Текст книги "Дым над Ульшаном"

Автор книги: Игорь Пронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

9

Агнеша решила немного погулять по дворцу – все-таки не каждый день оказываешься в гостях у герцога. Пройдя по длинному коридору, она очутилась в еще одном зале, таком же пустом. Пустота немного смущала девушку: по ее мнению, герцог должен был и жить как-то веселее, и охраняться надежнее. Впрочем, всем здесь заправлял этот полуэльф Ираклиаз, поэтому удивляться было нечему. Подозрений она не боялась: именно так и должна была вести себя втершаяся в доверие к Хлумизу аферистка. Если поймают – покается.

Постучав для приличия в первую попавшуюся дверь, Агнеша заглянула ее и сразу же увидела драгоценности. Самые настоящие, сверкающие алмазами, да еще эльфийской работы. Пройти мимо было просто невозможно, девушка вошла в комнату и огляделась. Это тоже была спальня, только кроме кровати и шкафчика здесь еще было несколько больших, дорогих зеркал. Агнеша посмотрелась в одно, самое большое, а потом снова повернулась к драгоценностям.

Они лежали на комоде, словно специально выставленные напоказ. Первым делом девушка подумала, что хорошо было бы переложить их в карман, но эту мысль пришлось выкинуть из головы. С эльфами шутки плохи. Мошенница, конечно, могла бы их взять – но только очень глупая мошенница. Не если не взять, то отчего не надеть на минуточку? Комната, полная зеркал, словно специально создана, чтобы их примерить. Еще раз осмотревшись и не заметив никаких примет отошедшей на минуту хозяйки, Агнеша шагнула к комоду.

– Не нужно их трогать!

Девушка даже подпрыгнула от неожиданности. Перед тем самым большим зеркалом стоял молодой светловолосый человек и внимательно себя разглядывал. Агнеша готова была поклясться, что мгновение назад его здесь не было.

– Я и не хотела их брать.

– Вот и отлично, – молодой человек обернулся, блеснули знакомые желтые глаза. – Добрый день, юная госпожа.

– Доброго дня и вам, господин, – присела Агнеша. – Счастлива вас видеть. Рука уже зажила?

– Что?.. Ах, да, конечно, – незнакомец небрежно взмахнул правой рукой. – Это была пустяковая рана. Но я хочу сказать вам, что этот замок, Викенна, буквально напичкан заклинаниями. Даже просто ходить по нему – и то небезопасно, а уж трогать я вам ничего не рекомендую. Вы можете просто погибнуть, хотя эти ловушки выставлены отнюдь не на вас.

– Я не успела в прошлый раз договорить: меня зовут Агнеша, – сказала девушка, хотя вроде бы не собиралась этого делать. – А вы кто такой?

– Простите, что не представился, – смутился молодой человек и вышло это у него настолько очаровательно, что Агнеша едва не растаяла от восторга. – Но вот в чем дело – лгать вам я не хочу, а назваться могу лишь при условии, что вы никому не скажете моего имени. Вообще: не стоит никому упоминать о нашей встрече.

"Как все-таки жаль, что он из этих неприятных полукровок," – мысленно вздохнула Агнеша.

– Я никому не скажу о вас, если это секрет. Могу поклясться.

– Не нужно, я вам верю, конечно же. Меня зовут Элоиз.

– Вы служите здесь, у герцога?

Молодой человек помолчал, разглядывая почему-то потолок.

– Тут очень скверно, в этом замке, очень опасно, – сказал наконец он. – Уезжайте отсюда, Агнеша, прямо сейчас. Так будет лучше всего, поверьте мне. Вообще, что вы здесь делаете?

– Я дочь профессора Хлумиза, которого призвал к себе герцог. Поэтому уехать, как вы понимаете, не могу, – улыбнулась Агнеша. – А...

Элоиз быстро прошел мимо нее и выглянул в коридор.

– Идите сюда, юная госпожа. Выйдем из комнаты.

Агнеша послушалась, надеясь на совместную прогулку, но Элоиз, сделав лишь два шага, тут же вернулся назад.

– Еще раз вас прошу: не трогайте здесь ничего! Это очень опасно!

Прежде чем девушка успела ответить, Элоиз закрыл дверь. Тут же она услышала быстрые легкие шаги, и через мгновение в коридоре появились два эльфа. Они несли луки, снаряженные стрелами, в руках, и на Агнешу покосились не слишком дружелюбно. Девушка посторонилась, и лучники проскользнули в комнату. Почти сразу оба вышли обратно, и так же быстро удалились.

– Элоиз? – заглянула Агнеша в комнату.

Как она и ожидала, там никого не оказалось.

– Милый молодой человек, – прошептала она. – Вот только уходит все время не прощаясь.

10

Вернувшись к отведенным для гостей спальням, Агнеша обнаружила профессора спящим, а его секретаря усердно строчащим стихи. По мнению девушки, обоим стоило бы заняться своими прямыми обязанностями, но по понятным причинам ни от того, ни от другого бессмысленно было чего-либо добиться. Скучая, Агнеша еще немного походила по коридорам, но в комнаты, помня о предупреждении своего странного знакомого, заглядывать побоялась. Наконец со стороны трапезной донесся громкий топот и перед гостьей появился уже знакомый ей кучер-полуэльф.

– Ужин готов! – довольно фамильярно сообщил он и даже слегка пошевелил ушами. – Вкусный!

– Передайте, что мы сейчас придем, – попросила его Агнеша и отправилась отрывать от важных дел своих спутников.

Кей на слово "ужин" отреагировал бурно: скомкал исчерканные листы и запихнул их за пазуху, всем своим видом показывая, что готов немедленно сожрать хоть тролля.

– Не знала, что за стихосложением можно так проголодаться, – покачала головой Агнеша.

Она все еще раздумывала: не рассказать ли об Элоиз друзьям? Но, во-первых, Элоиз все-таки был удивительно мил и загадочен, а охота мерзкого Ираклиаза, скорее всего, ведется именно на него. Что, если Римти или Хлумиз проговорятся? В любом случае Элоиз, кем бы он не являлся, пока играет на ее стороне. И, во-вторых, Агнеша дала слово никому не рассказывать... Само по себе это слово ее мало тревожило, но в сочетании с первым пунктом также приобретало некоторый вес.

– Ты что-то еще хочешь мне сказать? – спросил Кей.

– Да. Идем стаскивать с кровати папочку.

С этой задачей справиться оказалось куда сложнее, впрочем, девушка уже была готова к этим трудностям. В шкафчике оказался кувшин с водой, но Кей, по доброте душевной, предложил не выливать его сразу весь на Хлумиза, а сперва побрызгать в лицо. Профессор, как ни странно, немедленно очнулся, зато категорически отказался вставать.

– Я не хочу есть! Оставь меня в покое, Вселенная!

– Вас ждет герцог, отец! – нахмурилась Агнеша. – Ведите себя прилично хотя бы в гостях!

– Зря я согласился на дочку, – пробормотал профессор. – Секретарь! Защити меня!

– Мы можем сказать, что господину Хлумизу нездоровится, – предложил Кей.

– Тогда Ираклиаз явится его лечить, разве ты забыл? Вставайте, профессор! Вам нужно охранять герцога!

– Нет, мне это совершенно не нужно, – признался Хлумиз. – Кроме того, я ведь уже доказал совсем недавно, что ему ничто не угрожает! Демон просто не сможет проникнуть в замок, охраняемый лучниками и сильным магом.

– И это верно, – подтвердил Кей. – Герцогу ничто не угрожает, и нам тут делать совершенно нечего.

– Почему же Ираклиаз считает иначе? Неужели он глупее вас? – не без иронии поинтересовалась Агнеша у профессора. – Вставайте, иначе он явится сюда.

Еще немного покряхтев, Хлумиз все-таки позволил себя поднять. Вселенная, если уж привяжется, то не отстанет... Пока Кей поправлял на старике сюртук, стараясь его хоть немного разгладить, а заодно незаметно вытащить проклятую веревку, Агнеша причесала профессора, и таким образом он был приведен в относительно приличный вид. Вот только поэта ждала неудача: магического предмета за пазухой у Хлумиза не оказалось. Расстроенный этим фактом, Кей все же промолчал: вдруг веревка просто исчезла? С магическими штуками такое бывает. Вот и бабушка тролля с ней в таком случае.

Пройдя по указанному Ираклиазом коридору, все гости Викенны действительно оказались в трапезной Викенны. Несмотря на ранний еще час, горело множество свечей, а за длинным, с шиком сервированным столом сидели всего трое: герцог, чрезвычайно похожая на него девушка и маг. Кей, вошедший первым, немного замешкался, но профессор уверенно доковылял до стола, плюхнулся напротив симпатичного ему Азгендо и молча принялся наполнять тарелку. Подбежал все тот же кучер, попытался помочь, но Хлумиз зыркнул на него так злобно, что полуэльф отступился.

"Три полукровки," – подумалось Агнеше, когда она, церемонно присев, устраивалась рядом с профессором. – "Три полуэльфа: этот дурак кучер, Ираклиаз и Элоиз. Все такие разные... Плохая это идея: смешивать кровь."

– Как ваши успехи, господин Хлумиз? – спросил Ираклиаз через стол. – Нашли какие-нибудь слабые места в моей обороне?

– Даже и не искал, – буркнул профессор, придирчиво наблюдая за слугой, наполнявшим его бокал. – Пусть Вселенная сама решает свои задачки.

– Вы мне так доверяете? – усмехнулся маг. – Что ж, я польщен. Кстати, я ведь еще не представил вам Лурию, сестру Его Светлости. Как вы можете заметить, они близнецы.

Брат и сестра были так поглощены каким-то тихим разговором между собой, что не обращали ни на кого внимания. Потом Аргендо вдруг поцеловал Лурию, и Агнеше показалось, что сделал он это необычно страстно. Девушка ей не понравилась: тот же отпечаток глупости и какой-то веселой злобы на лице, что и у герцога.

– Не хотите еще поговорить о демонице женского рода, которая протрезвела? – не отставал от профессора маг. – Это была занятная история.

– Лучше про упырей, – Хлумиз опустошил бокал и протянул его собравшемуся было уйти кучеру. – Упыри пьют кровь, но не все.

– Да что вы? – приподнял бровь Ираклиаз.

– Да! Иные пьют желчь, а иные, представьте, слюни! Есть и такие, что пьют разжиженный мозг – как известно, такое бывает при некоторых болезнях.

– За столом не говорят о таких вещах, папочка! – осмелилась вмешаться Агнеша. – Ты увлекся.

– Отчего же, очень интересно! – Ираклиаз трясся от неслышного хохота, а близнецы смотрели на Хлумиза, раскрыв рот. – Так, и что же еще пьют иные упыри?

Кей осторожно тронул Агнешу за руку, она обернулась и на свое счастье не слышала продолжения рассказа профессора.

– Все как-то странно, ты не находишь? – прошептал поэт. – Почему у них тут только один слуга? Он и кучер, и лакей... Как в деревне!

– Ты только что заметил, что здесь странно? Думаю, что Ираклиазу прислуживают эльфы, если такому магу вообще нужна прислуга. А может быть... Может быть и эта парочка дураков ему служат. Да не смотри так на них! – фыркнула Агнеша. – Нам же эльфы прислуживать отказались, вот и все. Но в замке много других странностей, и если у тебя в голове осталось свободное от стихов местечко – придумай, как нам выбраться отсюда.

– Ты думаешь, все так плохо? Так опасно? – загрустил Кей и неожиданно добавил: – Я, вообще-то, тоже так думаю.

Девушка лишь закатила глаза. Профессор, исхитряясь и есть, и пить с прежней скоростью, рассказывал близнецам о драконах, способных уменьшаться и вырастать по собственному желанию.

– Такая тварь сумеет пролезть даже в щель под дверью, ему достаточно уменьшиться, вот и все! Однако именно по этой причине волшебные драконы совершенно не опасны!

– Почему же? – напоказ изумился Ираклиаз, который, похоже, искренне потешался. – Мне кажется, совсем наоборот, от них невозможно спастись!

– Потому, что уменьшившись, они могут насытиться и мухой, муравьем, и хлебной крошкой! – торжествующе сообщил профессор и громко постучал вилкой по бокалу, призывая слугу. – Зачем же им гоняться за людьми или эльфами? Этих драконов необычайное множество, мириады, но мы их не замечаем, потому что они увеличиваются, чтобы проглотить муравья, а затем уменьшаются до невидимых размеров, чтобы переварить пищу спокойно. Но захоти эти драконы пожрать нас – ничто бы их не остановило!

– Вот это да! – герцог положил перед собой крошку и уперся в нее взглядом, явно собираясь выследить дракона.

В то же время рукой Азгендо привлек к себе сестру, и, ничуть не стесняясь, принялся ее тискать. Выглядело это совершенно недвусмысленно. Профессор, ничего не замечая, продолжал нести чушь, Кей в задумчивости набивал брюхо про запас, и только Агнеша не знала, куда девать глаза. Так и вышло, что она встретилась взглядом с Ираклиазом, который посмотрел на нее с явной усмешкой. Этот полуэльф, преспокойно позволяющий герцогу-человеку, своему сюзерену, так обращаться с единокровной сестрой, да еще при посторонних... Скорее отвращение, чем стыд вогнали Агнешу в краску.

А Ираклиаз продолжал веселиться. Теперь девушка видела, что на профессора он смотрит не просто как на забавного старика, а как на позорище рода человеческого, и явно наслаждается этим. Хлумиз, поминутно то прихлебывающий вина, то руками хватающий что-то с блюда, тоже веселился, и Агнеше стало совершенно невыносимо. Она поднялась и извинилась.

– Я очень устала сегодня, Викенна произвела на меня незабываемое впечатление... С позволения Его Светлости я пойду к себе и, скорее всего, лягу спать.

Это прозвучало в сложившейся ситуации донельзя дерзко, но Азгендо не взволновало ничуть. Герцог кивнул, не отрывая взгляда от крошки, а руки от сестры. Лурия, в свою очередь, вообще не обратила на уход девушки никакого внимания. Шипя про себя от возмущения, Агнеша почти пробежала по коридору, и заперлась в спальне, откуда действительно вечером уже не вышла.

Ужин закончился, кучер и слуга, по знаку Ираклиаза, начал собирать посуду. Выходило это у него на редкость неуклюже, и Кей предположил, что Агнеша права: обычные лакеи, эльфы, просто отказались прислуживать людям. Профессор говорил не умолкая, выдумывал небылицы одну глупее другой, и наверное просидел бы за столом до вечера, если бы маг не поднялся.

– Мне пора. Благодарю за приятнейшее общество, профессор!

– Вот как? – помахал ему рукой изрядно набравшийся Хлумиз.

– И Его Светлости необходимо отдохнуть. Не угодно ли пройти в опочивальню, друг мой?

– Что? – герцог оторвался наконец от крошки, так и не дождавшись малюсенького дракона. – В опочивальню? Да! Лурия, идем скорее!

Его сестра, за все время так и не проронившая ни слова, покорно отправилась вслед за братом. Ушел маг, забрал со стола последнюю бутылку слуга.

– Профессор, а чем мы теперь займемся? – спросил Кей.

– Я собираюсь прилечь. Сегодня я заслужил эту награду! – Хлумиз отдувался, будто только что как следует поработал. – Помоги мне найти иллюзию кровати, образ моего секретаря!

– Ну, а я тогда стихи буду писать, – решил Римти. – Все равно уже поздно что-либо предпринимать.

На том вечер и закончился: секретарь довел профессора до его спальни, где уговорил старика снять сюртук и ботинки, а потом ушел к себе и измарал всю бумагу, какую нашел.

Похожи на супругов брат с сестрой,

Упырь летает ночью в темноте,

Но вечером приходят вдруг покой

К поэту, и стихи о красоте.

11

Ночью перевозбужденному обильной писаниной Кею не спалось. Все листки со стихами он в конце концов изорвал в клочья, сочтя самым отвратительным из всего, что когда-либо сочинил. Не успела прийти спасительная дремота, как привиделась веревка – она подползала в темноте к кровати Кея, норовя задушить ни в чем не повинного бедолагу. Раздраженный Римти перевернулся на другой бок и услышал чей-то крик, очень издалека. Учитывая размеры Викенны, это могло происходить как на улице, так и в какой-нибудь из башен.

Кей насторожился, сел, и на всякий случай оделся. Некоторое время все было тихо, потом несколько раз громко хлопнули двери. Наконец кто-то пробежал по залу легкой эльфийской походкой. Потом опять наступила тишина, и Римти лег было, собираясь наконец уснуть, но опять задумался о веревке. Куда профессор мог ее деть? Битый час пытаясь разгадать таинственное исчезновение зловещего предмета, Кей пришел в отчаяние и решился нагрянуть к профессору с обыском.

– Старик спит так крепко, что его это совершенно не побеспокоит, – утешил себя Кей. – Когда бы я умел так спать, то вовсе бы не стал вставать, что господин Хлумиз и пытается делать.

Он зажег свечу и, стараясь не шуметь, проник в спальню профессора. Там Кей быстро обшарил шкафчик, еще раз запустил ловкие пальцы в карманы сюртука, потом осмотрел постель – и увидел ее! Хлумиз, стараясь то ли спрятать, то ли избавиться от веревки мертвеца, пихнул ее под перину. Ухватившись за кончик, Римти быстро вытянул ее на свет, и едва не прижал к груди от счастья.

– Теперь держись, проклятая! – прошептал он, сделал шаг и веревка выскользнула у него из рук, словно змея.

Испуганный Кей прижал беглянку ногой и немного понаблюдал за ней. Лежа на полу, веревка вела себя как тысячи самых обычных веревок, но поэт не доверял ей. Он достал нож и несколько раз ткнул проклятую. Ничего не произошло. Только тогда Римти нагнулся, чтобы поднять добычу, и увидел спрятавшуюся под кроватью профессора девушку. Ее лицо закрывала прядь черных волос, но отчего-то Кей сразу понял, что это именно девушка.

– Ты кто? – прежде чем задать этот вопрос, секретарю пришлось быстро облизать пересохшие губы.

– Я тут служу, в замке, – прошептала девушка. – Пожалуйста, тише!

– Вылезай, – приказал Кей.

Она быстро выползла из-под кровати, поднялась. Довольно высокая, ладненькая, что сразу бросалось в глаза благодаря мужскому костюму. Лица Кей по прежнему не видел, потому что служанка герцога не отрываясь смотрела на веревку, оставшуюся лежать на полу.

– Как ты сюда попала? – продолжил он допрос.

– Я провинилась... Пошла ночью куда нельзя, долго рассказывать. За мной погнались, я и спряталась.

Как ни был Кей напуган, у него хватило самообладания сразу заметить ложь. От эльфов не убежать, и уж во всяком случае, не спрятаться под кроватью. Однако обличать незнакомку он решил не спешить.

– Посмотри на меня!

Девушка медленно подняла голову и поэт вздрогнул всем телом, увидев рыжевато-желтые глаза. Даже при изменчивом свете от свечи он готов был поклясться чем угодно, что именно эти глаза смотрели на Кея, когда он срезал повешенного. Профессор мирно похрапывал на кровати и Римти с ужасом понял, что Хлумиз не проснется, даже когда поэт издаст предсмертный вопль.

– Не бойся! – быстро заговорила демоница, заметив состояние Кея. – Я не причиню тебе зла, ведь ты очень помог мне тогда, у виселицы! Если бы веревка оставалась на моей шее до заката солнца, все было бы кончено. Ираклиаз разослал по деревням сотню заговоренных петель, и обещал награду за каждого повешенного бродягу.

– Я тебе не верю, – признался Кей.

– А ты поверь! Не такая уж я страшная, по крайней мере, для тебя. Меня зовут Элоиз. И еще... Чтобы ты совсем перестал меня бояться... – демоница быстро нагнулась, схватила веревку и одела себе на шею петлю. – Вот, если я так встречу рассвет, то умру. А сама снять не смею, веревка заклята, как и я сама. Теперь моя жизнь в твоих руках.

– В моих руках? – поэт прокашлялся.

Перед глазами мелькнула картина: Кей приводит демоницу к Ираклиазу, получает огромную награду и спокойно сочиняет стихи всю оставшуюся жизнь. Такой маг может достать любое количество золота, ему это даже не трудно. Но о чем писать стихи? О том, как помог полуэльфу, презирающему людей? При всей широте взглядов что-то Кею не нравилось. В глазах демоницы было такое страдание, что на место отступившего страха пришла жалость. Однако сначала Римти решил убедиться в искренности Элоиз.

– Я могу затянуть петлю? – спросил он и взялся за веревку.

– Пожалуйста, не делай этого! – срывающимся голосом попросила демоница. – Я ведь хотела доказать тебе свою дружбу...

– А я просто хочу ее проверить еще разок, – пообещал Кей и затянул узел на тонкой смуглой шейке. – Встань на мое место: многие ли стали бы с тобой даже разговаривать?

Когда Элоиз захрипела, но так и не подняла рук, не попыталась вырваться, Кей поверил. Он еще немного придушил ее, для верности, но потом расслабил петлю и даже заботливо усадил демоницу на широкую кровать профессора.

– Вот теперь можно и дружить! – улыбнулся поэт.

– Тише!

– Не бойся, профессор не проснется. Лучше всего на свете он умеет спать. Но постой... А что же теперь нам делать?

– Я твоя раба. Но если ты не снимешь с меня веревку до рассвета, я умру.

– Это я понял... А если сниму?

– Тогда я уйду, – твердо сказала Элоиз. – Никто не узнает, что я была здесь, клянусь. Ты случайно спас меня один раз, но и я отплатила ночью на дороге, когда эльфы должны были убить тебя. Между прочим, мне проткнули стрелой руку.

– Крыло, – поправил ее Кей, с содроганием вспомнив дорогу к Ульшану.

– Стреляли в крыло, а попали в руку. У них были не простые наконечники, мне стоило большого труда добраться до Ульшана. Только там я и получила помощь... Как видишь, не так уж я опасна.

– Не опасна? – фыркнул Кей. – Ты пришла в Викенну, чтобы убить герцога, и говоришь, что не опасна! А еще ты убила в Ульшане нескольких полицейских.

– Я была вынуждена это сделать...

Профессор громко всхрапнул, заворочался. Кей немного подумал и покрепче намотал на руку веревку.

– Идем ко мне в спальню, а то вдруг профессор все-таки проснется. Думаю, он с тобой и разговаривать не станет, у него задание от герцога тебя изловить... А еще по соседству живет его дочка, девка хорошая, но уж очень себе на уме. Как бы не подслушала.

Оказавшись в своих покоях, Кей первым делом задвинул оба засова, а уж потом уселся на кровать и задумался. Ничего кроме стихов в голову не приходило.

Я демоницу ухватил,

Хоть не желал того.

Держу, пока хватает сил,

И больше – ничего.

– Тебе не нужно опасаться меня, – снова заговорила Элоиз. – Поверь, я не виновата в том, что со мной происходит.

В спальне Кея горело четыре свечи – спать в полной темноте он опасался. Теперь секретарь мог хорошенько рассмотреть свою пленницу. Его поразила мягкая красота ее лица, чудесная смуглая кожа и очень черные, черные, как крылья зловещей ночной птицы, волосы. В желтые, нечеловеческие глаза он старался не смотреть.

– Это неправда, что я пришла убить герцога.

– Как это – неправда? – опешил Кей. – А зачем же?

– Ираклиаз – вот кто мой враг, а вовсе не герцог. Иначе зачем же, по-твоему, я отправилась в Ульшан, а не сразу сюда? Он был там, а Викенна оставалась почти без охраны.

– Ничего не понимаю... – поэт обхватил голову руками. – Если герцогу никто не угрожает, то зачем он призвал сюда профессора? Да и если бы угроза была, все равно не понимаю...

– Я тоже, – вздохнула Элоиз и вдруг быстро провела рукой по волосам Кея. – Я не знаю, зачем сюда привезли этого старика. И мне очень жаль, что ты, мой друг и спаситель, оказался в таком опасном месте. А вот веревку ты зря сохранил: если Ираклиаз о ней узнает, то все поймет и отыграется на тебе.

– Что же будет дальше? – Кей замер, втайне надеясь, что демоница повторит свой жест. – Что будет с тобой? Ведь ты не сможешь подобраться к Ираклиазу, он могучий маг.

– Это правда. Но и другой цели у меня нет, ведь во всех моих несчастьях виноват именно Ираклиаз. Поверь, я не родилась демоном. Все произошло вскоре после окончания Тримагорских войн. У герцога Истиенского должен был родиться ребенок, но его жена как-то раз вышла прогуляться и не вернулась. Ее нашли недалеко отсюда, в саду, со стрелой в груди. С эльфийской стрелой! – Демоница опять коснулась головы Кея, на этот раз не так быстро. – Она умирала, и вместе с ней таяла надежда старого герцога. Ребенок должен был умереть вместе с матерью. Эльфийская стрела... Тогда герцог через доверенных лиц обратился за помощью к врагу, к Ираклиазу. Маг прибыл в Викенну, но сказал, что мать спасти уже не удастся. Однако он обещал с помощью волшебства поддерживать нечто вроде жизни в ее уже мертвом теле, обещал дать ребенку созреть, а потом извлечь его из чрева.

Элоиз замолчала, ероша волосы совсем размякшего Кея. Не слишком удачно складывалась жизнь поэта и бродяги, никогда его не любили женщины, которых любил он. Элоиз была красива, так красива, как может быть красива только демоница. Кей понимал это, но не хотел отодвинуться. От нее исходил теплый, нежный запах, это пахла кожа Элоиз, смуглая и гладкая.

– Так все и случилось, но детей оказалось двое, мальчик и девочка. Близнецы. Старый герцог не знал одного: используя свое волшебство, Ираклиаз высосал еще из тела мертвой матери души детей, и поместил их в другое, заранее приготовленное, демоническое тело.

Приоткрыв на миг глаза, Кей не без удивления увидел свои руки на шее демоницы. Но это было приятное удивление. Элоиз подалась назад, увлекая за собой Римти.

– Душу демона Ираклиаз наоборот, вдохнул в чрево мертвой матери. Маг продумал все, хорошо подготовился, но он был слишком эльф. Слишком эльф, хотя настоящие эльфы никогда не простят ему примеси человеческой крови. Ираклиаз думал как эльф и поступал как эльф. Но у эльфов не рождаются двойни. Вот был сюрприз для мага! Он просчитался... Ошибся, не предусмотрев всего одного пустяка...

Прекрасное лицо Элоиз, полузакрывшей глаза, раскачивалось перед Кеем, а может быть, раскачивался он сам. Никогда с ним не было ничего подобного, он чувствовал себя слившимся с девушкой воедино. А ее теплый, нежный голос продолжал печальную повесть.

– Все вышло не так, как хотел Ираклиаз. Душа демона распалась на две части, разделилась, демон потерял способность действовать самостоятельно, стал бесполезен. Старый герцог вскоре умер, оставив завещание, в котором назначал Ираклиаза опекуном. Никто не проверял его подлинность... Нынешний герцог Истиенский – вовсе не герцог, и даже не человек, хотя доказать это невозможно. То же касается его сестры... Они стремятся соединиться всеми доступными способами, но тщетно. Ираклиаз не получил грозного оружия – вождя, который повел бы за собой людей, повел к пропасти. Все, чем ему пришлось удовольствоваться – полный контроль над Истиеном, включая "вольный город" Ульшан.

Истома полностью поглотила Кея, теперь он мог надеяться только на одно: что эта ночь, эта история никогда не кончатся. И он не спешил отнимать губы, когда Элоиз замолкала под его поцелуями. И все же она понемногу продолжала рассказ.

– Человеческие души, которых оказалось две, были перенесены в демоническое тело. Оно стало странным, это тело, удивились даже эльфы, хотя они очень, очень редко удивляются.

– Оно не странное, это тело, оно красивое и теплое, – почему-то перебил ее Кей. Ему не хотелось, чтобы Элоиз продолжала, но он не должен был ее перебивать... – Все будет хорошо, утром мы выберемся из Викенны. Обязательно.

– Ты не выйдешь из Викенны, если я не довершу начатое. – Ее губы изогнулись в горькой улыбке, Кей не увидел это, а почувствовал. – Никто из вас не уйдет из Викенны. Я не знаю, зачем вы Ираклиазу, но знаю, что он вас не отпустит. Пока жив... Да, я убила в Ульшане трех людей. Мне нужно было много сил, а восполнять их иначе я не умею. Я не тронула нищих, и беспризорных детей, не напала на уличных женщин, я решила, что честнее атаковать тех, кто мог бы защититься. Они не смогли, а мне нужно было много сил. Нам... Знаешь, я не люблю кровь. Но не могу жить иначе... Когда там, в другом замке, куда больше и мрачнее этого, я отказывалась есть, они заставляли меня. Потом я не смогла отказываться, такой это напиток – кровь. Ты спишь?

– Нет! – Кею показалось, что он крикнул это на всю Викенну, но на самом деле это был слабый, едва слышный шепот.

– Спи... Тебе пора спать. Ты снял с меня петлю, не знаю, заметил ли ты это. Но все равно спасибо. А теперь спи.

И Кей окончательно провалился в самый счастливый сон своей жизни.