Текст книги "Тайна золотого орла, или Дима Томин и лавровый венок"

Автор книги: Игорь Леденёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 5
Неожиданная встреча

Очнулись «наши путешественники» возле того же ставка. Сонно шуршат роскошные деревья на лёгком ветру, плавно выгибая зелёные бока. Солнце, по земному, ласково пригревает. Высокое небо очаровывает голубизной и чистотой. Вода в ставке настолько прозрачная, что видно колеблющиеся стебли водорослей на дне. А лохматые камыши, окупировавшие берег, по картинному сочные и крупные.

Кругом, приветливо, чирикают птички. Усердно стрекочут кузнечики. Рядом сердито прожужжал пушистый шмель, и, приземлившись на цветок ромашки, деловито задвигал мохнатыми лапками.

Совершенно очевидно, друзья на земле, а точнее – в земной Полтаве, а ещё точнее – на берегу ставка в Яковчанском лесу.

Земля издаёт медвяный запах лета. Природа, по земному прекрасная, словно улыбается ребятам, реалистичность мира отвергает всякие сомнения о существовании чего-то потустороннего.

Дима с Андрюшей переглянулись. Сумка на месте. Одежда сухая. Товарищи одни.

– Что скажешь, Димка?

– Трудно ответить сразу. – Томин поморщил лоб.

– Ничего не могу понять! Что с нами было? Может, сон такой приснился? – молвил Андрюша и внимательно посмотрел на друга.

– Если сон, то очень реалистичный и приснился нам одновременно. А сумка на плече, из сна, или купили на Барабашовке оптом? Ведь мы отправлялись вечером на работу, возить шведов, помнишь? А сейчас, где мы и где наши шведы?

– Может, на поляне ждут? – иронично произнёс Андрюша.

– Ага, ждут, не дождутся. Уже день на дворе. По-любому, уже не ждут.

Дима встал и подошёл к пруду. Сильно вдохнув воздух, громко позвал:

– Наяда!!!

Ответа не последовало. "Наш глашатай" повторил. Опять тишина. Поверхность пруда, словно, застыла. Зеркальная гладь отражает пышные, медленно плывущие, облака. Только у берега задорно резвятся водомерки да, где-то вдалеке монотонно квакают жабы.

– А ты громче зови, громче! – подкалывал Андрюша.

"Невообразимый мечтатель" вернулся к товарищу и сел рядом. В голове вата. Всё пережитое просто не укладывается в мозгу. Некоторое время оба молчали.

– Знаешь! – нарушил молчание Дима. – Я переживал за тебя. Ведь мы были на волосок от смерти.

– Я тоже переживал за тебя! И был приятно удивлён, как лихо ты проходишь преграды.

– Наяда же сказала, что у меня определённые способности. Вот они и проявились. Хорошо, что и у тебя оказались способности.

Андрей улыбнулся краешками губ. Дима подсел поближе к другу.

– Послушай, Андрюха! У меня возникла мысль. Наяда говорила, что в мире нет случайностей. И я, оказался у ставка, не случайно. А ты, выходит, случайно?

Дорошенко поморщил лоб.

– Знаешь! Так можно далеко зайти. Вот, мы с тобой дружим, случайно, или нет? А родились в Полтаве, тоже не случайно? А, когда человек открывает в себе врождённые способности, такие, что не разовьёш, никаким трудом. Например: писать музыку или сочинять стихи.

– Сейчас и компьютеры пишут стихи.

– Это не стихи, а рифмованные строчки.

– Меня другое смущает, Андрюха! – воодушевился Дима. – Я прожил шестнадцать лет и ничего не знал о каких-то способностях. Выходит, меня вели всё это время и привели к ставку, и поставили перед фактом. Получается, кто-то решил за меня, что смысл моей жизни в доставке венка по назначению.

– Во-первых, доставка венка, это только этап в жизни, а во-вторых – у тебя был выбор.

– Любой, на моём месте выбрал бы венок. Так что это не выбор. Меня другое смущает: может судьба всего мира уже давно определена, а мы, наивные, пытаемся что-то изменить.

– Ты не прав! – возразил Андрюша. – есть несколько сценариев развития мира, и по какому пойдёт развитие, зависит от людей. В этом и состоит выбор. А что касается того, что тебя кто-то вёл, то, думаю, претендентов было несколько, просто ты оказался ближе. Вот и всё. Наоборот, нужно радоваться, что именно тебе выпала великая честь, спасти человечество.

Дима внимательно посмотрел на друга, затем нехотя произнёс:

– Всё это хорошо, только пора возвращаться к нашим баранам. Последнее, что помню, слова Наяды, чтобы, как только попадём в Полтаву, искали хату Миколы Чударя на краю обрыва, на Белой беседке.

Андрюха взглянул с лёгкой улыбкой.

– То же самое она говорила и мне.

– Ну, да. – Дима задумался. – Естественно предположить, что Наяда разговаривала и с тобой. – А потом добавил:

– Что-то не помню на Белой беседке ни хаты Чударя, ни Дударя, и вообще, никаких хат.

– Может уже построили, пока мы бродили по туннелям. – смеясь, произнёс Андрюша.

– Андрюха! Как ты думаешь, где мы?

– В Яковчанском лесу. – Андрей продолжал смеяться.

– Ты уверен?

– Абсолютно.

– А как ты думаешь, сколько времени мы отсутствовали?

– Думаю, не долго.

– Так пошли домой!

– Сейчас, только позвоню своим. – Андрюша достал мобильник и сделал вызов. На экране появилась флегматичная надпись: НЕТ ПОКРЫТИЯ.

Дима взглянул на пошарпанный, видавший виды NОКIА. Батарея до сих пор держит заряд, но связи, из-за отсутствия покрытия, нет.

"Надо же" – подумал Дима, – "после стольких испытаний мобила ещё и работает".

Томин приложил руку к сумке и похлопал плотный холст. Приятное тепло чувствовалось в правом боку.

– Андрюха! Давай посмотрим, всё ли цело внутри?

Дорошенко молча пододвинулся вплотную к другу. Ребята, аккуратно, расстегнул замки, затем заглянули вовнутрь. Оттуда ярко блеснуло золото. "Символ победы" казался из настоящих лавровых листьев. Все прожилинки чётко видны, только листья золотые.

По размерам венок, конечно, намного меньше оригинала, но после всего увиденного уже ничто не удивляло.

– Что с ним делать? – спросил Андрюша. – Опасно по улице в сумке нести.

Дима задумался. Действительно, ситуация забавная. Несколько килограммов чистого золота, разыскиваемого по всей Украине, причём не только людьми, преспокойно лежит в потрёпанной холщовой сумке.

– Слушай! А он тяжёлый? – спросил Андрюша.

– Килограммов пять-шесть.

– Больше ему не съесть… Димка! А давай, я понесу, или по очереди будем нести?

– Спасибо. Он не тяжелый. К тому же, русалка мне поручила нести венок.

Дорошенко засмеялся.

– Она тебе что, резолюцию написала на гербовой бумаге, и печать поставила, да?

Дима промолчал.

– Чего, молчишь? – не выдержал Андрюша.

– Сам знаешь.

– Послушай! Мы были…, я даже не знаю, где мы были! Но, сейчас, снова в Полтаве. Тут другие законы…

– Андрюха! – перебил его Дима. – дальше венок понесу я, давай закончим этот разговор. Лучше, если носильщик у венка будет один.

Андрюша прыснул со смеху.

– Димка! Так тебя можно поздравить с почётным званием "Носильщик венка"!

– Андрюха! Не прикалывайся!

– Дима! А как " разум океана " возвращал венок? – уже серьёзно спросил Андрей.

– Всё было, словно во сне. Детали даже не запомнил. Помню, что подплыли к самой поверхности, потом нырнули. Световое море сделалось ослепительно-белым. В голове зазвучали вопросы, откуда я, зачем венок. Только, я сам себе их задавал. Но на самом деле, я их не задавал. Понимаешь?

Андрюша сочувственно покачал головой:

– С тобой всё в порядке?

– Со мной всё в порядке, Андрей! Просто я не могу объяснить, что с нами произошло. Там, на дне светового моря, всё было так необычно. У меня, просто, нет слов. Этот "Разум океана", непостижим. Он разговаривал со мной, воздействуя на мой мозг. Это трудно передать словами. Нам этого не дано понять, как собаке не дано понять алгебру.

– Дима! А как ты забрал венок?

– Просто, почувствовал венок на плече, и поплыл обратно. Вот и всё.

– Ты видел под водой, я хотел сказать под "светом"?

– Видел только ослепительно-белый свет и больше ничего.

– Да, всё это трудно объяснить.

– Обманула нас русалка. – с грустью подытожил Дима. – Обещала просветить про "Разум океана" и не рассказала.

– Ты что, хотел, чтобы она тебе лекцию прочитала, пока ты без сознания крутился по спиралям? Наяда ведь сказала, что расскажет позже.

– А когда позже? Вот сейчас это "позже" и наступило. Только нет теперь русалки. Где она? – Дима с досадой потёр лоб, а потом резко обернулся к другу.

– Слушай, Андрюха! Ты тоже спрашивал?

– Конечно. – Андрюша улыбнулся.

– Слушай, "несостоявшийся носильщик венка"! – иронично произнёс Дима, – думаю, не зря русалка поведала про этого, как его, Дударя, нет – Чударя. Давай выберемся в город, определим, что к чему и попробуем его найти. Хотя я лично, никакой хаты на краю обрыва не знаю. А что касается безопасности, думаю, никто не подумает, что в потрёпанной, холщовой сумке золотой лавровый венок.

– Ты, прямо Шерлок Холмс! – весело ответил Андрюша.

Ребята поднялись и пошли по направлению к сиреневой роще. Им не терпелось взглянуть на рощу и поляну.

Дойдя до места, где должна начинаться роща, не обнаружили никаких признаков сиреневого туннеля. Кругом весело шелестят молодые кленки.

Пошли по тропинке. Утоптанная тропа начала петлять, раздваиваться, опять петлять, снова раздваиваться и никак не хотела выводить на заветную поляну. Да и лес, какой-то другой, более чистый, более девственный. Ни пустых бутылок из под пива, ни пачек от сигарет, ни бумажек от мороженного.

Наконец вышли на просёлочную дорогу. Хорошо утрамбованый песок с выжженной чахлой травой.

– Что-то не припоминаю такую местность в окрестностях Полтавы. – встревожено сказал Андрюша. – Дима! Где мы вышли? Случайно, не возле Диканьки?

– А где наша поляна и сиреневая роща? – в недоумении спросил Дима.

Ребята ничего не могли понять. Допустим, не нашли рощу и поляну, но долго петляя по тропинкам непременно выйдешь на Зеньковское шоссе. Там непрерывно гудят машины и всё застроено до самых Стасей, а тут дикая просёлочная дорога, звенящая тишина и даже линий электропередач не видно.

С двух сторон дороги простираются огромные, поросшие сочной травою поля, окаймлённые лесом, словно курчавой бахромой. Вдалеке, вдоль дороги виднеются низкие хаты под соломенной крышей. Несмотря на дикость, местность что-то мучительно напоминает.

Вдруг, вдалеке послышался стук копыт и скрип колёс. Вскоре из-за деревьев показалась худая лошадь, запряжённая в обычную телегу. Замученное животное, напрягая костлявые бока, еле тянуло повозку. Крупные вены длинными молниями вздулись на дряблых мышцах. Деревянные колёса, оббитые проржавевшим железом, издавали пронзительный скрежет. Корпус телеги, сбитый из необтёсанных брёвен, смешно качался на ухабах. Огромный хомут, как арка, возвышался над сгорбленной шеей животного.

Правил телегой, восседая на сене, бородатый, нечёсаный мужичок, в тёмной, изломанной фуражке, холщовой рубахе и просторных шароварах. Босые, грязные ноги свободно свешиваются с левого бока телеги и покачиваются в такт езде. Увидав ребят, мужичок вытянул от удивления морщинистое лицо, словно увидел инопланетян, и даже слегка приостановил лошадь.

Ребята тоже порядком удивились. Такого колоритного кадра не встретишь даже в самом отдалённом хуторе. Андрюша сделал шаг вперёд и дружелюбно произнёс:

– Здравствуйте! Подскажите, пожалуйста, как нам добраться до Полтавы?

Мужичок побелел от ужаса, даже борода разошлась в стороны, как хвост павлина, потом, что есть силы, стеганул лошадину и быстро, издавая душераздирающий скрежет, помчался к чернеющим хатам.

– Мужичок, конечно, странноватый, и одет старомодно. – произнёс Андрюша. – Может со "Шведской" сбежал?

Дима ещё раз глянул на два бескрайних поля, раскинувшихся по обеим сторонам дороги, и его осенило.

– Андрюха! – сказал "мыслитель", указывая на поля. – Это и есть Поле Полтавской битвы! А просёлочная дорога – Зеньковское шоссе! Не видно цехов Автоагрегатного завода и других строений, потому что… мы…мы попали в другое время!!! И мужичок на телеге, не пациент "психушки", а крестьянин начала двадцатого века. Потому-то и отреагировал на нас, как на космонавтов. А чернеющие впереди хаты – и есть Полтава!!! Мы, в тысяча девятьсот каком-то году, не знаю точно в каком, но, надеюсь, до революции. Не зря Наяда говорила, что попадём не в своё время. Вот и не попали. Точнее мы попали!!! И теперь срочно нужно идти на Белую беседку, к этому, как его, Чударю.

Андрюша застыл, молча, переваривая услышанное. Потом весёло улыбнулся и заразительно засмеялся.

– Димка! Ты себя в зеркало видел?

Дима глянул на друга и понял вопрос. Словно в первый раз увидел на Андруше клетчатую польскую рубашку с коротким рукавом; смятые, синие, секендхендовские джинсы; старый мобильник на поясе и полосатые турецкие кроссовки. Затем внимательно глянул на себя: джинсы, кроссовки и белая хлопковая футболка. На футболке яркими красками нарисована летящая ракета и большими латинскими буквами написано: АСТРОНАВТИКА. В ответ он разразился таким же весёлым смехом.

– Этот мужичок нас, наверное, за нечистую силу принял. – смеясь, комментировал Андрюша.

– Его можно понять. Ты бы в лесу встретил двух гуманоидов, как бы поступил?

– Побеседовал бы с ними, на пивко пригласил.

– Ладно, пивко. – лицо Димы стало серьёзным. – Нам нужно подумать, как пробраться к этому, Чударю. Судя по месту, мы, где-то, в районе Зеньковского переезда. Белая беседка как раз на другом конце города. Пробираться через центр в таком виде, наверное, не стоит. Думаю, лучше спуститься вниз Яковчанским лесом, а затем через Подол подняться по Панянке к Солнечному парку. А там, всего один квартал до Белой беседки.

– Логично. – подтвердил Андрюша. – В тебе всё явственней проступают, просто выпирают, задатки "великого стратега".

– Андрюха! Не иронизируй!

– Димка! А ты не будешь жалеть, что не побываешь в Полтаве начала двадцатого века? – уже серьёзно спросил Андрей.

– Буду. – Дима задумчиво глянул на друга. – Но, может, у нас ещё будет возможность побродить по центру в соответствующей одежде после встречи с этим, Чударём.

– А если не будет? – не унимался Андрюша.

– Значит не судьба. Но по – любому, мы будем идти Подолом, Панянкой и частью Октябрьской.

– Мне сейчас больше всего хочется побывать на круглой площади и увидеть Золотого орла. – в голосе Андрюши чувствовалась решимость.

– Мне тоже хочется, только нельзя так рисковать золотым венком. На круглой площади полно полиции, а мы слишком приметные. Давай соблюдать осторожность!

– Хорошо, – согласился Андрюша. – Уболтал. Только дойдём до Зеньковского переезда, уж очень интересно на него посмотреть. А там нырнём в лес и спустимся на Подол. А сейчас снимем рубашки и кроссовки, чтобы меньше выделяться. Ты видел, мужик босиком ехал. И мы босиком пойдём!

– Согласен, – сказал Дима и снял футболку, а затем кроссовки.

А Андрюша отстегнул мобильник и положил в карман, затем скинул кроссовки и рубашку. Кроссовки с футболкой положили в рубашку и завязали авоськой. Так и пошли по просёлочной дороге в Полтаву. Дима с сумкой, Андрюша с авоськой.

В джинсах, голые по пояс, босиком наши искатели приключений никак не походили на пилигримов, особенно Андрюша, чей накачанный торс не соответствовал типичному телосложению того времени.

Вскоре хаты заметно приблизились, вблизи оказавшись низкими мазанками под соломенными крышами. Из ближайшего двора неистово загавкала собака. К ней присоединилась вторая, затем третья и вскоре вся улица залилась звонким, многоголосым лаем.

Из одинокой, покосившейся хаты вышла высушенная старушка в платке, отрешённые глаза даже не взглянули на ребят. Очевидно, бабушка плохо видит.

Из другого двора прямо на улицу выскочил шустрый мальчонка, лет девяти, но, увидев наших героев, бросился обратно и быстро заскочил в хату, шумно хлопнув дверью.

Двое мужиков у плетня, завидев странного вида юношей, смолкли и тупо уставились на них, но Дима услышал конец фразы, неторопливо обронённой одним из мужиков:

– … підем на зустріч до царя – батюшки.

Дима шёл, а в голове, не смолкая, вертелась фраза: "… підем на зустріч до царя – батюшки… підем на зустріч до царя – батюшки…"

– Андрюха! Царь – батюшка приезжал в Полтаву?

– Царь или батюшка?

– Не прикалывайся! Ты знаешь, о чём я спрашиваю!

– Да. Николай ІІ приезжал в Полтаву 2 июля 1909 года на двухсотлетие Полтавской битвы и встречался с народом на выезде из Полтавы в сторону Зенькова возле Поля Полтавской битвы. На том месте сейчас стоит каплычка.

– Андрюха! Сейчас 2 июля 1909 года и сейчас сюда приедет Николай ІІ.

– Прямо сейчас, прямо сюда и приедет. – с иронией сказал Андрюша.

– Ну, на площадь, вдоль Зеньковской улицы.

– Там, наверное, сейчас не площадь, а дремучий лес. – в голосе Андрюши продолжали звучать иронические нотки.

– Слушай, Андрюха! А пошли на встречу с царём!

– И пошёл ты на встречу с царём!

– Пообщаемся с самодержцем, предостережём его от коммунистов. – не обращал внимания на подколы Дима.

– Димка! Ты серьёзно?

– Вполне.

– Там, наверное, полиции больше, чем деревьев.

– Ну и что. Народу тоже много будет. А после, между деревьями прямо на Подол. Когда ещё будет возможность увидеть живого царя.

Разговор скорее продолжался для самоуспокоения. Оба, про себя, твёрдо решили, что обязательно пойдут на встречу с Николаем. Хотя, голос разума выказывал сомнения и отговаривал. Голос разума шептал, что лучше юркнуть, прямо сейчас, в лес и все дела. А там, на площади, кто знает, как выйдет.

Томину, голос разума даже подсказал блестящую мысль: переждать в лесу до темноты, а под покровом ночи, незамеченными, пробраться на Белую беседку. Так риск будет минимальным, но Дима не слушал голос разума. Его вели чувства. Подняли и на крыльях понесли на встречу опасности. А в голове звучала, бесконечно повторяясь, как поломанная пластинка, одна фантастическая фраза: " Неужели я действительно увижу настоящего царя. Нет. Это невозможно…"

Охваченные волнением, ребята не заметили, как дорога, вильнув и выгнувшись, остановилась перед железнодорожным переездом. Возле переезда низкая деревянная будка, рядом выцветший шлагбаум. Ошарашенный смотритель, не мигая, долго глядел на странных путников.

За переездом, лента дороги стремительно убегала в даль, вдоль цеплявшихся одноэтажных, покосившихся домишек. Людей заметно прибавилось. Попадавшиеся навстречу прохожие с удивлением рассматривали друзей, но основная масса народу шла в том же направлении что и ребята.

– Да ведь это ж та самая Зеньковская улица. – тихо сказал Дима.

Андрюша в ответ улыбнулся.

Загородная, не мощеная Зеньковская пестреет, как центральный проспект. С обеих сторон улицы, развёрнутые под разными углами, стоят неисчислимые телеги с опущенными хомутами. Остроносые крыши грязно-белых, холщёвых палаток теряются вдали. Возле телег пасутся кони, нервно пощипывая вытоптанную траву. За палатками поднимаются седые дорожки дымков от костров. Воздух наполнен дымом и дышится тяжело.

– Слушай, Димка! Тут целый палаточный городок. – воскликнул Андрюша.

– Городище. – откликнулся Дима.

– Мегаполис, по местным меркам.

– А ты разве не помнишь, что крестьяне со всей губернии посылали своих делегатов на встречу с царём? – язвительно спросил Дима.

– Ага. Как сейчас помню. – иронически ответил Андрей и добавил: – А ты откуда знаешь? Чай не жил ещё в то время.

– Чай не жил, но чай читал об этом событии.

Пройдя метров сто, увидели слева огромную прямоугольную поляну полностью набитую разношерстным людом. Возле дороги высится небольшая трибуна, оцепленная полицейскими, и только там остаётся немного свободного места.

Перед трибуной суетятся фотографы, устанавливая на треножниках громоздкие фотоаппараты. Виднеется так же массивная кинокамера. За трибуной тихо переговариваются холёные господа, очевидно местные чиновники.

– Смотри! – Дима указал на кинокамеру. – Прогресс уже на высшем уровне.

– Ага. – засмеялся Андрюша. – Ещё, чего доброго, попадём в кинохронику 1909 года.

Толпа пестрит разными красками и оттенками, словно палитра самобытного художника. Запылённые крестьяне из окрестных деревень, горожане в добротной одежде, строгие военные и множество нищих. Выделяются широкоскулые бородатые мужики и колоритные бабы в цветастых платках. Толпа гудит, как растревоженный улей, нетерпеливо ожидая царя.

Основная масса народу уже собралась, но отдельные ручейки ещё стекаются в это клокочущее озеро, вынуждая толпу плотнеть.

Ребята подошли и попробовали затесаться в толпу. Куда, там! Народ стоит так плотно, что не пробиться и на сантиметр. А до трибуны ещё очень далеко. К сожалению, ребята пришли слишком поздно, но к счастью на них никто не обращает внимания. Все увлечены ожиданием встречи с государем.

Дима выше Андрюши, поэтому, взглянув через головы, первым заметил в конце улицы ползущие чёрные машины. Одна, вторая, третья, четвёртая, пятая.

Издалека машины походили на выползающих из норы неповоротливых жуков, усердно перебирающих лапками и выбирающих лучшую дорогу.

Прошло какое-то время, но машины, словно приклеились к месту и находились ещё далеко. В толпе послышался гул волнения. Шум нарастал. Задние напирали на передних. Пробиться сквозь более плотные ряды стало ещё сложней.

Наконец, машины медленно увеличились до естественных размеров, подъехали к трибуне, тихо остановились. Из второй вылез подтянутый офицер, проворно подскочил к задней дверце и элегантно распахнул.

Оттуда неспешно вылез человек среднего роста, в фуражке и мундире полковника русской армии. По толпе пробежал гул восторга. А когда человек выпрямился, все увидели строгий профиль с рыжеватой, аккуратной бородкой. Толпа взорвалась овациями. Все узнали русского царя Николая ІІ.

Из других машин так же стали выходить люди, и свободное пространство возле трибуны постепенно заполнилось.

Особенно привлёк внимание энергичный человек, невысокого роста с чётким профилем и аккуратными усами.

– Смотри, вон то Столыпин, премьер-министр. – сказал Дима, указывая Андрюше на этого человека.

– Именно таким я его и представлял. – улыбнулся Андрей.

Но все взоры были прикованы к царю. " Этого не может быть! Живой царь!" – неумолимо звучало в Димином мозгу. Сердце неистово билось. В висках бешено пульсировала кровь. А Николай вышел из-за машины, поклонился народу и медленно направился к трибуне.

Томин вспомнил, как в Полтаву приезжал президент Украины Виктор Ющенко. Чёрный, фешенебельный мерседес. Сам Ющенко за рулём. Мордовороты-охранники, бесчисленные машины сопровождения, куча ментов, как в форме, так и в штатском.

А перед ним, приезжал премьер-министр Янукович. Тогда, на несколько часов, перекрыли всё движение в центре, и многие опоздали на работу.

А царь тем временем взошёл на трибуну. Воцарилась полнейшая тишина. Люди, молча, лицезрели государя.

Николай поздоровался, поздравил всех с двухсотлетием Полтавской битвы и остановился на важности этого события для русского государства. Провёл параллели с сегодняшним моментом, а также пожелал мира и благополучия.

Говорил неторопливо, мягким и спокойным голосом. От него веяло неподдельной интеллигентностью, искренностью и порядочностью.

Стало слышно, как рядом прожужжала муха. Все, затаив дыхание, слушали императора.

Глядя на русского царя: доброго, порядочного, умного человека, чьё имя после смерти причислили к лику святых и, зная, что будет с ним после революции, глаза Димы наполнились слезами. "Невообразимый мечтатель" глянул на Андрюшу. В Андрюшиных глазах тоже сверкали слезинки. Первый раз Дима видел друга в таком состоянии.

Томину безумно захотелось крикнуть: " Беги! Беги быстрее из этой забытой Богом страны! Тебя зверски убьют через двенадцать лет! Расстреляют в упор вместе с женой и детьми! " – но слова застряли где-то в горле.

В глазах потемнело. Виски вот-вот разорвёт молотом бьющая кровь.

А Николай медленно спустился с трибуны и направился к ожидавшим его крестьянам. Царя провожали приветственными криками. Стоял невообразимый шум.

– Мабуть гроші розкидать не будуть. – с досадой сказал стоящий рядом коренастый мужичок с взлохмаченной бородой, бомжеватого вида.

Толпа слегка качнулась. Началось движение, люди стали расходиться, но многие подались вперёд, в надежде протиснутся к царю. Появились бреши. Царь с кем-то живо беседовал.

"Надо любой ценой спасти царя!" – безумная мысль, как молния, прожгла Димино сознание. "Спаситель" рванулся вперёд, в освободившееся место между людьми, но дальше протолкнуться оказалось не просто. Всё же Дима протискивался, активно работая локтями и плечами.

– Ти чого пихаєшь! – услышал в свой адрес от низкорослого седоватого мужичка.

Не обращая внимания на реплику, "наш боец" шёл вперёд упорно и напористо. Джинсы слегка увлажнились, колени дрожали от напряжения, волосы слиплись на висках.

Толстая баба в цветастом платке сердито крикнула:

– Куди ти лізеш, чортяка! Хіба царя не бачив!

Солёная струйка пота, преодолев бугорок под виском, медленно потекла по щеке. Перед глазами весело плясали солнечные зайчики, мембранно преломляя пространство, но Томин, чуть не рассмеялся. "Хіба царя не бачив." вроде бы в то время можно "бачить" царя каждый месяц, а вечером пересмотреть встречу помазанника с народом по телеку или в Интернете. Хотя в то время газеты и фотографии уже были.

В толпе поднялось медленное броуновское движение. В этом движении возникали всё новые и новые бреши, в них, как быстрая молекула, заскакивал "наш герой".

– Чего ты так спешишь? – услышал Дима Андрюшин голос, с трудом перекрывающий нарастающий гул. – Царь до ночи будет разговаривать с народом. Успеем ещё поговорить с Николаем.

– А ты откуда знаешь, что до ночи? – с иронией, спросил Дима.

– Читал. – засмеявшись, ответил Андрюша.

Симпатичная женщина в цветном платке, стоящая рядом, явно слышавшая диалог друзей, с интересом глянула на Андрюшу и хитро улыбнулась. Дима перевёл взгляд на женщину. Красивое, с правильными чертами лицо кого-то мучительно напоминало. "Наш следопыт" интуитивно почувствовал, что женщина знает всё.

После разговора, Дима стал продвигаться уже гораздо медленнее. Но, когда осталось преодолеть шесть-семь рядов, стали хорошо видны выразительные силуэты жандармов.

"Как же их пройти?" подумал Дима.

Встал на цыпочки, глаза засверлили по толпе в поисках государя. Тот продвинулся далеко вглубь лагеря. Николая со всех сторон обступили крестьяне.

Люди, стоящие перед Димой, не собирались расходиться. Очевидно, тоже хотят встретиться с царём.

Жандармы пропускали по несколько человек, чтобы не возникла давка.

– Так мы будем до ночи стоять. – в отчаянии, произнёс Дима. – Что же нам делать?

– Идти на Белую беседку. – мелодичным голосом, сказала женщина в цветном платке, оказавшаяся и тут, "случайно", рядом.

Ребята переглянулись. Дима глянул на собеседницу. Проницательные глаза, не мигая, смотрели на друзей.

– Вам туда нельзя. – Женщина, загадочно улыбнулась и указала на лагерь.

– Кто Вы? – спросил Андрюша, но ответа не последовало. Весёлая дама исчезла так же неожиданно, как и появилась.

Друзья ещё раз переглянулись. Дима явно не знал, как поступить, но уходить не хотелось. Постояв некоторое время, вновь начал упрямо пробираться вперёд.

"Кто эта незнакомка? Что она хотела?" – крутилось в Диминой голове.

Прошло довольно много времени, а ребята практически не продвинулись. Николая уже даже не было видно. Государь зашёл далеко вглубь лагеря.

– Так мы, точно, будем стоять до ночи. – с досадой, произнёс Андрюша.

– Что ты предлагаешь? – спросил Дима.

– Давай обойдём поляну слева. Может, там свободно.

Наши путешественники стали медленно пробираться в поредевшей толпе, обходя поляну по периметру. Людей встречалось ещё достаточно много, но двигаться можно было уже сравнительно легко.

Обойдя метров триста, друзья заметили явную брешь, и смело двинулись к лагерю между высоких стволов деревьев. Но неожиданно из-за пышных кустов, растущих перед деревьями, показались жандармы.

– Кто такие? – Сиплым голосом спросил один из них.

– Мы…мы к царю. – неуверенно, ответил Андрюша.

– Какого сословия будете? – вновь послышался вопрос.

– Мы дворяне. – уверенно соврал Дима.

– Кто? – удивился жандарм. – Дворяне? А ну, покажите документики?

– У нас с собой нет документов. – парировал вопрос Андрюша.

– Тогда пройдёмте в отделение, для выяснения личности. Может, Вы шпионы?

Человек пять-шесть жандармов стали медленно продвигаться к ребятам. Дима понял, что это почти конец. Андрюша быстро наклонился к его уху и тихо произнёс:

– Бежим.