Текст книги "100 великих операций спецслужб"

Автор книги: Игорь Дамаскин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 51 страниц)

«Энигма» – загадка века

«Энигма» в переводе на русский язык – «загадка». Само появление этой шифровальной машины тоже загадка. Ее изобретатель, голландец Гуго Кох де Дельфт, задумавший ее еще в 1919 году, предполагал использовать шифровальную машину в гражданских целях. Несколько позже немец Артур Шернбус приобрел патент на нее и назвал машину «Энигма». Штаб рейхсвера проявил живой интерес к ее оригинальному способу кодирования. В качестве эксперимента несколько экземпляров «Энигмы» были установлены в 1926 году на некоторых боевых кораблях. После первых испытаний решили оснастить ими три армии.

Но вот что интересно. Недавно английские исследователи обнаружили, что разработки «Энигмы» были завершены британцами еще в 1925 году, в связи с чем изобретатели получили коммерческий патент на ее производство. Скорее всего это была не сама «Энигма», а машина, аналогичная ей и использующая тот же принцип работы.

Устройство этой шифровальной машины довольно простое. В один из ее отделов вводят незашифрованное сообщение. Пройдя через машину, под воздействием различных электрических импульсов оно превращается в зашифрованный текст и выводится из другого отдела машины. Ключом, который постоянно меняется, обладает другая «Энигма», принимающая сообщение. Через нее оно проходит в обратном направлении, и текст из зашифрованного превращается в обычный. В эксплуатации машина несложна. Главное ее преимущество – безопасность. Даже заполучив машину, противник не сможет ею воспользоваться: она надежно хранит свои тайны, а регулярно меняющийся ключ очень скоро, максимум через месяц, сделает ее трофейным музейным экспонатом.

Первыми из соперников и потенциальных противников Германии на необходимость получения информации об этой машине и расшифровки передаваемых через нее депеш обратили внимание поляки. Польская экспозитура (разведка) знала об агрессивных намерениях немцев в отношении Польши и, естественно, стремилась вызнать больше о планах противника. Расшифровка телеграфной переписки и радиопереговоров немцев стала важнейшей задачей отдела Р (бюро шифров) польской экспозитуры.

В сентябре 1932 года экспозитура привлекает к разработке трех молодых людей – математиков, специалистов высшего класса – Мариана Режевского, Тадеуша Лисицкого и Генриха Зыгальского. После ряда безуспешных опытов они все же определяют механические процессы, происходящие в «Энигме». В соответствии с их инструкциями польская фирма АВА воспроизводит 17 экземпляров немецкой шифровальной машины, а также отдельные ее части. Но пока все это лежит мертвым грузом в лабораториях отдела Р, а перехваченные немецкие шифровки пылятся в архиве.

На помощь полякам приходит французская разведка. Произошло это так: в 1926 году германский военно-морской флот, а с 1928 года и сухопутные войска Германии полностью перешли на использование «Энигмы». После этого лучшие французские специалисты, возглавляемые Бертраном, вынуждены были признать свою неспособность проникнуть в секрет ее устройства. Оставалось одно: завербовать кого-либо из сотрудников германской службы шифрования.

Удача пришла неожиданно. В июне 1931 года во французское посольство в Берлине явился некий Ганс-Тило Шмидт, предложивший передать инструкцию по использованию шифровальной машины и шифровальные таблицы, используемые рейхсвером после 1 июня 1930 года. Лучшего не надо было и желать.

На установление контакта со Шмидтом был направлен опытный вербовщик «Рекс» – немец, Рудольф Шталлман, он же Лемуан, сотрудничавший с французской разведкой с 1914 года и показавший блестящие успехи в разведывательной работе. Он встретился со Шмидтом в Швейцарии, без труда нашел с ним общий язык и завербовал его, выражаясь профессиональным языком, на материальной основе. К ней примешивалась и обида Шмидта, считавшего, что на родине недооценивают его способности, заслуги и кровь, пролитую во время Первой мировой войны. Да еще и зависть к брату, делавшему блестящую армейскую карьеру. Шмидт стал регулярно передавать ценные материалы, получая за это хорошее вознаграждение.

Шмидт старательно поставляет своим новым хозяевам ежемесячные «ключи», используемые «Энигмой». Его шеф, Бертран, передает их руководителю французского бюро шифров Бассьеру и представителю британской службы МИ-6 Дандердейлу.

Однако вскоре выясняется, что ни французы, ни англичане не в состоянии проникнуть в тайну «Энигмы». Остается наладить контакт с поляками. С этой целью Бертран отправляется в Варшаву. Казалось, здесь будут поставлены все точки над «i». Представленный Бертраном материал увлекает поляков: перед ними то, что дает возможность отличить военный вариант от гражданского, – введение таблицы связей. Благодаря манипуляциям операторов обеспечивается ввод и отключение подачи электрического тока, что является дополнительной операцией в замене одной буквы на другую. Это нововведение, вполне очевидно, усложняет расшифровку посланий, кодируемых «Энигмой», так как многократно повышает число возможных комбинаций.

Заключается договор о сотрудничестве между экспозитурой и французской разведкой.

Но и это не помогает, хотя Шмидт (его псевдоним Asche, в переводе с немецкого – «пепел», видимо, предсказание его горькой судьбы) продолжает представлять, с опозданием лишь в несколько месяцев, таблицы ключей к «Энигме». Сравнивая их с шифротелеграммами, перехваченными за соответствующий период, можно без особого труда читать их. Но это уже в прошлом. Последние перехваченные телеграммы не читаются. Несмотря на все свое мастерство, польские специалисты не продвинулись вперед. К тому же польские руководители дали шефам экспозитуры строгие указания хранить все свои достижения в тайне, даже если это приведет к разрыву с французскими коллегами.

В декабре 1938 года немцы значительно усовершенствовали «Энигму», вмонтировав в нее два дополнительных барабана. Но Режевский, Лисицкий и Зыгальский делают огромные успехи: они создали настоящую счетную машину, предка ЭВМ, нареченную ими «Бомбой». Однако этим открытием экспозитура поделилась с французами лишь 30 июня 1939 года, за два месяца до начала войны.

Тем временем события в Европе развивались стремительно.

25 февраля 1938 года Шмидт сообщил о "плане Отто" – военной операции против Австрии. 14 марта Австрия была оккупирована фашистской Германией. 8 апреля 1938 года Шмидт сообщил о наличии плана военных действий против Чехословакии в сентябре, а 15 сентября уточнил, что вторжение произойдет 25 сентября. 29 сентября подписывается Мюнхенский договор, 1 октября вермахт оккупирует Судетскую область. Путь Гитлеру ко Второй мировой войне открыт!

15 марта 1939 года оккупирована Прага. 18 марта Франция и Англия заявили Гитлеру решительный протест. В ответ он оккупирует Клайпеду. 27 мая 1939 года Шмидт сообщил, что 23 мая Гитлер провел совещание с участием Геринга, Редера, Кейтеля, Браухича и Мильха на котором он заявил, что Польша будет атакована, как только для этого представится возможность, а если Англия решит помешать этому, он объявит войну и ей, предварительно оккупировав Голландию.

Английская разведка торопится. Гарольд Лерс Либсон, шеф поста МИ-6 в Праге, съездил в Варшаву, где наладил контакт с польским инженером Левинским, занимавшимся программой «Энигма» в Берлине. Он выражает готовность работать на Великобританию за сумму в 10000 фунтов. Одновременно в Лондоне МИ-6 завербовало талантливых шифровальщиков Нокса и Тьюринга. Они едут в Варшаву, встречаются с Левинским и, проверив его знания и способности, переправляют последнего в Париж. Там Левинский создает кустарную копию «Энигмы». А Нокс и Тьюринг в дровяном складе в Блетчли-Парке, в 60 километрах от Лондона, устанавливают британское подобие «Бомбы», сохранив за ней то же название.

В начале 1939 года происходит первая трехсторонняя встреча англичан, французов и поляков; затем еще несколько встреч, на которых, в самом преддверии войны, союзники начинают делиться секретами. Поляки чувствуют, что война не за горами, к тому же у них не хватает нужных данных для ускорения работы.

Бертран вывез из Польши две «Энигмы». Одну оставил во Франции, вторую отправил в Англию, где ее использовали при создании "Бомбы".

1 сентября 1939 года танки Гитлера вторглись в Польшу. 17 сентября сотрудники шифробюро сумели перебраться в Румынию, захватив с собой две машины и разрушив остальные. Военные сотрудники были интернированы, а гражданские инженеры Режевский, Зыгальский и Лисицкий отпущены. Им удалось перебраться в Париж, где они поступили в распоряжение Бертрана. Туда же позже добрались и освобожденные румынами офицеры шифробюро. Работы были продолжены в замке Виньоль, центре французской шифровальной службы, куда вскоре прибыли и английские специалисты. В результате совместных усилий к марту 1940 года дешифровальные машины заработали на полную мощность. В Англии это был источник «Ультра» – эквивалент французскому "Зэд".

27 февраля 1940 года на встрече в Лугано (Швейцария) с французским разведчиком Наварром Шмидт сообщил, что СД удалось получить в Варшаве свидетельство того, что поляки сумели сконструировать аналог машины «Энигма», и теперь шифрирштелле (служба шифрования) ведет соответствующее расследование. Шмидт выразил надежду на то, что французы сохранили в тайне полученную от него информацию, и, естественно, получил от Наварра соответствующие заверения, хотя тот и сам был встревожен этим сообщением. Но что еще оставалось Наварру делать, как не солгать?

Наварр посоветовал Шмидту проявлять максимальную осторожность и выходить на связь только в том случае, если он узнает дату германского наступления на западном фронте. Он также посоветовал Шмидту в случае реальной опасности бежать во Францию, но агент решительно отказался, заявив, что предпочтет умереть, так как бегство скомпрометирует его семью и особенно брата Рудольфа, уже ставшего командиром корпуса. Это была последняя встреча Шмидта с французским разведчиком.

2 мая прекращается поступление информации от "источника Зэд" (французское кодовое название для расшифровок депеш "Энигмы"). Для этого есть две причины: 1) немцы создали новое усовершенствование к своей «Энигме»; 2) в преддверии наступления (которое начнется через 8 дней) в немецкой армии введен режим радиомолчания. Лишь через 20 дней, 22 мая, команда из Блетчли-Парка сумела начать перехват и расшифровку немецких радиограмм.

На рассвете 10 мая 1940 года танковые корпуса под командованием Рудольфа Шмидта, Рейнхарда и Гудериана начали наступление. 22 июня все было кончено, и Франция подписала капитуляцию в том самом вагоне, в котором в ноябре 1918 года капитуляцию подписали немцы. Это был эффектный жест фюрера!

Хотя поражение летом 1940 года не было предотвращено, усилия разведслужб Польши, Франции и Великобритании не пропали даром, а сослужили службу в ходе дальнейших военных действий. В Блетчли-Парке Тьюринг закончил создание «Колосса» – счетно-вычислительной машины, способной намного ускорить расшифровку шифров «Энигмы», теперь до 24 часов.

1 и 8 августа 1940 года были перехвачены приказы штаба Геринга о подготовке люфтваффе к массированной атаке на военно-воздушные базы Англии, а 12 августа приказ о первом таком налете. Командование королевских ВВС сумело оказать необходимое противодействие.

В дальнейшем английская ПВО регулярно получала сведения о предстоящих налетах. Но для конспирации англичанам однажды пришлось даже пожертвовать целым городом и его населением. Это случилось тогда, когда было перехвачено сообщение о предстоящем массированном налете на Ковентри. С целью не допустить утечки информации о том, что англичане читают немецкие радиограммы, для обороны Ковентри не было принято никаких мер, и город был полностью разрушен.

Немцы так никогда и не узнали, что секрет «Энигмы» известен союзникам.

Захваченный во Франции Лемуан не выдержал допросов и выдал все свои связи, включая Шмидта. Ганс-Тило Шмидт был арестован, но его дело так никогда и не было обнародовано из-за нежелания компрометировать его брата Рудольфа Шмидта, генерал-лейтенанта, командовавшего 2-й танковой армией. Ганс-Тило умер или был убит в гестаповской тюрьме в 1943 году, а Рудольф Шмидт тогда же был уволен в отставку. Начиная с 1939 года сначала поляки, а вслед за ними французы и особенно англичане имели возможность использовать дешифрованные сообщения «Энигмы» и в течение всей войны с Германией знать наиболее важные планы вермахта, в том числе и на восточном фронте. Союзническими обязательствами предусматривался обмен подобной информацией с СССР, несшим на своих плечах основную тяжесть войны. Для этого были созданы специальные разведывательные миссии; была такая миссия и в Лондоне.

Как же выполняли англичане свои обязательства?

Пожалуй, самым известным примером является направленное Черчиллем Сталину в конце мая 1941 года предупреждение о том, что Гитлер собирается напасть на СССР. Известно также, что в июне 1943 года Черчилль сообщил Сталину о готовящемся наступлении германских войск в районе Орла, Курска и Белгорода. Известно еще несколько подобных предупреждений, но характерно, что почти все они были сделаны не тогда, когда в Блетчли-Парке расшифровывали сообщения о планах вермахта на восточном фронте, а много позднее, непосредственно накануне тех или иных событий, когда для принятия необходимых мер оставалось слишком мало времени.

К счастью, советская разведка не дожидалась проявления доброй воли со стороны Черчилля и в течение всей войны стремилась не столько полагаться на помощь союзников, сколько своими силами добывать стратегическую информацию. Добыла она и информацию о подготовке германского наступления на Курской дуге, причем перехваченная и дешифрованная в Блетчли-Парке шифротелеграмма генерал-фельдмаршала Вейха, в которой говорилось об этом и на основании которой Черчилль предупреждал Сталина, стала известна в Москве еще в начале апреля 1943 года, и поэтому информация Черчилля была воспринята Сталиным с благодарностью, но без особого интереса, да и сама благодарное носила, скорее, протокольный характер.

То, что советская разведка пользовалась источником «Ультра», в течение почти полувека являлось одной из наиболее оберегаемых тайн. И только совсем недавно появилась возможность официально признать, что информацию из Блетчли-Парка передавал «Карел» – Джон Кернкросс – тот самый "пятый человек" из кембриджской группы агентов которого британские службы безуспешно пытались «вычислить» вслед за Дональдом Маклейном, Гаем Берджесом, Кимом Филби и Энтони Блантом. Все, что было связано с деятельностью Джона Кернкросса, – одна из наиболее ярких страниц в истории разведки и органов госбезопасности, которая еще ждет своего исследователя.

Так сама жизнь связала французскую, германскую, польскую, английскую и советскую разведки в один тугой узел, окончательно развязанный только спустя шестьдесят лет.

Некоторое время назад поступили сообщения о нынешней судьбе «Энигмы». Вот заметка, опубликованная одной из газет.

"Британская полиция дала вынужденное согласие на выплату выкупа за возврат исторической реликвии – уникальной дешифровальной машины «Энигма» («Загадка») времен Второй мировой войны. Раритет выкрали из музея города Блетчли в апреле 2002 года. Именно с помощью «Энигмы» и при участии польских криптологов Лондон узнавал о секретных планах фашистской Германии, следил за перепиской Берлина со своей резидентурой в Соединенном Королевстве. Опытный образец дешифровальной машины весил около тонны, но со временем британские ученые добились уменьшения массы прибора. До наших дней сохранились лишь три образца «Энигмы».

После долгих и безрезультатных поисков полиция получила письмо от неизвестного. Человек, скрывавшийся под псевдонимом «Мастер», сообщил, что действует по поручению третьего лица, которое приобрело «Энигму» за баснословную сумму. Покупатель якобы изначально не знал о том, что приобретает краденое, а теперь соглашается вернуть реликвию в музей, но не даром, а за вознаграждение в размере 100000 ф. ст. В противном случае новый «владелец» угрожал уничтожить аппарат. В послании фигурировал снимок с регистрационным номером «Энигмы». Полиция решила не рисковать и удовлетворить аппетиты анонима. Деньги должны быть переданы в пятницу. Место и схема сделки не разглашаются. Администрация музея в Блетчли, откуда был похищен раритет, заявила, что уничтожение «Энигмы» стало бы «актом исторического вандализма».

Зловещие тайны озера Топлицзее

Летом 1945 года в федеральной земле Штирия в американской зоне оккупации Австрии возле городка Бад-Аусзее дети местного жителя Шварцкопфа выловили в озере Топлицзее целую кипу английских фунтов стерлингов. Отец отнес их в полицейский участок. В полиции высказали предположение, что деньги, возможно, принадлежали летчику английского самолета, сбитого над озером в конце войны. Пересчитали, выдали герру Шварцкопфу расписку об их получении и… забыли. А между тем дело обстояло гораздо серьезнее. После начала Второй мировой войны финансовое положение гитлеровской Германии оказалось подорванным. Экспорт сократился, внешнеторговые связи замерли, а марка за пределами Германии уже почти не котировалась. Надо было искать выход. Гитлер принимал все решения единолично, но перед этим все же выслушивал мнения приближенных. Осенью 1939 года он собрал совещание главарей рейха и воротил экономики.

– Мой фюрер! – начал свое выступление Ялмар Шахт, президент Рейхсбанка и имперский министр экономики. – Противник уже бросил нам вызов. Английские самолеты сбрасывают над территорией Германии миллионы фальшивых продовольственных И промтоварных карточек. Мы должны дать адекватный ответ. Народ и правительство Германии располагают достаточным количеством талантливых специалистов и материальной базой, для того чтобы наладить выпуск фальшивых банкнот наших противников – английских фунтов стерлингов, французских франков, американских долларов.

– Какова международная практика в этом деле?

– Во время войны за независимость в 1776 году США выпускали английские деньги, чтобы лишить англичан возможности продолжать военные действия против Америки. Англичане после французской революции начали выпуск фальшивых денежных знаков и финансовых документов на французское имущество с принудительным курсом для валюты Франции. Цель была потопить Францию в экономическом хаосе. Затем в 1811 году Бонапарт в преддверии войны с Россией наладил выпуск фальшивых австрийских и российских денег. Их количество и качество были таковыми, что ими даже платили жалование французским солдатам, а император Александр I после изгнания Наполеона разрешил использование этих денег в России. В годы Первой мировой войны мы выпускали фальшивые франки. Я даже закупил на эти деньги в Бельгии крупные партии товара, – продолжал Шахт. – Летом 1918 года Германия отправила в Россию несколько миллионов фальшивых рублей, напечатанных в Берлине. Они имели широкое хождение на оккупированной территории, особенно на Украине. В самой Германии в двадцатых годах грузинские эмигранты Садатарашвили и Карумидзе начали печатать в огромных количествах советские червонцы, надеясь вызвать государственное банкротство и переворот в СССР. Их афера, правда, не удалась. В августе 1927 года во Франкфурте-на-Майне было конфисковано двенадцать центнеров фальшивых банкнот.

– Ясно, – буркнул Гитлер. – Что мы получим в ответ на наши усилия?

– Во-первых, мы сможем продолжить закупки за рубежом сырья и материалов, необходимых для ведения войны. Во-вторых, ловкое введение в оборот достаточно большого количества фальшивых банкнот того или иного государства расшатает его экономику, подорвет международный авторитет…

– К тому же, – вмешался Геббельс, – среди населения возникнут антиправительственные настроения, словом, этому государству будет нанесен тяжелейший ущерб.

– И, наконец, последнее, но не менее важное. Мы сможем усилить финансирование нашей агентуры и дружественных нам групп за рубежом, тех, кого противник называет "пятой колонной". – Это сказал Гиммлер, возглавлявший тайные службы гитлеровской Германии.

– Хорошо. – Гитлер кивнул головой. – Думаю, вам и следует заняться этим делом. Все свои конкретные предложения доложите через десять дней. И главное – это касается всех – полное соблюдение тайны. И, конечно, высочайшее качество исполнения. Относительно валюты: франками заниматься не следует. Я думаю, недалек день, когда мы официально будем выпускать оккупационные франки. С долларами тоже подождем. Америка пока не вступила в войну, и не надо давать лишних козырей ее сторонникам. – Гитлер немного помолчал. – Но подготовительную работу можно провести. И по франкам тоже. Пока же сосредоточим усилия на выпуске английских фунтов стерлингов. И чем быстрее, тем лучше. Это все.

Тайна, о которой предупреждал Гитлер, соблюдалась так тщательно, что до сих пор неизвестна точная дата начала печатания фальшивых денег. Во всяком случае, это было в 1940 году.

Начальником эсэсовского центра по изготовлению фальшивых денег стал оберштурмбаннфюрер СС Бернгард Крюгер, человек с уголовным прошлым, возглавлявший в службе безопасности группу "Технические вспомогательные средства". Она размещалась в Берлине, на Дельбрюкштрассе.

Главной задачей группы Бернгарда Крюгера стала самая крупная в истории человечества акция по выпуску фальшивых денег, получившая кодовое наименование "Операция Андреас", позже ее назвали "Операция Бернгард".

Более двух лет потребовалось для того, чтобы эсэсовские фальшивомонетчики смогли печатать поразительно похожие на настоящие банкноты достоинством в пять, десять, двадцать, пятьдесят, а потом даже пятьсот и даже тысячу фунтов стерлингов. Но для этого приходилось решать целый узел проблем. Бумага должна была точно соответствовать по своей фактуре оригиналу, клише и печать не должны были отличаться от него ни рисунком, ни цветовыми оттенками, требовалось, чтобы номера серий, хотя и заранее рассчитанные, более или менее совпадали с подлинными, а даты выпуска и подписи на банкнотах в максимальной мере соответствовали настоящим.

Вот что вспоминал по этому поводу в своих мемуарах бывший руководитель германский разведки Вальтер Шелленберг:

"Два бумажных завода – один в Рейнской провинции, другой в Судетах – были целиком заняты изготовлением фальшивых купюр. Очень сложный процесс гравировки можно было начать только после того, как были выявлены сто шестьдесят основных опознавательных признаков. После этого мы отыскали самых искусных граверов Германии, которые приняли присягу о сохранении тайны и принялись за работу.

Профессора математики установили с помощью сложных формул систему нумерации английских банкнот. Выпускаемые нами денежные знаки всегда опережали нумерацию английского банка на сто—двести номеров. Эти фальшивые денежные знаки были изготовлены настолько тщательно, что ни один самый внимательный кассир не мог обнаружить подделки…

…В техническом совершенстве, которого мы достигли в производстве банкнот, мы убедились в конце 1941 года, когда один из наших людей обменял в Швейцарии значительную сумму пяти– и десятифунтовых банковских билетов. При этом он настойчиво требовал проверить, не фальшивые ли они, заявив, что получил их на черном рынке. Английский банк изъял из этой партии около десяти процентов кредитных билетов как фальшивые, подтвердив, что остальные являются настоящими. Это было сигналом к тому, что можно приступать к массовому выпуску таких денег".

Правда, гитлеровский разведчик Шелленберг несколько слукавил: деньги выпускались не на заводах в Судетах и на Рейне, а совсем в другом месте. В концентрационном лагере Заксенхаузен оборудовали ультрасовременными машинами два барака, № 18 и № 19. Обитателей бараков наглухо изолировали от всех внешних контактов оградой из колючей проволоки и многочисленной охраной. Здесь трудились сто тридцать заключенных. Они изготовляли бумагу для поддельных денег, печатали их, потом специально загрязняли свеженькие банкноты так, что они были похожи на бывшие в употреблении, и связывали их в пачки, предварительно перемешав номера серий. И так день за днем. Стоило узнику из этой команды заболеть, как его немедленно отправляли в крематорий. Бараки № 18 и № 19 в то время покидали только ящики с фальшивыми деньгами, лица с особыми удостоверениями и мертвецы. Среди изготовителей фальшивок особенно ценились бывшие фальшивомонетчики. Двенадцать из них даже были награждены фашистскими медалями.

Знаменитый гитлеровский разведчик и головорез Отто Скорцени проявлял особый интерес к производству фальшивок. Он нуждался в долларах для засылаемых в США агентов. По его предложению, граверов, занятых изготовлением клише для фальшивых долларов, а также всех, работавших над поддельными документами, перевели в городок Фриденталь, менее подвергавшийся опасности бомбардировок. Скорцени гарантировал изоляцию «фабрики» от внешнего мира. Отсюда готовые клише направлялись в Заксенхаузен, где печатались "почти настоящие" деньги.

Как же главари нацистского рейха распоряжались этими средствами? План Геринга разбрасывать купюры над Англией провалился. Немецкие самолеты с трудом преодолевали систему английской ПВО. Положение с горючим становилось критическим. Так что от этой «блестящей» идеи пришлось отказаться.

Начальник разведки Шелленберг использовал деньги для финансирования предприятий за границей там, где он знал, что имеет дело с расчетливыми и корыстными бизнесменами. Фальшивые деньги тратились также на контрабандную покупку оружия германскими секретными агентами. В странах, где существовало движение сопротивления, в Италии, Греции и Франции, на фальшивые фунты у некоторых партизан приобреталось английское и американское оружие, а затем оно использовалось при операциях против них же.

Вот еще один пример использования фальшивых денег. 25 июля 1943 года итальянский дуче Муссолини был арестован новым итальянским правительством и укрыт в неизвестном месте. Скорцени получил от Гитлера приказ найти и освободить своего верного союзника. Он смог это сделать, уплатив за сведения о местонахождении Муссолини пятьдесят тысяч фальшивых фунтов стерлингов.

Одной из самых крупных денежных трат германской разведки стала оплата операции «Цицерон». Такую кличку немцы дали своему агенту, работавшему камердинером у английского посла в Анкаре. Он передал немало ценной для германской разведки информации, изъятой им из сейфа английского посла, в том числе о Каирской и Тегеранской конференциях, о планах открытия второго фронта и т. д. «Цицерону» за его услуги выплатили триста тысяч фунтов стерлингов. Конечно, деньги были фальшивыми.

Казалось, что на этом дело закончилось, след «Цицерона» затерялся. Но вот бывший сотрудник западногерманской разведки (он же советский разведчик) Хайнц Фельфе в своих мемуарах вспомнил, что в пятидесятые годы в ведомство канцлера в Бонне поступило письмо «Цицерона» – Эльяса Базны, в котором тот указывал на свои заслуги, оплаченные фальшивыми деньгами, и требовал возмещения на этот раз настоящей валютой. Он так и не получил ответа на свое прошение. Но, как предполагает Фельфе, «Цицерон» пустил в оборот эти триста тысяч английских фунтов стерлингов еще до раскрытия после войны их происхождения и обратил их либо в добротную звонкую монету, либо инвестировал в какое-либо предприятие.

Конечно, печатая фальшивые деньги, фашисты не забывали и о личных интересах. Шелленберг вспоминает, что его шеф Кальтенбруннер имел намерение использовать фальшивые деньги на покупку для себя товаров на черном рынке. Однако это было предотвращено, причем не из-за «попрания» Кальтенбруннером "моральных устоев", а потому, что это грозило, как пишет Шелленберг, "нашему валютному курсу, поскольку имперский банк вынужден был бы покупать наши фальшивые деньги и обращать их в золото и твердую валюту".

Какие же реальные потери понесла Великобритания от эмиссии фальшивых банкнот? Официальных данных на этот счет нет. Но известно, что в 1945 году в результате операции «Бернгард» английский банк был вынужден выпустить новые пятифунтовые банкноты и изъять из обращения старые. Еще в октябре 1944 года в преддверии краха гитлеровской Германии в Страсбурге состоялось тайное совещание. На нем приняли решение очистить сейфы Рейхсбанка, а их содержимое, включая валютный фонд, золотой запас, художественные ценности, награбленные в оккупированных странах, поделить и передать избранным доверенным лицам, чтобы впоследствии, после проигранной войны, использовать в борьбе за создание нового, «Четвертого», рейха. Ценности было решено по возможности переправить в нейтральные страны.

Всеми этими операциями руководил Кальтенбруннер. Он же с помощью Отто Скорцени организовал "Альпийскую крепость" в горах Тироля, неподалеку от городка Бад-Аусзее, и лихорадочно готовил ее к обороне. Крестьян, проживавших в этом районе, заставляли рыть окопы, минировать дороги, сооружать походные лазареты. Офицеры-эсэсовцы копались в старых городских архивах в поисках сведений о заброшенных горных штольнях, чтобы использовать их в качестве бункеров, складов боеприпасов и хранилищ ценностей.

Кальтенбруннер собирался и впредь распоряжаться фальшивыми деньгами, установив контакты со швейцарскими банками и торговыми кругами и пользуясь тем, что за границей еще не обнаружили, что через свою широко разветвленную сеть эсэсовцы пустили в оборот свыше трехсот пятидесяти миллионов фальшивых фунтов стерлингов, обменяв их на сто восемьдесят миллионов настоящей валюты. Кальтенбруннер рассчитывал на поступление еще тридцати миллионов из Турции и стран Ближнего Востока.

Главари не забыли и о себе. Через подставных лиц они вложили большие суммы на собственные счета в иностранных банках. Технически это было несложно осуществить – в одном чемодане среднего размера перевозили пятьсот тысяч фунтов стерлингов, что соответствовало десяти миллионам марок.

По приказу Кальтенбруннера производство фальшивых денег было перенесено из Заксенхаузена в одну из шахтных выработок "Альпийской крепости", а затем в концлагерь Эбензее. Но с приближением разгрома Третьего рейха руководители операции «Бернгард» засуетились. Надо было заметать следы: убрать свидетелей, спасать себя, наличные «деньги», оборудование.

Проще всего решился вопрос с "профессорами математики", изготовителями бумаги, художниками, граверами и прочими участниками производства. Их расстреляли и сожгли в печах крематория. Печатные машины были взорваны, а фальшивые банкноты упаковали в водонепроницаемые ящики. Клише и рецептуру бумаги уложили в стальные футляры. Списки зарубежных складов фальшивых денег, агентов по их распространению и выписки из замаскированных счетов в различных банках запечатали в специальную сумку.