355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Иар Эльтеррус » Ночь черных звезд » Текст книги (страница 3)
Ночь черных звезд
  • Текст добавлен: 4 октября 2016, 23:26

Текст книги "Ночь черных звезд"


Автор книги: Иар Эльтеррус


Соавторы: Екатерина Белецкая
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– В общем, неплохо. Но это будет едва ли шестая часть флота.

– Меньше. Насколько мне известно, Мир Изначальный защищают миллионы кораблей. Даже если лишить их экипажи доступа в Белую Грань, корабли все равно останутся боеспособными и крайне опасными. Я, по крайней мере, предпочитаю думать о худшем.

– Как и я, – усмехнулась Дарли. – Поэтому предлагаю отправить шесть атакующих и десять линейных флотов в полном составе.

– А не слишком ли? – ошарашенно приоткрыл пасть Кир-Ванег. – Может, не стоит так оголять родную вселенную?

– Стоит! – отрезала Дарли. – Если мы сейчас не раздавим эту заразу там, то вскоре нам придется давить ее дома!

– Толку от ваших флотов почти ноль… – Кержак медленно опустился из-под потолка, зависнув в полуметре от пола. – Если не удастся отсечь «любителя птичек» от силы, то он превратит флоты в пыль, не особо напрягаясь.

– Но что-то же делать надо? – возразила Дарли. – Не зря же Сэфес попросили собрать флот.

– Не зря, – оскалил клыки старый орк. – Никогда не думала зачем? Зачем Контролирующим наши флоты?

– У них очень много ограничений. Немало из того, что можем сделать мы, они делать не имеют права.

– Это только одна сторона вопроса.

– А какая вторая?

– Думай. Я не обязан разжевывать пищу и класть тебе в рот.

– Знаешь, ты мне все больше Атона напоминаешь! – вспылила Дарли.

– Каждый, кто много понимает, в чем-то похож на эрсай, – грустно усмехнулся Кержак. – Все мы можем только подтолкнуть. Если вести за руку – толку не будет. Такие вещи каждый обязан понимать сам.

– Ладно, как хочешь. Но хотя бы сказать, что ты думаешь по поводу силы, стоящей за Блэки, можешь? Атон говорил, что мы собираемся двигаться в неправильную сторону. Меня это сильно беспокоит.

– Правильно беспокоит, – наклонил голову орк. – Ошибка обойдется очень дорого. Что еще он говорил?

– Что у нас есть три версии, из которых правильная только одна. Это моя, твоя и Теймо. Но если мы с Теймо свои версии о природе силы озвучили, то ты – нет.

– О природе силы? – вздернул вверх кустистые брови Кержак. – Слишком смелое заявление. Речь идет лишь о некоторых сторонах одной из ее ипостасей. Не более того.

– Хватит говорить загадками, прошу тебя, – Дарли устало потерла виски. – Я понимаю твою страсть учить всех, но сейчас не время. Просто выскажи свои мысли. Атон сообщил, что начали мы правильно. Ты сам говорил, что ошибка обойдется дорого. Так неужели тебе трудно сказать?

– Эх, девочка-девочка, – в глазах орка появилась грусть. – Ты не понимаешь, что многие истины для неподготовленного ума очень опасны. Но я скажу. Эта сила – все и ничего одновременно. Но ты не можешь коснуться только какой-то одной ее стороны, как бы тебе этого ни хотелось. Ты все равно коснешься всего, даже если думаешь иначе. В этом и заключается самая страшная ошибка «любителя птичек». На этом он и погорит, я думаю.

– Ничего не поняла… – уныло помотала головой Дарли. – Как это относится к нам и нашим действиям? Ведь мы должны действовать, и действовать правильно. А из того, что ты сказал, неясно, что именно правильно.

– А по-моему, все ясно, – внезапно заговорил Кир-Ванег, обычно предпочитавший избегать Кержака вместе с его любимыми парадоксами. – Сама смотри. Ты говорила, что эта сила сделала Блэки лучше, сделала их крылатыми. Теймо – что эта сила похожа на ребенка. Однако эта сила ответственна за гибель тысяч населенных миров. Я думаю, она еще многое, но большинство сторон мы, в силу особенностей своего восприятия, просто не видим. Поэтому мы, как нам казалось, обращались к какой-то одной стороне, например, размахивали конфетой перед ребенком. Но не учли, что одновременно коснулись и других аспектов. И никто из нас не имеет ни малейшего понятия, к чему это в итоге приведет. Потому-то Атон и предостерег тебя от продолжения действий в том же духе. Один раз это сработало, но во второй те же самые действия приведут к совершенно иным результатам.

– Браво! – Кержак трижды хлопнул в ладоши, глядя на гварда с искренним изумлением. Тот спохватился, со щелчком захлопнул пасть и внутренне пожалел, что вообще ее открыл. Ведь теперь орк с него не слезет, начнет «воспитывать». В своем понимании этого слова.

– Так получается, наши флоты никому не нужны? – нахмурилась Дарли. – А зачем же нас тогда просили их созвать? Гоняться за отдельными эскадрами Блэки и отсекать их от Грани? Так это же глупо. Все равно, что носиться по городу с мухобойкой в руках, пытаясь перебить всех мух.

– Смысл есть, – осклабился Кержак. – Очень большой смысл. Но осознать его можно будет только после того, как части головоломки соберутся воедино. Еще не составят узор, но уже соберутся.

– Но как не совершить ошибки, о которой предупреждал Атон?! – Дарли прижала кулаки к груди. – Как?!

– Нас попросили собрать флот и отправиться в точку сбора. К ненаселенной планете, на которую транспортная сеть во время реакции выбросила Ри и Ита. С нее все началось. Так давай просто сделаем то, что нас просили, не добавляя ничего от себя.

– Хорошо, давай.

– Кстати, – вспомнил Кержак, – а к Блэки, которых вывели в Эйдос, Ключ уже применили?

– Еще нет, – ответила Дарли.

– Срочно применить! – встревоженно рявкнул орк. – Повторяю, срочно! А то как бы поздно не оказалось…

Дварх-адмирал не стала больше ничего спрашивать, Кержак без причины беспокоиться не станет, а связалась с Эвенном и отдала нужные распоряжения. Не прошло и десяти минут, как тот доложил, что Ключ применили, но сработал он на крайнем напряжении аарн, участвовавших в данном деле. Экипаж боевой станции, доставивший ключ в Эйдос, сейчас поголовно в лежку лежал, словно из них выпили жизнь.

– Слава Создателю, успели! – облегченно выдохнул Кержак.

– А если бы не успели? – насторожилась Дарли.

– Не знаю, – скривился орк. – Но ничего хорошего, это точно. Силе, похоже, понравилось в Эйдосе, и она начала пускать там корешки. Потому-то с таким трудом удалось отсечь ей туда доступ. Она не хотела уходить. Понимаешь, эта вселенная слишком специфична, там есть нити определенного рода энергии, которые сила могла использовать для своих целей. Когда-нибудь нити помогут бывшим Блэки, поселившимся там. Но для этого им надо стать чем-то иным.

– Ясно… Что ж, тогда к делу. Кир, отбери шестнадцать флотов и позаботься, чтобы они были готовы к старту. Стартуем через шесть дней.

– Сделаю, – кивнул тот.

Затем подозрительно покосился на пристально глядящего на него Кержака, неуверенно пощелкал зубами, попрощался и вышел. А Дарли, тоже посматривая на снова закрывшего глаза орка, опять принялась ходить туда-сюда и размышлять о том, что должна сделать в ближайшее время.

Секторальная станция
В тупике

– Фэб, ты сумеешь справиться?

– Надеюсь. Хочется верить, что справлюсь. Хотя уже сейчас видно, что будет нелегко.

– Ты понимаешь, что за ними до сих пор идет охота? – Эдри, прищурившись, посмотрела на бывшего Встречающего. Тот кивнул. – В таком состоянии, как нынешнее, они натворят дел, и кончится это плохо. И для них самих, и для окружающих.

– Эдри, что вы предлагаете? – Даша нахмурилась.

– Их нужно на какое-то время спрятать. Вывести из игры. Но желательно сделать это так, чтобы не травмировать снова, и…

– Вы боитесь за планету, координатор? – в упор спросила целительница.

– И это тоже, – невозмутимо ответила Эдри. – Даша, я могу перечислить, чего я не хочу… думаю, вы поймете, почему я сейчас предлагаю то, что предлагаю. Я не хочу, чтобы на Орин шли атаки из-за того, что они тут находятся. Атон понял это еще до того, как Ит сумел посадить катер, – поэтому он и назвал такой короткий срок их пребывания здесь. При этом я не хочу, чтобы они трое стали разменными фигурами, я не хочу подвергать их опасности. Если я правильно поняла эрсай, игра, в которой они являются, по сути, дела ключевыми фигурами, далека от завершения.

– Вот даже как, – задумчиво протянула Даша. – Мне казалось, что…

– Мне тоже так казалось, но, по всей видимости, мы обе ошиблись.

Эдри и Даша сидели друг напротив друга в кабинете Эдри. Фэб примостился у двери, он вскорости собирался уходить. Целительница была вынуждена признать, что кабинет ей нравится, даже очень нравится. Небольшое светлое помещение размещалось в главном здании Учебного центра Официальной Службы, состоящего из полутора десятков небольших одноэтажных домиков. Уютный кабинет, что и говорить. Белые стены, рассеянный свет, мягкий светло-зеленый пол, полукруглое окно, выходящее в маленький садик. Вся мебель, в том числе и стол, за которым расположилась координатор, симбио. Сейчас Даша чувствовала, что кресло, в котором она сидит, потихоньку массирует ей уставшие плечи.

Сама Эдри вела себя совсем не так, как на совещаниях или переговорах. Даша видела – координатор искренне волнуется и переживает, и сочувствовала ей. Ситуация и впрямь складывалась сложная.

«Интересно, а как поступила бы я? – подумала целительница. – Ведь она права. Она хочет спасти и планету, и этих троих».

– А они действительно настолько перспективны, как вы им сказали во время получения рекомендаций? – Даша решила, что стоит слегка разрядить обстановку.

– Перспективны? – переспросила Эдри. – У них троих великолепные данные… только крайне желательно им это не озвучивать. Пилот в будущем станет отличным математиком. Пока под вопросом, какие еще специализации он выберет, но основное направление яснее ясного. Больше всего я боялась, что он выберет дипломатию… про боевиков не стала даже говорить, потому что скажи я, что боевики его тоже хотят, он бы к ним пошел, а растрачивать попусту такие способности – кощунство. Видимо, за счет того, что это возвратный круг, он те же опорные точки считал в модели, используемой Бардами. Даша, вы знаете, что это вообще за модели? Что он считал?

– К сожалению, не знаю. Я помогала в расчетах на последнем этапе, но… то, что я делала параллельно с ним, это… – Даша замялась. – Это была техническая работа. Не более того. По сути, я была как мышка в лабиринте. Куда бежать, понятно, но как выглядит лабиринт – неизвестно.

– Даша, это вибрационные модели в безопорной системе. Из людей к таким вычислениям способны единицы. Да, в прошлой жизни он действительно был Бардом, но один факт того, что он сумел в экстренной ситуации без подготовки начать использовать подобные исчисления… и не в той жизни, а в этой… Словом, на Ри у нас большие планы.

– А Ит со Скрипачом? – Даша села поудобнее, кресло тут же стало перестраиваться – по пояснице пробежала теплая, еле заметная вибрация.

– С математикой у них похуже. Тоже неплохо, но до Ри им далеко. Фэб, расскажи, что ты успел увидеть, – попросила координатор.

Фэб пересел поближе.

– Ну… это будут, по всей видимости, очень хорошие агенты, – осторожно начал он. – Во-первых, внешние данные. Я уже сейчас вижу как минимум пять основных метаморфоз, в которых они смогут работать, притом что обычно агент больше трех полных метаморфоз поддерживать не в состоянии. То есть – спектр задач расширяется в два раза против обычного. Они смогут работать три-четыре расы. Рауф, люди, нэгаши… и, видимо, когни.

– Вот даже как? Ты этого еще не говорил, – с интересом произнесла координатор. – Продолжай.

– Не успел. Во-вторых, отменные реакции. Пользоваться ими они еще не умеют, но то, как Ит в стрессе сработал, сажая катер… Эдри, даже ты поставила на них тогда крест, помнишь?

Координатор кивнула.

– Крест поставили все тут находившиеся. В том числе, кажется, даже Атон, – тихо произнесла она. – Уж не знаю почему, но за катером рванули практически все «собаки», которые тут сейчас есть.

Даша покачала головой.

– Я тоже думала, что он не сумеет справиться, – еле слышно сказала она. – Эти десять минут, пока он вел, а Скрипач умирал у меня на руках… Эдри, я не буду говорить. Думаю, все и так понятно. Фэб, можно дальше?

– Конечно, – тот улыбнулся. – В-третьих и в главных, на мой взгляд – внутренняя основа. Этика. Они взяли лучшее, что есть, у двух рас – людей и рауф. Даша, понимаете, самая большая опасность в работе агента заключается в том, что он в один прекрасный момент рискует… потерять самого себя. Агентов много, но по-настоящему хороших агентов, увы, мало. Есть сотрудники, у которых отличные данные, но которых Эдри или другой координатор никогда не пошлет на ряд заданий.

– Почему? – удивилась целительница.

– Да потому, что они могут дестабилизироваться в самый неподходящий момент. У них есть способности к работе, а основы, стержня – нет. Они могут перестать отличать плохое от хорошего. А в случае этих двоих такой сбой исключен априори. Есть такой социолог, Линц… надеюсь, если все кончится хорошо, он будет у них читать свой трехлетний курс… так вот, Линц настаивает на полном исключении фактора личности агента при выполнении задания – именно поэтому. По сути дела, на время работы Линц предлагает блокировать саму сущность личности работающего. У него есть тренинги, есть практические задания и… Даша, у нас еще будет время, я вам все потом подробно расскажу. Тема интересная, но сейчас мы говорим не о том. В общем, их двоих «сломать» при всем желании невозможно. Их внутренняя этика очень похожа на этику Контроля. А это, на мой взгляд, одна из неизменных величин в обитаемой Вселенной.

– Хорошо, – согласилась целительница. – Про данные мне все понятно. Но что есть по факту, в результате?

– Это была хорошая сторона, – Эдри печально вздохнула. – Теперь о плохом. У всех троих – нервное истощение, что вполне естественно после столь длительного стресса. У Ри вообще нестабильна психика, ему пришлось тяжелее, чем Скрипачу с Итом…

– Даже так? – удивилась целительница.

– Он один, – пояснила координатор. – Эти двое всю дорогу поддерживали друг друга, а Ри нашел общий язык только с Таенном. Сейчас Таенна рядом нет, и парень растерялся уже окончательно. В отличие от Скрипача с Итом у него с этикой есть ряд проблем, причем ему еще и Стовер подгадил-, и то, что он, если вдуматься, потерял любимую женщину, причем по вине Скрипача. Фэб, я тебе не завидую. Совсем.

– Я сам себе тоже не завидую, – помрачнел рауф. – Не буду гадать, на кого первого он ополчится… но выйти из подобного стресса он сумеет только через новый стресс. Который сам же и создаст.

– Верно, – кивнула Эдри. – Терпи, сам вызвался. Дальше. Физическое состояние у всех троих – ниже среднего, да еще Ит после развязки… У него тоже проблемы: искажено восприятие, он растерян, напуган. Ему и Скрипачу полегче, чем пилоту, но проблемы у них несколько иного рода.

– Я бы не сказал, что им легче, – возразил Фэб. – Не легче. Они сейчас пытаются сделать невозможное: перестроить за кратчайший срок восприятие и мира, и себя. Но тут я, возможно, смогу помочь. Надеюсь.

– Так что мы в результате делаем? – спросила Даша.

– Я так понимаю, что вы решили пока что остаться с ними, верно? – целительница кивнула, Эдри слабо улыбнулась. – Это хорошо. На две-три недели мы выводим их из игры. Их, вас, станцию. Фэб, ты решил, куда пойдете?

– Определюсь с маршрутом по дороге, но куда – решил, конечно.

– Хорошо. Фэб, на тебе – стабилизация. Организуй им жизнь так, чтобы в ней появилось хотя бы подобие порядка. Сможешь?

– Да, – кивнул тот в ответ. – Без вопросов. Физическое состояние тоже подтяну и начну вводный курс, благо, он общий. А для разрядки дам им, пожалуй, боевку, – он усмехнулся. – Практика показывает, что для молодых людей зачастую лучший способ сбросить с души лишний груз – это дать в морду ближнему своему…

– Дней через десять, не раньше, – предупредила Эдри. – Скрипач пока не годится для подобных экспериментов.

– Хорошо, через десять, – согласился Фэб. – Даша, вы согласны?

– Согласна, – усмехнулась целительница. – Эдри, а как мы выйдем с планеты?

– Вас проводят, – координатор пристально посмотрела на нее. – Даша, поверьте, такого эскорта не было еще ни у одной секторальной станции, на которой, ко всему прочему, нет ни одного Барда…

* * *

Корабль Сэфес напоминал огромное светящееся опаловое облако, неспешно плывущее в пустоте далеко впереди станции. Вокруг облака сновали юркие искры, от взгляда на которые Иту становилось не по себе – до сих пор свежи были воспоминания о стае «собак», едва не погубивших катер и весь его экипаж. Впрочем, сейчас «собаки» опасности не представляли. Сэфес, которые вызвались проводить станцию до границы нужной зоны, через Фэба объяснили, что «собаками» они управляют, и повода бояться нет.

Станция шла синхронизированным с кораблем курсом, используя все те же узловые построения, и у Ри в голове не укладывалось, как вообще технически возможно то, что Сэфес сейчас делали. На расчет следующего «шага» у них уходило около одной десятой секунды. Потом Фэб объяснил, что все это время экипаж жаловался ему на то, что считать так медленно – ужасно утомительно.

Шли, как выяснилось, не туда, куда собирались изначально. Первый план – отправиться сразу же на территорию Ордена – отвергли. Вернее, Фэб объяснил, что в Орден уже отправились два экипажа и что у них сейчас есть временной лимит, чтобы разобраться с рядом текущих дел. На вопрос Ри, что это за дела такие, Фэб ответил – увидишь.

И тем взбесил Ри уже окончательно.

* * *

Дни, проведенные на Орине, запомнились пилоту как нескончаемая череда событий, встреч, переговоров, договоров и суеты, суеты, суеты… После того как было принято положительное решение об их приеме в Официальную Службу, всех троих протащили через кучу комиссий – экзамены, тесты, медики. Ри видел, что им довольны, что вроде бы будущее действительно сулит очень неплохие перспективы. Но при этом он чем дальше, тем больше впадал в растерянность. Учиться предстояло практически с нуля – прежде всего, это было обусловлено тем, что официалы имели доступ к информации, имевшейся у Контроля, и, мало того, они использовали также новейшие достижения и изобретения самых продвинутых миров и рас. Телепортация, которой он отдал несколько лет своей жизни, казалась на фоне всего этого детским лепетом, если и достойным внимания, то лишь как архаизм. Подобными вещами просто пользовались, почти не замечая их. Есть, и хорошо.

Подразделение, в котором предстояло впоследствии работать Ри, занималось проблемами куда как более интересными. Его будущий начальник, пожилой когни с многосложным именем, которое Ри так и не запомнил, за имевшиеся полчаса объяснил, по его собственным словам, лишь малую толику того, что впоследствии предстояло делать. Оказывается, научные группы комплектовались из разнопрофильных специалистов. В такую группу (в зависимости от того, где и для чего предстояло работать) могли входить, к примеру, ученые на первый взгляд не соотносящихся друг с другом специализаций. Были группы, состоящие из биологов, социологов, математиков, астрофизиков, и… когда Ри впервые услышал про такой состав, он безмерно удивился – что, спрашивается, там делают целых три философа? Зачем они? Оказывается, именно эта группа работает над изучением динамики спонтанных индиго-монад начального уровня, развивающихся в Белой зоне. Или в группе медиков с какой-то радости оказывался, к примеру, инженер или геофизик… потом выяснялось, что это подразделение – часть отдела изучения капсулирующихся миров Мадженты последней стадии развития…

Со специализацией пилот определился быстро. Он без колебаний выбрал математику и практическую астрофизику – то, что больше всего привлекало. Еще полчаса спустя выяснилось, что и математика, и астрофизика (вернее, то, что тут называлось астрофизикой в весьма приблизительном переводе) были отраслями, основанными на знаниях, предоставляемых официалам Контролем. Контроль своей же собственной математикой пользуется, основываясь практически полностью на интуиции, да еще и математика эта сильно отличается от той, которую знал Ри. При изучении всей этой каши можно запросто выломать себе мозги под совершенно невероятным углом. Впервые услышав о том, что модель, которую предстоит использовать, является так называемой положительной безопорной, Ри опешил – он не понял, что это такое. Выяснилось, что в модели отсутствуют такие привычные вещи, как отрицательные величины. Что нет такого понятия, как «ноль». Что любой исследуемый объект определяется не как точка отсчета, а как совокупность его смычек с рядом других объектов. Разговор с когни кончился тем, что тот скинул Ри на биокомп месячный начальный курс для самостоятельного изучения (если что, искин подскажет, не переживай, парень) и посоветовал получше отдохнуть – сейчас как раз доукомплектовывалась учебная группа, начало занятий через месяц.

– А сколько людей в группе? – не подумав, спросил Ри.

– Людей? – переспросил когни. – Кроме тебя, если по общему канону, ни одного. Двое рауф, девушки, один нэгаши, один луури и ты. Большая группа, – вздохнул он. – Вас будет пятеро. Тяжелые времена…

Очутившись на секторальной станции, пилот сначала вздохнул с облегчением, все-таки знакомая обстановка. Но, как оказалось, сделал он это рано.

Причиной стал высокий черноволосый рауф, который за сутки установил на станции порядок – так, как счел нужным.

Во-первых, Фэб выстроил четкий режим, которого придерживался сам и которого заставил придерживаться остальных. Подъем рано утром, пробежка, упражнения, завтрак, три лекции, передышка, еще четыре лекции, снова упражнения, практические задания, ужин, сон. Ели два раза в сутки, весьма и весьма скромно. Никаких поблажек, никаких перекусов, никакого алкоголя. Искин теперь даже кофе не предлагал – нельзя. Стимулятор.

Во-вторых, форма: им всем в первые же сутки выдали форму выбранных подразделений, и Фэб поставил строгое условие: ходить только в ней, надо привыкать, расслабляться ни в коем случае не следует. Форма Ри оказалась темно-синей, красивого кобальтового оттенка, с отметкой подразделения на рукаве. Скрипачу с Итом досталась форма попроще – серо-зеленая и без отметок вообще.

В-третьих, с первого же дня начались занятия. Пока не профильные, общие, но и этих общих вполне хватало. Фэб попросил Дашу принять участие, целительница согласилась – знаний у нее было предостаточно, причем уникальных, редчайших. То, что выходило изредка с территории Ордена Аарн, ценилось даже не на вес золота, куда там золоту. Выше. И Фэб был безмерно рад, что целительница согласилась дать двухнедельный курс по общей межвидовой физиологии. Второй такой возможности, скорее всего, и не представилось бы.

Для Скрипача Фэб сделал поблажку – тот спал на два часа больше, не занимался пока физическими упражнениями, пропускал часть лекций. А вот Ри с Итом теперь начинали утро с двенадцатикилометровой пробежки по станции, причем Фэб предупредил, что сейчас они бегают мало лишь потому, что им тоже надо восстанавливаться. Потом придется бегать не в простом режиме, а в форсированном, и не по двенадцать километров, а по двадцать четыре… минимум.

Через три дня Ри за глаза стал называть Фэба «словом из трех букв».

Впрочем, бесил пилота не режим, не форма, не лекции.

Его чем дальше, тем больше угнетало то, как Скрипач и Ит относятся к этому проклятому рауф.

Кой черт, думал он. Нет, ну кой черт они таскаются за ним, как хвостики, заглядывают в глаза, словно… словно напрашиваются то ли на ласку, то ли на доброе слово?! Что, черт бы их побрал, они ощущают по отношению к этому… Ри терялся, пытаясь определить «это» – слов не находилось, приличных слов… неприличных, оказывается, было предостаточно.

И… этот. Да, этот вот. Во время занятий – никаких поблажек, никаких попущений, никакого панибратства – разумеется. Но вот вечером, когда Фэб «выключал официоз»… Ри чем дальше, тем больше терялся. Фэб, Ит и Скрипач оставшийся до сна час всегда проводили вместе. Фэб, днем сдержанный и строгий, становился ласков, мягок. Эти двое по сравнению с ним были действительно то ли как девушки, то ли как подростки, но в то же время Ри чувствовал – между ними существует связь, незримая, непонятная, не объяснимая ничем, вернее…

Первые пять дней, пока корабль и станция уходили в пространство, все больше удаляясь от пораженной зоны, Ри молча наблюдал.

На шестой день – начал нервничать.

На седьмой – впервые произнес про себя то, что разъедало душу и отравляло ее изнутри все больше и больше. Разъедало – потому что он, Ри, помнил того же Ита на той же Маданге. И сравнивал про себя – того и нынешнего. Тот, которого он знал, был… с точки зрения Ри тот был нормальным, а этот… И Скрипач тоже… Нет, Фэб в присутствии пилота и Даши даже не притрагивался к ним, если вдуматься, он вообще ничего не делал, но Ри видел… Он даже себе не мог озвучить то, что видел.

– Пилот, не надо, – попросила Даша на седьмой день. – Ты ничего не понимаешь.

– Чего я не пониманию? – хмуро, неприязненно спросил Ри в ответ. – Того, что они из-за этого унылого верзилы превратились в… – он осекся.

– Ну, договаривай, – целительница склонила голову к плечу.

– А то ты сама не знаешь, – огрызнулся Ри. – Ты же видишь, как они на него смотрят!..

– А как им на него смотреть? Они на него смотрят точно так же, как он на них, – пожала плечами Даша. – Не вижу в этом ничего плохого, кроме хорошего.

– Какого хорошего?! – возопил Ри.

– Что плохого в том, что одно существо любит другое? – Целительница усмехнулась. – За них можно только порадоваться.

– Порадоваться – чему?! Тому, что они превращаются в каких-то…

– Ри, остановись, – приказала Даша. – По-моему, ты не понимаешь, что именно ты видишь.

– Я все понимаю, – отозвался Ри. – Извини, но меня блевать тянет, когда я вижу… такое. Это мужеложство, Даша. Это отвратительно.

– Ри, ты ошибаешься, – возразила Даша.

– Рад бы я ошибиться, – пробормотал пилот.

Они сидели в Дашиной каюте, время было вечернее, скоро нужно было отправляться спать, но Ри страшно хотелось выговориться. И он пришел к целительнице, и они уже полчаса говорили – вот только результат этого разговора оказался нулевым.

– Все равно ты ошибаешься.

– Даша, я не могу с ними нормально общаться, зная о том, что он там с ними делает, когда они уходят к себе!.. – не выдержал Ри.

– Пилот, они ничего не делают, – вмешался искин. – Они даже спят на разных кроватях. Уж мне-то ты можешь поверить?

– Не могу, – с отчаянием отозвался Ри. – Ты врешь.

– Зачем мне это? – изумился искин.

– Понятия не имею зачем.

– Ри, ты не прав! – Даша хлопнула по столу ладонью. – Сейчас ты чудовищно не прав, и я…

– Что – ты?! – взорвался пилот. – Нет, ну что – ты?! Ты ослепла, ты не видишь, что они на Фэба смотрят, как собака на хозяина?! Да, сдерживаются они, конечно, вполне себе, придраться не к чему, но все эти взгляды, улыбочки, все это… вся эта дрянь… это… это…

Он сжал кулаки.

– Да, Ри… проблема, оказывается, серьезнее, чем я предполагала, – медленно проговорила целительница. – Если я правильно понимаю, пытаться тебе объяснить, что ты не прав, нет никакой возможности. Так?

– Так. Потому что я прав, Даша, и ты про это знаешь.

– Давай я все-таки попробую. Это феромонозависимая раса, понимаешь? Да, они улыбаются – просто потому, что им рядом друг с другом хорошо. Они ощущают то, что мы ощутить не можем. Фэб это описывает, как запах – я с ним говорила. Это все вместе – запах, вибрации, эмоциональный фон. Им для этого даже прикасаться друг к другу не нужно, и…

– Дашенька, милая, – Ри прищурился. – Давай не будем искать им оправдания, ага? Давай скажем прямо – им это нравится, потому что по ночам он их замечательным образом дерет в ж…

Целительница вскочила.

– Ты с ума сошел, что ли?! – голос ее задрожал от возмущения. – Ри… то, что ты думаешь сейчас… Ри, это не так! Не смей говорить такие вещи!.. Ты… да как ты можешь?!

Пилот тоже встал. Покивал, вздохнул. Грустно усмехнулся.

– Судя по твоей реакции, я все-таки прав, – заключил он. – Да уж, угораздило. Ну ничего. Месяц я как-нибудь выдержу, а там, глядишь, и учеба начнется. Жалко, конечно, что все так вышло, но я с пи…ми дружбу водить не намерен. У меня, прости, свои принципы.

Он повернулся и вышел из Дашиной каюты.

Целительница проводила его взглядом и медленно села на спальную платформу.

– Даша, мы должны его убедить, что он сейчас делает ужасную ошибку… – осторожно начал искин. – Ты же понимаешь…

– Мы не сумеем, – отозвалась она. – На этом этапе, боюсь, никто не сумеет. Ни ты, ни я.

– Это плохо, – в голосе искина прозвучала горечь. – А еще хуже то, что он сейчас, вместо того чтобы думать о деле, начинает все больше и больше злиться на них троих.

– Есть еще одна причина, – медленно проговорила целительница.

– Ну да. Та, которая до сих пор у Скрипача в кармане, – подтвердил искин.

* * *

Ит был счастлив.

Впервые в жизни он чувствовал себя по-настоящему счастливым – у него до этого момента никогда не появлялось подобного ощущения. Появилась уверенность, откуда-то начал приходить покой и… радость. Ит радовался, сам не понимая, чему именно.

Может быть, тому, что, просыпаясь, он ощущал неподалеку присутствие тех, с кем хотелось быть рядом. Впрочем, Скрипач был не «неподалеку», а весьма близко – своей привычке спать, уткнувшись лбом Иту в плечо, он изменять явно не собирался, а вот новой обзавелся – и пару раз Ит просыпался на полу, потому что Скрипачу по какой-то причине вздумалось резко повернуться и занять на кровати побольше места.

Неподалеку был Фэб, и от этого радость, совершенно ирреальная, становилась еще больше. Рауф вел себя сдержанно, поэтому редкие случайные прикосновения оказывались особенно приятными – Фэб объяснил, что сейчас не время, сейчас идет работа, учеба, а вот дома можно будет и поспать рядом, и побыть всем вместе без помех. Сейчас – нельзя.

Погладить по голове можно, конечно. Руку на спине подержать.

И вечером посидеть втроем, поговорить – тоже.

Но не более того.

Ни Ит, ни Скрипач не возражали. Нельзя так нельзя, без вопросов.

Главное ведь не в этом…

– По-моему, мы влюбились, – констатировал как-то Скрипач.

– И мы, и в нас, – согласился Ит. – Я… черт, рыжий, я же так этого боялся, а оказывается, это не только не страшно, это…

– Это очень хорошо, – согласно кивнул Скрипач. – Я все думал, что же с нами будет, если мы дойдем. Куда нам придется дальше двигаться, что ждет. Если бы я знал, что все так хорошо в результате будет, боялся бы меньше. Фэб, он же замечательный.

– Кроме всего прочего, он еще и преподаватель отменный, – улыбнулся Ит. – Тебе, пожалуй, проще – в том плане, что ты до этого момента свои мозги черт-те чем не замусоривал, а я… – он махнул рукой. – В общем, мне есть с чем сравнить.

– Слушай, как ты думаешь, что будет… потом? – Скрипач смотрел на Ита пристально, вопрос, который он сейчас задал, был на поверку чем-то гораздо большим, чем Скрипач осмелился произнести.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю