махнул рукой страже.
– Запереть их в камеры. Под усиленный замок и чары. Пока не поймём, что это было, и как убедиться в ясности их умов, они опасны.
Когда предателей уволокли вглубь темницы, группа в мрачном молчании поднялась в кабинет. Здесь пахло старым деревом, пылью и теперь ещё – напряжёнными раздумьями.
Не успели они начать обсуждать следующий шаг, и даже сесть, как дверь распахнулась. На пороге стоял запыхавшийся гонец, один из их людей, оставшихся на улицах города для слежки.
– Гаазэф! Новости!
– Говори, – буркнул тот, предчувствуя недоброе.
– В город въхал инквизитор! Его впустили без вопросов. Они же вроде важные персоны, да? Вот я и решил что эта информация будет полезна.
В кабинете повисла тишина. Гаазэф медленно опустился в своё кресло, которое скрипнуло под его тяжестью.
– Инквизитор? – переспросил он, не веря своим ушам. – Здесь? – парень кивнул.
Хм, парень прав, каждый инквизитор очень важный человек, но как такой человек нашёл дорогу в эту богом забытую дыру?
Гаазэф провёл рукой по лицу, и кусочки пазла в его голове начали складываться в ужасающую картину. Нежить собирающая трупы, высший вампир, и появление нежданного «инквизитора».
– Чёрт возьми, – выругался он тихо, но с чувством. – Саманта… – он посмотрел на девушку, и в его взгляде впервые за долгое время было не раздражение, а мрачное признание. – Возможно, ты была права. Ситуация катится в ад быстрее, чем я успеваю соображать.
Девушка не стала говорить «я же говорила». Она лишь выпрямилась, и вся её наглая ехидность куда-то испарилась, сменившись серьёзностью.
– Значит, решаем. Сидим тут как крысы в ловушке между вампиромами, магия которых может вывернуть нам мозги, и вражеской армией, солдаты которой с радостью перебьют нас вместе с ничтожной армией графа. И всё это – ради задания? Да пока мы вернёмся к проблеме этих зелёных ублюдков, могут пройти месяцы!
Гаазэф молчал несколько тяжёлых секунд, глядя на карту города, лежавшую на столе перед ним.
Не хочется признавать, особенно перед всеми, но она права. Пускай мы и изрядно потрепали дорогу к городу, но это задержит армию барона в лучшем случае на пару дней. А армия его велика… держать оборону можно, и с нашей помощью граф скорее всего отобьётся, но мы рискуем понести больше потерь.
– Похоже, что так, – наконец произнёс Гаазэф. – Мне нужно два дня, чтобы во всём убедиться, если надежды на то что ситуация сложится в нашу пользу не оправдаются, то задание придётся отложить.
Все остальные согласно кивнули, и лишь Саманта закатила глаза.
В дне пути от города.
Барон Камин, грузный мужчина с лицом, изъеденным шрамами и заботами, сидел в седле, смотря на руину, перечёркивающую все его планы. Река перед ним была неширокая, но достаточно глубокая. А мост и дорога, от которых ещё вчера на картах зависел успех всей кампании, теперь представлял собой лишь груду обломков, бессильно черневших на середине потока.
Его армия – стальные клинки пехоты, кони рыцарей, громоздкие обозы с провизией и ценные маги – замерла в нерешительности, словно гигантский змей, нашедший преграду на своём пути.
Вскоре вернулись разведчики, мокрые и запыхавшиеся. Их доклад был безнадёжен: бродов нет, берега обрывисты, течение сносит с ног. Дорога разрушена основательно на несколько миль вперёд.
– Переправиться пешком, построив навесные переходы, ещё можно, это не займёт много времени, – доложил старший из них, не поднимая глаз. – Но о телегах, и лошадях не может быть и речи. Дорога непроходима.
Барон тяжело вздохнул, и его взгляд скользнул по застывшим колоннам его силы. Перед ним было три пути, и каждый казался горькой пилюлей.
Первый путь: Маги. Он мог приказать своим магам сдвинуть камни и разровнять почву. Это позволило бы сохранить единство армии и весь обоз. Но цена… Цена была бы слишком высока. После такого колоссального усилия его маги будут выжаты как лимоны. Они не смогут ни прикрыть войско щитами в случае засады, ни участвовать в штурме города.
Второй путь: Обход. Отправиться в долгий, изматывающий марш в поисках переправы или иного пути. Это сохранило бы силы и людей, но убило бы время, и серьёзно бы увеличило траты ресурсов. Неделя, а то и больше. За это время граф в том городе успеет получить подкрепления, усилить укрепления или просто подготовиться к долгой осаде. Эффект внезапности, ради которого всё и затевалось, был бы безнадёжно утерян.
Третий путь: Авангард. Отправить вперёд конницу и легкую пехоту в обход дороги по полю, оставив обозы и тяжёлые доспехи позади. Это была бы самая быстрая атака. Но какая? Лошади, форсировав реку вплавь и по шатким мосткам, и двигаясь по не ровным полям придут измождёнными.
Без телег с продовольствием и фуражом авангард не сможет держать длительную осаду. Они либо возьмут город с наскока, с голодными животами и на уставших ногах, либо будут разбиты.
Барон Камин сжал поводья до хруста в костяшках пальцев. Воздух наполнился тяжёлым, давящим молчанием, прерываемым лишь журчанием коварной реки. Каждый вариант был поражением ещё до боя.
Ну что ж, – подумал он, глядя на воду, уносящую обломки его планов. – Решай, Камин. Твоя очередь делать ход. Чёртов Рурстэн уже его сделал.
Мгновение тишины, растянувшееся в вечность, было вдруг разорвано властным, стальным голосом, заставившим вздрогнуть даже самых бывалых воинов.
– Ответственные за конница и лёгкую пехоту – ко мне! – скомандовал барон, разворачивая коня. Его лицо было непроницаемо. – Пускай каждый возьмёт еды на неделю, снимут тяжёлую броню с лошадей и с себя. Затем отдайте приказ переправляться по наведённым силами рабочих верёвочным переходам и деревянным мостам. После двигаться немедля, через поля, прямо на город. Но не слепо! Выслать вперёд дозоры. Осторожно, как по яичной скорлупе. Раз граф так любит хитрость то на пути могут быть и ловушки.
Он повернулся к оставшимся командирам. – Остальным – начать восстановление дороги и прочного моста для обозов. Работать без устали, но без лишней спешки, делая на совесть. Часть магов отправьте с конницей, тех что лучше подходят для осады города. Остальных оставьте. Их задача – помогать с перемещением тяжёлых камней и укреплением опор. Всё поняли?
К нему подскочил один из капитанов, бледный как полотно:
– Ваша милость, но лошади! Без фуража они будут загнаны уже через день марша! Как мы…
– Плевать! – рявкнул барон, и его голос прокатился над рекой, как удар грома. – Они не для осады нужны! Пусть всадники добираются до города хоть на честном слове. Их задача —как можно быстрее окружить город, перекрыть все дороги и не дать ни одной птице вылететь из него. Вот тогда пускай и отдыхают! А как восстановим дорогу, так и подойдём со всем остальным войском и возьмём эту крысятню измором.
И без того прямая спина барона выпрямилась ещё больше. Он бросил последний взгляд на кипящую у реки деятельность, развернул коня и рысью направился к своей личной гвардии. Ответный ход был сделан.
Город Наарком.
Последние лучи заходящего солнца, словно размазанная по небу кровь, окрасили зубчатые стены города в багровые тона. К главным воротам по пыльной, ухабистой дороге подскакал одинокий всадник. Его тёмный плащ был в пыли, а лицо скрыто глубоким капюшоном, но безупречная осанка и уверенность в движениях выдавали в нём человека, закалённого долгими и опасными дорогами.
– Стой! Кто такой? – раздался окрик с дозорной вышки, голос, осипший от усталости, но всё ещё полный настороженности.
Всадник плавным движением откинул капюшон, открыв худощавое, аскетичное лицо с высокими скулами и пронзительным, изучающим взглядом. На его поношенной дорожной рясе поблёскивал скромный, но узнаваемый символ – серебряный щит с раскрытой книгой.
– Брат Теодор, проповедник из обители Святого Нориса, – его голос прозвучал ровно и спокойно, но в его глубине чувствовалась стальная сила, готовая в любой момент прорваться наружу. – Я следую указанию своего ордена и ищу пристанища на ночь в вашем городе.
На вышке дозорные переглянулись. После последних странных событий был отдан негласный приказ – не чинить препятствий служителям церкви.
– Открывайте малые ворота! – скомандовал один из них, и тяжёлые засовы с скрежетом сдвинулись с места.
Один из стражников, мужчина с усталым, но жёстким лицом, в потрёпанной, но добротной кирасе, спустился и подошёл к проповеднику.
– Добро пожаловать, брат. Проходите. Устали с дороги, поди? – в его голосе сквозила не обычная для солдата грубоватая почтительность.
– Благодарю, – кивнул Теодор, внутренне удивляясь столь радушному и быстрому приёму. Он привык к большим подозрениям.
Спрыгнув с седла, он окинул проницательным взглядом внутренний двор, но ничего подозрительного не заметил – лишь обычную суету при подготовке к осаде. Он знал куда ехал, и ожидал увидеть многое, повешаных дезертиров например, но ни как не любезность.
Стражник, пытаясь проявить участие, и будучи довольно любопытным человеком, невольно проронил:
– Вы, случаем, не вместе с тем инквизитором прибыли? А то он тоже недавно к нам пожаловал, тоже нежданно-негаданно…
Теодор замер как вкопанный. Вся его показная невозмутимость мгновенно испарилась. Он медленно, почти механически повернулся к стражнику. Его прежде спокойные глаза сузились, став острыми и холодными, как отточенная сталь.
– Что? – его голос потерял всякую благожелательность, став тихим, низким и звенящим. – Повтори.
Стражник сглотнул, внезапно осознав, что ляпнул что-то крайне неуместное. Под пристальным, пронизывающим взглядом проповедника он почувствовал себя провинившимся слугой перед гневным аристократом.
– Я… я просто спросил, уважаемый проповедник… – залепетал он, нервно поправляя кирасу. – Просто до вас тут один господин был, представился инквизитором. Мы его, по долгу, само собой, впустили. Я подумал, может, вы с ним в одной группе…
– Инквизитор? – Теодор выдохнул это слово с ледяным, беспощадным отвращением, будто это была самая гнусная ересь. Его пальцы непроизвольно сжались в кулаки, будто ощупывая рукоять невидимого клинка. – Каким именем представился? Какой был знак отличия?
– Э-э… Меч, крест и венок, – быстро, почти испуганно выпалил стражник, сам удивившись, что запомнил такую деталь.
Каждый мускул на лице проповедника напрягся. В висках застучало.
– Имя? – его вопрос прозвучал как удар хлыста.
– Этого не знаю! Честное слово!
– Опиши его. Каждую черту!
– Ну… старик, стариком. Седая щетина, глубокие морщины… Взгляд колкий, серые глаза, будто буравят насквозь…
– Гм… – Теодор отступил на шаг, его мозг лихорадочно работал.
Меч, крест и венок… Знак Гриона из Ордена Пылающего Сердца. Но тот пал в битве более десяти лет назад. Либо этот солдат всё перепутал… Либо…
Кого же они впустили в город? Кто этот дерзкий самозванец, осмелившийся надеть личину павшего брата? Или, что страшнее… Это может быть тот, кто отнял его жизнь… Неужели… сам Архилич Сайлон объявился?
– Где сейчас этот «инквизитор»? – голос Теодора был безжалостен и полон скрытой угрозы.
– Не могу знать, уважаемый проповедник, честно! – стражник отступил на шаг, почувствовав исходящую от гостя волну опасности. – Он прошёл, и больше мы его не видели…
– Вот как… – брат Теодор хищно ухмыльнулся. – Значит, сам найду.
В воздухе повисла тяжёлая, гнетущая тишина, нарушаемая лишь треском факелов. Стражник понял – он впустил в город не просто проповедника. Он впустил охотника.
