Текст книги "Зеленые береты"

Автор книги: Игорь Марченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Обычно патруль перемещался на 500 метров в сутки. Это около 50 метров в час, или приблизительно один шаг в минуту. В течение этой минуты солдат должен очень внимательно оглядываться по сторонам, не делая резких движений и контролировать территорию перед собой, для обнаружения любых признаков присутствия противника. Учитывая, что время на выполнение задания, было, ограничено пришлось изменить правилам в пользу мобильности, в ущерб безопасности. Место, куда ставилась стопа, тщательно осматривалось. Каждую минуту необходимо было останавливаться, прислушиваться и принюхиваться. Обвисшие ветви, полагалось, осторожно отодвинуть левой рукой в сторону, и отпустить их только после обхода, чтоб они не зацепились за экипировку или ранец. Перед тем, как сделать шаг, носком ботинка обследовалась почва и только тогда, вес тела, переносился на эту ногу. Полное соблюдение тишины было обязательным! Камуфляж специально не подбирался, он усовершенствовался во время операции. Перед выходом в рейд, патруль маскировал элементы формы и снаряжения при помощи растений. Потом члены патруля рисовали черной краской полосы на форме и экипировке, которые размывали острые контуры и края. Это приносило очень хорошие результаты в джунглях. На лицо накладывался маскировочный грим. На каждой остановке патруля маскировка поправлялась. Были случаи, когда светловолосые солдаты патруля перекрашивали волосы в черный цвет.

В течение всех дней, на которые заступал патруль, солдаты SOG общались исключительно шепотом. Большинство сигналов передавались с помощью рук и ладоней, мимикой лица, движением тела. Такие сигналы, как кивок головой, движение плечами, особенный взгляд или, даже, улыбка читались солдатами патруля как приказы, сигналы или сообщения. Также, применялись комбинации таких элементов: кивок головой, выражение лица, поворот части тела и т. п. Особенное значение играл инстинкт. В нормальном мире человеческая интуиция часто игнорировалась. В SOG было наоборот. Если кто-то из солдат ощущал опасность – этим не пренебрегали. Это истолковывалось, как существующее в подсознании предупреждение, которое всегда проверялось. У солдата пребывающего долгое время в таких условиях обострялись инстинкты, которые в цивилизованном мире не существуют. С минуты посадки патруль совершал «стерилизацию»– очень тщательно ликвидировал свои следы. Члены патруля отлично отдавали себе отчет, что с момента высадки на вражескую территорию вьетминцы будут искать любые следы оставленные патрулем. Собирался любой мусор оставленный патрульными, поправлялись изогнутые растения, и затирались следы ботинок. Как трагично может закончиться небрежность и пренебрежение мерами безопасности свидетельствует пример двух патрулей, которые были выслежены и ликвидированы, благодаря оставленным фантикам от конфет и окуркам сигарет. Кроме «стерилизации» также создавались фальшивые следы, а также часто менялось направление движения. Однако это не всегда обманывало опытных следопытов. Как контрмера применялась тактика «крючка». Состояла она в выполнении большого круга и возврата на тоже место, чтобы установить, не спешит ли за патрулем противник. Дополнительно, иногда, использовались мины M-14. Эта мина как банка газированной воды, имела вес около 100 грамм и была спроектирована с расчетом, чтоб вызвать ранение только стопы. Применялись также разнообразные засады с использованием оружия с глушителем. Хуже было с группами преследователей, имевших собак-ищеек. Чтобы их обмануть, использовали разные химические вещества, которые распыляли на собственные следы. Командир патруля самостоятельно принимал решение, какие виды вооружения брать с собой.

Патруль также имел собственный арсенал оружия. На одного солдата приходилось три единицы вооружения. Бывало, что численность доходила до 12 штук, арсенал группы содержал пулеметы и гранатометы. Именно в группах SOG возникло изобретение, каким был комплект «небесный крюк», делающий возможным эвакуацию патруля с опасной территории. В него входили 30-и метровый канат, заканчивающийся 2-х метровой петлей и приспособления для сиденья, покрытое брезентом. Вскоре, базируясь на этом изобретении, трое инструкторов из первой группы сил спецназначения, изготовила комплект, который назвали СТАБО, от первых букв их фамилий. Большое значение имели вопросы, связанные с охраной патруля в ночное время. Вьетминцы быстро заметила, что патрули редко устанавливают радиосвязь ночью (используя пеленгаторы, партизаны могли установить местонахождение патруля с точностью до десяти метров). Патруль пытался отыскать место на ночной привал там, где было больше всего терновника и вьющихся растений, чаще всего на склонах холмов, чтоб максимально усложнить врагу прочесывание территории. Патрульные старались занять минимальную площадь – противник не догадывался, что в маленькой кучке растительности кто-то находиться. Под голову солдат подкладывал рюкзак и засыпал в полном снаряжении, с оружием готовым к стрельбе. Перед ночлегом командир патруля назначал сектор обстрела каждому солдату, лично подходя к нему и указывая конкретно. Также уточнял ориентиры для бросков гранат и места установки мин направленного действия. Согласно инструкциям мины должны устанавливаться на расстоянии не менее 15 метров от позиций. В SOG мины размещались на расстоянии 4 метров. Это было вызвано тем, что на большей дистанции враг мог обнаружить их, обойти, изменить положение или направить на патруль. Патрули партизаны атаковали только после длительной слежки за ними, с привлечением, специально обученных действиям в ночное время, бойцов. Снижение бдительности ночью могло означать смерть. Полагалось все время быть в полудреме, готовым к действиям в любую минуту, принимая во внимание малейший шум, который мог обозначать подкрадывание врага к позиции патруля. На рассвете солдаты быстро принимали пищу и проверяли мины. Потом при помощи радиостанции проверялась связь с офицером – наводчиком авиации. Только после этого деактивировались мины, и совершалась «стерилизация».

– Выройте «паучьи ямы». – Тихо распорядился Пирс, обращаясь к бойцам группы. – Всякую радиосвязь запрещаю. Общаться только жестами и вызывать меня лишь, в крайнем случае.

В районе патрулирования группа Пирса находилась уже шестые сутки подряд, передвигаясь по заранее намеченному маршруту. Разведчики собирали информацию не только о действующих в округе повстанцах, но и о местности: скрупулезно нанося в электронные планшеты все обнаруженные тропы, дороги, удобные для устройства баз и посадки вертолетов места и многое другое. Задание считалось удачно выполненным, если группе удавалось избежать боя, но в то же время обнаружить противника и доложить о нем в штаб, после чего убираться оттуда пока местность не перепахала артиллерия и вызванная с аэродромов авиация. Пирсу не хотелось сидеть, сложа руки, но ничего иного не оставалось. Поэтому пришлось стиснуть зубы и вместе со всеми рыть себе малой саперной лопаткой небольшую нору в склоне горы, обустраивая себе нечто вроде наблюдательного пункта. Остальные так же сосредоточенно копали, пока дозорный не подал знак, имитируя голос местной птицы. Все тут же залегли в густую траву и притаились.

По тропинке со стороны поселка приближалась молодая девушка, с корзиной в руках и с огромной флягой за спиной, сделанной из местного растения похожего на высушенную тыкву. В таких корзинах носили собранный на полях рис, а во флягах воду, сохранявшую свежесть долгие недели и даже месяцы. Снайпер медленно направил на нее оружие с глушителем, но Пирс сделал знак ничего не предпринимать. Эту девчонку обязательно хватятся в поселке, что могло всполошить партизан и сорвать то, что они задумали.

–«Вот черт!» – про себя чертыхнулся Першин, толкнув Пирса локтем в бок, но тот и сам услышал, что так всполошило сержанта. За девушкой бежала домашняя собака, своим радостным лаем оглашая всю округу. Если она учует людей, придется пристрелить животное, а заодно и ее хозяйку, чего делать Пирсу категорически не хотелось. Одно дело стрелять во врага, и совсем другое в мирного жителя. Остальные бойцы тоже это поняли и заметно напряглись, но никто из группы даже не шелохнулся. Лишь глаза зло сузились, а пульс заметно участился.

–«Пронесло!» – обрадовался Пирс, когда собака сменила направление и помчалась гонять в зарослях на противоположной стороне поляны огромных кузнечиков, где они грелись на солнце. Ветер дул в сторону группы и животное не могло их учуять, чего нельзя сказать о девушке. Она вдруг остановилась и брезгливо сморщила курносый нос, с опаской оглядываясь по сторонам.

–«Да проходи же ты дальше, чего встала?!» – снова забеспокоился Пирс, наблюдая за ее нерешительностью. – «Не вынуждай причинять тебе вред, малышка».

Девушка, еще раз оглянувшись по сторонам, пожала хрупкими плечами и через минуту скрылась в зарослях папоротника. Собака, высунув от усердия язык, рванула сквозь кусты следом за ней. Смахнув под широкополой панамой проступившую на лбу испарину, Пирс жестами приказал группе отступить подальше от тропы. Когда все полупригнувшись отошли на безопасное расстояние, он собрал всех вокруг себя. Покосившись на расхлябанного вида дойча по кличке Фашист, вечно нервирующего его своей жвачкой и шутками, принюхался. От того явно тянуло опиумом, запрещенного в армии под страхом ареста. Этот запах, как и запах табака ни с чем невозможно спутать. Неудивительно, что девушка всполошилась, ведь эту дрянь жуют исключительно инопланетники да еще речные пираты и контрабандисты.

Без замаха Пирс попал кулаком в челюсть дойча, завалившегося спиной на землю. Добавив несколько раз ему ногой под ребра, резко обернулся к Першину:

– Из-за этой сволочи чуть не порешили невинную душу, по ходу чуть не сорвав важную операцию. Ненавижу! – добавил Пирс, с ненавистью наблюдая за попытками дойча поднять на ноги. – Есть ли еще у кого желание пожевать эту дрянь? Не стесняйтесь.

Остальные бойцы угрюмо взирали на лежащего, на земле товарища. Все прекрасно понимали, что вот из-за таких мелочей как запах часто группы из ловцов сами становились дичью. Некурящий человек с острым нюхом мог легко учуять сигаретный и опиумный запах на расстоянии до тридцати метров, как бы фантастично это не звучало.

– Мы не можем отправить его в город. – Шепнул Першин, кивнув на залетчика. – У нас сейчас каждый ствол на счету. Дай мне чуток пообщаться наедине с Фашистом. Через пару минут он у меня станет шелковый. Не волнуйся, калечить не стану, а на теле не останется даже синяков.

– Разрешаю! – чуть подумав, согласился Пирс и отвернулся.

Першин, склонившись над штрафником, засунул ему в рот кусок коры. Обрабатывая его корпус и конечности кулаками и ребром ладони, он старался попасть по точкам наивысшей боли, но делал это профессионально, чтобы случайно не убить. Вылив воду из фляги на голову потерявшего сознание Фашиста, Першин привел его в чувства, только для того чтобы начать сначала. Так продолжалось некоторое время, пока Першин не решил, что с того достаточно.

– Еще раз увижу жующим, то перережу твою вонючую глотку, и ты тихо сдохнешь, истекая кровью под кустом. – Ласково пообещал сержант, вставая со своей безвольной жертвы. – Понял?

Фашист, мучительно морща лицо от боли, сдержанно кивнул и вернулся к товарищам.

– Отличная работа. – Похвалил сержанта Пирс.

– Спасибо! – ухмыльнулся Першин, потирая кулак. – Бью нежно, но больно.

Вернувшись к месту засады, бойцы закончили рытье нор и забрались каждый в свою. Замаскировав вход отрубленными корнями и листьями, разведчики приготовились к томительному ожиданию, которое могло длиться не один час. Солнце медленно поднялось в зенит, нещадно высушивая курящуюся паром растительность. Дурманящий запах растений и испарений сводили с ума. Едва не теряющие сознания от жары и запахов люди, боролись с этим каждый по своему. У Пирса был свой собственный проверенный метод коротать время. Он ударялся в воспоминания, переживая заново эпизоды своей щедрой на события жизни. Еще пару лет назад он даже представить себе не мог, что выживет в этом аду больше недели, а теперь надеялся на невероятное – окончить службу в срок и вернуться домой живым и невредимым. Насчет второго правда он не мог сказать наверняка, уж больно много случаев ранений приводит к инвалидности. Зато он свято верил, что, во что бы то ни стало, вернется домой, даже, если его по возвращению обвинят в убийстве отчима и девушки. Только отслужив в армии полный срок, он мог рассчитывать стать «неприкасаемым». Снова так некстати вспомнились мертвые глаза убитой девушки на заправке, безумный взгляд отчима и курящийся дымом короткоствол, сжимаемый потными руками. И сегодня глядя в «телячьи» глаза Фашиста, ему вдруг вспомнился отчим любящий коротать время с конопляной самокруткой в одной руке и стаканом виски в другой. Во всем случившемся Пирс до сих пор винил себя, позволив девушке задержаться и вкусить обещанного «гостеприимства». Зачем он ее задержал? Не оттого ли что соскучился по людскому теплу и всему тому, чего он был лишен с детства. За всю свою жизнь он не разу не любил по настоящему. С другой стороны чего темнить, в Чиангмае и Дананге у него полно подружек и порой весьма искушенных в делах любовных, но все это лишь мимолетные интрижки. Лишь один раз в тот роковой день на заправочной станции он ощутил прикосновения истинной любви, после чего она навек умерла в брызгах крови из десятка перебитых картечью артерий. И в этом виноват он и только он. Эта мысль не давала спокойно заснуть, отчего по ночам нередко приходилось мучаться от навязчивых кошмаров. Чтобы не думать о неприятной теме, Сергей попробовал снова вспомнить свой первый день на этой странной планете.

Не успел трап коснуться поверхности космодрома, как чудовищный вихрь и гул двигателей ворвался в сознание, вытесняя страхи и наполняя любопытством. Повышенная гравитация оказалась неприятной особенностью, но все остальное с первого взгляда как, будто не выбивалось за рамки необычного. Без единого облачка небо с чуть зеленоватым оттенком. Покрытые джунглями холмы и живописные долины с рисовыми полями. Жгучее солнце класса «G». Все как будто в полном порядке, если бы не ровные ряды орбитальных челноков и колонны бронетехники, покидавшие грузовые трюмы. Куда ни глянь, всюду толпы новоприбывших Зеленых Беретов с любопытством разглядывающих крупнейший космодром в окрестностях Дананга, целиком построенный на оккупированных территориях на деньги налогоплательщиков Анклава. Дананг – второй по величине город после Хошимина, столицы мятежного государства. Он был необычен архаичной архитектурой и экзотичностью, но не вызывал удивления у солдат привыкших к огромным городам-муравейникам. Для всех новоприбывших город показался страшным захолустьем. Наверное, как и у Пирса, у многих тогда зародились тревожные мысли – какого черта мы до сих пор не можем сломить сопротивление и прижать к ногтю каких-то дикарей до сих пор строящих дома из камня и дерева? У нас есть ядерное оружие, мы мощная держава и бороздим просторы космоса. Нам подчиняется само пространство и время, но отчего же тогда полудикий народ колонистов кхмеров до сих пор передвигающийся во многих регионах на животных и носящие набедренные повязки вместо нормальной одежды, не желают сдаться и уступить под всесокрушающей мощью нашей несокрушимой армии? Что в их мире есть такого важного, ради чего стоит сражаться? В нашем понимании мы являли собой проводниками культуры и цивилизации. Наблюдая со стороны за бытом этих людей, мы искренне удивлялись чуждому нам образу жизни. Казалось, для местных жителей жизнь течет медленно и размеренно, а не несется с безумной скоростью как на наших родных планетах. Все это вселяло в наши сердца чувство покоя и безмятежности. Как же обманчивы были эти ощущение.

Первые месяцы выдались самыми спокойными. Потом нас перебросили транспортной авиацией в высокогорный лагерь спецназа Ланг Вей на севере континента. Там началась настоящая работа на этот раз с боевым оружием и кровавой математикой вместо нудной теории. Территория патрулирования была огромной – сравнимой по размеру лишь с территорией столицы Неостера. В горах условия были намного суровее, чем в низине. Бесконечно льющие дожди, могли изливаться из хмурых небес до семи месяцев в году без перерыва. Покрытые густой растительностью крутые склоны гор где могли пробираться меж стволов деревьев разве что какие-нибудь горные козлы были почти непреодолимы. Глубокие ущелья, куда извергались ледяные речушки, были бездонны, а джунгли центрального плоскогорья эта вообще отдельная и грустная история. Отчего-то разъезженные колеи в жирной глине именовались на картах дорогами, а раскисшая грязь и болото – оперативными просторами. Добротные двухполюсные бетонные шоссе протянулись лишь между крупными городами, да и то не везде. В качестве воздушного транспорта военные Анклава широко использовали морально устаревшие вертолеты и турбореактивную авиацию созданную еще до рождения Пирса. Вероятно, таким образом, Центральное командование пыталось экономить свой скудный бюджет, который с каждым месяцем лишь урезали. Пилоты – асы своего дела. Что бы летать на опасные задания на подобной рухляди, нужны недюжинная храбрость и отвага. Обычная тяжело вооруженная пехота безвылазно просиживала в оккупированных городах, окружив себя стальной стеной из бронетехники. Это было частью политики невмешательства в дела союзников. Как правило, эти охранные части без острой необходимости старались не высовываться за пределы своих баз и шли в бой при крупном наступлении и мощной поддержкой за спиной. Только глубинная разведка и некоторые особенно хорошо подготовленные части спецназа могли на равных биться с хитрым врагом на их территории. Нападающие на военные объекты партизаны без страха и с неведомой для остальных ненавистью, редко возвращались домой без кровавых трофеев и если что-то замышляли, то доводили задумку до конца. Их поддерживало в войне ненавистное Содружество, отсылающее им в помощь оружие, продовольствие, части машин и снаряжения, а так же военных советников. Система Эридана была блокирована Анклавом, но все равно некоторым транспортам удавалось пробиться сквозь заслоны частенько с фатальным исходом. Что же такого ценного обнаружили земляне в этой богом забытой дыре, если, несмотря на все трудности и лишения, продолжали присылать дорогостоящую помощь, которая самой Земле не помешала бы на фоне войны со всей остальной Галактикой. Это пока было загадкой.

– Юг. Юго-восток. Множественные цели. – Отвлекла Пирса от воспоминаний ожившая рация.

– Принято. Наблюдайте дальше. Возможно ложная тревога.

День давно перевалил за полдень. Солнце медленно заходила за вершины деревьев протянувших свои длинные и острые тени. Со стороны поселка приближалась группа местных жителей, среди которых была и уже знакомая девушка на этот раз без собаки. Учитывая, что обратно в поселок она вернулась иным путем, можно предположить, что она побоялась возвращаться этой тропинкой, а значит вся их засада накрылась медным тазом.

Галдя на своем варварском наречии, кхмеры были чем-то сильно взволнованы.

– Держу группу на прицеле. – Доложил по рации снайпер по кличке Гвоздь, прозванный так за внушительное количество убиенных жертв, в коих заколачивал пули, словно гвозди в гроб.

– Захвати на мушку главного. Предположительно это громила в широкополой шляпе с автоматом за спиной. Он единственный у кого в группе есть оружие. – Распорядился Пирс.

Глядя сквозь коллиматорный прицел с точкой лазерного прицела, Сергей ощутил легкую дрожь, как всегда бывало в предвкушении боя. Маловероятно, что колонисты решили подышать перед сном свежим воздухом. Уж больно лица у некоторых были чересчур озлобленными.

Не дойдя до замаскированного подземного хода нескольких десятков метров, они расселись прямо на траве и стали чего-то или кого-то ожидать. Что бы скоротать время новоприбывшие принялись за легкий ужин, извлеченный из заплечных сумок. В руках появились лепешки, слипшиеся комки вареного риса и бутыли с брагой из сока перебродивших плодов драконьего дерева. Не спеша, в полной тишине поглощаю еду, мужчины зорко смотрели по сторонам, прислушиваясь к лесным звукам и шорохам, в то время как женщины сидели на своей поклаже, стиснув колени, будто берегли невинность и добродетель от посягательств.

Опустились сумерки. На небе зажглись первые звезды с двумя тонкими серпами лун, а селяне все еще никуда не собирались уходить. Пирс, немного разбиравшийся в языке кхмеров, навострил уши, прислушиваясь к их разговору. Люди говорили о нелегких временах и страхах.

Наконец растительность зашевелилась, и из подземного лаза выскользнули бесшумные и стремительные, словно духи черные силуэты партизан в черной одежде с обычными сеточными банданами на головах. Быстро переговорив с предводителем селян, самый высокий партизан вдруг вскинул автомат к его груди и что-то резко приказал ему, но тот упрямо замотал головой, не соглашаясь. Тогда партизан медленно извлек из кожаных ножен широкое мачете для рубки лиан. Поигрывая им в воздухе, приложил к шее дрожащей от страха девушке, которую Пирс видел сегодня днем и едва не пристрелил.

– Первые цели те, что ближе к тоннелю. Селян не зацепите. – Быстро сказал Пирс, переводя оружие на одиночный огонь. – Работаем по целям пока «гуки» никого не порешили.

Уже замахнувшись на зажмурившуюся девушку, предводитель замер. Два его товарища медленно оседали на землю, пока остальные еще только соображали, что произошло. Главарь хотел выкрикнуть предупреждение, но сам осел в траву с пробитой грудью и отстреленной пулями нижней челюстью. Все произошло так стремительно, что селяне даже не успели толком испугаться. Лишь теснее сбились в общую кучу, всматриваясь во тьму безучастных ко всему джунглей. Вот партизаны еще стояли на ногах живые и здоровые, а через миг по неизвестной причине раскинулись в траве в нелепых позах смерти. Словно отключив паузу, воздух снова наполнился громкими криками невидимых во тьме птиц, зверей и стрекотанием насекомых похожих по звуку на электропилу.

– Стойте, где стоите! А ты парень с повязкой на голове брось оружие! – выкрикнул из укрытия Першин на местном наречии. – Да, все верно и ножи туда же в кучу. Живее!

Из густой тени материализовались безликие фигуры с выкрашенными в тигровые полосы зелеными лицами. Держа на прицеле неподвижную группу селян, окружили их полукругом.

– Патет Дао. Бойцы освободительного фронта Даоса. – Буркнул громила селянин, пиная ногой мертвого предводителя партизан. – Они обещали не трогать нас, если мы будем снабжать их едой и информацией обо всех передвижениях правительственных войск по нашей территории.

Пирс сделал знак двум бойцам проверить тоннель, на случай если там еще кто-то спрятался.

Осмотрев трупы и прощупав, каждый шов их одежды, Сергей не нашел у трупов никаких идентификационных документов. Кроме пожелтевшей от старости карты тоннелей, мотка тонкой лески из которой партизаны делали на тропинках растяжки. А так же внушительный арсенал из полуавтоматических карабинов и взрывных устройств кустарного производства.

– Если в тоннеле кто-то и был, он благополучно скрылся. – Доложил Першин. – На всякий случай я бы оставил пару парней до утра, а после заминировал там все. Нехай шляться по ночам.

– Хорошая идея. Займись этим. Ну а вы. – Сергей обернулся к селянам. – За сотрудничество с врагом Регент санкционировал наказание через расстрел на месте. Понимаете меня?

– Мы вас понимаем. – Выступила вперед знакомая девушка, сказавшая эти слова на чистом галакто. – А что нам было делать, если нам не оставили выбора? Они пригрозили жестокой расправой нашим семьям, если мы откажемся. По-вашему у нас был шанс против них?

– Тебя как зовут, милая? – ухмыльнулся Пирс. – Не слишком ли ты мала, чтобы встревать, когда мужчины разговаривают? Закрой грудь и не вводи парней в искушение.

Спецназовцы за спиной тихо рассмеялись, наблюдая, как девушка густо покраснела и быстро застегнула одежду на все пуговицы. Но уже через минуту с вызовом и дерзостью снова смотрела на предводителя чужаков, расправившегося с членами одной из самых древних и опасных организаций во всем Даосе – Патет Дао. Чужаки со звезд либо вообще лишены какого-либо страха либо что вероятнее всего глупы, что бы осознать, что их теперь ожидает.

– Меня зовут Тран Ли Чен и я внучка старосты. Вы навлекли на нас большие неприятности, убив этих людей. Теперь их предводитель станет жестоко мстить нам, убивая наших стариков, детей, мужчин и женщин. Он не успокоится, пока вдоволь не напьется нашей крови.

– Верно. Он не успокоиться пока мы его не упокоим. – Согласно кивнул Пирс. – Поэтому вы нам и поможете его разыскать. После, вас никто больше не потревожит. Обещаю.

– Невозможно! – забеспокоился худой как тростинка юноша лет шестнадцати, выглядывая из-за спины громилы. – Патет Дао никто и никогда не разыскивает на их территории. Они сами находят жертву и убивают. Если вы не всемогущие боги вам их никогда не найти.

– Благодарю, что не позволили убить Трани. – Сказал громила, протягивая мне руку. – Так на вашей родине благодарят за помощь? Я рад, что вы появились как нельзя вовремя.

– Ну и дела, – снова съязвил Пирс, проигнорировав протянутую руку. – Если уж местные рады нашему появлению значит мы и вправду в полном дерьме. – Приложив к губам рацию, нетерпеливо спросил. – Что там у тебя Перш? Есть новости?

– Осматриваем соседние ответвления. В тоннеле вроде тихо. – Шепнула рация.

–«Вроде тихо»? В нашем деле это последние слова, которые можно услышать перед смертью.

– Аппетиты патет Дао растут день ото дня. Сегодня они просили еду, а завтра завербуют в свою армию и заставят убивать. – Снова заговорил громила хо. – Мы мирные фермеры и не желаем никому зла. Но если нас вынудить мы сможем постоять за себя.

– Золотые слова! Где они только были пару минут назад. – Пирс отступил в тень дерева, растворившись на фоне тьмы. – Можете вернуться к семьям, но если еще раз будете замечены в пособничестве врагу, пеняйте на себя. А теперь убирайтесь к дьяволу пока я добрый.

Проходя мимо Пирса, девушка замедлила шаг и окинула его взглядом раскосых глаз:

– Вы и вправду верите, что с дьяволом на короткой ноге? Вы заблуждаетесь месье грубиян.

– И что это должно значить? – с ухмылкой спросил Гвоздь, когда селяне ушли.

– Не знаю, но мне все это не нравится. Если Патет Дао и вправду добрались до наших мест и этот отряд не единственный в округе, значит жди беды. Мы должны подавить их ячейку здесь и сейчас пока они не закрепились и не стали плести паутину. Как только их главарь начнет вещать на всю округу пропаганду, к нему рекой потянутся добровольцы со всего Тайлунда, в первую очередь обиженные властями, а таких немало. Мы не уйдем отсюда пока не найдем это змеиное гнездо и не выжжем каленым железом. Инфекцию нужно сразу лечить пока она не добралась до здоровых органов. Нам снова нужны парни из САС, а еще лучше «Небесное око».

Связавшись с базой, Пирс доложил обстановку и запросил результаты последней фотосъемки с ближайшего разведывательного спутника. Координатор беспрекословно выполнил его просьбу, переслав на электронный планшет все необходимые данные. Заработавшая в кромке шлема микрокамера стала проецировать прямо в зрачок правого глаза Пирса, электронные схемы и фотографии, сделанные с низкой орбиты. Мысленно выбрав необходимый участок города, он переключился на тепловизор выделивший людей из месива городских строений. Пока Сергей внимательно просматривал электронные карты, бойцы из его отряда заняли вокруг него стандартное оборонительное построение. Першин через каждые две минуты информировал его, что в тоннеле тихо и никакого движения не наблюдается.

– Тебе придется пройти по следам наших гостей и выяснить, куда они ведут. – Чуть подумав, Пирс добавил. – Спутник передал общую картину города, осталось выяснить, кто в нужное нам время отирался рядом с входом в подземелье и откуда они пришли. Бери двоих и действуйте.

Через пол часа вышедший на связь сержант доложил, что следы ведут не к президентскому дворцу, а к портовым складам, куда каждый день прибывают баржи из Даоса и Камбаджи. Возможно, таким образом, патет Дао к нам и проникли как крысы на корабле. После укрепления границы с Даосом и ужесточения контроля там и мышь не проскочит. До сего дня ни один подонок из Дао не смел, показываться так далеко от дома и должна быть очень веская причина для их появления именно сейчас. «Небесное око» – сеть орбитальных разведывательных спутников могли указать направление поисков, но не дать ответы на вопросы. Пришлось последовать за Першиным сквозь сеть тоннелей и начать поиски с доков. Спутниковая информация оказалась скудной. В доках днем и ночью работали посменно бригады грузчиков, а отделить их сигнатурные контуры от контуров партизан оказалось делом не простым.

Что бы не терять время зря Пирс и его люди вломились в дом начальника порта, незаметно миновав опутанный колючей проволокой забор под напряжением. Им повезло застигнуть его врасплох сонного прямо в кровати. Начальник порта оказался не один, а в приятной компании с какой-то страхолюдной девкой лет двадцати поднявшей оглушительный визг на весь дом.

– Заткните ей пасть и уведите в другую комнату! – быстро распорядился Пирс, хватая за шкирку испуганного человека и грубо встряхивая его. – Здравствуй, родное сердце! Кто мы такие неважно, тебя должны интересовать только ответы на мои вопросы, от которых будет зависеть жить тебе дальше или сразу кинуть кости. Нам стало достоверно известно, что на твоей территории поселились и давно орудуют крысы из патет Дао. У меня давние счеты с этими подонками, поэтому я так уж и быть, не стану вырезать у тебя сердце из груди. Пока не стану. Ты добровольно рассказываешь все, что я хочу знать, а мы не тронем даже волоса на твоей голове.

– Я никогда не имел дел с патет Дао! – задыхаясь от возмущения, забормотал человек.

– Не ври паскуда! – Першин схватил его за горло и без всяких усилий приподнял над полом.

– Я законопослушный гражданин и не нарушаю законов! – Хрипел коротышка, дрыгая в воздухе ногами в бесплодной попытке достать до пола. – Меня зовут Вань Чао, и я начальник дока. Господин, офицер! Вы меня с кем-то перепутали.

– Как же… ты сам себя с кем-то перепутал смердящий кочан гнилой капусты! – отрезал Пирс, с кривой усмешкой наблюдая за судорожно выпученными глазами. – У тебя ровно десять секунд, прежде чем твои шейные позвонки начнут хрустеть, и ты отправишься к праотцам! Колись гаденыш, где поселились эти сволочные аборигены, которых ты тут приютил!