Текст книги "Зеленые береты"

Автор книги: Игорь Марченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 3
СМЕРТЬ С ЗЕЛЕНЫМИ ЛИЦАМИ

Звездная система Эридана. Планета Эпсилон. Два года спустя.

Из дневника Мак Милана – гвардии капитана сил специального назначения Нового Урала.

Суша Эпсилона на девять десятых покрыта непроходимыми джунглями, растущими в этом месте с невиданной скоростью благодаря мутациям вызванных изменениями земных растений завезенных на планету еще первыми колонистами. Эти растения вытеснили местную флору, оказавшуюся на удивление не жизнеспособной в битве против земных видов тропической растительности. Лишь очень немногие из растений Эпсилона смогли приспособиться к агрессивным хлорофилловым пришельцам. Высота орбиты у планеты 1,3 АЕ. Период обращения 1,5 года. Продолжительность суток 22 часа. Атмосферное давление 0,84 от привычной нормы. Температура на поверхности, стабильна – +55 градусов по Цельсию, но на экваторе может достигать +77. Сила тяжести 1,4g. У планеты есть два естественных метана аммиачных спутника Этамис и Элата, где не обнаружено разумной жизни, за исключением самой примитивной находящейся на ранней стадии формирования. Зато мать природа не обделила сам Эпсилон.

Когда я сижу в штабе на совещании и прислушиваюсь к звукам дождя за окном, я мысленно возвращаюсь назад в душные джунгли Даоса, Тайлунда, Камбаджи и Вьетминя – четырех древних царств на коих плечах покоится мир кхмеров. Дожди в этих местах невероятно интенсивные и могут идти по шесть месяцев без перерыва. Капли избивают тебя с такой силой, что причиняют боль голове, если ты стоишь под дождем достаточно долго без головного убора. Я мог стоять в десяти шагах от врага, но уже не мог видеть его за пеленой извергавшейся с небес влаги. Противник часто использовал такие дожди для передвижения войск, боеприпасов и провианта по «Тропе» прозванной – тропой смерти. Я принял командование над вновь сформированным разведывательно-диверсионным подразделением «Байкал» недалеко от города Каобанг, что восточнее границы с Камбаджей. Военная база специальных сил SOG Бьен Фу, располагалась на невысоких холмах близ Камбаджи, Даоса и Вьетминя где границы трех государств сходились вместе, образуя так называемый «железный треугольник». Это всего в нескольких десятках километров от нашей базы и опаснее места не сыскать на целой планете. Мои люди обучены проникать в тыл противника, для отслеживания передвижения противника по «Тропе» что протянулась из Северного Вьетминя вниз через весь Даос, вдоль границы Камбаджи на юг, возвращаясь во Вьетминь в область дельты могучей реки Конг, впадающей в Желтое море. После возвращения на Эпсилон я временно присоединился к группе «охотников за головами», что были сформированы на территорию Даоса в целях нанесения ответных ударов и психологического давления на противника, который считал, что, пересекая границу, находится в полной безопасности. Я добровольно решил стать неотъемлемой частью этих групп, которые день и ночь охотились на противника, находили его и убивали, где бы он не прятался. Я никогда не забуду чувство, которое приходит, когда уходишь на задание, зная, что возможно не вернешься с него. Я жаждал этого больше всего на свете. Желал умереть, напоследок захватив с собой как можно больше врагов. Я словно одержимый обучал и обучался рукопашному бою и использованию клинка в темноте. Я стал бесшумным убийцей и таким образом поклялся перед смертью забрать тридцать две жизни – именно столько я потерял друзей. Я стал мстить за них, забирая чужие жизни. Темнота и дождь стали моими союзниками. Помню, иногда приходилось долго смотреть на человека из тьмы, прежде чем бесшумно напасть на него и тихо прикончить. Пытаясь прочитать его мысли, наблюдая, как он двигается, как поворачивает голову, глядя в ночь, ты медленно крадешься к нему. Он даже не подозревает о том, что ты рядом, надвигаешься сзади за пределами его взгляда. Мягко ступая, сдерживаю дыхание, а потом, в одно мгновение моя левая рука хватает его под подбородком, мой локоть удерживает его горло, пресекая любой звук который он может издать. Моя левая ладонь на его плече, сгребает его рубашку, перенося хватку на обнаженную кожу. Держать нужно крепко, чувствуя, как он борется. Я наслаждаюсь властью над ним, чувствую, как его тело изворачивается, пытаясь сбросить меня. Иногда, до того, как ударить ножом, я шептал имя мертвого друга ему на ухо и говорил это на его поганом языке, чтобы он знал, за что умирает. Чет домами – сдохни, ублюдок. Я ударял клинком чуть ниже левой лопатки, в пяти сантиметрах от позвоночника. Он на мгновение цепенел, затем, когда лезвие вонзалось в сердце и одновременно врезалось в позвоночник, на рукоятке ножа чувствовалось, как сердце прекращало биться. Он обмякал, а я медленно ослаблял хватку вокруг его горла, позволяя выйти последнему бесшумному выдоху. После я вытирал лезвие об него и оставлял мою «визитную карту смерти» – туз пик, для того, что бы показать его друзьям кто именно прикончил его. Чтобы они знали кто я – один из бесчеловечных убийц из SOG, пришедший за их телами и душами. Иногда ради устрашения приходилось потрошить поверженные тела врагов, отрезая руки, ноги и голову, а в брюшную полость трупа, устанавливать взрывное устройство, срабатывающее, если его потревожить. В цивилизованном обществе, эти поступки столь же отвратительны, как и ужасны, но мы далеки от цивилизации и вынуждены так поступать, чтобы внушить ужас и тем самым остаться в живых. Эта война на полное истребление и каждый из нас по обеим сторонам окоп это прекрасно осознает. И мои враги стали ненавидеть дождь так, как ненавидели его мы. Они стали называть нас Смертью с зелеными лицами. Их суеверные страхи опьяняли нас, так что мы даже и не помышляли останавливаться на достигнутом. Они даже назначали награду за наши головы – миллион пиастров за мертвого и два за живого. Они боялись нас до ужаса и были готовы платить сколько угодно, лишь бы заполучить наши головы, а еще лучше живьем. Тогда они могли пытать нас медленно и изощренно, так долго, сколько могло выдержать тело человека. Каждый из нас знал об этом и на такой случай всегда держал для себя парочку гранат.

Я помню дождь, который освежает землю и звучит так умиротворяюще. Я помню кровь, стекающую под дождем с лезвия моего ножа. Помню дождь и кровь, оставившие несмываемые пятна на моей памяти и в моей душе. Я снова растворяюсь в ночи, словно туман, спускающийся в джунгли с высоких гор. Как души убитых мною врагов отправляющихся после смерти прямо в ад. Я иду на встречу с остальными членами группы. Взгляды, которыми мы перебрасываемся друг с другом красноречивее любых слов. Мрачные лица под широкополыми панамами не выражают страха, лишь иногда на них набегает призрачная тень, чтобы исчезнуть на этот раз до конца задания. Когда мы крадемся сквозь непролазные заросли, тишина давит на уши, предупреждая о засаде впереди. В такие моменты душа готова забиться в пятки, но мы пересиливаем свои страхи и идем дальше. Холодные капли утренней росы, падающие на наши головные уборы с верхних ярусов джунглей и стекающие тебе за шиворот, иногда заставляют нервно вздрагивать и тревожно озираться. Содрогания, которые приходят к тебе, когда твой сердечный ритм замедляется, а дыхание ослабевает, неведомы ни одному живущему человеку, пока он не окажется в нашей шкуре. Мы убивали снова и продолжали жить только ради новых убийств. С каждым шагом, по направлению к границе, мы, возможно, уходили от какой-то особенной части нас самих. Части, которую постепенно и безвозвратно смывает проклятый дождь. Иногда по ночам я слышу, как эта часть умоляет меня вернуться назад, обратно к прежней жизни, но я, ее не слушаю, а привычно загоняю обратно глубоко в душу, где ее почти не слышно. Иногда эта часть возвращается во снах, мучая меня воспоминаниями о моей прекрасной и любимой жене Каролине и нашем нарожденном ребенке, погибших по вине моей страсти к риску и чудовищному эгоизму по отношению к своей и чужой безопасности. Я так долго не выдержу. Убийства и опасные задания, ставшие частью меня отчасти глушат голос совести, но с каждым разом становятся все слабее и глуше. Если я раз и навсегда не разберусь со своей темной сущностью, смерть единственное что останется в качестве последнего довода, что бы противостоять своим собственным инстинктам убийцы. Ведь если говорить на чистоту война была у меня в крови. Я убивал не ради благополучия своей родины, отстаивая ее интересы, а лишь ради себя самого. Наверное, после смерти жены что-то произошло с моей головой, раз я стал смаковать смерти и не мыслю для себя иного существования. Хоть умом я и понимаю, что эта дорога ведет прямиком в ад, ничего не могу с этим поделать. Однажды мои мучения закончатся, а вместе с ними и моя неутолимая жажда смерти.

Пригород Чиангмая. Тайлунд.

Покатый бетонный коридор привел группу к решетке, перегородившей широкий зев тоннеля. Пирс внимательно осмотрел препятствие. Посветив себе под ноги фонариком, высветил на бетонном полу, грязные следы ног. Не обнаружив ничего, что напоминало бы хитрую ловушку или западню, с уверенностью толкнул решетку ногой и осторожно зашел следом. Тихо скрипнув на ржавых петлях, решетка нехотя распахнулась ровно настолько, чтобы в образовавшуюся щель смог протиснутся боец в полном боевом снаряжении. То, что тайные ходы существуют, Сергей даже не сомневался. Накануне спуска под землю Пирс и его отряд обходили окрестности вокруг здания Посольства Нового Урала в столице Тайлунда в городе Чиангмай. Неожиданно они обнаружили по соседству вереницы разбегающихся в разные стороны проходных дворов, ничем не примечательных каменных брандмауэров, глубоких подвалов, откуда вниз уходили люки с железными скобами. Трущобы были окружены старыми приземистыми домами в один и два этажа. Примыкающие к посольству жилые дома образовывали уютный замкнутый двор, расположенный на высокой террасе, куда с двух сторон поднимались широкие растрескавшиеся лестницы из циклопических плит. С террасы в первых лучах местного светила открывался великолепный вид на живописный залив и порт, в котором разгружались баржи, пришедшие с верховий Конга. Посольство расположилось не совсем удачно – в здании бывшей резиденции Регента, откуда вело во все стороны множество потайных тоннелей и ходов. Это место почти десять лет пустовало после последнего народного восстания скинувшего династию ненавистного кровавого диктатора Дьема.

Эпсилон впервые был открыт триста с лишним лет назад, но лишь спустя два столетия задыхающаяся от перенаселенности Земля отправила сюда колонистов из Юго-восточной Азии. Поначалу все шло хорошо. Колонизация проходила согласно планам, когда неожиданно грянула беда, откуда не ждали – восстание рабочих недовольных условиями жизни. После окончания восстания бразды правления целиком перешли к временному революционному комитету, который узурпировал власть. Была установлена жесткая тоталитарная форма правления – военный коммунизм. Эта форма управления не всем пришлась по душе и со временем некоторые государства отвергли ее как радикальную, ущемляющую права свободных граждан. В Тайлунде, Даосе и Камбадже были реализованы монархические и династические схемы управления, которые противоречили идеологии коммунистического Вьетминя. С того момента началась самая длинная в истории Эпсилона неспешная и вялотекущая гражданская война, которая длится вот уже пятьдесят с лишним лет и конца ей не видно. Примерно в тоже время всякая связь с Землей была потеряна, а новые корабли больше не прилетали. Контакты планеты с другими мирами утрачены на долгие сто лет. К тому времени как планету повторно открыли разведывательные зонды Анклава, колонисты успели создать весьма мудреную культуру, чья основа была позаимствована из истории Вьетнама, Камбоджи, Лаоса и Тайланда на Земле середины двадцатого века. Постепенно древние корни стали единственной связующей нитью, уберегающих кхмеров от анархии. Они со своей слабой экономикой не могли создать высокотехнологичного общества. Их техника и вооружения находились на низком уровне, но их способность жертвовать жизнью ради победы стали залогом их невероятных успехов в междоусобных войнах. Сейчас Камбаджей управлял назначенный парламентом Регент. В обмен на военную помощь, он поддерживал хорошие отношения с вооруженными силами Нового Урала и Неостера. Континент, где развернулась эта странная война на истощение, был поделен между четырьмя ведущими державами. Первые колонисты, почти в мельчайших деталях воссоздали привычный уклад жизни на Земле, копируя свои государства, откуда происходили родом. Пролетели столетия, давно отгремели десятки кровопролитных войн за сферы влияния, и единственное что оставалось незыблемым – границы, очерчивающие исконные территории, сохранившие свой исторический облик со времен колонизации планеты. Теперь же три союзных государства Анклава – Даос, Камбаджа и Тайлунд объединились, создав нечто вроде военно-политической коалиции с целью раз и навсегда раздавить ненавистного, но могущественного соседа, поддерживаемого Земным Содружеством.

Считалось, что против кхмеров должны сражаться только кхмеры и это составляет суть той самой изюмины, что выдается Центральным командованием за некое нововведение. Однако войска союзников, как бы их ни подгоняли инопланетные советники, шли в бой вяло и неохотно. К концу третьего года войны, когда стало понятно, что невозможно избежать больших жертв и дальше откладывать неизбежное, Центральное командование стало решительно продвигать программу эскалации с привлечением дополнительных войск и средств с Нового Урала. На территории Южного Вьетминя высадились оккупационные силы, в состав которых входили пехотные и танковые дивизии. Содружество не заставило себя долго ждать и почти сразу отреагировало на вторжение – активно поддержав Вьетминь в непростом раскладе сил.

Стоит ли говорить, что вся эта так называемая концептуальная модель боевых действий создавалась не без «доброжелательного» вмешательства специалистов по особым методам ведения диверсионной войны. Воевать Анклаву и Содружеству напрямую было глупо и неразумно. Пускай же человеческая природа возьмет вверх над разумом, и колонисты уничтожат сами себя, облегчив работу по захвату власти над всеми регионами континента. Когда всю планету охватит пламя гражданской войны, а их правители будут свергнуты с пьедесталов своими недовольными согражданами, встанет вопрос об оккупации новых территорий и вряд ли народ добровольно захочет терпеть над собой инопланетную власть. Подобный исход не противоречил законам галактического сообщества, а значит был допустим. Значит, остается один путь – постепенно навязать свою помощь, сделав всех зависимой от нее. Таким образом, временная коалиция в любой момент могла расколоться и обернуться кровопролитной войной сразу на несколько фронтов. Избежать такой ситуации было главной целью и головной болью Центрального командования. Использование бактериологического и генетического оружия против людей были строжайше запрещены действующими галактическими конвентами и договорами, и это было главной проблемой. А иначе у военных были бы развязаны руки ведь в их силах истребить все население планеты в течение одной недели. К сожалению все было непросто. Снова проклятая политика становилась камнем преткновения и мешала военным. Именно поэтому пришельцы уделяли огромное внимание психологическим и диверсионным методам воздействия на умы и сердца местных жителей. Союзникам оказывалась любая посильная экономическая и военная помощь, в обмен на улучшение отношений. Пока еще велась скрытая, тайная война, но близилась полномасштабная бойня готовая стать кошмаром для всех задействованных в конфликте сторон. До тех пор, пока лицемерная помощь служила надежной ширмой для Анклава и Земного Содружества в лоббировании интересов на Эпсилоне, эти могучие силы и дальше будут тайно сражаться меж собой чужими руками. Ведь официально они не находились в состоянии войны, а значит у них не было повода к прямому столкновению.

Это оказался, затерянный в лесу поселок на берегу одного из сотен мелких притоков Конга. Давно заброшенная железнодорожная ветка вела сюда от самого шоссе номер восемь и далее в соседний городок под названием Сараван, находившийся по другую сторону границы на территории союзного Даоса. Дремотная тишина висела над рекой, и лишь в непогоду ее ровную поверхность нарушал шум дождя, да нередкие в этих местах ураганы, приходящие с моря. Настоянный на тишине и экзотических запахах джунглей воздух был так горяч и влажен, что у приезжего с непривычки кружилась голова, а тело быстро покрывалось липкой пленкой пота. Повышенная гравитация не облегчала, а лишь усугубляла привыкших к цивилизованной и уютной жизни солдат Анклава. Даже несокрушимые бойцы специальных сил оказались неготовыми к тяжелой среде, в которой им приходилось сражаться. В тренировочных лагерях Нового Урала, как уверяли инструктора, были схожие условия, но это оказалось полной чушью. Они были бледной тенью по сравнению с этими непроходимыми джунглями, горами, чьи ледяные шапки исчезали высоко за облаками и зловонными болотами, протянувшиеся на тысячи километров во все стороны. Страна тысяч озер или Эльдорадо занимала половину западной оконечности континента Вентай. Далеко на севере выжженная до черноты земля называемая «железными холмами», именно там находились истоки Конга, в предгорьях вулкана Санхой. На востоке в стороне Даоса, Камбаджи и Вьетминя дремало зеленое море девственных джунглей, горных хребтов и сотен больших и малых рек впадающих в Тонгский залив Желтого моря.

Идущий впереди группы штатс-сержант Першин, неподвижно застыл на месте, подняв вверх руку – условный знак остановиться и не двигаться. Если он сожмет кулак, значит, впереди опасность. В такой дали от оккупированного Анклавом Вьетминя, нередки стычки с партизанами из местных жителей. Они сочувственно относились к коммунистам. Эта архаичная идеология, словно зараза, просачивалась через границу с Камбаджай и Даосом и по великой «Тропе» проникала в соседние государства. Сколько бы не предпринималось попыток бомбардировок, минирования и тщательного наблюдения за этой разветвленной сетью дорог и тропок, протянувшихся на две тысячи километров, все они не приносили видимого эффекта. Только на памяти Пирса вдоль тропы было построено свыше пяти десятков временных баз и фортификаций, организованы сотни километров минных полей, датчиков движения, приборов наблюдения и почти миллион сброшенных на цели управляемых бомб и ракет. День и ночь авиация специального назначения вылетает в район Железного треугольника, что бы опрыскать с воздуха химикатами-дефолиантами вроде «Апельсинового микса», огромные массивы джунглей, для того, что бы деревья лишились листьев. Разведывательные спутники ни на минуту не сводили своего зоркого взора с лишенной растительности территории. На джунгли так же сбрасывали десятки тысяч миниатюрных датчиков фиксирующих любые передвижения. Как только один из датчиков срабатывал по этому месту активно «работала» артиллерия и авиация. Центральное командование было готово платить за одного мертвого партизана сто миллионов пиастров местной валюты или десять тысяч рублей золотом в валюте Анклава.

Рассматривая в электронный бинокль мирное с виду поселение примерно из двух десятков домов, Пирс никак не мог избавится от ощущения, что его в свою очередь внимательно рассматривают сквозь прицел снайперской винтовки. Пренеприятнейшее надо сказать чувство. С одной стороны это было невозможно – группа надежно скрывалась в глубине джунглей и даже при тщательном наблюдении никто бы их не смог заметить. С другой стороны – от местных всего можно ожидать, когда дело касалось ловушек, засад и прочих подлых штучек, в которых они были большими мастерами. Лишь относительно недавно немногочисленные группы SOG, успешно начали бороться с партизанами, выработав свои собственные методы противодействия.

– Похоже на ловушку. – Тихо шепнул Першин. – Следы ведут к поселку. Сомнительно, что кто-то из местных обезьян добровольно решил заглянуть в город на огонек. Под землю даже мы, не суемся без острой на то необходимости. А уж местные и подавно.

– Что удалось выяснить? – нетерпеливо перебил Пирс.

– Более чем достаточно. – Пожал могучими плечами штатс-сержант. – Примятая трава указывает направление движения группы. Они тянутся в обоих направлениях к тайному ходу и обратно. Грязь и глина, приставшая к обуви наших залетчиков, оставила на камнях ясные метки. Люди ушли в джунгли вскоре после рассвета, я обнаружил сбитую росу на листьях. Некоторые следы неглубокие и направлены носками перпендикулярно друг другу, значит, в команде партизан есть женщины, и они шли налегке. Я обнаружил деревья и кустарники с царапинами и содранной корой, порванную паутину, перевернутые листья показывающую обратную, влажную, сторону, а еще небрежно перевернутые камни на склонах холма.

– Картина ясная. Значица по ночам мотаются в столицу, а на рассвете снова становятся добропорядочными фермерами. Отличная работа Павел. Кстати, найденные следы расходятся?

– Так точно. Ровно за километр от поселка.

– А нет ли поблизости старых следов? – прищурился Пирс.

– Я нашел как минимум трех и недельной давности. Тут весьма оживленно, что само по себе странно. Это запретная зона и посторонних тут быть не должно. В шахту заходят с каким-то грузом, а на рассвете возвращаются в поселок налегке. Не иначе готовиться нечто веселое.

Пирс согласно кивнул. Сержант озвучил его собственные мысли. Глубина и размер следов могут многое рассказать о врагах. Женщин местные мужички используют не только по назначению – для продолжения рода и ведению хозяйства – но и как носильщиков грузов, заставляя их таскать боеприпасы и продовольствие. Бегущие люди оставляют большие расстояние между следами, а люди, идущие след в след с грузом на плечах, оставят глубокие но частые отпечатки. Кроме того, они делают края следов менее четкими как бы размазываясь. Следы волочения могут указывать на наличие раненного. Если удалось идентифицировать специфический след, имеет смысл следовать ему, даже, если группа разошлась в разные стороны. Иногда партизанские отряды специально разделяются несколько раз, чтобы в условленном месте собраться вместе, пока преследователи будут следовать одному набору следов. Если в наличии есть люди, всегда можно выделить команды следопытов на каждый набор следов. Если нет, следует выбрать один и двигаться по нему до конца, после чего выбрать другой. По возможности, нужно всегда оставаться с основной группой ведь если посчастливиться всегда есть вероятность схватить командира партизан, или же закончить преследование в пункте сбора, где можно поймать в засаду всю банду целиком.

– Скоро солнце взойдет в зенит, и тогда прощай следы. – Напомнил Першин.

Солнечный свет оказывает отрицательное влияние на чтение следов. Если потерян след, нужно вернуться к последнему видимому следу, подтвердить его, а затем начинать поиск с нового места. Нужно постоянно наблюдать за отсутствием насекомых или животных. Дикие животные Эпсилона, в том числе и хищники, как правило, пугаются вида человека, и ищут убежище, если оно находится поблизости. Летающие твари являются хорошими индикаторами присутствия врага или засад. Тут главное слушать бегущих или издающих звуки животных и отмечать это направление как опасное. Если отряд потерял след, существует множество проверенных способов. Смотреть надо внимательно и не спеша, в большинстве случаев бойцу снова удается восстановить след. Если это не удалось, необходимо доложить командиру группы преследования, чтобы он предупредил своих людей о том, что ваши следопыты будут ходить по кругу с фронта, флангов и возможно с тыла. Другим важным моментом является определение возраста следов и количества людей. Чтобы определить возраст, нужно помечать путь, на котором потревожена растительность. Стебли травы сохраняются зелеными в течение одного дня после того, как они были сломаны. Отпечатки в грязи обычно наполняются водой в течение часа, в зависимости от количества влаги в земле. Сбитые капли росы на траве и растениях укажут путь в пределах последних нескольких часов. Роса обычно держится около четырех часов после восхода солнца. Перевернутые камни высыхают под прямыми солнечными лучами за пару часов. Насекомые восстанавливают порванные паутины обычно в течение часа. Для определения возраста следов также может использоваться дождь. Если бойцы знают время последнего дождя в районе, им не составит труда выяснить, насколько старыми являются следы. Отпечатки животных, наложенные на следы, скажут, что эти следы сделаны до наступления темноты, так как большинство животных перемещаются ночью. Возможно и обратная ситуация. Если вы видите след сверху следов животного, след сделан где-то после восхода солнца. Сломанные ветви и лианы являются также хорошими индикаторами времени, так как для того, чтобы мякоть внутри стала коричневой, требуется около 10 часов. Если группе разведчиков посчастливилось наткнуться на место отдыха партизан, нужно первым делом проверить кострище. Там иногда попадаются масса интересных вещей. Правила предписывают при необходимости допрос местных жителей, которых отряд может встретить по дороге. Они могут скрывать партизан, давать им пищу, или знать, где они базируются.

– Их было семеро. – Вслух подвел итог Пирс, рассматривая следы на земле.

Рассредоточившись вокруг командира, остальные бойцы внимательно смотрели по сторонам, не проявляя к действиям командира и его следопыта излишнего интереса. Каждый в команде знал свое место и занимался непосредственно своей работой.

– А три или четыре дня назад их было всего двое или трое. Все признаки готовящегося теракта или нападения. Эти сволочи проносят в город оружие и боеприпасы.

Существует два способа подсчета количества людей. Первый используется в регулярной армии Анклава. Второй изучают Силы специальных операций и выпускники курсов рейнджеров. В первом способе берется длина среднего шага и отмеряется на земле рядом с дорожкой следов. Потом отмеряется расстояние. Примерно сорок пять сантиметров шириной через следы таким образом, что отпечатки попадают в выделенный прямоугольник с размерами девяносто сантиметров в длину и сорок пять сантиметров в ширину. Пересчитываются все целые и частичные отпечатки, попавшие в этот участок, а затем делятся на два. То есть если вы насчитаете десять следов внутри участка, то вы преследуете пять человек. В способе, что практикуют в глубинной разведке, используется длина стандартного автомата спецназовца CAR-15 «Кольт коммандос» или те же сорок пять сантиметров ширины. Используя этот способ, принято считать лишь целые отпечатки, которые видимы внутри выделенного участка. Если их четыре или менее – это именно то количество людей, которое вы преследуете и о котором вы должны доложить своему руководству. Если их пять – тогда добавьте два и сообщите о семи преследуемых. Если их шесть – добавьте два и сообщите о восьми. Это своего рода фактор безопасности, который, будет не лишним в любых обстоятельствах.

– Если здесь оживленное хождение, мы выставим «секрет» и будем ждать, когда они снова придут сюда. – Пирс стал доставать из сухарной сумки маскировочную ткань. – Сегодня на закате, мы лично познакомимся с нашими неизвестными «друзьями».

Выслеживание невозможно, если ты не имеешь хотя бы начальных знаний о местности. Перед тем, как начать действовать в районе, необходимо потратить несколько дней на акклиматизацию своих людей, если они конечно не из числа местных лоялистов. В течение этого периода может быть полезным тщательное изучение имеющихся карт и спутниковых снимков. Необходимы утомительные, но нужные встречи и совещания с местной полицией, военными официальными лицами, и населением. Разговаривать с местными фермерами, уроженцами, кто был в том районе, в котором предстоит действовать. Во время этого периода снаряжение должно быть тщательно подобрано и подогнано, должны быть проведены все необходимые тренировки и использован камуфляж подходящий только к этому региону. Потом боец глубинной разведки берет необходимый запас пищи, воды, боеприпасов и идет налегке, насколько это возможно. Некоторые следопыты из SOG одеваются как противник и используют трофейное оружие. Это полезно, если преследование и выслеживание ведутся за пределами «забора» на территориях, контролируемых врагом. Первое правило спецназа гласит – Вырабатывайте осторожность. Большое число людей, одетых в стандартное военное обмундирование, было убито по ошибке своими же собственными войсками. Тщательно взвесьте все за и против. Попытайтесь изучить как можно больше полевых навыков местных жителей. Как они используют местность, чтобы выжить? Где они добывают пищу и воду, и что они используют в качестве инструмента и оружия? Изучите информацию о местных погодных условиях. Это будет оказывать определенное влияние на ваши действия и, следовательно, на ваше выслеживание. Путем возможного найма местных уроженцев для обучения вас особенностям местной флоры и фауны, вы приобретете превосходную информацию для выживания, которая поможет вам принимать решения относительно передвижений противника. Если противник находится далеко от своих баз, он попытается жить тем, что даст земля для поддержания или даже расширения своих действий, особенно, если ему не оказывают помощь свои.

Однако не думайте, что враги являются превосходными бойцами только потому, что они уроженцы этой планеты. Нередко попадались партизаны, которые заблудились, были потеряны своими и голодали только потому, что они были такими же чужаками на этой местности, как и мы. Также, во время изучения местности, не будет лишним запомнить местные обычаи и попытаться выучить что-то из языка и фольклора. Это требует времени и усилий и при кратковременных действиях обычно невозможно, но если вы имеете время, это принесет большие дивиденды. Это может дать необходимые преимущества при следующем контакте. Чем лучше вы понимаете местных, их мотивацию, стремления, характерные черты, привычки, тактику и отношения, тем больше ваше тактическое преимущество над ним. По возможности, имеет смысл запоминать тактические особенности, использованные противником против вашего подразделения, других полицейских и боевых групп. Изучайте особенности действий противника и его отдельных командиров в частности. Наблюдайте его стандартные оперативные процедуры и записывайте в записную книжку его ответы на вашу тактику. Впитывайте каждый кусочек информации, доступной вам. Присмотритесь к местным органам власти на предмет того, кто является вождем, местным лидером, главой общины и где он находится. Затем с одним из официальных лиц, известным этому лидеру, обратитесь к нему за помощью и попросите выделить наиболее надежных, эффективных следопытов в этом районе. Правда тут был серьезный риск, так как он может симпатизировать партизанам или быть сильно запуганным ими и как пить дать его сведения заведут в ловушку. Даже если удастся выяснить, в каком приблизительно квадрате обитают повстанцы, выследить их будет не так то просто. Бойцы SOG должны находиться в прекрасной физической форме и обладать большим запасом жизненных сил, быть настороже и, прежде всего, быть уверенным в себе и своих товарищах. Ведь придется передвигаться в течение многих дней в неблагоприятных условиях, без пищи и с маленьким запасом воды, в быстром темпе и испытывать страшный психологический стресс. Выслеживание требует интенсивной концентрации, выдержки и хорошего зрения для поиска малейших деталей.