Текст книги "Океан Надежд3. Осень ожиданий (СИ)"

Автор книги: Игорь Бер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Бер Игорь М.
Океан Надежд3. Осень ожиданий 1-4

ИГОРЬ БЕР

ОКЕАН НАДЕЖД – 3

'Все дороги ведут к Морю-Океану,...но есть три главных пути: первый путь лежит волшебными странами, второй путь лежит широкими реками, третий путь лежит темными лесами, болотами, полями и речками.'

А.М. Ремизов

III: ОСЕНЬ ОЖИДАНИЙ

Глава 1: Этот славный парень Томас Уолкер

Through a Crimson Sky – Q-Factory

1.

Все кто знали кареглазого блондина Томаса Уолкера, отзывались о нем исключительно в положительном ключе. Он был молод, красив, обаятелен, способный поднять настроение даже старику, находящемуся на смертном одре. В его карманах редко водились монеты, но без сытного обеда и хорошего виски он никогда не оставался. Любая компания хотела видеть его за своим столом, любая женщина хотела затащить его в свою постель, любой ремесленник желал заполучить его в ряды своих работником, так как работал он за двоих, при этом, просил скромную оплату. Он уверенно брался за дело, стоило ему хоть раз понаблюдать за работой кузнеца, торговца или пахаря, и зачастую конечный результат превосходил любые ожидания. Он мог бы стать великим человеком, вокруг которого бы стали выстраивать новые поселения, а затем гляди и губернии, он мог бы стать губернатором этих новых поселений: мудрым, рассудительным и в меру строгим, – но Томасу никогда не хватало усидчивости. Его манила дорога, которая без конца скрывалась за горизонтом, обещая ему, что где-то там, – в местах, которые его глаза не могли разглядеть, – его ждало истинное счастье и смысл жизни. Там, – а не здесь – была его судьба, которая все еще не открылась ему по-настоящему, не поведав всех тайн.

Томас всегда предпочитал топтать пыль дорог в гордом одиночестве, в поисках тишины и уединения после долгих веселий и развлечений в тех населенных пунктах, что попадались ему на пути, но ровно в тридцатый свой день рождения он повстречал своего первого спутника, и эта встреча полностью изменила его дальнейшую судьбу. Но прежде чем повстречаться с тем, кто изменил его жизнь навсегда, ему предстояла другая встреча, с которой, собственно, все и началось.

К закату дня, когда Томас шел по заросшей тропе, до его слуха донеслись женские крики. Он остановился на месте и прислушался, оглядываясь по сторонам. С одной стороны тропы, по которой он шел, тянулось невспаханное поле, на краю которого стояли редкие небольших размеров фермы, а с другой – круто поднимался вверх зеленый холм, и также круто обрывался. У подножья обрыва начинался каменистый берег озера, которого не было видно. Но оно было там, и Томас это знал, так как видел начало озера тысячью шагами ранее, когда холм еще не скрывал его.

Он хотел продолжить свой путь, когда вновь расслышал с левой стороны от себя женский крик, который смешался со злобным и задорным смехом нескольких мужчин. Томас Уолкер присмотрелся лучше в сторону невспаханного поля и в этот раз заметил пляску нескольких силуэтов. Один силуэт петлял из стороны в сторону, падал и поднимался на ноги. За ним, не отставая ни на шаг, следовали другие силуэты-тени, которые как шакалы приближались к своей жертве, упиваясь ее криками, и отступали назад, даруя призрачную надежду на спасение.

Томас Уолкер был очень чувствительным к несправедливости и никогда в подобных случаях не мог просто пройти мимо. Его неудержимую тягу к справедливости подтверждали шрамы на руках и ногах, один шрам на щеке и дыра в предплечье от ножевого ранения. Но это его никогда не останавливало, а даже наоборот – он гордился своими боевыми отметинами и часто, засыпая в постели с очередной прелестницей, с интересом рассказывал ей о том, как он приобрел ту или иную отметину на своем теле. И женщины с восхищением слушали его рассказы, уж в этом можно было не сомневаться. Конечно, он приукрашивал свои повествования, окутывая их в практически сказочные обстановки, благо фантазия ему это позволяла, но он никогда не использовал откровенную ложь в своих рассказах, так как и без лжи ему было чем гордиться.

Девушка продолжала кричать, взывая о помощи, скорее всего сама не веря в то, что найдется смельчак или же простой человек, который услышит ее мольбы и хотя бы пожалеет, коли не заступится. Томас достал из-за пояса свой кинжал из тиминской стали и поспешил на помощь женщине.

Земля была сухой и бугристой, что замедляло его бег. К тому же сухие стебли бурьяна спутались между собой и требовали к себе особого внимания, обещая в ином случая ухватить его за ноги и повалить наземь. А он не мог позволить себе упасть, ведь подобные ошибки могли привести к потерям столь нужных минут, которые сейчас играли важную роль в спасении женщины нуждающейся в его помощи. Страх перед незнакомыми агрессивными мужчинами он не испытывал, хотя за свои тридцать лет он не раз встречался с достойными соперниками, которым он либо с трудом давал отпор, либо смиренно принимал поражения, стараясь при этом сохранить свое лицо. Судя по силуэтам, в этот раз ему должны были противостоять трое мужчин, чего ранее с ним еще не случалось.

Крики женщины становились все громче, а злорадный смех мужчин по-прежнему оставался отдаленным и невнятным, словно во время бега он не приближался к бандитам, а только к их жертве. Очень скоро он понял этому причину – поле, по которому он бежал, было населенно духами, которые проявляли свою активность с началом сумерек. Видимо, женщина была не местной и не знала особенности этого поля, раз задержалась на нем в позднее время суток.

– Эй! Не останавливайтесь! – прокричал он. – Бегите ко мне навстречу!

Женщина поднялась с колен, не прекращая размахивать в разные стороны руками. Но стоило ей подняться на ноги, как очередная сформировавшаяся тень за ее спиной, сбила ее вновь с ног и, заливаясь в жутком смехе, скрылась из виду. Томас Уолкер прибавил шагу, при этом заткнув кинжал за пояс, понимая, что холодное оружие в данном положении дел было бесполезным. Одна из теней выскочила ему навстречу, но Томас даже не сбавил шаг, и без малейшего препятствия прошел сквозь нее, лишь на короткий миг, почувствовав волну боли в деснах и покалывания в глазах. В остальном, столкновение с тенью оказалось безвредным. Оставшийся за его спиной призрак, попытался ухватиться за него сзади, но Томас быстро избавился от него, лишь увеличив немного скорость бега. К этому времени, несчастная женщина уже в очередной раз пыталась подняться на ноги и в очередной раз она была сбита с ног образовавшейся тенью у нее за спиной. Она уже полностью выбилась из сил, от чего ее крики просто превратились в усталые вздохи.

Томас подоспел как раз вовремя, потому как тени уже окончательно окружили ее плотным кругом. Уолкеру это показалось слегка странным, так как он всегда считал, что духи стараются затянуть свою жертву под землю, а не окружают с некой иной целью. Но долго раздумывать об этом он не стал, вместо этого, закричав во всю силу своих легких, он прошел сквозь круг теней, схватил женщину под мышки, взвалил себе на плечо и побежал обратно к тропе. Духи за его спиной завыли от обиды и поспешили за ними следом.

Во время бега, Томас Уолкер не переставал думать о том, что ему сильно повезло, что спасаемая им женщина была очень миниатюрной, от чего ее вес на своем плече он практически не чувствовал. Также, исходя из упругостей ее грудей, которые он чувствовал примерно в области своих лопаток, и тонкость гладкой кожи на ногах, которые он сжимал одной рукой, Томас сделал предположение, что это была очень молодая девушка.

Тени жалобно выли за его спиной и хватали то его за рубаху, то девушку за руки или же одежду. В один из таких моментов, одна из теней ухватилась за подол платья девушки, вздернув его ей на спину, выставив на обозрение ее голые округлые ягодицы. Томас накрыл ее зад обратно, при этом подметив, что ее округлости были очень даже привлекательными, но не более – о каких-либо сексуальных позывах не могло быть и речи в столь напряженный момент.

Он бежал по той же дороге, по которой мчался к девушке на помощь, что было не так уж и сложно, так как трава в поле была высокой, а потому полегла в тех местах, которыми он уже продвигался ранее и эта тропинка, созданная им, еще вполне хорошо проглядывалась в молодых сумерках закатного дня. Метелки трав хлестали его по животу, который защищала верхняя одежда. Также они хлестали и по голой коже ног девушки. Наверняка она была без сознания и не чувствовала боли, но Томас решил все же сменить положение рук так, чтобы как можно лучше защитить ее ноги от хлестанья сухой травы.

Он уже был очень близок к спасительно тропе, когда одной тени все же удалось застать его врасплох, ухватиться за его ноги и повалить на землю. При падении он услышал испуганный вскрик девушки, что навлекло его на мысль о том, что все это время она оставалась в сознании. Он поднял голову и встретился с ней взглядом. В ее глазах он не прочел страх, а только удивление или даже укор.

– Как ты? – спросил он ее. – Не ушиблась?

Вместо ответа она только покачала головой, после чего отвела от него взгляд и тут же закричала, указав пальцем куда-то ему за спину. Томас Уолкер обернулся на долю секунды, лишь для того, чтобы успеть заметить приближения полчища живых теней, после чего схватил девушку за руку и, вскочив на ноги, помчался с ней по прерванному из-за падения пути в сторону тропы. Один из более расторопных духов ухватился за ворот его рубахи и потянул сильно назад. Томас упал бы вновь, но в это раз уже девушка пришла ему на помощь, крепко сжав его ладонь в своих руках и потянув его на себя. Тень ослабила хватку, позволив живым продолжить свой бег.

На спасительную тропу они ступили одновременно, вместо последних двух шагов сделав один длинный прыжок. Тени завыли от отчаянья и злости, клубясь около них, но, не переступая черту протоптанной тропы. Томас и девушка наблюдали за их хищными танцами, тяжело дыша и по-прежнему держа друг друга за руки. Он понимал, что сжимал ее узкую маленькую ладонь слишком сильно, но ничего не мог с собой подделать. Он бы наверняка смог расслабить хватку, если бы девушка попросила его об этом или хотя бы на ее лице проступила гримаса боли, но ничего такого с ее стороны не последовало, она просто смотрела на пляшущие перед ней тени и продолжала попытки нормализовать сбившееся дыхание.

– Хуффф, это было весело, – усмехнулся Томас. – Как тебя угораздило попасть на это поле?

Девушка отвела взгляд от теней и посмотрела на своего спасителя. На вид ей было не больше двадцати, а взгляд, которым она одарила Томаса, пробудил в нем влечение к ней, чего даже не смогли сделать ее обнаженные ягодицы.

– Я думала, что этот путь будет короче. – Для столь юной особы, у нее был довольно низкий голос, хотя общего впечатления он совершенно не портил, а даже наоборот – добавлял сексуальности молодой особе. – Оказывается, я ошиблась. Впрочем, мне не впервой ошибаться.

– Как твое имя, красотка? – спросил Уолкер, слегка расслабив сжатие руки, при этом потянув ее немного назад, чтобы отдалиться от поля, над которым продолжали летать неприкаянные души, которым не нашлось место на Земле Мертвых.

Девушка одарила его своим очередным проникающим во все фибры его тела взглядом, после чего поправила свою сбившуюся челку.

– Роанна, – ответила она.

– У тебя очень красивое имя, Роанна.

– Может, позволишь и мне насладиться красотой своего имени?

Томас усмехнулся вновь. Девчонка была дерзкой и держалась вполне самоуверенно, словно уже позабыв о той опасности, что угрожала ей еще минуту назад.

– Томас. Томас Уолкер. Можешь не благодарить меня за спасение, так как я всегда чувствовал неловкость, слушая хвалебные речи в свой адрес.

– Это хорошо, потому как я даже не думала тебя благодарить, – горделиво заявила она, после чего повернулась и направилась далее по тропе в том же направлении, по которому Томас держал сам свой путь. – К мужчинам я не испытываю доверия, даже к тем, кто пытаются мне помочь.

– Позволь узнать почему? – Томас последовал за ней следом, при этом улыбка даже не думала сходить с его лица.

– Все вы одинаковые, – ответила ему девушка, посмотрев на него через плечо. – Вначале строите из себя благородных спасителей, а потом ждете, что девушки, сами приподнимут для вас подол своих платьев и нагнуться для удобства, подставив зад.

– Я не такой, – тут же воскликнул Томас, хотя про себя подумал, что не отказался бы взглянуть еще раз на голую попку красавицы.

– Все вы не такие, до поры до времени. А потом словно псы ходите за нами по пятам. – Девушка снова посмотрела на него через плечо и на короткий миг ее губ коснулась улыбка, которую Томасу удалось разглядеть благодаря лунному свету.

– Можешь мне не верить, но нам просто по пути. И я не следую за тобой, а просто иду своей дорогой.

Девушка неожиданно резко остановилась, от чего Томас чуть было не налетел на нее. Роанна встала на носочки и потянулась своими губами к его губам. Уолкера немного удивило столь резкое изменение настроение девушки, но не настолько, чтобы отказываться от столь неожиданной ласки. Девушка очень умело пользовалась своими губками и язычком. За свои тридцать лет, Томас опробовал немало женских губ, но этот поцелуй он был уверен, что запомнит на долгие годы.

Девушка резко отстранилась от него и толкнула в грудь, после чего вытерла губы рукавом своего платья.

– Что и следовало доказать – ты такой же, как и все.

– А чего ты ожидала?

– Не знаю, может быть какой-нибудь иной реакции с твоей стороны. Только не спрашивай какой, так как я сама не знаю. А все потому, что еще ни один мужчина не поступил иначе в такой же ситуации.

– Выходит, ты целуешь каждого встречного, в поисках того единственного, который сможет тебя удивить?

Вместо ответа, Роанна вновь улыбнулась, но в этот раз улыбка на более продолжительное время задержалась на ее губах. Девушка сошла с тропы, только в этот раз на другую ее сторону, на которой возвышался холм, заканчивающийся обрывом. Томас остановился, не зная как ему поступить далее. Если он пойдет за ней следом, тогда вновь получит очередную порцию обвинений о том, что он ни чем не лучше остальных мужчин, которых она встречала на своем жизненном пути. А просто продолжить путь, – таким образом прощаясь с Роанной, – ему тоже не хотелось.

Дилемму разрешила сама девушка, которая заметив, что он остался позади, повернулась назад и вытянула ему руки на встречу:

– И чего же ты ждешь? Пойдем со мной, вместе посмотрим на вечернее озеро.

Томас Уолкер поспешил за ней следом, понимая, что девица все это время просто дразнила его. Девушка шла впереди него, при этом двигалась грациозно и легко, словно танцуя под слышную лишь ей одной мелодию. Во время этих танцев, она приподнимала подол своего платья и вновь отпускала, но при каждом новом движение, ее подол поднимался все выше и выше, обнажая ее красивые ноги. Томас пристально наблюдал за ее движениями и шел за ней следом, пытаясь разобрать ту мелодию, которая девушка напевала себе. У него был хороший мелодичный голос и во многих губерниях Молодого Мира Томас был известен благодаря исполнениям своих и народных песен. Он не редко пел на разных праздниках, как у богатых людей, так и у менее обеспеченных. Он обладал приятной внешностью, но именно благодаря своему голосу, многие женщины сходили по нему сума, желая провести с ним если не всю жизнь, то хотя бы одну ночь. И даже сегодня он не просто шел по тропе в неведомом направлении, а в губернию Торайес, куда его пригласили спеть на свадьбе дочери самого губернатора. Этим он зарабатывал себе на хлеб, а иногда и на огромный кусок мяса.

– Что за песню ты поешь? Я ее мог слышать раньше? – поинтересовался Томас, продолжая следовать за девушкой, которая уже поднималась вверх по холму, не переставая мурлыкать мелодию себе под нос и кружиться в танце.

– Ты ее не знаешь, – весело отозвалась она.

– Ну, я знаю очень много мелодий, – возразил он ей.

– Все мужчины любят хвастаться своими познаниями, а на деле мало что умеют, – уже привычным тоном ответила она ему. – Ты ее точно не знаешь, по той простой причине, что ты не мог ее нигде раньше слышать, ведь эту мелодию придумала я сама.

После этого признания, подол платья взлетел высоко вверх, после чего платье спланировало наземь, а девушка осталась полностью обнаженной. Засмеявшись, она повернулась к нему спиной и побежала вверх по холму.

– Не отставай!

Томаса окатил приятный холодок, кровь хлынула бурным потокам вниз, сконцентрировавшись в области паха. Он прибавил шагу и последовал вслед за ней, на бегу избавившись от своей верхней одежды. Поднимаясь на холм, следом за голой девушкой, Томас затянул сам песню собственного сочинения, о девушке, которая был столь прекрасно, что даже ветер был в нее влюблен.

– У тебя красивый голос! – с приятными для его слуха нотками восхищения произнесла Роанна, наконец, взобравшись на самую вершину холма и остановившись.

Томас пропел еще пару строк, после чего замолчал, так как и сам добрался до вершины и, схватив девушку за бедра, прижал ее к себе и с жадностью впился ртом в ее губы. Девушка пылко отвечала на его ласку, стараясь показать ему все свои способности в любовных прелюдиях. Он скользила своим языком по его зубам и все чаше покусывала его нижнюю губу, при этом от ее укусов Томас почувствовал привкус крови на языке, но боли он не чувствовал. В порыве страсти боль казалось блаженством. Он старался пройтись ладонями по всему ее телу, а потому клеймо на ее правом плече не осталось им не замеченным.

– Это...

– У меня были проблемы с законом, – быстро ответила она, и прежде чем Томас успел задать другой вопрос, она вновь припала к нему губами.

Они стояли почти у самого обрыва, на дне которого расстилался каменистый пляж, а за ним тянулось широкое озеро, молчаливое и загадочное, освещенное лунным светом. Девушка развязала узелок на его штанах, после чего потянула их вниз. Томас переступил через не нужную в данный момент одежду и вновь прижался всем телом к Роанне, только в этот раз прикосновениям их обнаженных тел уже ничто не мешало, разве что некий амулет на шее девушки, к которому Уолкер протянул руку сразу, как только отпустил небольшую, но упругую грудь девушки.

– Что это? – спросил Томас, обращаясь скорее даже не к девушке, а к самому себе. Его бабка была ведьмой, и Томас за десять проведенных рядом с ней лет повидал немало амулетов, оберегов и талисманов. Он приподнял его выше, чтобы разглядеть получше в лунном сиянии, но девушка ненавязчиво, но ловко высвободила свой амулет из его пальцев.

– Ничего особенного, – ответила она, после чего провела несколько раз ладонью по его паху. Ощущение были приятными, но отвлечь Томаса от мыслей об ее амулете, ей все же не удалось.

– Этот амулет защищает своего хозяина от злых духов. А вернее – привлекает их, при этом они не причиняют вреда носителю данного оберега. И как это понимать?

– Очень просто, – усмехнулась Роанна, после чего сильно толкнула Томаса в грудь, который, к несчастью для самого себя, стоял непосредственно спиной к обрыву. Он вскрикнул, почувствовав, что падает в пропасть, понимая, что с такой высоты, с учетом каменистой поверхности берега, у него не было ни единого шанса сохранить свое здоровье, а может даже и жизнь. Уже падая вниз, Томас подумал о том, что Роанна оказалась первой девушкой на его жизненном пути, которая не поддалась на его красоту, молодость и талант певца. А все, потому что она была обычной воровкой и даже убийцей, которой от него были нужны только его деньги, которые, кстати, остались в карманах его штанов.

Томас Уолкер уже прощался с жизнью, но при этом, не теряя иронии на тему дня своей смерти, которой так удачно совпал с днем его рождения, когда его обнаженный зад коснулся глиняного выступа, затем некой коряги, а уже хватательный рефлекс помог ему ухватиться за корень искривленного дерева, которое вопреки всему росло на вертикальном обрыве холма. Сила притяжение его сильно тряхнуло, но пальцы его надежно сжимали удачно подвернувшуюся корягу, не позволив ему далее продолжить падение. Как только его тело перестало шатать из стороны в сторону, а ноги уткнулись в глинистую опору, Томас Уолкер позволил себе прокричать изо всех сил еще раз, только в этот раз – это был крик победителя, который вопреки всему смог отстоять свою жизнь у Судьбы, устроившей с ним подлую игру.

Радость спасения была огромной, но и она сошла на нет, когда Томас посмотрел вниз, а затем и вверх и пришел к выводу, что спуститься у него не получится, потому, как до каменистого берега озера было достаточно большое расстояние, при этом утес холма под ним резко уходил вглубь, формируя очередной обрыв, а расстояние до вершины, с которой его столкнула подлая воровка, было практически не преодолимым.

Отдышавшись и осмотрев себя для оценки количества полученных царапин и ушибов, Томас Уолкер решил выбрать путь во спасение наверх, понимая, что долго стоять на месте он не сможет, так как руки рано или поздно устанут находиться в напряжении и тогда он продолжит свое падение вниз. Осторожно и неторопливо, ища более устойчивые места и выбивая ногами себе выступы в податливой, но при этом достаточно прочной породе, Томас принялся подниматься наверх.

Вначале карабкаться оказалось даже проще, чем он ожидал, но очень скоро пальцы от переутомления уже не так хорошо цеплялись за выступы, а ноги все чаше соскальзывали вниз, от чего напряжение на руки только росло. И чем дальше он продвигался, тем сложнее ему было держаться на вертикальной поверхности. Но, несмотря на все трудности, он был уверен, что сможет их преодолеть. Раз его жизнь не окончилась сразу после падения, Томас считал, что в этот день он уж точно не умрет, иначе не было никакого смысла в появлении спасительного дерева, которое росло на крутом обрыве. Он хватался руками за новые и новые выступы, внушающие доверия своими размерами и прочностью, и не переставал напевать себе под нос веселую народную песенку о сельском дурочке, который решил, что сможет стать правителем целой губернии. Песня всегда помогала по жизни Томасу Уолкеру и в эти минуты она была тем стимулом, дающим прилив сил и помогающей двигаться вперед, несмотря на усталость.

Томас приостановился, чтобы отдышаться. Он понимал, что подобный отдых скорее был во вред ему, а не на пользу, но ничего не мог с собой поделать – уж слишком сильной была усталость. По ощущениям, он мог сказать, что точно также должен был себя чувствовать человек, которому на плечи взобрался тучный наглец, свесив с шеи ноги.

Продолжив восхождение, Томас Уолкер вспомнил о том, насколько приятным были поцелуи Роанны и насколько отдаленные от блаженства чувства его одолевали теперь. Сколько мужчин попалось в липкие сети страсти воровки и сколько из них отдали из-за этого свою жизнь? Томас предположил, что таких было не мало, и судить, в первую очередь, можно было по превосходному владению губами Роанны. Видимо, тренировки поцелуев были у нее регулярными.

К усталости, сковавшей все его тело, прибавились другие сложности – а именно комары. Они кружились над его вспотевшим телом и не брезговали кусать его за все участки тела: пятки, икры, бедра, поясницу, спину и шею. Но не их укусы досаждали ему сильнее, а выводимый ими писк у его ушей. И самое обидное было то, что он не мог отмахнуться от них. Усталость сменилась злобой на этих маленьких кровопийц, от чего в его теле включились резервные запасы сил, и подниматься вверх вновь стало немного легче. Но благодарность к комарам за это он все же не испытал.

Вначале вершина холма приближалась к нему с довольно приободряющей быстротой, но когда до холма оставалось не больше расстояния чем в три его роста, то время стало очень тягучим, а потом и вовсе остановилось. Он продолжал движение вверх, а вершина оставалась такой же далекой. И от этого он уже испытывал не злость, а отчаянье. Пальцы дрожали, по спине пот тек ручьями, левую ногу начало сводить судорога, и в этот самый момент, Томас Уолкер понял, что ему не удастся выбраться живым из этой ситуации, в которую его привела его собственная глупость, а также детородный орган. Да, если б не его всегда высокий сексуальный аппетит, он бы смог совладать с собой и не клюнуть на очередную юбку, а прислушался сразу к голосу своего разума, который поддавал ему сигналы об опасности. Но что здоровому молодому мужчине до голоса разума, когда перед глазами у него пляшет голая девица?

И вот когда до спасительной вершины уже оставалось совсем немного, его тело окончательно ослабело. Он еще мог держаться за выступы, а вот двигаться дальше вперед уже нет. И как бы он не злился на себя и не требовал сделать последний рывок, его тело категорически отказывалась его слушать. И в тот момент, когда пальцы начали разжиматься, чья-то длинная крепкая рука ухватила его за запястье и потянула вверх.

Уже оказавшись на вершине и отдышавшись, Томас Уолкер поднялся на ноги и оглядел незнакомца, что пришел ему на помощь. Спасителем оказался высокий плечистый бородач. На его широком лице белели полосы шрамов, а в глазах отражалась сияющая луна. Волосы его были длинными и спутанными, а брови широкими и кустистыми. Выглядел он довольно устрашающе. Случись в обычный день Томасу повстречать его на своем пути, он бы предпочел сохранить с ним безопасную дистанцию, расценив его как очень опасного человека, но в этот день он был готов крепко сжать его в своих объятьях и даже расцеловать.

– О, да! Да благословит тебя Океан Надежд, мой друг. Ты появился в моей жизни как нельзя вовремя! Уха!!! – издал радостный клич Томас Уолкер и позволил себе опереться о плечо бородача. – Я уже думал, что не видать мне больше рассвета солнца в своей жизни, не выпить эля в кругу друзей и знакомых, не уснуть в одной постели с прекрасной девицей и не спеть очередной песни для своих преданных слушателей!

– Ты певец? – осведомился его спаситель. Его голос был низким и хриплым, как раз под стать его внешности.

– Да! – громко изрек Томас, все еще не способный совладать с эмоциями радости. – Мое имя Томас Уолкер. Слышал обо мне?

– Нет, – бесцветным голосом ответил бородач.

– Ну да ладно, уверен, ты еще узнаешь обо мне как о талантливом певце, и в этом будет твоя заслуга. Позволь узнать имя благородного мужа, которому я обязан жизнью.

Бородач около минуты молча стоял перед ним и глядел не моргая в глаза Томаса Уолкера, словно размышляя о том, как поступить ему дальше: ответить на его вопрос или же сбросить его вновь с обрыва. Этот взгляд слегка напугал Уолкера, от чего он даже непроизвольно сделал шаг назад и повернулся так, чтобы быть лицом к обрыву, при этом держа в поле зрения и бородача, хотя сам он сомневался, что ему удастся противостоять незнакомцу, случись у того возникнуть желанию сбросить его снова с обрыва.

После продолжительного молчания здоровяк протянул вперед свою руку и Томас, с радостью и облегчением, пожал ее.

– Марк Уотер. Так меня зовут, – представился бородач.

2.

Томас Уолкер был рад обнаружить свои штаны и верхнюю одежду в целости и сохранности, но вот, что и следовало ожидать, карманы штанов были вывернуты и оголены. Роанна присвоила себе не только его деньги, но и с десяток листов бумаги, на которых были наброски и уже готовые песни его собственного сочинения, что для Томаса было гораздо большей потерей. Потерю монет он бы смог пережить, тем более что их было не так уж и много (и уж точно они не стоили его жизни), а вот потеря записей была невосполнимой.

– Тебе, наверное, интересно, почему я голый и что со мной произошло, – произнес Томас, обращаясь к своему новому знакомому, и в то же время, натягивая на себя штаны.

– Тебя ограбили, – уже с привычным безразличием ответил ему Марк. – И раз ты голый, скорее всего это сделала смазливая девица, которой не составило труда соблазнить тебя.

– Ты очень проницательный, Марк Уотер. Сам ты, куда путь держишь?

– В губернию Торайес, – ответил бородач. – Навестить друга.

– Прекрасно, выходит нам по пути, чему я несказанно рад, – искренне порадовался Томас. – Это поможет нам узнать лучше друг друга. Вдобавок я не простил бы себе никогда, если бы не отблагодарил тебя за свое спасение. Понимаю, нет ничего дороже жизни, но я готов угостить тебя и твоего друга самым лучшим элем, который только найдется в той губернии.

– Мой друг не пьет, а я не откажусь от выпивки, да только остался ты без медяка в кармане.

– Об этом не беспокойся, Марк. Ты выпьешь еще сегодня вечером столько эля, сколько в тебя только сможет влезть.

Весь путь до губернии Торайес говорил в основном Томас, в то время как Марк больше помалкивал и, как правило, соглашался с тем или иным мнением, когда Уолкер ждал от него этого. Томас поведал своему спутнику практически все знаменательные моменты из своей жизни, не забыв упомянуть и о своем дне рождении. Он рассказал Марку о том, где родился; кем были его родители; сколько у него было братьев и сестер; о том дне, когда он покинул отчий дом; о дне, когда он стал мужчиной, впервые переспав с женщиной; о том, огромном количестве представительниц слабого пола, которых он познал; о первой своей золотой монете, которую он заработал, спев песню по просьбе одного богатого человека. Одним словом, Томас поведал Марку обо всей своей жизни, в то время как сам Уотер для него оставался одной большой загадкой. Томас решил вывести на разговор Марка разными наводящими историями, но Уотер оставался молчалив до самых врат губернии.

Торайес оказался не самой чистой губернией во всем Молодом Мире, да и не самой спокойной. Факелы горели не на всех улицах, а там где они все-таки были, то освещали мрак только каждый второй или даже третий факел. На вымощенных камнем дорогах то тут, то там виднелись осколки глиняных кувшинов, грязное тряпье непонятного происхождения и обычный мусор. Часто встречались места влажные от пятен крови и, судя по стойкому запаху – мочи. С двух улиц, которым не посчастливилось быть освященными, до ушей гостей губернии донеслись бранные слова двух спорящих из-за чего-то пьянчуг. На одной улице им повстречался на пути сильно пьяный мужчина неопределенного возраста, который уткнувшись лицом в стену одного из домов, справлял малую нужду. Услышав за спиной шаги Томаса и Марка, он повернул голову в их сторону, и еле внятным голосом попросил у них пару медяков. Ни Томас, ни Марк никак не отреагировали на его просьбу, пройдя мимо, после чего попрошайка потерял к ним интерес, продолжив мочить стены строения.

Когда они подошли к дверям одной из таверн, путники расслышали нескладные пения завсегдатаев. Томас улыбнулся во все свои тридцать два зуба.